CC BY
34
фляции и потерю позиций в регионе. В республике в любой момент готов вспыхнуть такой пожар, который очень трудно будет потушить в течение многих десятков лет. У дагестанцев уже есть горький опыт размещения беженцев, а в случае начала войны беженцами могут оказаться жители республики.
«Каспийский регион: Политика, экономика, культура», Астрахань, 2009 г., № 4, с. 86-91.
С. Аккиева,
исламовед
ИСЛАМ В КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ
В мае 1989 г. состоялся первый съезд мусульман Северного Кавказа (СК), на котором был смещен муфтий, уроженец КБР, балкарец М. Геккиев. Духовное управление мусульман Северного Кавказа (ДУМ) раскололось по административно-территориальному признаку на семь республиканских управлений, организационное оформление каждого из которых имело свою специфику. 29 ноября имамы КБР объявили о создании Духовного управления мусульман республики. Почти через год, 30 августа 1990 г., в Нальчике состоялся первый съезд ДУМ КБР, на котором был избран председатель ДУМ М. Геккиев.
В начале 90-х годов в КБР происходили бурные этнополити-ческие события, грозившие расколом республики по этническому признаку. После принятия в апреле 1991 г. ВС РСФСР Закона «О репрессированных народах» в КБР актуализировались проблемы реабилитации балкарского народа. В мае 1991 г. на четвертой сессии Верховного Совета КБ ССР было принято постановление о Законе РСФСР «О реабилитации репрессированных народов». Однако конкретных действий, направленных на реабилитацию балкарцев, власти республики не предпринимали, всячески затягивая решение наиболее важных вопросов, особенно вопрос о восстановлении административно-территориального деления, на момент выселения балкарцев в 1944 г. в республике было четыре балкарских района. В августе 1991 г. правительственные структуры КБР испытали серьезный кризис, когда под давлением митинга и голодовок, организованных национальными движениями, политическими партиями, Председатель Верховного Совета и Председатель Совета Министров ушли в отставку. ДУМ КБР участия в антипра-
вительственных митингах не принимало и в политической жизни республики фактически не участвовало. Главной задачей ДУМ КБР 1990-1991 гг. было не допустить раскола ДУМ по этническому признаку, что и удалось сделать.
Главной задачей Духовного управления мусульман КБР с момента его возникновения стало организационное укрепление самого муфтиата при поддержке властей республики, а также содействие властям и лично Президенту КБР В. Кокову. Председатель ДУМ КБР Ш. Пшихачев занимал пропрезидентскую позицию во всех вопросах общественно-политической жизни КБР, а в своей деятельности избрал линию тесного сотрудничества с органами власти республики. Одним из главных приоритетов ДУМ КБР в начале 90-х годов стало религиозное просвещение населения. В республике стали создаваться начальные исламские школы. Уже в 1991 г. в КБР было открыто первое медресе, которое возглавил Ш. Балаг, репатриант адыгского происхождения из Сирии. В 1993 г. медресе было преобразовано в Институт арабского языка, во главе которого стал египтянин Т. Камиль. В 1993-1995 гг. различные исламские организации оказывали институту финансовую помощь, однако впоследствии эти пожертвования сократились до минимума. Из-за финансовых проблем (в частности, отсутствия помещения) в 1995-1996 гг. институт не смог осуществить очередной набор студентов и прекратил свое существование.
В настоящее время в КБР отношение к деятельности этого института неоднозначное, есть мнение, что он сыграл определенную роль в распространении среди части верующей молодежи идей радикального ислама. В 1996 г. ДУМ КБР выступил с идеей создания Исламского института. Финансовую поддержку для его открытия оказало Министерство по делам религии Турции. Исламский институт сразу же стал одним из востребованных учебных заведений республики. В первые годы конкурс в институт был на уровне самых престижных факультетов Кабардино-Балкарского государственного университета. В Исламский институт могли поступить юноши и девушки от 16 до 25 лет, получившие среднее образование, имевшие рекомендацию раис-имама с места жительства абитуриента. Обучение в институте было бесплатным. В Исламском институте студентам преподавались как богословские, так и светские предметы. В их числе арабский язык (1200 час.), вероубеждение (64 час.), сравнительное богословие (192 час.), тафсир (толкование Корана 704 час.), сира (история ислама, в основном жизнеописание Пророка Мухаммеда), фикх (мусульман-
ское право в широком смысле - 576 час.), усул ал фикх (основы теории и методологии юриспруденции - 128 час.), хадисы (64 час.), шариатский суд, основы арабской философии, психология и педагогика, история КБР. Преподавание велось на русском и арабском языках.
Выпускники Исламского института становятся богословами и преподавателями арабского языка. Женщинам была уготована роль преподавательниц арабского языка или основ ислама в детских садах или школах. Они же являются наиболее предпочтительными кандидатами в супруги служителей исламского культа и наиболее верующих мусульман. На самом деле только единицы из числа выпускников Исламского института находят работу по специальности. ДУМ КБР не привлекает их на работу, так как не может обеспечить зарплатой (большая часть имамов республики люди старших возрастных групп, получающие государственную пенсию по старости, что смягчает их финансовые проблемы). У молодых имамов нет такой возможности, им приходится существовать на пожертвования мусульман.
В 2007 г. Исламский институт при ДУМ был преобразован в Северо-Кавказский университет им. имама Абу Ханифы. Сейчас в России шесть таких университетов: в Москве, Казани, Уфе, Махачкале, Нижнем Новгороде и Нальчике. Все остальные исламские учебные заведения являются филиалами данных университетов. Каждый исламский университет в свою очередь прикреплен к светскому учебному заведению, что должно способствовать улучшению качества образования.
В 90-е годы со стороны арабских стран оказывалась серьезная поддержка развитию ислама в республике (в том числе финансовую поддержку получал Исламский институт). Более сотни студентов из КБР прошли обучение в Саудовской Аравии, Египте, Сирии, Иордании и Турции. Поддержку мусульманским общинам в 90-е годы оказывали и благотворительные арабские организации, аккредитованные в республике, такие как Международная организация «Спасение» (Саудовская Аравия), Всемирная ассамблея исламской молодежи «Ан-Надва» и др. При содействии Саудовской Аравии в Нальчике были созданы Центр исламской молодежи и отделение известной своим радикализмом Международной организации по спасению ислама «Да'уат». Сегодня прежнего интереса к получению духовного образования, который наблюдался в начале 90-х годов, уже нет. Это явление характерно в целом для мусульман всей России.
По мнению исламоведа А. Малашенко, волна интереса к изучению ислама, рост которого пришелся на 1991-1993 гг., сегодня несколько спала. Об этом свидетельствует хотя бы практическое отсутствие конкурса в большинство исламских вузов, падение активности разного рода кружков и центров по изучению ислама. Большинство юношей и девушек республики тяготеют к светскому образованию и стремятся учиться в государственных вузах, а при невозможности этого поступают в вузы, колледжи и филиалы разных государственных и негосударственных вузов, которых в республике насчитывается несколько десятков. Сотни девушек и юношей из республики учатся в вузах других городов. Введение системы Единого государственного экзамена (ЕГЭ) увеличило возможности выпускников из КБР получить образование в ведущих вузах. Даже многие выпускники Исламского института продолжают свое образование в светских вузах. Для усиления привлекательности института с 2008/09 учебного года началась подготовка, наряду с религиозными, и по светским специальностям: «Экономика», «Юриспруденция», «Лингвистика».
Другим направлением деятельности ДУМ в начале 90-х годов было усиление внешних связей с муфтиятами соседних республик и другими исламскими организациями. Руководству ДУМ КБР удалось наладить связи с лидерами Ингушского, Черкесского и Владикавказского муфтиятов. В апреле 1994 г. ДУМ КБР вошло в состав ВКЦ ДУМР (Высший координационный центр ДУМ России). С возникновением Высшего религиозного совета народов Кавказа в Баку во главе с шейх-уль-исламом А. Паша-заде ДУМ КБР вошло и в его состав. В октябре 2006 г. с участием духовных управлений СК был создан Верховный совет мусульман Кавказа (ВСМК) во главе с председателем Управления мусульман Кавказа, сопредседателем Межрелигиозного совета СНГ шейх-уль-исламом А. Паша-заде. ДУМ КБР является одним из учредителей ВСМК. Участие в этих организациях помогает ДУМ КБР выйти на международную арену.
В настоящее время все мусульманские общины подчинены ДУМ. Однако ситуация далека от идеальной - несогласные с муфтием работники покидают стены ДУМ. Главная причина увольнения сотрудников - это несогласие с методами работы самого муфтия, который не смог организовать работу в соответствии со стоящими перед ДУМ задачами (за последние годы так и не выработана развернутая программа деятельности ДУМ, нет коллегиальности в работе, нет планомерной работы с богословами по важ-
ным теологическим вопросам). По мнению одного из священнослужителей, «ДУМ КБР пребывает в сонном состоянии, а муфтий предпринимает все возможные меры для его перевода в летаргический сон». ДУМ не удалось сохранить доверительные отношения с властями республики, какие демонстрировались в 90-е - начале 2000-х годов.
Начиная с 1992 г. мусульмане республики получили возможность слушать по радио проповеди священнослужителей, задавать вопросы, касающиеся религиозных проблем. Вещание ведется на двух языках: кабардинском и балкарском. Вначале это были эпизодические беседы журналистов радио с духовными деятелями на различные темы. С 1995 г. передачи на исламскую тематику стали регулярными. Радио КБР оперативно реагировало на потребности ДУМ в информационной поддержке, касающиеся разных сторон деятельности исламских организаций. В их числе бесплатные объявления о хадже (времени, условиях, необходимых документах для поездки), о мусульманских праздниках: Курбан-байрам и Ураза-байрам. Радио популяризировало среди населения Исламский институт, сообщая о его работе, времени и условиях приема новой группы студентов, рассказывало о преподавателях, освещало репортажи с ежегодного выпускного мероприятия вуза. К сожалению, в настоящее время на радио не обсуждаются острые вопросы мусульманских общин, проблемы исламского экстремизма. Причина такого положения дел кроется в позиции самого ДУМ, не желающего поднимать сложные вопросы. В мусульманской умме республики не видно ярких, харизматичных лидеров, нет пока и богословов, способных дать теоретическое осмысление происходящих в обществе и в мусульманской общине процессов.
В последние годы прекратилось сотрудничество ДУМ с телевидением республики, которое было не менее активным, чем с радио. Дважды в месяц проходили передачи об исламе (на балкарском и кабардинском языках): в форме интервью с лидерами ДУМ на актуальные религиозные темы или круглых столов, на которые приглашались священнослужители, представители научной и творческой интеллигенции. Сейчас же в эфире государственной телерадиокомпании «Кабардино-Балкария» нет ни одной передачи, посвященной религиозным вопросам, в ответ на обращения верующих руководство компании ссылается на инертность ДУМ. Освещение религиозной жизни республики в той или иной мере ведет телекомпания «Нотр-Нальчик». У ДУМ КБР нет постоянного печатного издания, что обусловлено в первую очередь финансо-
выми проблемами. Газета на кабардинском языке «Гуазэ», посвященная вопросам ислама, выходит нерегулярно и не удовлетворяет потребностей мусульман республики.
Роль и авторитет ДУМ определяются также тем, какие люди стоят во главе религиозных общин, как они выполняют возложенные на них обязанности имамов. На конференции «Ислам и национальная культура», проходившей в мае 2008 г. в Нальчике, Ш. Пшихачев в своем выступлении призвал изжить дух иждивенчества и активно включиться в процесс формирования гражданского общества с учетом реалий. «Нельзя жить как раньше, отмалчиваться и быть сторонними наблюдателями. Добро должно быть активным. Религиозным работникам необходимо выработать стиль общения с современным обществом - обществом XXI в., в особенности с молодым поколением... Вместе с религиозным образованием имаму нужно обладать организационными способностями, чтобы подавляющее большинство единоверцев не оставались вне мечети и составляли социально активную часть общества». В исламе многое зависит от конкретного человека, ставшего во главе конкретной общины. От его человеческих качеств, ума, нравственности, богобоязненности, уровня общей эрудиции, богословского образования зависят отношение к нему общины, личный авторитет имама. Не все из нынешних имамов КБР могут носить это высокое звание. «Назначенцы» ДУМ, выбираемые по принципу лояльности к руководству, а не по своим личным качествам и уровню образованности, не могут в реальной жизни справляться с возрастающими проблемами внутри мусульманской общины, с теми вопросами, с которыми к ним обращаются прихожане.
В КБР из 150 мусульманских священнослужителей лишь 10% имеют высшее религиозное образование. Большинство имамов республики относятся к старшему и среднему поколению мусульман, получивших религиозное образование самостоятельно. Некоторые совершенно не владеют арабской грамотой и не могут читать Коран. В условиях доступности литературы на исламскую тематику (в том числе и текстов Корана) на русском, а также на кабардинском и балкарском языках незнание арабского языка не является препятствием для исполнения обязанностей муфтия. Гораздо важнее его личные качества. В каждом населенном пункте имам выполняет ряд важных социальных функций. Сегодня они являются носителями и передатчиками системы исламских моральных ценностей; организаторами духовной жизни мусульманских общин. Непосредственные каналы влияния духовных ли-
деров: организация и участие в ритуалах, которые являются основной организующей силой личной, общественной, во многом политической жизни мусульманского общества; сохраняющая и укрепляющая свое влияние в семейно-брачной сфере система мусульманского права. Имамы определяют круг лиц, которым оказываются поддержка и помощь со стороны общины (в том числе экономическая). Они также являются организаторами благотворительности (оказание коллективной помощи в случае стихийных бедствий или иных катастроф). В 2000 г., когда на Тырныауз в Кабардино-Балкарии сошел сель, а также в дни трагических событий в Беслане имамы ряда населенных пунктов, не дожидаясь команды «сверху», организовали сбор продуктов питания и пожертвования для пострадавших.
На волне всеобщего интереса к религии как результат миссионерской деятельности некоторых зарубежных исламских организаций в последние годы в России появилось молодежное движение, близкое по религиозным установкам к ваххабизму. Есть мнение, что термин «ваххабиты» применительно к ним некорректен, потому что они сами себя так не называют. А. Ярлыкапов отмечает, что в Х1Х-ХХ вв. значение термина «ваххабизм» расширилось, став обозначением всех фундаменталистских и радикальных течений в суннизме. Ярлыкапов выявил, что в основе ваххабитского учения имеется ряд положений, которые могут привести и приводят его последователей к экстремистским проявлениям. Некоторые из них переходят эту грань и пытаются обосновать свою позицию. Основу вероучения экстремистов составляет требование всестороннего проведения в жизнь принципа тавхида (единобожия). Это требование восходит к буквальному пониманию данного принципа с весьма жесткими ограничениями. Основной признак исламского экстремизма заключается в том, что «его адепты провозглашают такфир (объявление неверным) в отношении мусульман - либо в своей стране, либо в каком-то ином регионе. В этом случае экстремисты, присваивающие себе право выступать от имени ислама, опираются на одно из положений шариата, который исключительно сурово относится к вероотступникам - более сурово, чем к тем, кто не был мусульманином».
Проникновение идей радикального ислама в КБР началось со второй половины 90-х годов. В 90-е годы в республике было заявлено, что идеи ваххабизма чужды народам КБР, ибо в России еще со времен принятия ислама Волжской Булгарией был распространен ислам суннитского толка, ханафитского мазхаба. Это
направление ислама отличается терпимостью, допускает широкое применение светского права как вспомогательного, но независимого источника закона, что позволяет упрощать деловые отношения, вступать в контакты с иноверцами.
«Ваххабизму» приписывался ряд совершенных в КБР во второй половине 90-х годов террористических актов, в их числе попытка взорвать в 1997 г. памятник, посвященный 400-летию присоединения Кабарды к России. Власти пытались активно противодействовать распространению ваххабизма, но противостояние ему со стороны официальных властей в тот период времени приняло не совсем адекватный характер, что усугубило ситуацию вместо ее разрешения.
В конце 1990-х - начале 2000-х годов правоохранительные органы республики свидетельствовали, что в КБР наблюдается скрытое, латентное, проникновение ваххабизма, однако официальное духовенство ему не противодействовало. Ш. Пшихачев заявил, что уже в 1993 г. ваххабизм проник в КБР: «Тогда мы с распростертыми объятиями принимали религиозных деятелей из Саудовской Аравии. Мы считали, это у нас не приживется. Кабардинцы и балкарцы не были фанатиками и радикалами. Хотя отклонения были и у нас... Сегодня некоторые молодые люди оказываются в военных лагерях в Чечне. Они говорят родителям, что ДУМ направило их учиться в КЧР, а на самом деле оказываются в Чечне». Тогда же выявилась еще одна проблема: проблема регулирования противоречий между отдельными общинами и ДУМ КБР. Ситуация с попыткой ДУМ в 2000 г. закрыть волноальскую мечеть, которую возглавляет имам-хатиб М. Мукожев, причисляемый к сторонникам и распространителям идей ваххабизма, показала всю неоднозначность ситуации. В одном из выступлений председателя ДУМ по местному радио утверждалось, что в КБР идет распространение воинствующего ваххабизма и есть люди, готовые взять в руки оружие и ввергнуть население республики в хаос и кровопролитие. После таких заявлений Ш. Пшихачева на его имя поступило открытое письмо от группы мусульман с требованиями доказать выдвигаемые обвинения и назвать имена распространителей ваххабизма с указанием анкетных данных. Муфтий выступил в печати с ответным письмом, в котором пояснил свою позицию по всем вопросам и высказал тревогу, что в республике имеются силы, добивающиеся свержения действующей власти.
Летом 2000 г. в результате внутренней борьбы и действий властных структур раскололось общественно-политическое дви-
жение «Адыгэ Хасэ», оппозиционно настроенное к официальной власти. Этот раскол закончился поражением оппозиционного руководства и сменой его лидера. После этого отчетливо наметилась тенденция, все эти годы шедшая подспудно: оппозиционные силы стали группироваться вокруг исламской идеи.
В КБР к началу 2000 г. существовало 140 исламских общин в 96 населенных пунктах. Пожилые, малограмотные муллы (приверженцы традиционного ислама) не всегда могли противостоять вытесняющим их молодым, более энергичным и подкованным в идейно-религиозном смысле людям, зачастую получившим образование в учебных заведениях стран, где ислам занимает крепкие позиции в структурах государственной власти и структурах общества. В последующем процесс вытеснения стариков молодыми священнослужителями, получившими образование, к примеру, в Саудовской Аравии, выпал из поля зрения и государства, и официального духовенства, в первую очередь ДУМ КБР. Председатель Духовного управления КБР Ш. Пшихачев главную причину проблем в религиозной исламской сфере связывал с отсутствием грамотных священнослужителей. Однако к 1997-1998 гг. в КБР в официальной среде утвердилось мнение, что обучение молодежи за рубежом не дает желаемых результатов. «Более того, оно способствовало проникновению в республику идей ваххабизма».
В 2004 г. Управление Минюста РФ по КБР для недопущения насаждения религиозных экстремистских воззрений в обществе подвергла тщательной проверке все исламские религиозные организации КБР. Деятельность 14 религиозных организаций в судебном порядке была прекращена. Представители правоохранительных органов в тот период заявляли, что в республике около 200250 человек являются приверженцами радикальных форм ислама. В 2003-2004 гг. часть верующей молодежи КБР во главе с имамом одной из мечетей Нальчика выдвинула в адрес ДУМ обвинения в неспособности отстаивать интересы верующих. В те же годы ДУМ КБР предприняло меры по упорядочению и унификации похоронных обрядов и объявило решение назначать раис-имама (ранее он выбирался верующими). Эти действия ДУМ были направлены против набирающих силу молодых мусульманских авторитетов. Упразднение выборности расценивалось как средство укрепления вертикали религиозной власти в республике. Однако в целом ДУМ КБР так и не удалось наладить диалог с молодыми мусульманами.
Наиболее серьезные события, связанные с исламским экстремизмом, случились в 2005 г., когда в республике произошло
вооруженное нападение на органы правопорядка. Относительно зачинщиков нападения до сих пор нет единой версии. Российские исламоведы А. Малашенко, А. Ярлыкапов и др., хорошо знающие ситуацию на Юге России, высказывали мнении, что события развивались после того, как 4 ноября 2005 г. пропал директор Института исламских исследований Р. Нахушев. Незадолго до этого на него было заведено уголовное дело по ст. 33 и 205 (УПК) - соучастие в террористической деятельности. Поводом стали материалы, собранные сотрудниками ФСБ. По версии правоохранительных органов, Р. Нахушев скрывается из-за уголовного преследования, но, по мнению ряда СМИ и его родственников, к его исчезновению причастны правоохранительные органы. Террористы в то время не выдвигали никаких требований, не захватывали крупных объектов. Версий случившегося очень много: борьба кланов, международный исламский терроризм, выступление молодежи против «милицейского произвола», безработица, бедность и т.д. По мнению одного из местных экспертов-исследователей, «эти события продемонстрировали нечто более серьезное - разрастание в нашем регионе интересов сетевых структур, а также умелую канализацию социального напряжения под различными прикрытиями. В данном случае прикрытием стали религиозные мотивы - притеснения верующих». События 13-14 октября 2005 г., как отмечает А. Ма-лашенко, исследующий вопросы формирования и развития ислама на Юге России, стали «прививкой от тотального гражданского конфликта... И власть, и общество теперь вновь этого не допустят. Кто-то пойдет на уступки, кто-то станет осторожнее, терпимее...».
В условиях жесточайшего экономического кризиса, безработицы и люмпенизации населения ислам, причем именно в радикальных своих формах, может выступать как безальтернативная консолидирующая идеология значительной части населения, особенно молодежи. Главную опасность представляет не ислам сам по себе, а его политизация и структуризация, которая может быть управляема извне определенными силами, заинтересованными в деструктивных процессах на Северном Кавказе. Ясно, что недостаточный уровень религиозной культуры позволяет определенным силам использовать часть верующих в политических целях. К сожалению, многие (если не большинство) из граждан, вернувшихся в лоно ислама, не отдают себе отчета в том, что истинная вера аполитична изначально и не может являться инструментом решения мирских, тем более политических задач. Нет сомнения в том, что
политизация ислама инициируется и извне определенными силами.
Подводя некоторые итоги, с большой долей вероятности можно утверждать, что тенденции политизации религии, постепенной трансформации основополагающих канонов ислама инициируются факторами как внутреннего, так и внешнего порядка. Главную опасность в этом смысле представляет то, что распространение получает не только ислам, но и его суррогатные модификации, с четко обозначенным аспектом на пренебрежение светскими юридическими нормами общежития. Одновременно с этим религиозные чувства людей - материя, столь тонкая и чувствительная, что любое неадекватное вмешательство в жизнь верующих или неверное толкование их религиозных воззрений может вызвать отторжение и недоверие к властным структурам (будь то государственные органы или же официальное религиозное духовенство). Сегодня в КБР уже имеются факты, подтверждающие это. Специалисты, властные органы, представители религиозных организаций республики полагают, что количество сторонников радикального ислама и после событий 2005 г. существенно не сократилось. Правоохранительные органы заявляют, что идет «омоложение» сторонников радикального ислама - в него активно вовлекаются школьники и лица славянской национальности.
КБР, как и Северный Кавказ в целом, выступает регионом, где активно происходят процессы «деатеизации» общества, оптимизации отношений между государством и религиозными организациями. А основным «фактором северокавказского социокультурного бытия», как справедливо отмечает исламовед А. Малашенко, «постепенно становился межконфессиональный диалог, который если не предотвращал конфликты, то, во всяком случае, снижал степень их агрессивности». Ислам за весьма короткий срок - менее двух десятков лет - проник в разные сферы общественно-бытовой жизни кабардинцев и балкарцев. В этнокультурном аспекте в КБР произошла актуализация исламских ценностей как духовного порядка (исламская мифология и история), так и ментально-поведенческого. Для все большей части населения региона следование бытовым традициям ислама, особенно в обрядовой сфере, становится обыденным явлением. На уровне коллективного бессознательного этот факт играет роль индикатора этнокультурной индивидуальности этнической группы, ее особенности и отличительности от других групп в этническом и конфессиональном многообразии современного российского общества.
Вместе с тем возрожденческие процессы в исламе не дали заметного прогресса в нравственной, духовной жизни мусульман. Проблема религиозно-политического экстремизма, октябрьские события 2005 г. сказались и на отношениях: возрос уровень исла-мофобии, наметились попытки отчуждения исламского компонента этнической культуры кабардинцев и балкарцев.
«Ислам в Кабардино-Балкарской Республике»,
М, 2009 г., с. 75-120.
А. Алиев,
доктор философских наук (г. Махачкала) СОВРЕМЕННЫЕ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
Северный Кавказ - это один из самых многонациональных и многоконфессиональных регионов России, регион контакта многих этносов и культур. Еще более многонациональным он стал после образования Южного федерального округа.
Ныне территория округа занимает 3,5% территории России и составляет 589,2 тыс. кв. км, численность населения - более 21,5 млн. человек (14,3% населения РФ). В состав Южного федерального округа входят восемь республик, два края и три области. Это один из самых полиэтничных и многоконфессиональных регионов мира. Здесь проживают представители более 100 народов, принадлежащих к различным языковым группам и исповедующих все мировые религии. Северный Кавказ - один из наиболее густонаселенных регионов страны (50 человек на кв. км). Это единственный регион, где население в последнее десятилетие не уменьшилось, а возросло. Регион имеет для России не только геополитическое и геостратегическое, но и важнейшее экономическое значение. Округ занимает одно из ведущих мест в РФ по культурно-образовательному и научному потенциалу.
В то же время Северный Кавказ - самый сложный регион РФ с точки зрения социально-экономического развития, осуществления государственного управления, а также обеспечения национальной безопасности. Северный Кавказ - уникальный регион России, основной европейский геополитический «перекресток», где издавна сталкивались и поныне сталкиваются интересы многих стран Запада и Востока. Особое положение Северного Кавказа заключается в том, что здесь имеются богатые природные ресур-
