CC BY
86
ГЛОБАЛИЗАЦИИ: ПОЛЕМИКА ЦИВИЛИЗАЦИЙ
УДК 316 ББК 60.5
А.В. Петров, С.В. Ярунин
исследования особенностей и приоритетов социальной политики в условиях глобализации: подход экономической социологии*
В статье рассматриваются вопросы эффективного управления социальными процессами. Анализируются возможности формирования социальной инфраструктуры воспроизводства человеческого потенциала, а также усилия государства по трансформации основ регулирования социальной сферы на современном этапе социально-экономического развития. Рассматриваются возможности экономической социологии в осуществлении эффективной социальной политики в России.
Ключевые слова:
экономическая глобализация, социальная политика, социальная инфраструктура, социально-экономическое развитие, человеческий потенциал, экономическая социология
Социальная политика - одна из самых дискуссионных и противоречивых тем в современных социально-экономических исследованиях не только в России, но и за рубежом. Ее сложность и противоречивость объясняется не только особенностями экономического и политического развития разных стран, но и тем социоин-ституциональным контекстом, в рамках которого это развитие осуществляется. Важнейшим фактором, определяющим институциональный контекст реализации социальной политики, являются глобальные трансформационные процессы и прежде всего экономическая глобализация. Осуществление социальной политики в условиях экономической глобализации приобретает определенную специфику в зависимости от роли и места той или иной страны в современной системе международного разделения труда, а также от приоритетов государственной экономической политики и ориентации этой политики на возможные изменения положения страны в современной системе мирохозяйственных отношений. Эффективное управление социальными процессами становится наиболее актуальной задачей экономического развития любого государства, которое желает занять достойное место в глобальной экономике.
* Материалы статьи подготовлены при поддержке гранта Президента Российской Федерации молодым ученым - докторам наук (проект МД-2380.2008.6).
Общество
Terra Humana
50 Изу чение особенностей и приоритетов социальной политики пока находится
на периферии интересов современной экономической социологии. Ну а изучение проблем повышения эффективности социальной политики в контексте исследований глобальных экономических и политических процессов практически не предпринимается эконом-социологами, сосредоточившими свое внимание на иных проблемах, вроде анализа рынков, экономического поведения, форм собственности и функционирования хозяйственных организаций и т. п. Особенности социальной политики затрагиваются в современных эконом-социологических исследованиях в основном косвенным образом, например, при изучении возможностей реализации различных типов экономической идеологии [14; 15], при анализе моделей социально-экономического развития и различных аспектов их реализации [6; 7; 9; 12; 18; 23]. Изучение особенностей и приоритетов социальной политики наиболее близко лишь тем исследователям, которые изучают социальные последствия различных экономических процессов [5; 8; 19; 22; 24] и, прежде всего, экономического роста в развитых и развивающихся странах.
Тем не менее, современная экономическая социология нуждается в формировании собственного подхода к анализу социальной политики, ее особенностей, приоритетов и эффективности в разных странах. К этому экономическую социологию подталкивают процессы, составляющие сущность экономической глобализации, и, прежде всего, возрастающая межстрановая конкуренция, во многом основывающаяся не столько на развитии индустриального потенциала, сколько на возможностях развития «экономики знаний» и воспроизводстве человеческого капитала.
Рост межстрановой конкуренции, основанной на увеличении роли интеллектуального капитала в экономическом развитии, предполагает и новые подходы к формированию социальной политики, подходы, которые предполагали бы реализацию ряда мер по созданию благоприятных структурных социоинституци-ональных условий для воспроизводства человеческого потенциала «экономики знаний».
Основной задачей социально-экономического развития России на современном этапе является трансформация системы неолиберальной экспорториенти-рованной экономики, экономики товарно-сырьевых потоков, последовательно превращающей страну в «энергосырьевой придаток глобальной экономики», в инновационную социально ориентированную экономику, «экономику инновационных потоков», «экономику знаний». Отечественные экономисты, все в большей мере ориентируясь на идею «качественного роста», приходят к выводу о том, что «надежда на сценарий энергосырьевого развития, предполагающий использование конкурентных преимуществ России в энергетическом секторе для устойчивого наращивания экспорта сырья и повышения глубины его переработки, обеспечение на этой основе устойчивого социально-экономического роста, представляется маловероятной» [20, с. 98]. Но «качественный рост» в условиях экономической глобализации может базироваться исключительно на тех возможностях для воспроизводства человеческого потенциала, которые сможет создать лишь государство, осуществляя эффективную социальную политику. Многолетнее социально-экономическое развитие России по неолиберальной модели не создало таких возможностей. Именно потому, что «отсутствие ощутимых позитивных сдвигов в переходе к модернизационному типу воспроизводства, - справедливо подчеркивает, например, Д. Сорокин, - связано не только и даже не столько с экономической политикой, сколько (и в этом согласны сторонники всех экономических школ) со сложившейся системой экономических отношений, ее институци-
ональным воплощением. Поэтому адекватно должны изменяться (развиваться) 51 системы социальных (гражданских) и государственных институтов» [20, с. 104].
Перспективы базирующегося на инновациях экономического роста в современных условиях связаны, прежде всего, с уровнем развития науки и образования, с уровнем развития и возможностями накопления интеллектуального капитала. Экономисты уже давно обратили внимание на тот факт, что доля государственных расходов в мировом хозяйстве на развитие научно-технического и интеллектуального потенциала за последнее столетие возросла более чем в четыре раза, с 10% ВВП в конце XIX в. до 40-50% ВВП в конце XX в., что также потребовало существенного увеличения расходов на воспроизводство человеческого потенциала, доля которого в структуре совокупного богатства развитых стран за последнее 100 лет выросла с одной до двух третей, при этом ежегодный прирост инвестиций в образование составляет 3,4% (это в 1,5 раза больше, чем инвестиции основные производственные фонды) [4, с. 7-8]. По уровню образования Россия, несмотря на все трудности и проблемы периода радикальных неолиберальных реформ, занимает 30-е место в мире. Однако, ВВП России рос в последние докризисные годы в основном за счет отраслей с низкой наукоемкостью, что не способствует становлению «экономики знаний». Активно развивалась «экономика услуг», доля услуг в ВВП выросла с 30 до 60 % за счет развития торговли, финансового сектора, увеличения госаппарата. При этом «экономика знаний» существенно отставала, и даже с учетом развития сектора телекоммуникаций, доля информационных технологий в ВВП составила лишь 4,5%, т. е. 70-е место в рейтинге стран по этому показателю [1, с. 20, 25].
Решение задачи перехода к инновационному типу экономического роста невозможно без долгосрочных государственных инвестиций в фундаментальные научные исследования и НИОКР. Большинство исследователей обращают внимание на существенные проблемы, связанные как с уровнем инвестиций в воспроизводство и накопление интеллектуального капитала, так и на существенное отставание «в строительстве новых институтов экономики знаний»[11, с. 40]. Как отмечает С. Ю. Глазьев, «отсутствие в постсоветской России научно-технической политики, сопровождаемое многократным сокращением финансирования НИОКР и фактической ликвидацией отраслевой науки в ходе приватизации промышленных предприятий, “успешно” дополняется отсутствием инвестиционной политики; лишь в последнее время введены некоторые элементы ускоренной амортизации и разрешено списание на расходы затрат НИОКР» [3, с. 5-6]. Именно в период радикальных неолиберальных реформ, когда Россия интенсифицировала процесс включения в современную глобальную экономику, расходы на научные исследования были меньше, чем в Японии в 9,3 раза, в Германии - в 4,7 раз, Франции - 2,8 раза, а расходы на науку в США превышали российские в 24 раза [13, с. 90]. Все это не могло не отразиться на роли России в мировой экономике и производстве. Например, более половины экспорта продукции обрабатывающих отраслей составляет низкотехнологичная продукция, лишь 1,5 - 1,8% приходится на долю наукоемкой, при том, что доля продукции высокотехнологичных отраслей в мировом экспорте составляет примерно 17% [13, с. 89]. Укрепление позиции России в глобальной экономике невозможно без развития высоких технологий, поскольку конкуренция в низкотехнологичных отраслях не менее жесткая. «Если в высокотехнологичных отраслях мировой экономики доминируют “глобальные” ТНК, то в трудоемких отраслях с традиционными технологиями Россия не в состоянии конкурировать с Китаем и Индией, располагающими огромными ресурсами дешевой рабочей силы, - справедливо подчеркивает Г. Фе-
Общество
Terra Humana
52 тисов. - Ситуация усугубляется тем, что в названных, а также в “новых индустриальных” странах национальные государства уже не одно десятилетие проводят политику “догоняющего развития” с применением широкого спектра мер господдержки экспорта “торгуемых” продуктов... Таким образом, с одной стороны, российские производители испытывают конкуренцию со стороны китайских предприятий, использующих дешевую рабочую силу и свободных от экологических ограничений. С другой стороны, нашим компаниям неимоверно трудно пробиться на рынки высокотехнологичной продукции, поделенные “глобальными” ТНК, активно поддерживаемыми правительствами США, стран ЕС и Японии» [21, с.12-13]. Выгодное основным глобальным «игрокам» вытеснение России на сырьевую периферию мировой экономики, устойчивая ориентация российской экономики исключительно на «сырьевую модель» развития лишает страну перспектив, так как «без перехода к “высокотехнологичной” модели Россия может лишиться не только “несырьевого”, но и “сырьевого” будущего» [21, с.15], ведь расширение добычи углеводородов также требует применения высоких технологий. Именно поэтому основой стратегии экономического развития России в ближайшее десятилетие должна стать эффективная социальная политика, направленная на формирование социальной инфраструктуры инновационной экономики. В последние годы произошли существенные изменения в осмыслении общей стратегии социально-экономического развития России. Как справедливо отмечает С. Глазьев, «в отличие от прошлых стратегий, исходивших из наивного представления о чудодейственности механизмов рыночной самоорганизации, нынешнюю стратегию отличает трезвое понимание сложного положения российской экономики, теряющей конкурентоспособность и стремительно опускающейся на сырьевую периферию мирового рынка, лишаясь внутреннего потенциала саморазвития. Констатируется тупиковость инерционного энергосырьевого сценария развития, низводящего Россию до роли сырьевого придатка мировой экономики. И в соответствии с рекомендациями науки определяются приоритеты государственной политики: инвестиции в человеческий потенциал, подъем образования, науки, здравоохранения, построение национальной инновационной системы, модернизация экономики, развитие новых конкурентоспособных секторов в высокотехнологичных сферах экономики знаний, реконструкция и расширение производственной, социальной и финансовой инфраструктуры» [4, с.12] .
Таким образом, не менее важным, чем инвестиции в создание новых технологий и развитие высокотехнологичных предприятий, является развитие социальной среды инновационной экономики, которая включает такие параметры, как уровень и качество жизни, развитие здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства и системы социальной защиты работников, прежде всего квалифицированных. Резкая социальная и региональная дифференциация в доходах, возникшая в ходе неолиберальных реформ 1990-х гг., не способствует обеспечению нормальных условий для воспроизводства рабочей силы (прежде всего квалифицированной, необходимой для реализации стратегии инновационного развития), проявлению экономической инициативы, существенно снижает платежеспособный спрос, сужая внутренний рынок (в основном для товаров отечественного производства). Несмотря на повышение доходов населения в среднем по стране за последние несколько лет, исследователи отмечают сохранение их существенной дифференциации. По самым оптимистическим подсчетам средний доход 10% богатых семей России превышает средний доход 10% бедных более чем в 15 раз в сравнении с 6 в развитых странах Европы и в Японии [1, с. 21]. И говорить о возможностях эффективного развития системы социальной защиты, здравоохра-
нения и жилищно-коммунального хозяйства в подобных условиях весьма трудно. 53
Тем не менее, понимание необходимости радикальных изменений в социальной политике отражено в концепции долгосрочного социально-экономического развития России до 2020 г. [10]. Следует обратить внимание на постепенную трансформацию позиции российского государства в отношении социальной политики, проявившуюся в начале реализации с 2006 г. ряда национальных проектов, большая часть которых прямо или косвенно направлена именно на восстановление социальной инфраструктуры экономики. Неолиберальная политика экономии на социальных расходах, то есть фактически на государственных инвестициях в социогуманитарный сектор экономики с целью поддержания макроэкономической стабильности и сдерживания темпов инфляции в краткосрочной перспективе, в долгосрочной - разрушает социальную среду инновационной экономики и возможности формирования условий для устойчивого экономического роста на основе воспроизводства и накопления интеллектуального капитала, становления «экономики знаний», способствуя консервации выгодной глобальному рынку экспорториентированной экономики товарно-сырьевых потоков. Уже с середины 2000-х гг. исследователи все чаще стали призывать к «смене парадигмы», «в соответствии с которой за рыночные реформы надо расплачиваться человеческим капиталом и ухудшением жизни людей», и переходу в регулировании социальной сферы от политики «государства-мецената» к политике «государства-инвестора»
[17, с. 68, 70].
Однако, несмотря на предпринимаемые интеллектуальные и практические усилия в сфере внутренней экономической политики по-прежнему острейшим вопросом остается вопрос о социальной переориентации экономических реформ. Поэтому в качестве важнейших направлений дальнейшего развития реформ в социальной сфере следует назвать реформу системы социальной защиты, жилищно-коммунального хозяйства, реформу здравоохранения, реформу образования.
Реформа системы социальной защиты заключается прежде всего в развитии системы социального обслуживания, в развитии деятельности социальных служб по социальной поддержке, оказанию социально-бытовых, социально-медицинских, психолого-педагогических, социально-правовых услуг и материальной помощи, проведению социальной адаптации и реабилитации граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации. Например, в 2006 году началась реализация мероприятий федеральной целевой программы «Социальная поддержка инвалидов на 2006-2010 годы». Учреждениями социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов осуществлялось предоставление социальных услуг во всех установленных законодательством формах (нестационарная, полустационарная, стационарная и срочная социальная). Тем самым государство демонстрирует интерес к жизни широкого слоя российских граждан, о которых на предшествующих этапах реформ практически забыли.
Реформа жилищно-коммунального хозяйства заключается в реформе собственности и управления жильем и реформе отраслей, которые обслуживают жилье и доставляют услуги, а также в создании и развитии рынка жилья. В основу реформирования отрасли заложены идеи достижения самоокупаемости и перехода к рынку, путем повышения оплаты коммунальных услуг населением за счет предполагаемого роста доходов населения и путем передачи бюджетных ресурсов, выделяемых на дотирование предприятий данной системы, непосредственно гражданам в качестве субсидий. В Концепции развития констатируется, что несмотря на создание основ функционирования рынка жилья, приобретение, строительство и наем жилья с использованием рыночных механизмов на прак-
Общество
Terra Humana
тике пока доступны лишь ограниченному кругу семей - семьям с высокими доходами. Это направление социальной политики по-прежнему остается наиболее сложным и усилия государства в данной сфере по-прежнему далеки от ожиданий граждан.
В Концепции развития до 2020 г. указывается, что система здравоохранения в России пока еще не обеспечивает достаточность государственных гарантий медицинской помощи, ее доступность и высокое качество. В последние годы реформ государство осуществило значительные инвестиции в сферу здравоохранения, но эти инвестиции не позволили значительно улучшить ситуацию, поскольку не сопровождались масштабными и высокоэффективными организационными и финансово-экономическими мероприятиями. Отставание уровня развития здравоохранения от уровня развитых стран оказалось более значительным, чем во многих других ключевых отраслях экономики. Реформа здравоохранения в основном была сведена к развитию системы социально-страховой медицины. В целях повышения доступности и качества медицинских услуг с 1 января 2006 года началась реализация приоритетного национального проекта в сфере здравоохранения - национальная программа «Здоровье». Финансирование затрат уже в 2006 году на реализацию приоритетного национального проекта в сфере здравоохранения осуществлялось из средств федерального бюджета в объеме 65,7 млрд рублей, средств бюджетов Фонда социального страхования Российской Федерации и Федерального фонда обязательного медицинского страхования - 25,8 млрд рублей. Субъектами Российской Федерации и муниципальными образованиями выделялись значительные средства на сопровождение проекта. В бюджетах ряда субъектов Российской Федерации средства, направленные на финансирование здравоохранения, составили в 2006 году свыше 20%. Был изменен механизм предоставления гражданам Российской Федерации высокотехнологичной медицинской помощи. В рамках национального проекта в сфере здравоохранения с 1 января 2006 г. в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения, оказывающих медицинскую помощь женщинам в период беременности и родов началась выдача «Родового сертификата». Концепцией развития предусматривается за 2008-2020 гг. увеличение доли государственных расходов на развитие системы здравоохранения в ВВП с 3,6% до 5,2-5,5%. Таким образом на новом этапе реформ государство начало предпринимать некоторые усилия по регулированию и исправлению сложной демографической ситуации и ситуации с сохранением здоровья граждан.
Однако наибольшее значение для развития человеческого потенциала России имеет образование. Реформа образования заключается в ускорении модернизации российского образования, стимулировании повышения доступности качественного образования (повышение качества профессионального образования, обеспечение доступности качественного общего образования; развитие современной системы непрерывного профессионального образования), обеспечении развития его инновационного характера, переходе на принципы подушевого финансирования и формировании эффективного рынка образовательных услуг в целях создания условий для повышения качества «человеческого капитала» и конкурентоспособности страны. В Концепции развития подчеркивается, что ключевым элементом глобальной конкуренции является конкуренция различных систем образования. Это требует постоянного обновления образовательных технологий, ускоренного освоения инноваций, быстрой адаптации к запросам и требованиям динамично меняющегося мира. В частности, констатируется тот факт, что возможность получения качественного образования продолжает оста-
ваться одной из наиболее важных жизненных ценностей граждан, решающим 55 фактором социальной справедливости и политической стабильности. Приоритетный национальный проект «Образование» должен придать новый мощный импульс развитию системы образования, стимулировать ряд институциональных изменений в образовании путем поддержки и развития лучших образцов отечественного образования (стимулирование инновационных образовательных программ всех уровней, поддержка талантливой молодежи, поощрение лучших учителей); введения элементов новых образцов и моделей (вознаграждение за классное руководство, повышение уровня воспитательной работы в школах, внедрение современных образовательных технологий, развитие системы профессиональной подготовки в армии, создание национальных университетов и бизнес-школ мирового уровня), государственной поддержки субъектов российской Федерации, внедряющих комплексные проекты модернизации образования. Согласно Концепции развития становление инновационной экономики предполагает увеличение общих расходов на образование с 4,8% ВВП (в 2007-2008 гг.) до 7% в 2020 г., в том числе увеличение расходов бюджетной системы - с 4,1% до 5,5-6% ВВП. Социальные ожидания российских граждан по поводу реформы системы образования направлены на то, чтобы данная реформа не превратилась в самоцель, став очередным «бюрократическим проектом».
Однако, специалисты отмечают, что при всех планируемых усилиях по повышению эффективности социальной политики многие проблемы по-прежнему останутся не разрешенными. «В частности, - отмечает В. Бобков, - к 2020 г. Россия все еще не войдет в число стран-лидеров по таким важным индикаторам качества и уровня жизни, как средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении; уровень душевого ВВП, исчисленного по паритету покупательной способности; удельные государственные расходы на развитие отраслей социальной сферой; покупательная способность заработной платы; уровень и качество жилищной обеспеченности и др.» [2, с. 14]. Это означает, что исследования особенностей и приоритетов социальной политики останутся актуальными и экономическая социология может предложить свое видение проблем повышения эффективности регулирования социальной сферы в весьма сложных условиях глобальных экономических трансформаций.
Список литературы:
1. Аганбегян А. Социально-экономическое развитие России: стратегия роста и возможности инвестиционного обеспечения // Общество и экономика. - 2008, № 1. -С. 18-41.
2. Бобков В. К формированию социальной доктрины России // Экономист. - 2008,
№ 7. - С. 14-24.
3. Глазьев С. Перспективы развития российской экономики в условиях глобальной конкуренции // Российский экономический журнал. - 2007, № 1-2. - С. 3-25.
4. Глазьев С. Перспективы социально-экономического развития России // Экономист.
- 2009, № 1. - С. 3-18.
5. Глобализация и социальная политика развитых стран: Сб. обзоров и рефератов /
Под ред. С.Я. Веселовского. - М.: РАН ИНИОН, 2008.
6. Григорьева И. Российская социальная политика в последние годы: между уже пройденным путём и ещё неопределенным будущим // Журнал исследований социальной политики. - 2007. Т. 5. № 1. - С. 7-24.
7. Добрякова М. С. Социальная политика: реалии XXI века // Экономическая социология. - 2002. Т. 3. № 2. - С. 140- 141.
8. Кларк Дж. Неустойчивые государства: трансформация систем социального обеспечения // Журнал исследований социальной политики. - 2003. Т. 1. №1. - С. 69-89.
Общество
Terra Humana
56 9. Константинова Л. Становление общественного сектора как субъекта социальной
политики: опыт концептуализации и анализ реальных практик // Журнал исследований социальной политики. - 2004. Т. 2. № 4. - С. 447-468.
10. Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года. Утверждена распоряжением правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г. // http://www.government.ru/content/governmentactivity/rfgov-emmentdecisюns/arcЫve/2008/11/l7/2982752.htm
11. Макаров В. Об экономическом развитии и не только в контексте будущих достижений науки и техники // Вопросы экономики. - 2008, № 3. - С. 39-46.
12. Малева Т.М., Захаров С.В., Овчарова Л.Н., Шишкин С.В., Синявская О.В. Современная социальная политика // Экономическая социология. - 2004. Т. 5, № 3. - С. 118-131.
13. Поляков В. Сырьевая ориентация российского экспорта // Мировая экономика и международные отношения. -2006, № 1. - С. 88-95.
14. Радаев В.В. Хозяйственная система России сквозь призму идеологических систем // Вопросы экономики. - 1995, № 2. - С. 30-39.
15. Радаев В.В. Экономическая социология: учеб. пособие для вузов. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2005.
16. Романов П. Социальные изменения и социальная политика // Журнал исследований социальной политики. - 2003. Т. 1. № 1. - С. 45-67.
17. Рубинштейн А. Стратегия «социального императива» // Вопросы экономики. - 2008. № 3. - С. 68-77.
18. Сидорина Т. На пути к мировой социальной политике // Журнал исследований социальной политики. - 2005. Т. 3. № 1. - С. 29-38.
19. Слепухин А. Глобализация высшего образования: социальные противо-
речия и тенденции // Журнал исследований социальной политики. - 2005. Т. 3. № 1. - С. 7-28.
20. Сорокин Д. Воспроизводственный вектор российской экономики: 1999 - 2007 годы // Вопросы экономики. - 2008, № 4. - С. 94-109.
21. Фетисов Г. Альтернативы «сырьевой» модели развития российской экономики // Российский экономический журнал. - 2007, № 9-10. - С. 3-15.
22. Чикалова И. У истоков социальной политики государств Западной Европы // Журнал исследований социальной политики. - 2006. Т. 4. №. 4. - С. 501-524.
23. Щукина Н. Социальная политика трансформирующегося российского общества в преломлении социальных практик ее участников // Журнал исследований социальной политики. - 2008. Т. 6. № 3. - С. 295-318.
24. Ярская В. Социальная политика, социальное государство и социальный менеджмент: проблемы анализа // Журнал исследований социальной политики. - 2003. Т. 1. № 1. - С. 11-28.
