CC BY
84
© 2006 г. Е.Э. Алешина
ИСПОЛНЕНИЕ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ В ВИДЕ ШТРАФА КАК ПРЕДМЕТ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Исполнение уголовного наказания в виде штрафа сравнительно недавно стало регулироваться уголовно-исполнительным законодательством. Начало этому было положено принятием общесоюзного (1983) и республиканского (1984) Положений о порядке и условиях исполнения уголовных наказаний, не связанных с мерами исправительно-трудового воздействия на осужденных. Принятие данных актов стало серьезным шагом к расширению предмета уголовно-исполнительного (исправительно-трудового) права в направлении включения в него исполнения всех уголовных наказаний и реализации иных мер уголовно-правового характера.
Попытки обоснования специфического характера отношений, возникающих при исполнении штрафа, встречались в уголовно-правовой литературе уже в первые годы советской власти. В Практическом комментарии к УК РСФСР 1922 г. (Общая часть) указывалось, что «порядок взыскания штрафа по уголовным делам отличен от общего порядка взысканий по исполнению судебных решений...» [1]. Тем не менее до середины 80-х гг. ХХ в. исполнение штрафа в числе прочих имущественных взысканий традиционно было прерогативой законодательных и подзаконных актов о гражданском судопроизводстве.
Поэтому авторы проектов упомянутых Положений, ученые ВНИИ СЗ, уже тогда столкнулись с проблемой разграничения предмета правового регулирования исполнения штрафа между гражданско-процессуальным и специальным (по сути - уголовно-исполнительным) законодательством. С одной стороны, в основу концепции ими было положено размежевание между этими отраслями. «Ни одно уголовное наказание, сопряженное с имущественным взысканием, -писали они, - не сводится к одному только имущественному взысканию. Поэтому в гражданско-процессуальном порядке регулировать их исполнение не следовало» [2]. С другой - на деле провести такое размежевание оказалось чрезвычайно трудно, в силу чего и общесоюзное, и республиканское Положения наряду с отсылочными нормами не избежали дублирования некоторых норм гражданско-процессуального законодательства об исполнительном производстве. Это касалось, в частности, ограничений взыскания штрафа с заработной платы, иного заработка, пенсии или стипендии, а также ограничения обращения взыскания на имущество осужденного (ст. 12 общесоюзного Положения) [3].
Ныне действующий Уголовно-исполнительный кодекс (УИК) РФ и Федеральный Закон «Об исполнительном производстве» от 4 июня 1997 г. [4] вступили в силу почти одновременно (соответственно 1 июля и 6 ноября 1997 г.) и сразу же породили юридическую коллизию, без правильного решения которой вряд ли возможно эффективно урегулировать исполнение штра-
фа. Речь идет о разграничении «предметов ведения» между уголовно-исполнительным и гражданско-процессуальным законодательством.
Предусматривая возможность уплаты осужденным штрафа самостоятельно, УИК (ч. 3 ст. 31) одновременно закреплял, что в случае неуплаты «взыскание производится судебным исполнителем в принудительном порядке, в том числе путем обращения взыскания на имущество осужденного, указанного в ч. 1 ст. 63 настоящего кодекса в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации». Федеральный Закон «Об исполнительном производстве» решает этот вопрос противоречиво. В ст. 1 он устанавливает сферу своего действия, кроме того, включает в нее, помимо прочего, «исполнение судебных актов судов общей юрисдикции», т.е. фактически и судебных приговоров по уголовным делам.
Однако ст. 72 названного Закона устанавливает, что порядок исполнения наказания в виде штрафа и порядок исполнения приговора суда о конфискации имущества определяются УИК РФ. Значит ли это, что ФЗ от 4 июня 1997 г. полностью исключает исполнение штрафа из своего предмета?
Для ответа следует обратиться к законодательным положениям о порядке введения рассматриваемых законов в действие. В ст. 25 («Переходные положения») Закона от 4 июня 1997 г. Правительству Российской Федерации было поручено в течение двух месяцев со дня его официального опубликования, в частности, подготовить и внести предложения о внесении изменений и дополнений в законодательные акты в связи с его принятием.
Таких изменений и дополнений относительно УИК РФ не последовало, вследствие чего можно предположить, что противоречий между ним и ФЗ от 4 июня 1999 г. не усматривалось. В то же время в ст. 4 ФЗ от 18 декабря 1996 г. «О введении в действие Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации» в ст. 4 установлено, что «другие законы и иные нормативные правовые акты, действующие на территории Российской Федерации, подлежат приведению в соответствие с Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации. Впредь до приведения в соответствие с Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации указанные законы и иные нормативные правовые акты применяются в части, не противоречащей Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации».
Как видно, вторая формулировка более категорична, поэтому толкование ст. 72 ФЗ от 4 июня 1997 г. не должно допускать исключения исполнения штрафа из его предмета. На практике проводится именно такой подход, и это правильно. Суть его состоит в том, что уголовно-исполнительным законодательством регулируется или должен регулироваться не весь порядок
исполнения штрафа, а лишь его специфические черты, стороны, вытекающие из особенностей правового статуса осужденного как лица, подвергнутого уголовному наказанию.
Подобная позиция основана на принципиальном положении ст. 10 УИК РФ, что «при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации». В этой связи в ст. 72 ФЗ «Об исполнительном производстве» следовало бы внести изменение, указав, что не «порядок», а «особенности исполнения наказания в виде штрафа... определяются Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации».
Ряд факторов определяют эту специфику. Прежде всего — цели штрафа как уголовного наказания в отличие иных имущественных взысканий. Штраф как наказание, предусмотренное ст. 45 УК, преследует все цели, установленные в ст. 43 кодекса, и основан на принципе виновной, личной ответственности (ст. 5, 19 УК РФ). Отсюда вытекает невозможность, например, использования при исполнении штрафа положений ст. 32 ФЗ от 4 июня 1997 г. о правопреемстве в исполнительном производстве (в части правопреемства должника), а также ст. 33 относительно участия в исполнительном производстве представителей.
Как известно, ФЗ от 21 ноября 2003 г. внес изменения и дополнения в ст. 88 УК РФ в части назначения штрафа несовершеннолетним и порядка его взыскания: «Штраф назначается как при наличии у несовершеннолетнего осужденного самостоятельного заработка или имущества, на которые может быть обращено взыскание, так и при отсутствии таковых. Штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или законных представителей с их согласия». Аналогичный подход используется в ч. 2 ст. 32.2 Кодекса РФ об административных правонарушениях, где говорится, что «при отсутствии самостоятельного заработка у несовершеннолетнего административный штраф взыскивается с его родителей или иных законных представителей». Не вдаваясь в правомерность применения такого подхода в административном праве, отметим, что для уголовного закона это предложение неприемлемо. Прежде всего потому, что оно идет вразрез с упомянутыми принципами виновной и личной ответственности. Конечно, родители могут быть виноваты в ненадлежащем воспитании несовершеннолетнего преступника, но едва ли нужно доказывать, что ответственность за «недовоспитание» и за преступление - разные вещи.
Кроме того, это положение явно носит не уголовно-правовой, а уголовно-исполнительный характер. Наконец, в нем явно выражен неприемлемый для уголовной ответственности вариант, когда последняя возлагается с согласия на невиновное в преступлении лицо.
Следует отметить и тот факт, что рассматриваемая редакция ч. 2 ст. 88 УК находится в явном противоре-
чии с действующей формулировкой ч. 3 ст. 32 УИК РФ. Если ч. 2 ст. 88 УК допускает возможность обращения принудительного взыскания на имущество несовершеннолетнего осужденного в качестве общего правила, то в ч. 3 ст. 32 УИК указано, что взыскание штрафа в принудительном порядке возможно лишь при штрафе, назначенном в качестве дополнительного наказания.
К слову, законодатель оказался неточен и в том, нормами какой отрасли права должно регулироваться принудительное взыскание штрафа судебным приставом-исполнителем. В ч. 3 ст. 32 УИК указано, что взыскание штрафа в принудительном порядке предусмотрено «гражданским законодательством Российской Федерации». В его ч. 1 ст. 31 в прежней редакции более точно говорилось о «порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации».
Упомянутые выше цели наказания (исправление осужденного, предупреждение новых преступлений) создают возможность, а в отношении отдельных категорий осужденных - и необходимость соединения штрафа с некоторыми некарательными воспитательно-предупредительными мерами как специфическими формами посткриминального контроля. Европейские правила по применению общественных санкций и мер взыскания, не связанных с лишением свободы, принятые Комитетом министров стран-членов Совета Европы 19 октября 1992 г., допускают осуществление надзора и контроля и при денежных санкциях (см. п. 1 Приложения к Правилам) [5]. В ряде проектов УИК РФ, разработанных в 90-е гг., содержалась попытка юридического закрепления организационных форм такого воздействия. Так, в проекте УИК РФ 1992 г. в ст. 28 говорилось: «Назначение штрафа в качестве основного наказания является основанием для оказания администрацией предприятия, учреждения, организации, общественными организациями по месту работы осужденного (в отношении неработающих - по месту жительства) воспитательного воздействия» [6].
Хотя это положение не вошло в УИК, в будущем оно вполне может занять в нем место. Очевидно, что в таком случае оно также не будет иметь никакого отношения к законодательству о гражданском судопроизводстве.
Специальный статус лица, подвергнутого уголовному наказанию в виде штрафа, - это статус осужденного, а не просто «должника» как стороны в исполнительном производстве, предусмотренной ФЗ от 4 июня 1997 г. Статус осужденного возникает с момента вступления обвинительного приговора суда в законную силу и сохраняется за лицом либо до окончания отбывания наказания, либо выполнения им самим (при добровольной уплате штрафа) или завершения в отношении него (при его принудительном взыскании) исполнительных действий. Статус осужденного к штрафу может в некоторых случаях сохраняться определенный отрезок времени, превращаясь в дальнейшем в статус судимого. В этой связи не все общие положения о сроках исполнительного произ-
водства, а также об основаниях его приостановления (ст. 14, 21 ФЗ от 4 июня 1997 г.), на наш взгляд, применимы к исполнению уголовного наказания в виде штрафа.
С учетом специфики штрафа как наказания именно уголовно-исполнительное законодательство должно определять основания, порядок и сроки отсрочки и рассрочки уплаты штрафа ч. 2 ст. 31 УИК и ст. 18 Федерального Закона об исполнительном производстве.
Ныне законодатель решает эти вопросы крайне противоречиво. Прежде всего потому, что нет четкого разграничения предметов правового регулирования между уголовным, уголовно-исполнительным и уголовно-процессуальным правом. Часть 2 ст. 46 УК определяет, что размер штрафа определяется с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода. С учетом тех же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до трех лет, но лишь если осужденный «не имеет возможности единовременно уплатить штраф». Наконец, ч. 2 ст. 398 УПК («Отсрочка исполнения приговора») говорит о том, что «уплата штрафа может быть отсрочена или рассрочена на срок до трех лет, если немедленная уплата его является для осужденного невозможной».
Думается, что основания отсрочки или рассрочки уплаты штрафа все же относятся к порядку его исполнения и не должны входить в предмет уголовного законодательства. Тем более что действующая формулировка ч. 3 ст. 46 УК об учете при рассрочке уплаты штрафа помимо прочих обстоятельств «тяжести совершенного преступления» входит в полное противоречие с постулатами теории уголовного и уголовно-исполнительного права о недопустимости строить порядок исполнения наказания в зависимости от тяжести преступления. Последнее определяет наряду с личностью виновного лишь меру наказания (его вид, содержание, срок и иные количественные параметры). Тем самым из ст. 46 рассматриваемое положение нужно исключить.
Нормы уголовно-процессуального законодательства традиционно определяют основания и порядок отсрочки исполнения приговора, что в принципе необходимо и оправдано в стадии исполнения приговора [7].
Однако последние изменения уголовного, уголовно-исполнительного и уголовно-процессуального законодательства опять же дают повод упрекнуть законодателя в небрежности. Ст. 1 ФЗ № 161 ФЗ (п. 17) в ст. 398 УПК слова «одного года» были заменены «трех лет» [8], в итоге она стала предусматривать не только рассрочку, но и отсрочку исполнения приговора на срок до трех лет, войдя в явное несоответствие с аналогичными нормами УК и УИК РФ. На наш взгляд, в ч. 2 ст. 31 УИК все же следует вернуться к прежней редакции, закрепив возможность не только рассрочки, но и отсрочки уплаты штрафа осужденным.
Еще один аспект отсрочки или рассрочки уплаты штрафа вытекает из необходимости более строгого соблюдения принципов справедливости. Ведь предос-
тавляя осужденному отсрочку или рассрочку уплаты штрафа, государство в лице суда фактически кредитует его на указанную сумму. Едва ли нужно доказывать, что, например, действительная ценность штрафа в 200 тыс. руб. по истечении трех лет с учетом официального условия инфляции в 10 % снизится примерно на треть. Заслуживает ли осужденный подобной льготы и если да, то на каком основании?
В этой связи предлагаем дополнить ч. 3 ст. 46 УК (при ее оставлении в нынешней редакции), а также ч. 2 ст. 31 УИК и ч. 2 ст. 398 УГГК словами: «В этом случае суд определяет окончательную сумму штрафа, исходя из установленной Центральным банком России ставки рефинансирования».
Как уже отмечалось, законодатель неожиданно и по не вполне понятным причинам исключил возможность принудительного взыскания штрафа как основного наказания судебным приставом-исполнителем. Если к числу доводов такого решения отнести принципиальную несовместимость исполнения штрафа и норм гражданско-процессуального законодательства, то чем в данном отношении штраф как основное наказание отличен от того же штрафа, но в качестве дополнительного наказания? На деле же мы убеждены в том, что такой подход существенно снизит реальную взыскиваемость штрафа. Особенно если учесть, что специфические правовые последствия неуплаты штрафа осужденным проработаны законодателем также крайне неудачно.
Общие меры принудительного исполнения определяются ст. 45 ФЗ от 4 июня 1997 г. равным образом для штрафа и иных имущественных взысканий. Однако только специальными законами (УК и УИК РФ) могут и должны быть установлены особые меры обеспечения уплаты штрафа виновным и основания их применения. Это замена штрафа другими наказаниями при уклонении (злостном уклонении) от его уплаты (ч. 5 ст. 46 УК), а также при невозможности его уплаты по объективным обстоятельствам.
Специальной нормой УИК должна, на наш взгляд, регулироваться и очередность взыскания штрафа в числе прочих требований по исполнительным документам. Ст. 78 ФЗ от 4 июня 1997 г. устанавливает очередность удовлетворения требований взыскателей при недостаточности взысканной с должника денежной суммы. Штраф (видимо, в числе «всех остальных требований») отнесен к пятой очереди, что существенно затрудняет его исполнение. Кроме того, ст. 66 названного Закона ограничивает удержания из заработной платы и приравненных к ней платежей 50 % заработка. 70 %-й размер удержаний допустим лишь при взыскании алиментов на несовершеннолетних детей, возмещении вреда, причиненного здоровью, возмещении вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца, и возмещении за ущерб, причиненный преступлением.
Вместе с тем в уголовно-исполнительном законодательстве есть аналогичная специальная норма, определяющая приоритетность денежного взыскания при наказании в виде исправительных работ. Часть 2 ст. 44
УИК РФ определяет, что «удержания производятся из заработной платы по основному месту работы осужденного за каждый отработанный месяц при выплате заработной платы независимо от наличия к нему претензий по исполнительным документам». В итоге предельный размер удержаний из заработка осужденного к исправительным работам (если они составляют 20 %) также может превышать половину заработка и достигать 70 %.
Аналогичное положение целесообразно закрепить в ст. 31 УИК РФ: «При взыскании штрафа в принудительном порядке из заработной платы осужденного и приравненных к ней платежей удержания производятся ежемесячно по основному месту работы, учебы, службы виновного независимо от наличия к нему претензий по иным исполнительным документам. В этом случае общий размер удержаний не может превышать 70 %». Реализация этой нормы существенно повысила бы взыскиваемость штрафа на практике.
Подводя итог, можно сделать вывод, что уголовно-исполнительное законодательство имеет свой предмет правового регулирования в области исполнения штрафа, который не входит в предмет законодательства о гражданском судопроизводстве. Во всяком случае, УИК определяет или должен определять:
- организационно-информационную (но не уголовно-процессуальную) деятельность суда (судьи) по обеспечению исполнения штрафа;
- условия и сроки добровольной уплаты штрафа осужденным;
- исключительно личное участие виновного в уплате штрафа;
- возможные меры посткриминального контроля и исправительного воздействия в отношении осужденных или отдельных категорий;
- особые сроки исполнения штрафа, а также основания, сроки и порядок предоставления и реализации отсрочки и рассрочки уплаты штрафа;
Ростовский государственный университет
- особенности очередности, пределов и порядка удержаний при взыскании штрафа из заработка и приравненных к нему выплат;
- средства обеспечения исполнения штрафа (замена более строгим наказанием), замена штрафа при объективной невозможности его взыскания, основания и порядок их применения (например, понятия уклонения и злостного уклонения от уплаты штрафа).
Сравнивая эти положения с нормами действующего УИК РФ, нельзя не признать, что упомянутые выше позиции Кодексом ныне обеспечены едва ли наполовину, а в конце 2003 г. уровень нормативного обеспечения исполнения штрафа в УИК был еще более снижен. В этой связи совершенствование норм УК РФ о штрафе требует внесения упомянутых выше и других изменений и дополнений и в уголовно-исполнительное законодательство.
Литература
1. Уголовньй кодекс РСФСР. Практический комментарий / Под ред. М.Н. Гернета, А.П. Трайни-на. Общая часть. М., 1924. С. 109.
2. Крахмальник Л.Г., Яковлев А.М. Исполнение наказаний, не соединенных с исправительно-трудовым воздействием // Проблемы совершенствования советского законодательства. М., 1977. С. 122 - 123.
3. Ведомости Верховного Совета СССР. 1983. № 12. Ст. 175.
4. Федеральный Закон «Об исполнительном производстве» от 4 июня 1997 г. // Рос. газета. 1997. 5 авг.
5. Рекомендация № Я (92) 16 Комитета министров государствам-членам Совета Европы. М., 2001.С. 11.
6. Реформа уголовно-исполнительной системы и ее правовое обеспечение: Сб. науч. тр. М., 1993. С. 86 - 87.
7. Свиридов М.К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора. Томск, 1978. С. 135 - 148.
8. Рос. газета. 2003. 16 дек.
30 октября 2006 г.
