CC BY
84
УДК 061.213
Т.В. Гуляева, Дальрыбвтуз, Владивосток ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ МОЛОДЕЖНО-НЕФОРМАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ В РОССИИ В 20-80-е ГОДЫ ХХ ВЕКА
Рассматриваются основные причины возникновения молодежных неформальных организаций в России, функции и перспективы развития молодежно-неформального движения в стране, а также участие молодежи в общественно значимых социальных инициативах.
Под молодежными неформальными объединениями понимают весьма широкий и разнообразный круг явлений. И это неудивительно, так как в своей основе они имеют несколько, по крайней мере, три разнохарактерных причины формирования: группы общения
подростков, субкультура молодежи, движение социальной инициативы. Анализируя историю становления современного движения объединений молодежи, можно проследить суть их разнообразия, различие их функций и возможные перспективы.
Первый источник - группы общения сверстников. Они возникают в истории становления каждого поколения молодежи, начиная со времени выделения ее в отдельную социально-демографическую группу в рамках общественной структуры на этапе перехода из состояния детства в состояние взрослости. В социологии личности этот этап связывается с переходом от состояния изначальной тотальной зависимости ребенка от взрослых к состоянию самостоятельного социального субъекта, равного члена социальной общности. Закономерность участия в таких группах обусловлена тем, что молодой человек как бы «примеряет» на себя роль независимого субъекта и определяет свою социальную ценность. И. Кон так пишет об этом процессе: «Становясь старше, ребенок разрывает пуповину своих прежних отношений, основанных на зависимости от старших, переоценивает и перестраивает их, включаясь в новую, более сложную систему, в которой он занимает самостоятельную и даже центральную роль. Рано или поздно человек должен почувствовать себя самостоятельным и получить подтверждение своей ценности от людей, которых он сам для этого выберет и которые признают его автономию. Мнение о себе родителей давно известно, гораздо важнее узнать, можешь ли ты внушить привязанность и вызвать интерес у кого-либо другого. Громадное значение имеет в этом смысле общество сверстников» [1].
Таким образом, И. Кон выделяет в качестве основных две функции молодежных групп общения: первая - стремление к автономности, независимости от взрослых и вторая - стремление к самоутверждению, самовыражению. Это совпадает и с оценкой неформальных
объединений самой молодежью. Согласно данным социологических исследований, наиболее привлекательным в неформальных объединениях являются: во-первых, возможность свободного общения со сверстниками, во-вторых, независимость от взрослых. Закономерность этого этапа становления подростков подтверждается данными американских психологов: неучастие в группе равных на этапе вхождения во взрослую жизнь зачастую в дальнейшем приводит к жизненному неуспеху, отклоняющемуся поведению в более взрослом состоянии.
Неизбежность объединения молодежи в возрастные неформальные группы подтверждается и историческими данными. Так, например, еще в русской деревне XIX в. существовали группы общения по возрастным стратам: коллективные формы общения крестьян старшего, среднего и молодежного возраста (примерно от 12 до 17-18 лет), охватывавшие лишь часть возрастного слоя и возникавшие стихийно, без формализации, как по составу, так и по форме организации и характеру поведения. Имея территориальные различия, они в основном принимали форму посиделок или хороводов, где складывалась своя система норм, отличных от норм взрослого общества.
В это время в молодежных нормах общения была менее заметна христианская традиция, а больше традиции, восходящие к языческим обрядам, или полное отсутствие религиозного содержания: случаи драки, «всплески молодого озорства», юношеские вольности. Это (уже тогда) вызвало недовольство стариков. Несмотря на недовольство в порядке вещей было выделение отдельной избы для молодежных забав, где молодые могли встречаться без надзора со стороны старших (чего иногда не имеет современная молодежь).
Следовательно, неформальные объединения молодежи - это исторически закономерное явление. Как разновидность малой группы, они возникают спонтанно, относительно устойчивы, строятся на основе общих возрастных интересов, своих норм поведения, имеют свою упорядоченную структуру отношений и, как правило, своего неформального лидера.
Однако если первоначально такие группы строились только по возрастному и территориальному признаку (соседство одновозрастных людей), то с развитием общества в целом и молодежи как группы в частности, происходила дифференциация интересов групп молодежи. Процессы урбанизации, расширение границ молодежного возраста, рост разнообразия типов и уровней образования молодежи приводил к дифференциации молодежных потребностей. В рамках групп общения появились группы, основанные на общем, едином интересе. В настоящее время одновременно существуют группы спортивной, музыкальной, политической направленности. Они развиваются в рамках специфически молодежных интересов (музыка, спорт, мода).
«Делить общество на формальные и неформальные структуры вообще неверно - последние существуют самостоятельно и внутри формальных, и на границах между ними. К тому же это деление подвижно: некоторые неформальные объединения превратились в
хозрасчетные организации, кооперативы, смешанные общественногосударственные организации» [2].
Среди молодежных «команд» было много таких, которые основаны были только на соседстве, и происходили «стычки» команд по типу улица - на улицу, двор - на двор. Но появились и более «высокоорганизованные» группировки, имеющие в своей основе более выраженные групповые специфические интересы. Можно сказать, что территориальные группы являются первичными формами молодежной организации, они легко образуются и легко распадаются, более спонтанны. Например, современные террористические группировки в Казани, формировались только по возрастному территориальному признаку, и являлись высокоорганизованной формой тупикового пути развития неформальных молодежных объединений. Они были построены на «эксплуатации» специфических черт подростковой психологии: агрессивности, потребности в активном действии,
возрастной жестокости, потребности в самоутверждении. Будучи лишены какой-либо содержательной основы, общих интересов, они сфокусировали в себе худшие черты этого противоречивого возрастного периода, который исследователи называют периодом «бури и натиска». Отсюда и массовые избиения, изнасилования, культ силы.
Более высокой формой организации являются группы по интересам. Эти интересы делают группу более устойчивой и организационной. Роль лидера выполняет человек, наиболее разбирающийся в интересующем всех деле. Деятельность строится вокруг достижения общих целей, а отношения - не только по принципу эмоциональных, но и деловых связей - вокруг общего интереса. В таких группах появляется своя система символов, традиций, общих ценностей. Следовательно, группы по интересам являются более высокой формой организации по сравнению с территориальными формами общения молодежи и связаны с появлением особой молодежной культуры.
Возросший уровень общего образования молодежи, расширение рамок молодежного возраста и длительное пребывание большей части молодежи в стенах образовательных институтов все больше выделяет ее в специфическую социальную группу, обладающую не только своим особым социальным статусом, своим социальным пространством, но и специфическими особенностями сознания. Если в начале века в России только 15 % молодежи обучалось в гимназиях, и к 16 годам почти треть уже работала, а к 20 годам уже все юноши начинали трудовую жизнь, то в настоящее время все дети до 17 лет учатся обязательно, а студенчество завершает образование только в 22-25 лет [3].
В связи с этим в молодежной среде появляются элементы своей субкультуры, которая и сказывается при формировании молодежных неформальных групп. Свойство молодежного сознания обнаруживается не только в его неустойчивости и фрагментарности, но и в том, что оно наиболее чутко улавливает инновационные тенденции в развитии общества. Это происходит в силу того, что молодежь в своем существовании опирается не только и не столько на стандарты прошлого, сколько на стандарты будущего общества.
Вот почему в центре интересов молодежных группировок находятся элементы модных культурологических течений. Так, молодые художники и поэты 20-х гг. ХХ в. группировались вокруг идей футуризма, молодежные группировки 50-х гг. - вокруг джаза («стиляги»), молодежь 70-х гг. - вокруг романтических путешествий и авторской песни, а молодежь 80-х гг. - вокруг рок-культуры. То есть внутри каждого поколения молодежи эти направления относительно устойчивы, а для каждого нового поколения возникают новые формы культурных интересов. Интересно, что то, что молодежь отстаивает с таким максимализмом в годы своего становления, для последующего поколения выступает как уже устаревшее, и начинается поиск новых ориентиров. А устаревшее для молодежи становится элементом традиционной культуры взрослого общества, приобретая более обтекаемые и приемлемые формы. Так произошло в свое время с джазом, ставшим элементом мировой классической культуры. Вероятно, то же повторится и с рок-культурой. Наверно, это повторялось и будет повторяться из поколения в поколение. Еще Аристофан в комедии «Облака» описывает конфликт между рассудительным отцом и легкомысленным длинноволосым сыном. В ответ на просьбу отца спеть что-нибудь из древних авторов, Симонида или Эсхила, сын называет поэтов устаревшими и ходульными. Когда же сын обращается к современному искусству, читает монолог из Еврипида, старик выходит из себя, находя его безвкусным и безнравственным.
Таким образом, продвижение молодежи вдоль этой иерархии зависит от уровня социального развития общества в целом, и молодежи в частности (уровня образования, культуры, степени урбанизированности, дифференциации и консолидации интересов отдельных групп и т.д.), конкретное сочетание трех компонентов неформального движения: территориальных групп непосредственного контакта; групп по интересам в рамках молодежной субкультуры; социально значимых объединений, тяготеющих по форме к организациям, - зависит от социальной конкретно-исторической ситуации.
В предыдущие десятилетия различные направления молодежной субкультуры в нашей стране жестоко подавлялись официальными органами, и поэтому единственной формой их существования были
неформальные группы, где молодежные ценности и идолы культивировались в условиях неформального общения. Это обусловило специфические формы деятельности подобных группировок, а также негативное отношение к ним со стороны официальных органов. Характерно, что когда такие молодежные группировки выходят «из подполья», ослабевает их прозападная ориентация. Так, например, в СССР советский рок приобрел свои формы проявления, удивляющие Запад разнообразием и глубоким содержанием. Авторская песня долго казавшаяся «подозрительной» и преследуемая, уже прошла свой пик развития и для нового поколения молодежи потеряла свою привлекательность, привкус новизны и запрета. Возможно, то же произойдет с рок-культурой, когда она «повзрослеет». Для этого вида неформальных объединений формализация является губительной, поэтому их состояние в качестве неформальных является естественным и постоянным. У них нет стремления к образованию организации со своим формальным статусом, системой лидерства и т. д. Это закономерная форма существования молодежной субкультуры, которая требует только поддержки (материальной и моральной) со стороны организаций взрослых или со стороны существующих молодежных организаций. Но по своей сути они всегда останутся именно неформальными группами молодежи.
Следовательно, молодежная субкультура является вторым источником развития неформального движения, формой самоидентификации поколения, невозможной в других, официальных рамках организации взрослых. Как только она оказывается официально принятой старшими поколениями, молодежь начинает искать новую форму, где она может выразить себя и самоутвердиться как поколение.
Существует еще третий источник формирования неформальных молодежных организаций в их современном виде. Этот источник может быть объяснен в рамках «теории исторического поколения» американского ученого Р. Браунгарта, утверждающего, что отношения между поколениями имеют скачкообразный характер [4]. Периоды взаимопонимания отцов и дедов, передачи культурно-исторического наследия от одного поколения к другому в неизменном виде сменяются бурными, насыщенными социальными катаклизмами, моментами, в которых молодежь и общество выступают как одинаково значимые силы. В такие времена молодежь подвергает радикальной переоценке традиции, нравы, ценности и устремления старших поколений, активно борется против социальных пороков. У молодежи этого периода («исторического поколения») формируется общее самосознание, она создает свои организации и творит свою культуру. Такому поколению присуща страстная убежденность в правоте своего дела, вера в справедливость, чувство морального превосходства над старшими. В подобные периоды поколенческая самоидентификация отодвигается на второй план по сравнению с осознанием своей общности с классом,
обществом в целом, с общечеловеческими проблемами. Есть основания полагать, что мы вступаем как раз в такой период, когда молодежь отворачивается от решения своих насущных молодежных проблем к насущным социально-экономи-
ческим проблемам, проблемам мира и войны, экологическим и антиядерным проблемам. Появляется «народная дипломатия», где молодежь и даже дети играют существенную роль в становлении экологического движения и общепланетарного сознания («я» - человек Земли).
В сфере неформальных молодежных объединений этот процесс выражается в образовании групп социальной инициативы, а также групп социально-политической направленности, хотя в последних молодежь скорее играет роль массы, которую надо зажечь, чем лидера, который может увлечь.
Социально-политические группы пока не составляют существенной доли в неформальных объединениях. В них участвуют пока лица с достаточно высоким уровнем образования и старшего молодежного возраста (после 25 лет). Однако появление такой направленности в молодежном движении имеет свои объективные причины. Молодежь конца 70-х - начала 80-х гг. ХХ в. оказалась фактически отторженной от традиционных видов социально-политической активности. Это произошло, во-первых, вследствие нарастания негативных тенденций в обществе и, как результат, разочарования и нигилизма по отношению к ценностям старших поколений и общества в целом. Во-вторых, вследствие бюрократизации и отторжения от масс молодежи комсомольской организации, как формы социально-политической активности. В-третьих, как результат отторжения молодежи от управленческих функций в обществе. Согласно данным статистики, в 1985 г. всего 3 % работающих молодых людей находились на руководящих должностях [5]. В-четвертых, вследствие отсутствия в обществе механизма социальной защиты молодежи, в результате чего социальные проблемы молодежи игнорировались, в первую очередь молодые люди становились жертвами необоснованных обвинений и судебных ошибок в правоохранительных органах. Постоянно падал престиж молодежи в обществе, она воспринималась как трудовой ресурс, пригодный на наименее привлекательных работах в экстремальных условиях.
Таким образом, потребности молодежи в социально-политической активности не могли быть удовлетворены в рамках официальных институтов, и ее общественно-политический потенциал скапливался в неформальных объединениях. Во всесоюзном исследовании студентов (1986 г.) всего от 1 до 8 % опрошенных хотя бы один раз обращались при столкновении с негативными явлениями в общественные или государственные органы, остальные предпочитали неформальные каналы обращения (друзья, родственники, знакомые) - от 30 до 50 % опрошенных [6].
Таким образом, неформальные объединения являются в настоящее время формой реализации социального потенциала молодежи, ее стремления к демократии, не реализуемого пока в других формах.
Неформальные объединения социально-политической направленности существуют и проявляются в форме социальных самодеятельных инициатив снизу, социального действия, направленного на изменение окружающей действительности. Оно может принимать форму дискуссионного клуба, где в форме диспутов, референдумов обсуждаются социально значимые политические акты. Однако существуют и другие типы социальных инициатив, которые принимают форму созидательного социального действия: субботники, патрули и т.д. они характерны для экологистов, защитников памятников культуры, групп милосердия, представителей различных инициативных фондов. Такие формы активной деятельности существенно поднимают социальную значимость движения, хотя и не всегда имеют общесоюзный, а чаще носят местный характер, но в их основе лежит гражданская активность.
Неправомерно считать основными функциями таких объединений только защитную, представительную и контрольную. Подобные функции присущи и другим, в том числе и формальным организациям, особенностью же неформальных объединений можно назвать функцию инициативы, то есть активизацию гражданского потенциала общества. И в таком своем виде они не являются историческим открытием, так как уже существовали в годы Советской власти.
Третьим источником неформальных молодежных объединений служат возникающие на исторически переломных моментах движения социально-политических инициатив. В общем виде социальные инициативы возникают как противоречие между устаревшими формами государственного управления и новыми социальными потребностями масс. Зачастую они принимают форму конфронтации старших и младших возрастных групп (молодежи и взрослых). Однако молодежь не всегда выступает в роли лидера при создании таких объединений, а чаще участвует в процессе реализации идей как активный член. Такие виды неформальных объединений больше сближаются по форме деятельности с общественными и политическими организациями я являются, по-видимому, переходной формой на пути к формальным структурам. Их признание и институционализация являются необходимыми для нормального функционирования и осуществления намеченных целей.
В результате проведенного социально-исторического анализа функционирования и развития неформальных молодежных объединений можно придти к выводу, что существует определенная иерархия их развития от более простых к более сложным, от малой группы, сформировавшейся, но основе формальных демографических и
территориальных признаков к организациям, имеющим сложную структуру целей и иерархию связей. Продвижение молодежи вдоль этой иерархии зависит от уровня социального развития общества в целом, и молодежи в частности (уровня образования, культуры, степени урбанизированности, дифференциации и консолидации интересов отдельных групп и т.д.) конкретное сочетание трех компонентов неформального движения: территориальных групп непосредственного контакта; групп по интересам в рамках молодежной субкультуры; социально значимых объединений, тяготеющих по форме к организациям, - зависит от социальной конкретно-исторической ситуации. Если еще несколько лет назад, в середине 80-х годов в центре общественного внимания были экзотические молодежные группы, впервые открыто шествующие по улицам в ошеломляющих нарядах, то теперь эпицентр общественного интереса переместился в сторону социально-политических объединений и их право на существование. Состояние современных неформальных объединений можно считать неустойчивым, промежуточным, поскольку их место и роль в общественных структурах так и не определена достаточно ясно. С одной стороны, уже признан факт их существования, с другой стороны, им не найдено соответствующее место в социальном пространстве российского общества. Двойственность происходящих процессов в развитии молодежного движения современности: политизация и деполитизация, консолидация и дифференциация, формализация и отторжение от формальных структур делает неясным цель собственного развития неформальных молодежных структур. Все будет зависеть от социального фона, от типа неформального объединения, от того, кто стоит во главе данного объединения. И тем не менее, именно неформальные организации являются благоприятной социальной структурой, где молодой человек может в полной мере реализовывать свой потенциал.
Библиографический список
1. Кон. И. Открытие «Я». М., 1987. С. 305.
2. Кон И. Психология старшеклассника. М., 1980. С. 39.
3. Громыко И.М. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. М., 1986. С. 269; 179-180.
4. Неформальные объединения молодежи вчера, сегодня ... а завтра?: сб. статей. М., 2005. С. 9.
5. Шилова Г.Ф. Государство и молодежь России во второй половине ХХ века (1960-2000 годы). М., 2003. С. 68.
6. Там же. С. 74.
