CC BY
59
192
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Журналистика
УДК 655.4(045) А.А. Вахрушев
ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Ф. Ф. ПАВЛЕНКОВА В ПЕРИОД ВЯТСКОЙ ССЫЛКИ*
В статье исследуется деятельность известного прогрессивного книгоиздателя XIX века Ф. Ф. Павленкова в период вятской ссылки (1869-1877 гг.), его роль в развитии книжного дела в Вятке и крае. Показаны особенности «павленковской» системы книгоиздания, типология выпущенных им книг. Особо затрагивается история выхода нашумевшей «Вятской незабудки», характеризуются жанры данного сборника, проблематика опубликованных в нём материалов, оригинальный стиль и сатирическое своеобразие; назван авторский состав «Незабудки». Рассматриваются также творческие связи ссыльного книгоиздателя с местными просветителями (А. А. Красовский, Н. Н. Блинов), отношения с цензурным ведомством. В работе представлен определённый исторический фон литературно-издательской и просветительской жизни края в рассматриваемый период.
Ключевые слова: книгоиздательство, просветительство, цензура, Ф. Ф. Павленков, «Вятская незабудка», сатирическая публицистика.
Одной из первых книг, изданных Вятской губернской типографией, была «Памятная книжка о состоящих в государственной и общественной службе по Вятской губернии на 1854 год». С тех пор «Памятные книжки», в которых помещались не только официальные материалы, но и статьи краеведческого характера, стали выпускаться регулярно, вплоть до 1916 г. Большая работа по выпуску ежегодников «Памятных книжек» проводилась Вятским губернским статистическим комитетом, который был образован в 1834 г. «Памятные книжки» - тип официального издания, характерный для многих губерний.
В 1877-1878 гг. «Памятная книжка Вятской губернии» вышла с необычным названием - «Вятская незабудка». Инициатором и издателем «Вятской незабудки» был один из прогрессивных представителей книгоиздательского дела Ф. Ф. Павленков (1839-1900 гг.). За издание сочинений Д. И. Писарева и за хлопоты по увековечению его памяти Флорентий Фёдорович Павленков в 1868 г. был арестован и выслан из Петербурга в Вятку, где прожил с 1869 по 1877 г. Позднее он неоднократно подвергался преследованиям царского правительства, и многие изданные им книги конфисковывались и запрещались.
Флорентий Фёдорович Павленков оказал большое влияние на развитие демократического книжного дела в Вятке и крае, на духовную жизнь вятчан. Несмотря на то что за ним был учрежден строгий полицейский надзор с «Воспрещением на будущее время издательской деятельности...» [1. Ф. 1405. Оп. 66. 1868. Д. 3435. Л. 14], Флорентию Фёдоровичу удалось организовать целую «пав-ленковскую» систему книгоиздательства, со своим строгим направлением и содержанием.
Период вятской ссылки прогрессивного книгоиздателя совпадает с нарастающим интересом вятской интеллигенции и учащихся к передовой демократической литературе, к идеям революционных демократов. В губернию проникают лондонские издания «вольной типографии» А. И. Герцена, взахлеб читаются журналы «Современник», «Отечественные записки». Появляются нелегальные кружки и организации. Вот как описывает уроженец Вятки Иларий Шадрин увлечение вятских семинаристов прогрессивной литературой в своей повести о жизни духовных семинарий «Бурса»: «.читали изредка вольные книжки, спорили. Среди любимых писателей Лев Николаевич Толстой у семинаристов пользуется особым почетом. Сочинения его читаются залпом, особенно - запрещенные.
Несмотря на всю строгость семинарской цензуры, которая не разрешает ученикам читать Некрасова и Белинского, не говоря уже о Добролюбове, Писареве и других, несмотря на то, что ученик, уличенный в чтении запрещенного автора, мог за это навсегда распрощаться с Alma mater, все-таки запрещенная литература прочитывалась семинаристами в большом количестве. «Крейцерова соната», «Исповедь», «В чем моя вера» - хорошо были известны ученикам не только последних классов.» [8. С. 71].
* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 13-14-18002.
Интересы передовой российской интеллигенции, в том числе вятской, были далеко не востребованы. Это, естественно, глубоко понимал Ф. Ф. Павленков и, как мог, пытался их удовлетворить, более того, усилить и расширить. Лишенный права издательской и литературной работы, он использует все возможности для продолжения любимого дела. Стремление нести прогрессивное печатное слово в народ заставляет его обратиться к уже испытанной революционно-демократическими издателями уловке - выпуску книг под чужой издательской маркой, к другим приемам. В целях конспирации своей издательской и литературной деятельности он прибегает к «крыше» своих друзей-издателей - В. Д. Черкасова в Петербурге и А. А. Красовского в Вятке.
В Вятке к этому времени была открыта частная типография А. А. Красовского. Просветитель-демократ и общественный деятель А. А. Красовский (1828-1883 гг.) родился в Вятке. После окончания Петербургской духовной академии с 1853 г. он преподает русскую словесность в Вятской духовной семинарии. Но через шесть лет за свои убеждения и методы обучения был отстранен начальством от занимаемой должности. После этого он полностью отдает себя просветительской работе. Для этого он открывает библиотеку и книжный магазин, добивается открытия своей типографии. В начале 1865 г. Александр Александрович обращается к местным властям с просьбой разрешить ему открыть в г. Вятке типографию. Это, писал он, «вызвало бы новый род деятельности в обществе - издательский и даже литературный труд» [2. Ф. 582. Оп. 52. Д. 798. Л. 4]. Министр внутренних дел, в ответ на запрос вятского губернатора, запретил А. Красовскому открытие типографии на том основании, что он был причастен к антиправительственному заговору, раскрытому в Казани в 1863 г. Тем не менее в конце 1868 года типография все же была открыта путем покупки ее у К. Блинова на имя брата - Василия Александровича. Фактически делами типографии управлял А. А. Красовский по доверенности брата [2. Ф. 582. Оп. 26. Д. 185. Л.1; Д. 556. ЛЛ. 143, 153; Д. 670-а. Л. 123].
За недолгое время существования типографии (она была закрыта властями в 1875 г. за неугодную правительству издательскую деятельность хозяина, связи с политическими ссыльными) [2. Ф. 582. Оп. 26. Д. 26; Д. 795. Лл. 42-43] А. А. Красовский издал немало книг по различным отраслям знания. И лучшие среди них были связаны с именем Ф. Ф. Павленкова, идейная и творческая дружба с которым у вятского книжника и книгоиздателя просто не могла не завязаться. Очень много у них было общего.
В период вятской ссылки Ф. Ф. Павленков издал 34 книги, и ни на одной из них имени самого издателя, по цензурным соображениям, не значится. По направлениям это были книги просветительские - для беднейших слоев населения, книги научного характера и книги, разоблачающие произвол местных властей.
Первой изданной им стала книга известного педагога-просветителя Н. Н. Блинова «О способах обучения в семье и школе», изданная в 1870 г. в типографии А. М. Котомина в Санкт-Петербурге. Другая книга, «Наглядная азбука», отпечатанная в Петербурге в 1873 г., также вышла под авторством Н. Блинова и так же, как и первая, написана с позиций передовой педагогики. «Наглядная азбука» была создана под воздействием учения знаменитого педагога К. Д. Ушинского, в основе которого содержался наглядно-звуковой метод. Ф. Ф. Павленков, сторонник и пропагандист учения К. Д. Ушинского, заказал для своей азбуки около 600 рисунков: наглядный, игровой элемент, присущий этой азбуке, должен был облегчить усвоение её детьми, сделать сам процесс обучения живым и занимательным. Книга получила международную известность. Участники педагогической конференции, которая прошла в дни Всемирной выставки в Вене в 1873 г., пришли к заключению, что «Наглядная азбука» является лучшей из всех известных пособий такого рода [3. С. 28].
Иным было отношение к азбуке властей. Вятский губернатор В. Чарыков в письме попечителю Казанского учебного округа сообщал, что «подобная азбука вреднее сочинений Лассаля», что «она может только развратить юношество, так как некоторые картины в ней могут привить взгляды Дарвина о происхождении человека» [2. Ф. 582. Оп. 58, 1877. Д. 476]. По указу Особого отдела Ученого комитета Министерства народного просвещения учебник был изъят из школ и народных библиотек, причем с рекомендацией не допустить повторного издания [1. Ф. 734. Оп. 3, 1874. Д. 26. Лл. 20-24].
Особый отдел был создан в 1869 г., когда, в связи с ростом революционного движения, правительство обратило повышенное внимание на учебную литературу и круг чтения учащихся школ и гимназий. Ни одна книга, ни один учебник не могли попасть в руки школьников и гимназистов без специального грифа Ученого комитета. Таким образом, учебная литература подвергалась двойной цензуре.
Н. Н. Блинов послал «Наглядную азбуку», как и положено, на рассмотрение Особого отдела. Ученый комитет увидел в ней «нежелательное сопоставление» рисунков, недвусмысленность которых (букву «Ц» поясняли изображения виселицы, цепи, офицера, царя) и сатирическое изображение помещиков были очевидны. Ф. Ф. Павленков не сдался. Он посылает в киевскую цензуру рукопись
книги под названием «Чтение и письмо по картинкам», подчеркнув, что это «1-е издание», снабжая ее предисловием, в котором «разносит» свою же «Наглядную азбуку» [3. С. 34]. Обманутый киевский цензор разрешает ее к печати... Но при печатании книги Павленков изъял предисловие и выпустил ее в свет с некоторыми новыми рисунками, смысл которых достаточно ясен. Например, под заглавием «Бывает ли так?» помещены следующие сюжеты: барин правит клячей, впряженной в крестьянскую телегу; барыня жнет серпом на поле и т.п. В дальнейшем «Наглядная азбука» выдержит 22 (!) издания. Одновременно с появлением «Азбуки» в 1873 г. Ф. Ф. Павленков выпускает «Объяснение к "Наглядной азбуке"», «Ключ к "Чтению и письму по картинкам"» (Киев, 1876 г.), «Родную азбуку» (ряд изданий), «Азбуку-копейку» (СПб., 1876 г.) и т.д. [3. С. 35].
Николай Николаевич Блинов - священник и педагог, статистик и литератор, этнограф и общественный деятель, знаток своего края - становится близким другом и сподвижником ссыльного издателя. Местный публицист П. А. Голубев в одном из своих очерков писал про него: «Священник Блинов пользуется широкой известностью не только как статистик, но еще более и как талантливый педагог, публицист и в особенности как даровитый и редкий популяризатор - писатель для народа» [5. С. 12]. Думается, жизнь и творчество этого незаурядного человека еще далеко не изучены и не оценены по достоинству.
«Редким популяризатором» Н. Блинов становится благодаря сотрудничеству с Ф. Ф. Павленко-вым, который в большом количестве выпускает его сочинения, преимущественно учебники и школьные хрестоматии. Широкую известность приобрела в свое время хрестоматия Н. Блинова «Ученье -свет. Книга для чтения в народных училищах», изданная Ф. Павленковым в Москве в 1873 г. с рисунками вятского художника В. И. Порфирьева. Хрестоматия построена своеобразно и необычно: рассказ ведётся от имени крестьянского мальчика, который непринужденно рассказывает о своей школе, своём доме, окружающем его мире. Чтение неумолимо притягивает юного читателя безыскусственной манерой изложения. И сегодня, без преувеличения, оно может быть востребовано и полезно. Одновременно выходит в свет и методическое руководство к этой хрестоматии под названием «Замечания для учителей о классных занятиях по книге "Ученье - свет"» (М., 1873 г.). Двумя изданиями Ф. Павленков выпускает другое дополнение к «Ученью - свет» - хрестоматию «Пчелка» (Сборник стихотворений, пословиц и загадок, составленных применительно к книге «Ученье - свет» Н. Блинова). Впервые, кроме лучших образцов русской поэзии - стихотворений А. С. Пушкина, А. В. Кольцова, И. С. Никитина, Н. А. Некрасова - в школьной хрестоматии печатаются стихи Беранже в переводе В. С. Курочкина. Жаль, что Особый отдел Ученого комитета одобрил для обучения в школе только «Пчелку». Вот что заставило усомниться членов комитета в книге «Ученье - свет»: «Мальчик задумывается над тем, от чего некоторые живут богато, а другие - бедно. Нет никакой причины особенно возбуждать в детях вопросы о бедности и богатстве» [1. Ф. 734. Оп. 3, 1874. Д. 26. Лл. 490-492].
Запрещению подвергались и некоторые другие книги Н. Блинова. Пройдя «общую» предварительную цензуру МВД, они, наполненные глубоким гуманизмом, лишенные назидательного, нравоучительного тона, натолкнулись на неодолимую преграду, поставленную «педагогической цензурой».
Также типография другого соратника по вятской ссылке А. А. Красовского печатает не менее замечательные книги Ф. Ф. Павленкова. Так, в 1873 г. здесь появляется книга Ж. Р. Ламе-Флери о путешествиях Х. Колумба «История открытия Америки». Перевод с французского сделан Ю. Л. Синцовой и Ф. Ф. Павленковым. Издание оригинально тем, что в конце книги дается краткий словотол-кователь, содержащий объяснения незнакомых детям слов. Именно «словотолкователь» и нашел Ученый комитет неуместным для школьного обучения. Как же иначе? Вот как объясняется, например, слово «деспотизм»: «Неограниченный произвол, требующий себе рабского подчинения. Всего более к нему склонны грубые, неразвитые люди, в особенности если они обладают властью». Но что интересно: «словотолкователь», вызвавший протестную реакцию цензуры, вовсе не был переводом с французского, во французском оригинале его просто нет. Словарь составил сам Павленков. Кстати, именно в период вятской ссылки он собирал материалы для своего ставшего знаменитым «Энциклопедического словаря» [3. С. 41].
Целую серию популярных книжек просветительского направления в типографии А. Красовского издаёт, благодаря помощи Ф. Павленкова, вятский педагог и общественный деятель В. И. Фармаков-ский. Его издания были адресованы крестьянам, дабы разъяснить их права, суть тех или иных законов, необходимых в повседневной жизни. В условиях пореформенной России крестьяне остро нуждались в правовой пропаганде, знании своих гражданских прав и обязанностей. В этой связи как никогда кстати пришлись книги В. И. Фармаковского «Книжка для земских гласных» (1874 г.), «Книжка о мировом суде» (1874 г.), «Книжка для волостных старшин и сельских старост» (1876 г.) и др. Ряд изданий, задуманных Ф. Павленковым совместно с А. Красовским, цензура не допустила к печатанию.
Большим спросом пользовалась изданная Ф. Павленковым в 1871 г. в Петербурге и переизданная с помощью А. Красовского в 1875 г. в Вятке «Популярная физика» А. Гано. Написанная живо и занимательно, с авторскими дополнениями и комментариями Ф. Павленкова, книга наглядно и популярно знакомила читателя с последними техническими новинками и изобретениями тех лет (например, электротелеграфом). Обновленный перевод этой книги под названием «Полный курс физики» выдержал еще три издания (третье - заново пересмотренное и дополненное) в Петербурге (1866, 1868, 1874 гг.).
В 1873 г. в Вятке в типографии Красовского вышла еще одна естественно-научная книга «Единство физических сил» римского аббата Анжелло Секки. При переводе Павленков убрал из нее места, где, на его взгляд, присутствовала «иезуитская софистика». Книга вызвала много отрицательных отзывов от духовенства и цензуры [3. С. 53-57].
В этом же ряду стоят изданные Павленковым в период вятской ссылки «Краткий очерк популярной химии» (СПб., 1874 г., написанный совместно с Н. Вальберхом), книга английского ученого Д. Льюиса «Сердце и мозг. Популярно-физиологическое объяснение душевных волнений» (СПб., 1875 г., пер. с англ. М. Мерцаловой) и некоторые другие.
Особый интерес представляет издание Ф. Ф. Павленковым нескольких выпусков «Памятной книжки Вятской губернии», переименованный им в «Незабудку».
Первый выпуск с названием «Вятская незабудка. Памятная книжка на 1877 год» вышел в свет в марте 1877 г. в Петербурге в количестве 800 экземпляров и разошелся в 1,5-2 месяца. Это была книга небольшого формата, состоящая из 52 статей на 324 страницах.
В июне 1877 г. появилось 2-ое издание «Незабудки» тиражом уже 1050 экземпляров, в которое было включено 13 новых статей и исключено 9 старых. С нестандартным заглавием пришло и совершенно непривычное тогда для вятских мест содержание. Сборники получили большой общественный резонанс, как в Петербурге, где они печатались, так и в самой Вятке. Об этом свидетельствуют и многочисленные отзывы, появившиеся сразу после издания «Вятской незабудки». Столичная «Неделя» в № 24 за 1877 год писала: «Содержание «Вятской незабудки» преимущественно обличительное. Это сборник корреспонденций, написанных бойко, с юмором и едкостью». «Вятские губернские ведомости» в № 32 высказались так: «Вятская незабудка» отличается крайним пристрастием и поспешностью выводов, язык желчный, иногда переходящий в брань». По словам рецензента из «Нового времени» (№ 477), издание это «вызвало взрыв негодования со стороны вятских, сарапульских, яран-ских, малмыжских и других проконсулов и ликторов».
Реакция властей на «Незабудку» была, конечно, самая недоброжелательная. Не случайно третий и последний выпуск «Вятской незабудки», отпечатанный в 1878 г. петербургской «Русской скоропечатной» в количестве 2100 экземпляров, почти весь состоящий из новых материалов, еще более живых и острых, распоряжением Комитета министров был запрещен, а ее тираж изрезали на бумажную массу [1. Ф. 776. Оп. 26. Д. 201. Лл. 15-16 ]. Уцелел, может быть, лишь десяток этих синеватых «мраморных» томиков в 520 страниц. Министр внутренних дел сообщал 22 апреля 1878 г. в Комитет министров следующее: «Вятская незабудка» составляет сборник исключительно обличительных и пасквильных рассказов о правительственных и общественных учреждениях Вятской губернии, о местных должностных лицах, начиная с волостных писарей и тюремных сторожей и доходя до губернатора и архиерея. Возбуждение полнейшего недоверия правительству, избирающему будто своими агентами самых возмутительных администраторов, судей, наставников юношества и охранителей государственных имуществ, оставляет неизбежное для неразвитых читателей впечатление после чтения этой книги. Но это впечатление идет дальше, так как на страницах этой книги проводятся революционные идеи» [6. С. 129].
Что же представлял собою этот «пасквиль» и почему он вызвал такой резонанс? В отличие от других «Памятных книжек», издававшихся в разных губерниях и не выходивших обычно из сферы вопросов истории и этнографии местного края, «Вятская незабудка» имела ярко выраженный обличительный характер и состояла из своеобразной подборки статей и фельетонов о «порядках» в Вятской губернии и различных злоупотреблениях, которые чинило местное начальство. Фактической основой этих произведений, вошедших в «Незабудку», послужили корреспонденции, ранее опубликованные в газетах и журналах. Однако определенная их часть написана специально для этого сборника.
В десятках острых сатирических статей и очерков авторы рассказывали о неприглядных сторонах вятской действительности, смело называли лихоимцев, головотяпов и самодуров, имена которых были даны в специальном алфавитном указателе, открывающем сборник. Это оказалось удачным новшеством. Читатель сразу видел, кого клеймит «Незабудка».
Многие произведения сборника написаны художественно, талантливо, с большим чувством юмора, сарказмом. В некоторых из них («Судоговорилка», «Дергун», «Пришел, увидел, победил» -вып. 3 и др.) сатира доходит до гротеска. Идейные творческие установки авторов «Вятской незабудки» близки творчеству М. Е. Салтыкова-Щедрина. Создатели её заявляют, что критикуя «волков в овчарне», они верят в светлое будущее «не по-гётевски, а по-щедрински» (вып. 3. С. 479), активно борясь за него. С творческой манерой великого сатирика авторов «Незабудки» сближает и то, что они тяготеют к художественно-публицистическому, сатирическому очерку и к чистой публицистике. Кроме очерка, они обращаются, как и Салтыков-Щедрин, к жанрам рассказа, фельетона, сказки, публицистической статьи и каждому из них придают сатирический характер. Сатира при этом берет на вооружение творческие приемы Салтыкова-Щедрина - деформацию образа, кукольность, автоматизацию образа, зоологическое уподобление, гиперболу, гротеска и иронию. Однако использование щедринской манеры не лишает сборник оригинальности.
Публикации «Вятской незабудки» представляют собой своеобразное сочетание особенностей публицистической статьи с сатирическим очерком, рассказом и даже сказкой. Самая простая заметка, напечатанная в ней, имеет яркую, как правило, художественную форму. Это достигается разными средствами. Часто используются пародийно-сатирические или просто интригующие заголовки: «Кусающиеся овцы», «По шишу за рубль» (вып. 2), «Взяточная артель», «Бубновый король», «Реальное дерьмо» (вып. 3) и т. п. Используются и выразительные эпиграфы.
В щедринском освещении дается картина многих явлений вятской жизни. В очерке «Вопрос о подвижных школах», например, критикуется земское собрание в Яранске: «Недавно закрывшееся у нас земское собрание прошло с шумом, громом, бенгальскими огнями... Много было споров, препирательств... Зал заседаний представлял собой настоящее поле брани. Наступало новое трехлетие, а с ним и новые шансы на участие в дележе земского пирога. Одним словом, шла борьба за власть, борьба за трехлетнее существование на подножном земском корму» (вып. 2. С. 198-199). О злоупотреблениях в медицине: «... Поселившись в Яранске, г. Шнейдер тотчас же занялся рациональной медициной и так успешно, что под конец получал разом три жалованья (являясь единым в трех лицах -больничного городового, уездного и участкового врача) и уже простирал руку к четвертому. Но тут кошель прорвался.» (вып. 1. С. 908).
Перед читателями предстает картина организованного взяточничества, о чем ярко свидетельствует очерк «Взяточная артель» с сатирическим эпиграфом из Капниста: «На что ж приделаны нам руки, как не затем, чтоб брать». «Вятская губерния, конечно, не представляла благословенной страны, в которой бы взяточничество. не было практикуемо», - иронизирует автор очерка (вып. 3. С. 216).
Разоблачает «Незабудка» и негативные стороны в судопроизводстве. В очерке «Судоговорил-ка» дается выразительный гротескный образ прокурора-куклы, автомата: «По наружности это молодой человек (около 30 лет), тип провинциального прокурора. Тупое, апатичное лицо его украшено котлетообразными бакенбардами. По манере держать себя кукла наверно не уступит лучшему из представителей обвинительной власти провинции. Во время допросов она точно так же, за неимением лучшего занятия, протирает. пенсне, позевывает, ловко балансирует на стуле и время от времени чистит свой нос.» (вып. 3. С. 172-174).
Сатира и юмор уступают место публицистике, минорному тону, когда речь в сборниках заходит о простом народе. Перед читателями проходят потрясающие картины народной жизни. В очерке «Кайский и Синеглинский край», эпиграфом к которому взяты слова Н. А. Некрасова: «Невесела ты, родная картина», нарисованы страшные сцены народных страданий и бедствий: «Урожайным годом жители этих местностей называют тот, в который хлеба достает до рождества. О мясе крестьяне не имеют почти понятия; едят один сухой хлеб, в который примешивают кору, отруби и т. п. Живут кайцы и синеглинцы в куриных, полусгнивших избах, с виду скорее похожих на телячью стайку.» (вып. 2. С. 266-267). Приводятся также примеры безграмотности крестьян, их суеверий; истязаний их чиновниками, полицией.
Авторами «Вятской незабудки» были: сам Ф. Ф. Павленков, публицист и санитарный врач
B. О. Португалов, учитель Сарапульского реального училища Р. Н. Рума, публицист П. А. Голубев, ученый и писатель Н. Н. Блинов, политический ссыльный, позднее крупный математик В. И. Обреимов, санитарный врач А. Н. Рудаков, поэт-самородок В. Я. Заволжский, земский врач Орловского уезда
C. И. Сычугов, старший помощник управляющего канцелярией А. А. Сырнев, статистик Н. Н. Романов и др.
Отзывы о «Вятской незабудке» свидетельствуют о ней как об оригинальном образце русской демократической публицистики XIX в. По сути, «Незабудка» стала и первым образцом неофициальной местной печати.
Издательская деятельность Ф.Ф. Павленкова.
197
Параллельно с «Вятской незабудкой» Ф. Ф. Павленков готовил к выпуску журнал под названием «Вестник Вятского земства». Власти не допустили его выхода [1. Ф. 776. Оп. 1,1877. Д. 161]. Материалы, готовившиеся для журнала, легли в основу «Вятской незабудки».
В последние годы вятской ссылки Павленков мечтал о создании боевого публицистического органа - дешевой провинциальной газеты. Он пишет известному нижегородскому краеведу и публицисту А. С. Гацисскому о своей «давнишней мечте - издавать ежедневную копеечную газету» [1. Ф. 776. Оп. 20,1878. Д. 32]. Но, конечно, власти бы не дали ему такой возможности.
Уже в Петербурге он нашел еще один остроумный способ высмеять вятских чиновников. Достав фотографии губернатора Тройницкого и других видных вятских власть предержащих, выпустил целую серию «Загадочных картинок» - карикатур, напечатанных в петербургской типографии А. М. Котомина. В начале 1879 года по этому поводу возникло цензурное дело [4. С. 89]. Эти картинки появились в продаже в Вятке. Одна карикатура появилась и в «Санкт-Петербургских ведомостях» за 14 декабря 1878 г. «Загадочные картинки», изготовленные в виде колоды игральных карт, представляют собой как бы иллюстрированное приложение к «Вятской незабудке».
Более 700 книг издал Ф. Ф. Павленков за свою жизнь, в том числе известную серию «Жизнь замечательных людей». Посвятивший себя до остатка просвещению народа, он завещал свое состояние В. Д. Черкасову на продолжение и расширение книжного дела. В память о нем его друзья в течение многих лет выставляли на книгах традиционную подпись: «Издание Ф. Ф. Павленкова».
Большую часть своего состояния Павленков завещал на открытие 2 000 бесплатных народных библиотек в сельской местности. Примечательно, что наибольшее количество «павленковских библиотек» было открыто именно в Вятской губернии: к 1911 г. их было 194 [7. С. 182-189].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Российский государственный исторический архив (ЦГИА).
2. Государственный архив Кировской области (ГАКО).
3. Блюм А. В. Павленков в Вятке. Киров, 1976.
4. Вятка: Краеведческий сборник. Киров, 1975.
5. Голубев П. А. Вятское земство среди других земств России: краткий историко-статистический очерк культурной деятельности Вятского земства в связи с деятельностью всех русских земств. Вятка, 1901.
6. Добровольский Л. М. Запрещенная книга в России. 1825-1904. М., 1964.
7. Изергина Н. П. Литературная жизнь Вятки (1870-1917 гг.): литературно-критические очерки. Киров, 1990.
8. Шадрин И. Бурса: повесть из современной жизни духовных семинарий и духовенства. СПБ., 1913.
Поступила в редакцию 20.02.14
A.A. Vakhrushev
F.F. PAVLENKOV'S PUBLISHING ACTIVITY IN THE PERIOD OF VYATKA EXILE
The activity of a well-known progressive book publisher of the 19th century F. F. Pavlenkov in the period of his Vyatka exile (1869 - 1877) is studied in the article. His role in the development of book publishing in Vyatka region is also paid attention to. The peculiarities of the so called Pavlenkov system of book publishing are also discussed in the article. Special attention is paid to the history of much-talked journal "Vyatka forget-me-not", the janres and problems, the original style and satirical peculiarities of the journal are studied. The creative relationships of F. F. Pavlenkov with local enlighteners (A. A. Krasovski, N. N. Blinov) and his relations with the censorship department are also analyzed in the article. The article also shows the specific historical background of literary and enlightment life of Vyatka region.
Keywords: Book publishing, enlightenment, censorship, F. F. Pavlenkov, Vyatskaya Nezabudka (Vyatka Forget-Me-Not), satirical journaism.
Вахрушев Александр Алексеевич, доктор филологических наук, доцент
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, Университетская, 1 (корп. 2) E-mail: narezka@mail.ru
Vakhruschev A.A.,
Doctor of Philology, Associate Professor Udmurt State University
426034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/2 E-mail: narezka@mail.ru
