CC BY
134
Н.В. Коноплюк
ИСТОРИЯ И МИФ КАК ЧАСТЬ МОДЕЛИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ...
УДК 821.111
ИСТОРИЯ И МИФ КАК ЧАСТЬ МОДЕЛИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНЕ ДЖУЛИАНА БАРНСА «АНГЛИЯ, АНГЛИЯ»)
© 2015
Н.В. Коноплюк, кандидат филологических наук, доцент кафедры «Теория и методика преподавания
иностранных языков и культур» Тольяттинский государственный университет, Тольятти (Россия)
Аннотация. Художественная литература представляет богатый материал для изучения проблемы национальной самоидентификации. Данная статья посвящена анализу модели национальной идентичности в том ее виде как она представлена в романе Джулиана Барнса «Англия, Англия». Самоидентификация нации и ее восприятие извне представляют собой 2 составляющих национальной и культурной самоидентификации, которые герои романа Барнса объединяют для того, чтобы превратить Англию в успешный коммерческий проект, в парк развлечений. Герои Барнса утверждают, что Англия и ее культурно-историческое наследие - это товар, которому нужно правильное позиционирование. В результате ревизии подвергаются традиционные элементы, наполняющих концепт «Англия» и под сомнение ставится их аутентичность. Создание парка развлечений уподобляется процессу создания нации, суть обоих - в создании системы копий, подделок. Коллективная национальная историческая память трансформирует историю, превращая ее в «нарратив», в систему мифов, которые начинают восприниматься как ее история. Сознание населения заполнено псевдоисторическими мифами, в незыблемость которых оно свято верит, которые обеспечивают ощущение принадлежности к одной нации. Процесс разработки аттракционов для парка иллюстрирует то, как любая псевдоисторическая идея может получить статус исторического факта. Роман Барнса наглядно демонстрирует, как потеря истории приводит к «смерти», исчезновению нации. Мифологизированная история в концепции Барнса - центральный элемент национальной идентичности. Мифологизации истории - неотъемлемая часть процесса формирования сознания нации. Значение концепта «миф» в интерпретации Барнса включает в себя и общепринятую интерпретацию исторического события, и его намеренную фальсификацию.
Ключевые слова: история; миф; национальная идентичность; национальная аутентичность; национальное самосознание; национальный менталитет; Джулиан Барнс; роман; культурный стереотип; английскость; ребрендинг; память.
Изучение особенностей авторской интерпретации проблемы национальной идентичности в художественной литературе имеет множество направлений. Художественное произведение может служить «символом национальной идентичности» [1, с. 138], может исследовать ее особенности, а может отражать особенности национального менталитета, испытывать его влияние, и, таким образом представлять интерес для его изучения [2, с. 45-48]. Вышедший в 1999 году роман Джулиана Барнса «Англия, Англия», в этой связи представляет особый интерес, поскольку в нем автор художественными средствами моделирует процесс формирования национального самосознания, подвергая жесткой критике сам принцип, механизм его формирования [3, с. 169; 4, с. 93].
Национальная идентичность традиционно рассматривается как система ценностей, убеждений и отношений, которые считаются характерными для той или иной страны и тех, кто идентифицирует себя как ее представителей. В то же время, самоидентификация нации и то, как она воспринимается извне, представляют собой 2 «взаимодополняющие версии национальной и культурной самоидентификации» [5, с. 11]. Для англичанина «английскость» - это национальный менталитет, «вера в национальную принадлежность, которая является частью ощущения себя» [5, c. 12; см. также 6-9], тогда как для туриста, посещающего страну, «английскость» связана с определенными географическими и культурными стереотипами, ассоциирующимися с этой страной.
моделирует процесс формирования национального самосознания, подвергая жесткой критике сам механизм его формирования.
Интересно, что еще в 1997 году английский политолог и специалист в области международных отношений и геополитики Марк Леонард опубликовал памфлет «Британия™. Обновление нашей идентичности» (Britain™. Renewing our identity), в котором высказана мысль о том, что извне Британия воспринимается как «мир, подобный парку развлечений с пышными королевскими зрелищами и покатыми зелеными холмами, где дома продуваются сквозняками» [10, с. 1]. Основная мысль памфлета - имиджу Великобритании необходим «ребрендинг», т.е. обновление образа страны в мировом сознании. Автор активно использует маркетинговую
терминологию, предлагая использовать опыт не только других стран, но и крупных компаний, успешно поработавших над созданием своего бренд-имиджа.
По сути, герои романа Барнса воплощают идею М. Леонарда о ребрендинга страны. Герои пытаются объединить две составляющие понятия «Англия», для того, чтобы превратить его в успешный коммерческий проект. Сэр Джек Питмэн одержим идеей создания парка развлечений для туристов, в котором были бы собраны все наиболее привлекательные элементы национального образы Англии, и, по сути, воссоздает Англию на новом месте, предварительно очистив ее от всех негативных ассоциаций, оставив исключительно те элементы культуры и истории, на которые есть «спрос». И это не случайно, поскольку туризм - это своеобразное зеркало, отражающее особенности национальной самоидентификации, как правило, туристам предлагаются те объекты (материальные и нематериальные), которые нация воспринимает как свое национальное достояние, как то, что способно представить иностранцам образ народа в наиболее выгодном свете [5, с. 14-15].
Идея воссоздания мини-копии Англии в виде коммерческого тематического парка подразумевает проведение своего рода «маркетингового исследования». Автор проекта, сэр Джек поручает своим подчиненным выяснить, что же в сознании его целевой аудитории (потенциальных посетителей его парка развлечений) ассоциируется с понятием «Англия»: «Потенциальных покупателей «Не просто отдыха» в двадцати пяти странах попросили перечислить шесть характерных черт, качеств или квинтэссенций, которые приходят им на ум при слове «Англия» [11, с. 111]. Получившийся в результате список из «Пятидесяти Квинтэссенций Самого Наианглийского» включает в себя абсолютно разнородные явления. Как точно отмечает Ник Бентли, большинство пунктов в этом списке выдуманы, но «легко узнаваемы как репрезентирующие английскость в массовом сознании» (12, с. 486). Полученный список подергается жесткой ревизии со стороны сэра Джека, который вычеркивает из него все, что, на его взгляд, очерняет «его Англию». То есть, мы видим, что автор не ограничивается простым исследованием наполнение понятия «Англия», он пытается подвергнуть его ревизии: «инвентаризация» традиционных элементов, наполняющих
Н.В. Коноплюк филологические
ИСТОРИЯ И МИФ КАК ЧАСТЬ МОДЕЛИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ... науки
его, позволяет Барнсу подвергнуть сомнению их подлинность. Подобно тому, как в более раннем романе «А History of the World in 10 and 1/2 Chapters» он утверждает «рукотворность» истории («История - это не то, что произошло. История - это то, что нам рассказывают историки» [13, с. 242], в романе «Англия, Англия» ставится вопрос об исторической аутентичности образов, составляющих представление о нации.
В своей статье «Что есть нация?» Эрнест Ренан утверждает, что для создании нации нужны прошлое и будущее: «Первое - общее владение богатым наследием воспоминаний; второе - современное соглашение, желание жить вместе, воля увековечить наследие, полученное в неделимой форме» [14, с. 19]. Иронически определяя нацию как «прежде всего, династию, представляющую предшествующее завоевание, которое сначала было принято, а затем забыто большинством людей» [14, с. 12], Ренан подчеркивает, что история в системе самосознания нации - это скорее набор узнаваемых символов, используемых так, как это удобно для нации.
В одном из интервью Барнс утверждал, что «Англия, Англия» - это роман том, как создаются «фальшивые правды» (false truths) о стране, что слова Э. Ренана «Неверное понимание собственной истории является частью становления нации» могли бы стать идеальным эпиграфом для его романа, поскольку формируясь, нация создает систему мифов, которые начинают восприниматься как ее история [15, с. 59].
Открывающий роман образ Англии как головолом-ки-паззла, который постоянно собирает героиня в детстве - своеобразное предвосхищение основной темы романа. Страна предстает перед нами как что-то, что можно разбирать и собирать бесконечно, каждый отдельный человек может создать свою «Англию», т.е. наполнить это понятие своим, индивидуальным смыслом, населить своими образами и ассоциациями. Казалось бы, это творчество жестко ограничено - каждое графство имеет свое строго индивидуальное место на карте страны, однако неуверенность героини в подлинности, «необработанности» [11, с. 9] своих детских воспоминаний заставляет сомневаться и в аутентичности мифов, составляющих ее историю.
Коллективная национальная историческая память формируется, в том числе, и на школьных уроках истории. Однако эти уроки, в том виде как их запомнила героиня, скорее способствуют формированию схемы, мифа, а не реального представление об истории страны. Согласно воспоминаниям Марты, дети в школе повторяют короткие ритмические строчки, позволяющие запомнить даты основных исторических событий. Причем, в русском переводе С. Силаковой, эти «чанты» выглядят даже более содержательными, чем в оригинале, где упоминаются только дата и название события: «До Рождества Христова пятьдесят пять (хлоп-хлоп в ладоши) Римляне Англию пришли завоевать. / Один ноль шестьдесят шесть (хлоп-хлоп) Битва при Гастингсе, Гарольд погиб. / Один два пятнадцать (хлоп-хлоп) Хартия Вольностей дарована нации» [15-16] и "55BC (clap clap) Roman Invasion / 1066 (clap clap) Battle of Hastings / 1215 (clap clap) Magna Carta" [16, с. 11]. С одной стороны, это действительно важные моменты в истории нации, а способ их заучивания достаточно действенен. А с другой стороны, эти речевки превращали «двухтысячелетнюю английскую историю в нарратив, текст» [17, с. 53] и «история из упрямого, постепенного продвижения вперед превращалась в ряд ярких, стремящихся затмить друг друга моментов» [11, с. 17].
Результат подобного изучения истории становится очевидным во второй части романа, когда «официальный историк» проекта Доктор Макс проводит опрос своих соотечественников, пытаясь выяснить, насколько хорошо они знакомы с историей собственной страны: «Респондента спросили, что произошло во время битвы при Гастингсе. Респондент ответил: «1066-й». 24
Вопрос был повторен. Респондент рассмеялся: «Битва при Гастингсе, 1066-й». — Пауза. — «Король Гарольд. Получил стрелу в глаз». Респондент вел себя так, как будто ответил на вопрос» [11, с. 107]. То есть, история так и остается для населения страны набором фактов и дат, за которыми ничего не стоит. И устами Доктор Макса Барнс формулирует парадоксальное наблюдение о том, что «самый преданный друг патриотизма — невежество, а не знание» [11, с. 110].
Коммерческий оттенок имеет патриотизм автора идеи «Англия, Англия» сэра Джека. Не случайно он настаивает на том, что ребрендинг Англии необходим для того, чтобы она перестала служить «символом упадка, моральным и экономическим пугалом» [11, с. 53]. По его мнению, Англия - это товар, которому нужно правильное позиционирование, ее «великое прошлое», «социально-культурные исторические реалии» это товар, на который в мире есть спрос [11, с. 53].
В парке развлечений история становится предметом потребления [18]. Сэр Джек предлагает создать не просто парк развлечений и не этнографический центр, своим клиентам он хочет предложить «натуральный продукт» [11, с. 79], понимая под этим как копии оригиналов исторических памятников, так и коллекцию мифов, заменяющих подлинную историю нации. Для него подделка, симулякр - это только первый этап создания оригинала, что он доказывает на примере судьбы фунта и доллара: «Фунты — подлинник, а доллары — копия, но со временем подлинник становится копией» [11, с. 81].
На примере трансформации мифа о Робине Гуде Барнс демонстрирует, как ценности английской культуры в парке развлечений сэра Джека становятся объектом продажи, они произвольно воссоздаются и перерабатываются авторами без оглядки на реальную культуру, а значит, утрачивают какое-либо значение и ценность для нации. Так, обсуждение сексуальных отношений в шайке Робина представлена в романе как предел абсурдности в модернизации мифа, а доклад «официального историка» проекта доктора Макса, «самопародийный» как его определяет главная героиня Марта Кокрейн, лишний раз демонстрирует, что любая идея, какой бы гнусной она не была, может быть обоснована, а значит, может получить статус исторического факта.
Но с другой стороны, очевидно, что сам доклад имеет и другое значение. Он спровоцирован словами Джеффа «О Робине Гуде знают все» и «Не смейте трогать Робина Гуда», которые доктор Макс называет «крайне близорукими формулировками»: «От таких заявлений у историков шерсть дыбом встает. Все знают, увы, только то, что знают все...» [11, с. 194]. Сознание населения заполнено мифами, в незыблемость которых оно свято верит, и, несмотря на то, что утверждения, подобные процитированным выше, вызывают возмущение доктора Макса как профессионального историка и заставляют его наглядно продемонстрировать их поверхностность, его собственные нарочито циничные умозаключения относительно Девы Мэрион оскорбляют его до глубины души. Ему проще принять недостоверность мифа, чем его разрушение.
По мнению К.К. Рутвена, существует тесная взаимосвязь между мифом и историей: как навязчивое повторение мифа может придать ему черты истории, так и история может мифологизироваться, когда коллективное сознание трансформирует «реальное в апоктрифич-ное» [19, с. 10]. Как полагает Кристин Д. Присташ, «мифам не важна историческая точность» [20, с. 85], миф, по сути, - это существующая в обществе точка зрения на идею или образ, это то, «что представители определенной группы хотят услышать» [20, с. 85]. Миф «дает народу единый способ восприятия себя, обеспечивая культурные критерии для того, чтобы сделать зачастую неясную природу национальной идентичности более осязаемой» [20, с. 79].
Значимость памяти или истории для национального Балтийский гуманитарный журнал. 2015. № 4(13)
Н.В. Коноплюк
ИСТОРИЯ И МИФ КАК ЧАСТЬ МОДЕЛИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ...
самосознания страны Барнс формулирует в параллели с памятью индивидуальной: образы и той, и другой воспринимаются через призму настоящего. «Не бывает прошлого как такового, прошлое — это то, на фоне чего современный период может считаться вполне нормальной эпохой» [11, с. 9]. Наше представление об исторических фактах и фигурах, если приглядеться, может оказаться не таким уж «неподдельным» [11, с. 10], героиня романа могла убедиться в этом на собственном опыте, когда спорила с подругой о том, был ли Френсис Дрейк пиратом или героем [11, с. 10]. Даже будучи взрослой и получив неопровержимые доказательства первого, Марта упорно отказывается признавать болезненный для ее мироощущения факт, предпочитая ему более привычный миф.
Как центральным персонажам романа, так и посетителям парка сэра Джека нужны не реальные исторические персонажи, а их мифологизированные образы. Когда актер, изображающий с парке Сэмюела Джонсона, вживается в роль настолько, что начинает вести себя так, как вела себя реальная историческая личность, это вызывает возмущение посетителей парка, ожидающих увидеть остроумного, легкого в общении человека, т.е. такого, каким доктор Джонсон представляется тем, кто знаком с ним исключительно по его цитатам [11, с. 273-278].
Процесс трансформации исторического факта в миф и далее в «псевдоисторическую память» препарируется Барнсом на примере создания коммерческий версии истории о «Господи ты Бетси», в котором Марта Кокрейн принимает непосредственное участие, а позднее вспоминает о нем уже как о реальном событии, забыв, что сама участвовала в его создании.
Центральное, принципиальное значение истории для существования нации как таковой утверждается Барнсом в заключительной части романа, описывающей крах Старой Англии. Автор так формулирует причины ее развала: «Старая Англия потеряла свою историю, а следовательно (поскольку индивидуальность — это память, а память — это индивидуальность), напрочь потеряла себя» [11, с. 328], таким образом, ставя знак равенства между историей и национальной идентичностью. Но в этой новой «Старой Англии» или Ингланде, уже снова делаются попытки формирования истории или, точнее, мифологии. Марта Кокрейн становится свидетелем противостояния между кузнецом Джезом Харрисом, активно создающим новый «фольклор», а попросту выдумывающим легенды и приметы и выдающим их за народные, и местным учителем мистером Маллином, настаивающим, что лучше использовать уже существующие местные мифы и легенды, которые, хотя также не являются правдой, но, по крайней мере, это неправда «зафиксированная в источниках» [11, с. 321]. Очевидно, что именно эта «зафиксированность», с его точки зрения, и придает им статус «истории».
Таким образом, Барнс последовательно утверждает свою мысль о том, что с одной стороны, история - это центральный элемент системы, составляющей идентичность нации, а с другой стороны, история в этой системе, в значительной мере, - продукт массового сознания, подверженного манипуляциям извне. Образ трансформации страны в парк развлечений наглядно демонстрирует нежизнеспособность нации без исторических корней, однако ставит вопрос о подлинности, ценностной составляющей национальных символов не только Англии, становящейся в романе местом для эксперимента, но и любой другой нации. В то же время процесс мифологизации истории - неотъемлемая часть процесса формирования сознания нации, история может становиться товаром, инструментом или орудием для достижения определенных целей, в зависимости от официально принятой точки зрения, то есть трансформироваться в миф. Причем значение концепта «миф» в интерпретации Барнса включает в себя и общепринятую интерпретацию исторического события, и его намерен-
ную фальсификацию.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. During S. 'Literature-Nationalism's other? The case for revision' in Bhabha H.K. (ed), Nation and Narration, London: Routledge, 2006, pp. 138-153.
2. Попова М.К. Проблема национальной идентичности и литература / Вестник ВГУ. Серия 1. Гуманитарные науки. 2001. № 2. С. 45-48.
3. Boehme A. K. Challenging Englishness: Rebranding and Rewriting National Identity in Contemporary English Fiction. Universita degli studi di Bergamo, 2012, 259 p.
4. Bradford R. Julian Barnes's England, England and Englishness in Julian Barnes. Contemporary Critical Perspectives. Ed. by Sebastian Groes and Peter Childs. London. New York, 2011, 165 p.
5. Sardi Cs. & Ratz, T. The Perception of Englishness and its Role in Destination Image Development. Practice and Theory in Systems of Education. Volume 3. Number 2,
2008. Pp. 11-30.
6. Konzett M. What Constituted 'Englishness' in the Late 19th Century, and What are the Most Fundamental Differences with 'Englishness' Today? in BA English Literature with History. London, 2007.
7. Smith A. D. National Identity. Harmondsworth [Eng.]: Penguin, 1991, 226 p.
8. Engler B. 'Englishness and English Studies.' European English Studies: Contributions towards the History of a Discipline. Ed. Balz Engler and Renate Haas. European English Studies, 2000, P. 335-348.
9. Englishness Revisited. Ed. by F. REVIRON-PIEGAY (ed.) Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing,
2009, 408 p.
10. Leonard M. BritainTM: Renewing our Identity. London: Demos, 1997, 73 p.
11. Барнс Д. Англия, Англия : роман / Джулиан Барнс; пер. с англ. С. Силаковой. М.: АСТ, 2005. 348, [4] с.
12. Bentley N. Re-writing Englishness: Imagining the Nation in Julian Barnes's England, England and Zadie Smith's White Teeth.ll Textual Practice 21.3 (Sep. 2007): 483-504. Print.
13. Barnes J. A History of the World in 10 and 1/2 Chapters. London: Picador, 1990 [1989], 309 p.
14. Renan E. What is a Nation?l Trans. Martin Thom. Nation and Narration. Ed. Homi Bhabha. 1990. London: Routledge, 1995. 8-22. Print.
15. Guignery V. History in Question(s): An Interview with Julian Barnes // Conversations with Julian Barnes / Ed. by Vanessa Guignery and Ryan Roberts. University Press of Mississippi, 2009.
16. Barnes J. England, England. London: Picador, 1999 [1998], 266 p.
17. Горбунова О.В. Роль памяти в формировании национальной идентичности в романе Дж. Барнса «Англия, Англия» // Известия Саратовского университета. Новая Серия. Серия Филология. Журналистика. Вып. № 1. Т. 10. 2010. С. 51-57.
18. Day G. The changing face of Englishness: history, culture and character in A. Aughey & C. Berberich (Eds.), These Englands. A Conversation on National Identity. Manchester: Manchester University Press, 2011, p. 236-254.
19. Ruthven K.K. Myth. London: Methuen, 1976, 101 p.
20. Pristash C. D. Englishnesses: Traditional and alternative conceptions of English national identity in novels by Julian Barnes, Angela Carter, John Fowles, and Jeanette Winterson. Ph.D., Indiana University of Pennsylvania, 2011, 253 p.
Н.В. Коноплюк
ИСТОРИЯ И МИФ КАК ЧАСТЬ МОДЕЛИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ..
HISTORY AND MYTH AS COMPONENTS OF NATIONAL IDENTITY MODEL IN 'ANGLIA, ANGLIA' BY JULIAN BARNES
© 2015
N.V. Konoplyuk, Candidate of Philological Sciences, associate professor of the Chair of Theory and Methodology of Teaching Foreign Languages and Cultures
Togliatti State University, Togliatti (Russia)
Abstract. Fiction provides vast material for national identity studies. The article is dedicated to the analysis of the national identity model as it is presented in 'Anglia, Anglia' by Julian Barnes. Nation's self-identification and its perception by other nations are the two components of national and cultural identity, blended by the characters of the novel in order to transform England into a successful commercial project, a theme park. Barnes's characters claim that England and its cultural heritage are brands that need repositioning and rebranding. They revise traditional elements of the concept 'England' and reveal their doubtful authenticity. The theme park designing is similar to the nation formation process. According to Barnes, they both involve creations of replicas. Collective national historical memory transforms history into a 'narrative', a system of myths, which replaces history itself. The population relies on pseudo-historical myths, which provide their identity as a nation. Depicting the park developing process the author demonstrates how any idea can acquire the status of a historical fact. Barnes's novel states that the loss of history brings about the collapse of the nation. Fictitious history is the central element in Barnes's concept of national identity. History mythologizing is an integral stage of nation identity formation. In Barnes's interpretation, myth is both the generally accepted version of a historical event and its deliberate falsification.
Key words: history; myth; national identity; national authenticity; national mentality; Julian Barnes; novel; cultural stereotype; Englishness; rebranding; memory.
