CC BY
36
ИРАНСКИЙ И ТЮРКСКИЙ ЭТНОСЫ В ПЕРИОД НАЦИОНАЛЬНО-
ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО РАЗМЕЖЕВАНИЯ СРЕДНЕЙ АЗИИ (1924-1925 ГОДЫ)
В.А. Никитюк, канд. ист. наук
Московский педагогический государственный университет (Россия, г. Москва)
DOI:10.24412/2500-1000-2021-10-1-7-13
Аннотация. В статье рассматривается процесс национально-территориального размежевания Средней Азии. Автор анализирует предпосылки и причины данного процесса, а затем, опираясь на оценки современников, рассматривает проекты создания национальных государств на территории региона. Особое внимание он уделяет деятельности Ф. Ходжаева, С. Ходжанова, М. Нусратулло, А. Валиди, И. Зеленского и др.
Рассматривая идеологические движения в странах Востока (например: джадидизм, пантюркизм, панисламизм), автор приходит к выводу, что они оказали решающее влияние на политическую ситуацию в Средней Азии. Пантюркистские настроения, которые были свойственны элите БНСР и ХНСР, отразились на этапе государственного строительства УзССР. В связи с этим, таджикское население республики, по словам представителей народа, было лишено права на самоопределение: Таджикистан несколько лет входил в состав УзССР в качестве автономной области. Это породило конфликты между иранским и тюркским этносами, населяющими когда-то единую среднеазиатскую территорию.
Эти и другие проблемы таджикской истории на её начальном этапе будут проанализированы в статье.
Ключевые слова: национально-территориальное размежевание, Средняя Азия, Ф. Ходжаев, младобухарцы, джадидизм, пантюркизм, Энвер-паша, И. Зеленский, М. Нусра-тулло, С. Ходжанов, Среднеазиатская федерация.
Национальному вопросу как острой политической, социальной и исторической проблеме, посвящены множество исследований. Новые данные позволяют трактовать эти вопросы иначе, чем было принято раньше. Сегодня очевидно, что национально-территориальное размежевание Средней Азии, рассматриваемое в советской литературе как апогей ленинской национальной политики, на самом деле отрицательно отразился на межнациональных отношениях в регионе.
Для того, чтобы рассмотреть проблему взаимодействия иранского и тюркского этносов, необходимо провести ретроспективный обзор: исследовать этническую картину Средней Азии; проанализировать, на каком этапе находилось нациестрои-тельство в регионе в кн. XIX - нач. XX вв.; определить предпосылки и причины национально-территориального размежевания.
С XVIII в. Средняя Азия находилась в сфере интересов зарубежных держав, в
связи с чем повысилось внимание к её истории и культуре. Накопленный исторический и археологический материал, этнографические атласы российских и европейских исследователей позволили прийти к следующим выводам.
Изначально территория Средней Азии была заселена индоевропейскими племенами. В Средние века туда впервые проникли тюркские кочевники. Ключевым для истории Средней Азии стало арабское вторжение, в результате которого произошли изменения в духовной жизни населения: на данной территории был распространён ислам.
Постепенно, это было связано, в первую очередь с монгольским нашествием, тюркские династии укрепили власть в этом регионе. Ираноязычное население теряло самостоятельность и было вынуждено либо уходить в горы, либо подчиняться. Примерно на этом этапе слово "таджик" стало употребляться в качестве обозначе-
ния покоренного ираноязычного населения.
Ирановед Карл Риттер описал сложившуюся ситуацию: "Таджики гораздо более развиты, смышлены, образованы, и склонны к искусствам, чем их дикие неучи повелители, на коих они должны работать <...> Они представляют печальную картину всякого рассеянного народа, отданного на произвол бурных наплывов иноземных населений, который ищет спасения на скалах, островах и поморьях, и там, в бессилии и уничижении, живет тем, что успел спасти из некогда гораздо лучшего прошедшего" [12, с. 396].
Однако таджики, являющиеся носителями персидской культуры, были нужны тюркам для получения опыта строительства государственных, экономических и хозяйственных отношений. По этой причине персидский язык на протяжении многих столетий оставался официальным языком делопроизводства, торговли и культуры.
Следующим важным этапом в истории региона стало возникновение новых государственных образований: Бухарского эмирата, Хивинского и Кокандского ханств.
К середине XIX в. усилилась борьба колониальных держав за территорию Средней Азии. В итоге регион был присоединен к Российской Империи. С 1886 г. он входил в Туркестанский край, причём Ко-кандское ханство было лишено автономии, тогда как Бухарский эмират и Хивинское ханство находились под протекторатом российских властей.
Российский востоковед В. В. Бартольд отмечал, что российская экспансия имела как положительные, так и отрицательные стороны. Благодаря имперским властям таджики были избавлены от набегов кочевников, но вместе с этим тюркский язык постепенно начал распространяться среди широких слоёв населения. Это было связано с тем, что "на этом [узбекском] языке легче <...> можно было объясниться с русскими властями, так как русские привели с собой переводчиков из татар и киргизов [казахов]" [5, с. 468]. Таджикский оставался "языком государственного делопроиз-
водства и культуры в Бухарском ханстве" [5, с. 467].
Советские исследователи также показывают, что таджикский язык использовало, в основном, городское население и интеллектуальная часть общества, тогда как на узбекском преимущественно говорили сельские жители [14, 77].
Кроме того, Россия оказала культурное и просветительское влияние. Одним из них был процесс формирования наций (в современном смысле этого слова), который начал зарождаться на Западе в XVIII - XIX вв. Постепенно эти идеи начали проникать на Восток, и Средняя Азия не стала исключением.
Фундаментом для зарождения идеи национальной самоидентификации на Востоке стало движение джадидизма. Изначально учение являлось просветительским, и его целью было изменение системы образования и просвещение в мусульманских регионах Российской Империи. Многие из представителей движения обучались в российских, европейских и турецких заведениях.
Некоторые из джадидов, например Аб-дурауф Фитрат, были свидетелями мла-дотурецкой революции в Турции. Данное событие отразилось не только на политических взглядах представителей движения, но и на его идеологии. В начале XX века в Средней Азии распространился пантюркизм, который был "проникнут духом ксенофобии и идеализации тюркского этноса" [13, с. 237]. Радикальные джадидиды ориентировались на это течение и выступали за создание отдельной от Российской империи Туркестанской республики.
Результатом турецкого влияния было образование различных общественных организаций, которые впоследствии стали основой для младобухарской и младо-хивинской партий, возникших в годы Февральской революции. Файзулла Ходжаев, активный деятель джадидистского и мла-добухарского движения, а в дальнейшем -1-ый председатель СНК УзССР, писал: "в Бухаре складывалась партия, могущая возглавить национальную революцию" [16, с. 130].
Следует сказать, что под "национальной революцией" понималось отнюдь не революция узбекского, таджикского или киргизского народа. К тому моменту естественных предпосылок для подобного разделения не было. Национальные государства, появившиеся в 1917 г., а затем в 1920 г. в Средней Азии, территориально соответствовали бывшим ханствам, а их этнический состав был пёстрым и разнообразным.
Первым из них стала Туркестанская автономия, образованная в ноябре 1917 г.; её представительный, законодательный и исполнительный органы состояли большей частью из местного мусульманского населения. Однако уже через три месяца она вошла в состав РСФСР как Туркестанская АССР.
Другими государственными образованиями, сложившимися на территории Средней Азии в 1920 г. стали Бухарская Народная Советская Республика и Хорезмская Народная Советская Республика. Элиты этих республик состояли из представителей младобухарской и младо-хивинской партий, идеология которых базировалась на национально-буржуазном фундаменте.
Эти события отчётливо показывают, что проект национально-территориального размежевания в том виде, в котором он был утверждён в 1924 г., не соответствовал историческим реалиям региона. В первые десятилетия XX в. ещё не были отработаны механизмы этнической идентификации: национальное движение не несло на тот момент каких-либо конкретных целей.
Национальный вопрос был привнесён в Среднюю Азию: большую роль в этом сыграла не только советская власть, но и пантюркистские силы, которые стали стягиваться в БНСР сразу после её образования. Это привело к созданию нелегального "Туркестанского национального объединения", целью которого было создание национальной демократической республики, не зависящей от России. Активную роль в деятельности этой организации играли элита БНСР и Ахметзаки Валиди То-ган. Организация шла на сближение с бас-
мачами, турецкими и афганскими деятелями, создавая базу, которая могла бы в дальнейшем противостоять советской власти [15, 58].
Помимо А. Валиди, активное участие в деятельности данного совета принимал младотурецкий деятель Исмаил Энвер (Энвер-паша). Первая мировая война и предшествующие ей конфликты показали, что турецкое владычество на европейском континенте окончательно ослабла. По этой причине османы обратили своё внимание на Восток, а именно на территории Российской Империи: Кавказ и Среднюю Азию.
В 1920 г. Энвер-паша прибыл в Москву, и, как отмечают биографы, Энвер "пытался усидеть между двумя стульями: выступать в роли лояльного представителя турецкого национального движения в Анатолии и одновременно лидера антиимпериалистического исламского движения в колониальном мире" [13, 243].
Через некоторое время он был отправлен в Бухару для того, чтобы своей деятельностью привлечь басмачей и мирных жителей на советскую сторону и пошатнуть авторитет эмира. Там он встретился с А. Валиди и другими членами союза. К этому моменту советская власть начала подозревать о существовании нелегальной организации. Некоторые члены союза, приняли решение присоединиться к басмаческому движению, а затем уехать за границу. В 1921 г. А. Валиди и Энвер-паша выступили открыто против советской власти.
Ф. Ходжаев, которого на тот момент поддерживала Москва, по воспоминаниям А. Валиди, не был готов к столь рискованным действиям, но "его охватывал ужас от перспективы, что отныне он будет вынужден вести вместе с русскими беспощадную борьбу против своих старых друзей и единомышленников" [15, с. 77].
Фигура Ф. Ходжаева достаточно противоречива: с одной стороны, он не был чужд идеям, которые проповедовали А. Валиди и Энвер-паша; с другой, в 1922 г. на 4-ой сессии Всебухарского ЦИКа, утверждал, что Энвер-паша хотел "Бухару сделать игрушкой Английской политики
<...>, что с точки зрения мусульманина вообще, так и с точки зрения Бухарца, является преступлением" [4, 110]. В своих сочинениях он поддерживал советскую власть и её деятельность, но в то же время состоял в нелегальных национальных организациях.
Обострение отношений стало одной из причин, по которой было решено провести национально-территориальное размежевание. Во-первых, оно предполагало разъединение народов, которые в Средней Азии "представляли ветки одного дерева, где каждая требовала особого внимания" [3, с. 300]. Во-вторых, было необходимо разорвать существующую духовную связь БНСР и ХНСР с Турцией, Ираном и Афганистаном. Религиозная общность могла привести к тому, что эти государственные образования присоединились бы к антироссийскому лагерю. В-третьих, "национальная идеология была экспортным товаром, который помогал Советской России играть на всем международном пространстве" [1, с. 115]. С помощью неё предполагалось "разжечь" для мировой революции Восток.
Вместе с этим Москва активно поддерживала Ф. Ходжаева, хотя, вероятно, догадки о его принадлежности к антисоветским кругам были. По всей видимости, советская власть опасалась, что неосторожные шаги против верхушки БНСР могут привести к тому, что регион будет сдан под британский протекторат.
Москва не была заинтересована в единой Средней Азии. По этой причине, проект Среднеазиатской федерации (в которую, помимо среднеазиатского региона была бы включена территория современного Казахстана), поддерживаемый С. Ходжановым и М.А. Паскуцким был отвергнут. Иосиф Михайлович Варейкис, член Среднеазиатского бюро ЦК РКП(б) и инициатор национально-территориального размежевания, заявил: "о создании Средне-Азиатской федерации пока что надо помолчать; нечего об этом говорить, нечего тратить время на обсуждение такого рода проектов" [6, с. 54].
В 1924 г. ЦК Политбюро РКП (б) был утверждён проект национального разме-
жевания, по которому БНСР и ХНСР самоликвидировались и передавали свои полномочия СССР. Позже образовались бы Туркменская ССР и Узбекская ССР. Удивительно, что при решении данного вопроса создатели проекта не собрали необходимых статистических данных о проживании этнических группы на территории. Исаак Абрамович Зеленский, глава Центральной территориальной комиссии по национально-государственному размежеванию Средней Азии, отмечает, что в Бухаре "точных данных о национальном составе не имеется" [7, с. 72], хотя на тот момент там проживало более 2,5 млн. человек.
10 августа 1924 г. на II заседании Узбекского партийного бюро по организации национальных республик был поднят вопрос "О подготовке выделения Таджикской автономной области", для чего была создана Узбекская комиссия.
Через неделю состоялся первый пленум, на котором Р. Исламов и И.А. Зеленский внесли предложение о создании Таджикской АО на территории УзССР, в которую бы вошли Восточная Бухара и горные волости Самарканда [7, с. 75-76]. Крупные города (Самарканд, Ходжент, Коканд, Бухара и др.), населённые большей частью таджиками, не были присоединены к области. Подобный план представили Таджикской подкомиссия, которая из-за нехватки времени не смогла внимательно подойти к его изучению и утвердила проект.
На заседании, состоявшимся 21 августа 1924 г., встал вопрос о таджиках (ок. 800 тыс. человек), которые будут проживать вне Таджикской АО. Ч. Имамов, представлявший узбекскую комиссию ответил: "И географически, и политически, и экономически не представляется возможным создать объединение всех 1 200 000 таджиков в одну местность, в одну автономную область" [11, с. 402]. Противником данного деления выступил С. Ходжанов. Несмотря на это, 6 сентября 1924 г. данный проект был утверждён.
Таким образом, в 1924 г. в результате национально-территориального размежевания Таджикская АО вошла в состав УзССР. Это вызывало недовольство пред-
ставителей народа, и через несколько месяцев Максум Нусратулло, занимающий должность председателя ЦИК Восточной Бухары, обратился с письмом к И. В. Сталину. Он указал на то, что границы области не соответствовали естественным границам расселения таджиков: большая часть народа проживала на территории Узбекской ССР, что лишило её права на национальное самоопределение. М. Нусратулло по праву вспоминают как "самоотверженного представителя таджикской нации" [2].
Несмотря на то, что требования таджикской стороны не были полностью удовлетворены, к Таджикской АО была присоединена Памирская АО другие территории. В связи с этим в 1926 г. автономная область стала Таджикской автономной республикой.
В 1926 г. произошла перепись населения. По её данным, около 75% человек в УзССР были узбеками. Тем не менее, большая часть городского населения продолжала говорить на таджикском языке. Исследователь Бухары О. А. Сухарева в своей работе подчеркивает, что "многие семьи, также как и отдельные группы, употребляющие таджикский язык (владея, как и все бухарцы, также и узбекским языком), по своему происхождению относятся себя к узбекам" [14, с. 79]. Данное мнение было подвергнуто жёсткой критике: "говоря о таджикоязычности подавляющего большинства населения Бухары, автор всячески избегает сказать о том, что значительную часть населения города составляют таджики" [9, с. 177].
Резкий прирост узбекского населения в городах бывшей БНСР объяснялся также тем, что таджики были вынуждены признавать себя "узбеками". В противном случае, им пришлось бы мигрировать в свою автономную республику, которая занимала практически непригодные для
уменьшилось, "словно среди таджиков в этой республике прошла страшная эпидемия, которая в течение короткого времени унесла жизни сотен тысяч людей одинаковой национальности" [10, с. 56].
Лишь в 1929 г. Таджикская АССР стала равноправной союзной республикой, однако даже тогда исторически таджикские территории, не были к ней присоединены возвращены.
Таким образом, проект национально-территориального размежевания Средней Азии был не "только «московским», но и «младобухарским» проектом" [4, с. 113]. У него была чёткая тюркская направленность, связанная с сильнейшим влиянием Турецкой республики на данные земли, а также с тем, что Москва была вынуждена мирится с
Ф. Ходжаевым, Р. Фитратом и другими представителями национального движения.
В свете этих событий М. И. Калинин заявлял: "...Узбекистан, имея огромный культурный потенциал, технические возможности, наиболее богатые города Востока и людские ресурсы, должен играть в Центральной Азии огромную роль, можно сказать, роль гегемона <...> Я считаю вполне законным и естественным желанием играть первую скрипку в Средней Азии" [8, с. 630]. Однако он не учитывал, что культурные и экономические центры региона исторически были закреплены за таджикским народом.
Подобная "узбекская направленность" политики привела к тому, что 1920-1930-ые гг. стали одними из самых трагичных в истории таджикского народа: он нёс как людские так и материальные потери. Большая часть таджиков Средней Азии, мигрировав в Афганистан и другие страны, так и не смогла вернуться на родину, другая часть была вынуждена ассимилироваться.
жизни территории. Таджикское население
Библиографический список
1. Абашин С. Н. Нациестроительство и национализм: Средняя Азия // Россия и мусульманский мир. 2009. №1. С. 115.
2. Алимардонов М. Нусратулло Махсум и образование Таджикистана [Электронный ресурс: http://www.mrwolf.ru/Kultura_i_iskusstvo/Istoriya/9157] (Дата обращения: 24.09.2019).
3. Алимов Д., Багиров И. История общественно-культурного реформаторства в Центральной Азии и на Кавказе (XIX - начало XX века). Самарканд: МИЦАИ, 2012. С. 300.
4. Арапов А.В. Мы не войдем в историю?!.. К политической биографии Файзуллы Ходжаева (1896-1938) // Общественное мнение. Права человека (Узбекистанский гуманитарный журнал). 2006. №1. С. 113.
5. Бартольд В. В. Таджики. Исторический очерк // Сочинения. Т I, Ч. 1.
6. Варейкис И. Новый этап национального строительства в Средней Азии / Варейкис И., Зелеснкий И. Национально-государственное размежевание Средней Азии. Ташкент: Среднеазиатское государственное издательство, 1924. С. 54.
7. Зеленский И. Национально-территориальное размежевание Средней Азии / Варей-кис И., Зелеснкий И. Национально-государственное размежевание Средней Азии. Ташкент: Среднеазиатское государственное издательство, 1924. С. 75-76.
8. Калинин М. И. Международное и внутреннее положение. Доклад на первом учредительном съезде Коммунистической партии Узбекистана 6 февраля 1925 г. // Избранные сочинения. Т. 1. С. 630.
9. Кисляков Н. А. О. А. Сухарева. К истории городов Бухарского ханства // Советская этнография, 1959, № 1. С. 177.
10. Масов Р. М. Таджики: вытеснение и ассимиляция. Душанбе, 2003. С. 56.
11. Масов Р. М. (ред.). История таджикского народа. Том V. Новейшая история (19171941 гг.). Душанбе: Изд-во Академии наук Республики Таджикистан Института истории, археологии и этнографии им. А. Дониша, 2011. С. 402.
12. Риттер К. Иран. СПб: Издание Русского географического общества, 1874. С. 396.
13. Субаев Р. Р. Измаил Энвер-паша и его модификации турецкой национальной идеи / До и после Версаля. Политические лидеры и идея национального государства в Центральной и Юго-Восточной Европе. М.: Российская академия наук. Институт славяноведения, 2009. С. 243.
14. Сухарева О. А. К истории городов Бухарского ханства. Ташкент: Изд-во академии наук узбекской СССР, 1958. С. 79.
15. Тоган Валиди Заки. Воспоминания. Борьба народов Туркестана и других восточных мусульман-тюрков за национальное бытие и сохранение культуры. Книга II. Уфа: Ки-тап, 1998.
16. Ходжаев Ф. О младо-бухарцах // Историк-марксист. 1926. №1.
IRANIAN AND TURKISH ETHNOS DURING THE PERIOD OF NATIONALTERRITORIAL DISTRIBUTION OF CENTRAL ASIA (1924-1925)
V.A. Nikityuk, Candidate of Historical Sciences Moscow State Pedagogical University (Russia, Moscow)
Abstract. In article author analyzes nation-building in the Middle Asia. Author analyzes causes and prerequisites of this process, opinions of contemporaries, projects of nation states building. He gives one's attention to working of F. Hodzhaev, S. Hodzhanov, M. Nusratullo, A. Validi, I. Zelenskiy and others.
Author analyzes ideological trends in the East's countries and comes to conclusion that it influenced on political situation in the Middle Asia. Government of BNSR and HNSR were interested in ideology of pan-Turkism. It influences on nation-building. Tajiks don't have right to self-determination. It was a cause of nation conflicts.
This problems will be analyzed in article.
Keywords: nation-building in the USSR, the Middle East, F. Hodzhaev, mladobukhartsy, jadidism, pan-Turkism, the Federation of Central Asia, Ismail Enver, I. Zelenskiy, M. Nus-ratullo, S. Hodzhanov.
