CC BY
33
УЧЕНЫЕ
ЗАПИСКИ
О.Е. ДЕНИСОВА, аспирант кафедры русской литературы ХХ-ХХ1 веков и истории зарубежной литературы филологического факультета Орловского государственного университета
Тел. 8-920-803-53-77, d.olga@mail.ru
Цель данной статьи - проследить процесс работы талантливого поэта над художественным словом и путь к творческому мастерству. Историческое восприятие культурных памятников оставило глубокий след в сознании Ю.Б. Софиева. Описание соборов и монастырей становится одним из основных аспектов в творчестве автора. Сопоставляя варианты художественных текстов, допустимо утверждать о поиске выражения художественной идеи ярче и полнее.
Ключевые слова: «исторические эмоции», вариант художественного текста, художественное слово, художественная форма, творческое мастерство.
Ю.Б. Софиев (Бек-Софиев, 1899-1975 гг.) - писатель-эмигрант, автор стихотворных книг «Годы и камни» [Софиев: 1936] и «Парус» [Софиев: 2003], дебютировал в коллективном сборнике белградских поэтов «Гамаюн» (1923 г.) и в журнале «Звено» (1927 г.). Его произведения публиковались в сборниках «Союза молодых поэтов и писателей Франции» и в «Ковчеге», а также в эмигрантской периодике («Современные записки», «Числа», «Русские записки», «Новый журнал», «Новоселье», «Дни», «Последние новости» и др.). Ю.Б. Софиев участвовал в литературных объединениях: «Ко -чевье», «Зеленая лампа», «Перекресток». Как поэт и руководитель «Союза молодых...» он являлся заметной фигурой в литературном процессе русского зарубежья. После издания его книги «Годы и камни» в парижской печати появились литературно-критические отзывы Г. Адамовича, М. Цетлина, Ю. Мандельштама, В. Яновского и Г. Струве. Имя Ю.Б. Софиева является заметным среди поэтов русского зарубежья начала 20 века, его творчество занимает важное место для понимания феномена эмигрантской поэзии, для выявления ее характерных особенностей, тем, значимых содержательных аспектов и компонентов.
Наиболее ярко и выразительно в творчестве поэта-эмигранта представлены памятники архитектуры эпохи Средневековья и Возрождения. Интересуясь не только светской историей, Ю.Б. Софиев обращает особое внимание на религиозную культуру. В его художественном мире изображено не мало сюжетов, которые описывают соборы, монастыри, церкви. Строительство средневекового собора становится одним из ключевых для выстраивания наиболее сильных образных рядов автора. Опираясь на историю западной культуры, поэт приходит к глубоким философским проблемам высокого общечеловеческого смысла. Объектом нашего исследования являются художественные тексты, имеющие варианты. Наиболее ярко путь к творческому мастерству писателя-эмигранта отражают две пары произведений. Первая пара (художе -ственный текст и два варианта - «Дубровник»: «Рагуза» и «Эдакую тишину.») изображает монастырь святого Франциска. Вторая пара (художественный текст и его вари-
«ИСТОРИЧЕСКИЕ ЭМОЦИИ» В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ ПОЭТА-ЭМИГРАНТА Ю.Б. СОФИЕВА (проблема творческого мастерства)
© О.Е. Денисова
ант) - «Он дышит едкой известью и пылью.» и «Каменщик и химера» описывает строительство средневекового собора. Литературоведческие наблюдения над вариантами позволяют проследить процесс работы талантливого поэта над художе -ственным словом и путь к творческому мастерству.
Стихотворение «Дубровник» (назовем этот текст основным, каноническим) вошло в книгу «Парус» (1975 г.), изданную в 2003 году [2, 46-48], его прототекст «Рагуза» напечатан в журнале «Круг» в 1936 году [3, 131-132], а фрагмент «Дубровника» («Эдакую тишину.») до настоящего времени не опубликован [4]. Переезды из страны в страну, из города в город оставляли воспоминания у Ю.Б. Со-фиева. Интерес к истории тех стран, где он оказывался, отразился в его художественном творчестве. Автор в своих заметках отмечал, что «шалел от „ исторических эмоций”, свойственных моей натуре, на каждом шагу натыкаясь на оставленные историей следы». Историческое восприятие города пронизывает все стихотворение «Дубровник». В художественном произведении отражаются мельчайшие исторические подробности. В мемуарных заметках «Разрозненные страницы» Ю.Б. Софиев писал: «В начале IV века н.э. славяне и авары разрушали романские города Далмации. Бежавшие жители Эпидавра основали несколько севернее от покинутого города новое поселение на высокой скале, выходящей в открытое море, в то время отделенной от земли узким морским проливом. Так по преданию возникла Рагуза, принявшая впоследствии славянское имя Дубровник». Автор выносит в заглавие обоих вариантов худо -жественного текста название города. Поэт упоминал: «Древний город из белого камня ошеломил меня своей величавой красотой, архитектурными памятниками, по преимуществу эпохи итальянского Возрождения, необычайным богатством нежнейших акварельных тонов моря, гор, неба и самого воздуха» [5]. В стихотворении «Дубровник» прослеживается мотив высоты («Отсюда даль лесных долин / Видна мне»). В заметках автор отмечал: «Старый город, как многие средневековые города Европы, туго стянут каменным поясом мощных крепостных стен и башен (выделено нами - О.Д.) <...>». Произведение отражает это описание:
Пятнадцать башен боевых На стенах стерегут Дубровник (выделено нами
- ОД.).
Разделяя художественный текст «Дубровник» на две части, автор рисует сам город (I часть) и описывает архитектурный памятник - монастырь святого Франциска (II часть), обе части выделены графически. Фрагмент канонического текста «Эдакую тишину.» мало привлекателен с точки зрения литературоведческого анализа, поэтому большое внимание на нем не концентрируется. Для нас он важен как показатель творческого искания поэта, который стремится ярче и точнее выразить свою идею. Первоначальный вариант «Рагуза» существенно трансформировался в стихотворение «Дубровник». Вторая часть основного текста соотносится с первой частью прототекста, первая часть «Дубровника» полностью отсутствует в первоначальном тексте «Рагузы». Два художественных текста схожи по проблематике и по ритмометрической структуре. Ярче и полнее художе -ственная идея выражена в окончательном варианте стихотворения «Дубровник».
Художественное время в тексте отражает историю и современность: взгляд лирического героя ретроспективный - из современности в историю. В стихотворении прошлое доминирует над настоящем: «Память камням отдана.». Созерцая средневековый монастырь, лирический герой представляет живой взгляд священника:
Смотрит на нас с полотна
Средневековый епископ.
Художественное пространство в произведении описано образом прошлого - монастырь святого Франциска. Он как часть церковной культуры изображен через обитателей («средневековый епископ», монах-францисканец) и рукотворные образы: стены, колоннады, плиты, иконы. В тексте худо -жественное пространство концентрически сужается: стены монастыря - колонны собора - сам монастырь. Замкнутость изображается через мелкие художественные детали: капюшон монаха и водоем. Капюшон закрывает лицо францисканца, водоем как сооружение человеческих рук ограничен камнями. Завершает описание отраженный в водоеме капюшон францисканца. При изображении монастыря проявляются особенности ритмического рисунка: пять строк написаны с пиррихием на первой стопе (20, 23, 26, 33, 36), в этих строках встречаются образы епископа, изображенного на «полотне», икон мадонн, плит, водоема и капюшона. Создавая ограниченность и замкнутость художественного пространства монастыря, автор
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
использует приглушенные темные тона. Цветовая гамма также пространственно ограничена: лирический герой смотрит вдаль сквозь «синюю прорезь окна», отраженный в воде цвет неба выражен метафорой «синий эмалевый глянец». Искаженный розовый цвет присутствует при описании икон мадонн, тем самым создается эффект неестественности: «У розоватых мадонн/ Плавятся жаркие свечи». Важен глагол «плавятся», характеризующий не только активный процесс горения, но и раскрывающий глубинный смысл веры - внутреннее горение, жертвенность любви. Яркий оранжевый цвет, выраженный имплицитно («зреющие апельсины»), контрастирует с темной цветовой гаммой монастырских образов.
Описание монастыря в каноническом тексте соотносится с воспоминаниями Ю.Б. Софиева в «Разрозненных страницах», где он отмечал: «Тих и прекрасен внутренний двор этого монастыря, покрытый зеленым ковром подстриженной травы, с растущими апельсиновыми деревьями, обнесенный стройными арками клуатра». В «Дубровнике » лирического героя окружают «В темно-зеленой листве / Зреющие апельсины», он вместе со спутницей идет «... по траве / Вдоль колоннады длинной».
Покой и умиротворенность жизни монастыря передается образом тишины, усиленным парони-мической аттракцией:
21. Этакую ТИШиНу
22. Кто же им дал в уТЕШеНье?
Разговорно-сниженная форма местоимения
«этакая» в строке, по своему ритмическому строению (3-х-стопный дактиль с пропуском ударения на первой стопе - 3.2.0) соотносимой с 4, 7, 17, 20 стихами, нарушает стилистическое единство вертикального контекста. В этом вопросе звучит ирония, передающая отрицание замкнутости и статичности жизни [6]. Примечательно, что в пртототек-сте «Рагуза» лирический герой восхищается умиротворенностью монастыря: «Эдакую тишину/ Дал же господь в утешенье!», используя восклицательную конструкцию.
Замкнутому миру монастыря противопоставлен мир природы как внутри монастыря, так и за его пределами. С миром природы связано изображение динамических образов: моря, полета голубей, оживляющих мерную, неторопливую жизнь монастыря. Сквозь ограниченность пространства прорываются живые естественные интонации. Мир
природы за пределами монастыря широк и просторен. Переходя от пристального взгляда из монастыря («Синяя прорезь окна») к прямому всеохватывающему, всеобъемлющему взгляду на город («Там, за стеною простоР, / ГоРод и белые башни»), автор меняет ритмометрические модели. Безграничное художественное пространство вне монастыря включает звуковые образы: «Рокот пРибоя всегдашний», «Дымят паРоходные тРубы». Наблюдается звуковая урегулированность: аллитерация звука «р». Описывая землю и находящийся на ней город, показывая простор и безграничность, автор устремляет взгляд лирического героя вдаль, постепенно переходящий вверх, ввысь. Сближаются земля, море и небо («Синяя линия гор / Рокот прибоя всегдашний»). К трем стихиям (земля, вода, воздух) добавляется четвертая - «В солнечном озаренье» (огонь). Слияние природных стихий символизируют сближение двух лирических героев-спутников - мужчину и женщину. Эмоционально-субъективное начало пронизывает всю вторую часть стихотворения «Дубровник»: «Рядом идем по траве», «Мы подошли к окну», «Вместе следим без слов». Два природных начало: мужское и женское сливаются в совместное «мы». Единство, состоящие из противоположностей, охватывает все художественное произведение - замкнутый (искусственный) мир монастыря и открытый (естественный) мир природы; «водоем из камней» в монастыре и безграничное море; живой «полет голубей» и их отражение в водоеме. Последнее четверостишие первой части «Дубровника» отражает водную и воздушную природные стихии:
И чайка на крыле скользит В адриатические воды.
А в небе рвется и летит
Густой и черный дым свободы (выделено нами.
- О. Д.).
Рифмуются слова «воды - свободы», свобода устремлена «в небо». Однако ее негативная характеристика «густой и черный дым» олицетворяет дым корабля, уходящего «в закат». В последних строках второй части стихотворения, посвященных человеческой душевной свободе, описываются природные образы неба и солнца:
Вместе следим без слов В солнечном озареньи Перистых облаков Медленное движенье.
На фоне противоположных природных стихий, сливающихся воедино, проявляется единство мужского и женского начала. Взгляд лирических героев, устремленный вдаль, ступенчато переходит ввысь, в небо. Однако вверху, на фоне безграничного пространства, взгляд встречает преграды: «перистые облака». Замыкающийся круг природных стихий пытается разорвать взгляд человека, однако и он пресекается. Ритмический рисунок последних строк, написанных дольником, отражает напряженность этой борьбы. Характерная для многих произведений Ю.Б. Софиева, устремленность вверх здесь проявляется как стремление к душевной свободе. Порыв вырваться за рамки бренности человеческой жизни сливается с природными образами воды и неба. Примечательно, что сближение природы и человека отражается в ритмической организации первой части канонического текста, которая полностью отсутствует в первоначальном варианте. Доработанная часть включает четыре четверостишия. Первый и последний катрены имеют одинаковую систему рифмования
- перекрестную (аВаВ), в них описывается природа. Вторая и третья строфы имеют кольцевую систему рифмования: вторую строфу «окольцовывает» - мужское окончание (аВВа), в третью - женское (ВааВ). Образы природных стихий, которые представляет замыкающийся круг, и формальные рифменные особенности создают эффект единства мужского и женского начала.
Таким образом, первоначальный художественный вариант «Рагуза» существенно трансформируется в канонический текст «Дубровник»: вторая часть прототекста исключается, первая дорабатывается: вносятся дополнительные образные характеристики, полностью отсутствующие в «Ра-гузе». В доработанном тексте представлены рукотворные образы (иконы мадонн, полустертые плиты) и природные (водоем из камней, зреющие апельсины). Все эти детали ярче и выразительнее описывают образ монастыря. В художественном произведении «Дубровник» появляется новая часть, полнее отражающая идею стихотворения, которая связана с раскрытием и утверждением гармонического единства человека с природой. Эта неразрывная слитность не признает пределов, канонов и догм, свойственных монастырской жизни. Не в прошлом, а в настоящем поэт утверждает красоту, вольность и радость бытия. В земной любви - в притяжении душ и соприкосновении
тел - он видит черты возвышенности и величия. Влюбленным, пронизанным «солнечным озарением», доступны глубинные таинства природы.
Вторая пара художественных текстов - «Каменщик и химера» (исходный, подготовительный текст) - опубликован в сборнике «Эстафета» в 1948 году [7, 33] (назовём этот текст первым вариантом); другой (основной, канонический) - «Он дышит едкой известью и пылью.» - напечатан в сборнике стихов Союза молодых поэтов и писателей, вышедшем в Париже в 1929 году [8, 27] (это второй вариант текста). Парадокс заключается в том, что прототекст (вариант I) был опубликован позже доработанного (канонического) текста (вариант II). Оба текста написаны пятистопным ямбом: первый вариант состоит из пяти строф, а во втором остаётся только три четверостишия. Совершенствуя первоначальный вариант, поэт исключает из заголовочного комплекса стихотворения название «Каменщик и химера» и посвящение («Посвящается А.Р.»), а также первый и последний катрены. В прототексте описание собора являлось доминирующим: величественно-плавное движение жизни концентрировалось вокруг храма, выраженного метафорой-приложением: «История медлительно течёт // У каменного корабля-собора». В абсолютном начале текста (начало стихотворения, строфы и строки) развёрнутой метафорой, включающей два эпитета (один из них в превосходной степени), поэт подчёркивал устремлённость средневекового культового здания вверх - к небу (выделим в описании аллитерацию - повтор звука «Л»): «Вот арок стреЛьчатых Легчайший взЛёт». Для архитектурных сооружений, построенных в готическом стиле, характерно стремление ввысь, в духовную высоту. Собор, являясь сосредоточением духовных и физических сил человека (небо недосягаемо без земной опоры), казался монументально-величественным и порывисто-устремлённым. Антитезой выступает город (обратим внимание на иную звуковую урегулированность): «ПРиземлился Под чеРеПицей гоРод». Примечательно, что оба ключевых образа вынесены в рифму: «город - собора».
Вторая исключённая из канонического варианта строфа была последней (пятой) в прототексте и являлась своеобразным эпилогом, раскрывающим авторский замысел. Взошедший «на шаткие леса» мастер-творец воплощает «чрез ночь и тьму // Земное человеческое счастье». Важно, что
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
1>сш
именно в этой строфе проявляется нарушение метрической инерции: на фоне предшествующих 16-ти строк пятистопного ямба появляется единственная в тексте (17-я) шестистопная строка, характеризующая напряжённость борьбы: «Но вопреки ему (изваянью-химере. - О.Д.) и вопреки всему <.>». В противоборстве добра и зла торжествует светлое начало. Упрощённость разрешения кон -фликта и художественная «облегчённость» воплощения идеи заставили поэта отказаться от этой строфы в окончательном варианте.
При последующей художественной обработке существенно трансформируются оставшиеся строфы первого варианта. Меняется последовательность их расположения: третье четверостишие первого стихотворения открывает канонический текст. При этом отброшен первый стих, почти с публицистической открытостью характеризующий героя: «В суровой бедности он жизнь влачит <.>»; вводится новая строка, дополняющая описание трудовой деятельности: «Цементом связывает кирпичи». Художественный эффект этого четверостишия связан с тем, что появившиеся - кажущиеся: «Не чувствует (и мы не различим)» - крылья «за огрубелыми плечами» каменщика наполняют процесс созидания духовной сущностью. Важно, что в первой строфе-экспозиции особая (охватная) форма рифмования (АввА) на фоне последующих перекрёстных (аВаВ); при этом в риф-мопару попадают противопоставленные образы «пылью - крылья». Сохраняя свою позицию в текстах, существенно изменяется вторая строфа. Описание работы строителя («. Бьёт мерно молотом. Крошит резцом <.>» - пятая строка) заменяется пространственной характеристикой, выраженной метафорой: «Как высоко он - в небе голубом!». Мотив высоты дополняет духовно-нравственную характеристику героя-созидателя.
Поэт подчёркивает, что основными чертами образа каменщика являются не только профессиональное мастерство и высокие нравственные качества («Простой, упорный в малом и большом <.>»), а прежде всего - вера, его духовная наполненность и устремлённость, отсюда новая замена: «Очищенный молитвой и постом <.>». Примечательно, что в характеристике героя его анонимность («безвестный») заменяется христианскими добродетелями: «Смиренный каменщик средневековья». О. Э. Мандельштам отмечал: «Самый скромный ремесленник, самый последний
клерк владел тайной солидной важности, благочестивого достоинства, столь характерного для этой эпохи. <.> Нет равенства, нет соперничества, есть сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия» [9, 21-22]. Духовность («тайна солидной важности»), присущая «каменщику средневековья», проявляется в стихотворении Ю .Б. Софиева. Таким образом, при доработке текста образ строителя собора обретает цельность характера, а его описание художественную выразительность.
В первоначальном и последующем текстах сохраняется образ химеры. В изобразительном искусстве скульптурные изображения фантастических чудовищ, олицетворяющих пороки, силы зла и т. п., составляли часть убранства соборов, построенных в готическом стиле. Особенно известны химеры у оснований башен собора Парижской Богоматери. Это фантастические и жутковатые фигуры с крыльями летучих мышей, козлиными рожками или змеиными головами, лебедиными шеями или орлиными когтями - аллегорические воплощения человеческих грехов. Они отпугивали от Нотр-Дам своих собратьев, нечистых демонов [ 10].
Отказываясь от названия «Каменщик и химера», для номинации образа, противопоставленного строителю-созидателю, поэт вводит перифразу «каменное изваяние»; при этом сохраняется описание мимики («Но, высунув язык на мир глядит <.>») и состояния («злое <.> изваянье») химеры. Оттачивая семантику глаголов, автор подчёркивает, что зло, вырываясь из настоящего («подтачивает, тлит»), стремится охватить будущее («разрушит и истлит»). Избегая упрощённости проблематики (как это было в прототексте), Ю.Б. Софиев вводит в трагически напряжённый финал образ «любовь», дважды повторённый в тексте (примечательна рифмопара второй строфы «с любовью - средневековья»).
Таким образом, стремясь к воплощению худо -жественного замысла, поэт тщательно вырисовывает образ строителя собора, при этом убирает упрощённые характеристики и прямолинейные оценки, усиливает духовную устремлённость героя. При раскрытии оппозиции «каменщик - химера» торжествует тёмное начало, однако духовная основа человека и собора, выраженная образом «любовь», остаётся непоколебимой. Примечательно, что в акмеизме проявляется соотноше-
ФИЛОЛОГИЯ
Ейсш
ние литературно-художественного творчества с процессом строительства. Так, О.Э. Мандельштам отмечал: «Акмеизм - для тех, кто, обуянный духом строительства, не отказывается малодушно от своей тяжести, а радостно принимает её, чтобы разбудить и использовать архитектурно спящие в ней силы» [9, 19]. При сравнении двух вариантов текста допустимо утверждать, что Ю.Б. Софиев, «обуянный духом строительства», созидает стихотворное произведение, кропотливо и плодотворно работая над образным словом.
Обобщая наблюдение над художественными текстами можно предположить о том, что взгляды поэта изменялись. С одной стороны, в стихот-
ворении «Он дышит едкой известью и пылью.» автор изображает строительство средневекового собора через духовный порыв. С другой стороны, стихотворение «Дубровник» он негативно относится к религиозному аскетизму, противопоставляя ему богатство и многообразие окружающей жизни. Говоря о творческом мастерстве Ю.Б. Софиева, можно отметить отдельные художественные детали, играющие важную роль при описании некоторых фрагментов и дополняющие смысл всего стихотворения. Значительное место занимают ритмометрические особенности; в поэтических произведениях автора отчетливо проявляются работа над художественной формой.
Библиографический список
1. Софиев Ю.Б. Годы и камни. / Софиев Ю.Б. - Париж: Объединение поэтов и писателей, 1936.
2. Софиев Ю.Б. Парус: Стихи. Составители Софиев И.Ю., Чернова Н.М. Предисловие Софиева И.Ю. / Софиев Ю.Б. - Алматы, 2003. - [Изд. 2, дополненное].
3. Круг. Вып. 1 - 1936.
4. Из неопубликованного.
5. Простор № 7, 1994. Разрозненные страницы.
6. Тюрин Г.А. Обложко Е.А. Ученые записки Орловского государственного университета. Т. IV. Серия: Литературоведение. Русская поэзия: проблемы поэтики и стиховедения / Научный редактор М.В. Антонова. Орел: Издательство Орловского государственного университета, ООО Полиграфическая фирма «Картуш», 2006. 116 с.
7. Эстафета: Сборник стихов русских зарубежных поэтов. Под редакцией И. Ясен, В. Андреева, Ю. Терапиано. -Париж - Нью-Йорк, 1948.
8. Сборник стихов. - Париж: Союз молодых поэтов и писателей, 1929. - Вып. 1.
9. Мандельштам, О.Э. Утро акмеизма. Избранное. / О.Э. Мандельштам - М.: СП Интерпринт, 1991.
10. Электронный ресурс: http://ru.wikipedia.org/.
O.E. DENISOVA
«HISTORICAL EMOTIONS» IN POET-EMIGRANT J. B. SOFIEV’S ART WORLD
(problem of art mastery)
The purpose of given article - to track process of work of the talented poet over an art word and a way to creative skill. The historical perception of cultural monuments has left a deep trace in J. B. Sofieva’s consciousness. The description of cathedrals and monasteries becomes one of the basic aspects in creativity of the author. Comparing variants of art texts is admissible to confirm about search of expression of art idea more brightly and more full.
Key words: «historical emotions», a variant of the art text, an art word, the art form, creative skill.
