CC BY
31
ИСТОКИ МОРДОВСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ В КОНТЕКСТЕ РУССКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ
Е. М. ПЫРЕСЬКИНА, аспирант
Язык, по определению М. Горького, является первоэлементом литературы. Но очевидно и то, что он не может быть единственным признаком национального своеобразия литературы: произведение может быть самобытным и тогда, когда оно написано не на родном языке, но отражает психический склад своего народа, сохраняет особенности его мировоззрения, утверждает национальные черты и нормы поведения.
Мордовская литература в силу целого ряда исторических условий (отсутствие национальной письменности, дискриминация мордовских языков) зародилась и прошла дореволюционный этап становления на русском языке.
Исследование строя финно-угорских языков сопряжено с известными трудностями. Препятствия, которые приходится преодолевать при воссоздании картины прошлых этапов развития данной общности, кроются в том, что, во-первых, нам неизвестны древнейшие памятники и, во-вторых, диалекты ряда языков по сей день остаются слабо обследованными. Значительная часть сохранившихся письменных источников на отдельных финно-угорских языках еще не вошла в научный обиход и не подвергнута научному анализу. Дальнейшие успехи литературы в большой степени будут зависеть не только от совершенствования традиционных и новых методов, но и от масштабов диалектологической работы, результатов источниковедческих поисков по истории письменности финноугров.
Самые древние памятники, содержащие финно-угорские этнонимы, восходят к первой половине I тыс. и. э. В марийском, удмуртском, мансийском, мордовских языках первые тексты датируются лишь концом XVII или даже XVIII в.
В 1786 г. был издан примерный сло-
варь собирания слов с переводами. В нем напечатаны выбранные Екатериной II русские слова, переведенные на латинский, немецкий и французский языки. Словарь был разослан во все административные и епархиальные центры России, а также посланникам за границей с просьбой доставить как можно больше переводов на малоизвестные языкц. В столицу стали поступать вместе с переводами целые словари. Императорская библиотека продолжала увеличивать их собрание, как и путевых заметок. Все эти многочисленные материалы были переданы П. С. Пал ласу, составителю сводного сравнительного словаря.
В качестве заглавных в нем взято 285 русских слов, к которым подобраны переводы на 200 языков. Мордовские языки занимают 61 — 62-е места. Следовательно, материалы по ним были взяты издателем «по большей части из рукописных словарей» [5, с. 231]. Черновики списков мокшанских и эрзянских слов сохранились, например, в первом варианте «Словаря языков разных народов...» Дамаскина.
Осенью 1784 г. епископ Нижегородский и Алатырский, преосвященный Да-маскин получил рескрипт «Ея Императорского Величества Премудрой Государыни Екатерины Алексеевны Императрицы и Самодержицы Всероссийской». Она писала: «Считая, что в Нижегородской Семинарии преподается учение языков разных народов в Епархии вашей обитающих, Я желаю, чтобы ваше Преосвященство доставили мне Словарь тех языков с российским переводом, расположа оной по алфабету российских слов, и сверх писмян оных народов написав по российски каждое слово, как оное произносится». Внизу стояла дата: «В Царском Селе августа 26 дня 1784 года» [3]. В семинарии началась работа над «Словарем
© Е. М. Пыреськина, 2004
109
языков разных народов в Нижегородской епархии обитающих; именно: россиян, татар, чувашей, мордвы и черемис... по алфавиту российских слов расположенным...». Информаторами стали «...знающие оные языки священники и семинаристы под присмотром Преосвященного Дамаскина...».
Точную копию лексикона «смиренный Дамаскин» отправил в Царское Село, а оригинал отослал «в семинарскую библиотеку с тем, чтобы с прочими семинарскими книгами хранился в вечные годы... яко достопамятный монумент премудрых узаконений Ея Императорского Величества Екатерины Вторыя, Императрицы и Самодержици Всероссийской...» [3].
В декабре 1878 г. журнал «Русская старина» привлек внимание к труду Дамаскина, опубликовав статью священника из Нижнего Новгорода А. Можаров-ского «Рукописный пятиязычный словарь в Нижегородской семинарской библиотеке и его происхождение». Аполлон Федорович Можаровский сообщал, что для написания его сначала «избраны были ученики семинарии, а вскоре вызваны к ним в Нижний Новгород и некоторые из духовных лиц, знающие иноплеменные языки» [4, с. 705]. Кроме того, участвовали и принявшие христианскую веру татары, мордва, чуваши, знающие русский язык. За семь месяцев был составлен словарь в двух томах.
Через два года в «Московских церковных ведомостях» появилась новая статья А. Можаровского — «Верования, молитвенные призвания и обряды чувашей, и отчасти мордвы нижегородской епархии по сообщению преосвященного Дамаскина Императрице Екатерине II». Он же в 1886 г. привел выдержку из словаря в «Нижегородских епархиальных ведомостях». В губернских «Ведомостях» были напечатаны его описания русско-мордовского села Итманова (Видь-ма веле) и Староберезовского мордово-крещенского прихода, мордвы-эрзи села Какина Сергачского уезда, статьи «Те-рюшевское действо 1743» и «Из истории просвещения Нижегородской мордвы (в XVIII в.)».
В 1912 г. «Известия Общества археологии, истории и этнографии при Им-110
ператорском Казанском университете» поместили исторический очерк приват-доцента Н. В. Никольского «Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в XVI - XVIII веках» [2]. В числе рукописных источников автор назвал предисловие к 5-язычному словарю епископа Дамаскина, в приложении привел тексты рескрипта Екатерины II и ответ ей преосвященного. В «Словаре» Дамаскин добавлял: «Но как упоминаемые народы... не имеют собственных писмян или букв,
то и слова их... изображены российскими буквами так точно, как они их выговаривают» [3].
Далее Н. В. Никольский рассказывает, что составитель отсылал читателя к более полному «Описанию о всех в Российском государстве обитающих народах» в 3 частях [2], изданному в 1776 г. в Санкт-Петербурге Миллером, где даются «краткие этнографические сведения о татарах, чувашах... о мордве и о черемисах». В приложение включены фрагменты Словаря с русским переводом и по русскому алфавиту. Приводя многие слова «по-российски» (всего их 11 115), составитель одновременно писал их по-татарски, по-чувашски, по-мордовски.
«Транскрипция инородческих слов, — добавляет Н. В. Никольский, — не приноровлена к фонетическим особенностям языков чувашского, татарского черемисского, мордовского... Окончания везде поставлены отдельно от слов, к которым они (окончания) относятся. Фразеология совершенно отсутствует. Сказанное о чувашской части словаря вполне прило-жимо к частям татарской, мордовской и черемисской» [2, с. 26].
Вклад Дамаскина в мордовскую культуру огромен. Д. В. Бубрих назвал его «одним из просвещеннейших представителей церкви своего времени» [1, с. 85], Он отмечал, что при нем в нижегородской семинарии было введено преподавание волжских языков, среди которых были мордовские. В примечаниях к статье «Финно-угорское языкознание в СССР» Д. В. Бубрих писал, что «часть рукописи, 465 листов, хранится в Ленинградской публичной библиотеке, а полный текст, свыше 1 ООО листов, был оставлен в библиотеке Нижегородской семинарии» [1, с. 85].
Изучив процессы взаимодействия эт-нокультур в контексте журналистики XVIII — первых десятилетий XIX в., мы пришли к выводу: сам факт публикации многочисленных материалов по мордов-
ской этнокультурной тематике на страницах российских газет и журналов свидетельствует о тесном взаимодействии этнокультуры народа и журналистики России исследуемого периода.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бубрих Д. В. Финно-угорское языкознание в СССР / Д. В. Бубрих // Финно-угорский сборник. М., 1928. С. 85.
2. Известия Общества археологии, истории и этнографии при Императорском Казанском университете. Казань, 1912. Т. 28, вып. 1—3.
3. Можаровский А. Инородцы — христиане Нижегородской епархии сто лет тому назад / А. Мо-жаровский // Нижегородские епархиальные ведомости. 1886. № 12.
4. Можаровский А. Рукописный пятиязычный словарь в Нижегородской семинарской библиотеке и его происхождение / А. Можаровский // Рус. старина. 1878. Т. 23. С. 705 — 707.
5. Феоктистов А. П. О языке мордовских переводов русской светской литературы в первом десятилетии XX в. / А. П. Феоктистов // Вопросы финноугроведения. Саранск, 1975. Вып. 6. С. 231 —
245.
Поступила 19.07.04.
ЖАНР ФЕЛЬЕТОНА В ТВОРЧЕСТВЕ Н. А. ТЭФФИ
М. М. МАРКОВА, аспирант
Яркой страницей русской литературы первой половины XX в. является творчество Надежды Александровны Тэффи (1872 — 1952). На протяжении многих лет ее произведения, в особенности проза, вызывают несомненный читательский и научный интерес/что объясняется не только сложностью затронутых проблем, но и самобытностью художественной формы. На всех этапах писательница была тесно связана с прессой: ежедневными газетами и юмористическими журналами. Это обстоятельство, безусловно, повлияло на ее жанровые предпочтения. Она создавала преимущественно сатирические стихи, фельетоны, комические новеллы и очерки, которые были посвящены громким общественно-политическим собы-
тиям и широко обсуждаемым темам, религиозным праздникам и памятным датам, модным веяниям, началу театрального сезона, литературным новинкам, курортным впечатлениям и т. д.
Мы остановимся на жанровых особенностях фельетонов Тэффи, составляющих большую часть ее регулярных газетных и журнальных публикаций.
Краткая литературная энциклопедия определяет фельетон как малый художе-ственно-публицистический жанр, отличающийся злободневностью тематики, сатирической заостренностью, и среди его признаков называет «подвижность предмета сообщения или рассуждения», кажущуюся «„бесплановость", легкость, непринужденность композиции, пародий-
© М. М. Маркова, 2004
111
