CC BY-NC-ND
103
ИЗ ЗАПИСОК МИНИСТРА НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ Д.А. ТОЛСТОГО 1870-1880 ГОДОВ
Дмитрий Андреевич Толстой (1823—1889) — государственный деятель, в 1865—1880 годах обер-прокурор Синода, с 1866года — одновременно министр народного просвещения, в 1882—1889 годах — министр внутренних дел и шеф жандармов; коллекционер, президент Императорской Академии наук и почетный доктор Лейпцигского университета. По свидетельствам современников — один из интереснейших, сложнейших, парадоксальных людей своего времени. Его государственные способности, острый, наблюдательный ум признавали такие разные люди, как М. Погодин и И. Гончаров.
Почти полтора десятка лет, проведенных им на посту министра народного просвещения, оценивались неоднозначно. «Граф Толстой с Катковым создали целую систему школьно-полицейского классицизма с целью наделать из учащейся молодежи манекенов казенно-мундирной мысли, нравственно и умственно-оскопленных слуг царя и отечества. Этими глубоко продуманными мерами преподаны были обществу, особенно подрастающему поколению, прекрасные уроки противоправительственной конспирации, плодотворно и быстро разросшейся на возделанной правительством почве общественного озлобления» (В.О. Ключевский). «Министерская политика, утвержденная графом Дмитрием Андреевичем Толстым, была настолько плодотворной, что она стала фундаментом и благодатной почвой для взросления целого ряда поколений» (И.И. Срезневский). Такая полярность высказываний, а также сведения, содержащиеся в переписке Толстого с А. Норовым, М. Катковым, великим князем Константином Николаевичем, Н. Адлербергом и другими лицами, игравшими немалую роль в социальной и культурной истории 19 века, — вся совокупность материалов, рассеянных по разным источникам, дает немало оснований для того, чтобы сегодня по-новому осмыслить значение столь любопытной фигуры, понять деятельность одной из ключевых структур российского государства второй половины позапрошлого века.
В одном из трудов сухо и фундаментально ученый министр пояснял, что эпоха Петра Первого приучила русское общество к европейской образованности, «не замечая, что из Европы взята одна внешность, одно подобие образования, а не его сущность». Внешне легковесно образованная часть общества сопротивляется серьезно-
323
Из записок министра народного просвещения Д.А. Толстого 1870-1880 годов
му учению, без которого невозможна политическая и социальная культура.
Основа образовательной программы Д.А. Толстого — классическая гимназия. Только она открывает путь в университет. Обязательный компонент проекта — изучение мертвых языков — латыни и греческого. «Изучение мертвого языка трудно, поэтому необходимо. Трудное знание воспитывает характер», — утверждал министр. Все новые языки во многом идентичны. Перевод с них доступен многим. Мертвый язык не имеет ничего общего с зыбкостью переменчивой русской реальности, вырабатывает устои и воспитывает навыки систематичного труда и обучения. Таковы идеи Толстого, вызвавшие многолетнюю общественную дискуссию. Программа Толстого открывала путь к власти, власти аристократов («Это правда, — согласился он на одном из обедов, устроенных в его честь. — Но каких? Аристократов ума, аристократов знания, аристократов труда»...). Эта система исключала из сферы действий целые социальные пласты; разночинная Россия обречена была остаться в своих уездных, провинциальных резервациях.
С середины 1860-х годов Д.А. Толстой начал вести «рабочий журнал», куда с педантичной последовательностью вносил заметки, комментировал события, факты, имевшие непосредственное значение для его деятельности. По этим записям можно археологически восстановить не просто повседневный характер его работы, но и создать образ «министерской кухни», идеологии человека, в руках которого были сосредоточены все нити и рычаги образовательной власти. В «рабочем журнале» обнаруживаются заготовки постановлений, указов, рескриптов, которые затем обретали вполне официальный характер бумаг и министерских распоряжений. Практически ежедневно обращаясь к «журналу», Д.А. Толстой воспитывал в себе «дисциплину, столь необходимую на его посту». «Журнал заменял ему целый штат помощников и секретарей» (К.П. Яновский. Жизнь и деятельность моя в Петербурге в 1871—1876 гг. РГАЛИ, ф.1337, оп.1. ед.хр.308). Ряд «журнальных» набросков стал позднее основой воспитательной и образовательной программы Министерства народного просвещения, возглавляемого Д.А. Толстым.
Фрагменты публикуются впервые по материалам РГАЛИ (ф.432, 1335, 1337).
Можно знакомить гимназиста с порядками, учреждениями, среди которых ему придется действовать, с людьми, с которыми ему придется иметь дело по выходе из школы, объяснять ему, что значат, для чего назначены и как сложились эти порядки, учреждения, как воспитаны и к чему стремятся эти люди. Здесь нет ничего преждевременного: человеку, готовящемуся вступить в действительную жизнь, отчего заранее не показать обстановку предстоя-
324
Архив
щего ему пути? Это только поможет ему тверже идти по нему. Но говорить гимназисту о понятиях, чувствах и впечатлениях, которые возникнут в нем только по выходе из гимназии, на самом пути действительной жизни, заранее внушать ему, как он после должен относиться к тому или другому, — это значит разучивать жизнь, как разучивают театральную пьесу, натаскивать гражданина до гражданского возраста, как натаскивают охотничью собаку до настоящей охоты, внушать школьнику идеи и ощущения прежде, чем он в состоянии перевести их в действия воли. Это просто значит делать из человека либо актера, либо автоматическую машинку, положить ему в рот фальшивые макароны и заставить их жевать, как настоящие, или еще хуже — положить настоящие и сказать: «Жуй, но держи пока во рту, а проглотишь завтра, когда будет аппетит (когда придет время обеда)». До каких педагогических и прямо безнравственных выводов можно дойти, идя последовательно таким путем мышления! В воспитании надобно различать общие средства, которыми запасаются в школе для удовлетворения всяких потребностей, могущих возникнуть на жизненном пути, и специальные потребности, ожидающие человека на этом пути. Дать эти средства — задача школы; пробудить эти потребности в школьниках значит заменить преподавание политической гимнастикой.
Заметки по поводу съезда историков в Мюнхене, июнь 1878
Доселе верили в общеобразовательное значение истории, как всякой науки, и в преподавании ее старались возбуждать мысль, образуя ум, питать нравственное чувство образцами доблестей и ужасами пороков, но не действовали прямо на волю, не подготовляли к деятельности практической в известном направлении, не дрессировали посредством изучения истории, предоставляя учащемуся самому добиваться конечных практических выводов и житейских приложений.
Теперь начали все чаще заказывать задачи и направления преподаванию. Общеобразовательное назначение предмета хотят подменить специальными назначениями. Прежде сыну сапожника преподавали обыкновенную общую историю, а не специальную историю сапожного мастерства. Недавно в Германии сверху поставили вопрос о преподавании истории, приспособленном специально к политическим надобностям именно немецкого имперского гражданина. Общие цели преподавания заменяются местными, конкретными, самосознание человека заменяется немецким политическим сознанием, нравственное чувство — национальным, человечность — патриотизмом. Сами по себе эти цели, как общие, так и частные, прекрасны, и ничего нет дурного в том, если они все достигаются разом, если немецкий гимназист из курса истории вынесет и исторически выправленное мышление, и немецкий имперский патриотизм. Тревожно то, что и наши записные патриоты теперь считают нужным говорить в таком же духе. Напрашивается
325
Из записок министра народного просвещения Д.А. Толстого 1870-1880 годов
целый ряд заключений, который теперь надо постоянно иметь в виду: значит, или общеобразовательные задачи, прежде удававшиеся преподаванию, теперь ему стали не под силу, или они надоели, потеряли кредит и понадобилось заменить их более грубыми, или прежнее преподавание было бесцельно и шло куда глаза глядят, или у истории по самому существу предмета нет своей собственной цели, а могут быть только посторонние прикладные.
Для каждой специальной цели нужны и особые приемы, своего рода специальный метод.
Преподавание — одно из средств воспитания, а в воспитании всего важнее знать, с кем дело имеешь и как его лучше сделать. Отечественную историю нельзя преподавать в высших классах гимназии так, как ее преподают в начальных, сельских и городских училищах, и наоборот. Многообразие преподавательской методики увеличивается еще оттого, что преподавание как воспитательное средство не останавливается на научной цели, а считает себя призванным подготовлять учащихся и к практическому применению приобретенных в школе научных познаний...»
В преамбуле к серии докладных записок Александру II о студенческих волнениях в Московском, Петербургском, Харьковском и других университетах Д.А. Толстой развивал те же идеи о недостатках гимназического воспитания, о ложном понимании истории, преподаваемой в школьных курсах, и о прямой зависимости политической ситуации в высших учебных заведениях России от этих системных упущений и нестабильности. Он предлагал провести новую реформу гимназического образования, но назначение на новою должность помешало ему осуществить планы (РГАЛИ, ф. 1335, оп.1,ед. хр. 210).
Докладные записки министра народного просвещения Д.А. Толстого Александру II о студенческих волнениях в Петербургском, Московском и Новороссийском университетах
К докладным запискам от 26 марта 1869 г., 15 января 1870 г., 5 апреля 1878 г. приложены телеграммы попечителя Московского университета А.П. Ширинского-Шихматова и попечителя Одесского учебного округа Д.А. Толстому о студенческих волнениях.
На записках имеются резолюции Александра II.
Желаю только чтобы порядокъ и впредь небылъ нарушаемъ.1
28 Ноября.
Сегодня я довелъ до Высочайшаго свЬдЬыя, что студенты 3го курса Юридическаго Факультета Московскаго Университета позволили себЬ не придти на лекцю Профессора Никольскаго, и доло-жилъ, что этотъ Профессоръ долженъ читать сегодня, и что дальнЬ-йшее поведеые студентовъ окажется немедленно.
1 Курсивом выделены резолюции Александра II.
326
Архив
Сю минуту я получилъ телеграмму отъ Попечителя Округа, что студенты вели себя прилично, и что въ УниверситетЬ всё спокойно.
28 Ноября 1867 года. Графъ Д. Толстой
Заявлеше это весьма хорошо. Дай Богъ только чтобы оно дЬйствительно было раздЬляемо большинствомъ и чтобы брожете между студентами неимЬло другихъ послЬдствш какъ в 1861 г
17 Генваря 1869 года.
Позволяю себЬ обратить ВсемилостивЬйшее внимаше Вашего Императорскаго Величества на прилагаемое заявлеше отъ имени студентовъ С. Петербургскаго Университета, выражающее, какъ мнЬ достовЬрно извЬстно, совершенно вЬрно мнЬше огромнаго большинства ихъ о неудавшейся попыткЬ ихъ немногихъ товарищей, настроенныхъ со стороны, заявить требовашя, несогласныя съ услов1ями благоустроеннаго учебнаго заведешя.
Это искусственное, извнЬ пришедшее волнеше въ умахъ, и, благодаря достойному поведеню профессоровъ // Университета, остановленное прежде, чЬмъ оно могло выразиться фактически, в настоящее время, какъ имЬю основаше полагать, совершенно улеглось: во вторникъ я просидЬлъ всю часовую лекцю во 2мъ курсЬ Юридическаго факультета, гдЬ было до ста студентовъ, и лично могъ удостовЬриться, что молодежь находится въ совершенно нормальномъ настроена.
Сообщая постоянно Графу Шувалову и Генералу Трепову о замЬченномъ брожеши въ умахъ, я не дозволялъ себЬ безпокоить Ваше Императорское Величество особымъ докладомъ по этому дЬлу, потому что думалъ быть въ состояши окончить его непосредственными, лич//ными сношешями съ Университетскою колле-пею, безъ принят1я какихъ либо особеннныхъ мЬръ, и, смЬю думать, что таковыя и не потребуются.
Графъ Дмитрм Толстой.
Дай Богъ чтобы такъ продолжалось!
24 Марта 1869 года.
Долгомъ поставляю всеподданнЬйше представить телеграмму Попечителя Московскаго учебнаго округа, изъ которой Ваше Императорское Величество изволите усмотрЬть, что въ Московскомъ УниверситетЬ всё спокойно.
Г рафъ Дмитрм Толстой
Слава Богу!
24 Марта 1869 года.
Долгомъ поставляю всеподданнЬйше донести Вашему Императорскому Величеству, что сегодня въ здЬшнемъ УниверситетЬ всё было въ порядкЬ. ЧеловЬкъ 15 студентовъ попробовали было собрать около себя сочувствующихъ имъ, чтобы просить объ увольнеши изъ Университета, но охотниковъ не нашли и ра-
327
Из записок министра народного просвещения Д.А. Толстого 1870-1880 годов
зошлись. Судъ, состоящм изъ профессоровъ, продолжаетъ свои дЬйствия.
Г рафъ Дмитрм Толстой.
Это всетаки доказываешь что брожеше и тамъ продолжается.
26 Марта 1869 года.
Попечитель Московскаго Университета телеграфируетъ мнЬ, что вчера человЬкъ сто студентовъ собрались въ саду стараго Университета, но, по приглашеню субъ-инспекторовъ, скоро разошлись, не произведя ни шума, ни безпорядка.
Долгомъ поставляю всеподданнЬйше донести о семъ Вашему Императорскому Величеству.
Г рафъ Дмитрм Толстой 25 марта 1869 г
Пбг
Гну министру народнаго просвещения.
Сегодня после обедни человекъ сто студентовъ собрались въ саду стараго университета, но по приглашеню суд-инспекторовъ <исправлено на «суб-инспекторовъ»> скоро разошлись, не произведя ни шума ни безпорядка.
Попечитель Князь Шихматовъ
Оченьрадъ!
Долгомъ поставляю всеподданнЬйше донести Вашему Императорскому Величеству, что на происходившемъ сегодня въ Мос-ковскомъ УниверситетЬ актЬ никакихъ манифестацм не было. Ге-нерал-Губернаторъ присутствовалъ у обЬдни и на актЬ.
12 Генваря 1870 года. Графъ Дмитрм Толстой.
Января мЬсяца 1870 года
Пбг.
Гну Министру Народнаго просвЬщешя.
Актъ кончился благополучно Генералъ Губернаторъ присутствовалъ у обЬдни и на АктЬ.
Попечитель Князь Шихматовъ
Слава Богу!
15 Генваря 1870 года.
Попечитель Московскаго Учебнаго Округа Князь Шихматовъ пишетъ мнЬ: «Сегодня (12 числа) я имЬлъ честь телеграфировать Вашему С1ятельству по окончаши акта. Были приняты всЬ мЬры противъ ожидавшейся демонстрац1и, но всё было, какъ и всегда, тихо и спокойно. Когда всЬ мы уже вышли изъ залы, говорятъ, раздалось голоса три: «Баршева!» Одного изъ кричавшихъ замЬтили: онъ назвалъ себя студентомъ Петербургской Медико-Хирургической Академм Головачевымъ. Генералъ-Губернаторъ присутство-
328
Архив
валъ и у обЬдни, которую служилъ Преосвященный, и // на актЬ. Его присутств1е, а при немъ Оберъ-Полицмейстера, адъю-тантовъ и проч. вЬроятно сдержало взрывъ, если онъ готовился. Одно, кажется, можно положительно сказать, что если что и готовилось, то не студентами Университета, а исключенными изъ сту-дентовъ, и подговоренными ими посторонними. Но, слава Богу, всё прошло какъ нельзя лучше. Въ 4 часа былъ обЬдъ въ Универси-тетЬ, въ которомъ участвовало до 150 человЬкъ. Телеграммъ прислано множество.»
Долгомъ поставляю всеподданнЬйше донести о семъ Вашему Императорскому Величеству.
Г рафъ Дмитрм Толстой
Весьма радъ что надежды твои збылись.
8 Февраля 1870 года.
Присутствовавъ на сегодняшнемъ актЬ здЬшняго Университета, догомъ <sic<< поставляю всеподданнЬйше донести Вашему Императорскому Величеству, что всё происходило на немъ прилично во-всЬхъ отношешяхъ; актъ начался въ часъ, и окончился въ по-ловинЬ четвертаго; зала и хоры были полны публики и студентовъ.
Графъ Дмитрм Толстой.
Подлинныхъ резолюцш моихъ я отъ Министровъ не скрываю.
24 Марта.
Для исполнешя Высочайшей воли о внесеши въ Комитетъ Министровъ дЬла о пожертвоваши Княгини Суворовой въ пользу НЬжинскаго Лицея, позволяю себЬ всеподданннЬйше испрашивать Высочайшее Вашего Императорскаго Величества повелЬше: благоугодно ли приказать мнЬ прописать Высочайшую резолюцю <между строк приписано: <»да!»> , послЬдовавшую на прошеши Княгини Суворовой, или же ограничиться изложешемъ дЬла.
+ ОтмЬтка Его Величества: «да.»
24го Марта 1876го года. Графъ Дмитрм Толстой.
ОтвЬтъ твой Попечителю вполнЬ одобряю.
5го АпрЬля 1879 года. Графъ Дмитрм Толстой.
Представляя на благоусмотрЬше Вашего Императорскаго Величества коти съ полученной мною сегодня шифрованной телеграммы Попечителя Одесскаго учебнаго округа и съ отвЬта моего, долгомъ поставляю испрашивать Высочайшее Вашего Величества повелЬше, въ случаЬ не соглаая трехъ поименованныхъ профес-соровъ Новороссмскаго Университета взять обратно внесенное ими въ СовЬтъ сего Университета предложеше, уволить ихъ немедленно отъ службы, безъ прошешя. ВмЬстЬ съ тЬмъ считаю обязанности доложить, что Шефъ Жандармовъ, съ которымъ я входилъ въ сношеше по настоящему предмету, совершенно раз-
329
Из записок министра народного просвещения Д.А. Толстого 1870-1880 годов
дЬляетъ мой способъ дЬйствiя въ отношеши // къ Новороссмско-му Университету.
Г рафъ Дмитрм Толстой.
Кошя шифрованной телеграммы Попечителя Одесскаго учебнаго округа отъ 5 АпрЬля 1878 года 9 час. 30 мин. утра
Безпорядки Юевскаго Университета сильно взволновали одес-скихъ студентовъ; послЬдше приготовили адресъ, въ которомъ тре-буютъ расширенiя правъ студентамъ и рЬзко порицаютъ дЬйствiя властей въ ЮевЬ. Сегодня Проректоръ Ковалевскiй и Профессора Цитовичь <возможно, на конце «ъ»>, Ярошенко внесли въ СовЬтъ предложеше объ исходатайствованiи студентамъ правъ составлять сходки, имЬть кухмистерскiя и друпя корпоративныя учрежденiя. Явная солидарность съ студентами, изъ которыхъ около тридцати хотятъ во что бы нистало сдЬлать скандалъ. Принять мнЬ отъ нихъ этотъ адресъ или отказать, въ послЬднемъ случаЬ безпорядки не-избЬжны. Прошу указанiй Вашего &я//тельства по телеграфу.
Коп1я отвЬтной телеграммы Министра Народнаго Прос-вЬщен1я Попечителю Одесскаго Учебнаго Округа отъ 5го АпрЬля1878 года
Адресъ ни въ какомъ случаЬ не принимайте, пригласите къ себЬ Профессоровъ Ковалевскаго, Цитовича, Ярошенко и потребуйте, чтобы они взяли обратно внесенное ими въ СовЬтъ предложеше. Объ отвЬте ихъ телеграфируйте мнЬ немедленно. Въ случаЬ безпорядковъ предоставляю Вамъ дЬйствовать на основаши двадцать шестаго параграфа Университетскаго Устава чрезъ Университетски Судъ, если Вы въ немъ увЬрены; если же нЬтъ, то безъ него, собственною властью, по соглашеню съ Генераломъ Семекою и Градоначальникомъ, безъ малЬйшаго послаблешя и не стесняясь числомъ лицъ, которыхъ // понадобилось бы исключить или уволить. Заботьтесь только о томъ, что бы агитаторы не достигли зак-рьтя Университета, чего именно они желаютъ.
330
