CC BY
141
УДК 811.512.141
ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПОДРАЖАТЕЛЬНЫХ СЛОВ И ИХ МЕСТО В СИСТЕМЕ ЧАСТЕЙ РЕЧИ
© Г. А. Исянгулова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32. Тел./факс: +7 (34 7) 272 33 82.
ЕтаИ: igulnaz75@yandex.ru Существует большое количество терминов, использующихся для обозначения подражательных слов: подражание, мимема (от греческого mmeomai - подражание), изобразительные слова, подражательные слова, образные слова, имитатив, звукоподражательное слово -ономатоп. Большое количество работ, посвященных изучению подражательных слов, объясняется интересом к этой необычной группе слов. Так как подражательные слова не склоняются и не спрягаются, большинство исследователей тюркских языков относят их к классу неизменяемых слов, а в лексико-грамматическом плане - к междометиям или к наречиям. Но они имеют ряд отличительных признаков и свойств. В данной статье автор рассматривает подражательные слова как отдельную часть речи, так как они имеют своеобразную фонетическую форму и морфологическую структуру, целостное семантическое значение, активно используются в образовании новых слов, выступают в роли членов предложения.
Ключевые слова: подражательное слово, семантика, часть речи, неспрягаемое слово.
В башкирском языкознании актуальной остается проблема морфологической идентификации отдельных групп слов, к которым относятся подражательные слова. В современном башкирском языке подражательные слова являются одной из сложных и спорных частей речи. Они широко употребляются как в устной речи, так и в художественной литературе, вызывая конкретный, яркий, картинный образ отражаемых ими звучаний, движений, явлений и тем самым, подчеркивая их выразительность, живость и динамичность.
Несмотря на то что подражательные слова имеют отличное от остальных слов происхождение, они существуют в языке на равных правах, так как в образовании и тех, и других участвуют одни и те же фонетические звуки. Однако это не означает, что подражательные слова полностью копируют звуки и шумы природы. Они подражают им приблизительно, потому что язык ограничен в своем звуковом составе для передачи аналогичных явлений. Поэтому невозможно установить тождество между звукоподражательным корнем и его действительным соответствием в природе. Но когда подражания приобретают лексические значения, они становятся общепонятными словами благодаря речевой практике.
Подражательные слова воссоздают то или иное действие или образ действительности картинно и целостно. В связи с тем, что они характеризуют именно данное конкретное явление, действие, звук или образ, их значение обладает меньшей степенью обобщения, чем значения обычных слов. При этом подражательные слова характеризуют то или иное явление всегда с ярко выраженной экспрессивностью, придавая эмоциональную окраску всему высказыванию.
Сфера употребления подражательных слов имеет ряд ограничений: они в основном употребляются в разговорной речи, в художественных произведениях, и почти не встречаются в научном стиле, официальных документах и публицистике.
Какими бы не были реальное значение слов и исторический путь их развития, базой для их возникновения и дальнейшей эволюции их значения является мотивация.
Противники звукоподражательной и междометной теории происхождения языка выдвигают ряд предположений. Например, В. И. Абаев считает, что «один и тот же предмет в разных языках называется разными звуковыми сигналами. Это было бы невоз-
можно, если бы природа вещи допускала для нее только одно «правильное» наименование» [1]. А. В. Востриков пишет: «Если слова действительно вытекали из природы и свойств вещей, то тогда все названия вещей и все понятия в разных языках были бы одинаковыми и в таком случае не было бы необходимости в существовании множества различных языков» [2].
Различные значения одних и тех же подражаний Н. И. Ашмарин объяснял тем, что «все многообразие окружающей природы первоначально выразилось у человека лишь в немногочисленных мимемах» и «несходство однозначащих подражаний в языках может иногда объясняться и тою причиною, что один народ вопринял слуховую, а другой - зрительную сторону явления: в первом случае мы имеем акустический, во втором - зрительный тип подражания» [3].
Многообразие значений одних и тех же подражаний «являет собой заурядный случай омонимии на уровне имитативов, передающих часто не звучание тела, а исключительно ритмический рисунок движения, акустического или оптического эффекта и т.д.» считает Г. Е. Корнилов [4, с. 26]. По его мнению, «положив начало человеческой речи, имитативы в дальнейшем все больше и больше уходили на задний план и уже на стадии письменных литературных языков древности подражания ограничены в употреблении рамками отдельных стилей, сокращается их число вообще и падает употребительность не только в высоких стилях, но и в обыденной речи» [4, с. 32].
Противники звукоподражательной теории происхождения языка считают, что звукоизобразительные слова неспособны выражать абстрактные значения, что они малочисленны и сфера их применения ограничена.
Казахский языковед К. Ш. Хусаинов, отрицая аргумент об ограниченности возможностей, указывает, что «звукоизобразительные слова передают не только конкретные понятия, но и в своем семантическом развитии могут подниматься до самых больших высот абстракции». Он же считает, что «утверждение об ограниченности возможностей употребления и малочисленности звукоизобразительных слов прежде всего основаны на том, что большинство исследователей данной проблемы чаще всего ограничивается выделением так называемых «чистых» звукоподражаний, не учитывает процесса денатурализации, возможности отнесения к звукоизобразительным и звукосимволи-
ISSN 1998-4812
Вестник Башкирского университета. 2015. Т. 20. №2
553
ческим тех корневых, чаще моносиллабических, основ, которые выявляются только после скрупулезного этимологического анализа. Так, в «Этимологическом словаре тюркских языков» Э. В. Севортяна приблизительно % часть всех этимологизированных слов можно квалифицировать как звукоизобразительные» [5].
Таким образом, исследование семантики подражательных слов носит комплексный характер и включает в себя изучение не только системных семантических особенностей данных единиц, но и закономерностей их функционирования.
Существует большое количество терминов, использующихся для обозначения подражательных слов: подражание (Платон), мимема (от греческого ттеота1 - подражание) (Н. И. Ашмарин, Н. А. Баскаков), изобразительные слова, подражательные слова, образные слова (С. Кудайбергенов, М. Худайкулиев, Р. Кунгуров, А. Исхаков), имитатив (Г. Е. Корнилов), звукоподражательное слово - ономатоп (С. В. Воронин).
Изучение подражательных слов ведется с древних времен. Первые представления людей о происхождении языка отражены в мифах различных народов. Проблемы связи звука со значением рассматривались в трудах Ж. Ж. Руссо, Р. Декарта, М. В. Ломоносова и др. Начало теоретическому изучению звуко-символизма положил О. Есперсен в 20-х гг. ХХ в. [6].
Большое количество работ, посвященных изучению подражательных слов, объясняется интересом к этой необычной группе слов. В России создателем лингвистического учения о мимемах был тюрколог-чувашевед Н. И. Ашмарин [3]. В его работе «Подражание в языках Среднего Поволжья» представлен значительный лексический материал - более 350 первичных и производных имитативов (мимем) из чувашского языка. Н. И. Ашмарин собранные имитати-вы распределяет по 5 категориям:
1) звукоподражания (мимемы - звуковые образы голосов и криков животных, акустических эффектов от действий человека и от движения тел неживой природы);
2) подражания явлениям движения и, в частности, световым;
3) подражания звуковым явлениям, источником которых являются части речевого аппарата, или отпе-чаточные слова;
4) подражания явлениям незвукового порядка, имеющим место в человеческом организме;
5) отпечаточного типа детские слова.
Самой богатой по материалу является работа Н. И. Ашмарина «О морфологических категориях подражаний в чувашском языке», где собрано более 1600 имитативов. В ней рассмотрены «морфологические группы чувашских мимем» , состоящих из Г, ГГ, ГС и т.д., всего обнаружено или предсказано 115 типов структур. По мнению автора, особенностью тюркских и финно-угорских подражательных слов является «однообразие их строения, так как они распределяются по четко очерченным рядам (группам), легко укладываясь в совершенно определенные формулы» [7].
Другой чувашский языковед Г. Е. Корнилов проблеме звукоизобразительности посвятил монографию и несколько статей. По его мнению, этимологический анализ не позволяет углубиться в историю происхождения слова далее односложной корневой морфемы, ограничивает возможности при исследовании истории происхождения языка и примарной мотивированности языкового знака. Г. Е. Корнилов считает, что имита-тив - это музыкальный образ, включающий в себя
понятие о характерном признаке, свойстве, качестве отображаемого; это результат мысленного и художественно-эмоционального восприятия объекта, явления одновременно. Он предлагает под термином «имита-тив» подразумевать «не подражание звукам и звучаниям, а подражание объектам, процессам, состояниям, качествам с помощью звуков и звучаний» [4].
Вкладом в это направление тюркского языкознания и являются работы Н. К. Дмитриева, Н. А. Баскакова. Так же исследованием подражательных слов занимались такие ученые, как С. А. Алиева, Р. А. Бу-дагов, А. А. Беляков, В. В. Виноградов, А. М. Газов-Гинзберг, Е. А. Глухарева, А. И. Германович, А. Г. Спиркин, М. Д. Степанова, А. Н. Тихонов, С. А. Карпухин, Е. Ю. Кученева, В. С. Третьякова, А. Н. Трегу-бова, В. В. Фатюхин, Б. В. Якушин, Н. А. Янко-Триницкая и др.
А. М. Газов-Гинзберг, проанализировав звуко-изобразительные корни более 10-ти неродственных языков, сделал вывод «об исконной, отприродной связи звука со смыслом при возникновении человеческого языка». Предложенная им классификация звуко-изобразительных корней состоит их 4-х групп:
1) «внутреннее» звукоизображение (воспроизведение звуковых физиологических процессов, производимых человеческим ртом и носом, а также аффективных выкриков-междометий);
2) «внешнее» звукоизображение (собственно звукоподражание);
3) озвучивание первоначально беззвучных «подражательных» жестов рта и носа, подражающих движению или форме предметов;
4) «лепетные» детские слова [8].
С. В. Воронин в своих исследованиях значительное внимание уделяет теоретическим вопросам звуко-изобразительности, он в качестве важнейшего инструмента исследования звукоизобразительности вводит понятие фонемотипа - акустического или артикулярно-го типа фонем. Другим важным моментом в работах С. В. Воронина является четкое разграничение звукоизоб-разительной системы языка на 1) звукоподражательную и 2) звукосимволическую подсистемы [9].
В современном башкирском языке в изучение подражательных слов большой вклад внесли Н. К. Дмитриев, А. А. Мансуров, Х. Г. Юсупов, Н. Х. Ишбу-латов, З. К. Ишмухаметов, М. В. Зайнуллин и др.
В башкирском языкознании нет единого мнения в отношении места подражательных слов в системе частей речи. В недавнем прошлом подражательные слова включались в разряд междометий, по своим категориальным признакам существенно отличающихся от них. Например, профессор Н. К. Дмитриев рассматривает строение звукоподражательных слов, указывает на их морфологическое своеобразие, относя их к междометиям. А. А. Мансуров в состав междометий включает лишь звукоподражательные слова, а образоподражательные слова выпускает из поля зрения [10, с. 14]. Этот недостаток был преодолен, подражательные слова обрели свое место в системе частей речи тюркских языков, и профессор Н. Х. Ишбу-латов подражательные слова выделяет как отдельную группу слов [11, с. 25].
Так как подражательные слова не склоняются и не спрягаются, большинство исследователей тюркских языков относят их к классу неизменяемых слов, а в лексико-грамматическом плане - к междометиям, наречиям. Но они имеют ряд отличительных признаков и свойств.
Профессор Х. Г. Юсупов указывает на следующие различия между подражательными словами и междометиями [12, с. 10]:
1. Подражательные слова в непосредственной, экспрессивно-изобразительной форме передают звуки, издаваемые человеком, другими живыми существами и различными предметами, или выражают представления о световых, цветовых явлениях и о различных движениях, состояниях [13, с. 342]. А междометия выражают различные чувства непосредственно в момент их проявления и эмоциональное отношение человека к высказываемому. Например: Бэлэкэй генэ оскон да етэ, гелт итеп токанып китэсэк «Хватит искорки, мгновенно вспыхнет» (И. Ногоманов). Ур-ра, урман! Ур-ра! «Ур-ра, лес! Ур-ра!» (М. Карим).
2. В отличие от междометий подражательные слова могут служить базой для образования новых слов - имен и глаголов. Например: шарт+лау «взрыв», мыр+ылдау «мурлыкать», ялт+лау «сверкать, блестеть», сый+нау «пищать» и т.д. Например: Арттан hаман атыш тауышы, гранаталар шартлау ишетелэ «Сзади до сих пор слышны звуки выстрелов и взрыва гранат» (А. Хаким). Алик - лыкылдак «Алик - болтун» (А. Хаким).
3. Синтаксически подражательные слова также отличаются от междометий, которые не выступают в роли отдельных членов предложения. А подражательные слова часто используется в функции обстоятельства образа действия, иногда - определения, подлежащего и сказуемого. Например: Байрамса кейенгэн шат, келэс йезле халык урамда гер килеп тора ине «На улице гудит по-праздничному одетый, веселый народ» (З. Биишева). Урамда шау-шыу тынманы «На улице шум не утихал» (Б. Бикбай). Хатта Сэхип Мо-рат лэм-мим «Даже Сахип Мурат молчит» (А. Хаким). Бетэhе лэ «аЬ» «Все ахнули» (Д. Буляков). Марат шау-шьгузан файзаланып, Y3 бYлмэhенэ инеп китте «Марат, воспользовавшись шумихой, ушел в свою комнату» (А. Хаким).
По мнению Н. А. Курашкиной, отличия междометий от звукоподражаний состоят в следующем [14]:
1) междометия непосредственно выражают чувства, переживания и волеизъявления, не называя их, а подражательные слова используются как экспрессивное стилистическое средство отображения действительности и не выражают собой ни чувств, ни волеизъявлений;
2) междометия нуждаются в примыкающем к ним пояснениям (контексте, мимике или сопутствующей интонации), а подражательные слова вполне понятны без пояснения;
3) междометия являются словами-отношениями, а подражательные слова обладают лексическим значением;
4) подражательные слова в отличие от междометий широко используются в словообразовании;
5) междометия грамматически не связаны с членами предложения, подражательные слова несут в
предложении определенную синтаксическую нагрузку.
По мнению Г. Е. Корнилова, «основное отличие подражательных слов от междометий заключается в том, что в отношении последних наблюдается после-
довательность - эмоция (причина) - крик (следствие), а в отношении первых - эмоция (мысль) - понятие (причина) - обобщенное звукоизображение (следствие)» [4].
Можно выделить следующие отличия подражательных слов от наречий [14]:
1) в плане происхождения подражательные слова имеют совершенно иную мотивационную основу, потому что генетически связаны с определенным подражательным комплексом звуков;
2) в предложении они несут более широкие функции, чем наречия, при этом чаще всего они семантически связаны с обозначением различных звуков окружающей действительности.
Таким образом, подражательные слова представляют собой самостоятельную часть речи, так как они имеют своеобразную фонетическую форму и морфологическую структуру, целостное семантическое значение, активно используются в образовании новых слов (глаголов, имен существительных и т.д.), выступают в роли членов предложений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абаев В. И. О термине «естественный язык» // Вопросы языкознания. 1976. №4. С. 77-80.
2. Востриков А.В. Теория познания диалектического материализма. М., 1965. 178 с.
3. Ашмарин Н. И. Подражание в языках Среднего Поволжья // Известия Азербайджанского университета. Баку, 1925. Общественные науки. Вып. 1-2. С. 143-157.
4. Корнилов Г. Е. Имитативы в чувашском языке. Чебоксары: Чувашское книжное издательство, 1984. 184 с.
5. Хусаинов К. Ш. Звукосимволизм в языке и методы его изучения // Вестник АН КазССР. 1987. №4. С. 18-24.
6. Jespersen O. Symbolic value of the vowel i // Jespersen O. Jespersen O. Lingüistica. Copenhagen, 1933. 283 р.
7. Ашмарин Н. И. О морфологических категориях подражания в чувашском языке. Казань: Издание Академического Центра Татнаркомпроса, 1928. 160 с.
8. Газов-Гинзберг А. М. Был ли язык изобретателен в своих истоках? М., 1965. 183 с.
9. Воронин С. В. Основы фоносемантики. Л., 1982. 243 с.
10. Мансуров Э. Баштсорт теле. 0фо, 1957. 252 с.
11. Ишбулатов Н. Х. Хэ?ерге баштсорт теле. hY? торкомдэренен классификация^!. 0фо: Баштсорт китап издательство^1, 1962. 127 б.
12. Йосопов X.F. Баштсорт телендэ отсшатыу hYЗЗэре. 0фо: Баштсортостан китап нэшриэте, 1971. 88 б.
13. Грамматика современного башкирского литературного языка / Под ред. А. А. Юлдашева. М.: Наука, 1981. 495 с.
14. Курашкина Н. А. Звукообозначения как репрезентация звукосферы в языке (на материале английских, французских и русских антропо- и орнитофонов). Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. Уфа, 2007. 23 с.
15. Германович А. И. Междометия и звукоподражательные слова русского языка. Автореф. .канд. дисс. Симферополь, 1961.
16. Исянгулова Г. А. Структурные особенности междометий в современном башкирском языке // Вестник ЧелГУ. Филология. Искусствоведение. Выпуск 29. 2009. №5. С. 43-49.
17. Ишмухаметов З. К. Подражательные слова в башкирском языке // Башкирская лексика. Сборник статей. Уфа: БГУ, 1966. С. 34-39.
18. Ишмухаметов З. К. Звукоподражательные слова башкирского языка. Автореф. ... канд. дисс. Уфа, 1970. 20 с.
19. Хабибуллина О. А. Звукоподражательные слова в немецком языке в сопоставлении с французским и русским. Автореф. канд. дисс. Уфа, 2003. 21 с.
20. Шарафетдинова З. Г. Подражательные слова в современном татарском литературном языке. Автореф. канд. дисс. Казань: КГУ, 2007. 25 с.
Поступила в редакцию 28.05.2015 г.
ISSN 1998-4812
BeciHHK EamKHpcKoro yHHBepcHTeTa. 2015. T. 20. №2
555
THE HISTORY OF IMITATION WORDS STUDY AND THEIR PLACE IN THE
PARTS OF SPEECH SYSTEM
© G. A. Isyangulova
Bashkir State University 32 Zaki Validi St., 450076 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (347) 272 33 82. Email: igulnaz75@yandex.ru
There exist a great number of terms for denoting the imitation words: imitation, mimeomai, artistic words, imitating words, figurative words, sound-imitating words - onomatopoeia. Numerous scientific works dedicated to the study of imitation words witness of scholars' great interest to this unusual word group. The imitating words in the language as any other words fulfill the communicative function. These words are not coined anew each time, but are reproduced in the fixed form according to the phonetic peculiarities of a certain language. Some imitating words are used as nouns by way of reinterpreting the original imitations of different sounds. Derivative forms are also lexically reconsidered. Some of them have acquired new lexical meanings having lost the initial ones while others have retained them. Since the imitation words are not inclined and conjugated, they are referred by the majority of Turkic languages investigators to unchangeable words class, and in the lexico-grammatical aspect - to interjections or adverbs. Yet, they possess a set of distinctive features and properties. In the given article the author considers imitation words as a separate part of speech, since they have a peculiar phonetic form and morphological structure, complete semantic meaning and they are widely used in new words building, besides, they function as members of the sentence.
Keywords: imitation words, semantics, part of speech, non-conjugated words.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Abaev V. I. Voprosy yazykoznaniya. 1976. No. 4. Pp. 77-80.
2. Vostrikov A.V. Teoriya poznaniya dialekticheskogo materializma [The theory of knowledge of dialectical materialism]. Moscow, 1965.
3. Ashmarin N. I. Izvestiya Azerbaidzhanskogo universiteta. Baku, 1925. Obshchestvennye nauki. No. 1-2. Pp. 143-157.
4. Kornilov G. E. Imitativy v chuvashskom yazyke. Cheboksary: Chuvashskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1984.
5. Khusainov K. Sh. Vestnik AN KazSSPp. 1987. No. 4. Pp. 18-24.
6. Jespersen O. Jespersen O. Jespersen O. Linguistica. Copenhagen, 1933. 283 r.
7. Ashmarin N. I. O morfologicheskikh kategoriyakh podrazhaniya v chuvashskom yazyke [On the morphological categories of imitation in Chuvash language]. Kazan': Izdanie Akademicheskogo Tsentra Tatnarkomprosa, 1928.
8. Gazov-Ginzberg A. M. Byl li yazyk izobretatelen v svoikh istokakh? [Was the language inventive in its origins?] Moscow, 1965.
9. Voronin S. V. Osnovy fonosemantiki [Basics of phonosemantics]. Leningrad, 1982.
10. Mansurov 0. BashKort tele. 0fo, 1957.
11. Ishbulatov N. Kh. Kha?erge bashKort tele. hY? torkomdarenes klassifikatsiyahy. 0fo: BashKort kitap izdatel'stvohy, 1962. 127 b.
12. Iosopov Kh.F. BashKort telenda oKshatyu hY3?sre. 0fo: BashKortostan kitap nashriate, 1971. 88 b.
13. Grammatika sovremennogo bashkirskogo literaturnogo yazyka [Grammar of contemporary Bashkir literary language]. Ed. A. A. Yuldasheva. Moscow: Nauka, 1981.
14. Kurashkina N. A. Zvukooboznacheniya kak reprezentatsiya zvukosfery v yazyke (na materiale angliiskikh, frantsuzskikh i russkikh an-tropo- i ornitofonov). Avtoref. diss. ...kand. filol. nauk. Ufa, 2007.
15. Germanovich A. I. Mezhdometiya i zvukopodrazhatel'nye slova russkogo yazyka. Avtoref. .kand. diss. Simferopol', 1961.
16. Isyangulova G. A. Vestnik ChelGU. Filologiya. Iskusstvovedenie. Vypusk 29. 2009. No. 5. Pp. 43-49.
17. Ishmukhametov Z. K. Bashkirskaya leksika. Sbornik statei. Ufa: BGU, 1966. Pp. 34-39.
18. Ishmukhametov Z. K. Zvukopodrazhatel'nye slova bashkirskogo yazyka. Avtoref. .kand. diss. Ufa, 1970.
19. Khabibullina O. A. Zvukopodrazhatel'nye slova v nemetskom yazyke v sopostavlenii s frantsuzskim i russkim. Avtoref. kand. diss. Ufa, 2003.
20. Sharafetdinova Z. G. Podrazhatel'nye slova v sovremennom tatarskom literaturnom yazyke. Avtoref. kand. diss. Kazan': KGU, 2007.
Received 28.05.2015.
