CC BY
62
образом изменить инвестиционный климат. Социально-экономические притязания субъектов частной инициативы способствуют совершенствованию субъективных прав, а реальное публично-частное партнерство поможет активизации предпринимательской деятельности в сфере использования объектов, находящихся в публичной собственности.
Таким образом, значительные изменения общественных отношений под влиянием политических и экономических процессов выступают предпосылкой активизации всей правовой системы и ее модернизации для решения возникающих проблем. Думается, что государственно-частное партнерство может стать действенным способом для перехода к модернизированной инновационной экономике нашей страны. При этом законодательная база должна обеспечить возможность реализации проектов на основании классических, апробированных за рубежом принципов, предусматривающих многообразие форм публично-частного партнерства и механизмов, обеспечивающих инвестиционную привлекательность соответствующих проектов для частных партнеров.
Литература
1. Иеринг Р. Избранные труды. Самара, 2003.
2. Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1999.
3. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. М., 1912. Вып. III.
4. Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть. М., 2003.
5. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000.
6. Иоффе О. С. Гражданское правоотношение // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2003.
7. Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М., 1961.
8. Власова А. В. Структура субъективного гражданского права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1998.
9. Белов В. А. Гражданское право. Общая часть: учебник. М., 2002.
10. Мирошникова Н. И. Механизм осуществления субъективных гражданских прав: учебное пособие. Ярославль, 1989.
11. Максименко С. Т. Осуществление гражданских прав // Гражданское право России: учебник / под ред. З. И. Цыбуленко. М., 2000. Ч. 1.
12. Гражданское право: учебник / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 2002. Т. 1.
13. Дмитрик Н. Л. Осуществление субъективных гражданских прав с использованием сети Интернет. М., 2006.
14. Коршакова К. В. Проблемность злоупотребления правом (шиканы) как основания недействительности сделок. Краснодар, 2005.
15. Явич Л. С. Общая теория права. Л., 1976.
И. П. Добаев, А. Ю. Круглова ИСЛАМ И МИГРАЦИИ В ЕВРОПЕ: УРОКИ ДЛЯ РОССИИ
Статья посвящена проблеме миграции мусульман в Европу, их адаптации к европейским реалиям и принятия ими европейских ценностей. Автор раскрывает причины провала европейской политики ассимиляции прибывающих мусульман, а также мультикультурализма. Отмечает негативный потенциал молодого поколения мусульман в контексте роста среди них радикальных исламистских воззрений.
Ключевые слова: исламизм, миграция, мультикультурализм, терроризм, экстремизм, политика ассимиляции мусульман.
В результате демографического взрыва в странах так называемого исламского мира наблюдается рост миграции в благополучные в социально-экономическом отношении регионы, прежде всего в США и Западную Европу. Благодаря воздействию этого фактора и продолжающемуся расширению Евросоюза ислам неуклонно превращается в самую динамичную и мощную религию в Европе.
По разным оценкам, мусульмане являются
наиболее быстро численно увеличивающейся общностью в современном мире. В наши дни они составляют большинство населения более чем в 30 государствах мира, а во многих других странах являются влиятельным меньшинством. При этом рост исламского населения происходит в условиях возрождения исламской идентичности и появления качественно нового исламистского движения (движения исламских радикалов).
Что касается численности мусульман в Европе, то она неуклонно растет. Если в 2010 году здесь проживало немногим более 44 млн мусульман, то уже к 2030 году их численность превысит 52 млн, что составит 8,6 % от общего населения Европы. Конечно, в ряде европейских стран мусульмане являются коренным населением (Албания, Болгария, Босния и Герцеговина, Македония, Черногория, самопровозглашенное Косово). Однако мусульмане «осваивают» все новые страны Европейского Союза. Тенденция увеличения числа мусульман особенно заметна в Великобритании, где их доля в ближайшие 20 лет увеличится в два раза - с 4 до 8 %. За этот же период времени доля мусульман составит 10,3 % населения Франции, 10,2 % - Бельгии, почти 10 % - Швеции, более 6 % - Германии.
Неослабевающие миграционные потоки из регионов с высокой рождаемостью (Ближний и Средний Восток, Северная Африка, Южная Азия) позволяют сделать вывод, что с каждым годом Европа будет становиться все более мусульманской. Рождаемость мусульман в три раза выше, чем немусульман, и уже сегодня более 20 % детей и молодых людей в Европе - мусульмане [7, р. 228]. В результате мусульманские общности в Европе в целом намного моложе немусульманских. Например, одна треть мусульман во Франции моложе 20 лет, в то время как французов - только 21 %; одна треть мусульман в Германии моложе 18 лет, тогда как для немецкого населения эта цифра составляет 18 %; одна треть мусульман в Великобритании моложе 15 лет, а британцев - только 20 %; возраст трети мусульман в Бельгии составляет менее 15 лет, а бельгийцев -только 18 % и так далее [2, р. 27]. По некоторым прогнозам, к концу нынешнего столетия число мусульман в Европе может превысить численность коренного населения.
Таким образом, традиционно христианская Европа стоит перед вызовом исламизации, более быстрой, чем в любом другом регионе мира. Ислам сегодня составляет вторую по численности религию в Западной Европе. Это приводит к нарастанию исламофобии и националистическим реакциям во многих европейских странах, что, в свою очередь, активизирует процессы идентификации многих мусульман, проживающих в рамках разных общин, где бедность и уровень безработицы очень высоки. Указанные факторы, соответственно, усиливают негативные реакции коренного населения.
Вместе с тем следует подчеркнуть, что в Европе мусульмане не являются однородной группой. В разных европейских странах проживают различные этнические группы мусульман, в бывших
колониальных державах (Великобритания, Франция и другие) это, как правило, население колоний; в неколониальных (Швеция, Норвегия, Германия) - другие категории мусульман.
Современный процесс глобализации практически везде приводит не к исчезновению, а к новому восходу локальных культур, общностей, к нарастающей фрагментации и плюрализации общества. В Европе общности, интегрированные в национальные государства, сегодня все чаще выступают за свою идентичность, обособленность, автономию и так далее. Принцип «плавильного котла», где разные расы, этносы, языковые группы исчезают и появляется некая интегрирующая их идентичность, не работает ни в США, ни в Западной Европе.
Прибывшие в западные страны мусульмане, как оказалось, живут по законам своей культурной идентичности, а не в соответствии с нормами общеевропейского гражданского права. Обусловлено это тем, что культурная и религиозная идентичность намного серьезнее, фундаментальнее и глубже, чем нормативы и коды гражданского общества. Европейское право, основанное на игнорировании этой идентичности, рушится, подвергается эрозии в своих корнях. Это можно объяснить тем, что большая часть приезжих из других стран не желает интегрироваться в европейское общество или интегрируется, но очень поверхностно. Сохраняя свою культурную идентичность, мигранты оказываются неуправляемыми в этой ситуации, создают самобытные анклавы, в рамках которых игнорируются все неформальные социальные императивы принимающих государств и обществ, отражающие опыт коренных этносов (немцев, шведов и других).
Европейский опыт доказывает, что принимающее государство в состоянии интегрировать и даже ассимилировать прибывающих в страну мигрантов, если их совокупная численность не превышает 10 % населяющих ту или иную территорию жителей (село, город, район, регион, страна). Кроме того, должен быть преодолен и анклавный образ жизни общин иммигрантов, который имеет закрытый, защитный характер, а потому становится барьером на пути интеграции в местные общества прибывающих мусульман в качестве отдельных, самостоятельных индивидов.
Длительное время в Европе по отношению к мусульманам проводилась политика мультикуль-турализма, предполагавшая сосуществование, взаимопроникновение и взаимообогащение разных культур. Однако по мере того, как численность мусульман в Европе увеличивалась, в концепции мультикультурализма стало появляться все больше трещин. Оказалось, что мусульмане отнюдь не
стремятся постигать «европейские ценности», а предпочитают строить параллельное общество, основанное на постулатах Корана. Так, в августе 2010 года в Германии была опубликована книга известного немецкого политика и финансиста Тило Саррацина «Германия самоликвидируется». Автор отмечает, что этнические немцы не обеспечивают даже простого воспроизводства, они стареют и вымирают. В результате, по его мнению, через 100 лет в Германии будут проживать всего 25 млн немцев и 35 млн мусульман.
Сначала высказывания Т. Саррацина о том, что мусульманские иммигранты не способны интегрироваться в немецкое общество, были подвергнуты критике во многих европейских странах, включая Германию. Однако вскоре ситуация резко изменилась. О провале политики мультикуль-турализма в Европе практически синхронно высказались не только лидеры ведущих европейских стран (Великобритании, Германии и Франции), но другие представители Евросоюза. Франция и Бельгия законодательно запретили ношение в общественных местах паранджи, закрывающей лицо. Швейцария проголосовала против строительства минаретов. Повсеместно в Европе политический вес набирают правые партии, политические платформы которых зачастую носят антииммигрантский характер.
На этом фоне в Европе все чаще говорят о трех поколениях проживающих здесь мусульман. Первое прибыло сюда в 60-е годы ХХ века, главным образом, по каналам экономической миграции. Второе поколение - их дети, прибывшие в малолетнем возрасте или даже родившиеся и выросшие в европейских государствах (им сегодня около 40 лет). Третье поколение - внуки первых мигрантов, рожденные, выросшие, получившие образование в Европе, являющиеся гражданами европейских государств. Исследователи отмечают, что интеграция второго и особенно третьего поколений мусульман в европейское сообщество протекает значительно сложнее [3, р. 222]. Третье поколение (молодежь) склонно к усвоению радикальных идеологем, нередко конфликтует с местным населением, отвергает европейские ценности [4]. Многие из них идентифицируют себя с членами всемирной исламской уммы. Об этом, в частности, свидетельствует социологический опрос, проведенный во Франции. Три четверти французских мусульман отметили, что ценности ислама совместимы с ценностями Французской Республики, однако среди молодых мусульман в возрасте до 25 лет только каждый четвертый высказался в пользу французской идентичности [2, р. 44].
По данным западноевропейских ученых, в результате миграций сегодня треть мусульман в мире живет в виде меньшинств, большая часть - в западных государствах. Оторванные от своих исторических территорий мусульмане поставлены перед необходимостью защищать свою идентичность в ситуации противопоставления «мы - они».
Большинство мусульман, принявших участие в террористических атаках 11 сентября 2001 года на ряде объектов в США, - это эмигранты или прибывшие в Америку арабы, прожившие немало лет в европейских странах, где, несомненно, созданы благоприятные условия для распространения идей радикального исламизма, отрицающего ценности западных обществ.
Авторы доклада, представленного на конференции Совета Россия-НАТО «Уроки, извлеченные из недавних террористических акций: укрепление национальных потенциалов и оргструктур» (Любляна, Словения, 27.06-1.07.2005), утверждают, что большинство обвиняемых в совершении террористических актов 11 марта 2004 года в Мадриде (Испания), в результате которых погиб 191 человек, - молодые мусульмане, являющиеся далеко не первым поколением иммигрантов. По данным, полученным в ходе следствия, установлено, что эта группировка напрямую не связана с «Аль-Каидой» или какой-либо иной международной террористической сетью, хотя ее члены заявляли о том, что являются ее последователями. В состав группы входили жители Мадрида, проживавшие в нем на законном основании, большей частью марокканского происхождения, которые постепенно прониклись радикальной идеологией международного джихада, в основном пользуясь информацией, содержащейся на радикальных веб-сайтах. Свои операции они финансировали за счет совершения таких уголовно наказуемых преступлений, как кражи в магазинах, воровство и торговля наркотиками. Вещество, использованное в 13 самодельных взрывных устройствах, было закуплено на территории Испании.
Теракты, совершенные 7 июля 2005 года в Лондоне (Великобритания), также были осуществлены молодыми мусульманами, родившимися в этой стране и являющимися ее гражданами.
Свыше 20 человек, подозреваемых в принадлежности к террористическим группировкам, задержанных американцами после 11 сентября, - это мусульмане, большинство из которых оказалось гражданами европейских государств. Более того, в период с сентября 2001 года до начала 2003 года в европейских странах арестовано в двадцать раз больше подозреваемых
в терроризме, чем в США. При этом большинство из них - молодые люди, представители среднего класса, пережившие «культурный шок» в Европе. Они не смогли интегрироваться в европейское общество, отвергнутые его секуляризмом и материализмом, пережив личностный кризис, они нашли смысл и цель своей жизни в радикальной исламистской деятельности [2, р. 34].
Таким образом, радикализованные и агрессивные интерпретации ислама оказываются в определенном смысле плодом специфических условий Запада, особенно Западной Европы. В связи с этим можно утверждать, что в силу ряда объективных и субъективных причин и факторов Европа превратилась в своеобразный «инкубатор» террористических кадров из числа мусульманской молодежи. Исследователи отмечают, что сегодня существует больше возможностей и оснований для формирования исламистского радикализма в предместьях Парижа, Мюнхена, Лондона или Амстердама, а не в Карачи, Каире, Джакарте или Джидде. Оторванная от своих корней космополитичная исламская интеллигенция, чей язык преимущественно английский, а не арабский, очень часто оказывается носителем радикальных идей и идеологий.
Именно поэтому многие из радикальных интерпретаций ислама рождаются в эмигрантских общностях на Западе, а не в исламских странах. Большинство веб-сайтов в глобальной сети, пропагандировавших джихад, базировались на Западе. Террористические акции в Пакистане и Иордании были организованы шейхом Омаром Саидом, жившим в Лондоне, и Раидом Хиязи, студентом из Калифорнии (США). Исламистская фундаменталистская организация Хизб-ут-Тах-рир (Партия исламского освобождения) распространила свое влияние в Центральной Азии, Пакистане и на Ближнем Востоке, в то время как ее штаб-квартира располагается в Лондоне [5].
Тенденция к усилению исламской идентичности среди мусульманского населения в Европе благоприятствует появлению «гнезд» терроризма. Еще в 80-е годы ХХ века в Западной Европе были созданы сети сбора «федаинов» для участия в борьбе с советским присутствием в Афганистане. Сегодня же отмечается «пробуждение» так называемых «спящих ячеек» исламских террористов, глубоко до этого законспирированных, но активизировавшихся в условиях кризисных ситуаций. Так, с 2003 года сотни молодых мусульман в Европе были «разбужены» в результате вторжения США и их союзников в Ирак.
До сих пор в Западной Европе открыто функционируют более 700 различных центров, партий и организаций радикальной направленности.
«Аль-Каида» располагает многими ячейками не только в странах Ближнего, Среднего Востока, Северной Африки, но и Европы. Поэтому для подготовки и проведения террористических акций на западноевропейском субконтиненте ей вовсе не нужно маршрутировать туда исламистов из стран мусульманского Востока, как это было 11 сентября в США, поскольку в Европе они располагают своими сторонниками, натурализовавшимися там радикалами.
Разумеется, не все мусульмане - радикалы, а тем более экстремисты и террористы. Однако, по данным британских служб безопасности, приблизительно 20 тысяч, или 1 %, британских мусульман являются носителями террористической идеологии. Около 10 тысяч из них посещали различные экстремистские «образовательные» учреждения. По мнению некоторых исследователей, этот процесс в Великобритании подстегнуло участие в военных действиях в Афганистане, Ираке, Ливии британского воинского контингента[6].
Французские службы, в свою очередь, вывели формулу по определению численности радикальных фундаменталистов в мусульманской общине. Согласно ей практически в любой мусульманской общности носителей фундаменталистской идеологии насчитывается до 5 %; из них примерно 3 % готовы к участию в акциях терроризма. Это означает, что во Франции проживают более 300 тысяч фундаменталистов и не менее 9 тысяч потенциальных террористов [4].
Террористические угрозы существуют и в других европейских странах. Между тем подходы к ним, определение возможной численности радикалов, экстремистов и террористов в разных государствах и даже в рамках одного государства различные. Так, по данным Федерального ведомства по охране конституции, в Германии число активистов исламистских организаций составляет около 30 тысяч человек, то есть менее 1 % от общего числа немецких мусульман [1, с. 147-148].
Таким образом, можно говорить о том, что европейская система интеграции оказалась неэффективной, поскольку евроинтеграции как таковой не произошло. Вместе с тем представляется очевидным, что миграцию подстегивают, прежде всего, социально-экономические факторы. Однако не стоит забывать и о колониальном разбое, и послевоенном неоколониализме, когда, овладевая богатствами мусульманского мира, в том числе нефтью, и насаждая марионеточные режимы, европейцы обрекли мусульман на прозябание. Причем сегодня разрыв в уровне социально-экономического развития между Западной Европой и многими арабскими странами не толь-
ко не сокращается, но постоянно возрастает, что также является одним из факторов распространения экстремизма.
Отсюда следует сделать вывод о том, что замедлить или даже повернуть вспять миграционные потоки можно не посредством развертывания Западом очередных цветных революций на мусульманском Востоке в духе пресловутой «арабской весны», а путем предоставления реальной помощи в экономическом развитии мусульманским странам. Как представляется, эти процессы весьма поучительны и для России: лучше учиться на чужих ошибках, чем на собственных.
Литература
1. Дрожжин С. Исламизм в Германии // Аналитические записки. 2004. № 1.
2. Savage T. M. Europe and Islam: Crescent Wax-
ing. Cultures Clashing // The Washington Guarter-ly. 2004. Vol. 27. № 3.
3. House J. Muslim Communities in France, in Muslim Communities in the New Europe / eds. G. Nonneman, T. Niblock and B. Scajkowski. UK, 1996.
4. The Radicalisation of Muslim youth in Europe: The reality and the threat // Testimony of Claude Mo-niquet, Director General European Strategic Intelligence and Security Center. 2005. April 27.
5. Roy O. Globalised Islam: The Search for a New Ummah. L., 2004.
6. Winnet R. and Leffard D. Leaked № 10 dossier reveals Al-Qaeda's British recruits // The Sunday Times. 2005. July 10.
7. Caldwell Ch. The Cresent and the Tricolor // Atlantic Monthly. 2000. November.
8. Islamization of Europe Far Advanced, Battle Cry. L., 2005.
М. С. Савченко, А. В. Дарда
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ МИГРАЦИОННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА КАК ВАЖНЕЙШИЙ ФАКТОР РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ
В статье проводится анализ изменений миграционного законодательства с точки зрения обеспечения стратегических задач государства в сфере миграционной политики. Авторами обосновывается целесообразность принятых государственных мер, направленных на повышение эффективности правового регулирования получения российского гражданства, и предлагается ряд мер по его совершенствованию.
Ключевые слова: иностранный гражданин, миграционный процесс, правовое регулирование, миграция, гражданство.
Во втором десятилетии XXI века внешняя миграция в России приобретает новые черты, переставая быть исключительно экономической. Необходимо констатировать изменение экономических и социальных параметров миграции, требующее новых методов правового регулирования. В связи с этим актуально совершенствование национального миграционного законодательства, направленное на адаптацию миграционных потоков к стратегическим интересам государства.
Предопределенность внешних миграционных потоков экономическими причинами доминировала в начале XXI века. Это было связано с относительно стабильной социально-политической ситуацией на территории России, в то время как вооруженные конфликты, произошедшие в неко-
торых бывших республиках СССР в 90-е годы XX века, стали причиной массовых переселений. Однако, например, непродолжительный период военных действий в Южной Осетии в 2008 году не привел к сколько-нибудь значительной миграции населения в силу ограниченности территории данного конфликта.
В начале XXI века в целом стабильная миграционная ситуация не требовала полного контроля со стороны государства за миграционными процессами. Предпринятые меры по совершенствованию миграционного законодательства, несомненно, дали положительные результаты, повысив регулируемость внешней миграции. Приоритетными направлениями миграционной политики были следующие: сокращение нелегальных миграционных потоков, создающих соци-
