CC BY
22
Вестник Института экономики Российской академии наук
4/2014
НАЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА
А.И. АМОСОВ доктор экономических наук, заведующий сектором Института экономики РАН
О ВОЗМОЖНОСТИ ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛЕВЫХ ИНДИКАТОРОВ НОВОГО ИНДУСТРИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ1
Рассматриваются вопросы перехода от деиндустриализации экономики к реинду-стриализации. Исследуется технологическое и социально-экономическое развитие в современных условиях обострения мирового цивилизационного кризиса. Обоснованы возможности и необходимые меры по достижению целевых индикаторов долгосрочной экономической политики.
Ключевые слова: индустриализация, деиндустриализация, технологические инновации, социально-экономическое развитие, целевые индикаторы.
1БЬ: Е200 , Е610, 1210.
Понятие нового индустриального развития
В экономической науке принято считать, что начало индустриализации положила замена ручного труда машинным на ткацких мануфактурах. Затем в течение XIX и XX вв. суть индустриализации состояла в создании и обновлении систем машин для отдельных производств, в распространении машинных технологий на все большее число видов деятельности. В 1960-1980-х годах развитие электроники привело к тому, что машинные технологии распространились на исследовательскую, конструкторскую, проектную деятельность, на сферу услуг, на домашнее хозяйство. В этой связи в США и в некоторых других странах изменилась организация труда на промышленных предприятиях.
1 Исследование проводилось при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект 12-02-00097.
Инженерно-технические работники были выведены за рамки предприятий в отдельные инжиниринговые фирмы, относящиеся к сфере услуг. Также из промышленности в сферу услуг ушли исследовательские, логистические, маркетинговые, сервисные подразделения. Вместе с ростом других видов услуг это привело к изменениям статистики структуры экономики - к сокращению удельного веса занятых в промышленности и увеличению доли занятых в сфере услуг в США и ряде других стран.
На основании данных статистики о повышении доли услуг в структуре экономики стало модно писать о вступлении лидирующих стран в постиндустриальную фазу развития. Однако с научной точки зрения распространение машинных технологий на сферу услуг и на все остальные виды деятельности являлось не концом индустриального развития, а стало его естественным продолжением. Что касается собственно производства промышленных изделий, то в условиях современной глобализации при обострении геополитической борьбы за передел территорий и природных ресурсов роль промышленных и, в частности, машиностроительных видов деятельности не только не снижается, но, напротив, возрастает.
Понятия реиндустриализации, инновационной индустриализации и нового индустриального развития отражают различные стороны современной индустриализации. В понятии реиндустриализации акцент делается на восстановление индустрии, разрушенной в процессе деиндустриализации. В исследованиях инновационной индустриализации внимание акцентируется на инновациях. В словосочетании «новое индустриальное развитие» ключевым словом является развитие. В стратегическом планировании каждое ключевое слово играет роль генетического кода для реализации долгосрочной цели. В 1990-х годах российские экономические власти проигнорировали теоретические положения о том, что в условиях совершенной и несовершенной конкуренции должна быть обеспечена свобода предпринимательства, а отнюдь не свобода монопольного и спекулятивного завышения цен. Ложное целеполагание в российской экономике в 1990-е годы привело к таким «злокачественным» явлениям, как суженное воспроизводство, высокая инфляция, отсутствие «длинных денег».
При разработке концепции нового индустриального развития необходимо учитывать, что сами по себе инновации и сама по себе индустриализация служат лишь средством достижения целей. Целью же индустриализации должно быть социально-экономическое развитие. Таким образом, под новым индустриальным развитием подразумевается переход на такой этап индустриализации, когда инновации и распространение машин в большей степени, чем прежде, подчинены целям социально-экономического развития.
Переход к новому индустриальному развитию предполагает несколько этапов. На первоначальном этапе требуется остановить процессы деиндустриализации и мобилизовать ресурсы корпораций и государства на решение задач реиндустриализации. Приведем несколько цифр. Среднесписочная численность занятых в промышленности России сократилась за 19 лет (с 1990 по 2009 г.) на 9,5 млн чел. Наибольшее сокращение произошло в машиностроении. В 1990 г. в российском машиностроении было занято 910 млн чел., в настоящее время - меньше 3 млн чел. Таким образом, число занятых в машиностроении уменьшилось примерно на 7 млн чел. [1, с. 24]. По разным отраслям машиностроения ситуация различается: в автомобилестроении сокращение наименьшее, в тракторном, сельскохозяйственном машиностроении и в приборостроении - наибольшее2.
Сокращение числа занятых в высокотехнологичных и наукоемких видах деятельности, обеспечивающих потребности внутреннего рынка, привело к тому, что отечественные рынки высокотехнологичной продукции были отданы зарубежным компаниям. Высокая зависимость от импорта комплектующих изделий наблюдается буквально во всех отраслях машиностроения. В Россию пришли практически все ведущие мировые машиностроительные корпорации. (Для справки: если в 2000 г. на первых местах по объему импорта машин и оборудования в Россию находились Германия, Белоруссия, США, Украина, Италия, то в 2008 г. на первые места вышли уже Германия, Китай, Япония, Республика Корея и США). В годы первых пятилеток СССР, воспользовавшись мировым кризисом, закупал оборудование и технологические линии в США и в Германии для создания новых заводов. «Генеральной линией» при проведении социалистической индустриализации была ориентация на импортозамещение продукции машиностроения на основе строительства новых и реконструкции имевшихся заводов. Эта политика позволила стране достичь пика развития в масштабах двух-трех столетий.
Сейчас Россия снова стоит перед выбором - либо ориентация на расширение импорта машин и оборудования, либо развитие отечественного машиностроения. Перспектива расширять поставки сырья на экспорт в обмен на увеличение поставок машин и оборудования для России в принципе неприемлема по ряду причин. Главная из них состоит в том, что возможности наращивания поставок сырья объ-
2 Начиная с 2006 г. в статистической отчетности нет даже терминов промышленность, машиностроение, электроэнергетика и т.д. За последние годы сведения по отраслям машиностроения и другим промышленным производствам либо отсутствуют, либо им нельзя доверять. Впрочем, за эти годы никаких существенных подвижек в машиностроении и обрабатывающей промышленности не произошло.
ективно ограничены, а объемы доходов от сырьевого экспорта недостаточны для финансирования инвестиций в масштабное увеличение импорта техники.
Целевые индикаторы нового индустриального развития
В Указе Президента РФ о переходе к новой экономической политике предусматривается достижение двух важнейших индикаторов нового индустриального развития: создание и модернизация 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 г., увеличение объема инвестиций не менее чем до 25% внутреннего валового продукта к 2015 г. и до 27% - к 2018 г.3
Достижение названных выше целевых индикаторов позволило бы восстановить обрабатывающую промышленность и избавиться от статуса сырьевого придатка мирового рынка. Создание указанных рабочих мест и увеличение инвестиций в реальный сектор экономики дало бы возможность поднять село и обеспечить продовольственную безопасность страны, решить проблемы массового жилищного строительства, транспорта, энергетики. В совокупности это должно обеспечить переход от суженного воспроизводства к простому и расширенному воспроизводству, а затем - к технологическому и социально-экономическому развитию. Рассмотрим возникающие при этом связи на макроуровне.
В условиях суженного воспроизводства в сырьевой экономике нет возможности наращивать бюджет в нужном объеме, но есть возможность стабилизировать доходы бюджета за счет девальвации национальной валюты. В 1998 г., напомним, после дефолта, произошла беспрецедентно высокая девальвация рубля. В течение трех месяцев курс доллара вырос в 3,5 раза. Конкретный экономический смысл этого виден на примере экспорта нефти. В 1997 г. внутренние цены на нефть приблизились к мировым. В результате разница между экспортной и внутренней ценой стала небольшой. Иная ситуация возникает при девальвации рубля. При повышении курса доллара в 3,5 раза за три месяца внутренняя цена за этот срок не изменилась, а экспортная цена в пересчете на рубли увеличилась в 3,3 раза [2, с. 14]. Разница между внутренней и экспортной ценой резко выросла, экспортеры и бюджет получили большие доходы.
Однако кроме нефтяных компаний в стране есть и другие участники рынка. Быстрее всех на девальвацию рубля отреагировали импортеры продовольствия. Они продают товары за рубли, а поку-
3 Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 года № 596 «О долгосрочной государственной экономической политике».
пают их на зарубежных рынках за валюту. При повышении курса доллара импортеры вынуждены повышать цены в рублях на товары, приобретаемые за доллары. К концу 1998 г. внутренние цены на импортное продовольствие увеличились в три раза по сравнению с уровнем до девальвации. Положительным последствием роста цен на продовольствие было стимулирование восстановления отечественного производства. Девальвация стимулировала также рост продаж отечественных автомобилей. Цены в рублях на отечественные автомобили до конца 1998 г. не повышались. Покупатели, накапливающие доллары для покупки автомобилей, имели возможность купить автомобиль, потратив в три раза меньше долларов, чем требовалось прежде. Новые отечественные автомобили были буквально «сметены» с рынка за короткий срок.
Экономический эффект данной девальвации нельзя оценить однозначно. Плюсы и минусы обвального снижения курса национальной валюты для квалифицированных экспертов не составляют секрета. Сложность состоит в том, что плюсы для экспортеров сырьевых товаров являются минусами для импортеров и потребителей товаров на внутреннем рынке. Кроме того, плюсы пополнения текущего бюджета за счет девальвации являются минусами с точки зрения инфляции, снижения реальных доходов населения и предприятий, сохранения высокой процентной ставки.
Не имеющая аналогов в мировой истории более чем трехкратная девальвация национальной валюты прошла в России в целом успешно. Но через 10 лет возможностей для масштабной девальвации рубля во время финансового кризиса уже не было. Не будет такой возможности и в 2014-2015 гг., хотя при спаде в отечественной экономике и в социальной сфере девальвация рассматривается правительством как единственное средство пополнения финансовых ресурсов. Проблема заключается в том, что времена неограниченных «коридоров» изменения валютного курса уже безвозвратно прошли. Сейчас исчерпаны ресурсы, позволившие в 1998 г. проигнорировать такой объективный ограничитель масштабов девальвации, как соотношение цен на товары и уровня оплаты (цены) труда.
При сохранении нынешнего уровня цены труда в России кратное повышение цен на внутреннем рынке приведет к резкому сокращению объемов реализации товаров и услуг, что неприемлемо. Увеличивать заработную плату без повышения производительности труда тоже нельзя. Именно поэтому в упомянутом выше Указе Президента РФ ставится цель создания и модернизации 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 г. Таким путем можно повысить цену труда, не провоцируя при этом инфляцию. Остановимся на вопросе о необходимости и реальности достижения данного целевого индикатора.
Чтобы обеспечить преобладание в экономике высокотехнологичных видов деятельности нужно увеличить число занятых в микроэлектронике, в современном станкостроении, в других видах деятельности по выпуску новых видов и моделей технических средств. По экспертным оценкам, в машиностроении (вместе со сферой НИОКР и техническим образованием) потребуется создать 6-7 млн новых высокотехнологичных рабочих мест.
Если, по примеру ЕС, увеличить долю расходов на научные исследования и разработки до 3% ВВП, то более миллиона новых рабочих мест необходимо будет создать в проектных и конструкторских организациях, в опытных, племенных и селекционных производствах, в экспериментальных лабораториях, центрах обработки информации, в венчурных фирмах, академических и отраслевых научно-исследовательских институтах, университетах.
В сумме в машиностроении и в «исследованиях и разработках» реально создать 7-8 млн новых высокотехнологичных мест. Остальные 17-18 млн новых высокотехнологичных рабочих мест должны появиться в процессе перехода на новые технологии в видах деятельности, потребляющих продукцию машиностроения и информационных технологий. Число занятых в добывающей промышленности, металлургии, электроэнергетике, в строительстве, на транспорте, в информационной индустрии, в сельском хозяйстве, в здравоохранении, образовании, в системе управления и в иных отраслях нет необходимости увеличивать в разы, как в машиностроении. Высокотехнологичные рабочие места в них будут создаваться в процессе оснащения современным оборудованием уже существующих предприятий и организаций. Таким образом, в целом по стране вполне реально оснастить современной высокотехнологичной и наукоемкой техникой 25 млн рабочих мест. Сценарии развития отдельных видов отечественного машиностроения и других отраслей экономики содержатся в разработанных специалистами Стратегиях развития на долгосрочную перспективу отдельных отраслей. В этих стратегиях сформулированы цели и задачи технологической и промышленной политики, а также разработаны методы и механизмы ее проведения.
Преодоление технологического отставания в такой крупной стране, как Россия, невозможно без развития отечественной микроэлектроники. Наше отставание от США и других ведущих стран в этой ключевой отрасли для экономики и обороноспособности значительно. По данным академика Ж. Алферова, на уцелевшем в Зеленограде отечественном предприятии «Микрон» осваивается купленная во Франции технология массового производства полупроводниковых элементов размерностью в 180 нанометров. На первом месте находятся США, имеющие технологию размерностью 32 нанометра. В ряде развитых
стран достигнут уровень 90 нанометров, в Китае, Израиле, Японии, Южной Корее и Тайване - 65 и даже 45 нанометров [3, с. 152].
Перед Россией стоит задача преодолеть технологическое отставание сначала от Китая и затем от США. У стран, попавших в число отстающих, есть свое преимущество. Они могут учиться у лидеров и использовать их успешный опыт. В условиях современной глобализации США остаются мировым лидером экономического и технологического развития. Именно в США в последнее десятилетие началась масштабная реиндустриализация. Перед Россией стоит задача преодолеть отставание в реиндустриализации и войти в число стран, осуществляющих новое индустриальное развитие.
Для преодоления технологического отставания отечественной микроэлектроники нужны масштабные инвестиции в НИОКР, в новые производственные линии, нужны программы по подготовке кадров. Средства для таких масштабных инвестиций можно получить за счет крупных заказов на низко- и среднетехнологичную продукцию гражданского назначения, масштабных государственных оборонных заказов, целевых бюджетных программ. По примеру Китая и Японии необходимо расширить бюджетное финансирование проектов, не требующих выполнения большого объема НИОКР (поддержка развития мобильной связи, программа перевода на электронные носители всей бумажной документации). Получение подобных заказов российской электронной промышленностью позволит быстро создавать новые производства не самых наукоемких на сегодняшний день, но высокорентабельных изделий, диверсифицировать производство с целью повышения финансовой мощи отечественных машиностроительных корпораций и маневрирования финансовыми потоками. Исходя из мирового опыта, не менее важной задачей является ликвидация границ между гражданской и военной электроникой с целью консолидации активов и финансовых ресурсов. Как это принято в ведущих странах, необходимо освоить практику рассмотрения объемов финансирования оборонных программ и проектов одновременно с рассмотрением комплекса мер, направленных на рост масштабов налогооблагаемой базы.
Ситуация такова, что оборонные стратегии нельзя реализовать лишь на основе приоритетного получения средств из скудного бюджета. Для финансирования оборонного заказа в необходимом объеме требуется увеличить доходы бюджета до уровня развитых индустриальных стран. Слияние военной и гражданской микроэлектроники облегчает решение задачи передачи результатов дорогостоящих НИОКР по технологиям двойного назначения за бюджетные средства из военной электроники в гражданскую, как это принято по законодательству США и других лидирующих стран. С другой стороны, массовое производство
изделий микроэлектроники гражданского назначения является важным источником пополнения доходов корпораций и бюджета.
Диверсификация производства путем сочетания выпуска высокорентабельной продукции, не требующей дорогостоящих НИОКР, и новой наукоемкой продукции позволяет решать финансовые проблемы не только электронной промышленности, но и всех без исключения отраслей машиностроения. В целом по экономике диверсификация структуры предполагает сочетание низкорентабельных на первых порах инновационных видов деятельности со среднерентабель-ными, но социально важными традиционными отраслями, а также с высокорентабельными производствами.
Не менее серьезно проблема импортозамещения стоит и перед отечественным станкостроением. СССР входил в число мировых лидеров в станкостроении. Сейчас отечественное станкостроение занимается в основном ремонтом и модернизацией старых станков. Недостаточное внимание к развитию отечественного станкостроения привело к тому, что (по оценке «Станкоимпорта») ежегодный объем продаж станков в России составляет 1-1,5 млрд долл., но при этом доля отечественных - не более 1%. Такое положение нетерпимо, поскольку современное станкостроение должно заниматься уже не просто заменой износившегося парка станков. Перед ним стоит более сложная задача -обеспечивать все машиностроительные производства наукоемким металлообрабатывающим оборудованием с использованием компьютерных программ. Со стороны государства необходима целевая поддержка НИОКР по разработке новых видов металлообрабатывающего оборудования через масштабные долгосрочные заказы, позволяющие диверсифицировать производство.
Чтобы успешно конкурировать с зарубежными транснациональными корпорациями, необходимо решить стратегическую задачу по консолидации активов отечественных корпораций. Пока по своему масштабу и по финансовой мощи промышленный капитал отечественной обрабатывающей промышленности еще существенно уступает зарубежным конкурентам. В настоящее время консолидация активов промышленного капитала должна быть усилена.
Решение этой задачи находится в прямой зависимости от достижения названного выше целевого индикатора - увеличения объема инвестиций до 25-27% ВВП. Чтобы создать условия для перехода к новому индустриальному развитию, нужно расширить масштабы и одновременно изменить структуру инвестиций. В частности, следует существенно увеличить объемы и удельный вес капитальных вложений в машиностроение, в другие отрасли обрабатывающей промышленности, в сельское хозяйство, в инфраструктурные проекты, в прикладную и фундаментальную науку, в сферу НИОКР, в образование и
подготовку кадров, в здравоохранение. В целом требуется осуществить масштабное перераспределение финансовых потоков (ресурсов).
Основными механизмами перераспределения финансовых ресурсов являются бюджетный, кредитный и ценовой. Организационно эти механизмы обладают относительной автономией. Речь идет об автономии тесно взаимосвязанных и взаимозависимых частей единого хозяйственного организма. В частности, ключевой задачей денежно-кредитной политики является установление приемлемых для субъектов экономики процентных ставок по кредитам и валютных курсов, то есть регулирование цены денег. На этом основании денежно-кредитную политику правомерно рассматривать как часть ценовой политики в широком смысле этого понятия.
Что касается бюджетной политики, то расчет показателей бюджета ведется в тесной взаимосвязи с разработкой прогноза цен. При переходе к новому индустриальному развитию России требуется на порядок увеличить масштабы бюджета страны и объемы инвестиций в реальный сектор экономики со стороны корпораций, компаний и предпринимателей. Эти задачи возможно решить лишь в общем русле с ценовой политикой. Объединение названных автономных механизмов в цельную систему управления предполагает повышение качества работы и профессионализма органов экономической власти до уровня развитых стран.
Обобщая позитивную мировую практику, можно сформулировать следующее положение: масштабы финансовых источников инвестиций обратно пропорциональны цене долгосрочных кредитов. Чем ниже процентная ставка по долгосрочным кредитам, тем больше денежная масса, находящаяся в обороте. В некоторых публикациях можно встретить утверждение, что увеличение денежной массы ведет к инфляции. Это утверждение опровергается практикой США и других развитых стран. В практике указанных стран учитывается, при каких условиях увеличение денежной массы влияет на инфляцию, а при каких не влияет. Если говорить коротко, то увеличение количества «длинных» денег не влияет на инфляцию при трех условиях. Во-первых, они расходуются на цели развития экономики и социальной сферы, а также на укрепление обороноспособности страны. Во-вторых, неукоснительно соблюдаются правила рационального использования бюджетных средств, кредитования и денежного обращения, при которых в годовой денежный оборот не попадают деньги, не обеспеченные товарами, капитальными благами и услугами. В-третьих, принимаются жесткие меры по борьбе с монопольным и спекулятивным завышением цен.
В России за десятилетия радикальных либеральных реформ не восстановлена кредитная система, поскольку цена денег (процентная
ставка) каждый год под надуманными предлогами устанавливается на уровне, приемлемом только для краткосрочных кредитов. Почему в США и в других развитых странах при однопроцентной учетной ставке инфляция не превышает 2-3% в год? Потому, что «длинные» деньги, направляемые на реальные долгосрочные инвестиционные проекты, при правильной экономической политике не влияют на рост инфляции.
Политика цен на товары и услуги оказывает прямое влияние на уменьшение или увеличение доходов российского бюджета. В последние десятилетия в России преобладали тенденции роста цен и увеличения издержек производства. Причиной этого явления стало снятие ограничений и предоставление неоправданных свобод для монопольного и спекулятивного установления цен и тарифов. Переход к необузданному монопольно-спекулятивному ценообразованию привел к тому, что обрабатывающая промышленность, сельское хозяйство и многие другие виды деятельности стали низкорентабельными или нерентабельными. Многие производства прекратили свое существование, остальные сократили объемы производства. Оставшиеся рентабельными предприятия пивной, безалкогольной и пищевой промышленности продали иностранным конкурентам. Производство алкогольных напитков и ряда других акцизных товаров «ушло в тень». В итоге налогооблагаемая база, а вслед за ней и доходы бюджета резко сократились.
В этой связи следует напомнить, каким образом удалось довести до параметров развитой индустриальной экономики структуру доходов бюджета во времена СССР. На пике развития, в 1960-1970-е годы, наша страна экспортировала нефть и сырьевые товары. Но значительный удельный вес в экспорте занимала и продукция обрабатывающей промышленности. А самое главное - доходы от внешнеэкономической деятельности составляли лишь около 10% от всех доходов бюджета (который был больше нынешнего на порядок). То есть СССР «не сидел на игле» поставок на мировой рынок сырьевых товаров. Достаточно сказать, что только легкая и пищевая промышленность СССР (отрасли с быстрым оборотом вложенных средств) давали намного больше доходов в бюджет, чем вся внешнеэкономическая деятельность.
Сейчас наша экономика «сидит на сырьевой игле». Такое «сидение» не может быть бесконечным по ряду причин. Укажем лишь на одну из них: экономика России вошла в режим суженного воспроизводства и без изменения политики цен выйти из этого режима не сможет. После достижения дна спада производства в 1998 г. в России в течение 2-3 лет наблюдался восстановительный рост. Затем мировые цены на сырьевые товары резко возросли. Впервые за последние десятилетия бюджет стал профицитным. Однако вопреки мнению научно-экспертного сообщества и мировой практике развитых стран, профицит бюджета не был
использован для финансирования инвестиций в отечественную экономику и социальную сферу. При малых объемах инвестиций в обрабатывающую промышленность, сельское хозяйство, в социальную сферу и другие виды деятельности спад производства снова возобновился. Резко увеличился импорт продукции обрабатывающей промышленности, продовольственных и иных товаров. В настоящее время у России вновь появился шанс для поворота финансовых потоков в сторону инвестиций в реальный сектор экономики. Чтобы данный поворот состоялся, требуется поменять экономические механизмы в ценообразовании, в бюджетной и денежно-кредитной областях. С учетом введения санкций вернуть в Россию вывезенный капитал будет сложно. Поэтому реально у России нет иных источников финансирования нового индустриального развития, кроме проведения эффективной ценовой, денежно-кредитной, налоговой и бюджетной политики внутри страны.
Изменение ценовой политики в направлении снижения монопольной и спекулятивной прибыли с одновременным обеспечением необходимого уровня рентабельности в обрабатывающей промышленности и в других видах деятельности позволило бы пополнить источники финансирования инвестиций в реальный сектор экономики. Переориентация налоговой и бюджетной политики на расширение налогооблагаемой базы дала бы возможность увеличить масштабы бюджета и объемы бюджетной поддержки инвестиционных проектов. Принятие указанных выше мер по обеспечению полноценного финансирования инвестиций в создание и модернизацию высокопроизводительных рабочих мест сделало бы реальными создание и модернизацию необходимого числа рабочих мест, а также решение других проблем, стоящих перед страной.
Минэкономразвития в своих прогнозных документах до сих пор делает ставку на рост инвестиций в реальный сектор экономики со стороны частных корпораций при сокращении бюджетных ассигнований на инвестиционные проекты. Подобная политика не принесла успеха в предшествующие годы, и нет оснований ожидать реализации таких прогнозов в текущем и будущем периодах. Главная причина, по которой частный бизнес в России не сможет финансировать инвестиционные проекты, связанные с индустриальным развитием (как в США, Японии и в других ведущих странах), заключается в отсутствии в России мощного промышленного капитала. Другими словами, России требуется вначале создать мощные конкурентоспособные промышленные, агропродовольственные и иные корпорации, ассоциации, альянсы товаропроизводителей и лишь затем прогнозировать увеличение удельного веса частных капитальных вложений в масштабные проекты.
Следует учитывать также и то обстоятельство, что бюджетное финансирование национальных, региональных проектов и целевых
программ в США составляет около 1,5 трлн долл. в год (без учета военных расходов). При таких масштабах бюджетного финансирования инвестиций в реальный сектор экономики США могут себе позволить и увеличение удельного веса инвестиций корпораций. Когда Россия доведет объем бюджетного финансирования капитальных вложений в экономику до 400-500 млрд долл., тогда мы тоже вправе будем ожидать от промышленных корпораций еще больших инвестиций. Пока же расходы Федерального бюджета РФ на 2014 г. запланированы в объеме 13,96 трлн руб.4, или при пересчете по текущему курсу рубля к доллару, около 400 млрд долл.
Получается, что для достижения сопоставимых с США объемов бюджетных инвестиций в реальный сектор экономики нужно весь нынешний бюджет потратить на эти цели. Понятно, что это невозможно. Не углубляясь в сложные расчеты возможных вариантов решения проблемы наращивания корпоративных инвестиций, можно дать следующую приближенную оценку. Вопрос о преобладании корпоративных инвестиций в развитие реального сектора экономики станет актуальным, когда удастся увеличить масштабы российского бюджета на порядок. Пока же мощный промышленный капитал в России находится в стадии формирования, и поэтому требуется задействовать достаточные для старта бюджетные и иные источники финансирования инвестиций, имеющиеся в распоряжении экономических властей.
Литература
1. Амосов А. Как преодолеть отставание в развитии // Экономист. 2013.
№ 4.
2. Амосов А. О долгосрочной стратегии развития промышленности //
Экономист. 2012. № 9.
3. Алферов Ж. Власть без мозгов. Отделение науки от государства. М.:
Алгоритм, 2012.
4 Федеральный Закон «О федеральном бюджете на 2013 год и на плановый период 2014 и 2015 годов». Принят Государственной Думой 23 ноября 2012 г. Одобрен Советом Федерации 28 ноября 2012 года.
