CC BY
28
УДК 343.13 DOI 10.24411/2073-0454-2020-10275
ББК 67 © С.И. Гирько, 2020
Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс
ИСТОРИЧЕСКИЕ АНАЛОГИИ ПРИ ФОРМИРОВАНИИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ФОРМЫ УНИФИЦИРОВАННОГО ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА
Сергей Иванович Гирько, главный научный сотрудник, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор
Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний России (119991, Москва, ГСП-1,
ул. Житная, д. 14)
E-mail: syvorina959134@mail.ru
Аннотация. На основе анализа уголовно-процессуального законодательства Российской Империи, РСФСР, Российской Федерации определяются общие черты, характеризующие унифицированные процессуальные формы досудебного судопроизводства, процедуры их составляющие, системы и средства доказывания по ним, делается вывод о том, что на всех этапах развития уголовно-процессуального законодательства России им регламентировались унифицированные (ускоренные и упрощенные) процессуальные формы досудебного производства, которые содержат общий недостаток: как правило, отсутствует правовое закрепление элементов индивидуальной системы доказывания, имманентной унифицированной процессуальной форме.
Ключевые слова: унифицированное досудебное производство, процессуальная форма досудебного судопроизводства, система доказывания, средства доказывания, сведения об обстоятельствах преступления.
HISTORICAL ANALOGIES IN THE FORMATION OF THE DOMESTIC PROCEDURAL FORM OF UNIFIED PRE-TRIAL PROCEEDINGS
Sergey I. Girko, Chief Researcher, Honored Scientist of the Russian Federation, Doctor of Legal Sciences, Professor Research Institute of the Federal penitentiary service of Russia (119991, Moscow, ul. Zhitnaya, d. 14) E-mail: syvorina959134@mail.ru
Abstract. Based on the analysis of criminal procedure legislation of the Russian Empire, RSFSR, the Russian Federation shall be determined by common characteristics unified procedural form of pretrial proceedings, procedures, components, systems and means of proof on them, concludes that in all stages of development of criminal-procedural legislation of Russia it is regulated by uniform (accelerated and simplified) procedure pre-trial proceedings, which contain a common drawback: as a rule, there is no legal consolidation of elements of the individual proof system, which is an immanent unified procedural form.
Keywords: unified pre-trial proceedings, the procedural form of pre-trial proceedings, the system of proof, means of proof, information about the circumstances of the crime.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Гирько С.И. Исторические аналогии при формировании отечественной процессуальной формы унифицированного досудебного производства. Вестник Московского университета МВД России. 2020;(5):119-124.
Говоря об исторических аналогиях уголовно-процессуальных форм досудебного судопроизводства, как мы полагаем, вполне уместным является анализ таких процедур, закрепленных кодифицированными законодательными актами, регламентирующими уголовное судопроизводство в России.
Безусловно, к числу таких законов можно, прежде всего, отнести Устав уголовного судопроизводства, утвержденный 20 ноября 1864 г.1 (далее — Устав), некий уголовно-процессуальный кодекс Российской Империи, в котором были систематизированы нормы и процедуры, формирующие досудебное и судебное производство государства.
Между тем, не только Устав регулировал вопросы судопроизводства в Российской Империи. К примеру, 15 (27) мая 1867 г. Александр II утвердил Военно-судебный устав2, построенный на принципах
судебной реформы 1864 г. и определивший устройство и компетенцию военных судов.
Дознание по делам, подсудным военным судам, осуществляли специально назначаемые для этих целей офицеры, предварительное следствие проводилось следователями, должности которых также были учреждены исключительно для этих целей.
Процессуальный порядок осуществления по делам о военных преступлениях существенно отличался от процедуры дознания, закрепленной в Уставе, в сторону упрощения и широкого использования полномочий судебного следователя, что при
1 Устав уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. // URL:// https://constitution.garant.ru/history/act 1600-1918/3137/
2 Полное собрание законов Российской империи. СПб. 1871. Т. 42. Отд. 1; 1867. № 44575. C. 536-637.
обычном досудебном производстве допускалось в строго определенном порядке.
Об особенностях дознания, регламентированного Военно-судебным уставом, достаточно подробно повествует «Руководство для офицеров, производящих дознание и отдельные следственные действия»3.
Дознание, производимое военными дознавателями по своей сути, имея в своей основе положения Устава, содержало значительные отступления от него, распространялось на военных, а также гражданских лиц, если они находились на территории, объявленной на военном положении.
Другим примером отступления от общего порядка производства дознаний можно считать процессуальную досудебную процедуру, регламентированную Законом от 19 мая 1871 г., которым на жандармов было возложено производство дознаний по делам о государственных преступлениях. Фактически им были приданы права судебного следователя и, безусловно, это оправдывалось общественной опасностью преступлений, по которым оно предусматривалось, и той оперативностью, с которой должны были быть добыты сведения об обстоятельствах преступления.
Как представляется, суть процессуальной формы содержат: цель, которая лежит в основе ее формирования и имеет проекцию на подследственность, закрепленную за ней; унифицированная процессуальная процедура ее осуществления, как правило, упрощенная и ускоренная; индивидуализированные система доказывания и процессуальные средства — источники доказательств.
Не вызывает сомнений, что вышеуказанные специальные процедуры по существу являются примерами самостоятельных унифицированных процессуальных форм досудебного производства, подчиненных определенным целям и задачам, а особенности их отличий представляют собой предмет специального научного исследования, однако выходят за пределы нашего, целью которого является обнаружить признаки реальной дифференциации процессуальных форм в досудебном производстве того времени.
Именно поэтому в основе своего анализа мы рассмотрим соответствующие правовые положения Устава, который содержал общий порядок процессуальной деятельности на досудебном этапе, включая регламентацию дознания, как такового.
Вот как определялись цели дознания авторами «Руководства для чинов корпуса жандармов»: «полицейское производство, имеющее целью возбудить, обнаружить, собрать основные данные, для удостоверения в том, что известное событие составляет
деяние, запрещенное законом, под страхом наказания, и для открытия виновника этого деяния»4.
Еще точнее назначение дознания определялось «Инструкцией чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений Прокурора Московской Судебной Палаты» (далее — Инструкция), в п. 19 которой говорилось о том, что «цель полицейского дознания заключается в том, чтобы собрать и представить в распоряжение судебной власти материал, необходимый для судебного исследования и рассмотрения уголовных дел. Путем дознания необходимо выяснить: 1) действительно ли, какое и при каких обстоятельствах совершено преступление; 2) кто и почему именно в совершении такового подозревается, причем не допускать, чтобы подозреваемый скрылся, а следы преступления изгладились»5.
Сущность дознания определялась там же, где в п. 18 дознанием называется «исследование уголовного дела по горячим следам в розыскном порядке, направленное к обнаружению обвиняемого и собиранию доказательств его виновности»6.
При этом не следует смешивать дознание, как таковое, имеющее в представлении современного правоприменителя некую разновидность досудебной процедуры, схожей с предварительным следствием практически по всем параметрам, характеризующим процессуальную форму, за исключением некоторых особенностей, не содержащих в себе принципиальных отличий от него.
Деятельность полиции по делам, по которым было предусмотрено предварительное следствие, Устав также регламентировал, но такая деятельность осуществлялась в строго определенных случаях, с согласия или при личном присутствии судебного следователя, но, прежде всего, при согласии «прокурора или его товарища».
Более подробную информацию об отличиях дознания и предварительного следствия того времени можно найти в том же Руководстве для чинов корпуса жандармов7.
3 Руководство для офицеров, производящих дознание и отдельные следственные действия (составил, согласно существующих законоположений и свода замечаний военно-прокурорского надзора, капитан Рещиков). 5-е изд., испр. и доп. Одесса: Типография А. Соколовского, 1915.
4 Руководство для чинов корпуса жандармов при производстве следствий и дознаний. Составил полковник Попов. СПб.: Типография Меснина и Гимана, Надеждинская, 1885. С. 89.
5 Инструкция чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений Прокурора Московской Судебной Палаты А. Степанова, введенная в действие с 1 января 1910 г. Сборник и руководство к составлению полицейских протоколов / Сост. А.Н. Букуновский. СПб., 1911. С. 111.
6 Там же. С. 111.
7 Руководство для чинов корпуса жандармов при производстве следствий и дознаний. С. 90-91.
^¡¡^ ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ^¡¡^
Представленная унифицированная форма дознания, о котором мы ведем речь, по своему содержанию может вполне рассматриваться как ускоренная и упрощенная, исходя из того, что ей была присуща своя индивидуализированная система доказывания, использовались отличные от предварительного следствия источники доказательств, была конкретизирована подследственность, оптимизированы сроки производства.
Устав не содержал специальных норм, определяющих подследственность субъектов досудебного производства, а она фактически вытекала из разделов, регламентирующих подсудность. В частности ст. 33 Устава содержала подсудность мировых судей. Так, ведомству мировых судей, как об этом указывало Руководство для чинов корпуса жандармов, были подсудны «все полицейские правонарушения, за исключением тех, от которых последовала смерть». Там же говорилось: «мировому судье подсудны преступления, как например, кража, мошенничество и др.; впрочем, только те, за которые положено в законе тюремное заключение не свыше одного года и за которые не полагается придаточного наказания, т.е. лишения или ограничения прав состояния»8. Говоря современным языком, подследственность дознания ограничивалась умышленными преступлениями, предусматривающими наказание в виде лишения свободы на срок до одного года.
Соответственно, в ст. 251 Устав закреплял, что «Сведения по преступлениям и проступкам, подлежащим ведомству мировых судей полиция передает им по принадлежности».
Закрепление источников, из которых при производстве дознания собирались «все нужные сведения» об обстоятельствах преступления, Уставом осуществлено в ст. 254, где говорилось о том, что такими сведениями являются розыски, словесные расспросы и негласное наблюдение. При этом не допускалось производства обысков и выемок в домах.
Комментируя отличие расспроса от допроса, составитель Руководства для чинов корпуса жандармов указывал, что «первый есть принадлежность дознания, а второй — предварительного следствия»9. Аналогично дознанию имманентны и другие средства доказывания.
Говоря о «всевозможных источниках», из которых полиция обязана собирать и принимать сведения о совершенных преступлениях, Инструкция в п. 17 называла: народную молву и слухи; подметные письма, безымянные пасквили и доносы; заявления свидетеля, бывшего очевидцем преступления и т.д.
Подводя промежуточный итог исследования, заметим, что Устав уголовного судопроизводства в
общем порядке именовал (полицейским) дознанием унифицированную — ускоренную и упрощенную — процессуальную форму досудебного производства, применяемую по преступлениям небольшой общественной опасности и, как правило, очевидным, где источники доказательств и система доказывания использовались исключительно в рамках названной процессуальной процедуры. Дифференциация процессуальных форм, согласно Уставу, по всем вышеперечисленным признакам различала дознание и предварительное следствие.
Кроме того, как нами отмечено выше, уголовно-процессуальное законодательство Российской Империи содержало и другие унифицированные процессуальные формы досудебного производства, для каждой из которых были определены индивидуальные процедуры, системы доказывания, источники получения сведений о преступлении.
Первый, вобравший в себя в полном объеме судебное производство Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 г. (далее — УПК-23), во многом при регламентации досудебного этапа судопроизводства, сохранил подходы дореволюционного законодательства, включая правовое закрепление дознания как самостоятельной унифицированной процессуальной формы досудебного производства10.
УПК-23 не содержал определения дознания, однако анализ норм гл. VIII кодекса позволяет сделать вывод, что унифицированное дознание заключалось в ускоренном (в срок, не «долее» месяца) производстве по уголовным делам, за которое «высшее наказание, согласно уголовному кодексу, может быть назначено в виде лишения свободы на срок до одного года».
Средствами доказывания по делам, производство по которым осуществлялось в форме дознания, согласно УПК-23, являлись: опрос подозреваемого лица и свидетеля. В тех случаях, когда возникала угроза уничтожения или сокрытия следов и других вещественных доказательств, могли быть произведены выемка, обыск, осмотр и освидетельствование. Об этих процессуальных действиях сообщалось прокурору.
По делам, отнесенным к компетенции дознания, допускалось также и производство следственных действий при соблюдении общих с предварительным следствием требований. Однако, необходимо заметить, что следственные действия при производстве
8 Руководство для чинов корпуса жандармов при производстве следствий и дознаний. С. 72-73.
9 Руководство для чинов корпуса жандармов при производстве следствий и дознаний. С. 102.
10 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 г. // URL://-http://музей реформ.рф/node/13986
унифицированного дознания, как правило, не производились.
Между тем, материалы дознания, согласно УПК-23, рассматривались прокурором с точки зрения «достаточности выясненности» и обвиняемый предавался суду. Соответственно, народный судья в этом случае вносил дело в судебное заседание для рассмотрения по существу.
Таким образом, анализ норм главного уголовно-процессуального закона позволяет сделать вывод о том, что материалы при производстве дознания собирались в упрощенном порядке, опираясь на источники сведений о преступлении, специально предусмотренные для данной процедуры. В дальнейшем, именно это дело являлось предметом прокурорского и судебного рассмотрения, вплоть до вынесения приговора. Как представляется, целью дознания являлось оформление в ускоренной форме материалов о преступлениях, не представляющих значительной опасности, срок ответственности за которые не превышал одного года. Имеются все основания полагать, что дознание явилось достаточно эффективным средством для реализации названной цели.
Следует заметить, что, в отличие от Устава, в УПК-23 в специальной норме было сформулировано понятие доказательств, которыми являлись: показания свидетелей, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы осмотров и иные письменные документы. Отдельно были названы личные объяснения обвиняемого.
По уголовному делу возбуждалось производство, которое начиналось при наличии повода и наличии в заявлении указаний на состав преступления.
Все вышеизложенное позволяет также сделать вывод о том, что первый УПК РСФСР 1923 г. содержал унифицированную форму досудебного производства, именуемую дознанием, и в определенной степени закрепил различия между последним и предварительным следствием, что предопределило их дифференциацию. В то же время, важно констатировать и правовую традицию российского законодательства, выражающуюся в недостаточной детализации правового закрепления уголовно-процессуальных форм досудебного производства. В пользу такого вывода говорит тот факт, что при регламентации унифицированного дознания законодатель не индивидуализировал для него как систему доказывания, так и источники получения доказательственной информации.
Изменилось ли что-нибудь с принятием Законом РСФСР от 27 октября 1960 г. Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (далее — УПК РСФСР)?
Смеем утверждать, что изменилось и очень многое. В плане нашего исследования, не в лучшую сторону.
Исследование показало, что появление пресловутой двуединой уголовно-процессуальной формы предварительного расследования, включающей дознание и предварительное следствие и опирающейся на единую систему доказывания, ликвидация унифицированного досудебного производства, уточнение понятийного аппарата формирования доказательств и их источников произошло именно с принятием УПК РСФСР.
С момента принятия УПК РСФСР не допускал унификации процессуальной формы, регламентировав схожие, как близнецы братья, процедуры дознания и предварительного следствия, которые, опираясь на единую систему доказывания, руководствовались единым порядком производства следственных и процессуальных действий, применяя, по существу, схожий порядок расследования по уголовным делам различных категорий сложности и тяжести.
Отступление от названного выше порядка в УПК РСФСР было сделано для этапа рассмотрения заявлений и сообщений о преступлении, где на стадии возбуждения уголовного дела субъектам расследования было разрешено истребовать необходимые материалы и получать объяснения, не производя следственных действий.
Анализируя данную проблему, исследователь-процессуалист Ю.К. Якимович охарактеризовал ее как «крайне» монолитное и практически не дифференцированное, при этом, не обнаружив существенных отличий в процедуре дознания и предварительного следствия». На вопрос — отличается ли дознание от следствия, он заявил — «Практически ничем» [2, с. 203-208].
Более того, не будет преувеличением отметить и то, что среди исследователей досудебного производства 60-х-70-х гг. прошлого века, преобладали сторонники двуединой процессуальной формы, стремящиеся к наделению полномочиями органов предварительного следствия системы МВД и формированию в ведомстве самостоятельных следственных подразделений, что, в конце концов, и произошло.
Полагаем, что реальная дифференциация процессуальной формы досудебного производства произошла исключительно с введением в УПК РСФСР протокольной формы досудебной подготовки материалов (протокольная форма), да и то, не на «старте» ее введения, когда она была допущена по делам в отношении хулиганства11, а потом по делам о мел-
11 Ведомости Верховного Совета СССР. 1966. № 30. Ст. 595.
^¡¡^ ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ^¡¡^
ком хищении государственного или общественного имущества12. Реально протокольная форма проявила себя в качестве унифицированной процессуальной формы только с расширением перечня преступлений, по которым она применялась, т.е., начиная с января 1985 г.13.
Для протокольной формы, по всем правилам унификации в УПК РСФСР, были сформированы: специфические и уникальные по тем временам система доказывания и процессуальная процедура.
В частности, по таким делам в качестве средств получения сведений об обстоятельствах совершенного преступления были допущены: объяснения от правонарушителя, очевидцев и других лиц, истребование материалов, имеющих значение для рассмотрения дела в суде.
Необходимо помнить, что протокольная форма не являлась дифференцированной разновидностью предварительного расследования. Уголовное дело по материалам, представленным прокурору и переданным в суд, возбуждал судья. По существу, источники сведений, допущенные в протокольное производство, одновременно являлись и средствами доказывания, на которые опирался суд, постановляя приговор. На практике, как правило, в ходе судебного производства судьи ограничивались источниками фактической информации протокольного производства, где фиксировалось признание правонарушителем своей вины, а наряду с этим сведения о преступлении и других обстоятельствах дела.
Это же утверждение содержится и в исследовании, проведенном авторским коллективом, где делается вывод о том, что собирание доказательств осуществляется путем истребования от учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц и граждан предметов и документов, получения объяснений, а также представления доказательств названными субъектами [3, с. 7-11] и далее «Одним из основных способов получения фактических данных о преступлении и лице, его совершившем, при протокольном производстве является получение объяснений от правонарушителя, очевидцев и других лиц». На эти же обстоятельства указывают авторы Комментария к УПК РСФСР [1, с. 484-486].
Не погрешим против истины, если скажем, что протокольная форма достаточно быстро была признана на практике, и, прежде всего дознавателями милиции. Целью формирования названной процессуальной формы досудебного производства являлось создание возможности оперативного и эффективного оформления материалов о массовых незначительных и очевидных преступлениях различными категориями сотрудников милиции. Как
представляется, задачи, стоявшие перед названной процессуальной формой, были во многом реализованы. Автором проблемам, связанным с протокольным производством, посвящено значительное число более ранних публикаций и нет необходимости в настоящей статье на этом останавливаться более подробно.
Протокольная форма, как пример унифицированной процедуры имела и ряд недостатков, касающихся, прежде всего, вопросов правовой регламентации системы доказывания и источников доказательств, но указанные проблемы ранее были нами рассмотрены в рамках специальных исследований.
Как известно, в 1998 г. в период активной работы над новым Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее — новый УПК), который был введен в действие с 1 июля 2002 г., протокольная форма была заблокирована решением Конституционного Суда Российской Федерации. С принятием нового УПК в нем нашла свое закрепление двуединая процессуальная форма досудебного производства — предварительное расследование (дознание и предварительное следствие), во многом схожие по системе доказывания и процессуальным средствам, ориентированные на разные по степени тяжести группы преступлений.
Приведенное положение вещей продолжалось по существу до 4 марта 2013 г., когда в новый УПК Федеральным законом № 23-ФЗ была включена принципиально новая гл. 32.1 «Дознание в сокращенной форме».
Законодатель, таким образом, восстановил возможность осуществления унифицированного досудебного оформления материалов о преступлениях по определенной категории уголовных дел в отечественном судопроизводстве, существенно упрощенного по процессуальной форме и резко ускорившего деятельность органов дознания и, прежде всего, полиции в части несложных по конструкции составов преступления массовым категориям уголовных дел.
В отечественном уголовно-процессуальном законодательстве в очередной раз, как ответ на требования практики, была сформирована новая, принципиально отличная от двуединой формы предварительного расследования, процессуальная форма досудебного судопроизводства.
В частности, при формулировании предмета доказывания по делам, дознание по которым осуществляется в сокращенной форме, законодатель
12 Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1977. № 51. Ст. 1217.
13 Ведомости Верховного Совета СССР. 1985. № 4. Ст. 56; 1985. № 5. Ст. 163.
совершенно обоснованно не сделал этого в бланкетной форме, отсылая, как это принято, к положениям ст. 73 УПК.
Предмет доказывания для дознания в сокращенной форме размещен в главе нового УПК специально ему посвященной, в ч. 1 ст. 226.5 и включает в себя: событие преступления; характер и размер причиненного им вреда; виновность лица в совершении преступления.
Они дополняются обстоятельствами, исключающими производство дознания в сокращенной форме, полное перечисление которых законодатель поместил в ч. 1 ст. 226.2 нового УПК.
Подобный подход законодателя к задачам унифицированного дознания во многом напоминает аналогичные ориентиры, стоявшие перед полицейским дознанием по законодательству Российской Империи.
Аналогичным образом законодатель, по сути, индивидуализировал и источники сведений, опираясь на которые и не прибегая к производству следственных действий, дознаватель может устанавливать обстоятельства преступления при осуществлении дознания в сокращенной форме.
Во-первых, это объяснения от лиц, участвующих в деле. Закон разрешает использовать данные, полученные от них в качестве самостоятельных сведений, т.е. источников доказательств и предписывает допрашивать их только при определенных обстоятельствах.
Полагаем, что объяснению, как источнику доказательств, который УПК нередко учитывает в качестве такового только как иной документ, в рамках анализируемой процессуальной формы без каких-либо опасений, может быть придан статус самостоятельного и полноценного средства доказывания.
Во-вторых, новый УПК регламентирует право ограничиться заключениями специалистов и не инициировать производство судебных экспертиз при определенных условиях. Полагаем, что названное средство доказывания также следует рассматривать в качестве имманентного дознанию в ускоренной форме.
В-третьих, согласно новому УПК, при проверке сообщения о преступлении субъекту расследования предоставлено право получать «любые сведения» из объяснений участников; образцов для сравнительного исследования; документов и предметов; заключений судебных экспертиз и специалистов; протоколов осмотра: места происшествия, документов, предметов, трупов; протоколов и актов освидетельствования, документальных проверок, ревизий, исследований документов, трупов; данных органов дозна-
ния по результатам исполнения поручений о проведении оперативно-разыскных мероприятий.
На наш взгляд, перечисленные выше источники сведений об обстоятельствах преступления позволяют, не прибегая к производству следственных действий, обнаружить и закрепить любые материальные, субъективные и интеллектуальные следы преступлений, производство по которым осуществляется в рамках дознания в ускоренной форме.
С нашей точки зрения, было бы правильным закрепить их в специальных нормах гл. 32.1 в качестве самостоятельных источников доказательств при производстве дознания в сокращенной форме, придав им, тем самым, статус средств доказывания в рамках названной унифицированной процессуальной формы досудебного производства. Подобное решение позволило бы, кроме того, обеспечить реальную дифференциацию процессуальных форм в российском уголовном судопроизводстве.
Подводя итог сказанному, можно констатировать, что на различных этапах дореволюционного и российского уголовно-процессуального законодательства существовали ранее и регламентированы в настоящее время унифицированные формы досудебного производства, которые и в прошлом и теперь, при условии незначительных уточнений, способны соответствовать в полном объеме требованиям, предъявляемым к подобным процедурам.
Литература
1. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / Под ред. В.М. Савицкого, Б.Т. Безлепкина, П.С. Лупинской, И.Л. Петрухина. М., 1999.
2. Якимович Ю.К. Дифференциация уголовного судопроизводства: проблемы и перспективы // Вестник удмуртского университета: экономика и право. 2013. № 2. С. 203-208.
3. Якубович Н.А., Михайлова Т.А., Конах Е.И. Протокольная форма в уголовном судопроизводстве: Метод. пособие. М., 1989.
References
1. Kommentariy k Ugolovno-protsessual'nomu ko-deksu RSFSR / Pod red. V.M. Savitskogo, B.T. Bezlep-kina, P.S. Lupinskoy, I.L. Petrukhina. M., 1999.
2. Yakimovich Yu.K. Differentsiatsiya ugolovnogo sudoproizvodstva: problemy i perspektivy // Vestnik ud-murtskogo universiteta: ekonomika i pravo. 2013. № 2. S. 203-208.
3. Yakubovich N.A., Mikhaylova T.A., Konakh E.I. Protokol'naya forma v ugolovnom sudoproizvodstve: Metod. posobie. M., 1989.
