CC BY
34
EflEflEfll^^
ИЗ ИСТОРИИ АРХЕОЛОГО-ТОПОГРАФИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ ФАНАГОРИИВ 1921-1929 гг.
История археологического изучения Фанагории насчитывает уже более двух столетий. Однако до сих пор сведения об изучении Фанагории в 1920-х гг. оставались недоступными широкому кругу ученых. В ходе работы с невостребованными ранее материалами из Государственного архива Российской Федерации, Научно-ведомственного архива Государственного исторического музея и Отдела рукописей Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина были получены новые сведения о проведении ар-хеолого-топографических работ на территории Фанагории под руководством Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук.
Ключевые слова: Фанагория, история изучения, архивные материалы, источники, раскопки
История археологического изучения Фанагории, крупнейшего античного памятника на территории Российской Федерации, насчитывает уже более двух столетий. Тем не менее, в научный оборот введена только часть информации, касающаяся истории изучения «столицы» Азиатского Боспора. И если данные о раскопках, проведенных в конце XVIII-XIX вв., можно найти в ряде современных исследований1, то сведения об изучении Фанагории в 1920-х гг. оставались недоступными широкому кругу ученых. В ходе работы с невостребованными ранее материалами из Государственного архива РФ, Научно-ведомственного архива Го -сударственного исторического музея (НВА ГИМ) и Отдела рукописей Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (ОР ГМИИ) удалось восполнить пробелы в истории изучения Фанагории в этот период.
После событий Гражданской войны первые попытки возобновления археологических раскопок на территории этого центра были связаны с именем архе-олога-антиковеда, на тот момент директора Керченского музея, К. Э. Гриневича. В 1921 г. ему удалось лично зафиксировать общее состояние городища и некрополей, отметив постепенное разрушение курганов вследствие береговой абразии2. В 1923 г. им была подана докладная записка в Российскую академию истории материальной культуры (РАИМК), содержавшая примерный план по возобновлению
Застрожнова Евгения Григорьевна — младший научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Архива РАН. E-mail: [email protected]
1 Кузнецов 2007; Медведева, Всевиов, Мусин, Тихонов 2009; Виноградов 2009; Тункина 2010.
2 ОР ГМИИ. Ф. 34. Оп. I. Д. 217. Л.55.
^V>ropcK-HO*oC>
© 2013
Е. Г. Застрожнова
охранных археологических работ в Фанагории. Однако его проект был отклонен руководством РАИМКа в силу ряда субъективных причин3.
В 1925 г. заведующим Таманским музеем А. А. Остроумовым была составлена учетная опись археологических памятников Таманского полуострова4. Особо он выделял Фанагорию, отмечая, что «лишь только научная экспедиция с техническими силами и средствами может проделать необходимую для памятника работу, за отсутствие которой мы ругаем своих ближних и дальних предков не одно столетие»5.
Первый подготовительный шаг к масштабным исследованиям Фанагории был сделан исследовательской группой Российской ассоциации научных институтов общественных наук (РАНИОН).
В 1923 г. постановление Совета народных комиссаров предписало переименовать Ассоциацию научно-исследовательских институтов общественных Наук при I Московском государственном университете в РАНИОН. В нее вошли двенадцать институтов, в том числе и Институт археологии и искусствознания6. В 1924 г. в аспирантуру РАНИОН были приняты В. Д. Блаватский, Л. П. Харко и М. М. Кобы-лина, которые также являлись научными сотрудниками ГМИИ (В. Д. Блаватский - Отдела античного искусства; М. М. Кобылина - Отдела классического Востока; Л. П. Харко — Отдела нумизматики).
В 1925 г. при активном участии этих аспирантов был организован Коллектив по изучению древностей Керченского и Таманского полуостровов7. Руководство Коллективом взял на себя действительный член РАНИОН А. С. Башкиров, в его состав вошли, кроме упомянутых исследователей, сотрудники ГМИИ Н. П. Ки-вокурцева и Н. П. Лосева. Члены Коллектива приступил к активному сбору материалов о древностях юга России: литературы, архивных документов и античных коллекций в музейных собраниях. Вскоре был сформирован Институт консультантов в составе В. А. Городцова, А. Н. Зографа, Н. П. Орешникова, Н. Д. Протасова и Б. В. Фармаковского. На протяжении 1925-1926 гг. велась работа кабинетного характера по подготовке и обработке полученных материалов. Летом 1926 г. Коллектив предпринял рекогносцировочную экспедицию по Таманскому полуостро-ву8. Стоит отметить, что на эту экспедицию А. С. Башкирову было выделено 500 рублей, что в четыре раза больше, чем на другие экспедиции, проводимые в этом году РАНИОН.
Рабочая группа в составе В. Д. Блаватского, М. М. Кобылиной, Л. П. Харко под руководством А. С. Башкирова занималась исследованием восточной и юго-восточной части Таманского полуострова на предмет выявления и постановки на учет археологических объектов. В первую очередь планировалось проведение топографической фиксации и зондажных разведок культурных слоев. В ходе работ 1926 г. было заключено, что необходимо постоянное и систематическое наблю-
3 Панкратова (Застрожнова) 2011, 347-352.
4 НА РО ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1-1925. Д. 103. Л. 4.
5 НА РО ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1-1925. Д. 103. Л.3.
6 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 9. Л. 8.
7 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 144. Л. 141.
8 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 144. Л. 141 об.
дение за Фанагорией9. Первоочередной задачей являлась фиксация топографии городища и обследование разрушающихся частей акрополя и могильников.
Хотелось бы сделать небольшое отступление и привести первые впечатления М. М. Кобылиной об увиденном фанагорийском городище: «Из всего виденного более всего поразило нас своими размерами и красотой расположение городища Фанагории. Оно опускалось к Таманскому заливу двумя террасами. Здесь была полная тишина. С холмов и с берега влево открывался вид на широкие просторы залива, справа был виден другой изгибающийся берег залива»10.
В этом же году по материалам экспедиции в РАНИОН была организована выставка. На ней были представлены следующие материалы: пробы культурных слоев городищ; карты, чертежи, рисунки, эстампажи; географические карты и редкие издания из библиотеки им. В. И. Ленина и библиотеки ГИМа; архивные материалы - выписки из архива Государственной академии истории материальной культуры (ГАИМК); каталог древних карт; описи археологических памятников из Темрюкского музея и протоколы о разрушении и гибели памятников11. В план Коллектива по изучению древностей Керченского и Таманского полуостровов на 1927 г. была поставлена публикация материалов экспедиции 1926 г., а также подготовка к экспедиции 1927 г.
В 1927 г. экспедиция была проведена под руководством А. С. Башкирова, к ней присоединились студенты МГУ В. И. Чепелев, Е. В. Веймарн и И. П. Снегирев. Целью экспедиции было окончательное доследование юго-восточной части полуострова. Маршрут следования проходил от Анапы до станицы Таманской. Сохранились записи из полевой книжки одного из участников экспедиции, впоследствии известного крымского археолога Е. В. Веймарна. В ней сохранилась следующая запись от 8 августа: «Я участвовал в отряде, шедшем маршрутом Ти-таровская - Приморская, отрядом руководил Башкиров. Пройдя по косе, отделяющей Ахтанизовский лиман от озера Яновского, отправились по берегу озера к Фанагорийской сопке. По дороге до сопки мною было занесено на карту 21 курган отдельно и целый комплекс курганов идущих от сопки целой аллеей, насчитывающей в себе до 40 курганов. На сопке мною был сделан маленький доклад о работе топографической группы коллектива в 1927 г. Около 3 часов группа приступила к осмотру Фанагорийского городища и некрополя. Уже после заката отряд прибыл в коммуну Приморская»12. На следующий день, 9 августа, «вся работа была сосредоточена на фанагорийском городище, где был заложен зондаж на берегу Таманского залива в 700 м к западу от хутора Семеняки. По поручению Башкирова я вел дневник зондажа, который представлен отдельно (Среди материалов архива ГИМа он обнаружен не был — Е.З.). В районе Сенной курганы приобретают массовые комплексы (Вероятно, имеются в виду аллеи курганов — Е.З.), некоторые курганы размыты морем»13.
В 1928 г. ГМИИ совместно с Коллективом по изучению древностей Керченского и Таманского полуостровов РАНИОН начал стационарно-археологическое
9 Башкиров 1928, 38.
10 Кобылина 1989, 13.
11 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 144. Л. 144 об.
12 НВА ГИМ. Ф.1. Отдел археологии. Группа Б. Д. 6. Л. 100.
13 НВА ГИМ. Ф.1. Отдел археологии. Группа Б. Д. 6. Л. 103.
исследование в районе станции Сенной. Работа экспедиции явилась продолжением изысканий 1927 г. Можно предположить, что объединение усилий этих организаций было связано с тем, что РАНИОНу в 1928 г. были урезаны финансовые средства на Таманскую экспедицию14.
Руководителем экспедиции был назначен Л. П. Харко, состав исследовательской группы остался неизменным. В этом году перед археологами стояла задача по изучению площади 114 кв. км в центральной части Таманского полуострова (Шимарданская бухта - Киммерийский вал, Тиздар - Пересыпь — Шимарданская бухта). В ходе работ была составлена археологическая карта указанного района, регистрирующая 629 археологических пунктов. Было также проведено геолого-археологическое исследование пограничных частей древнего «фанагорийского» острова. Удалось определить прохождение трех древних русел Кубани, деливших современный полуостров на два острова. Кроме того, на месте был проработан материал к карте прежних исследований, производившихся в данном районе с конца XVIII века до 1927 г. Масса подъемного материала, собранная на исследуемой территории, была отправлена в ГМИИ15.
В октябре 1928 г. по материалам двухлетней работы в ГМИИ состоялась отчетная выставка Таманской экспедиции, приуроченная к XI годовщине Октябрьской революции16. На выставке был представлен картографический и чертежный материал, фотографии, рисунки и археологические находки.
В 1929 г. в производственный план Института археологии и искусствознания на 1930-1931 гг. были включены научно-исследовательские работы по изучению «рабовладельческих формаций Причерноморского и Прикаспийского бассейна». В частности, А. С. Башкировым должны были выполняться работы по «изучению культур эпохи античного капитала и феодального общества на территории Нижней Кубани и Таманского полуострова», а В. Д. Блаватскому было поручено «изучение культуры греческих колоний на основании археологического материала». Важно отметить, что руководство ГАИМКа было недовольно деятельностью Института археологии и искусствознания, так как «проведение РАНИОН работ без согласования с ГАИМКом дробит результаты исследований и приводит к перерасходу средств». Вместе с тем, в своей докладной записке Н. Я. Марр отмечал, что «неотложность выполнения работ на Таманском полуострове объясняется исключительным значением его археологических памятников, находящихся в чрезвычайно угрожаемом состоянии, вследствие действия грязевых сопок и моря, разрушающего городище и могильники одного их крупнейших центров античного поселения Причерноморья - Фанагории»17. Видимо, таким образом руководство ГАИМКа стремилось добиться объединения под своим руководством всех археологических работ на юге России.
Однако 1929 г. стал последним в истории существования РАНИОН. М. Н. Покровский, санкционировавший некогда ее создание, выступил с обличениями этого учреждения как «скопища старой реакционной профессуры»18. Он утверждал,
14 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 9. Л. 29.
15 ОР ГМИИ. Ф 5. Оп V. Д. 28. Л. 1.
16 НА РО ИИМК РАН. Ф.2. Оп. 1-1928. Д. 177. Л. 3.
17 ГАРФ. Ф. 4655. Оп. 1. Д. 112. Л. 6.
18 Формозов 2006, 52.
что готовы новые кадры, способные заменить старые, нанятые на время. Многих членов РАНИОН арестовали, в том числе А. С. Башкирова, а само учреждение было закрыто 1 октября 1929 г. Начинался сложный период в истории отечественной античной археологии, связанный с проблемой формирования мировоззрения ученых на базе марксистского понимания исторического процесса19. Именно события начала 1930-х гг. положили начало формированию принципиально нового, научного плана по изучению «столицы» Азиатского Боспора.
ЛИТЕРАТУРА
БашкировА. С. 1928: Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1926 г. // Труды секции археологии РАНИОН. Вып. III, 26-40.
ВиноградовЮ. А. 2009: Императорская археологическая комиссия и изучение древностей Боспора Киммерийского // Императорская археологическая комиссия. СПб., 248-401.
КобылинаМ. М. 1989: Фанагория. М.
Кузнецов В. Д. 2007: Фанагория: история исследований и новые находки // РА. 2, 5-15.
МедведеваМ. В., Всевиов Л. М., МусинА. Е., Тихонов И. Л. 2009: Очерк истории деятельности Императорской Археологической Комиссии в 1859-1917 гг. // Императорская археологическая комиссия. СПб., 21-247.
Панкратова (Застрожнова) Е. Г. 2011: Археологическое изучение Фанагории в 20-х гг. XX в. // Археологические вести. 17, 347-352.
ПлатоноваН. И. 2010: История археологической мысли в России. СПб.
ТункинаИ. В. 2010: История изучения // Античное наследие Кубани. Т.1. М., 20-129.
Формозов А. А. 2006: Русские археологи в период тоталитаризма. М.
ARCHAEOLOGICAL-TOPOGRAPHIC HISTORY OF PHANAGORIAN STUDIES
IN 1921-1929
Ye. G. Zastrozhnova
Phanagorian archaeological studies started as far back as over two centuries ago. Yet, the data concerning Phanagorian studies in the 1920-s remain unavailable to wide academic circles. The study of formerly unclaimed documents from the State Archive of the Russian Federation, science department archives of the State Historical Museum, and manuscript department of the Pushkin Museum of Fine Arts helped to obtain new data about Phanagorian archeological-topographic work sponsored by Russian association of social science research institutes.o Key words: Phanagoria, historical study, archive materials, sources, excavation
19 Платонова 2010, 23.
