CC BY
171
реабилитировать подозреваемого (обвиняемого) в ходе следствия. Второй аспект — страх перед родителями, особенно перед отцом. Слабость как физическая, так и моральная, по всем традициям, адатам, самому менталитету дагестанских народов позорна, предание огласке такого факта также крайне нежелательно, что увеличивает число латентных преступлений. Третьей причиной латентности преступлений среди несовершеннолетних в РД, как и у взрослых потерпевших от посягательств несовершеннолетних, выступает желание поквитаться с обидчиком самим, с помощью братьев, друзей и т.д. Негативность этого слагающего роста латентной преступности за счет несовершеннолетних-по-терпевших в том, что эта категория лиц считает слабостью обращаться за помощью именно в правоохранительные органы по различным причинам: вследствие самой атмосферы преступной идеологии в кругу непосредственного общения; вследствие самоутверждения и желания самому реабилитировать свое обиженное самолюбие среди сверстников и восстановить ущемленное право.
Указанные нами обстоятельства и присущее дагестанскому народу стремление урегулировать конфликты посредством норм обычного права — ада-тов шариата, увеличивают число скрытых преступлений; рост латентности произошел и из-за ослабления деятельности самих органов, призванных выявлять и предупреждать преступления, которые не были ни морально, ни материально готовы к такому росту преступности.
Дальнейшее рассмотрение вопроса в плане снижения темпов роста, временной стабилизации и даже снижения уровня преступности несовершеннолетних в Дагестане показало, что все это затрудняется сложными условиями становления новых отношений в государстве и обществе.
Более того, как отмечено Прокуратурой Дагестана, на практике из-за неполноты и поверхностности расследования обстоятельств вовлечения несовершеннолетних в преступные действия при совершении преступлений в смешанных группах пробелы следствия оказываются невосполнимыми в ходе судебного рассмотрения уголовных дел, что влечет необоснованное освобождение взрослых лиц от уголовной ответственности по ст. 150 УК России.
ЛИТЕРАТУРА
1. Буянов М.И. Ребенок из неблагополучной семьи: Записки детского психиатра: Книга для учителей и родителей. — М.: Просвещение, 1998.
2. Долгова А.И. Криминальная ситуация на рубеже веков в России // Развитие криминальной ситуации в России. — М.: Криминологическая ассоциация, 1999.
3. Долгова А.И. Криминальная ситуация в России // Прокурорская и следственная практика. — 1997. — № 3.
4. Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации “О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность” от 25.12. 1990 г. (с изменениями и дополнениями, внесенными постановлением Пленума от 25.10.1996 г.).
5. Постановление Пленума Верховного суда России “О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних” от 14.02.2000 г.
6. Приказ и. о. Генерального прокурора Российской Федерации № 30 от 18.05.1995 г. “О задачах органов прокуратуры по повышению эффективности надзора за исполнением законов о несовершеннолетних”.
7. Федеральный закон от 24.07.1998 г. № 124-ФЗ “Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации”.
ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОБЛЕМЫ ПОХИЩЕНИЯ ЛЮДЕЙ
Канд. мед. наук, доцент Л.Н.Иванов, адъюнкт А.С.Волков
Саратовский юридический институт МВД России,
студент Д.Л.Иванов
Саратовский гос. университет.
Преступления, совершенные преступными группами, достаточно давно привлекают внимание ученых (2; 3, 143; 4, 29-39; 5, 13; 6, 26;7, 138), однако специфика преступных формирований, совершающих похищения людей в конкретных регионах России, изучена недостаточно, что является значительным пробелом в современном учении о преступной группе. Исследования по проблеме похищения людей, в частности, проведенное на рубеже 1993-1995 гг., показали, что преимущественно эти преступления совершаются группами, сформировавшимися на этнической основе (1, 62). Однако подобный анализ, осуществленный в масштабах Саратовской области в 1999-2000 гг., свидетельствует о том, что 97,0% членов преступных групп состояли из местных жителей и действовали на своей территории; 3,0% - для совершения преступления прибыли из других областей и республик России и СНГ и состояли как из местных жителей, так и “гастролеров”. Полученные нами результаты не противоречат проведенному исследованию, фактически нам удалось уловить негативную тенденцию, выражающуюся в увеличении удельного веса этого вида преступлений в структуре отечественной преступности, что косвенно отражается в изменении этнического состава преступных групп (помимо организованных групп, состоящих из жителей России и республик бывшего СССР, на территории страны действуют группы преступников, являющихся жителями иностранных государств) и расширении границ с вовлечением в процесс все новых регионов. В середине девяностых годов подобный анализ на примере одной губернии был практически неосуществим из-за небольшого количества преступлений данного вида.
Количественный состав изученных преступных групп характеризуется следующим образом: состоящие из двух человек — 14,0%, 3-5 человек — 56,0%, 6-10 человек — 21,0%, десяти и более — 9,0%,
т.е. с точки зрения социальной психологии это преимущественно малые группы. При этом следует учитывать, что приведенные данные по объективным причинам не могут претендовать на абсолютную полноту, например, вне поля зрения правоохранительных органов достаточно часто остаются организаторы, подстрекатели и пособники.
Значительное число групп, более 30,0%, состояли из лиц, не работающих и не учащихся, хотя многие из них имели постоянное место жительства. Анализируя этот показатель, на основе формальной логики нетрудно сделать серию опять же формальных выводов. Например, спортсмен, закончивший профессиональную спортивную деятельность, или, что еще более показательно, ранее судимый, не могут адаптироваться к сложившимся социально-экономическим условиям и начинает движение по пути наименьшего сопротивления, т.е. выбирает путь корыстно-насильственных преступлений. Однако не все иностранцы, спортсмены и даже не все ранее судимые индивиды пополняют ряды преступников. Кроме этого, следует отметить, что для организации преступной группы и последующей преступной деятельности необходим ряд качеств, включая деловые свойства, незаменимые при организации легального бизнеса. Значит, ответ о причинах преступности вообще и данного вида преступлений в частности не лежит на поверхности. Последнее предположение подтверждается тем, что многие организованные преступные группы, совершившие похищения людей, возглавляли работники коммерческих структур и совместных предприятий (37,5 %), государственных предприятий и учреждений (12,8 %).
При исследовании проблемы похищений людей целесообразно выделять три группы факторов: соответствующих периоду, предшествующему совершению преступления, включая мотивы и цели; совпадающих с периодом совершения криминальных действий (обстановка и способ преступления), отражающих период после совершения противоправного деяния (сокрытие и последствия преступления).
Анализ показал, что для такого преступления, как похищение людей, характерно большое разнообразие традиционных мотивов и целей. Это объясняется тем, что похищение человека не является самоцелью, а сопровождает и зачастую маскирует иные преступления.
Чаще всего от потерпевших или их родственников в качестве выкупа требовали деньги, ценности или выполнения действий, позволяющих преступникам вступить в права распоряжения имуществом. Требование выкупа за освобождение стало использоваться и для решения экономических споров — для побуждения должника к исполнению обязанностей, вытекающих из условий кредитного договора, иных контрактов, а также из внедоговорных обязательств, для завладения имущества во время отсутствия владельца, удовлетворения полового влечения или стремления скрыть совершенное преступление. К корыстному мотиву следует отнести и похищения людей для выполнения определенных работ (строительства, обработки сельхозпродукции, попрошайничества и т.п.).
В ряде случаев проблему похищения людей можно рассматривать как промежуточное звено, способ достижения преступной цели. Одновременно похищения могут сочетаться с другими преступлениями или доминировать на фоне различных противоправных действий, являющихся своеобразными “осложнениями” при похищении человека. К ним, прежде всего, следует отнести убийства, вымогательство, нанесение телесных повреждений.
Значительную часть лиц, совершивших похищение человека, составляют ранее судимые, 43,0% лиц, совершивших похищение человека, имели по две судимости, а 14,5 % лиц не были ранее судимыми, среди них превалировали лица, совершившие похищение для получения невозвращенного долга; 29,7% лиц имели последнее наказание до совершения похищения человека в виде лишения свободы сроком от 3-х до 5-ти лет. При этом в характере (окраске) прежних судимостей трудно определить какую-либо закономерность.
Полученные данные позволяют выделить в качестве самых малочисленных возрастные группы, которые составляют лица старше сорока (1,6%) и моложе двадцати лет (11,8%). Напротив, наиболее многочисленные группы — от 21 до 25 лет (33,2%) и от 26 до 30 лет (37,0%), несовершеннолетние составили 1,0%.
Из общего числа лиц, совершивших преступления, связанные с похищением человека, 98,6% составляли мужчины, 1,4% — женщины. Среди похитителей детей с целью получения выкупа женщины составляют 2,8% и в основном выступают в роли подстрекателей и пособников.
Анализ образовательного статуса показывает, что только 8,5% преступников имели законченное высшее образование, основная масса — 65,9% осужденных за похищение людей — имеют образование в пределах средней школы.
В контексте рассматриваемой проблемы личность потерпевшего представляет особый интерес. Повышенной виктимностью обладают лица, занятые в “денежном обороте”, в сфере экономики, или их родственники. Так, на руководителей и работников коммерческих структур приходится 43,9% похищений, для сравнения: государственных служащих — 19,7%, студентов — 10,5%, учащихся средних учебных заведений — 8,7%.
В 60,0% случаев возраст потерпевших составляет 18-30 лет. Причем следует отметить, что жертва и преступник примерно одного возраста, часто принадлежат к одному и тому же социальному кругу, иногда знакомы между собой, не исключаются родственные связи.
С учетом подготовленности похищения людей могут быть спланированными и спонтанными. Последние встречаются в 33,0% случаях и отражают современную тенденцию, выражающуюся в своеобразном (криминальном) подходе к разрешению конфликтов.
Наибольшее распространение, за исключением похищений детей, которые совершаются преимущественно путем обмана, получил открытый способ
похищения, включающий элементы физического и психического насилия, выражающегося как в вербальной, так и невербальной демонстрации агрессии. Основной целью применения насилия, в первую очередь, является максимально быстрое совершение преступного деяния, предупреждение предполагаемого сопротивления со стороны жертвы.
Если совершению похищения предшествовал этап подготовки, то в большинстве случаев преступниками совершался сбор информации о личности похищаемого, его окружении, образе жизни, материальном положении и т.д. Основным средством воздействия является угроза причинения вреда потерпевшему вплоть до лишения его жизни, к другим средствам воздействия можно отнести угрозы причинения вреда близким родственникам, разглашения компрометирующей информации о похищенном и т.д.
В плане сокрытия факта преступления основной тенденцией можно назвать “маскировку поведения” путем создания у окружающих впечатления, что происходит некриминальное событие. Угроза быть узнанным вызывает высокий темп криминальных действий. Ни по одному уголовному делу не встретился такой прием сокрытия, как уничтожение следов на месте преступления. Следует констатировать и тот факт, что если преступление совершалось с целью получения выкупа, приемы сокрытия были разнообразными и изощренными, включая разработку подробных планов сокрытия преступления, использование тайников и заканчивая наблюдением за ходом расследования и поведением родственников потерпевшего. В некоторых случаях с целью сокрытия похищения преступники совершают убийства.
В ходе исследования установлено, что за исключением лишения свободы похищение человека повлекло следующие последствия: причинение вреда здоровью различной степени тяжести — 89,9%; смерть — 9,8%; нарушение половой неприкосновенности — 12,4%; материальный ущерб — 22,1%; иное (психическая травма, испуг и пр.) — 95,8%.
Знания, отражающие представление о структуре личности преступника, необходимы не только для решения текущих задач правоприменения, представления модели поведения криминальной личности в конкретном деликте, но и осознания противоправной деятельности в целом. Для этого нами была реализована экспериментальная часть работы, включающая дифференциацию участников преступных групп на основе психометрии 62 участников преступных групп, совершивших похищения людей. Средний возраст респондентов составил 30,1 + 1,61.
На основе оценки результатов по клиническим шкалам стандартизированного многофакторного метода исследования личности (СМИЛ) (8) были выделены три группы. Четвертая группа, имеющая относительно гармоничный психопрофиль, была наименее значимой и составила 9% от общего количества респондентов.
Первая группа наблюдения (36% от общего количества респондентов) характеризовалась практи-
чески однофазным, “пикообразным” профилем, в основе которого лежало доминированием 8-й шкалы (индивиду алистичность). Численность этой группы составила 41,7% от общего количества респондентов, включенных в исследование. Для сравнения, доминирование восьмой шкалы среди сотрудников органов внутренних дел, проведенное на начальном этапе служебной деятельности, позволило выявить только 17,0% респондентов, при этом показатель 8-й шкалы составил 65,0 + 1,14 Т-балла. Средний возраст респондентов этой группы составил 32,9 + 2,92 лет.
Показатель ведущей (8-й) шкалы в первой группе колебался в пределах 102-119 Т и в среднем составлял 102 + 0,10 Т-баллов (показатель всех респондентов, включенных в исследование, 84,2 + 3,80), статистически достоверно превысил аналогичный показатель второй группы — 80,4 + 0,33 (Р < 0,05) и третьей, который равнялся, в свою очередь, 61,0 + 0,05 (Р < 0,05).
Кроме того, 1-я группа сопоставления характеризовалась более высоким показателем шкалы Б (коррекция), 65,4 + 5,0, который также статистически достоверно превышал показатель второй группы 47,2 + 4,37 (Р < 0,05) и общий показатель всех респондентов, включенных в исследование 53,2 + 2,60 (Р < 0,05). Одновременно показатель шкалы К, наоборот, был одним из наиболее низких 42,0 + 0,62 , при 66,0 + 6,94 во второй группе (Р < 0,05) и 70,5 + 1,50 — в третьей (Р = 0,05), для сравнения, общий показатель всех респондентов составил 54,6 + 3,20. Уровень ригидности (6-я шкала), составивший 79,1 + 0,20, превышал показатель второй группы — 62,2 + 0,25 (Р < 0,05) и третьей — 52,0 + 4,00 (Р > 0,05) при общем показателе в 70,5 + 3,13.
Во вторую группу вошли респонденты с преимущественным доминированием сочетания 8-й шкалы СМИЛ с 4-й (импульсивность), показатель которой составил 74,6 + 3,12 Т-балла, или 6-й. Численность этой группы составила 40,9% от общего количества включенных в исследование. Сочетание же различных шкал, выступающих в качестве ведущих, с высокими показателями 8-й шкалы встречалось еще чаще, в 83,3% случаев.
Средний возраст респондентов второй группы равен 30,5 + 0,70, что несколько меньше, чем в первой группе.
Показатель восьмой шкалы во второй группе, составляющий 80,4 + 0,33 Т-балла был статистически достоверно ниже показателя первой группы (отмечено выше), но превышал показатель третьей группы 61,0 + 0,05 (Р < 0,05), аналогичный вариант имел место при сопоставлении показателей 6-й шкалы (ригидность) 62,2 + 0,25, который был ниже (Р < 0,05) показателя первой группы (79,1 + 0,20), но превышал показатель респондентов третьей группы 52,0 + 4,00 (Р < 0,05). За счет большого разброса показателей по остальным шкалам статистически достоверная разница не получена.
Полученный результат, выражающийся в обособлении группы с доминированием шкалы 8 (ши-зоидность), имеет не только теоретическое,
но и практическое значение, в частности, для планирования расследования, выбора и реализации тактических решений.
Структура личности с высоким показателем 8-й шкалы (индивидуалистичность) в сочетании с высокой 4-й (импульсивность) наиболее сложна и требует тщательного анализа и осторожной трактовки. Отчасти это объясняется склонностью этих лиц к импульсивным поведенческим реакциям. Сочетание с 4-й шкалой может указывать на наличие тенденции в виде присутствия “творческого подхода” при решении любых задач, что, естественно, распространяется и на преступную деятельность. Кроме того, необходимо учитывать, что 60,0% респондентов с высокими показателями 8-й шкалы имеют подъем по шкале 6 (ригидность составляет62,2 + 0,25 Т-балла).
В связи с тем, что у части респондентов (60,0% от общего количества с ведущей 8-й шкалой) ее показатели превышали 80,0 Т-баллов, можно предположить наличие в представленном массиве респондентов лиц, имеющих выраженные расстройства личности и поведения (психопатические формы реагирования, психопатии), которые максимально проявляются в сложных жизненных ситуациях.
Позиция представителей правоохранительных органов должна быть адекватной и гибкой, что требует необходимости учитывать интеллектуальный уровень, стаж преступной деятельности, место криминальной личности в преступной иерархии, уровень потребности в свободе субъективного выбора и т.д. И даже изменения в психической сфере, например, путь к установлению контактов при высоком уровне тревожности должен лежать через его снижение. В тех случаях, когда тревожность достигает уровня клинически значимых величин, целесообразна реализация комплексного психолого-психиатри-ческого подхода. Необходимо также учитывать, что тревожность в данном случае является не ситуационной, а выступает в качестве устойчивой, индивидуальной черты личности.
Информация, значимая для субъекта с доминированием 8-й шкалы, должна “дозироваться” (дробиться) и чередоваться с временными паузами, которые позволяют им обдумывать свое положение. Для этой категории обвиняемых важно понять, на основе собственной интеллектуальной переработки, свою выгоду от сотрудничества с правоохранительными органами.
Третью группу (13,6% от общего количества лиц, включенных в исследование) составили респонденты с высокой 1-й шкалой СМИЛ [сверхконтроль (73,0 + 1,3 Т-балла)] в сочетании с высокими показателями 2-й шкалы [пессимистичность (70,5 + 1,5 Т-балла)]. В целом психопрофиль приближался к понятию “пограничный”. Эта категория преступников характеризуется смешанным типом реагирования, который формируется на основе сочетания повышенной раздражительности и постоянного сдерживания, в том числе и эмоциональных реакций. Пребывание в преступной группе преимущественно обусловлено конформизмом, высоким уров-
нем подчиняемости “неписаным законам преступного окружения”. Высокие показатели шкалы 2 отражают не столько ситуационное снижение настроения, сколько соответствующий тип реагирования. При этом арест, различные следствия действия могут послужить причиной парадоксальных эмоциональных реакций. Тревожные ожидания исхода ситуации и социальная депривация могут вызвать экзальтацию, беспечность, браваду, которые маскируют имеющие место депрессивные тенденции.
Доминирование 8-й шкалы СМИЛ в сочетании с другими клиническими шкалами встречается (по результатам нашего исследования) в 88,0% случаев при анализе личности преступника, что, безусловно, отражает особенности психометрии в рамках проблемы похищения человека, однако на этом перечисление особенностей не заканчивается, что подтверждает анализ показателей дополнительных шкал.
В частности, было получено косвенное подтверждение концепции прогредиентности группового противоправного поведения, что позволяет быстро, практически одномоментно, создать иной, более высокий уровень качества жизни, не прилагая усилий в плане систематической работы. Так, у 48,2% участников преступных групп были выявлены высокие показатели шкалы 211 WA (уклонение от труда), который составил 63,0 + 1,15 Т-балла.
Механизм повышения качества жизни значительно более сложен, чем может показаться на первый взгляд, и определяется не только появлением материальных благ, соответствующих запросам криминальной личности и создающих ощущение комфорта в широком понимании. Даже однократная успешная реализация противоправных действий способствует импринтингу (запечатлеванию) в сознании комплекса позитивных с точки зрения преступника, но негативных в социальном плане переживаний, что является своеобразным стимулирующим моментом в совершении последующих преступных деяний, позитивно сказывается на сплоченности группы, укреплении статуса лидера или организатора противоправной акции.
Не менее интересен факт доминирования на фоне 8-й шкалы (в 55,0% случаев) шкалы 019 В (отзывчивость), усредненный показатель которой составил 73, 0 + 2,42 Т-балла при общем показателе всех респондентов, включенных в исследование [62,2 + 1,61 (Р = 0,05)], и шкалы 025 СЬ (миротворчество) — 64,5 + 1,62 при общем показателе группы 59,4 + 2,30 (Р >
0,05). Несколько реже (в 42,0% случаев) встречалось доминирование шкал 007 АН [(алкоголизм) 65,5 + 1,50], общий показатель, соответственно, 47,3 + 2,96 (Р = 0,05) и 009 АЬ [(степень алкогольного изменения) 66,3 + 0,88 ], при общем показателе — 53,7 + 2,56 (Р < 0,05).
В случае доминирования шкалы 009 АЬ (степень алкогольного изменения), как правило, отмечалась значительно более разнообразная картина. Выраженная мозаичность проявлялась сочетанием высокой степени алкогольного изменения с высокими показателями по шкале 019 В (отзывчивость),
025 СЬ (миротворчество), 057 БУ (зависимость), 077 НО (враждебность), 099 1Б (осознанная враждебность), 139 РА (идеи преследования).
В отношении “срабатывания” шкалы 106 ЬР (лидерство), применительно к психологическому портрету лидера преступной группы, следует отметить, что ее доминирование в структуре психологического портрета лидера встречается примерно в 27,0% случаев и может указывать на фактическое присутствие соответствующих черт, но не во всех случаях совпадать с распределением функций между членами преступной группы. Психологические портреты и функциональные свойства лидера достаточно раз-ноплановы, их изучение затруднительно, но не исключено.
Психологические портреты участников преступных групп, которым свойственны функции исполнителей, отличаются значительно большим полиморфизмом и не всегда выстраиваются на основе доминирования 8-й шкалы.
Для обобщения результатов работы предлагается алгоритм, сокращенный вариант которого представлен в табл. 1.
В плане анализа безмотивности спонтанных преступлений необходимо отметить, что здесь речь идет об отсутствии мотива в традиционно-криминальном смысле. Но это не означает, что он не будет присутствовать при исследовании проблемы, например, на физиологическом уровне. О том, что жизненные потребности порождают хотения, которые являются своеобразными импульсами, вызывающими действия, писал еще И.М.Сеченов. Превращение актуализированной потребности из побуждения в цель и составляет содержание процесса мотивации целенаправленного поведения. Поэтому под безмотив-ностью следует понимать отсутствие мотива действия.
В заключение подчеркнем, что современные представления по проблеме похищения людей могут существенным образом дополниться за счет организации исследований в динамике и поиска региональных особенностей, отражающих современные тенденции этого феномена.
Таблица 1
Сравнительная характеристика организованного и спонтанного преступления, связанного с похищением человека
Признаки Организованное преступление Спонтанное (ситуативное)
(1) (2) (3)
1. Общая характеристика преступления
1.1 Степень организованности Организованная преступная группа (организованная группа, преступное сообщество, по УК РФ) Преступная группа с низким уровнем организации, группы несовершеннолетних (группа лиц по предварительному сговору, по УК РФ)
1.2 Численный состав 4 и больше 2-5 человек, реже — “преступник-одиночка”
1.3 Принципы формирования групп На этнической основе, смешанные —
1.4 Лидер Наличие ярко выраженного лидера группы Отсутствует
1.5 Встречаемость (доля в % ) * 67 33
1.6 Послед ст-вия и взаимосвязь с другими преступлениями Ст.ст.111, 112, 113, 115 УК РФ — преступления против жизни и здоровья; ст.ст.161, 163 УК РФ — преступления против собственности 2. Основные тенденци Ст.ст.105, 112, 113, 116, 117 УК РФ — преступления против жизни и здоровья; ст.ст. 161, 163 УК РФ — преступления против собственности; ст.ст. 131, 132, 133, 134, 135 УК РФ — преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности и
2.1 Мотивы Корысть Месть, хулиганские побуждения, удовлетворение полового влечения, стремление скрыть иное преступление, возможна “безмотивность”
2.2 Цели Получение выкупа, решение экономических споров, значительно реже — насильственное привлечение к работе Совершение в отношении похищенного другого преступления
(1) (2) (3)
3. Личность преступника
3.1 Наличие судимостей Ранее судимые Отсутствие судимостей
3.2 Пол Мужской Мужской, женский
3.3 Средний возраст 25 лет В группе — 20 лет. Одиночка — 30-35 лет
3.4 Трудоуст-роенность Имеет реальную работу или конспирирует свою преступную деятельность Безработные составляют более 30%
3.5 Взаимо-связь с жер-твой Отчетливо присутствует (родственные связи, знакомые, друзья и т.д.) Отсутствует (незнакомые люди)
3.6 Результаты СМИЛ Доминирование 8-й шкалы или ее доминирование в сочетании с 4-й, 6-й, 7-й шкалами СМИЛ 4. Личность потерпевшег Профиль четко не определяется о
4.1 Возраст Различный (включая детей) ** Подростки, дети
4.2 Пол Различный Женский
4.3 Социальный статус Лица, обладающие значительными денежными средствами, или их родственники Лица без определенного места жительства (асоциальные элементы) Студенты, учащиеся школ, ПТУ
5. Действия на различных этапах преступления
Наличие периода подготовки Значительный по времени период подготовки к преступлению Чаще отсутствует
Выбор места преступления Наиболее удобный для реализации безопасного варианта похищения — за пределами основного места проживания Случайный
Способы Открытый способ похищения с применением как физического, так и психического насилия. Отмечается как открытый способ похищения, так и тайный (обманный)
Характер действий Систематизированные, многовариабельные действия, наличие плана, распределение функций, периода подготовки, включая наблюдение за жертвой Бессистемный
Мобильность Как правило, наличие в распоряжении автотранспорта Возможно использование автотранспортных средств
Следы преступления Минимальное количество материальных следов и свидетелей преступления Присутствие материальных следов, случайных свидетелей
Сокрытие Создание “маскировки поведения”, использование тайников и мест укрытия похищенного, маскировка внешности, голоса, почерка, угон автотранспортного средства, воздействие на потерпевших для превенции их обращения в правоохранительные органы, наблюдение за поведением потерпевшего Маскировка голоса, почерка, воздействие на потерпевших для превенции их обращения в правоохранительные органы, убийство похищенного
Примечание. * — доля в процентах от общего количества преступлений по ст.126 УК РФ; ** — похищение детей преступными группами целесообразно рассматривать как самостоятельный феномен. К особенностям таких групп можно отнести высокий уровень организованности, устойчивость, жестокость действий и т.д.
ЛИТЕРАТУРА
1. Анфиногенова И.А. Проблемы расследования и предупреждения похищений людей, совершаемых из корыстных побуждений: Дис... канд. юрид. наук. — М., 1996.
2. Быков В.М. Криминалистическая характеристика преступных групп. — Ташкент, 1986.
3. Быков В.М. Преступная группа: (Криминалистические проблемы). — Ташкент: Узбекистон, 1991.
4. Водько Н.П. Уголовно-правовая борьба с организованной преступностью: Науч.-практ. пос. — М.: Юриспруденция, 2000.
5. Лукашевич В.Г. Криминалистические аспекты изучения преступных групп: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — М., 1979.
6. Ратинов А.Р. Актуальные задачи психологии права // Психологический журнал. — 1987. — Т.8. — №1.
7. Ратинов А.Р., Лукашевич В.Г., Ратинов В.А. Личность в преступной группе: Личность преступника как объект психологического исследования. — М., 1979.
8. Собчик Л.Н. Стандартизированный многофакторный метод исследования личности. — М., 1990. — 70 с.
