CC BY
93
УДК 001(510) А.К. Хабдаева
ИССЛЕДОВАНИЕ ТРАДИЦИИ АБХИДХАРМЫ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ НАУКЕ
Статья посвящена изучению концепции абхидхармы в российской науке; рассматриваются работы отечественных буддологов, посвященные данной проблеме. Акцентируется внимание на абхидхарме в системе китайского буддизма. Анализируются работы классиков отечественного востоковедения, а также современное состояние проблемы.
Ключевые слова: абхидхарма, востоковедные исследования, российская буддология.
A.K. Khabdaeva
THE ISSUE ON THE ABHIDHARMA TRADITION IN RUSSIAN SCIENCE
The article is focused on the concept of Abhidharma in Russian science. The works of the Russian Buddhologists on this issue are studied. The author emphasizes the importance of the Abhidharma system in the Chinese Buddhism. The article has a research analysis of the Oriental studies classics works in Russia.
Keywords: Abhidharma, Oriental studies, Russian Buddhology
Родоначальником буддологических исследований в России является В.П. Васильев - один из первых русских синологов, указавших на необходимость научного изучения абхидхармы буддийских школ в целом и йогачаров в частности. Его книга «Буддизм. Его догматы, история и литература», вышедшая в середине XIX в., привлекла внимание русскоязычных читателей к китайской и монгольской буддийской литературе, что ознаменовало определённый прорыв в этой области. Анализируя роль и характер абхидхарм, он приходит к выводу, что последние не имеют ничего общего с сутрами, в них «берётся предмет и анализируется со всех сторон в возможной глубине и при том чрезвычайно сухо; это аналитическое направление, свойственное абхидхармам, не встречается нигде в такой степени; оно заменяет правила логики и глубину метафизического мышления; предмет рассматривается со всех возможных точек не в отношении к отвлечённым идеям, но в собственной численности, так что, если нигде не встретится в других посторонних индийских учениях подобного изложения, буддизм может похвастаться созданием особенного рода литературы и приложением мышления к стороне, совершенно неизвестной в других странах» (1).
В.П. Васильев подчеркивал актуальность изучения абхидхармы, обращая внимание на возможность и важность привлечения китайской и монгольской буддийской литературы, как переводной с санскрита, так и оригинальной. И хотя порой в работах автора современные исследователи критически отмечают некоторый «европоцентризм», тем не менее надо признать, что книга «Буддизм.
Его догматы, история и литература» стала первой из российских работ, привлекшей внимание ученых именно философскими основами буддизма. В этом смысле достойными его преемниками можно назвать Ф.И. Щербатского и О.О. Розенберга.
Ф.И. Щербатской (1866-1942) по праву считается классиком отечественной буддологической науки. Одной из важнейших его заслуг является то, что он рассматривал буддизм с точки зрения его философского содержания. По утверждению академика, не филологи, а философы должны изучать буддийскую мысль. Он анализировал систему буддизма в историческом развитии, чтобы показать её значение и место в мировой философии. Для описания буддийской философии Ф.И. Щербатской использовал терминологию и инструментарий неокантианской философии, за что и подвергся впоследствии самой суровой критике. Напомним лишь, что он испытал на себе настоящую травлю как идеалист-неокантианец, а большинство его учеников было репрессировано (2).
Ф.И. Щербатским было переведено несколько глав «Абхидхармакоши» Васубандху (с тибетского текста, поскольку санскритский оригинал на тот момент считался утерянным). «В 1923 г. Ф.И. Щербатским была издана небольшая по объёму монография «The Central Conception of Buddhism». Содержание этой монографии полностью замыкается на проблематике Абхидхармакоши и посвящено изложению основной теоретической концепции абхидхармистской философии - концепции потока элементов психической жизни индивида» (3). По проекту Ф.И. Щербатского.
исследования по абхидхарме должны были включать китайские, японские, тибетские источники.
В 1923 г. была опубликована работа Ф.И. Щербатского «Центральная концепция буддизма и значение слова "дхарма"» («The Central Conception of Buddhism and the Meaning of the Word Dharma», London, Royal Asiatic Society), созданная на основе систематического изучения трактата Васубандху «Абхидхармакоша». Объектом исследования здесь стали философские и теоретические вопросы учения, теория дхарм, представленная в раннем буддизме. В 1927 г. вышла в свет работа «Концепция буддийской нирваны» («The Conception of Buddhist Nirvana»), в основу которой лег его перевод с санскритского двух важнейших глав трактата Нагар-джуны «Мадхьямика-шастра» с комментариями, составленными Чандракирти. Наконец, в 19301932 гг. вышла «Буддийская логика» («Buddhist Logic»), которую можно считать неким итогом деятельности Ф.И. Щербатского в области буддийской философии. Во втором томе монографии содержится заново пересмотренный перевод труда Дхармакирти с комментариями Дхармоттары, снабженный обширными примечаниями Щербат-ского. Второй том является как бы фундаментом первого тома, содержащим исторический обзор и синтетическую реконструкцию всей буддийской философии на ее заключительном этапе (4).
Отечественные востоковеды-буддологи обратили внимание на труды другого классика отечественной науки - О.О. Розенберга. В начале XX в. он писал: «Изучение древнего буддизма должно начинаться с систематических трактатов, заключенных в сборниках абхидхармы, т.е. с так называемой литературы «отцов церкви», фактически легшей в основание позднейших буддийских организаций, а не с сутр. До сих пор в Европе обыкновенно выдвигались на первый план сутры, особенно палийские, содержащие якобы настоящий, чистый буддизм; толковались и переводились сутры самостоятельно; традиционное толкование, содержащееся в трактатах и в комментариях, более или менее игнорировалось. Палийская абхидхарма мало изучена. Ещё Уоррен называл абхидхарму «the dreariest and the most forbidden reading», но на самом деле ключ к пониманию буддийской догматики и истории буддийских сект заключается именно в ней, как дающей нам авторитетные указания относительно тех мыслей, которые действительно господствовали среди руководящих буддистов, а не те, которые мы склонны предположить на основании более или менее про-
извольного толкования сутр, где мы встречаемся с лаконическими формулами, которые без знания абхидхармы могут подвергаться искусственной группировке» (5).
Труды О.О. Розенберга при изучении китайской Абхидхармы имеют особое значение. Собственно говоря, О.О. Розенберг, считающийся учеником Ф.И. Щербатского, был совершенно независимым и самостоятельным исследователем. Его книга «Проблемы буддийской философии» (Петроград, 1918) и по сей день не утратила актуальности в научном мире. О самостоятельности О.О. Розенберга свидетельствует также его подход к переводу буддийского текста. В отличие от своего учителя О.О. Розенберг не прибегал к методу «философского» перевода, а старался использовать буддийскую терминологию, не замыкая ее рамками европейской философии, следовательно, сознательно устраняясь от элементов субъективного подхода.
Особенностью научных трудов О.О. Розенберга было обращение по преимуществу к китайским и японским источникам. Помимо этого, он «впервые доказал, что именно абхидхарма является основой философии буддизма, а главный предмет абхидхармы - теория дхарм, рассмотренная Розенбергом детально и всесторонне» (6). Стоит также отметить, что анализ теории дхарм производился им прежде всего на основе анализа доктрин школы японского буддизма Хоссо (кит. Фа-сян). Таким образом, О.О. Розенберг, опираясь на дальневосточный материал, пытался воссоздать индийскую абхидхарму.
Со смертью Ф.И. Щербатского (его ученики О.О. Розенберг и Е.Е. Обермиллер ушли раньше) классическая российская буддология на долгое время пришла в упадок. Тем не менее исследования в этой области продолжались, и в 1980-1988 гг. в Улан-Удэ был опубликован перевод «Абхид-хармакоши», выполненный Б.В. Семичовым и М.Г. Брянским. Данная исследовательская работа является на сегодня в отечественной науке важнейшим специальным трудом по теории индийской абхидхармы. Она вызывает особый интерес, поскольку выполнена на основе тибетского текста («Абхидхармакоша» была переведена на тибетский в IX в.). Подготовленное Б.В. Семичовым и М.Г. Брянским пособие можно рассматривать «как первый опыт прямого перевода тибетской буддийской философской терминологии на русский язык» (7). Большое значение работы заключается уже в том, что это один из первых трудов
после долгого перерыва, привлекший внимание исследователей. Более того, это одна из первых крайне немногочисленных работ, посвященных предметно «Абхидхармакоше» (фактически изучением канона занимались и занимаются в России только Б.В. Семичов, М.Г. Брянский и группа В.И. Рудого). Авторами выполнена колоссальная работа, и хотя они скромно называют свою работу «переводом, приближенным к оригиналу», тем не менее перевод «Абхидхармакоши» Б.В. Семи-чова и М.Г. Брянского - это крупнейший вклад в развитие отечественной буддологии.
Большая роль в исследовании абхидхармиче-ской концепции в ее «оригинальном» варианте принадлежит В.И. Рудому. Его работы, посвященные абхидхарме, появились в 90-х гг. прошлого столетия. Выполненный им перевод I раздела трактата «Абхидхармакоша» (Васубандху. Абхид-хармакоша: Энциклопедия Абхидхармы. Раздел I: Анализ по классам элементов, 1990) основан не только на санскритском варианте, но и на китайском и тибетском. Перевод сопровождён детальным комментарием, где представлены анализ и реконструкция системы.
В 1996 г. вышла работа В.И. Рудого, Е.П. Островской, Т.В. Ермаковой «Классическая буддийская философия», посвященная анализу концепции абхидхармы в системе сарвастивада. Говоря о роли канона «Абхидхармакоша» в истории буддизма, авторы отмечают, что «Энциклопедия Абхидхармы» - подлинная сокровищница философского умозрения, ибо в ней подводится итог всему, что накопила история буддийской религиозно-философской мысли с момента своего возникновения и в чем она противостояла небуддийским, в частности брахманистским, системам древней и раннесредневековой Индии» (8). В данной работе рассматриваются с точки зрения индийской абхидхармы различные аспекты буддийской философии: учения о сознании, карме, нравственности и т.д.
В 1999 г. вышла коллективная работа «Введение в буддизм» (В.И. Рудой, Е.П. Островская и др.), в которой рассматриваются различные аспекты содержания индийского буддизма - классическая индобуддийская традиция, концепция дхарм, буддийская космология, вопросы буддийской практики. Авторы ставят перед собой цель «хотя бы частично преодолеть содержательносмысловой разрыв между фундаментальными научными исследованиями буддизма и практикой высшей школы» (9). Данная работа интересна еще
и тем, что в ней освещаются вопросы распространения буддизма в Китае и Тибете (история перевода буддийских текстов в Китае, простонародный буддизм Китая и т.д.).
Таким образом, основным предметом изучения В.И. Рудого является классическая буддийская абхидхарма, причём, как замечает Е.А. Тор-чинов, «не вся абхидхарма, а трактат Васубандху «Абхидхармакоша» (10). Именно поэтому он называет В.И. Рудого и его коллег «группой Абхидхармакоши».
Такого рода работы, ставящие целью комплексное, междисциплинарное исследование конкретного буддийского канона, являются показателем новых тенденций современной российской буддологической науки. Авторы работ, во-первых, осознают исключительную важность первоисточника для реконструкции системы; во-вторых, предпочитают проводить исследование конкретного канонического сочинения, рассматривая его с позиций исторического развития, философского содержания, филологической составляющей, т.е. проводят комплексный анализ сочинения. Преемником В.И. Рудого в этом смысле является его ученик П.Д. Ленков. В его книге «Философия сознания в Китае: буддийская школа Фасян (вэйши)» (СПб., 2006) рассматривается школа китайского буддизма Фасян, являющаяся аналогом индийской системы виджнянавада. Автор тщательно исследует базовый текст школы - «Чэнвэйшилунь», его историю, структуру, базовую терминологию, основные идеи и концепции. В приложении представлен перевод раздела шастры об Алая-виджняне, выполненный автором. Помимо основного предмета П.Д. Ленков внимательно разбирает предысторию вопроса: анализирует проблемы перевода китайских источников, дает описание процесса формирования переводческой традиции Китая (большое внимание в работе уделено деятельности Сюань Цза-на), представляет краткий очерк истории школы. По замечанию П.Д. Ленкова, для него исходным «стал тезис Ф.И. Щербатского о том, что для плодотворного изучения процесса становления школ и направлений буддизма за пределами Индии особо важен источниковедческий анализ переводов индобуддийских текстов» (11).
Школа В.И. Рудого стала продолжателем хороших традиций российской буддологии, заложенных Ф.И. Щербатским. «Эту группу можно считать первой после после Ф.И. Щербатского оформленной отечественной буддологической
школой с четко определенными методологическими принципами» (12).
Другой современной буддологической школой можно назвать школу Е.А. Торчинова, действующую на базе философского факультета Санкт-Петербургского университета. Благодаря авторитету и энтузиазму ее руководителя был сделан большой шаг в развитии «китайского направления» буддологии. Простой и доступный язык, которым Е.А. Торчинов описывает философские основы буддийского учения, делают их понятными даже человеку, далекому от буддийской философии. Помимо этого, школу Торчинова отличает использование стройной методологической базы, привлечение китайских и тибетских источников, толерантное отношение к работам других исследователей, что стимулировало развитие интереса к вопросам буддизма.
Научные интересы Е.А. Торчинова были крайне разносторонними. Он занимался исследованием не только вопросов буддизма, его интересовали все стороны китайской культуры. Им выполнены переводы «Трактата о пробуждении веры в махаяну (Махаяна шраддхотпада шастра)», «Сутры сердца праджняпарамиты» (Праджняпарамита хридая сутра), «Ваджраччхеддика Праджняпарамита сутры» (Сутра о Запредельной Премудрости, отсекающей заблуждения алмазным скипетром), первых двух глав из трактата Асанги (IV-V вв.) «Компендиума Махаяны» («Махаянасампариграха шастра», или «Махаянасанграха шастра») и др. Переводы китайских источников в основном посвящены прад-жняпарамитским идеям китайского буддизма.
В своих многочисленных и разносторонних работах Е.А. Торчинов часто затрагивал вопросы, связанные с учением абхидхармы. Он отмечал, что «все школы буддийской философии так или иначе обсуждают именно теорию дхарм; это совершенно отчетливо видно в школах хинаянской мыслительной традиции, но вполне справедливо и относительно Махаяны; даже мадхьямики, которые, казалось бы, отрицают абхидхарму или сводят ее на нет, утверждая, что все дхармы пусты и равностны в своей пустотности, остаются в поле абхидхармистской проблематики; йогачара же в полной мере может считаться ничем иным, как махаянской абхидхармой» (13).
В работе «Ранняя буддийская философия» (М., 1994) В.Г. Лысенко уделяет внимание абхид-харме, точнее, Абхидхарма-питаке, в рамках канонических текстов ранней буддийской философии. Абхидхарма-питака здесь рассматривается как
логический, систематизированный, целостный итог раннего периода развития буддизма. В VII главе анализируется содержание канона, к примеру, дается описание основных положений «Дхам-масангани», «Вибханги», «Дхатукаттхи», «Кат-хаваттху»; рассматриваются вопросы терминологии, представленной в каноне; дается краткий библиографический обзор по проблеме. Авторы считают, что «практические цели «Абхидхаммы-питаки» заключаются в обучении, во-первых, мнемоническим приемам, которые способствуют актуализации имеющихся познаний, во-вторых, основам систематики, помогающей упорядочить эти познания и тем самым облегчить их реализацию в духовной практике. Кроме того, абхидхам-мика является своеобразной аналитикой» (14).
Внимание абхидхарме в своих ранних работах уделяет А.М. Пятигорский. Так, одна из них называлась «Введение в абхидхармическую психологию (на материале «Дхаммасангани»)» и была опубликована на английском языке. В своих «Лекциях по буддийской философии» автор большое внимание уделяет теории дхарм, проблеме сознания, мысли, мышления.
Исследованием абхидхармической традиции активно занимаются и в Бурятии (изучению абхидхармы в контексте российских буддологических исследований посвящена статья Л.Е. Янгутова «Бурятский буддологический центр в российском востоковедении») [15]. В частности, школа Фасян предметно рассматривалась Г.Б. Дагдановым в статье «Школа Фасян в истории китайского буддизма», вышедшей в 1986 г. В статье дано краткое описание истории школы, представлены основные положения учения.
В 1982 г. вышла монография Л.Е. Янгутова «Философское учение школы Хуаянь», в которой автор на основе первоисточников анализирует учение о дхармах, проблему сознания (учение о шести видах), учение о едином и пр. В рамках исследования содержания учения хуаянь им были затронуты вопросы учения о «спасении», дхармической организации бытия, природы Будды, сознания и познания. В последующих своих работах («Единство, тождество и гармония в философии китайского буддизма». Новосибирск, 1995; «Китайский буддизм: тексты, исследования, словарь», Улан-Удэ, 1998; «Традиции Праджняпарамиты в Китае». Улан-Удэ, 2007) Л.Е. Янгутов продолжает выбранную линию исследования и анализирует философские основы буддийского учения с привлечением источников в контексте различных
школ. В монографии «Единство, тождество и гармония в философии китайского буддизма» автор дает содержательную характеристику школам Фасян, Саньлунь, Тяньтай, Хуаянь; рассматривает проблему истинно сущего в религиозной практике буддизма. Для этого он подробно анализирует учение о дхармах в трактовке Фасян, проблему сознания (основываясь на тексте «Чэнвэйшилунь»). Здесь представлена классификация восьми сознаний, концепция Алая-виджняны, учение об истинно сущем; учение о пустоте, теория двух истин в понимании Саньлунь; учение о круглой гармонии трех истин Тяньтай; проблема сознания и учение о ли и ши Хуаянь. В целом автор уделяет большое внимание проблеме сознания, рассматривая ее «с точки зрения его структуры и содержания» (16) и концепции дхармической организации бытия. В статье «Философия Абхидхармы как теоретическое обоснование сотериологии буддизма в сочинении Чжи И» автор анализирует абхидхармические аспекты сочинения Чжи И. Здесь Л.Е. Янгутов отмечает сотериологическую составляющую учения Абхидхармы: «Философия Абхидхармы представляет собой теоретическое обоснование сотерио-логии буддизма. Своими истоками она восходит к четырем благородным истинам и тесно связана с понятием «дхарма». Важнейшим положением четырех благородных истин является отрицание Я как реально сущего. Вторая благородная истина гласила о том, что существует причина страдания. Причина кроется в ложном понимании себя как Я, обладающего самостью. Понимание индивидом себя как Я обусловливает тот факт, что он вступает в отношение с окружающим миром через призму «мое» или не «мое», обязательно присутствует страдание, ибо всегда возможна потеря «моего» или ущерб «моему» (17).
Говоря о значении концепции Абхидхармы в китайском буддизме, Л.Е. Янгутов отмечает: «Аб-хидхарма стала центральной в школах Хинаяны, продолжавших разработку концепции природы дхарм как носителя признака. Абхидхармические построения легли в основу аргументации хинаян-ских принципов сотериологии. Хинаянисты с концепцией спасения узкого круга монашествующих лиц руководствовались принципами этического совершенствования личности, содержащимися в благородном восьмеричном пути, а в теоретическом плане концепцией «я» как сочетания дхарм, составляющих поток сознания, разъясненного аб-хидхармической теорией, с подробными указаниями на дхармы, способствующие или препятству-
ющие просветлению» (18). Продолжая полемику о сотериологических аспектах Абхидхармы, Л.Е. Янгутов признает также невостребованность аб-хидхармических идей в Китае. По его замечанию, «причины такого холодного отношения китайцев к Хинаяне, очевидно, были связаны с отрицательным отношением китайцев к сотериологическим принципам Хинаяны, которые вступили в резкое противоречие с традиционным китайским менталитетом» (19).
На сегодняшний день можно говорить о сложившейся на базе ИМБТ СО РАН школе китае-ведной буддологии под руководством Л.Е. Янгутова, куда входят Е.И. Хантаева, Л.Л. Ветлужская, Е.Ж. Баяртуева, А.К. Хабдаева, А.В. Чебунин, В.Б. Батоин, И.С. Чанкова, А.И. Бадмацыренов, Д.В. Халбазыков, Д.Б. Бадмаева и др. Их исследования посвящены различным аспектам буддийской культуры в китайской традиции, ими осуществляются переводы канонических текстов с китайского и тибетского языков, анализируется роль и значение буддизма в Центральной Азии. Во многом благодаря усилиям Л.Е. Янгутова изучению китайского буддизма (в том числе и концепции Абхидхармы) в Бурятии уделяется большое внимание.
В 2007 г. в «Вестнике Бурятского государственного университета» вышла статья Н.А. Астахаева «Структура и философское содержание "Сатьясиддхи-шастры"» («Чэн ши лунь») Харивармана», посвященная исследованию школы китайского буддизма Чэнши. В работе автор анализирует по главам главный канон школы -сочинение Харивармана «Сатьясиддхи-шастра», а также основные положения учения школы. Автор особо отмечает переходный характер школы («наивысшей из школ Хинаяны» или переходной к Махаяне), а также оригинальность учения о пустоте в ее трактовке (20).
Таким образом, мы можем заметить тенденцию, прослеживающуюся в отечественной науке в последнее время, - возобновление интереса к философским аспектам буддизма, в том числе и к традиции Абхидхармы. Учение об Абхидхарме не было ключевым компонентом системы китайского буддизма, тем не менее оно является неотъемлемой частью китайско-буддийской традиции. Важность и актуальность исследования Абхид-хармы была отмечена еще в трудах патриархов российского востоковедения - О.О. Розенберга и Ф.И. Щербатского, сей факт в полной мере осознается и на современном этапе развития отечественной буддологии.
Литература
1. Васильев В. Буддизм, его догматы, история и литература. СПб., І8б9. С. І0З.
2. Торчинов ЕА. Введение в буддологию. СПб., 2QQQ. С. 2І2.
3. Васубандху. Aбxидxармакoша. Раздел І. М., І990. С.іб.
4. Семичов Б.В., Зелинский A.K Aкадемик Фёдор Ипполитович Щербатской // Ф.И. Щербатской. Избранные трудні по буддизму. М.: Наука, І988. С. ІЗ-4І.
З. Розенберг О.О. Труды по буддизму. М., І99І. С. 4б-47.
6. Торчинов ЕА. Введение в буддологию. СПб., 2QQQ. С. 2І0.
7. Васубандху. Aбxидxармакoша (Близкий к тексту перевод с тибетсткого на русский язык, введение, подготовка тибетского текста, примечания и таблицы Б.В. Семичова и М.Г. Брянского). Улан-Удэ, І980. С. З.
8. Классическая буддийская философия. СПб.: Лань, І999. С. 22.
9. Введение в буддизм/ ред.-сост. В.И. Рудой. СПб.,
1993. С. 3.
10. Торчинов ЕА. Введение в буддологию. СПб., 2QQQ. С. 2Іб.
і і. Ленков П.Д. Философия сознания в Китае: буддийская школа Фасян (вэйши). СПб., 200б. С. 29.
12. Торчинов ЕА. Введение в буддологию. СПб., 2QQQ. С. 2І7.
13. Там же. С. 79.
14. Лысенко В.Г. Ранняя буддийская философия. М.,
1994. С. 2б2.
ІЗ. Янгутов Л.Е. Бурятский буддологический центр в российском востоковедении // Вестник Бурятского государ-
ственного университета. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госу-ниверситета, 2008. Вып. 8: Востоковедение. С.3-8.
16. Янгутов Л.Е. Единство, тождество и гармония в философии китайского буддизма. Новосибирск, І99З. С. 68.
17. Янгутов Л.Е. Философия Aбxидxармы как теоретическое обоснование сотериологии буддизма в сочинении Чжи И // Вестник Бурятского государственного университета. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2QQ9. Вып. 8: Востоковедение. С. 9З.
18. Янгутов Л.Е. Традиции Праджняпарамиты в Китае. Улан-Удэ, 2QQ7. С. 7.
19. Янгутов Л.Е., Чанкова И.В. Значение и роль Кума-радживы и его учеников в становлении буддизма в Китае // Вестник Бурятского государственного университета. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2QQ7. Вып. 8: Востоковедение. С. бІ.
2Q. Acтаxаев НА. Структура и философское содержание «Сатьясиддхи-шастры» («Чэн ши лунь») Харивармана // Вестник Бурятского гос. ун-та. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. ун-та, 2QQ7. Вып. 9: Философия, социология, политология, культурология. С. 3-З.
Хабдаева Аюна Константиновна, кандидат исторических наук кафедры филологии стран Дальнего Востока Бурятского государственного университета. 67002З. г. Улан-Удэ, ул. Пушкина, 2З, e-mail: [email protected]
Khabdaeva Auyna Konstantinovna, cand.of historical sciences, of the department of Far Estern country’s filology of the BSU. 67002З, Ulan-Ude, Pushkin str., 2З, e-mail: ayupost@ yandex.ru
УДК 39 (З7І)
Б.Д. Цыбенов
ДАУРСКИЕ РОДЫ В XVII в.
Статья посвящена изучению этнического состава дауров и происхождению отдельных этнонимов. Ключевые слова: дауры, роды, этнонимы.
B.D. Tsybenov
DAUR CLANS IN 17th CENTURY
The article analyzes the ethnic structure of Daurs and the origin of some clan names. Keywords: Daurs, clans, ethnonyms.
В начале XVII в. дауры населяли обширную территорию - от Еравнинских озер и верховьев Витима на западе до притока Амура в среднем течении р. Буреи на востоке (ныне Бурейский район Амурской области); на севере доходили до устья притока Алдана - р. Амга (совр. Республика Саха-(Якутия)), на юге граница проходила по правому берегу Амура, в районе притоков Кун и Букур (северная часть провинции Хэйлунцзян КНР). В Восточном Забайкалье, помимо эвенкийского окружения, с юго-запада, с даурами, возможно, поддерживали связи племена и объединения мон-
гольского происхождения (табангуты, хори). Амур в верхнем течении на всем протяжении (около 900 км) был естественной границей между даурами и этнотерриториальным объединением монголов -хорчинов, в состав которых входили кереиты, со-лонгуты и ряд других монгольских племен [21, с. 23]. Отдельные группы дауров, проживавшие на правом берегу Амура, находились с ними в непосредственных контактах. На юге и востоке даурские земли соприкасались с территорией маньчжурских племен, а северными соседями были эвенки-орочоны. Отметим, что дауры различали
