CC BY
201
ПАНЮШКИНА Елена Владимировна
Аспирант кафедры экономики
Омский государственный университет путей сообщения
644046, РФ, г. Омск, пр. К. Маркса, 35 Контактные телефоны: (3812) 44-20-53, 41-36-65, (913) 977-47-38 e-mail: [email protected]
ШПАЛТАКОВ Владимир Петрович
Доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой экономики
Омский государственный университет путей сообщения
644046, РФ, г. Омск, пр. К. Маркса, 35
Контактные телефоны: (3812) 31-06-48, 28-51-98, (909) 536-00-64
История формирования экономических интересов российской олигархии
Ключевые слова: экономические интересы и власть российской олигархии; собственность; приватизация; теневая экономика; коррупционные интересы чиновничества.
Аннотация. Олигархия сформировалась в России в конце XX века. В циклическом потоке товаров, услуг и ресурсов, реализующем экономические интересы хозяйствующих субъектов, появилось новое русло для движения денежного потока - из государственного сектора в теневую экономику. Последняя, как известно, представляет собой тесное переплетение интересов государственных чиновников и криминального бизнеса. Номенклатура активно включилась в борьбу за передел собственности, обменивая при этом власть на собственность, демонстративно игнорируя интересы большинства хозяйствующих субъектов. Дальнейшая либерализация экономики лишь усиливала положение российских олигархов.
Концентрация различных интересов экономических субъектов в определенной области выступает индикатором для обозначения сферы конфликта интересов за присвоение ограниченных ресурсов или для демонстрации неэффективной работы экономических институтов. Современные экономические институты Россия получила в наследство от проводившейся в стране либеральной политики конца XX века. Примерно в то же время проявились и экономические интересы российской олигархии. Понятия «олигарх», «семибанкирщина» или «силогарх» применялись для обозначения узкого круга влиятельных и близких к политической верхушке предпринимателей, глав крупнейших финансово-промышленных групп страны, образовавшихся в ходе широкомасштабной приватизации государственных предприятий [1].
Формированию экономических интересов российской олигархии способствовали проводимая государственная политика и лоббирующиеся групповые интересы. Что касается экономических интересов, то данный феномен в науке трактуется неоднозначно. В современном экономическом словаре под редакцией Б. А. Райзберга интересы определяются как «предмет заинтересованности, желания и побудительные мотивы действий экономических субъектов» [2. С. 134]. По мнению И. Ф. Суслова, экономический интерес - это «экономическая польза, выгода, которая предопределяет необходимость связей и соотношений и обеспечивает условия самоутверждения, самодвижения
© Панюшкина Е. В., Шпалтаков В. П., 2010
и саморазвития субъекта интереса» [3. С. 5]. Что касается экономической политики российского государства обозначенного периода, то она проводилась под эгидой «обмена природных ресурсов на импортное продовольствие». Видение многих руководителей промышленных предприятий заключалось в следующем: государство должно, используя властные рычаги, заставить банковскую среду вступить в тесный альянс с группами промышленных предприятий, обеспечив им при этом различные преференции. Лоббисты убеждали власть в том, что данные альянсы сыграют роль моторов российской экономики. В России начался процесс структурной перестройки отечественной экономики с формированием новых для нашей страны хозяйствующих субъектов - финансово-промышленных групп (ФПГ).
По состоянию на 1 июня 2003 г. в России из 100 созданных и зарегистрированных ФПГ официальный статус сохраняли 89 групп [4]. Эти данные свидетельствуют о закреплении экономических интересов ФПГ в экономическом пространстве России, а повышательная динамика показателей участия ФПГ в национальной экономике демонстрирует их устойчивое развитие (табл. 1).
Таблица 1
Динамика показателей участия ФПГ в экономическом развитии России
Показатель 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001
Количество ФПГ, ед. 1 7 28 46 72 77 77 86 89
Общее число предприятий, входящих в ФПГ, ед. 19 107 448 711 1 121 1 200 1 232 1 410 1 491
Доля выпуска продукции, % 0,3 1,4 6,2 8,1 9,2 9,2 12,9 6,3 10,0
Доля занятых, % 0,1 0,5 2,4 3,7 4,5 4,7 6,8 8,9 9,0
Источник: данные Минпромнауки РФ, Госкомстата РФ.
В зависимости от центра формирования ФПГ подразделяются на три типа (рис. 1).
/--------------\
Производственные ФПГ
\______________/
/ \
--------------ч
_ ^ Банковские
ФПГ
--------------/
Рис. 1. Типы ФПГ в российской экономике
Производственные финансово-промышленные группы в большинстве случаев имеют выраженную отраслевую направленность и вместе с тем отличаются крупными масштабами деятельности (например, группа агропромышленного комплекса «Единство»).
Промышленные ФПГ конгломеративного типа объединяют участников, представляющих достаточно диверсифицированный спектр направлений деятельности. Это союзы технологически не связанных между собой предприятий, находящихся на разных стадиях производства и действующих в различных отраслях народного хозяйства (например, ОАО «Рудгормаш»). Им свойственна значительная децентрализация управления, часто это крупные региональные группы, отражающие технологическую направленность региона и созданными при непосредственном участии местных органов власти.
Банковские ФПГ обычно организуются вследствие финансовой экспансии банковских институтов, заинтересованных в надежном и достаточно прибыльном вложении денежных средств (например, группа «Интеррос»).
Промышленно-
финансовые
конгломераты
Различия в вариантах структурного строения ФПГ закладываются на начальной стадии разработки проекта формирования группы. Российские финансово-промышленные группы формировались в условиях трансформации экономики, когда наряду с легальным бизнесом процветал теневой. Благодаря параллельной экономике, которая представляет собой фундамент «олигархического спрута», в России происходило тесное переплетение коррупционных и криминальных интересов, т. е. интересов государственных чиновников и криминального бизнеса. Свое кадровое обеспечение олигархия формировала из бывших комсомольских и партийных работников, представителей «второго эшелона» власти, имеющих опыт предпринимательской деятельности на комсомольских стройках страны, но при этом не являющихся собственниками средств производства. «Номенклатура обменивала власть на собственность, не обязательно лично включаясь в коммерческие авантюры. Для ведения рискованных дел подбирались молодые „уполномоченные“, которые и оперировали деньгами государства... Здесь нашли себя люди другого поколения - активные комсомольские функционеры, низшее чиновничество среднего звена» [5. С. 6]. Игнорируя интересы собственного народа и стремясь к быстрому обогащению, они одними из первых активно включились в борьбу за передел собственности, за накопление капитала. Об этом свидетельствуют данные табл. 2, демонстрирующие мощность первичного передела государственной собственности [6, табл. 13.14 и 13.15]
Таблица 2
Результаты приватизации имущественных комплексов государственных и муниципальных унитарных предприятий по формам собственности и способам приватизации в России в 1993-2008 гг.
Показатель 1993 1996 1999 2002 2005 2008
Число приватизированных имущественных комплексов государственных и муниципальных унитарных предприятий, всего 42 924 4 997 1 536 2 557 491 260
В том числе по формам собственности, %
федеральная 16,5 18,6 6,8 3,4 22,8 10,0
субъектов Российской Федерации 22,2 14,3 19,4 8,8 46,0 51,9
муниципальная 61,3 67,1 73,8 87, 8 31,2 38,1
Структура приватизированных имущественных комплексов государственных и муниципальных унитарных предприятий по способам приватизации, % к итогу
акционирование 31,1 22,5 12,0 3,4 80,7 86,5
продажа на аукционе и коммерческом конкурсе 38,0 42,1 74,6 61,4 18,1 12,7
выкупарендованного имущества 29,5 32,1 8,3 32,9 0,2 -
прочие 1,4 3,3 5,1 2,3 1,0 0,8
Хозяйствующие субъекты, не вошедшие в ФПГ, ожидали, что реализация либеральной доктрины постсоветского государства должна была создать равные условия для раскрытия способностей, предприимчивости и инициативы всех экономических агентов. Но на практике государство оказалось неспособным обеспечить баланс экономических интересов и гарантировать равенство прав хозяйствующих субъектов. Командиры «второго эшелона» власти, олицетворявшие экономическую политику государства, демонстрировали способность направлять проводившиеся реформы для реализации исключительно собственных экономических интересов.
К 1996 г. российская олигархия уже сформировалась, а с 1998 г. олигархи прочно интегрировались в реальный сектор экономики, и в большой мере круг их интересов уже замыкается на создании макроэкономических условий для его развития. Экономическую власть олигархии подпитывало состояние полной зависимости правительства
от готовности финансового капитала предоставлять ему займы, т. е. покупать ГКО. В итоге от интересов нескольких крупнейших предпринимателей, от их поведения на рынке госдолга зависела не только экономическая, но и политическая стабильность страны, а вместе с ней и судьба правительства. После дефолта 1998 г. экономическую основу олигархата стали составлять полученные в ходе приватизации основные фонды бывших гигантов советской промышленности. Главным источником сверхдоходов олигархов вновь является присвоение природной ренты, формально являющейся национальным достоянием. Основная экономическая стратегия олигархических группировок прослеживается в захвате или скупке уже существующих прибыльных бизнесов, «скупке» регионов с использованием административного ресурса - тесных связей в органах государственной власти и управления, включая прямое вмешательство «родственных» силовых структур.
Представление о масштабах концентрации олигархических капиталов в России может быть сформировано благодаря известным во всем мире ежегодным рейтингам состояний журнала Forbes. Так, по данным Всемирного банка, проводившего исследования по вопросам концентрации собственности в России в 2004 г., и комментария его главного экономиста по России К. Рюля можно представить масштаб российских олигархических капиталов указанного исторического периода: «Мы не называем специально этих людей олигархами, поскольку это понятие в России имеет негативный оттенок. Мы говорим о них как о крупнейших бизнес-группах» [7. С. 2]. Результаты проведенного Рюлем исследования показали, что в 2004 г. 23 крупнейшие частные финансовопромышленные группы и их владельцы контролировали предприятия в ряде стратегических отраслей: в нефтяной, добыче полезных ископаемых, автомобилестроении и химической промышленности. Уровень их контроля измерялся 35% объема продаж в России, им же принадлежали 17% всех банковских активов страны, на рост их благосостояния работало 16% всех занятых в производстве людей [7]. Таким образом, активы олигархов были сопоставимы с национальным богатством отдельных государств мира.
В связи с изменением политической ситуации в стране менялся и менталитет хозяйствующих субъектов, которые были готовы поступиться своими интересами во имя спасения державы, но не во имя спасения интересов олигархата. Поэтому рост общественного негатива по отношению к капиталам олигархии находится в прямой зависимости от растущих аппетитов олигархов и постоянной государственной помощи неэффективным бизнесменам или неэффективного государственного контроля. В качестве примера показательна ситуация с «бензиновым картелем - немногочисленной группой чиновников и предпринимателей, которые давно и прочно подмяли под себя все 27 российских нефтеперерабатывающих заводов. ...Эксперты приводят такую статистику: в 2003 г. розничные цены на бензин в нашей стране превышали оптовые в среднем на 36%, а в 2008 г. - уже на 89%. Для сравнения: в США за те же годы бензиновые наценки снизились с 90 до 40%» [8. С. 4]. Или ситуация с российским автопромом, цена спасения которого в условиях кризиса просто заоблачная. Чьи интересы и какая модернизация или социальная ответственность реализуются, когда «с января 2002 г. по 1 июля 2009 г. внешние обязательства корпораций выросли в 12 раз: с 24 млрд дол. до 294 млрд» [9. С. 8] ?
Ключ взаимодействия основных механизмов экономической политики - гармонизация интересов государства, бизнеса, населения, балансирование между эффективностью и справедливостью. Так, общество вынуждено терпеть неэффективность государства и его монополию на насилие из-за оказания им различных патерналистских услуг. Но при этом отношение к власти в обществе никогда не было абсолютно позитивным, так как некоторые властные решения базируются на представлениях об обществе как о слепой силе, которая сама не знает, что ей хорошо, а что плохо, и которую необходимо вести в направлении, известном только самой власти.
К сожалению, власть интересуется бизнесом как источником дохода в федеральный и местный бюджеты, а также пополнения личных бюджетов государственных служащих. Соответственно, интересы бизнеса по отношению к власти реализуются через установку о недостаточной компетентности представителей власти, которых можно и необходимо обыгрывать в различных взаимодействиях. Об этом упоминал в своем выступлении Президент РФ Д. А. Медведев: «Нашей работе будут пытаться мешать. Влиятельные группы продажных чиновников и ничего не предпринимающих „предпринимателей“. Они хорошо устроились. У них „все есть“. Их все устраивает. Они собираются до скончания века выжимать доходы из остатков советской промышленности и разбазаривать природные богатства, принадлежащие всем нам. Они не создают ничего нового, не хотят развития и боятся его» [10. С. 4].
Если рассматривать интересы бизнеса по отношению к обществу, то следует заметить, что реализуются они порой не совсем корректно. «Вдруг доставшееся богатство» развратило многих. Когда государство устранилось из экономики в связи со сменой политической элиты, то единый народ оказался разделенным на значительную массу обедневшего населения и узкий круг богатых. При этом не просто богатых, а невообразимо богатых. Например, по данным журнала Forbes, за 2010 г. состояние предпринимателя Р. Абрамовича оценивается в 11,2 млрд дол. [11]. Люди, не имевшие сколько-нибудь заметных накоплений, по богатству вышли на уровень богатейших семейств мира - тех, чьи состояния формировались многими десятилетиями. В кратчайшие сроки требовалось заменить стереотипы советского менталитета о славных героях-тру-жениках на формирование имиджа преуспевающих предпринимателей - «героических олигархов». Поэтому олигархов начали величать «капитанами бизнеса», «локомотивами развития». Купленное ими телевидение доказывало, что их победы - это национальные победы, их лондонские особняки и частные коллекции - гордость России. Потеряв окончательно совесть, многие из них во время кризиса даже позволяли себе шантажировать правительство в случае отказа в выделении им денег забастовками «озлобленного пролетариата» или продажей собственности за границу. Когда обделенной части населения приходилось сводить концы с концами, некоторые из олигархов тянули на себя «бюджетное одеяло», не думая о том, что в богатой сырьем стране, кроме их интересов, государство обязано реализовывать интересы других россиян: выплачивать гражданам достойную заработную плату, сохранять накопления, выплачивать пособия многодетным матерям, ветеранам, инвалидам, формировать материнский капитал и др. При этом не было слышно примеров, когда олигархи стали массово продавать свою зарубежную недвижимость, возвращать деньги из офшоров в Россию, чтобы поправить свое положение. Никто не отказывался от баснословных дивидендов, не спешил избавляться от яхт и личных самолетов. Дилеры, получая вознаграждения за то, что именно они привели банковские учреждения на край пропасти, демонстрировали тем самым полную безответственность. В результате непродуманная экономическая политика вынудила государство позволить «капитанам бизнеса» манипулировать собой.
Современное государство должно проводить ответственную рыночную политику, где нет места недобросовестной конкуренции. Недаром механизм государственно-частного партнерства в российской экономике не работает на полную мощность, хотя позволяет существенно сократить бюджетное финансирование. Хозяйственное партнерство государства и бизнеса на постоянной основе могло бы привлечь в государственный сектор экономики дополнительные ресурсы. Таким образом, олигархи, завершив первичную и вторичную приватизации основных объектов национальной экономики, перешли к захвату, иногда с применением инструментов «черного» рейдерства, политико-властного пространства России. В такой ситуации институт президента страны как основа политической системы постсоветской России превращается в потенциальную помеху и возможную угрозу «олигархическому спруту».
Рассматриваемый исторический период слишком насыщен экономическими реформами и кризисами, чтобы дать точную оценку динамики экономических интересов российской олигархии. Но вектор их противодействия интересам модернизации страны часто вынуждает власть применять «ручное» управление, в результате чего формируется дисбаланс экономических интересов. За свою короткую историю российский олигархический класс не стал ни национально, ни социально ответственной элитой России. Создав в 1990-е годы в стране неэффективный государственный правовой и экономико-управленческий механизм, олигархат заложил усеченный набор рыночных и государственных инструментов управления и реализации разновекторных экономических интересов. Как следствие, национальная экономика не в состоянии адекватно воспринимать внешние и внутренние вызовы. В сферу конфликтов интересов экономических агентов попадают претензии из-за отсутствия необходимого количества оборотных и инвестиционных средств, эффективных технологий импортозамеще-ния, слабого внутреннего спроса, изношенности и устареваемости основных фондов, медленного преодоления структурных диспропорций, неразвитой инфраструктуры, тарифной политики в естественных монополиях и др.
Очевидно, что современное государство пытается устранить сложившийся дисбаланс экономических интересов всех хозяйствующих субъектов российской экономики. Общество, бизнес-сообщество начинают активнее выражать свое несогласие с перекосом интересов в сторону олигархата через диалоги с властями разных уровней. Но для решения этой задачи недостаточно рассчитывать только на государственный аппарат, бюрократию в целом. Этот аппарат на федеральном уровне и уровнях его субъектов, несмотря на систематическую ротацию, слишком заражен инерцией «номенклатурного» управления и коррупцией, заинтересован в сохранении своих привилегий, а не гармонизацией интересов бизнеса, общества, государства. Поэтому большинство работников государственного аппарата стремятся блокировать кардинальные изменения в функционировании государственного аппарата. Причину нежелания перемен анализировал в своих работах еще К. Маркс: «Бюрократия есть круг, из которого никто не может выскочить. Ее иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение» [12. С. 271-272].
В данной ситуации можно было бы активнее использовать региональный управленческий потенциал. В силу непосредственной близости к избирателям, к малому и среднему бизнесу управленческие кадры регионов, являющиеся носителями региональных интересов, обладают существенным политическим потенциалом и стремятся повысить свой статус. Через реализацию региональных интересов и можно было бы проговаривать новые правила ведения бизнеса для достижения баланса интересов всех участников национальной экономики. К тому же крупный и средний бизнес также объективно заинтересован в ограничении влияния олигархии, в повышении эффективности государственного аппарата. Объединив усилия носителей собственных экономических интересов в противостоянии олигархическим действиям, можно усилить активность олигархов, спровоцировав межолигархические войны.
Как показывает исторический опыт, ограничение влияния олигархии, превращение бизнеса в эффективного, социально ответственного партнера может быть обеспечено лишь на основе кардинального изменения функций государства. Решение задач модернизации страны требует кардинального изменения стратегии экономического развития российского государства посредством диалога бизнес-сообщества и государственной власти.
Несмотря на то, что олигархат прочно удерживает позиции в сырьевом секторе экономики, государство должно вести адекватную политику и реально осознавать, к какому витку негативных последствий приведет создание «видимости перемен».
В качестве механизма согласования интересов властных бизнес-структур и хозяйственной системы общества можно предложить следующие инструменты их балансирования (рис. 2).
Экономические
(лизинг, кредитование, гарантирование, инвестирование, субсидирование)
Институциональные
(банкротство, эффективное управление государственным имуществом в промышленности, использование ссудного фонда промышленности)
Основные инструменты рыночного и государственного регулирования
Бюджетно-законодательные
(федеральные и региональные целевые программы, адресно-целевые федеральные программы)
Административные
(правовой инструментарий государственного управления, создание специально уполномоченных органов регулирования, координации и консалтинга)
Рис. 2. Модель сбалансированного механизма согласования интересов властных бизнес-структур и хозяйственной системы российского общества
Неоптимальная структура российской промышленности, сформированная приватизационными переделами собственности, в настоящее время все больше теряет инновационный характер. В экономике формируется опасность утраты научно-технического потенциала воспроизводства национальной промышленности, что нивелирует стимулы экономических агентов по решению модернизационных задач. Этим объясняется необходимость ускоренного внедрения в экономическую практику механизма согласования разновекторных экономических интересов российских хозяйствующих субъектов.
Источники
1. Goldman M. I. Petrostate: Putin, Power, and the New Russia. Oxford : Oxford University Press, 2008.
2. Райзберг Б. А., Лозовский Л. Ш., Стародубцева Е. Б. Современный экономический словарь. М. : ИНФРА-М, 1997.
3. Суслов И. Ф. Методические вопросы анализа экономических интересов в социалистическом обществе. М. : Мысль, 1986.
4. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. Режим доступа : www.gks.ru.
5. Крыштановская О. В. Бизнес-элита и олигархи: итоги десятилетия // Мир России. 2002. Т. 11. № 4.
6. Российский статистический ежегодник. 2004 : стат. сб. / Росстат. М., 2004.
7. Конищева Т., Мытарев В. Вот такой Рюль // Рос. газ. - Столичн. вып. 2004. № 3449. 8 апр.
8. Гурдин К. Триумф бензинового картеля // Аргументы недели. 2009. № 47. 25 нояб.
9. Попова Н. Рояль со стразами в кустах // Аргументы недели. 2009. № 37. 16 сент.
10. Медведев Д. Прямой адрес: [email protected] // Рос. газ. 2009. № 4995 (171). 11 сент.
11. Теслина С. Как Абрамович заработал свои миллиарды? // Режим доступа : bank. ru/publication/show/id/9037 (дата публикации 30 сентября 2010 г.).
12. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. М., 1955. Т. 1.
