CC BY
494
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2009 Юридические науки Выпуск 3 (5)
УДК 348.1(340)
ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ НОВОГО ТИПА УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ГЕРМАНИИ
Т.Е. Логинова
Кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права
Пермский государственный университет. 614990, г.Пермь, ул. Букирева, 15
Исследуется проблема становления инквизиционного процесса в средневековой Германии. Выделяются две точки зрения на природу возникновения данного типа уголовного процесса: этот процесс явился заимствованием правил церковного суда либо он возник одновременно как в светском, так и в каноническом праве. К к. XV н. XVI в. в Германии сложились все необходимые условия, чтобы легализовать инквизиционный процесс в «Каролине» 1532 г.
Ключевые слова: внедрение начал розыскного процесса в светские суды; влияние канонического права, производство ex officio в церковных трибуналах, институт inguisitio в государстве франков, почва для инквизиционного процесса в Г ермании
Судебное разбирательство и уголовный процесс во все исторические эпохи служили своего рода визитной карточкой правовой системы. Стадии процесса, подсудность, апелляции и кассации, судебные инстанции, положение участников процесса - все эти институты судебного процесса присущи как средневековым, так и современным государственно-правовым институтам. Вот почему исследователи судебного процесса обращаются к становлению различных типов уголовного процесса в разные периоды истории. Судебный процесс рассматривается не только как правовой институт, но и как социальное явление, связанное с политической системой того или иного государства. В этой связи не стало исключением и диссертационное исследование доцента кафедры уголовного процесса и криминалистики Валерия Андреевича Похмелкина. В его диссертации «Дознание в советском уголовном процессе» был проведен анализ данной стадии уголовного процесса на примере законодательств США, Франции, Г ермании и английского права [9, с. 21-26].
Во второй половине XX в. уголовная юстиция во многом перестала удовлетворять требованиям современного общества в мире и потому остро встал вопрос о ее ре-
© Логинова Т.Е., 2009
формировании. В этой связи в развитых странах с демократическим политическим режимом начались поиски новых моделей уголовного судопроизводства, адекватных новым условиям. Научный подход к решению этого вопроса требует знания исторических типов и форм процесса, общих закономерностей смены типов процесса и движения процессуальных форм. Богатый материал для познания закономерностей развития типов и моделей уголовного процесса дает нам изучение истории средневековой Г ермании.
В период раннего феодализма в Германии доминировал обвинительный (состязательный) процесс. В ХШ-Х1У вв. в условиях обострения классовых противоречий частноправовой принцип преследования начинает дополняться обвинением и наказанием от лица публичной власти. Однако утверждение нового, следственно-розыскного (инквизиционного) уголовного процесса проходило в Германии в течение длительного времени. Вопрос о путях и причинах возникновения следственно-розыскного
процесса остается до сих пор дискуссионным и в отечественной, и в зарубежной литературе.
Авторы, изучавшие процесс эпохи расцвета феодализма, когда преобладали «суды равных», в которых применялось обвинительное начало и решающим методом
доказательства был поединок, обращали особое внимание на феномен превращения состязательного и гласного процесса в процесс розыскной и тайный, который установил обвинителя и передал расследование в руки судье, снабдив его при этом неограниченными полномочиями. Они называли происходящее «революцией» в области процесса, причины и источник которой они усматривали в каноническом праве [16, с. 92].
В зарубежной литературе эта точка зрения всегда находила активных защитников. Так, Ф.А. Бинер, автор специальной работы, посвященной истории инквизиционного процесса, рассматривая историю развития канонического права, приходит к выводу, что быстрое внедрение розыскного процесса в светские суды явилось не продуктом развития теории и влияния ученых трудов, а результатом непосредственного заимствования процедуры духовных судов [17, Б. 192-193]. Автор классического труда по истории и теории французского уголовного процесса Ф. Эли говорит еще более определенно: «Расследование, по нашему мнению, берет свое начало в каноническом праве. Мы видели, как эта форма процесса развивается впервые в декреталиях Иннокентия III и тотчас же завоевывает суды церкви. Сперва примененная к дисциплинарному производству о церковнослужителях, она затем занимает место среди судебных форм, которыми руководствовались официальные органы. Но известно, каково было в эту эпоху влияние канонического права. Светские судьи должны были быстро усвоить практику, которая на их глазах уточнялась и применялась клириками и которая давала им средство проводить процессы быстрее и с меньшими издержками. Поэтому мы видим, как приблизительно в одно и то же время, в начале XIII века, и церковные суды и королевские судьи прибегают к расследованиям» [22, р. 517-518].
В 1882 г. вышел труд А. Эсмена, основной темой которого стала история розыскного процесса во Франции. Автор считает неоспоримым влияние церковного процесса на изменения в светском. Это не означает, конечно, что церковь целиком создала свою систему; напротив, отдельные элемен-
ты этой системы она позаимствовала у светских судов. Но она наполнила их новым смыслом и быстро преобразовала; церковь была первой силой, которая перешла от обвинительного процесса к розыскному [19, р. 66-67].
Противоположная точка зрения на вопрос о происхождении уголовного инквизиционного процесса была высказана Х. Бруннером. В его исследованиях указывалось, что церковь заимствовала форму розыска для производства в своих судах (8епё§епсЬ1е), как из светского же права она позаимствована и очистительную присягу с соприсяжниками, и ордалии водой и железом в отношении обвиняемых молвой, что уже в эпоху каролингской монархии существовала подобная инквизиции форма розыска по гражданским и уголовным делам [18, Б. 51]. О совершенно самостоятельном возникновении светского розыскного процесса в средневековых государствах Западной Европы пишет в работе «Происхождение инквизиционного процесса» Р. Шмидт. Он показывает, как еще во франкской монархии времен Меровингов короли применяли розыск через местных людей для выяснения наличия права на земельные владения и как этот же порядок принимался для расследования преступлений [28, Б. 36]. Таковы наиболее значительные исследования по истории инквизиционного процесса за рубежом.
В России этот вопрос освещался преимущественно авторами учебных курсов по уголовному процессу. Д. Тальберг пишет, что начала розыскного процесса коренятся в обычаях и законах древнейших периодов народной жизни, что существовавший в древности обычай преследования застигнутых на месте преступления без обвинителей, а также обвинение на основании народной молвы или оговора на повальном обыске послужили ячейкой, из которой позднее развился следственный или розыскной процесс. Вместе с тем автор подчеркивает огромное влияние на следственный процесс процесса канонического, поскольку светское законодательство восприняло основную идею канонического процесса [13, с. 28-29].
Ряд других русских исследователей еще с большей уверенностью говорят о за-
имствовании розыскного процесса из суда церкви. Например, В. Случевский утверждает, что зачатки следственного процесса можно найти в каноническом праве, а применение - в церковных судах, через которые он перешел затем в суды светские [11, с. 32]. Высказывания И. Фойницкого по интересующей нас проблеме также сводятся к тому, что главным источником розыскного процесса был церковный, который под влиянием римского права вытеснил судебный поединок и ордалии разного рода, заменив их признанием подсудимого, свидетельскими показаниями, письменными и вещественными доказательствами. Окончательное же видоизменение прежнего порядка судопроизводства, по мнению автора, произошло вследствие влияния канонического процесса, причем светская власть или непосредственно заимствовала положения, принятые духовенством, или через посредство так называемых итальянских практиков [15, с. 1920]. Русский процессуалист
Н.Розин, не отрицая существования розыскных судебных форм в раннефеодальном государстве, пишет, что они не нашли почвы для своего развития в этих государствах, но зато закрепились в праве церкви. Когда же средневековое общество Европы для борьбы с преступлениями стало искать действенные средства, то оно нашло их готовыми в каноническом праве. Проследив таким образом путь розыскного процесса из более раннего периода в право церкви, автор тем не менее продолжает утверждать, что судебный процесс, утвердившийся в Европе в позднефеодальном периоде, был заимствовании из канонического права [10, с. 30]. Сходная позиция Г. Фельдштейна, труд которого вышел в 1915 г. и основан на обширной литературе, посвященной истории процесса. Однако, как считает этот автор, розыскной процесс проник в европейскую жизнь через процесс канонический из римской поры. Г.Фельдштейн прямо возражает против мысли о самостоятельности возникновения розыскного процесса в государствах Западной Европы, утверждая, что лишь канонический процесс в комбинировании с национальным правом европейских государств создал своеобразные сочетания и формы процесса. Именно условия, определявшие
дальнейшее развитие канонического процесса, способствовали росту в нем инквизиционного начала, т.е. принципа, по которому разнообразные процессуальные функции сосредоточены в руках одного лица [14, с. 14-16].
Общей почти для всех точек зрения русских правоведов является отсутствие четкости позиций по главному вопросу: возникал ли в Западной Европе розыскной процесс самостоятельно или он был заимствован из процесса канонического? При этом авторы обычно не обращают внимания на поразительное сходство основных черт развития розыскного процесса в Западной Европе и в Московской Руси, где уже никак нельзя было приписать его возникновение заимствованию из западноевропейского, канонического права.
Эта же нечеткость проникла и в советскую уголовно-процессуальную литературу, где тоже дебатировался вопрос о причинах возникновения розыскного (инквизиционного) процесса.
Так, известный советский ученый М.С. Строгович считает, что элементы розыскного процесса в Западной Европе стали проявляться уже в XIII в., когда еще господствовала обвинительная форма [12, с. 38]. С.А. Голунский и Д.С. Карев в учебнике по судоустройству говорят о постепенной смене обвинительной формы процесса розыскной (инквизиционной), начало каковой, по их мнению, было положено судами католической церкви [2, с. 90]. М.М. Гродзинский в работе «Улики в советском уголовном процессе» отмечает, что наиболее ранние формы западноевропейского инквизиционного процесса нашли свое место и в каноническом праве, и в светских судах итальянских городов. Причем в дальнейшем автор по сути дела признает одновременное возникновение розыскной формы процесса в каноническом и светском праве [3, с. 21].
Таким образом, анализ литературы, где так или иначе затрагивается вопрос о происхождении розыскного (инквизиционного) процесса, позволяет выделить две основные точки зрения на природу его возникновения:
1. Этот процесс явился заимствованием правил церковного суда.
2. Он возник в светском и в каноническом праве одновременно.
Многие авторы допускают, что светский процесс и процесс церковный влияли друг на друга, взаимно обогащая друг друга, и в конечном счете розыскной процесс как таковой появился повсеместно.
Какая же из этих двух точек зрения в большей степени соответствует действительности? Или была и другая тенденция в возникновении и развитии инквизиционного процесса?
Так как многие исследователи процесса происхождения следственно-розыскного процесса видят его ростки в каноническом праве, церковный инквизиционный процесс неизбежно оказывается в центре внимания. Первое указание на производство ex officio в церковных трибуналах встречается в дек-реталии1 папы Иннокентия III от 22 сентября 1198 г. архиепископу Миланскому, обвинявшемуся в корыстном должностном преступлении [26, S. 474-478]. На основании этой молвы и было начато расследование. В общем виде о вновь вводимом институте inquisitio говорится в декабре 1199 г., когда в качестве самостоятельных видов уголовного преследования называются и обвинение, и инквизиция. Но последняя возможна только при наличии публичной молвы, обвинявшей в совершении преступления определенное лицо. Делая уступку действующему обычному порядку, папа говорил, что и в случае инквизиции есть обвинитель -это глас народа [16, с. 109]. Четвертый Ла-теранский собор 1215 г. окончательно узаконил введенный в практику Иннокентием институт inquisitio. Декреталии Иннокентия III, однако, еще явно носили на себе следы обвинительного процесса: они, во-первых, устанавливали требование официального (при отсутствии прямого обвинения) розыска только в отношении особо тяжких преступлений, сохраняя для остальных обвинительный процесс; во-вторых, связывали официальный розыск все же с известными
1 Декреталиями называются письма или послания папы в ответ на вопросы, обращенные к нему по частным казусам, разрешение которых могло стать источником общих правил.
ограничивающими условиями, а именно: начинать его можно было лишь при условии распространения молвы о преступлении (publicus clamor) и вызванного этой молвой беспокойства в народе, скандалом (scanda-lum) [24, S. 29-32].
Дальнейшая практика значительно расширила начала, установленные декреталиями папы, получив выражение и закрепление в не менее известном, чем декреталии Иннокентия III, комментарии к собранию папских декреталий, составленном Иннокентием IV; практика духовных судов перестала связывать возбуждение преследования за преступления с какими то ни было обязательными условиями. Даже порочащие слухи (clamosa insinuatio) перестали быть условием, без которого, при отсутствии прямого обвинения, раньше не могло быть возбуждено уголовное преследование: для возбуждения уголовного преследования вместо дурной славы (infamia) стало достаточным на чем бы то ни было основанное подозрение (suspitio); не требовалось больше «скандала», чтобы судья подведомственный мог приступить к розыску; достаточно было для этого одной опасности. Вместе с тем практика распространила новые условия и новый порядок производства следствия, первоначально введенные для дел о еретичестве, и на другие преступления, подведомственные духовному суду.
Новый порядок производства дел в форме инквизиционного процесса был тесно связан с новыми условиями их возбуждения. Если для возбуждения следствия достаточным поводом стало подозрение, то для проверки подозрения, еще до привлечения к ответственности определенного лица в качестве обвиняемого, стала необходимой особая стадия производства - предварительное следствие (inquisitio praeparatoria) в отличие от «формального», «торжественного» следствия (inqusitio solemnis). Позднее эти две стадии уголовного розыска получили название inquisitio generalis (общий розыск, не направленный против определенного лица, а имеющий целью еще только выяснение, было ли совершено преступление и на кого падает подозрение), и inquisi-tio specialis (розыск, направленный против определенного обвиняемого лица). Это де-
ление производства по делу на две стадии прежде рассмотрения его в суде оставалось и впредь характерной чертой инквизиционного процесса. Интересно, что М.А. Чель-цов-Бебутов, различая производство ex officio в церковных судах и преследование еретиков (inquisitio privatitus haereticorum), утверждает, что последний институт действовал в руках епископов давно [16, с. 110]. Соглашаясь с данной точкой зрения, подчеркнем, однако, что институт инквизиции был узаконен церковью именно в период ее раскола и появления различных течений. Основанная на принципе официальности, инквизиционная форма процесса была предназначена прежде всего противостоять появившимся сепаратистским тенденциям.
Однако все сказанное выше еще не означает, что инквизиционная форма процесса впервые появилась в Западной Европе именно в церковном суде и в каноническом праве.
Многие авторы отмечают определенные заимствования розыскных начал из римского права. Правда, процесс в республиканском Риме строился на принципе частного accusatio, т.е. уголовное преследование ставилось в нем в зависимость от обвинительной инициативы частных лиц. Но «этот принцип годился лишь до той поры, пока социальные и нравственные устои общества не были расшатаны и общество жило нормальной и интенсивно-общественной жизнью» [7, с. 136]. Падение Римской республики и утверждение империи сопровождалось развитием, наряду с процессом состязательным, процесса розыскного [25, S. 340]. По мере того как, по выражению Т.Моммзена, «туже натягивались бразды правления», расширялся объем должностной инициативы и деятельности в области уголовного процесса. И хотя де-юре все еще признавалось, что для возбуждения уголовного процесса требуется предъявление обвинения от потерпевшего лица, на практике постепенно утверждалась магистраторская функция.
Когда при Диоклектиане, Константине и их преемниках Римская империя превратилась в неограниченную монархию, управление империей стало все более и более проникаться бюрократическими началами
[4, с. 558]. В этот период с развитием сложного бюрократического механизма quaestio-nes perpetuae отошли на задний план, а с установлением при Диоклетиане нового административного деления нормальным органом суда стали начальники провинций, которые судили по началам инквизиционного разбирательства [25, S. 346-347]. Таким образом, розыскной процесс был известен уже в эпоху рабовладельческого Рима.
Возникновение розыскного процесса в феодальной Европе процессуальная литература очень долго относила на счет церкви и канонического права.
Совершенно естественно, что ввиду того подавляющего влияния, какие формы розыскного процесса, сложившиеся в каноническом праве, оказали на развитие светского права, принято было искать первоисточники розыскного процесса в нормах папских декреталий. Между тем в действительности папы, устанавливая розыскной процесс прежде всего в целях энергичной борьбы с еретичеством, не вводили ничего нового, чего бы не было известно светскому праву той эпохи. Если считать, что принцип, составляющий суть розыскного процесса, есть принцип официальности, обязывающий установленный для того орган исследовать признаки преступления и принимать по собственной инициативе, по долгу службы меры для привлечения к ответственности его виновника, то в зародыше это ядро встречается уже в государстве франков в эпоху Меровингов; об этом подобно пишет Н.Полянский [8, с. 59-60]. Именно здесь и именно в эту эпоху вводится под названием inquisitio институт, состоявший в том, что королевский уполномоченный путем вызова и опроса избранных членов общины устанавливал существовавшие в общине поземельные отношения. Этот институт и был использован франкским королем Карлом Великим в области уголовного процесса и утвердился в конце VIII в. как общинный розыск (Gemeinderude), заменявший собою обвинение потерпевшего: королевские посланцы уполномочивались на периодические созывы и на приведение к присяге групп лиц, которые должны были давать показания относительно тяжких преступлений, совершенных в округе. Такие
показания считались достаточными для привлечения к ответственности тех, кто упоминался в показаниях, так же, как если бы против них было заявлено формальное обвинение [21, S. 73-75]. Интересно отметить, что новая форма процесса, усвоенная каролингским правом (Rugeverfahren), появилась как компромисс между простой, без всяких формальностей расправой с преступными элементами общества и обвинительным порядком, компромисс, обусловленный тем, что обвинительный процесс, поставленный в зависимость от наличия потерпевшего и его воли, не давал уже достаточных гарантий соблюдения общественных интересов. Общность правовой идеи каролингской и канонической «инквизиции» (розыска) бросается в глаза: общинное опорочение каролингского Rugeverfahren соответствовало, как повод к возбуждению уголовного преследования, народной молве (Clamor publicus) канонического права. Г ео-графическим путем, которым начала каролингского процесса могли быть перенесены в папское законодательство, вполне мог быть путь движения норманнов, появившихся в конце VIII в. во Франции и в конце IX в. в Южной Италии и основавших здесь маленькое норманнское владение (Сицилийское королевство): по замечанию
Р. Шмидта, ценности, заимствованные из сокровищницы государственных институтов Карла Великого, норманны охраняли заботливее, чем прямые наследники Карла [28, S. 79]. Каноническое право лишь освободило инициативу преследования за преступления от всяких связывающих условий. Но характерно, что и в этом случае каноническое право не было оригинальным: оно только следовало примеру североитальянского городского права; именно в праве Ломбардии и Тоскании уже с первой половины XII в. утвердился принцип, что обязанность государства заботиться о преследовании преступлений не терпит ограничений какими-либо формальными условиями. Нетрудно выявить те исторические факторы, которые привели к установлению здесь данного принципа; это - расцвет торговли на юге Европы в результате первого крестового похода, с одной стороны, а с другой - появление особого слоя бездом-
ных, обнищавших людей, превратившихся в грабителей и разбойников, которые нарушали покой городов и пролегавших между ними торговых путей. В эпоху резкого разделения городского населения на мирных горожан, занимавшихся торговлей и промыслами, и многочисленный слой беспокойных людей, угрожавших общественному порядку и процветанию городов, перед государством встала проблема охраны зарождавшихся новых отношений. И ее решению как нельзя лучше соответствовали новые формы уголовного процесса, осуществление которого перешло к государству [6, с. 23]. Что касается розыскного процесса канонического права, то он сложился, по всей видимости, под общим воздействием остатков древнефранкского права (в его норманнской концепции), традиции которого сохранялись в Южной Италии, и права городских коммун северной и средней Италии, отражавшего потребности растущей торговли и промышленности. Явление это тем более понятно, что, во-первых, формы розыскного процесса соответствовали потребностям церкви в ее борьбе с религиозным вольнодумством, во-вторых, римские папы хорошо знали светское право (Иннокентий III получил юридическое образование в Болонье, а Иннокентий IV был в свое время выдающимся генуэзским юристом).
Влияние церкви в средневековом обществе, коренившееся в том, что церковь являлась самым крупным феодальным владетелем, было настолько велико, что не могло не отразиться и на светском праве. Вследствие того, а также потому, что устаревшая обвинительная форма процесса не соответствовала интересам крепнувшей королевской власти, розыскной процесс канонического права оказал огромное влияние на развитие светского процессуального права. Особо благоприятные условия он нашел во Франции, где почва для него была подготовлена еще со времени Филиппа Августа (1880-1223). Здесь фактором, способствующим развитию розыскного начала, было образование могущественного, поддерживающего монархию и ею поддерживаемого чиновничества [28, Б. 81]. Наряду с потребностями развивающейся торговли, нуждающейся в обеспечении связи между горо-
дами, и с интересами церкви в ее борьбе с религиозным инакомыслием борьба королей за полноту власти оказалась еще одним, третьим по счету, но не по значению фактором, который способствовал утверждению и развитию розыскного процесса. То, чего не могла сделать церковная власть, а именно совершенно вытеснить обвинительный процесс [27, с. 14], сделала в конце концов власть короля и его чиновников. Раньше, чем в Германии, розыскной процесс был использован Фердинандом II Арагонским как средство централизации власти для нового единого государства Испании [28,
S. 92]. Именно здесь установилась та тесная связь между режимом монархического абсолютизма и розыскной формой процесса. В то время как на долю абсолютизма выпала в свое время положительная роль в деле создания единой государственной власти во многих государствах, розыскной процесс , положивший в основу уголовного преследования почин и деятельность органов королевской власти, сыграл роль орудия для преодоления феодальной раздробленности и патримониальной юстиции, для превращения ее в единую государственную юстицию. Именно с помощью начал розыскного процесса была успешно решена задача возведения юстиции в государственное учреждение [1, с. 566-567].
Итак, концепция происхождения инквизиционного процесса выглядит следующим образом. Начало ему было положено еще в императорском Риме. Затем элементы inquisitio появляются в государстве франков. Наконец, эта форма преследования стала использоваться церковью. Зарождение инквизиционной формы судопроизводства было неслучайно, она наиболее полно соответствовала логике классовых отношений. Как только в Риме стали затрагиваться интересы господствующего класса и возникла угроза со стороны эксплуатируемых масс, так сразу господствующий класс взял в свои руки дело раскрытия и наказания преступников.
В работе В.П. Нажимова «Типы, формы и виды уголовного процесса» рассматривается зависимость формы уголовного процесса от государственного строя и политического режима государства. «Уголовный
процесс в деспотическом государстве - это должен быть процесс, в котором представители государства - следователи и судьи -наделены односторонними властными полномочиями, а обвиняемый - лишь бесправный объект их деятельности; процесс, в котором нет и не может быть независимого суда, - это нарушило бы иерархическую пирамиду власти; нет и не может быть подлинной гласности - это привело бы к нарушению бюрократической тайны. Значит, это должен быть процесс без гласности, без состязательности, без независимости суда» [5, с. 28].
А как обстояло дело в Германии?
К концу XV - началу XVI в. в Германии были налицо все необходимые условия, чтобы, как и в других странах, легализовать инквизиционный процесс: развитие экономической жизни, торгового оборота, расцвет городов, расслоение населения и быстрый рост его пауперизованного слоя, увеличение преступности, а главное - стремление императора к абсолютной власти, а также борьба за свое могущество местных князей.
Почва для инквизиционного процесса была подготовлена уже давно. Состояние крепостной зависимости в Германии позволяет однозначно утверждать, что еще задолго до XVI в. феодалы использовали для расправы с непокорными крестьянами самые жестокие меры, которые не были регламентированы никакими законами, а основывались лишь на принципе неприкосновенности феодальных привилегий. Замки феодалов были снабжены подземными тюрьмами, камеры которых заполнялись узниками, помещенными туда без суда и следствия [23, Б. 15]. Феодалы были достаточно сильны, чтобы заставить своих подданных подчиняться своему произволу. Вполне понятно, что тут были благодатные условия и для применения пыток. Раньше чем был провозглашен принцип официальности (публичности) процесса, отдельные элементы розыска прочно вошли в процессуальную практику: пытки, тайна, жестокость наказаний. Практика внесудебной расправы феодалов над крестьянами вообще представляется тем общим источником, из которого позднее мог развиться инквизиционный процесс на светской почве [18, Б. 474].
Законодательные акты конца XII - начала XIII в. уже вводили отдельные элементы розыскного процесса, которые сначала были исключением, допускавшиеся при расследовании тягчайших преступлений (подлог документов, подделка монет, ношение оружия) [28, S. 104, 117-118]. Уголовный процесс ex officio действовал, когда затрагивались интересы государства. В такой обстановке к обвинительной форме процесса инквизиционная форма присоединялась постепенно, сначала только в городах. Вообще соотношение двух форм процесса длительное время было весьма неопределенным. И несмотря на то что испытывался явный недостаток в частных обвинителях, инквизиционный порядок судопроизводства считался исключительным.
В XIV в. судебная практика прибегала к экстраординарному процессу уже в случаях измены, убийства, грабежа, изнасилования, т.е. когда преступление затрагивало интересы частного лица. Использование пытки стало общим правилом. В кратких мотивировках применения такого способа дознания ясно выступает цель - борьба с «подозрительными людьми». Вместе с пыткой получает дальнейшее развитие и тайность производства [20, S. 16]. Свидетельством этого была уже деятельность фемиче-ских судов. Крестьянские выступления XIV-XV вв. особенно ярко высветили непригодность старого обвинительно процесса. Крестьяне не раз высказывали требования, чтобы государство, император выступали в их защиту против разбойников и грабителей. Вскоре для осуждения определенного лица стало достаточно присяжного заявления семи присутствующих о том, что лицо это известно как разбойник. Оговоренный такими «присяжными» даже не допрашивался. Если он присутствовал, его осуждали как нарушителя земского мира; если отсутствовал, то делалось распоряжение о его поимке. В ряде городов установился еще более упрощенный порядок. При отсутствии сознания заподозренного и формальных доказательств его виновности городской совет проводил расследование его репутации, не облеченное в процессуальные формы. Если большинство совета приходило к убеждению, что обвиняемый представ-
ляет опасность для окружающих, то это было достаточным основанием для вынесения в судебном заседании обвинительного приговора [29, Б. 24-25].
В конце XV и начале XVI в. в ряде входивших в империю феодальных земель действовали кодексы, отражавшие выработанный в судебной практике розыскной процесс с пыткой и с применением различных видов наказаний. Свою легализацию в общеимперском масштабе инквизиционный (следственно-розыскной) процесс получил в «Каролине» (1532 г.).
Библиографический список
1. Анфицеров К.Д. Юстиция и наука об уголовном суде // Сборник статей и заметок по уголовному праву и судопроизводству. СПб., 1898.
2. Голунский С.А., Карев Д.С. Учебник по судоустройству. М., 1939.
3. Гродзинский М.М. Улики в советском уголовном процессе. М., 1944.
4. Машкин Н.А. История Древнего Рима. М., 1919.
5. Нажимов В.П. Типы, формы и виды уголовного процесса. Калининград, 1977.
6. Познышев С.В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. М.,1913.
7. Покровский И.А. История римского права. Пг., 1918.
8. Полянский Н. Основные формы построения уголовного процесса // Учен. зап. МГУ. Труды юрид. ф-та. 1949. Вып. 145, гн. 4.
9. Похмелкин В.А. Дознание в советском уголовном процессе: дис. ...канд. юрид. наук. М., 1959.
10. Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. Пг., 1919.
11. Случевский В. Учебник русского уголовного процесса. СПб., 1895.
12. Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946.
13. Тальберг Д.Г. Русское уголовное судопроизводство. Киев, 1889. Т.!
14. Фельдштейн Г.С. Лекции по уголовному судопроизводству. М., 1915.
15. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1902. Т. I.
16. Чельцов-Бебутов М.А. Положение личности в уголовном процессе. М., 1948.
17. Biener F.A. Beitrage zu der Geschichte des Inquisitionsprozesses und der Geschwor-nengerichte. Leipzig, 1827. S. 192-193.
18. Brunner H. Zeugen und Inquisitions-beweiss der karolingischen Zeit. Leipzig, 1866.
19. Esmein A. Histoire de la procedure criminelle en France. Paris, 1882.
20. Ebel W. Alte deutsche Gerichtsformen. Gottingen, 1981.
21. Glaset J. Handbuch des Strafprozesses. Leipzig, 1883. Bd. I. S. 73-75.
22. Helie F. Traite de I’instruction criminelle ou Theorie du code d’instraction criminelle. Paris, 1945. P. 517-518.
23. Heinz J. Prozessverlauf und materielles Boweisrecht im spatmittelalterichen Recht. Koln, 1976. S. 15.
24. Hroch M. Skubova A. Inquisition im Zeitalter der Gegenreformation. Praga,1986. S.29-32.
25. Mommsen Th. Romisches Strafrechts. Berlin, 1955.
26. Munchen K. Das canonische Gerichtsverfahren. Berlin, 1803. Bd. I.
27. Несмотря на широкое использование
цершвью розыскного процесса, сфера его применения все же оставалась ограниченной и обычной формой преследования виновных продолжал быть обвинительный процесс. См.: Саранов Д.
Сущность и историческое развитие на следстивиния (инквизиционния) процесс // Годишник на Софийския университет, Ш, Юридический факультет. 1937. Т. 22.
28. Schmidt R. Die Herkunft des Inquisitionspozesses. Heidelberg, 1902.
29. Unger F. Die altdeutsche Gerichts-Verfassung. Gottingen, 1842. S. 24-25.
THE HISTORY OF THE NEW CRIMINAL PROCEDURE TYPE DEVELOPMENT IN THE MEDIEVAL GERMANY
T.E. Loginova
15, Bukirev st., Perm, 614990, Perm State University
The problem of the inquisition process establishment in the medieval Germany is researched. The two points of view for the nature of this type of the criminal process beginning are defined: this process was either borrowed from the church court rules or it simultaneously appeared in the society and canonical law. By the end of XV - beginning of XVI centuries Germany had all the necessary conditions to legalize the inquisition process in the "Carolina" of 1532.
Keywords: implementation of the search process fundamentals into the social courts, influence of the canonic law, ex officio proceedings in the church tribunals, inguisitio institute in the franks's state, reasons for the inquisition process in Germany
