Правовая природа предупреждения, предусмотренного судебным штрафом как мерой уголовно-правового характера Текст научной статьи по специальности «Право»

DOI 10.24411/2227-7315-2020-10054

УДК 343.2

Е.В. Проводина, О.Ю. Красовская

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО СУДЕБНЫМ ШТРАФОМ КАК МЕРОЙ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ХАРАКТЕРА

Введение: гуманизация отечественного уголовного законодательства диктует расширение оснований освобождения от уголовной ответственности. В духе следования традициям в Уголовном кодексе РФ появилась норма об освобождении от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа. Цель: посредством анализа теории и практики применения нормы выявить природу освобождения от уголовной ответственности с позиции обеспечения задач отечественного уголовного законодательства. Методологическая основа: диалектический, формально-логический системно-структурный, социологический методы. Результаты: аргументирована авторская позиция относительно потенциала социальной значимости судебного штрафа в сфере предупреждения преступлений. Выводы: судебный штраф как мера государственного принуждения отвечает принципам гуманизма, справедливости и экономии уголовно-правовой репрессии, обеспечивает предупредительную задачу уголовного законодательства, при этом сводя к минимуму последствия уголовно-правового воздействия.

Ключевые слова: судебный штраф, меры государственного принуждения, уголовно-правовые отношения, задачи уголовного законодательства, предупреждение преступлений, освобождение от уголовной ответственности.

E.V. Provodina, O.Yu. Krasovskaya

LEGAL NATURE OF A WARNING PROVIDED FOR BY

A JUDICIAL FORFEITURE AS A CRIMINAL LAW MEASURE

Background: the humanization of domestic criminal law dictates the expansion of the grounds for exemption from criminal liability. In the spirit of following the traditions, the Criminal Code of the Russian Federation introduced a norm on exemption from criminal liability with the imposition of a judicial forfeiture. Objective: through an analysis of the theory and practice of the application of the norm, to identify the nature of exemption from criminal liability from the position of ensuring the tasks of domestic criminal law. Methodology: dialectical, formal logical systemic-structural, sociological methods. Results: the author's position on the potential social significance of a fine in the field of crime prevention

© Проводина Елена Валерьевна, 2020 1

Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права )

(Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: Lysenko-elenal2@yandex.ru 2

© Красовская Оксана Юрьевна, 2020 S

Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права ° (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: krasovskaya_oks@mail.ru

© Provodina Elena Valerievna, 2020

Candidate of law, associate Professor, associate Professor, Criminal and criminal executive law department (Saratov State Law Academy)

© Krasovskaya Oksana Yurievna, 2020

Candidate of law, associate Professor, associate Professor, Criminal and criminal executive law department (Saratov State Law Academy) 203

is argued. Conclusions: judicial forfeiture as a measure of state coercion meets the principles of humanism, justice and the economy of criminal law repression, provides the preventive task of criminal law, while minimizing the consequences of criminal law influence.

Key-words: court fine, measures of state coercion, criminal law relations, tasks of the criminal law, crime prevention, exemption from criminal liability.

Введение в Уголовный кодекс РФ ст. 1 Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 323-ф3 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности»1 ст. 104.4 «Судебный штраф» в науке было встречено иронично: «Пожалуй, на смену старой схеме: украл — выпил — тюрьма пришла новая: совершил преступление — заплатил — свободен» [1, с. 127].

Поиски истинности природы нормы сопровождаются диаметрально противоположными подходами. Видение законодательного нововведения варьируется от уличения его в ужесточении принятых мер: «...освобождение от уголовной ответственности с выплатой судебного штрафа становится более жесткой (карательной) мерой, чем осуждение за преступление и назначение наказания в виде штрафа» [2, с. 25], до одобрения: «Фактически законодатель гуманизировал ответственность по широкому спектру преступлений, позволив подсудимому или лицу, находящемуся под следствием, избежать уголовного наказания в его классическом понимании.»2.

Отсутствие законодательного закрепления целей судебного штрафа не добавило ясности. «Однако это само по себе не меняет его истинной правовой природы, которая, как представляется, заключается в альтернативном способе разрешения уголовно-правового конфликта, облеченном в нормативную форму «иной меры уголовно-правового характера» [3, с. 34]. Многие авторы говорят об альтернативном способе разрешения уголовно-правового конфликта, наполняя их природу отличительным содержанием. Н.Н. Апостолова называет судебный штраф «симбиозом альтернативного разрешения уголовно-правового конфликта и наказания» [4, с. 34], вводит в концепцию элемент наказания, что существенно меняет видение ее сути.

Предлагается и дифференцированный подход, выделяющий условия и основания освобождения: «Условиями же выступают: совершение лицом преступления (преступлений) впервые; отнесение совершенного преступления (преступлений) к категории небольшой и (или) средней тяжести» [5, с. 118]. Условность нормы отмечается и другими авторами, однако чаще она связывается с выплатой судебного штрафа, что заставляет видеть в ней правовую природу качественно иных институтов или норм. Например, институт условного осуждения [2, с. 27], освобождение от уголовной ответственности несовершеннолетних [6, с. 79].

Основаниями освобождения от уголовной ответственности по ст. 76.2 УК РФ, в свою очередь, выступают «материальные (поведенческие) формы позитивного

1 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2016 № 27, ч. 2, ст. 4256.

2 Трегубов В. Судебный штраф как мера уголовно-правовой ответственности. URL: https:// zakon.ru/blog/2018/09/24/sudebnyj_shtraf_kak_mera_ugolovno-pravovoj_otvetstvennosti/ (дата

204 обращения: 15.09.2019).

посткриминального поведения лица: возмещение ущерба или иным образом заглаживание вреда» [5, с. 118].

Стоит заметить, что правоприменитель не спешит указанные позитивные акты посткриминального поведения возводить в ранг основания, не утруждает себя отразить в мотивировочной части, какие именно действия, направленные на возмещение ущерба и заглаживание вреда, были совершены лицом или попросту игнорирует в этой части законодательное требование, толкуя его необоснованно широко. Например, в случае прекращения уголовных дел с формальным составом, уголовных дел, в которых отсутствует потерпевший либо по неоконченным преступлениям «.суды полагали достаточным для освобождения подсудимых от уголовной ответственности того обстоятельства, что ущерб преступлениями не причинен, а имущество возвращено потерпевшим»3. При этом под возвратом имущества потерпевшему понималась выемка похищенного имущества сотрудниками правоохранительных органов с последующим возвратом законному владельцу. Действия правоохранителей по возврату имущества нельзя отождествлять с активной деятельностью виновного, направленной на восстановление нарушенных преступлением законных интересов потерпевших.

Данное законодательное требование установлено не случайно. Позитивное посткриминальное поведение лица заложено в основу данной нормы, поскольку именно оно является отправной точкой освобождения, материальным свидетельством того, что лицо выбирает правопослушный образ жизни. Совершение активных действий обвиняемым по устранению последствий, причиненных преступлением, свидетельствует об осознанном выборе пути исправления. Поскольку возврат имущества сотрудниками правоохранительных органов в рамках своей компетенции происходит опосредованно от сознания и воли подсудимого и объективно не требует от него никаких усилий, то не может являться свидетельством исправления. В результате происходит искажение природы нормы и утрата в этой части ее уголовно-правого значения. Таким образом, плацдарм, на котором по задумке законодателя должно базироваться последующее предупреждение преступлений, оказывается иллюзорным. Только органичное исполнение всей совокупности требований нормы способно обеспечить достойный предупредительный эффект, рассчитанный на определенный контингент лиц, желающих исправиться. Освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа это есть «.объективная социальная потребность эффективного противодействия преступлениям, проявляющаяся в необходимости гибко реагировать на каждый случай нарушения уголовно-правовой нормы» [7, с. 50].

Лицо освобождается от уголовной ответственности в тех случаях, когда «не угрожает безопасности других граждан, общества и государства, когда цели наказания обеспечиваются. без назначения уголовной ответственности вообще, то именно вышеназванные положения и нормы УК РФ констатируют решение уголовно-правовых задач с учетом ценности человека и гражданина» [8, с. 76].

В рамках ст. 76.2 УК РФ закон, отказываясь от уголовно-правового преследования, не отказывается от профилактического воздействия. Единичный факт позитивного посткриминального поведения является недостаточным в свете

3 Обобщение практики назначения районными (городскими) судами меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа при освобождении от уголовной ответственности за 2017 год. URL: http://oblsud.vol.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=933 (дата обращения: 15.09.2019). 205

достижении социально-полезного результата, и лицо нуждается в дополнительных, стимулирующих к правопослушному поведению мерам. Вместе с тем применение основного, главного [9, с. 113] средства исправления — наказания может оказаться неоправданно жестким и губительным, в т.ч. по его правовым последствиям: «Освобождение от уголовной ответственности реализуется путем прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям. В таком случае лицо, совершившее преступление, не имеет судимости, что позволяет ему избежать негативных последствий, связанных с наличием судимости»4.

На основании изложенного сложно переоценить его социальное предназначение, состоящее в минимизации отрицательных последствий применения наказания «и одновременно повышения исправительного и предупредительного потенциала уголовно-правовых средств противостояния преступности» [9, с. 113]. В соответствии с принципом экономии репрессии «применяемая репрессивная мера уголовно-правового воздействия, включая наказание, должна быть минимально необходима и достаточна для достижения задач и целей уголовно-правового воздействия» [10, с. 31], поэтому вполне обоснованным выглядит «расширение оснований освобождения от уголовной ответственности»5 с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Таким образом, в целях обеспечения предупреждения преступлений как со стороны лица, совершившего преступления, так и иных лиц, дабы не породить уродливую иллюзию безнаказанности осуществления преступной деятельности, устанавливается «имущественное воздействие на посткриминальное поведение лица» [3, с. 31], минимально необходимое для реализации превенции и не влекущее столь суровых последствий наказания. И, хотя «судебный штраф не имеет самостоятельного значения, поскольку применяется вслед за актом освобождения от уголовной ответственности» [11, с. 100], именно он обеспечивает предупредительный эффект данного вида освобождения, а лицо, загладив причиненный вред, продолжает ощущать на себе тяжесть имущественных обязательств со стороны государства за совершенное преступление. «Респонденты утверждают, что после первого порой эйфорического периода, предполагающего освобождение от уголовной ответственности, к моменту вступления постановления суда в законную силу и заведению исполнительного производства наступает период осознания всей тяжести финансовых последствий пусть и в меньшей степени, чем при осуждении» [12, с. 254]. Этим обеспечивается профилактический эффект после освобождения от уголовной ответственности. Следовательно, предупреждение составляет если не абсолютное ее содержание, то как минимум основную ее часть.

Учитывая, что «задачи решаются не только привлечением виновных к уголовной ответственности, но и освобождением от нее» [13, с. 117], и то что в ч. 2 ст. 2 УК РФ институту иных мер уголовно-правового характера придается значение средств достижения задач уголовного законодательства наряду с наказанием [9, с. 112], предупреждение, которым сопровождается освобождение, вполне оправданно рассматривать с позиции обеспечения указанных задач.

4 См.: Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в

Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственность. URL: http://sozd.parliament.gov.ru/bill/612292-7 (дата обращения: 10.09.2019). 206 5 См.: Там же.

С учетом изложенного, адаптируя устоявшееся положение в науке на уровне аксиомы к рассматриваемой проблеме, можно заключить, что если задачи уголовного законодательства достижимы без назначения наказания, то «несмотря на существующее право суда подвергнуть виновного мерам наказания и обязанность гражданина подчиниться им, к виновному может быть применено не уголовное наказание, а иные меры» [14, с. 81].

По мнению И.Э. Звечаровского, «судебный штраф, примененный как мера уголовно-правового характера, сохраняет это качество лишь до момента своего исполнения, потому что, будучи исполненным, судебный штраф не может считаться мерой уголовно-правового характера — он реализован за рамками уголовно-правовых отношений» [11, с. 100]. Данное утверждение можно объяснить алгоритмом применения судебного штрафа, продиктованным ст. 76.2 УК РФ. Замечания подобного рода небезосновательны: «В случаях если лицо, которому предъявлено обвинение, освобождается от уголовной ответственности, то предупредительная задача себя исчерпала» [8, с. 118]. В свете изложенного утверждение, что «судебный штраф, исполняемый после освобождения от уголовной ответственности, лишен какого-либо уголовно-правового значения» [11, с. 100], наполнено смыслом.

Вместе с тем, взаимосвязь и взаимозависимость [11, с. 100] освобождения от уголовной ответственности и судебного штрафа, отмечаемые И.Э. Звечаровским, едва ли могут свидетельствовать о прекращении уголовно-правовых отношений.

Рассматриваемые взаимосвязь и взаимозависимость не позволяют ограничивать их функционирование вынесением постановления о прекращении уголовного дела. Тот факт, что непосредственно сама выплата судебного штра- е фа происходит после его вынесения, не лишает норму предупредительного и содержания, а скорее объясняется техническими аспектами ее реализации, п ввиду чего указание на безосновательное применение судебного штрафа пред- о ставляется спорным. Невыплата судебного штрафа как иной меры уголовно- к правого характера полностью снимает вопрос об освобождении от уголовной о

с

ответственности. Неприменимость одного без другого в принципе, в рамках | данного вида освобождения, обусловливает наличие уголовно-правовых отно- в

е

шений вплоть до выполнения всех обязательных предписаний. Постановление о о прекращении уголовного дела выносится, но объективно эти отношения про- ю

Т5

должают свое существование. Конкретизированный и принудительный характер |

предписаний, содержащихся в постановлении, свидетельствует об объективном к

существовании уголовно-правовых отношений (с одной стороны, требование а

государства, с другой — обязательный характер исполнения с учетом правовых |

последствий). Осознание лицом правовых последствий неисполнения предписа- и

ний дает основание полагать, что механизм, направленный на предупреждение №

преступлений, субъективно продолжает работать, реализуясь в рамках уголовно- 1

правовых отношений, до момента исполнения судебного штрафа. Субъективное )

восприятие пагубности ситуации, заставляет субъекта предписаний поступать 0 определенным образом, т.е. уплатить судебный штраф, обеспечивая субъективное существование уголовно-правовых отношений.

«Уплата судебного штрафа является юридическим фактом, прекращающим уголовно-правовые отношения» [5, с. 119], из чего следует, что данный акт реализуется в рамках уголовно-правовых отношений, а не за их пределами, обеспечивая пролонгацию задачи предупреждения преступлений. 207

В целом ситуацию можно представить таким образом, что объективно-субъективно продолжается реализация предупредительной задачи в рамках уголовно-правовых отношений с учетом вышеизложенных положений.

Итак, правовая природа меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа во многом определяется ее социальным предназначением, включающим в себя обеспечение задачи предупреждения преступлений с учетом минимизации отрицательных последствий уголовного преследования.

Библиографический список

1. Панько Н.К. Прекращение уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа: условия применения и спорные моменты // Судебная власть и уголовный процесс. 2017. № 3. С. 120-127.

2. Мартыненко Н.Э., Мартыненко Э.В. Судебный штраф как иная мера уголовно-правового характера // Труды Академии управления МВД России. 2017. № 1 (41). С. 24-27.

3. Мазюк Р.В. Судебный штраф как альтернатива приговору в уголовном судопроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2017. № 2 (16). С. 23-35.

4. Апостолова Н.Н. Прекращение уголовного дела или уголовного преследования с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа // Российская юстиция. 2016. № 10. С. 34-37.

5. Анощенкова С.В. Назначение судебного штрафа: вопросы теории и практики // Журнал российского права. 2017. № 7 (247). С. 114-125.

6. Плаксина ТА. Освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа // Алтайский юридический вестник. 2016. № 4 (16). С. 78-82.

7. Дуюнов В.К. Механизм уголовно-правового воздействия: теоретические основы и практика реализации: дис. ... д-ра юрид. наук. Тольятти, 2001. 512 с.

8. Уголовное право России: курс лекций: в 6 т. / под ред. Б.Т. Разгильдиева. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2004. Т. 1, кн. 1. 320 с.

9. Скрипченко Н.Ю. Социально-правовая природа иных мер уголовно-правового характера и их место в системе мер противодействия преступности несовершенолетних // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Сер.: Гуманитарные и социальные науки. 2011. № 6. С. 111-117.

10. Степашин В.М. Содержание принципа экономии репрессии // Lex Russica. 2017. № 11 (132). С. 24-37.

11. Звечаровский И.Э. О юридической природе судебного штрафа // Уголовное право. 2016. № 6. С. 98-101.

12. Полуэктов А.Г. К вопросу о субъектах исполнения постановления об освобождении от уголовного наказания с назначением судебного штрафа // Пробелы в российском законодательстве. 2017. № 6. С. 253-256.

13. Разгильдиев Б.Т. Социальная результативность уголовного законодательства России и ее виды // Право. Законодательство. Личность. 2014. № 2 (219). С. 116-122.

14. Волженкин Б.В. Избранные труды по уголовному праву и криминологии (19632007 гг.). СПб.: Юридический центр Пресс, 2008. 971 с.

References

1. Panko N.K. Dismissing a Criminal Case or Criminal Prosecution in Connection with the Fixing of a Criminal Law Measure in the Form of a Judicial Forfeiture: Conditions of

Application and Disputed Points // Judicial power and criminal procedure. 2017. № 3. P. 120-127.

2. Martynenko N.E, Martynenko E.V. Judicial Fine as Another Measure of Criminal Law Character // Proceedings of the Academy of management of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2017. No. 1 (41). P. 24-27.

3. Mazyuk R.V. Judicial Fine as an Alternative to the Sentence in Criminal Proceedings // Siberian criminal procedural and criminalistics readings. 2017. No. 2 (16). P. 23-35.

4. Apostolova N.N. Dismissing a Criminal Case or Criminal Prosecution with the Appointment of a Criminal Law Measure in the Form of a Criminal Fine // Russian justice.

2016. № 10. P. 34-37.

5. Anashenkov S.V. Designation of Trial Fines: Theory and Practice // Journal of Russian law. 2017. No. 7 (247). P. 114-125.

6. Plaksina T.A. Release from Criminal Liability with the Value of a Court Fine // Altai legal Bulletin. 2016. No. 4 (16). Pp. 78-82.

7. Duyunov V.K. Mechanism of Criminal Law Impact: Theoretical Bases and Practice of Implementation: dis. ... doc. of law Togliatti, 2001. 512 p.

8. Criminal Law of Russia: course of lectures: in 6 vols. / ed. by B.T. Razgildiev. Saratov: Publishing house of the Saratov State Academy of law, 2004. Vol. 1, kN. 1. 320 p.

9. Skripchenko N.Yu. Socio-legal Nature of Other Criminal Law Measures and Their Place in the System of Measures to Counteract Juvenile Delinquency // Bulletin of the Northern (Arctic) Federal University. Series: Humanities and social Sciences. 2011. No. 6. P. 111-117.

10. Stepashin V.M. Content of the Principle of Economy of Repression // Lex Russica.

2017. No. 11 (132). P. 24-37.

11. Zvecharovsky I.E. On the Legal Nature of a Court Fine // Criminal law. 2016. No. 6. P. 98-101.

T3 QJ —i

О го о

X

О Sc

О о

д

QJ

тз

0

т

го

п>

1 I

О Sc

5

тз

S

S

X ф

о

X

о

Sc а

ж ш

1э ф

§

ю М

3 )

2 О N) О