CC BY
43И.Ф. ПОНИЗОВКИНА кандидат философских наук, доцент кафедры истории и философии Российского экономического
л
университета им. В.Г. Плеханова
Историческая память и культурно-мифологическое
пространство
Историческая память является ядром культурного кода любой нации, народности и этноса вообще, которая помогает им не только обрести «свое лицо», но и занять в сложном противоречивом культурно-историческом пространстве свою нишу. Сегодня можно с уверенностью констатировать, что в мире наблюдается мемориальный бум, имеющий неоднозначные последствия и природу, а также возникновение целой «индустрии памяти». В связи с этим возрастает потребность в дополнительных средствах защиты исторической памяти и ее символов, способных сделать культурное пространство гармоничным, близким и понятным, обрести в нем духовные крепости.
Культурно-историческое пространство включает в себя множество разнообразных объектов в соответствии с Конвенцией об охране Всемирного культурного и природного наследия, способствующих сохранению исторической памяти. Так, по состоянию на 2017 год из 1073 объектов списка всемирного наследия подавляющее большинство - 832 объекта - являются культурными1. Это исторические произведения архитектуры, скульптуры и живописи, а также достопримечательные культурно-исторические места (музеи-заповедники, культурно-ландшафтные места и т.п.). Однако, даже при многочисленности данных объектов и их охраняемости это пространство не будет реально наполненным, если его формальные «элементы» не приобретут смысловое содержание, не станут артефактами, имеющими для истории и культуры символическое содержание. Именно они становятся точками опоры для исторической памяти, определяют её долговременность и эмоциональную окрашенность.
В последнее время все чаще по отношению к культурному пространству применяют слова «культурный имидж», «исторический бренд» и т.п., которые создаются на основе концепции определённого историко-культурного объекта. Однако обычные маркетинговые или экономические способы их создания в данном про-
* Понизовкина Ирина Фелоровна, e-mail: irina-ponizovkin@mail.ru.
1 Всемирное наследие // https://ru.wikipedia.org/wiki/Всемирное_наследие.
странстве срабатывают далеко не всегда. Чаще духовные крепости как точки опоры в этом поле строятся с помощью социального мифотворчества, которое за годы своего фантастического долголетия доказало свою функциональность и эффективность. Сегодня в социально-духовной и политической сферах значимость мифологических форм как мягкой силы практически очевидна для политтехно-логов и работников «идеологического фронта».
Необходимо отметить амбивалентный характер функционирования социальной мифологии в современном информационно-культурном пространстве2. В сегодняшних крайне динамичных, противоречивых национально-государственных сообществах, глобализирующихся и постоянно меняющих свои доминантные точки, социальное мифотворчество может способствовать как разрушению государств и внесению в национальное общество аномии, духовной дезориентации, так и помогать сохранению самобытности и культурно-исторической памяти, стремлению к этнической самоидентификации и укреплению государственности. При этом чем более стремительны эти процессы и чем более бурной является информационно-культурная среда этих процессов, тем большую эффективность приобретают мифологические формы воздействия через характерную для них символи-ческую деятельность. Каким образом это достигается?
Символ в мифосознании - это, по выражению известного российского исследователя А.Ф. Лосева, как «символ первой степени», который и «есть живая и непосредственная реальность», так и «символ второй степени», указывающий на иное, не лежащее на поверхности значение, которое «есть тоже символ», принадле-
о
жащий другому слою мифологического пространства3.
В мифологических образах-символах, отличающихся синкре-тичностью, слиты воедино и актуальная для массового субъекта идея, и понятный чувственно-наглядный образ, и глубокие эмоции, и интенциональность, проявляющаяся в готовности к действию, поступкам. Они явлены массовому потребителю духовно-культурных ценностей доступно, поскольку в них отсечено всё лишнее, наносное, неважное, а сущностное представлено привлекательно и сочувственно. В этом заключается их фантастическая сила воздействия на общественное сознание и изменения его в нужном направлении.
Символический язык мифа часто является «похищенным», вторичным языком, легко подстраивающимся под любую ситуацию.
2 I
Понизовкина И. Амбивалентность социальной мифологии в современном информационно-коммуникативном пространстве // Гуманитарные науки и проблемы современной коммуникации: сборник научных трудов по материалам I Международной научно-практической конференции 25 января 2016 г. Нижний Новгород, 2016.
3 Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.,1991, с. 52.
Символы-знаки как дискурсивные единицы прошли через множество употреблений разнообразных смысловых контекстов и в результате наслоений постепенно утратили твердое предметное значение, стали обладать смысловой неопределенностью, граничащей с неисчерпаемостью. Такая знаково-символическая среда естественна для мифа, способного легко переходить с одного интуитивно-ассоциативного смыслового ряда на другой. Таким образом, миф всегда существует в ожидании неожиданного и легко овладевает любой, даже противоречивой ситуацией, сохраняя при этом внутреннюю целостность. Ведь символ массового сознания - это всегда открытый образ, «он всегда - веер возможностей, смысловых перспектив»4, подвергающих определенной мифологической обработке образы исторической памяти, что может иметь, как мы отмечали выше, двойственный эффект и неоднозначные исторические последствия.
Таким образом, с одной стороны, историческая фактологическая среда и наличие феноменов культурного наследия придают динамичному историко-мифологическому пространству относительную устойчивость и задают определенные границы интер-претативного поля, что носит культуросберегающий характер. С другой стороны, в условиях развернувшейся ныне информационно-идеологической войны главная ставка делаются не на превосходство военных сил, а на возможности разрушения духовного капитала, на подрыв культурно-исторической гегемонии с помощью мобильного мифотворческого механизма.
В первой тенденции заинтересованы все государства и этносы. Ведь мифологизация исторической памяти, её воплощение в символических образах делают национальную историю зримой и запоминающейся, близкой и понятной, эмоционально переживаемой и вдохновляющей.
Просто гениальной в этом смысле можно считать идею Бессмертного полка, которая объединяет трогающие за душу семейные мифы участников шествия в единый национальный миф непобедимых наследников памяти своих бессмертных предков, жертвы которых были не напрасны. Мифологизация этой идеи сделала каждого гражданина России непосредственным соучастником давних событий военной поры, продолжателем традиций и носителем исторической памяти, а символическое ритуальное шествие стало огромной эмоционально объединяющей и идейно возвышающей суггестивной силой.
Историческая память является ядром культурного кода любого народа. И для его сохранения одной лишь подборки или летописи исторических фактов явно недостаточно. Тенденция к бесстра-
4 Рубцов Н.Н. Символ в искусстве и жизни: философские размышления. М., 1991, с. 43.
стному изложению исторических событий для школьного курса истории сделала этот предмет чуждым для учеников и тем самым нанесла урон «индустрии памяти» России. Дело в том, что историческая память, связанная с массовым сознанием, никогда не бывает бесстрастной, она всегда ценностно и эмоционально окрашена. И только при этом условии она благополучно формируется и успешно выполняет свою культуросохраняющую функцию.
Н. Бердяев говорил о необходимости существования «священных» преданий в общественном сознании социума, мифологических по сути, которые помогают установить между человеком и "культурно-историческим" прочную связь, глубокое, «таинственное в своей первооснове сращение»5. Мифологическое предание «внедряется в какую-то глубочайшую первооснову бытия, к которой оно нас приобщает и которую делает понятной», приобщает социум к «откровениям о глубочайшей сущности мировой действительности; о мировой судьбе, о человеческой судьбе как центральной точке судьбы мировой»6.
Не удивительно, что в перестроечное для России время наступление на наши духовные крепости началось с демифологизации героического прошлого СССР. Эти целенаправленно управляемые процессы «истерической мифологии» стали проблемами информационной безопасности общества, от решения которых зависело функционирование и жизнеспособность государства, решение задач его духовного развития. Особым нападкам подвергся подвиг советского народа в годы последней мировой войны, занимающий важное место в мировой историко-ценностной информационной сфере. Ведь победа СССР над фашистской Германией коренным образом повлияла на расстановку политических сил в послевоенном мире. И то, что не удалось сделать в годы войны фашизму - сломить советский народ и затеять новый передел мира - попытались сделать идеологическим путем, мягкой силой вторичного мифотворчества при развале СССР. Национальные герои, их подвиги были дискредитированы путем выхватывания и подчеркивания какой-либо важной, эмоционально воспринимаемой детали через перетасовку ассоциативно-интуитивных смысловых рядов. Даже самая незначительная или нелепая с рациональной точки зрения деталь, но эмоционально преподнесенная и ситуативно акцентированная, становилась значительным «фактом». Начались нападки на знаковые для России явления. Недавним примером является применение «мифологического оружия» через изменение интерпретативного смыслового
5 Бердяев Н.А. О сущности исторического // Бердяев Н.А. Смысл истории (Опыт философии человеческой судьбы). Париж: Ymca-press, 1969. // http://predanie.ru/berdyaev-nikolay-aleksandrovich/book/74421-smysl-istorii/#/toc2
6 Там же.
поля по отношению к понятию «георгиевская ленточка», которое прошло длительный путь функционирования как символа в самых разных значениях в зависимости от историко-национальной ситуации.
Подобными методами демифологизации возможно внедрить в общественное сознание формирующейся нации и нового государства сначала историческое беспамятство - манкуртизм для забвения собственных корней и проведения демаркационной линии с прежней культурной системой, чтобы расчистить место для нового мифотворчества - сакрализации прошлого народа как некоего нового ценностного образца. Историческая память, которая является ядром культурного кода, подвергается новому форматированию общественного сознания, деформации - перекодированию. О значимости таких процессов для осуществления бескровной революции в любой стране предупреждал еще в прошлом веке мыслитель-коммунист А. Грамши7. Не случайно Украина начала «путь к себе» с переписывания и перекраивания собственной истории, создания самых невероятных мифов собственной истории, которые кажутся фантастическими только внешнему наблюдателю. Мишенями стали даже не факты истории, которые надо доказывать, а символическое их воплощение - памятники, музеи, произведения искусства, ритуалы, названия улиц и т.п., которые в концентрированной форме выражали новые аксиологические и эмоциональные установки молодого государства.
Сегодня мы наблюдаем всемирный информационный передел мира, воплощаемый с помощью социального мифотворчества, который призван внедрить новые ценностные установки по отношению к принципиальным мировым событиям и целым странам, осуществить новую расстановку сил и изменить культурно-исторические приоритеты и политические доминанты в пользу США и их союзников. России необходимо выработать адекватные методики противостояния этим процессам, которые смогли бы успешно отвечать на вызовы времени8. Нет сомнения, что они будут связаны в том числе и с удивительной способностью мифа упорядочить хаотичную «бурлящую» картину мира через создание неприступных духовных крепостей нации.
Понизовкина И.Ф. Историческая память и культурно-мифологическое пространство: Статья рассматривает важную проблему внутренней взаимосвязи исторической памяти и социального мифотворчества в культурном пространстве. Дается общий анализ амбивалентного характера воздействия мифа на ценности общества.
п
Грамши А. Тюремные тетради. Часть первая. М., 1991.
Гавриш В.Д. Вызовы современности как социально-ситуативные негативы и фило-софско-методологические основы их анализа // Современная экономика: концепции и модели инновационного развития. 2016, с. 19-22.
Ключевые слова: мифология, социальный миф, историческая память, символ, культурное пространство, ядро культурного кода.
Ponizovkina I. Historical memory and cultural-mythological space. The
article considers an important problem of the internal interrelation of historical memory and social myth-making in cultural space. The general analysis of the ambivalent nature of the impact of myth on the values of society is given.
Keywords: mythology, social myth, historical memory, symbol, cultural space, core of cultural code.
