CC BY
20УДК 343(048)
Юридические науки
Моисеенко Евгений Евгеньевич, преподаватель, Дальневосточный юридический институт МВД России, Владивостокский
филиал
ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В РОССИИ
Аннотация: В статье рассматривается генезис норм об освобождении от уголовной ответственности в отечественном законодательстве. Автор последовательно анализирует этапы становления уголовно-правового института освобождении от уголовной ответственности в периоды родоплеменного общества, Средневековья, единого российского государства, советский период.
Ключевые слова: освобождение от уголовной ответственности; примирение с потерпевшим; освобождение от уголовного наказания; история уголовного права; история российского законодательства.
Annotation: The article examines the genesis of the norms on exemption from criminal liability in domestic legislation. The author consistently analyzes the stages of the formation of the criminal law institution of exemption from criminal liability during the periods of tribal society, the Middle Ages, the unified Russian state, the Soviet period.
Keywords: exemption from criminal liability; reconciliation with the victim; exemption from criminal punishment; history of criminal law; history of Russian legislation.
Уже самые ранние источники свидетельствуют о практике применения восточными славянами обряда «побратимства» в качестве способа примирения
в спорах и обидах между родами и отдельными лицами. В исторической литературе приводятся различные способы данного обряда примирения, бытовавшего среди поднепровских славян. Так, имело место «кумовство по невзгоде», представлявшее собой вступление в некое духовное родство, требующееся для прекращения кровной мести. Фактически побратимство не обязательно приводило к установлению отношений личной дружбы, его следует характеризовать как элемент доправовой социальной практики регулирования уголовных отношений [2, с. 11].
Древнейший памятник древнерусского права - Русская Правда предполагал в качестве средства разрешения уголовно-правового конфликта учет желания пострадавшей стороны примириться с преступником, отказавшись от кровной мести. Условием достижения мирового соглашения обычно являлась материальная компенсация ущерба, соединенная с компенсацией морального вреда - испрошением прощения.
Средневековые источники уголовного права предполагали возможность примирения по довольно широкому перечню видов преступлений. Например, Псковская судная грамота допускала примирение в случаях кражи или разбоя, когда потерпевший добровольно отказывался от предъявляемых обвинений. Здесь необходимо учитывать, что система права данной эпохи еще не имела четкого разграничения уголовно-правовых и гражданско-правовых отношений, и процедура судебного примирения зачастую имела обобщенный характер.
Однако, уже в эту эпоху государственная власть предпринимает шаги по ограничению возможностей судебного (досудебного примирения), выделяя отдельные группы преступлений, по которым исключалась возможность мирового соглашения. Например, Псковская и Двинская судные грамоты воспрещали примирение с виновными лицами, захваченными на месте преступления с поличным.
Отдельные источники средневекового права Древней Руси ограничивали возможность примирения моментом начала «поля». Данным термином обозначался вид судебного поединка, что подчеркивает специфику уголовно-
процессуальных отношений рассматриваемого исторического периода. Данная особенность позволяет говорить, что институт примирения с потерпевшим первоначально носил материально-правовую природу, оформляясь процессуальными нормами уже в процессе эволюции государственно-правовых отношений.
В имперский период истории России примирение сторон учитывалось только как обстоятельство, смягчающее наказание.
Широкое распространение практика досудебного примирения имела в крестьянской среде. По данным некоторых исследователей случаи заключения мировых сделок доходили до 75 % всех преступлений. Наибольшее число случаев примирения сторон происходило по преступлениям, посягающим на здоровье, честь и достоинство, собственность. Встречались даже случаи примирения при совершении изнасилования [3, с. 20].
Состояние законодательного закрепления примирительных процедур в дореволюционный период непосредственным образом было связано с существовавшим политическим режимом. При сосредоточении всей полноты власти в руках одного лица и установление им контроля над всеми сферами жизни общества такое правовое явление, как примирение сторон, являлось мало востребованным.
В советский период нормы освобождения от уголовной ответственности были выделены в самостоятельный институт. Статья 43 Основ уголовного законодательства СССР 1958 года впервые предусматривала разделение освобождения от наказания и ответственности, в последующем виды данного института были закреплены в УК РСФСР 1960 г., а в 1977 году дополнены [5, с. 102].
Различные общественные и государственные потребности того периода времени обуславливали необходимость использования в уголовной политике альтернативных мер реагирования на факт совершения лицами общественно опасных деяний, сущность которых заключалась в отказе от общего порядка уголовного судопроизводства и связанных с ним уголовно-правовых
последствий (осуждения, отбытия наказания, судимости) в отношении виновных при соблюдении определенных юридических требований. Уникальность таких мер заключалась в том, что основной акцент в них был сделан на общественном воздействии, а не на допущении разрешения посткриминального конфликта посредством таких процедур, как медиация или трансакция.
Отметим, что изменения в советском уголовном законодательстве в общем соответствовали общемировым тенденциям пересмотра взглядов на сущность и цели наказания. В 70-е гг. XX в. в Западной Европе появляются новые концепции реагирования на преступления, в особенности те, которые не представляют значительной опасности для общества, путем установления для них упрощенных процедур судебного производства или же возможности для лиц, их совершивших, избежать уголовной ответственности или наказания. Расцвет таких альтернативных мер в новой уголовной политике произошел в англосаксонской правовой семье [1, с. 103].
Сама по себе идея о допущении возможности прекращать уголовное преследование в отношении лица, которое примирилось с потерпевшим, загладило причиненный ему вред, а также выполнило иные определяемые законом требования, к моменту принятия УК РФ сформировалась и нашла свое воплощение в ряде зарубежных стран, из которых наиболее близким нам представляется уголовное законодательство ФРГ [4, с. 103]. Безусловно, что обозначенные тенденции повлияли на «модернизацию» отечественного института освобождения от уголовной ответственности посредством допущения новых способов реагирования на преступность (взамен мер общественного воздействия и административной ответственности были допущены примирение с потерпевшим, а затем и судебный штраф, близкий по своему содержанию с трансакцией).
Распад Союза Советских Социалистических Республик и последовавшая за ним трансформация различных сфер общественной жизни сделали возможным изменить некоторые взгляды относительно функционирования
наиболее значимых уголовно-правовых институтов. В свою очередь, на процесс создания в ставших суверенными государствах, ранее входивших в состав СССР, собственных национальных уголовных законодательств оказывали воздействие особые политические, социальные, экономические и иные связи между бывшими союзными республиками.
Библиографический список:
1. Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном английском праве // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2008. № 3. С. 103-105.
2. Рубинштейн Е.А. Нормативное регулирование института прекращения уголовных дел в связи с примирением сторон: автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09. М., 2004. 24 с.
3. Русские крестьяне. Жизнь. Быт. Нравы: материалы Этнографического бюро князя В.Н. Тенишева. Т. 2. Ярославская губерния. Ч. 2. СПб.: Навигатор, 2006. 552 с.
4. Суверов С.Е. Генезис нормы о примирении с потерпевшим как основания освобождения от уголовной ответственности // Алтайский юридический вестник. 2020. № 4. С. 101-106.
5. Суверов С.Е. Предпосылки формирования содержания статьи 76 УК РФ // Юристъ-Правоведъ. 2021. № 3 (98). С. 101-107.
