CC BY
307
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
УДК 904:726.54(477.7)
Н.В. Днепровский
ИЗ АРХЕОЛОГИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ Е.В. ВЕЙМАРНА: «РИТУАЛЬНЫЙ КОМПЛЕКС» НА ЗАПАДНОЙ ОКРАИНЕ ЭСКИ-КЕРМЕНА1
Данная работа посвящена небольшому и, на первый взгляд, второстепенному культовому комплексу, расположенному почти на середине западного участка Эски-Керменского плато (рис. 1), раскопки которого и составление полевой документации производились Е.В. Веймарном в 1933 г. и 1936 г. в рамках общего плана работ Эски-Керменской Экспедиции (далее — ЭКЭ). До недавнего времени он упоминался одним абзацем (да и то в примечании) в единственной целиком посвященной Эски-Кермену монографии С.В. Харитонова2. А.А. Гуськов в своем «Атласе пещерных городов Крыма» помещает две фотографии, относящиеся к этому комплексу, с небольшим (в два абзаца) комментарием3. Между тем, памятник заслуживает гораздо большего внимания, поскольку занимает в истории исследования городища совершенно особое место. Постараемся обосновать это утверждение.
Казалось бы, Эски-Кермен никогда не был обойден вниманием ученых и путешественников. «Наиболее изученный из крымских «пещерных городов» Эски-Кермен», — утверждают Е.В. Веймарн и М.Я. Чореф4. Именно с Эски-Керменского городища начинают они рассмотрение пещерных городов в своей незавершенной монографии5. «Наиболее полно изученным и интересным» называет Эски-Керменское городище Е.В. Веймарн и в другой своей работе6. Эски-Кермен же является, по мнению одного из его первых исследователей, Н.Л. Эрнста, наиболее подходящим из всех пещерных городов
1 Материал статьи представляет собой развёрнутый текст доклада, сделанного автором на I Бахчисарайских научных чтениях памяти Е.В. Веймарна 6 сентября 2012 г. (Днепровский Н.В. Из археологического наследия Е.В. Веймарна: «ритуальный комплекс» на западной окраине Эски-Кермена // I Бахчисарайские научные чтения памяти Е.В. Веймарна. Тезисы докладов и сообщений. Бахчисарай, 2012. С. 27—28). К сожалению, по независящим от организаторов конференции причинам сборник материалов конференции в свет так и не вышел. В сокращённом виде материал опубликован: (Днепровский Н.В. Культовый комплекс на западной окраине Эски-Кермена // Матерiали Дванадцято! Мiжнародноi науково! конференцп «Церква — наука — сусшльство: питання взаемодп». Кшв, 2014. С. 48—58).
2Харитонов С.В. Древний город Эски-Кермен. Археология, история, гипотезы. СПб, 2004. С. 57, прим. 1.
3 Гуськов А.А. Атлас пещерных городов Крыма. Путешествие к строителям и обитателям пещер. Харьков, 2007. С. 129, рис. 284—285
4 Веймарн Е.В., Чореф М.Я. Ансамбли искусственных пещер Юго-Западного Крыма и их грузинские аналогии (тезисы статьи) // Архив Т.М. Фадеевой. Л. 7.
5 Веймарн Е.В., Чореф М.Я. «Пещерные города» Крыма // Архив КРУ БИКЗ. Ф. 22. Д. 80/4. Л. 39.
6 Веймарн Е.В. «Пещерные города Крыма» // Проблемы истории «пещерных городов» в Крыму. Симферополь, 1992. С. 165.
417
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Крыма для решения проблемы генезиса пещерных городов7, а Ю.М. Могаричев указывает на то, что он «обычно рассматривается как эталон раннесредневековой фортификации»8.
Полный историографический обзор исследований на городище выходит за рамки настоящей работы. Желающие могут получить представления об их основных этапах по обзорам, содержащимся в работах Н.Л. Эрнста9, Ю.М. Могаричева10, А.И. Айбабина11, С.В. Харитонова12. Для нас в историографии городища важно то, что его комплексное и подлинно научное изучение впервые было осуществлено именно силами ЭКЭ (во взаимодействии с рядом других организаций). В частности, были расчищены и исследованы остатки городских стен, подъездная дорога, осадный колодец, базилика, несколько пещерных и наземных церквей и ряд других объектов. Основные результаты исследований на городище были отражены в обобщающих статьях Н.И. Репникова — руководителя ЭКЭ13 14. Еще большее количество полученных при раскопках материалов осталось в архиве ИИМК. Только в описи материалов, хранящихся в архиве ИИМК, учтено не менее трех десятков архивных документов, многие из которых насчитывают десятки и сотни страниц.
Но, к сожалению, эта оптимистическая картина омрачается одним существенным обстоятельством. Пик исследований Эски-Кермена (1928—1937 гг.) приходится не только на период политических репрессий в СССР, но и на период становления и расцвета новой
14
парадигмы в советской археологии — парадигмы «истории материальной культуры» . Утверждалось, что ее предметом «необходимо будет признать область истории материального производства, как и условия развития последнего»15. В этой парадигме для церковной археологии, которая занималась не «историей материального производства», а историей христианской обрядности и через это, фактически, исторической реконструкцией «классово враждебного» советскому строю христианского миросозерцания, просто не оставалось места16. Новые веяния вплотную коснулись и судьбы исследований на Эски-Кермене. Мы уже приводили телеграмму Н.Я. Марра Ф.И. Шмидту, в которой он писал о
7 Эрнст Н.Л. Эски-Кермен и пещерные города Крыма // ИТОИАЭ. Т. III (60). Симферополь, 1929. С. 15.
8 Могаричев Ю.М. Пещерные сооружения средневековых городищ Юго-Западного Крыма (вопросы классификации, хронологии, интерпретации) // Проблемы истории «пещерных городов» в Крыму. Симферополь, 1992. С. 57.
9 Эрнст Н.Л. Эски-Кермен и пещерные города Крыма. С. 15—22.
10 Могаричев Ю.М. Пещерные сооружения средневековых городищ Юго-Западного Крыма. С. 11—32, 57—58, 95-96; он же. Пещерные церкви Таврики. Симферополь, 1997. С. 3—4, 39—40.
11 Айбабин А.И. Городище на плато Эски-Кермен в период господства хазар в Крыму // МАИЭТ. Вып. XVI. С. 214—215; он же. Основные этапы истории городища Эски-Кермен // МАИЭТ. Вып. II. С. 43—54.
12Харитонов С.В. Древний город Эски-Кермен... С. 12—17.
13 Репников Н.И. Остатки укреплений Эски-Кермена: Готский сборник // ИГАИМК. Т. 12. Вып. 1-8. Л., 1938. С. 181—212; он же. Подъемная дорога Эски-Кермена (Извлечения из дневника зачисток 1928, 1929, 1931 и 1933 гг.) // Материалы ЭКЭ. ИГАИМК. Вып. 117. М.—Л., 1935. С. 18—42; он же. Раскопки Эски-Керменского могильника в 1928 и 1929 гг.: Готский сборник // ИГАИМК. Т. 12. Вып. 1-8. Л., 1938. С. 153—180; он же. Эски-Кермен в свете археологических разведок 1928—1929 гг.: Готский сборник // ИГАИМК. Т. 12. Вып. 1-8. Л., 1938. С. 107—152.
14 Петров Н.И. Археология. Учебное пособие. СПб, 2008. С. 9.
15 Там же. С. 10.
16 Даже в 60-е гг. такое место если и находилось, то лишь в целях «разоблачения прислужнической политической роли церкви», «реакционного служения церкви феодальному строю, прямого предательства «пасомого» ею народа, использования искусства для глубокого нравственного порабощения невежественных и суеверных. народных масс» (Домбровский О.И. Фрески средневекового Крыма. Киев, 1966. С. 6), что никак не способствовало объективности исследований.
418
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
«чистках» в ГАИМК, «одобрении общественных выступлений докладами» и требовал сосредоточиться на том, что существенно для «нерва материальной обстановки города» — осадном колодце17. Однако этим дело не ограничилось. Идеологом новой парадигмы был В.И. Равдоникас 18, и по его инициативе Н.Л. Эрнст был отстранен от работ на Эски-Кермене и заменен Н.И. Репниковым. Эти события детально описана в работе А.А. Непомнящего19 20. Естественно, что сам Н.И. Репников был вынужден играть уже по новым правилам. Не забудем, что до этого он был арестован (хоть и ненадолго) еще в марте 1931 г. и хорошо знал, чем могут обернуться нарушения этих, установленных большевистским государством, «правил игры»21. И он их принял22. Так, пещерный монастырь «Ай-тодор-коба» («Пещера святого Феодора») с его подачи превращается в безликое «пещерное поселение» «Челтер-коба» («Пещера-решетка»)23. А свидетельством этого же подхода применительно к рассматриваемому нами памятнику является выполненная Е.В. Веймарном на листе чертежа надпись «раскоп близ «келейки»», исправленная рукой Н.И. Репникова на «раскоп западной городской стены» (рис. 2).
Для исследования культовых сооружений результаты такого подхода оказались поистине удручающими. «Этому времени свойственно подчеркнуто одностороннее
понимание христианских древностей, восприятие лишь «внешних форм» церковного устройства, «выхолащивание» сути их православного понимания. Разрыв традиций, недопонимание многих сторон церковной жизни... прежде известных любому мало-мальски просвещенному человеку, вообще слабое представление о литургическом устройстве храма, делало «немыми» красноречивые свидетельства археологических источников», — пишет О. А. Грива24. На деле ситуация оказалась еще более драматической. Это связано с тем, что человек, как существо социальное, живет в мире смыслов и, в соответствии со своей социокультурной парадигмой, имеет свой набор смысловых предпочтений, т.е. отфильтровывает из всего смыслового многообразия приемлемые для себя смыслы. Поэтому некоторые идеи (в том числе и навязанные извне) в состоянии не только исказить картину мира в части интерпретации имеющихся фактов (о чем пишет О. А. Грива), но и сделать вообще «невидимыми» сами эти факты. Например, после депортации крымских греков «невидимым» (или, если угодно, «замаскированным») и потому нераспознанным до сего дня
17 Днепровский Н.В. Культовый комплекс у южных ворот Эски-Кермена // МАИАСК. 2011. Вып. 3. С. 148.
18 Петров Н.И. Археология... С. 9.
19 Непомнящий А.А. Профессор Николай Эрнст. Страницы истории крымского краеведения. Кив, 2012. С. 227.
20 Там же. С. 229.
21 Трагические судьбы Н.Л. Эрнста (в том числе, между прочим, и его архива) и Ф.И. Шмидта говорят в этом отношении сами за себя. Достаточно сказать, что материалы Н.Л. Эрнста просто не были приняты к рассмотрению при подготовке сборника ГАИМК в 1935 г. (Непомнящий А.А. Профессор Николай Эрнст... С. 230).
22 Другое дело, что и сам Н.И. Репников приложил немалые усилия для того, чтобы оттеснить Н.Л. Эрнста от работ на Эски-Кермене и при этом, мягко говоря, не стеснялся в выборе средств (Непомнящий А.А. Профессор Николай Эрнст... С. 212, 215—219). Однако этические вопросы к теме данной публикации имеют лишь косвенное отношение.
23 Днепровский Н.В. К истории открытия пещерного монастыря на мысе Ай-Тодор (Челтер-Коба) // Причерноморье. История, политика, культура. Выпуск VIII (III). Серия А. Античность и средневековье. Избранные материалы IX Международной научной конференции «Лазаревские чтения» / Под общ. ред. В.И. Кузищина. Севастополь, 2012. С. 67—68 [Электронный ресурс] // http://www.msusevastopol.net/downloads/prich2012/piich-a.pdf
24 Грива О.А. Церковная археология: учёная дисциплина и учёный предмет // Православные древности Таврики. Сборник материалов по церковной археологии. Киев, 2002. С. 13.
419
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
25
оставалось название одного из крымских пещерных храмов . А в рассматриваемую эпоху «невидимыми» делали даже людей. Наглядным примером тому является хранящийся в библиотеке ИИМК экземпляр «Готского сборника», в котором «в лучших традициях» 30-х годов закрашены черной тушью все ссылки на работы Н.Л. Эрнста, равно как и излагаемые им факты и гипотезы — даже предваряемые формулировкой В.И. Равдоникаса: «Оформление эта враждебная нашим установкам точка зрения получила в следующих словах Н.Л. Эрнста.» (восстановлено нами по другому экземпляру — Н.Д.) . Поэтому многие факты, ранее традиционно относившиеся к области церковной археологии, в рамках парадигмы истории материальной культуры также стали (и, что гораздо важнее, доныне остаются) для исследователей «как бы невидимыми». Так, Н.Е. Гайдуков отмечает, что «.в классических работах последних лет, посвященных исследованию наземных храмов Крыма, практически не уделяется внимания литургическим устройствам . , будто бы их вовсе не существует, хотя на фотографиях они видны хорошо; или они не интерпретируются как литургические устройства, а называются нишами, полочками и пр. . . Если же литургические устройства все-таки рассматриваются, им дается заведомо неверная интерпретация»25 26 27. С подобной же ситуацией столкнулся и автор данной статьи. Почти два десятилетия занимаясь фотофиксацией «пещерных городов» Крыма и работая в церковном издательстве, мы попытались подготовить ряд популярных публикаций по этой тематике, основываясь на имеющейся литературе. Однако выяснилось, что даже в работах маститых исследователей встречаются несообразности, вызванные их плохим знакомством с богослужебной практикой и вопросами церковной археологии28, что заставило нас, начиная с 2006 г., обратиться к повторному изучению памятников и архивных материалов. Ситуация усугубляется тем, что, по-видимому, последним исследователем «пещерных городов» Крыма, имевшим как энциклопедическую эрудицию, так и великолепное инженерное образование, был А.Л. Бертье-Делагард. Неверная интерпретация инженерных решений, принятых в свое время жителями средневекового Крыма, также вносит свою лепту в современные описания культовых сооружений. А аргументированная интерпретация фактов зачастую заменялась простой ссылкой на «очевидность», причем то, что было «очевидным» для одного исследователя, отнюдь не являлось таковым для другого. Все это в полной мере
25 Днепровский Н.В. История с «Географией», или об одном казусе крымской христианской топонимики // МАИАСК. 2012. Вып. 4. С. 194—206.
26 Равдоникас В. И. Пещерные города Крыма и готская проблема в связи со стадиальным развитием Северного Причерноморья: Готский сборник // ИГАИМК. Т. 12. Вып. 1-8. Л., 1938. С. 96.
27 Гайдуков Н.Е. Литургические датировки некоторых пещерных храмов Таврики // «О древностях южного берега Крыма и гор Таврических». Сборник научных трудов (по материалам конференции в честь 210-летия со дня рождения П.И. Кеппена). Киев, 2004. С.167, прим. 1. Эта общая тенденция касается не только литургического устройства церквей Крыма. Применительно к древнерусским храмам о том же самом пишет и В.А. Булкин, отмечая, что в публикациях и отчётах исследователей «следы алтарных форм часто лишь констатируются без их детального описания» (Т.А. Чукова. Алтарь древнерусского храма конца X — первой трети XIII в. СПб, 2004. С. 8).
28 Так, незнание того факта, что иконописец в Греции именуется «агиографос», или, во множественном числе — «агиографиа», дважды (в конце XVIII в. и на рубеже XIX—XX столетий) приводило к неверной интерпретации названия пещерного храма в балке Гайтани, причём в обоих случаях были «изобретены» никогда не существовавшие в Православной Церкви святые (Днепровский Н.В. История с «Географией»... С. 194—206).
420
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
29
относится и к материалам по Эски-Кермену . Показательно, что даже для такого широко известного и, казалось бы, досконально изученного памятника, как храм «Успения», в
30
литературе отсутствовали план и разрезы всего комплекса ; описания его важнейшего литургического устройства — престола — были неполны и противоречили друг другу31; а вся чисто спекулятивная дискуссия о строительной периодизации памятника, длившаяся три четверти столетия, основывалась исключительно на присутствии в храме мнимого «тарапана», подлинное предназначение которого участникам этой дискуссии помешало увидеть еще и отсутствие хорошей инженерной подготовки32. Последний фактор также не позволил предыдущим исследователям понять смысл тщательно продуманных конструкций водосборника в «малом» пещерном храме на подъездной дороге и совершенно уникального по своему инженерному решению наблюдательного пункта при этом же храме33. Совершенно произвольное толкование было дано устройству алтарной части «большого» пещерного храма34, да и общей литургической планировке как данного храма, так и сходного с ним храма «Трех Всадников»35. Нелады были у исследователей и с начертательной
29 По сути, единственным автором, систематически пытающемся анализировать эски-керменские памятники с позиций церковной археологии, до настоящего времени был Н.Е. Гайдуков. К сожалению, высказываемые им гипотезы не всегда достаточно обоснованы и зачастую противоречат друг другу, что, разумеется снижает ценность каждого отдельно высказанного предположения. Примеры этого см. в наших работах, посвящённых соответствующим памятникам (Днепровский Н.В. К вопросу о генезисе и назначении комплекса пещерного храма «Успения» в Эски-Кермене // МАИАСК. 2012. Вып. 4. С. 136—140; он же. К вопросу о назначении эски-керменского «пещерного храма у городских ворот» // Причерноморье. История, политика, культура. Выпуск VIII (III). Серия А. Античность и средневековье. Избранные материалы IX Международной научной конференции «Лазаревские чтения» / Под общ. ред. В.И. Кузищина. Севастополь, 2012. С. 81—88 [Электронный ресурс] // http://www.msusevastopol.net/downloads/prich2012/prich-a.pdf
30 Днепровский Н.В. К вопросу о генезисе и назначении комплекса пещерного храма... С. 132.
31 Там же. С. 136—139.
32 Там же.
33 Днепровский Н.В. К вопросу о назначении... С. 81—88. В контексте вышесказанного следует отметить, что в литературе о «пещерных городах» по сей день тиражируется утверждение (основанное на материалах ЭКЭ) о снабжении Эски-Кермена водой из балки Бильдеран по водопроводу из гончарных труб (см., например: Харитонов С.В. Древний город Эски-Кермен... С. 8, 19). Между тем, эта гипотеза была отброшена ещё в 1935 г. после того, как инженерный расчёт показал, что подобный водопровод не выдержал бы гидравлического давления при таком перепаде высот: «В порядке работ ГАИМК и Гос. Историч. Музея в Эски-Кермене был вскрыт водопровод в Бильдеран-богазе, которому первоначально придавалось значение единственной артерии водоснабжения древнего Дороса, впоследствии, впрочем, оставленное, т. к. связи его с Эски-керменом обнаружить не удалось. Кроме того, надо считать доказанным, что его слабые гончарные трубы безусловно недостаточны для того, чтобы выдержать давление воды при данном профиле. Остаётся, следовательно, предположить, что этот водопровод имел какое-то другое назначение: доставлял, может быть, воду в долину Джурла, расположенную с западной стороны Эски-кермена, бедную водой» (Бабенчиков В.П. Дневник работ по зачистке бассейна в верховье балки Мартыновского, проведенных севастопольск. краеведами-кружковцами // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1935 г. № 69. Л. 38—39). Однако эти результаты опубликованы не были, что и неудивительно, учитывая, какие последствия для учёных в то время мог бы иметь «провал» поручения об использовании древних ирригационных сооружений для нужд колхозного строительства.
34 Днепровский Н.В. К вопросу о первоначальном виде синтрона «Большого пещерного храма» на подъездной дороге Эски-Кермена // Матерiали Десято! Мiжнародноi науково! конференци «Церква — наука — сусшльство: питання взаемодн». Ки!в, 2012. С. 7—10.
35 Днепровский Н.В., о. Виктор (Шкурдода В.А.). К вопросу о первоначальной литургической планировке триконхиальных пещерных церквей Эски-Кермена. С.185—205.
421
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
геометрией. Так, реконструкция плана комплекса «вырубного храма с усыпальницей № 29» носила совершенно произвольный, «кабинетный» характер, а ее реализация в трехмерном пространстве в действительности невозможна, в результате чего и в описании этого комплекса возникли многочисленные противоречия36. Это же относится и к храму (а, вернее, целым двум храмам) над южными воротами Эски-Кермена37. Подобные примеры можно продолжить, однако достаточно и приведенных. В то же время проверить многие выводы ЭКЭ на месте уже невозможно, поскольку большая часть археологических находок, оставленная in situ, в настоящее время утрачена. Существенную помощь, как в реконструкции, так и в определении действительной роли культовых комплексов Эски-Кермена в этой ситуации могла бы оказать полевая документация. Однако в большинстве случаев она либо не велась должным образом, либо не сохранилась, либо, в лучшем случае, еще ожидает исследователей где-то в архивных недрах.
На этом фоне документацию по рассматриваемому в данной статье культовому комплексу для того времени можно считать образцовой как по точности и скрупулезности фиксации памятника38 39, включая особенности литургической планировки храма, так и по степени сохранности и полноты. Это тем более удивительно, что обследование его проводилось, фактически, всего лишь в течение 7 дней (2 дня — в 1933 г. и 5 дней — в 1936 г.). По крайней мере, на сегодняшний день нам не удалось обнаружить ничего похожего по степени подробности на дневники Е. В. Веймарна даже применительно к таким известным объектам, как храмы «Успения», «Трех всадников» и др., не говоря уже о менее значимых. Можно считать чудом , что полевая документация Е.В. Веймарна сохранилась, по-видимому, практически в полном объеме. Следует также отметить предельную выверенность формулировок Е.В. Веймарна и четкое разграничение достоверно установленных фактов от предположений40. Именно в этом смысле и сам рассматриваемый памятник можно считать эталонным для анализа подобных комплексов на Эски-Кермене. Между тем, в сводном отчете, составленном Н.И. Репниковым, данной работе была посвящена всего одна страница41. Кроме того, ни этот отчет, ни другие материалы исследований так не были опубликованы и хранятся в архивах ИИМК и КРУ БИКЗ. Поэтому мы полагаем совершенно необходимым полноценное введение комплекса в научный оборот, чтобы привлечь к этому интереснейшему объекту внимание исследователей и способствовать возобновлению и завершению его изучения.
Перейдем теперь к описанию самого памятника. По свидетельству Е. В. Веймарна, восточнее западной оборонительной стены городища, на краю большого, вырубленного
36 Днепровский Н.В. Мемориальный храм у восточной калитки Эски-Кермена // Могилянсьш читання 2011. Кшв, 2012. С. 394—400.
37 Днепровский Н.В. Культовый комплекс у южных ворот Эски-Кермена. С. 151—152.
38 Лишь в самое последнее время раскопки А.И. Айбабина обнаружили на восточном краю городища новый храмово-погребальный комплекс, археологически обследованный и зафиксированный в полном соответствии с современными научными требованиями (Айбабин А.И. Городище на плато Эски-Кермен... С. 215—216; Айбабин А.И., Хайрединова Э.А. Позднесредневековая часовня на плато Эски-Кермен // МАИЭТ. Симферополь, 2011. Т. XVII, С. 422—457).
39 Возможно, в какой-то степени рукотворным — Е.В.Веймарн имел привычку дублировать свои материалы.
40 Мы неоднократно встречали домыслы и замену доказательств ссылками на «очевидность» даже в статьях и отчётах Н.И. Репникова (см., например: Днепровский Н.В. Культовый комплекс у южных ворот Эски-Кермена // МАИАСК. 2011. Вып. 3. С. 148—184; он же. К вопросу о генезисе и назначении комплекса пещерного храма. С. 125—193. В материалах Е.В. Веймарна мы с подобным не сталкивались ни разу.
41 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. // Архив ИИМК. Ф. 10. Д. № 43. Л. 4.
422
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
углом пространства скалы, имелась пещера, известная под названием «келейки». В обрезе этой же скальной вырубки намечался вход в усыпальницу42 43. В 20-е годы сотрудники Севастопольского музея краеведения, в том числе и молодой Е.В. Веймарн, обследовали этот участок и произвели обмеры пещер (рис. 3). При этом «келейка» получила наименование «пещеры № 51», а усыпальница — «пещеры № 50». В 1933 г., уже в рамках работ ЭКЭ, этот участок было решено расчистить, заложив две траншеи (рис. 4).
Одна траншея была заложена к северу и к югу от усыпальницы («пещеры №50»). На 1 м южнее последней «гребень скалы заканчивался большим тесаным камнем лежащем в вырубке в скале. За этим камнем и дальше к югу до конца этой траншеи, под слоем черного натека, пошел тонкий светлый слой (около 0,1 м). В этом слое были обнаружены обломки штукатурки с росписью. Штукатурка эта лежала росписью вниз. Следы этой упавшей штукатурки уходили под обрез на восток. На собранной штукатурке имеются следы живописи исполненной красной, коричневой, темно-серой, желтой и почти черной
43
красками» .
Другую траншею повели от «келейки» («пещеры № 51») к востоку вдоль стены до поворота скалы к северу. «В углу поворота под толстым слоем натека (около 1,50 м от верхней площадки) пошел светлый слой завала какого-то здания, рухнувшего сверху скалы. В этом завале камня и светлой земли было найдено большое количество обломков кровельной черепицы и много обломков штукатурки с росписью, аналогичные обломкам штукатурки найденным наверху. Среди этого завала камня были найдены архитектурный обломок в виде головки небольшой колонки или столбика с вырезанным крестом в виде линий и точек с остатками росписи креста красной краской и тесаный штучный камень с граффити. В этом же завале, на расстоянии 1,30 м от угла к северу, на слое желтой земли был найден архитектурный обломок из известняка толщиной 0,12 м с вырезанным на нем изображением креста в круге. Круг и крест имеет следы раскраски красной краской. Диаметр круга равен 0,1 м»44. Далее траншею развернули вдоль обреза скалы к северу. Она вскрыла «верхнюю часть большого пещерного сооружения выбитого в нижней части скалы. Это сооружение было завалено большими камнями. В завале камня, выбираемого из вновь открытой пещеры, в нижнем обрезе скалы попадались хорошо отесанные штучные камни. Некоторые из них достигали большого размера (0,70 х 0,50 х 0,12 м). Выбрав завал из пещеры нижнего яруса, находящейся под верхней усыпальницей, убедились, что это некогда была одна или срубленные после 2 усыпальницы. За это говорит потолок спускающийся к низу постепенно полуарковидный в разрезе. Пещера эта имеет в длину около 3,0 м»45 (рис. 5, 6).
Среди завала камня выбранного из этой пещеры выбран карниз большого здания (1,30 х 0,50 х 0,14 м). В промежутке между открытой новой пещерой и пещерой, видневшейся раньше в том же обрезе скалы, в траншее была найдена большая плита из известняка, прикрывавшая, видимо, раньше вход усыпальницы.
Согласно нашим повторным обмерам, проведенным в 2011 г., пещера под усыпальницей имеет высоту 1,1 м над уровнем современной дневной поверхности вырубки, ширину 2,4м и глубину 1,0 м (рис. 7). Архитектурные фрагменты, обнаруженные в 1933 г. в траншее под обрезом скалы с усыпальницей, представлены на рис. 8.
42 Веймарн Е.В. Работы по зачистке усыпальницы в районе Западной оборонительной стены // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1933 г. № 290. Л. 7.
43 Там же. Л. 7—8.
44 Там же. Л. 8—11.
45 Там же. Л. 6.
423
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Таким образом, разведки 1933 г. обнаружили, согласно формулировке Е.В. Веймарна, «небольшой ритуальный комплекс, расположенный на площадке, вырезанной в скале» невдалеке от открытых в 1929 г. на западном склоне городища боевых стен. Этот комплекс характеризовался глубокой усыпальницей и двумя пещерками, расположенными под площадкой, на которой устроена усыпальница (рис. 9). Было установлено, что южнее и выше усыпальницы должна находиться церковь или часовня с остатками росписей. За это говорили находимые в этом месте в раскате камня обломки расписной штукатурки. Один из углов этого сооружения ясно обрисовывался в виде двух, лежащих один на другом хорошо
-46
отесанных камней .
В 1936 г. было решено, заложив траншеи (рис. 10), продвигаться вперед до выявления этого здания. Полученные Е.В. Веймарном стратиграфические данные46 47 обобщил Н.И. Репников: «Раскопанный участок перекрывали следующие напластования: I сверху — слой гумуса с камнями; II слой — темно-серой земли с большим количеством камня (развал стен здания) и обломков кровельных черепиц; III — завал камня рухнувших стен здания, перемешанных с землей серо-желтого цвета. Этот третий слой в верхней своей половине содержал большое количество обломков кровельной черепицы, а в нижней фрагменты штукатурки с фресковой росписью; IV — прослойки золы и угля, явившиеся следствием пожара здания. Эти наслоения лежали на известковой смазке пола, выравнивавшей поверхность скалы»48. Стратиграфические разрезы, полученные при раскопках церкви, приведены на рис. 11—13.
Алтарная часть храма была вырублена в скале почти на 1 м, а далее выложена из камня. Внешняя стена абсиды была из тесанных закругленных плит (рис. 14, 15).
В очередной раз отметим, что наличие престола в храме говорит о некогда происходившей в нем литургической жизни во всей ее полноте, поэтому называть подобный храм «часовней» неправомерно.
Наши повторные обмеры остатков храма показали, что его абсида имеет очень слабо выраженную подковообразную форму. Ширина ее у бывшей триумфальной арки составляет 1,52 м, а наибольшая ширина — 1,53 м. Глубина абсиды — 1,54 м. Кладка абсиды выполнена тесаными камнями шириной (по сохранившимся фрагментам) от 0,15 м до 0,27 м, высотой от 0,18 м до 0,26 м и длиной около 0,4 м. Последнее значение и определяет толщину стены абсиды. Скамья для священнослужителя имеет форму полумесяца, т.е. по краям сходит на нет — на расстоянии 0,93 м (слева) и 0,76 м (справа) от бывшей алтарной преграды. Подобная асимметрия могла быть вызвана необходимостью размещения в столь небольшой абсиде жертвенника в виде столика у северной стены. Если это так, то, в соответствии с принципами литургической датировки, данный храм мог быть построен в XII—XIII вв.4 . Максимальная ширина скамьи (в центре) составляет 0,34 м, высота — 0,48 м. Последняя цифра совпадает с вычисленной нами средней высотой скамей храмов комплекса южных ворот Эски-Кермена (0,47 м)50. Хорошо совпадала бы с нашими измерениями и
46 Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936г. Раскопы I и III // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1936 г. Д. 335. Л. 1.
47 Там же. Л. 2—11.
48 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. // Архив ИИМК. Ф.10. Д. 43. Л. 4—5.
49 Виноградов А.Ю., Гайдуков Н.Е., Желтое М.С. Пещерные храмы Таврики: к проблеме типологии и хронологии // Российская археология. 2005. № 1. С.72—80. Гораздо более точную датировку могло бы дать изучение керамического комплекса данного памятника. Однако мы нигде не нашли указания на то, что подобные работы кем-либо предпринимались.
50 Днепровский Н.В. К вопросу о первоначальном виде синтрона... С. 8—9.
424
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
максимальная ширина скамьи, однако именно в месте наилучшего совпадения этих размеров — в центре скамьи — вплотную к последней располагался престол. Согласно Е.В. Веймарну , он находился посреди абсиды, близко к ее восточной стене, перед синтроном. Его положение и размеры зафиксированы на рисунках Е.В. Веймарна (рис. 16). Эти рисунки с изображением алтарной плиты и ее положения представляются нам очень важными, поскольку из них хорошо видно, что, хотя формально престол к стене не примыкал, однако престольная доска в плане перекрывала скамью для священнослужителя. Ширина скамьи составляла 0,34 м, в то время как зазор между краем престольной доски и стеной абсиды равнялся 0,33 м, т.е. доска, как минимум, на один сантиметр нависала над скамьей, а зазор по высоте между престольной доской и сиденьем не превышал 3—4 см. Следовательно, такую скамью, в сущности, нельзя назвать «синтроном» (хотя Е.В. Веймарн и употребляет этот термин; Н.И. Репников в своем отчете весьма обтекаемо именует ее «небольшим заплечиком, выбранным в камне») просто потому, что место для архиерея в данном случае не предусмотрено даже в символической форме.
Невозможен был по этой же причине и обход престола, что существенно, ибо как раз по этому признаку ряд исследователей пытается отнести к периоду до Трулльского собора (692 г.) все храмы с престолами, примыкавшими к скале51 52 53. Это мотивируется тем, что престолы в данных церквах примыкают к стене и потому, якобы, не приспособлены для служения литургии по чину св. Иоанна Златоуста, а, следовательно, литургия в них служилась по чину св. апостола Иакова. Вышеупомянутые особенности храма у «келейки» — определенно, созданного позднее VII в. — ставят эти утверждения под сомнение и дают все основания
полагать, что прав был О.И. Домбровский, в свое время (применительно к храму «Успения») высказавший предположение, что богослужение в небольших крымских церквах проходило с отступлением от канона54. Отметим, что и современные священники без тени сомнения служат в них Божественную литургию.
Плита престола лежала на четырехгранной, со слегка срезанными углами, каменной ножке. В ее центре был вырезан крест в круге с инициалами Христа. По Н.И. Репникову, в ней было также миниатюрное квадратное углубление для хранения мощей55. Ножка и плита не имели пазов для скрепления друг с другом и со скалой. После зачистки абсиды плита престола и подпрестольный камень были сняты и доставлены на базу экспедиции. Их
51 Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Раскопы I и III // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1936 г. Д. 335. Л. 12—13.
52 См., например: Шевченко Ю.Ю. Ещё раз о Готской митрополии // МАИАСК. 2012. Вып. 4. С. 109—124. Альтернативной точки зрения в этом вопросе придерживается Н.Е. Гайдуков. Он пишет: «Такие пристенные престолы, которые вообще-то не характерны для Византии, появляются в XIII в., не говорит ли это о влиянии западных литургических традиций?» (Гайдуков Н.Е. Литургические датировки некоторых пещерных храмов... С. 170, прим.). Однако и говорить о западном влиянии применительно к рассматриваемому храму, который был построен, вероятно, именно в это время, нет никаких оснований.
53 См. ниже.
54 Домбровский О.И. Фрески средневекового Крыма. С. 43. Подобные отступления, вызванные местными условиями, вовсе не считаются криминалом, например, в Сванетии. Богослужение там (изначально относившееся к византийскому обряду) зачастую происходит перед дверями храма, войти в который просто не представляется возможным из-за многовековой загромождённости трофеями; прихожан причащают араком (ячменной водкой), и т.д.
55 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 5.
425
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
номера по описи находок — 318 и 1241 соответственно56. В описи находок57 они, действительно, числятся под этими номерами, однако фактическое местонахождение этих находок нам пока что неизвестно.
Алтарная часть со стороны наоса была украшена аркой, орнаментированной зигзагообразной линией, заключенной в две параллельные прямые. Внутри часовня была оштукатурена и дважды расписана фрескою. Ее фрагменты не дают возможности судить о композициях живописи. Согласно Н.И. Репникову, «фигуры были написаны на синем фоне, надписи имен белые. Понизу шла орнаментальная панель. Роспись исполнена в XII—XIII вв.»58.
Южная и северная стены храма сложены на глине вместе с землей из некрупного бутового камня, слегка подтесанного с внешних сторон. Западная стена не сохранилась.
Согласно нашим наблюдениям, наос храма асимметричный. Правая (южная) его часть сразу же начинается расширением храмового пространства на 0,4 м. Левая (северная) стена еще на 0,32 м является продолжением северной стены абсиды и лишь затем ступенчато расширяется к северу на 0,47 м. В этой, северной части наоса, у стены расположена скамья шириной в 0,21 м и высотой 0,3 м. Западный конец ее разрушен, поэтому в настоящее время скамья прослеживается на протяжении 1,05 м. Таким образом, общая ширина наоса храма составляла около 2,4 м. О длине наоса говорить сложно, поскольку южная часть храма уже к моменту начала раскопок Эски-Керменской экспедицией была разрушена. Однако она не могла быть более 3 м, поскольку максимальная длина храма была ограничена обрезом скалы, а восточная стена абсиды (глубина которой, как уже говорилось, составляет 1,54 м) отстоит от этого обреза на 5 м. Указанные размеры являются типичными для храмов юго-западного нагорья Крыма.
Пол храма составляла скала. Поперек его западной части проходит широкий и глубокий, выбитый в скале желобок, далее доходящий вдоль площадки до входа в усыпальницу. Поскольку он был забит отеском, то, по Е.В. Веймарну, храм надо относить ко второму строительному периоду. К сожалению, к моменту наших исследований из архива КРУ БИКЗ уже исчезли материалы Е.В. Веймарна по Эски-Кермену, относящиеся ко второму строительному периоду (по старой номенклатуре д. 15/5 — три альбома) и, возможно, содержавшие дополнительную информацию по интересующему нас памятнику. Однако известно, что Е.В. Веймарн считал «вторым строительным периодом» IX—XIII вв.5 . На уровне общего функционирования городища это соответствует, согласно А.И. Айбабину, третьему периоду его существования, когда «византийская администрация в процессе организации фемы Херсона возвращается на Эски-Кермен»60. Этот период, действительно, характеризуется массовым храмостроительством61. Заметим, что, по нашему мнению, именно в этот период на базе инфраструктуры подъездной дороги и южных ворот Эски-Кермена возникает также крупный общежительный монастырь62. Как мы видели, предполагаемая литургическая планировка храма, как и датировка Н.И. Репниковым его фресковой росписи (XII—XIII вв.) позволяет отнести его функционирование ко второй
56 Сделанные нами выписки из описи находок ЭКЭ, привязанных по номерам к стратиграфии раскопов данного комплекса и упомянутых в дневнике Е.В. Веймарна, составили 18 страниц.
57 Опись находок ЭКЭ // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1936 г. Д. 300.
58 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 6.
59 Веймарн Е.В., Чореф М.Я. «Пещерные города». С. 64.
60 Айбабин А.И. Основные этапы истории городища Эски-Кермен. С. 48.
61 Там же.
62 Днепровский Н.В. Культовый комплекс у южных ворот Эски-Кермена. С. 148—184.
426
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
половине данного периода. Все эти гипотезы в целом хорошо корреспондируют. Однако не следует забывать, что это пока что всего лишь гипотезы.
По мнению Н.И. Репникова, «перекрытие часовни было деревянным, на что указывает полное отсутствие в развале камней от свода, а также наличие на полу интенсивных следов пожара, в котором погибла постройка»63.
Общий вид расчищенного в 1933—1936гг. «ритуального комплекса» представлен на рис. 17. Мы приводим также два его плана и разрезы — на рис. 19, 20 и 21 соответственно.
Поистине поразительной представляется скрупулезность, с которой был выполнен полевой чертеж комплекса (рис. 19) — степень деталировки на нем выглядит даже более высокой, нежели на беловом чертеже, выполненном уже в ГАИМК.
Поскольку из фотографии 1936 г. неясно расположение собственно «келейки», мы дополнили данные материалы также современным фотоснимком общего вида данного памятника, восполняющим этот пробел (рис. 18).
Но вернемся к описанию памятника.
Характеристика смежной с храмом усыпальницы («пещеры № 50»), как и
расположенной ниже пещеры № 49, сохранилась лишь в личном архиве Е.В. Веймарна:
«Пещера №50 /Усыпальница/
Вход в пещеру с запада посредством низкой дверной коробки, причем верх входа совпадает с потолком. В плане пещера имеет форму круга, сплюснутого с запада. По трем сторонам — северной, восточной и южной — находятся лежанки для покойников. Восточная и южная лежанки имеют одинаковые высоты и отделяются друг от друга бортиком. Северная лежанка несколько выше. Следуют эти лежанки одна за другой без перерывов. Пол сильно засыпан костями, обломками черепицы, остатками гробов и землей»64.
Наши обмеры показывают, что в описании усыпальницы имеется неточность: восточная и южная «лежанки» имеют не одинаковую, а разную высоту, сама же усыпальница более правильной округлой формы, нежели указано на плане Эски-Керменской экспедиции (рис. 22). Высота северной лежанки составляет 1,05 м, восточной — 0,75 м и южной — 0,7 м. Максимальная ширина северной лежанки — 0,5 м, ширина в восточном конце — 0,3 м, в западном — 0,2 м. Максимальная ширина восточной лежанки — 0,46м, ширина в северном конце — 0,34 м, в южном — 0,32 м. Максимальная ширина южной лежанки — 0,7м, ширина в восточном конце — 0,17 м, в западном — 0,43 м. Размеры средней части усыпальницы с запада на восток (между лежанкой и входом) — 2,20 м, с севера на юг (между лежанками) — 2,04 м. Максимальная высота усыпальницы — 2 м. Высота порога входного проема над уровнем пола усыпальницы — 1,53 м, высота проема — 0,58 м. В западной стене под входным проемом вырублены две ступеньки-ниши полукруглой формы на высоте 0,53 и 0,95 м соответственно. Нижняя нишка имеет ширину 0,4 м, высоту — 0,26м и глубину — 0,15 м; верхняя — 0,3 м, 0,24 м и 0,12 м соответственно.
На первый взгляд, усыпальница сходного типа имеется на восточном обрыве Эски-Керменского плато, при так называемом «храме № 29»65. Однако, во-первых на месте центральной «лежанки» там находится глубокая костница; и, во-вторых, боковые погребения расположены в отдельных нишах-локулах, причем примерно на одной высоте — в то время как в усыпальнице западного комплекса погребения расположены в едином объеме, как бы
63 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 6.
64 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен. Пещеры западного края // Архив КРУ БИКЗ. Ф. 22. Д. 9. Л. 46.
65 Днепровский Н.В. Мемориальный храм у восточной калитки Эски-Кермена. С. 394—400.
427
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
«перетекая» друг в друга и в то же время находясь в определенном иерархическом соподчинении, выраженном разновысотностью «лежанок». В то время как восточная усыпальница явно представляла собою адоративный объект (об этом говорят вырубленные в нее ступени, приступочка перед костницей и вход в усыпальницу непосредственно из храма), а захоронение, судя по объему оссуария, носило массовый характер (при наличии двух особо почитаемых погребений в локулах), усыпальница западного комплекса наводит на мысль, скорее, о семейном погребении, которое, судя по полутораметровой глубине уровня пола относительно порога, для публичных посещений не предназначалось и, по-видимому, не случайно располагалось поодаль от храма.
Приведем также описание расположенной ниже усыпальницы «пещеры № 49»:
«Пещера№49 (Запад)
Вход в пещеру с Зап., без следов дверной коробки. В плане пещера — четырехугольная. В Южн. стене выбита полка на 1,5 м от пола.
Около Юго-Зап. угла находится каменное кольцо, довольно больших размеров — 0,5 м от пола. Остатки маленького каменного кольца находятся в той же стене на той же высоте.
Стены и потолок хорошей выработки, везде видны следы работы металлическим инструментом (особенно на южной стене)»66.
По нашим измерениям высота пещеры — 1,7 м, высота входного проема 1,48 м над уровнем современной дневной поверхности, его ширина — 0,93 м. Ширина пещеры вдоль обреза скалы достигает 4,5 м, а ее глубина составляет 2,9 м.
Наконец, Е.В. Веймарн оставил нам и два описания самой «келейки» («пещеры № 51»)67.
Если объединить информацию, содержащуюся в этих документах, то, согласно Е.В. Веймарну, описание пещеры № 51 выглядит следующим образом. Вход в пещеру с запада, прямоугольной формы, слегка попорченный. Вниз, по-видимому, вела одна ступень (к сожалению, вход в пещеру остался незачищенным). Пещера прямоугольная в плане, но югозападный ее угол округлен. В этом скругленном углу имеются широкие и достаточно глубокие «ясли». Высота их 0,40 м, длина 2 м, ширина 0,72 м. Около середины яслей в их бортике выбито каменное кольцо. Посредине восточной стены в верхней ее части вырублена большая ниша. Вырубка произведена и около нее, так что кругом получился барьер, а подсечное пространство под нишей делает ее навесной. Длина — 0,90 м., высота — 0,57 м, глубина — 0,38м. Толщина барьера — 0,12 м. В самом восточном углу, под потолком находится другое четырехугольное углубление, сужающееся кверху. Длина его 0,30 м, высота — 0,40 м, глубина — 0,20 м. Между этими двумя выбоинами, ровно посредине, несколько отступя от потолка, находится третье углубление, как и первые, с барьером68 (или «выпуклой рамкой»69). Эта выбоина сделана очень аккуратно. Длина — 0,31 м, высота — 0,31 м, глубина — 0,14 м. Ширина бортика 0,06 м. Между большой нишей и нишей с выпуклой рамкой в стене высечен крест, составленный из 8 глубоких выбитых полос.
Под ними от восточного угла начинается скамья (здесь же каменное кольцо). От угла по северо-восточной стене точно также идет скамья-лежанка высотой 0,45 м и шириной 0,50 м). В стене у этой лежанки, в ее восточной части выбито вертикальное «каменное кольцо». В
66 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен... Л. 45.
67 Там же. Л. 47; Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Раскопы I и III // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1936 г. Д. 335. Л. 14—15.
68 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен. Л. 47.
69 Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Раскопы I и III. Л. 15.
428
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
юго-восточной части пола находится большая прямоугольная в плане выборка в скале, на дне которой имеются четыре гнезда, предназначенные для постановки в нее больших глиняных сосудов-пифосов. У восточной стены, между «яслями» и скамьей-лежанкой имеются пять небольших круглых выбоин для постановки амфор или круглодонных кувшинов (в действительности их шесть — Н.Д.). Внизу было найдено на полу несколько больших и мелких раздавленных сосудов (по Н.И.Репникову — красноглиняных и поливных 70 71 72 — Н.Д.), из коих подлежали реставрации около 10 штук.
Потолок пещеры ровный, слегка нависающий. На стенах и на потолке хорошо сохранились следы кирки. В северо-западном углу стена пещеры проломлена, образуя небольшое узкое, вытянутое сверху вниз отверстие, смотрящее на север.
Однако между двумя описаниями, данными Е.В. Веймарном, имеются и определенные разночтения. В одном случае, во входном проеме имеются следы дверных петель , а в другом — самой дверной коробки . Скамья проходит не то по одной (юго-западной) стене73, не то по двум — западной и южной74. Ясли находятся в юго-западном углу75, но они же занимают «весь южный угол и часть юго-восточной стены»76 77, и т.д. Наконец, заметно, что, несмотря на приписку о том, что пещера «зачищена в 1936 г.» , в этом документе дается ее описание в незачищенном состоянии (высота северной скамьи указана всего в 0,15 м; скамья уходит под земляной натек)78. Полевые чертежи разрезов «келейки», на наш взгляд, дополняющие по своей информативности беловой чертеж, приводим на рис. 23.
В связи с этими расхождениями в описаниях пещеры, в 2011 г. мы повторно осмотрели и обмерили ее, а также произвели ее фотофиксацию (рис. 24, 25). На рис. 26 воспроизводим также компьютерную реконструкцию рисунка Е. В. Веймарна с изображением креста на стене «келейки».
Мы не нашли в дверном проеме следов петель, однако вырубка для установки дверной коробки сохранилась достаточно хорошо. Часть потолка у входа пещеры повышена примерно на 0,2 м, очевидно, повторяя конфигурацию входной ступени.
По нашим обмерам, толщина западной стены — около 0,4 м. Максимальная глубина пещеры — 4,24 м, максимальная ширина — 4,23 м, максимальная высота — 1,81 м. Длина вырубки в полу — 1,96 м, ширина — 2,01 м. Сейчас она несколько затекла грунтом, и ее глубина составляет 1,43м. Участок пола к северу от вырубки имеет ширину 1,12 м, к югу — 0,2 м и к западу — 0,37 м.
В северо-западном углу помещения имеется пролом наружу. Ширина и высота северной скамьи — 0,43м. Примерно в ее середине и в непосредственной близости к северовосточному углу помещения в ее боковой грани имеются вертикальные пазы для перегородок, а на верхней поверхности между пазами — четыре подрубки для крепления горизонтальных брусьев. У восточной стены в полу вырублено 6 углублений для установки сосудов. Два из них диаметром 0,23 м, остальные — 0,18 м. Вероятно, поставленные в гнезда сосуды были отгорожены от остального помещения перегородкой и закрыты сверху
70 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 7.
71 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен... Л. 47.
72 Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Раскопы I и III. Л. 14—15.
73 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен. Л. 47.
74 Веймарн Е.В. Полевой дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 14—15.
75 Там же.
76 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен. Л. 47.
77 Там же.
78 Там же.
429
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
деревянным настилом, который крепился к северной скамье. В пользу этого говорит также наличие двух подрубок ступенькой и в наружной части стенки ясель, поскольку в противоположной стене пещеры у двери имеются аналогичные подрубки. Таким образом, настил, видимо, опирался с одной стороны на северную скамью, а с другой — на брусья, закрепленные между яслями и западной стеной.
Ниши с обрамлениями высечены в северо-восточном углу пещеры. Левая имеет закругленный верх, начинается от потолка и имеет высоту 0,36 м, ширину — 0,27 м и глубину — 0,08 м. Средняя окружена бортиком шириной 0,6см и высотой в 1см. Расстояние от верхнего бортика до потолка — 0,11 м. Высота углубления ниши — 0,3 м, ширина — 0,28 м и глубина — 0,11 м. Правая (самая большая) ниша начинается от потолка, имеет высоту 0,59 м, ширину — 0,84 м и глубину — 0,33 м. Снизу и справа окаймлена бортиком или рамкой. Толщина бортика 0,9 м снизу и 0,12 м справа, где он выступает над внешней поверхностью скалы также на 0,12 м.
Крест вырублен между средней и правой нишами на высоте 0,15 м от потолка и имеет размеры (0,16 х 0,16 м).
Еще одна неглубокая ниша вырублена точно под крестом на высоте 0,5 м. Задняя стенка ее имеет сильный отрицательный уклон, что мешает поставить туда какой-либо высокий предмет, несмотря на ее высоту, доходящую до верхних ниш. Поэтому, скорее всего, она использовалась для установки светильников. Однако, судя по горизонтальной подрубке в ее боковой стенке и по расположению чуть выше северной скамьи, она могла — совместно с последней — использоваться и для крепления настила над стоящими в полу сосудами.
Ясли, в действительности, расположены не в юго-западной, а в юго-восточной, скругленной части пещеры. Длина их — 1,73 м, высота над уровнем пола — 0,4 м, глубина — 0,13 м.
Ширина южной скамьи — 0,5 м, высота — 0,4 м. Ширина западной скамьи меняется от 0,19 м (в северном конце) до 0,28 м (в южном).
Каменных колец в северной скамье три. Еще одно каменное кольцо пробито в южной половине дверного косяка косяке почти на уровне пола.
Теска стены над яслями (как и общий контур этой части пещеры — округлый, в отличие от прямоугольной северо-восточной части) гораздо грубее, чем в северо-восточном углу, где ниши вырублены необыкновенно тщательно. А поскольку обрамление этих ниш выступает из скалы, т.е. существовало изначально, то пещера, возможно, была впоследствии грубо растесана с устройством яслей, вырубки в полу, углублений под сосуды и прикрывающего их помоста, для чего в ранее существовавшей скамье были сделаны подрубки.
При ознакомлении со структурой данного памятника естественным образом возникает вопрос о его назначении. Как мы видели, «ритуальный комплекс» у «келейки» совмещал в себе литургические, погребальные и хозяйственные функции, причем у нас нет уверенности, что эти функции были разнесены во времени. Не исключено, что комплекс функционировал как единое целое. При этом он имеет прямые аналогии: подобное же наличие пещеры-кельи с углублениями под установку сосудов и прямоугольной вырубки в полу помещения наблюдается в комплексах вырубного каземата над подъездной дорогой, некогда также увенчанного храмом; храма «Успения» (с той лишь разницей, что храм там пещерный); а
430
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
также в недавно обследованном нами комплексе над восточной калиткой Эски-Кермена79. В литературе встречаются утверждения о том, что хозяйственные приспособления при храмах (например, при храме «Успения»80) могли возникнуть только после упразднения последних. Однако существование уже четырех однотипных комплексов позволяет поставить под сомнение правомерность этого утверждения и заставляет предположить, скорее, онтологическое сходство данных комплексов. В свое время мы попытались совместно с Н.Е. Гайдуковым создать работающую типологию крымских пещерных церквей на основе их окружения81. Автора настоящей статьи эти результаты не удовлетворили, что, в первую очередь, было связано как с недостаточно большим для достоверного типологизирования общим количеством храмов, так и с неповторимостью каждого из них. Однако учет вышеперечисленных комплексов, включавших не только пещерные, но и наземные сооружения, очевидно, уже позволяет выделить характерные для городища «структурные модули». Существовали подобные «модули» сами по себе или же входили в состав более крупных комплексов, можно будет выяснить лишь в ходе последующих исследований. Если же говорить конкретнее, то совмещение упомянутых функций было характерно, в первую очередь, для монастырей82. Так, храмовый комплекс «башенного каземата», по нашему мнению, входил в состав большого монастырского комплекса у южных ворот Эски-Кермена. Совершенно тождественный комплекс, включающий «церковь с ризницей» и хозяйственную пещеру с вырубкой в полу имеется также на Тепе-Кермене и, предположительно, входил в состав большого монастырского комплекса на его северном склоне. Храмово-хозяйственный «модуль» церкви «Успения», по мнению Н.Е. Гайдукова и Э.Н. Карнаушенко, также входил в состав небольшого необщежительного монастыря83. Эти же авторы и А.В. Джанов полагают, здесь располагался «небольшой монастырь, точнее сказать — скит» и что за стенкой храма «Успения» во второй части пещеры находилась монастырская трапезная84. Мы, впрочем, считаем такую трактовку преждевременной и высказали свое предположение о назначении комплекса храма «Успения»85. Вместе с тем, несобственные монастыри в средневековье, действительно, существовали. В частности, по мнению Е.Е. Голубинского, именно такие монастыри преобладали, в частности, в Киеве во время св. Антония Печерского, т.е. примерно во время «второго строительного периода» на Эски-Кермене86. Вот что он писал по этому поводу: «Когда говорят о нашем древнем и старом монашестве, то обыкновенно представляют себе монастыри исключительно в форме нынешних... Но кроме нынешних настоящих монастырей мы находим у нас в старое время еще другой разряд их,
79 Днепровский Н.В. Культовый комплекс у восточной калитки Эски-Кермена // Могилянсьш читання 2012. Ктв, 2013. С. 167—174.
80 См., например: Могаричев Ю.М. Пещерные церкви Таврики. С. 48—49.
81 Гайдуков Н.Е., Днепровский Н.В. Типология и структура комплексов, включающих пещерные храмы югозападной Таврики // Пещерные церкви Византии и Руси. Материалы международной научно-практической конференции. Саранск, 2011. С. 19—22.
82 «Превращение монастыря из чисто культового комплекса в религиозно-хозяйственный организм неизбежный продукт развития феодального общества», — писали по этому поводу Е.В. Веймарн и М.Я. Чореф (Веймарн Е.В., Чореф М.Я. Пещерные монастыри Крыма и их грузинские аналогии (тезисы статьи) // Б/г. Архив М.М. Чорефа. Л. 4.
83 Гайдуков Н.Е., Карнаушенко Э.Н. Два пещерных монастыря Горной Таврики // Искусство христианского мира. М., 2001. Вып. 5. С. 252.
84 Гайдуков Н.Е., Джанов А.В., Карнаушенко Э.Н. Новые данные о храмовых росписях Эски-Кермена и его округи // Православные древности Таврики. Киев, 2002. С. 116.
85 Днепровский Н.В. К вопросу о генезисе и назначении комплекса пещерного храма... С. 125—193.
86 Голубинский Е. История русской церкви. Т. 1. Вторая половина тома. М. 1904. С. 554.
431
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
имевший иную форму, — форму древнейшую и первичную монастырей несобственных и, так сказать, эфемерных и легких. Несколько человек, желавших монашествовать, соединялись в одно общество, ставили где-нибудь в одном месте кельи себе, — каждый сам для себя, и эта монашеская слободка или этот монашеский скиток без всего дальнейшего и представлял из себя или составлял собою монастырь. Так как монахи. имели нужду в храмах и. жили подаяниями от мирян,. то помянутые слободки обыкновенно или
наибольшею частию ставились при приходских церквах в их оградах»87. В силу этого, «при форме монастырей несобственных. возможно было совмещение приходского
священствования с монастырским игуменством. К иеромонаху, бывшему священником на приходе, собирались люди, желавшие монашествовать, и, поселившись при нем, составляли вокруг него монастырек; иеромонах продолжал оставаться приходским священником и в то же время принимал игуменство или духовное руководство над этими собравшимися к нему желателями монашества»88. Е.Е. Голубинский полагал при этом, что первыми игуменами подобных монастырей были греческие монахи89. Следовательно, для них создание подобных обителей было делом привычным90. Учитывая вышесказанное, весьма вероятно, что подобные монастыри существовали и на Эски-Кермене. Для прояснения этого вопроса рассматриваемый нами памятник, при его достаточно хорошей документированности, может явиться эталонным. Однако для этого необходимо его полноценное доследование.
К сожалению, после войны работы у «келейки» не возобновлялись, а материалы экспедиции не были обработаны до конца. Отсутствуют фотоснимки керамических фрагментов из этого комплекса. К отчету Н.И. Репникова приложены лишь фотографии фрагментов, найденных не на западном, а на восточном обрыве. В архиве Е.В. Веймарна есть указание на то, что около 10 сосудов из собранных фрагментов можно воссоздать. Однако об этих работах нам ничего неизвестно.
Не было и серьезных попыток датировки подъемного материала. Оценочная датировка Н.И. Репниковым росписи «часовни» — XII—ХШвв. — строго все же не обоснована. Постройки, располагавшиеся восточнее комплекса, не были до конца изучены, а именно это могло бы указать на принадлежность раскопанного храма к монастырю или, напротив, приходу.
Исследовалась, и то по периметру, лишь южная часть выборки в скале. Плана, фиксирующего положение комплекса относительно западной стены, составлено не было. По нашим измерениям, вход в «келейку» отстоит от стены на 8,5 м, обрез скалы с пещерами — на 13 м, а восточная стена абсиды храма — на 18 м. Архитектурные фрагменты с крестами, найденные в траншеях и пещерных помещениях, и развалы камня на нерасчищенной территории площадки говорят о существовании наземных построек, в том числе, возможно, еще одного храма. Северная часть площадки археологическому исследованию не подвергалась вовсе. В архиве Е.В. Веймарна имеется лишь краткое описание пещеры №48 по нумерации СМК (рис. 1), вырубленной в этой части площадки: «Пещера №48. Вход в пещеру с запада, во всю ширину пещеры. В плане она имеет форму срезанного овала. Южная стена
87 Там же. С. 552.
88 Там же. С. 557.
89 Там же.
90 К этому надо добавить, что, по мнению Ю.П. Бардилевой и О.В. Грашевской, ещё во времена патриарха Никона несобственные монастыри на Русском Севере создавались «с целью не столько спасения души через аскезу, сколько выживания в крайне суровых условиях путём создания совместного хозяйства» (Бардилева Ю.П., Грашевская О.В. Старообрядчество на Кольском Севере // Кольский север: энциклопедические очерки. Мурманск, 2012. С. 309). Это же вполне могло играть определённую роль и на Эски-Кермене.
432
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
имеет ясли, по-видимому, невысокие (напомним, что пещера не расчищалась — Н.Д.), с бортиком, частично сбитым. В той же стене имеются: четырехугольное углубление у пола; горизонтальное каменное кольцо на высоте 0,30 м от пола и небольшие ясли, сильно испорченные и засыпанные землей. В сводах обоих ясель ясно видны следы работы металлического инструмента. Стены и потолок довольно гладкие. Пол сильно засыпан землей и камнями»91. Возможно, мы имеем дело еще с одним хозяйственным элементом монастырского комплекса. В целом же, общая планировка прямоугольной площадки, с одной стороны ограниченной скальной стенкой, а с другой стороны примыкавшей к городской стене, дает серьезные основания видеть в ней остатки монастырского дворика. Однако лишь ее расчистка может существенно прояснить структуру и действительное назначение данного «ритуального комплекса».
91 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен. Пещеры западного края. Б/г. Архив КРУ БИКЗ. Ф. 22. Д. 9. Л. 45.
433
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Н.В. Днепровский
Из археологического наследия Е.В. Веймарна:
«ритуальный комплекс» на западной окраине Эски-Кермена
Данная работа посвящена культовому комплексу на западном краю эски-керменского плато, который изучался Е.В. Веймарном в ходе Эски-Керменской Экспедиции ГАИМК. Комплекс включает церковь, усыпальницу и две расположенные под ней пещерки, а также пещеру, известную под названием «келейки». Усыпальница имеет округлую форму и предназначалась для погребения трех человек. Южнее и выше усыпальницы находится церковь. Ее алтарная часть вырублена в скале, а далее она была выложена из камня. Престол располагался вплотную к синтрону, что не допускало его обхода при богослужении. Внутри церковь была расписана фрескою. Она, видимо, погибла от пожара. В «келейку» с запада ведет прямоугольный вход. Вдоль стен идут скамьи и "ясли" с "каменным кольцом". В восточной стене вырублены три ниши, между которыми высечен крест. В полу находится глубокая прямоугольная в плане яма, предназначенная для установки пифосов.
Ключевые слова: Крым, Эски-Кермен, Веймарн, археология, пещерные города, христианство, монастырь, церковь.
N.V. Dneprovskij
From archaeological heritage of E.V. Veymarn:
«the ritual complex» at the western outskirts of Eski-Kermen
This work is dedicated to the cult complex at the Western end of the plateau of Eski-Kermen, which was studied by E.V. Weymarn in the course of Eski-Kermen Expedition organized by the State Academy of Material Culture History. The complex consists of the church, the burial crypt and the two caves situated beneath it, as well as the cave, known as the «little cell». The crypt is round-formed and includes three burial places. To the South and upper the crypt there is a church. Its altar part was rock-cut, and the rest was stone-made. The Holy Table was located so close to the synthronon that it did not allow to pass around it during the Divine service. The church had mural paintings inside. Apparently, it was destroyed by fire. In the «hut» with the West leads A rectangular entrance leads into the «little cell». There are benches and «manger» with the «stone rings» along its walls. Three niches were cut in the Eastern wall, and the cross was carved between them. The deep rectangular pit in the floor was aimed for pythos installation.
Keywords: Crimea, Eski-Kermen, Weymarn, archaeology, cave cities, Christianity, monastery, Church.
434
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 1. План Эски-Кермена, составленный Е.В. Веймарном в 1936 г. По материалам СМК92. Под № 51 обозначена «келейка».
92 Архив КРУ БИКЗ. Ф. 22. Д. 4. Л. 1—6.
435
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна... 93
-hh 1 i i : 1 ' j d,. ■ \ JL._ — —
1
-- ' : . t- / . ,, /
1 pr l i ■/4 ///■. ■ • ■m ъ-Л ,
;•' Z'i 4 ■> й1
*/ $ 1 / </ ■
a, ? Л J jf^
t ■ Ц И 7 dp
. i У / •
z : t —L, fh К / 'A *
£
E i
/ p- t 1
", [' « 1
---1 * M t 7^
! \ >, [ —^7— T 1 1
i 1 f-A —г
- — ;;
• i ■
i
\ —
j-
t/v s у
;// ' S J i \ i и I тР“ / ,? A > /. <ip
//■ ■J \j * J Г>- ^7 sm л 7 7
Л If j p & Ci «a
'/;/ к пу 7 >
Si / 'I К £ •л ’ ■<■
и i / yj
i p"? 4 'i /( 2"
! _U ■
4- “Г 1
{ T
|
j_ ;
_l_
— |J J IB V Й MH - - ~r
1
i -Й 4* z_ U : ! :
! 4J 'U < A J 1 '
'! A * l* 7*7 И( (t N- 4
A jX ^ t J “ ! 1 -Isw
1 : j —r
— 1 ^rr >r! ~4 —
t ■- id
- L_ j /
i Y7T
Ml i i j ft 1
93
Рис. 2. Чертеж Е.В. Веймарна с правкой Н.И. Репникова .
93 Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1929 г. № 259. Л. 36.
436
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 3. Пещерные сооружения у «келейки». Из архива Е.В. Веймарна
94
94 Веймарн Е.В. Средневековое городище Эски-Кермен... Л. 45—48.
437
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
95
96
Рис. 4. Начало раскопок 1933 г. у «келейки». План. Рисунок Е.В. Веймарна95.
Рис. 5. Разрез пещеры под усыпальницей, расчищенной работами 1933 г.
Рисунок Е.В.Веймарна96.
Веймарн Е.В. Работы по зачистке усыпальницы в районе Западной оборонительной стены. Л. 5. Там же. Л. 5—6.
438
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
97
Рис. 6. Разрез усыпальницы и пещеры под ней. Полевой чертеж .
Рис. 7. Пещера под усыпальницей. Современное состояние (фото автора).
97 Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1933 г. № 288. Л. 7.
439
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 8. Архитектурные фрагменты, обнаруженные в 1933 г. в траншее под обрезом скалы с усыпальницей98.
98
Веймарн Е.В. Работы по зачистке усыпальницы в районе Западной оборонительной стены. Л. 6.
440
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
99
Рис. 9. План и разрезы зачистки 1933 г. у западных оборонительных стен. Усыпальница у так называемой «келейки»99.
Архив ИИМК. Ф. Р-1. № 135. Л. 5.
441
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 10. Этапы вскрытия храма с вырубным основанием («часовни»).
Компьютерная графика Е.М. Ситниковой по рисунку Е.В. Веймарна из архива ИИМК100.
100 Веймарн Е.В. Дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. // Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1936 г. № 301. Л. 12.
442
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 11. Храм («часовня»).
Стратиграфические разрезы: вверху и в центре — западная часть храма101, внизу —
восточная траншея101 102. Компьютерная графика Е.М.Ситниковой по рисункам Е.В.Веймарна.
101
Там же. Л. 3, об.
102 Там же. Л. 13.
443
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 12. Северная траншея (раскоп II). Стратиграфический разрез с запада на восток.
Компьютерная графика Е.М. Ситниковой по рисунку Е.В. Веймарна103.
Рис. 13. Южная траншея. Стратиграфический разрез с востока на запад.
Компьютерная графика Е.М. Ситниковой по рисунку Е.В. Веймарна103 104.
103 Веймарн Е.В. Дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936г. Л. 13
104 Там же. Л. 10.
444
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 14. Храм с вырубным основанием («часовня»)
(фото Эски-Керменской экспедиции)105.
105 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936г. Л. 47—48.
445
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 15. Разрезы храма с вырубным основанием («часовни») у «келейки».
По материалам ЭКЭ106.
106 Архив ИИМК. Ф. Р-1. № 349. Л.20.
446
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 16. Устройство алтарной части храма и схема залегания слоев в ней.
Компьютерная графика Е.М. Ситниковой по рисункам Е.В. Веймарна107.
107
Веймарн Е.В. Дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936г. Л. 6.
447
0,47м
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 17. Общий вид «ритуального комплекса» после расчистки. Фото ЭКЭ
108
Рис. 18. Общий вид «ритуального комплекса».
Справа — вход в пещеру № 51 («келейку»). Современное состоние (фото автора).
108 Репников Н.И. Отчет о работах на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 44.
448
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 19. «Ритуальный комплекс». План. Полевой чертеж109.
В целях большей компактности чертежа при публикации масштабная шкала и некоторые надписи перемещены. Графическая часть оставлена без изменения.
109Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1933 г. № 288. Л. 8. В указании года архивации явная ошибка: комплекс был расчищен окончательно в 1936 г., а не в 1933 г.
449
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 20. «Ритуальный комплекс». План. Беловой чертеж110
110 Архив ИИМК. Ф. Р-I. Д. 349. Л. 1.
450
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 21. «Ритуальный комплекс». Разрезы к плану раскопа 1936г. у «келейки»111.
111 Архив ИИМК. Ф. Р-1. № 349. Л. 1.
451
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 22. Усыпальница (пещера №50). Современное состояние (фото автора).
452
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
(jLrt.'rZ* /93&
Рис. 23. Пещера № 51 («келейка»). Разрезы112.
112 Архив ИИМК. Ф. 2. Оп. 1. 1933 г. № 288. Л. 7
453
Н.В. Днепровский. Из археологического наследия Е.В. Веймарна...
Рис. 24. Пещера № 51 («келейка»). Интерьер. Вид с запада (фото автора).
454
Материалы по археологии и истории античного и средневекового Крыма. Вып. 6
Рис. 25. Пещера № 51 («келейка»). Интерьер. Вид с юга.
Современное состояние (фото автора).
Рис. 26. Пещера № 51 («келейка»). Крест на восточной стене.
Компьютерная графика Е.М. Ситниковой по рисунку Е.В. Веймарна113. Действительные размеры креста — 0,16 х 0,16 м.
113 Веймарн Е.В. Дневник археологических работ на Эски-Кермене в 1936 г. Л. 19.
455
