CC BY
29
ISSN 1998-4812
Вестник Башкирского университета. 2011. Т. 16. №3(1)
1037
УДК 811.512.141.
ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ АФФИКСА ПРОШЕДШЕГО ОПРЕДЕЛЕННОГО ВРЕМЕНИ -ДЫ В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ
© А. С. Гарипов
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 453701 г. Учалы, ул. Энергетиков, 29.
Тел.: +7 (34791) 3 97 81.
E-mail: a.salawatowitch@yandex.ru
В статье рассматривается история развития аффикса прошедшего определенного времени -ды в башкирском языке. Автор предлагает свою точку зрения в отношении истории развития аффикса прошедшего определенного времени.
Ключевые слова: тюркские слова, аффикс, определение,гипотеза, изъявительное наклонение, значение.
Прошедшее определенное время на -ды имеет древнюю историю и является формой, которая функционирует во всех тюркских языках. Достаточно упомянуть, что Н.Ф. Катанов в своем «Опыте исследования урянхайского языка» указывает на 48 тюркских языков или наречий, где эта форма существует [1].
В тюркологии на сегодняшний день есть большое количество разнообразных дополняющих или исключающих друг друга гипотез и предположений о генезисе этой формы. Несмотря на это вопрос о происхождении формы прошедшего определенного времени на -ды до сих пор не получил удовлетворительного разрешения, так как ни одна из ныне существующих гипотез пока не принята как окончательная. Большинство тюркологов склоняются к мнению о том, что аффикс прошедшего определенного времени -ды возник в результате стяжения более полной формы на дык (-дук, -дуг). Такой гипотезы придерживаются Ж. Дени, А. П. Поцелуевский, Н. А. Баскаков, П. И. Кузнецов и др. По их мнению, в процессе исторического развития форма на -дук подверглась стяжению (т.е. выпал конечный согласный к (г) в результате чего образовалась форма прошедшего определенного времени на -ды.
По нашему мнению, гипотеза, сторонниками которой являются П. М. Мелиоранский, В. Бро-кельман, Н. К. Дмитриев, Б. А. Серебрянников и др. является более основательной. Согласно этой гипотезе, временная форма на -ды произошла из имени действия на 4, которая в свою очередь сопровождалась словами бар «есть», «имеется» или йоk «нет, «не имеется». По мнению, Н. К. Дмитриева, эти архаические отглагольные существительные на -ыт/ -ит/ -ут/ -ут/ -т принимали аффиксы принадлежности: алытым бар, алытым йоk. В дальнейшем слова «бар» и «йок» отпали, в результате чего и возникла форма алдым [2]. А вот исчезновение гласных он объясняет тем, что двусложные имена с узкими гласными (ы, е, о, о) во втором слоге выбрасывали этот узкий гласный. Таким образом, можно предположить, что формы типа алыт, языт,
килет действительно существовали в ранних периодах развития тюркских языков. На это указывают и слова, которые в виде пережитка сохранились в башкирском языке, например, корот (прессованный творог) - основа коро (сохни), болот (облако, туча) от глагольного корня бол - крутиться, мутиться [2]. О присутствии таких слов в азербайджанском языке пишет А. А. Ахундов [3].
Являясь сторонником описанной гипотезы, Б. А. Серербренников, в свою очередь, говорит что отглагольное имя на -ыт, -ит в составе форм прошедшего времени на -ды, -ди отражает особенности архаического мышления, когда прошедшее время ассоциировалось преимущественно с результатом действия, а не с фактом его наличия в плане прошедшего. Поэтому отглагольное имя явилось удобным средством его выражения [4]. По мнению А. М. Щербака, в настоящее время мало кто сомневается в именной природе формы прошедшего времени на -ды [5]. Тем не менее, при доказательстве истинности этой гипотезы возникают некоторые затруднения. Они связаны с тем, что глагольное имя, как известно, имеет более широкое и сложное значение по сравнению с глаголом изъявительного наклонения. Поэтому человек, прежде чем выразить значение соответствующее глагольному имени должен был уже уметь выражать значение изъявительного наклонения. На это указывает и П. И. Кузнецов, который делает вывод о том, что первоначальной является значение изъявительного наклонения, и только на его основе образуются другие более сложные значения [6]. В связи с этим нельзя не обратить внимание на высказывание некоторых тюркологов, которые утверждают, что ранее в тюркских языках одна и та же форма имела несколько значений. Например, как утверждает М. Ш. Рагимов, «на ранних этапах в языке еще не было ясного разграничения модального значения желания, и значения будущего времени» [7]. З. Будагова, основываясь на исследования М. Ш. Рагимо-ва, подчеркивает, что в прошлом формальной дифференциации между категориями наклонения и времени, существующей в современном азербай-
1038
ФИЛОЛОГИЯ и ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
джанском языке, не было. Для обоснования данного тезиса автор в качестве примера приводит форму желательного наклонения (-а)-э), которая в древних письменных памятниках употреблялась в значении настоящего, настоящего-будущего, категорического времен [8]. Такие явления, по мнению Э. В. Се-вортяна, в первую очередь, связаны с неустойчивостью этих форм [9].
Таким образом, на основе вышесказанного можно предположить, что форма опыт функционировала не только как глагольное имя, но и имела значение изъявительного наклонения. С этим, по-видимому, и связана способность формы опыт принимать личные аффиксы. Ее (формы) многозначность напрямую связана с тем, что она образована посредством аффикса -т, который является древним показателем множественности. Этот аффикс до сих пор функционирует в монгольском языке (в виде -д), например: псуоп «князь» и псуоё «князья» [10]. Но при этом, естественно, возникает вопрос: «Какое отношение к этому имеет аффикс множественного числа?» Ответить на него нам поможет теория определенности и неопределенности, автором которой является выдающийся башкирский ученый Дж. Г. Киекбаев. Ученый в результате структурного анализа морфологического строя тюркских, тунгусо-манчжурских и угро-финских языков пришел к выводу о том, что основу аффиксов множественного числа изначально были заложены два значения. Первым из них является значение множественности, а второе - значение неопределенности [11]. Например, калмыкская форма но^т «друзья» говорит не только о большой численности друзей, но указывает на их количественную неопределенность. Именно поэтому древние аффиксы множественного числа в тоже время, являющиеся показателем неопределенности, присоединяясь к глаголам, образуют формы, значения которых тесно связаны с неопределенностью. Когда же потребовалась необходимость избавления от такой многозначности путем фонетических изменений (алыт > алтым > алдым) образовалась собственно форма прошедшего определенного времени. Здесь также следует отметить роль узких гласных -ы, -е (-и), -о, -е. При образовании форм прошедшего определенного времени всегда присоединяются именно эти узкие гласные независимо от того, какие гласные в корне или основе глагола. Данное
обстоятельство связано с тем, что в тюркских языках узкие гласные издревле выражают значение определенности [12]. Поэтому они участвуют в образовании таких форм, значение которых тесно связано с определенностью, например, аффикс винительного падежа: китопты «книгу», мэктэпте «школу», а также аффикс принадлежности: китобы «его книга», мэктэбе «его школа». О такой тесной связи формы прошедшего времени на -ды с определенностью говорит и тот факт, что она не может сочетаться вместе с частицами и модальными словами, имеющими значение сомнения, например, невозможны такие конструкции как: Мин, бэлки, алдым «Я, может, взял». Ьин, бэлки, олдыц «Ты, может, взял», Ул, бэлки, олды «Он, может, взял». Именно, в связи с тем, что в основе аффикса -ды присутствует показатель определенности -ы формы, образованное посредством этого аффикса выражают прошедшее определенное время.
ЛИТЕРАТУРА
1. Катанов Н. Ф. Опыт исследования урянхайского языка. Л.: Типография Императорского Университета, 1903. 168 с.
2. Дмитриев Н. К. Грамматика башкирского языка. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1948. 276 с.
3. Ахундов А. А. Категория времени глагола на материале азербайджанского языка / Дисс... канд. филол. наук. Баку, 1958. 223 с.
4. Серебренников Б. А. К проблеме происхождения двух типов личных глагольных окончаний в тюркских языках // Симпозиум по сравнительно-исторической грамматике тюркских языков. М., 1967. С. 28-37.
5. Щербак А. М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков (глагол). М.: Изд-во АН СССР, 1981. 184 с.
6. Кузнецов П. И. Происхождение прошедшего времени на -ды и имени действия в тюркских языках // Тюркомонгольское языкознание и фольклористика. М., 1960. С. 40-71.
7. Рагимов М. Ш. Формы выражения настоящего и будущего времени // Языковедческий сборник. Труды Ин-та лит. и яз. Им. Низами А. Н. Азербайджанского ССР, т.х. Баку, 1957. 233 с.
8. Будагова З. Основы грамматики современного азербайджанского языка. Морфология. Баку: Элм, 1987. 117 с.
9. 10.Севортян Э. В. Современное состояние и некоторые вопросы исторического изучения тюркских языков в СССР // Вопросы методов изучения истории тюркских языков. Ашхабад, 1961. С. 22
10. Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1951. 452 с.
11. Киекбаев Дж. Г. Введение в Урало-алтайское языкознание. Уфа: Китап, 1972. 151 с.
12. Киекбаев Дж. Г. Основы исторической грамматики Уралоалтайских языков. Уфа: Китап, 1996. 368 с.
Поступило в редакцию 07.06.2011 г.
