CC BY
105ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КОРЯКСКОГО ФОЛЬКЛОРА
© Коваш Д.П.*
Санкт-Петербургский государственный университет, г. Санкт-Петербург
Объектом данного исследования является корякский фольклор, который представляет собой малоизученную область. Данная работа посвящена историческому обзору изучения корякского фольклора и параллельной характеристики научных трудов, посвященных данной тематике.
Исследование корякского фольклора неотделимо от изучения корякского языка и культуры. По причине отсутствия корякской литературы до начала XX в. фольклор являлся одним из основных источников материала для лингвистов, а также хорошей информационной базой для этнографов. Поэтому изучение фольклора было положено исследователями, занимавшимися корякским языком и культурой. Одним из первых ученых, сделавших вклад в изучение корякского фольклора, был В.И. Иохельсон. В ходе Джезуповской экспедиции (1900-1902) им были выполнены фонографические записи сказок, камланий и песен коряков, а также был собран обширный этнографический материал. Иохельсон первый отметил в корякском, а также ительменском фольклорах существование цикла сказок о Вороне. В 1905 г. ученый опубликовал на английском языке 130 текстов корякских фольклорных сказок, где прослеживается «мифологическая основа корякского вороньего цикла» [7, с. 8]. В 1908 г. вышла рукопись В.И. Иохельсона «The Koryak» [12]. Данная работа является результатом первой экспедиции ученого. Помимо описания духовной и материальной культуры коряков книга содержит в себе и фольклорный материал. В 1908 г. Иохельсон возобновил исследования на Камчатке и пробыл там до 1911 гг. В ходе работы по сбору этнографического материала, он не забывал и про фольклор. Необходимо отметить, что Иохельсон попытался выявить жанровую классификацию корякского фольклора и выделил мифы оленных коряков, мифы береговых коряков и сказки береговых коряков [2]. Работа ученого в области этнографии и фольклора коряков очень продуктивна, она дала богатый материал для дальнейших исследований.
Работу по изучению корякского фольклора в начале XX также вел В.Г. Бо-гораз. Ученый, как и Иохельсон, участвовал в Джезуповской экспедиции (1900-1902 гг.). Во время экспедиции основной целью Богораза было изучение приморских чукчей, однако он не ограничился изучением языка и культуры одного народа и побывал на Камчатке (1900-1901 гг.), исследуя корякскую и ительменскую культуру. В ходе данной экспедиции Богоразом было
* Аспирант кафедры Общего языкознания Филологического факультет.
собрано 300 сказок и преданий, 150 текстов на чукотском, корякском, камчадальском (ительменском) и эскимосском языках, словари и очерки грамматик этих языков, также им были сделаны фонографические записи [14]. В 1922 г. Американским этнологическим обществом была выпущена книга Богораза «Koryak Texts» (1922). Это двуязычный труд: в нём представлены тексты на корякском языке (каменском и паланском диалекте) и дан их перевод на английский. Материалы, собранные ученым в ходе экспедиций и его обширный опыт, полученный в ходе исследований, послужили ученому для описания и сравнения фольклора жителей Камчатки, среди которых были и коряки. Богораз выявил, что фольклор коряков и ительменов (камчадалов) представляют собой единую систему со своей спецификой, а именно наличием юмористически-ироничного характера. Ученый указал, что в отличие от эскимосского фольклора, в корякском и ительменском (камчадальском) вороньих циклах персонаж Ворон Куйкынняку / Кутх1, является не только творцом мира, но может выступать в роли шута и простака. На основе сравнений Богораз сделал вывод, что данная специфика корякского и ительменского циклов о Вороне заключается в их более древнем происхождении по сравнению с чукотским и эскимосским вороньими циклами [2]. Корякские мифы, сказки и предания в работах Богораза служили больше для сранительного изучения палеоазиатского фольклора в целом, но проделанная ученым работа является значительным вкладом в истории изучения фольклора коряков.
Далее работу по сбору и анализу текстов сказок продолжил С.Н. Стеб-ницкий. Во время двух своих экспедиций на Камчатку (1927 и 1933-1934 гг.) и в период работы со своими корякскими учениками и студентами он занимался сбором фольклорных произведений коряков. Им опубликовано множество корякских сказок, мифов и легенд. Ученым написана большая статья «Коряцкий исторический фольклор и зарождающаяся коряцкая литература», датируемая 1940-1941 гг. Стебницкий в своей работе впервые дал классификацию корякскому устному повествовательному фольклору, выделив три основных жанра: «фольклор мифологический», «фольклор исторический», «фольклор бытовой» [10, с. 23]. Говоря об особенностях каждого из жанров, ученый замечает богатство мифологического фольклора, представляющего при этом «единый цикл мифов о Вороне-творце» и схожего с подобными циклами чукчей, коряков и ительменов [10, с. 23]. Бытовой фольклор, по словам Стебницкого, значительно беднее. Исторический же является совокупностью различных повествовательных произведений, не входящих в единый цикл. При этом исторические рассказы, предания и легенды различаются в соответствии с подразделением корякской народности на группы (различаются имена персонажей, национальность вражеских персонажей
1 Куйкынняку / Куткынеку - имя корякского фольклорного персонажа, представляющего ворона; Кутх - ительменского.
т.д.). Стебницкий своей работе попытался определить структуру фольклорного произведения исторического жанра и ввел понятие «стандартных эпизодов», или «единообразных сюжетных стандартов» [10, с. 25], он выделил основные стандартные эпизоды в историческом фольклоре, а затем на примере фольклорных и литературных корякских произведений рассмотрел сочетание различных стандартных эпизодов. Исследователь в своей статье помимо описания фольклорных жанров и структуры исторических повествований попытался раскрыть фольклорную основу молодой художественной корякской литературы. В другой своей работе - докладе о быте коряков на секции детского фольклора Русского географического общества - Стебницкий выделил еще одну особенность корякского фольклора - отсутствие специального детского фольклора. Как педагога и одновременно фольклориста его очень интересовал этот вопрос. Еще одной заслугой Стебницкого перед фольклористикой было привлечение к сбору сказок, мифов и преданий своих учеников, являющихся коряками по национальности, следовательно наиболее тонко чувствующими особенности фольклорного языка. Лев Жуков и Иван Баранников под руководством своего учителя, занимались сбором корякских фольклорных произведений. Баранников И. опубликовал в сборнике «Сказки об Эмемкуте» сказки своей бабушки. В 1936 г. вышел сборник «Apokwajamkenaw 1ьть1о» («Сказки коряков реки Апуки»), составленный студентом Х. Нутэвйиным [10, с. 11].
Изучение фольклора коряков, также как и других народов Севера, активно продолжалось до Великой отечественной войны. Многие знаменитые ученые погибли в военное время. Однако вскоре после победы в 1945 г. исследования фольклора возобновились, и в 1950 г. в Хабаровске вышел сборник Г.А. Меновщикова «Чукотские, эскимосские, корякские сказки» [11]. В 1951 г. в Ленинграде был опубликован сборник «Сказки народов Севера» [13], составленный Г.А. Меновщиковым и М.Г. Воскобойниковым [13]. Следующая значительная работа Меновщикова в области палеоазиатской фольклористики, включая корякскую, - это сборник «Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки», вышедший в 1974 г. [13]. В сборник включены корякские сказки, записанные С.Н. Стебницким, И.С. Вдовиным, А.Н. Жуковой. В качестве введения к сборнику Меновщиковым написана научная статья ««Об устном повествовательном творчестве народностей Чукотки и Камчатки», где описаны общие и очерчены специфические черты фольклора чукотско-камчатских народов, рассмотрена цепь взаимодействия фольклорных традиций данных народов: по мнению Меновщикова, фольклорное взаимовлияние происходило в следующем порядке «азиатские эскимосы ^ чукчи ^ кереки -^-коряки» [7, с. 7], однако ученый уточнил, что это схема дана в общих чертах, также необходимо принять во внимание, что эти народы находились в различной степени под культурным влиянием от других соседних народов, перенимая в свой фольклор что-то и от них. Ценность ра-
боты повышается также тем, что в ней приведены составленные разными исследователями (В.Г. Богоразом, Е.М. Мелетинским и др.) классификации устного повествовательного фольклора чукотско-камчатских народов. Объектами классификаций являются произведения отдельных народов, но проанализировав данные структуры, автор выводит классификацию, общую для чукотско-камчатского фольклора: «К основным жанрам устного творчества палеоазиатов Чукотки и Камчатки, включая азиатских эскимосов, согласно отмеченным выше классификационным схемам чукотского и эскимосского фольклора и бытующим видам этого словесного народного искусства у коряков и ительменов, можно отнести следующие: 1) мифические (или космогонические) предания; 2) волшебно-мифические сказки с подразделами:
а) волшебно-героические сказки о фантастических похождениях героев по разным мирам и их борьбе с враждебными силами, б) сказки о кэле, нынвитах и тунгаках, в) сказки о дружественных и брачных союзах человека и животного, г) сказки о непокорной дочери, д) сказки о сироте, е) сказки о шаманах; 3) героические сказания; 4) исторические предания; 5) сказки о животных;
б) бытовые сказки (рассказы); 7) заговоры; 8) песни; 9) загадки (последние отмечены только у коряков)» [7, с. 16]. Далее автор рассматривает каждый из жанров, приводя в пример мифы и сказки чукотско-камчатских народов. Хотелось бы сделать привести несколько выводов ученого касательно корякского фольклора: автор замечает, что центр распространения цикла о Вороне приходится на территории, населенные коряками и ительменами, именно там наиболее развит мифологический фольклор, включающий предания и сказки о Вороне. Меновщиков также отмечает, что героические сказания больше распространены у коряков, а также у чукчей, однако в корякском фольклоре очень мало сказок о сироте. Для корякских и ительменских сказок о животных наиболее характерно описание тесного взаимодействия и содружества между человеком и животными. Работа Меновщикова по изучению чукотско-камчатскому фольклору значительно продвинула исследования в данной области. Это очень информативная научная база и источник ценных сказок.
Необходимо отметить работу другого ученого - И.С. Вдовина (50-60-е гг. XX в.), описавшего архаическую культуру коряков, включая ритуальные праздники [1]. Он сделал множество мифологических объяснений к ритуалам, что дает информацию для анализа фольклорных произведений коряков. Чуть позже, в 60-70-е гг., работал над сбором корякского фольклора этнограф В.И. Малюкович, который публиковал собранный материал в периодических изданиях на Камчатке. Тексты корякских сказок с лингвистической точки зрения освещены А.Н. Жуковой в работе «Материалы и исследования по корякскому языку» [3]. В ней собраны тексты на основных диалектах корякского языка: чавчувенском, каменском, паланском, карагинском. Тексты сопровождаются литературным переводом на русский язык, каждому тексту даны комментарии, в основном лингвистического характера. В вве-
дении к работе дана следующая систематизация текстов по жанрам корякского повествовательного фольклора: лэмнэль (сказка, миф), панэнатван (повествование, легенда, исторический рассказ) и бытовой рассказ.
Корякские мифы и сказки послужил материалом для изучения палеоазиатского фольклора в трудах Е.М. Мелетинского [4-6] в 60-70-е гг. XX в. В своих работах он, продолжая идею В. Г. Богораза, рассматривает корякский и ительменский фольклор как единую систему, несмотря на то, что языки данных народов, по мнению большинства лингвистов, не являются родственными. Акцентируя внимание на вороньем цикле, автор выделяет следующие его особенности в корякско-ительменском фольклоре: «Представление о Вороне как первопредке способствовало специфической для коряк-ско-ительменского фольклора (в отличие от чукотского) генеалогической или, вернее, семейной циклизации, в результате которой не только цикл Ворона представляется чрезвычайно обширным, включающим повествования и о нем и о его многочисленных родичах и потомках, но и вообще очень большая часть фольклорного массива оказывается сфокусированной вокруг Ворона, входит в этот цикл как в своеобразный мифологический эпос. В корякско-ительменском фольклоре нет никаких сказаний о родоначальниках, которые не были бы детьми Ворона, все рассказы о борьбе со злыми духами отнесены к Ворону..., даже некоторые героические сказки привязаны к детям Ворона, прежде всего к Эмэмкуту» [6, с. 42]. Мелетинский выделил типы сюжетов в корякско-ительменском фольклоре, а также попытался выявить формулу построения сюжета в фольклорном произведении [2].
Из современных работ нужно упомянуть исследования Т.А. Головане-вой, написавшей кандидатскую диссертацию на тему «Воплощение представлений о браке в повествовательном фольклоре коренных народов Камчатки: На материале Вороньего цикла» [2]. Автор рассматривает обозначенную проблему на материале корякского и ительменского фольклора. Это работа имеет этнокультурную направленность, рассматривает реализацию в фольклоре брачных традиций ительменов и коряков, взаимосвязь брачных отношений и космогонических представлений о мире и др.
Таким образом, кратко была описана история научного изучения корякского фольклора на протяжении ста лет. По большей части корякский фольклор описывали лингвисты и этнографы, что обусловлено тесной связью фольклора с младописьменным корякским языком и отсутствием длительной письменной традицией. Фольклор превратился в данном случае в один из основных ценных источников для ученых различных направлений. Также при описании истории фольклора коряков также были рассмотрены труды учёных, исследовавших фольклор эскимосов, чукчей и ительменов, то есть тех народов, которые находились в тесном контакте с коряками (с эскимосами коряки контактировали опосредованно через чукчей, однако сходства в фольклоре очевидны). Работы данных ученых полны полезной информацией для изучения корякского фольклора, поэтому они также были включены в данную работу.
Список литературы:
1. Вдовин И.С. Очерки этнической истории коряков. - Л., 1973.
2. Голованева Т.А. Жанровая обусловленность способов выражения референции (на материале корякского и алюторского языков). - Новосибирск, 2012.
3. Жукова А.Н. Материалы и исследования по корякскому языку. - Л., 1988.
4. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. - М., 1994.
5. Мелетинский Е.М. Палеоазиатский мифологический эпос. Цикл Ворона. - М., 1979.
6. Мелетинский Е.М. Сказания о Вороне у народов крайнего севера // «Вестник истории мировой культуры». - 1959. - № 1.
7. Меновщиков Г. А. Об устном повествовательном творчестве народностей Чукотки и Камчатки // Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки / Сост. Г.А. Меновщиков. - М., 1974. - С. 5-48.
8. Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки / Сост. Г.А. Меновщиков. - М., 1974.
9. Сказки народов Севера / Сост. М.Г. Воскобойников и Г.А. Меновщиков. - М.; Л., 1951.
10. Стебницкий С.Н. Очерки по языку и фольклору коряков. - СПб. 1994.
11. Чукотские, эскимосские, корякские сказки / Сост. Г.А. Меновщиков. -Хабаровск, 1950.
12. Jochelson W. The Koryak. The Jesup North Pacific Expedition. Publications, Vol. VI. American Museum of Natural History. - NY. Memoirs. Vol. X. Pt 1-2. -Leiden; NY, 1908.
13. Бурыкин А.А. К истории собирания и изучения чукотского фольклора [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://zaimka.ru/burykin-chukchi-folklore (дата обращения: 07.11.2012).
14. Михайлова Е.А. Владимир Германович Богораз: ученый, писатель, общественный деятель [Электронный ресурс] // Выдающиеся отечественные этнограф и антропологи XX века. - М., 2004. - Режим доступа: http://web1.kunst-kamera.ru/siberia/AboutFull/Bogoraz.pdf (дата обращения: 02.11.2012).
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ СДВИГ И «СУМЕРКИ» ИРЛАНДСКОЙ КУЛЬТУРЫ РУБЕЖА XIX-XX ВЕКОВ
© Мельникова С.В.*
г. Комсомольск-на-Амуре
В статье рассматриваются последствия радикальных изменений, охвативших ирландскую культуру на рубеже XIX-XX вв.
* Кандидат философских наук.
