CC BY
238
7. УГОЛОВНОЕ ПРАВО И КРИМИНОЛОГИЯ, УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.08)
7.1. ИНЫЕ НАСИЛЬСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЗДОРОВЬЯ1
Казакова Вера Александровна, д-р юрид. наук, профессор. Должность: заведующая кафедрой. Место работы: Московский государственный лингвистический университет. Подразделение: кафедра уголовно-правовых дисциплин. E-mail: [email protected]
Аннотация: В № 3 и 4 за 2018 г. нашего журнала были опубликованы статьи, посвященные общей характеристике преступлений против здоровья и уголовно-правовой регламентации ст. 111 - 115 и 118 УК РФ. Настоящая статья продолжает цикл публикаций, посвященных особенностям квалификации преступлений главы УК РФ. В ней подвергаются уголовно-правовому анализу иные насильственные преступления против здоровья, регламентируемые ст. 116, 1161, 117, 119, 120 УК РФ. Анализируются спорные вопросы, не имеющие единообразного толкования в доктрине и следственно-судебной практике.
Вопросам регламентации ответственности за причинение вреда здоровью посвящено большое количество научных работ. К ним можно отнести труды О.В.Артюшиной, Э.А.Багун, И.Б.Бойко, Г.Н.Борзенкова, С.В.Бородина, Н.Д.Дурманова, Н.И.Загородникова, В.И.Зубковой, В.П.Кашепова, А.И. Коробеева, А.С.Никифорова, С.В.Расторопова, Э.Л.Сидоренко, Д.С.Читлова, М.Д.Шаргородского и многих других авторов.
В данной статье на основе системного подхода и таких частно-научных методов как статистический, формально-логический и сравнительно-правовой выявляются существующие в правоприменительной практике проблемы ответственности за причинение вреда здоровью, анализируются изменения (проекты изменений) уголовного законодательства, в частности, касающиеся конструирования составов преступлений с административной пре-юдицией (ст. 1161 УК РФ), спорные вопросы применения нормативной базы, ее толкования в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам квалификации названных преступлений против здоровья.
Сделаны выводы о дискуссионных вопросах соотношения понятий «истязание» и «пытка», способах нанесения угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, наказуемости преступлений против здоровья, пробелах, связанных с преступными злоупотреблениями достижениями медицинской науки в области транспланталогии.
Ключевые слова: побои, истязание, пытка, утрата трудоспособности, трансплантация органов или тканей человека, административная преюдиция, наказуемость насильственных преступлений против здоровья.
OTHER VIOLENT CRIMES AGAINST HEALTH
Kazakova Vera Aleksandrovna, Dr of Law, Professor. Position: Head of chair. Place of employment: Moscow State Lin-
1 Продолжение цикла статей преступлений против здоровья
guistic University. Department: Criminal Law disciplines chair. E-mail: [email protected]
Annotation: Previously, articles about the general characteristics of crimes against health and criminal-legal regulation of Art. 111 - 115 and 118 of the Criminal Code of the Russian Federation were published (in numbers 3 and 4 of our magazine in 2018). This article continues the cycle of publications about the qualifications of crimes in the Criminal Code of the Russian Federation. The article analyzes crimes of violence against health (art. 116, 116.1, 117, 119, 120) of the Criminal Code of the Russian Federation.
This article analyzes disputed issues that do not have a uniform interpretation in doctrine and legal precedents. A large number of scientific works have been devoted to the regulation of liability for bodily injuries. These include the works of O.Artyushina, E.Bagun, I.Boiko, G.Borzenkova, S.Borodina, N.Durmanov, N.Zagorodnikov, V.Zubkovoy, V.Kashepov, A.Korobeev, A.Nikiforov, S.Rastoropov, E.Sidorenko, D.Chitlov, M.Shargorodsky and many other authors.
In this article, based on the systematic approach and such private-scientific methods as statistical, logical and comparative, problems of responsibility for causing harm to health existing in law enforcement practice are revealed; changes (draft amendments) of criminal legislation are analyzed, crimes with administrative prejudice (Article 1161 of the Criminal Code) are analyzed in this article too. Controversial issues of the application of the regulatory legal system, its interpretation in the decisions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation on the qualification of these crimes against health.
Also conclusions about the discussion issues of the correlation between the concepts of "torture" and "investigative torture", about some ways of threat of homicide or causing serious harm to health, punishability of crimes against health; about gaps related to criminal abuses of medical worker in the field of transplantology are made. Keywords: battery, torture, investigative torture, disablement, transplantation of human organs or tissues, administrative prejudice, the punishability of violent crimes against health.
ПОБОИ (СТ. 116 УК РФ)
Это деяние относится к преступлениям небольшой тяжести насильственного характера.
Его объектом может являться как здоровье человека, так и телесная неприкосновенность. В результате побоев или иных насильственных действий человеку причиняется физическая боль. Понятие физической боли в уголовно-правовом законодательстве отсутствует. В медицинском смысле боль - это признак нарушения нормальных процессов организма. Она сопровождает вред здоровью и может предшествовать ему. По смыслу ст. 116 УК РФ ответственность наступает за такие побои и иные насильственные действия, боль от которых не вызывает вред здоровью, но объективно связана с возможностью наступления таких последствий. Более того, одни и те же действия могут вызвать у разных потерпевших различные последствия в зависимости от возраста, состояния здоровья и других личных особенностей. Факт ненаступления последствий в виде вреда здоровью разграничивает побои и
причинение легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью.
Согласно п.9 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека «Поверхностные повреждения, в том числе: ссадина, кровоподтек, ушиб мягких тканей, включающий кровоподтек и гематому, поверхностная рана и другие повреждения, не влекущие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека».
В квалификации побоев, как деяния, не причиняющего вреда здоровью, есть определенный парадокс. Поместив эту статью в главу о преступлениях против жизни и здоровья, законодатель признает связь побоев с посягательством на здоровье, хотя при этом отрицает причинение ему вреда. На этом основании в литературе высказывается мнение о том, что побои и истязания имеют основным объектом не здоровье, а честь и достоинство[4.С. 8].
Другие авторы считают несправедливым игнорирование того вреда, который согласно медицинским документам расценивается как потеря общей трудоспособности в размере менее 10%, и на этом основании предлагают установить четвертую степень тяжести вреда здоровью, назвав его незначительным [1.С. 114].
По объективной стороне побои совершаются путем активных действий. В литературе высказывается мнение, что по этой статье должен квалифицироваться и однократный удар, но как иное насильственное действие [10. С. 302]. Большинство авторов рассматривают побои как многократные удары.
Историческое толкование термина «побои» приводит к иному выводу. Дело в том, что уголовная ответственность за это преступление существовала всегда как в досоветский период (по Русской Правде 1153 г., Соборному Уложению 1649 г., Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.), так и по уголовным кодексам советского периода (ст. 157 УК РСФСР 1922 г., ст. 112 УК РСФСР 1960 г.). Еще С.В. Позны-шев, комментируя Уложение 1845 г., писал: «Побои, в смысле юридическом, не предполагают многократности действия, и один удар может быть подводим под понятие побоев» [13.С.99]. И действительно, за гранью 5% находится, например, потеря одного зуба, что согласно Медицинским критериям определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, не рассматривается даже как легкий вред здоровью. Если единичный удар кулаком в челюсть привел к потере зуба, не считать такое деяние побоями - значит игнорировать общественную опасность такого деяния. Современная судебная практика также исходит из этого.
Так, 30 мая 2017 мировым судьей г. Златоуста Челябинской области был вынесен приговор по ст. 116 УК РФ в отношении Тюбарова П.Г., который находясь на лестничной площадке, действуя из хулиганских побуждений в состоянии алкогольного опьянения, умышленно нанес один удар острием ножа сверху вниз в правую лопаточную область спины Чикмареву С.В., чем причинил последнему сильную физическую боль и травму. Согласно заключению эксперта Чикмареву С.В. причинена рана задней поверхности грудной клетки справа. Указанное повреждение образовалось от одного травмирующего воздействия, не повлекшего за собой кратковременного расстройства здоровья или значительной стойкой утраты общей трудоспособно-
сти, которое расценивается как повреждение, не причинившее вред здоровью[20].
В качестве иных насильственных действий может выступать любое физическое воздействие, не повлекшее расстройство здоровья: щипки, сдавление частей тела, опущение головы под воду, воздействие огнем, горячей или ледяной водой, вырывание волос, укусы, в том числе с использованием животных, насекомых, воздействие электрическим током, введение в организм психостимуляторов и других вредных веществ, негативно действующих на физическое здоровье и психику, и т.п.
За последние два года уголовная ответственность за побои дважды претерпела существенные изменения.
Федеральным законом от 03.07.2016 г. № 323-ф3 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» статья 116 УК РФ была частично дек-риминализирована за счет введения в нее альтернативных составообразующих признаков:
- в отношении близких лиц;
- из хулиганских побуждений;
- по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
Понятие «близкие лица» разъяснялось в примечании. Оно охватывало близких родственников, опекунов и попечителей, свойственников виновного и лиц, ведущих с ним общее хозяйство.
Одновременно в УК РФ была введена ст. 1161, сконструированная с административной преюдицией. По ней должны нести ответственность лица, совершившие побои без указанных в ст. 116 УК РФ признаков, ранее подвергнутые административному взысканию за аналогичное деяние.
Эта новация вызвала много нареканий со стороны ученых и практических работников, особенно в части введения признака «в отношении близких лиц».
Так, говорилось о больших расхождениях в уголовном, уголовно-процессуальном, семейном, жилищном, налоговом и ином законодательстве по поводу оперирования терминами «близкие», «близкие родственники», «члены семьи», «лица, ведущие общее хозяйство» и т.п. Высказывались мнения о нарушении принципа равенства в уголовно-правовой защите между близкими лицами и иными потерпевшими. Высказывались опасения в отношении возможных злоупотреблений и вмешательства в отношения, обеспечивающие воспитание детей родителями и т.п.
Все это обусловило принятие 7.02.2017 г Федерального закона № 8-ФЗ «О внесении изменений в статью 116 Уголовного кодекса Российской Федерации». В последней редакции признак «в отношении близких лиц» был исключен из диспозиции.
Современная редакция ст. 116 УК РФ, таким образом, предусматривает в качестве обязательного элемента состава этого преступления альтернативно наличие одного из вышеназванных мотивов.
Содержание данных мотивов не отличается от изложенного в разъяснении квалифицированных составов ст. 111 УК РФ с той лишь разницей, что в статье о побоях они являются составообразующими, а в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью - квалифицирующими (п. «д», «е» ч.2 ст. 111 УК РФ).
Субъективная сторона характеризуется прямым или косвенным умыслом и одним из названных мотивов.
Субъект - лицо, достигшее 16 лет.
НАНЕСЕНИЕ ПОБОЕВ ЛИЦОМ, ПОДВЕРГНУТЫМ АДМИНИСТРАТИВНОМУ НАКАЗАНИЮ (СТ. 1161 УК РФ)
Рассматриваемый состав предусматривает уголовную ответственность за нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, за исключением перечисленных в ст. 115 и 116 УК РФ. Этот состав является привилегированным по сравнению с предыдущим и применяется к лицам, ранее подвергнутым административному наказанию за аналогичное деяние.
До сих пор глава 16 УК РФ «Преступления против жизни и здоровья» не содержала норм с административной преюдицией. Отказ от нее в первоначальной редакции УК РФ был обусловлен доктринальной позицией о том, что количество административных правонарушений не может перерасти в качественно иное явление - общественно опасное деяние.
В 2009 г. при существовании различных точек зрения ученых на эту проблему законодатель, воодушевленный посланием Президента страны Д.А. Медведева Федеральному Собранию, вернулся к идее шире использовать в уголовном законе административную преюдицию, то есть привлекать к уголовной ответственности только в случае повторного (неоднократного) совершения административного правонарушения. Первоначальный проект изменений в УК РФ содержал 12 таких составов. В части преступлений против здоровья в их число вошло лишь незаконное производство аборта без тяжких последствий для здоровья потерпевшей (ч. 1 ст. 123 УК РФ). Основной целью нововведения было значительно сократить количество граждан, отбывающих наказание в виде лишения свободы за действия, не представляющие повышенной опасности для общества.
31 июля 2015 года Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял постановление № 37, которым внес в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекты федеральных законов по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности. Как видно из пояснительной записки к законопроекту, его авторы преследовали цели гуманизации и либерализации уголовного законодательства на основе принципов справедливости, соразмерности и неотвратимости наказания.
В них была предусмотрена декриминализация (в том числе частичная) ряда уголовно наказуемых деяний с введением аналогичных административно наказуемых. Из главы 16 УК РФ проект предусматривал изменения в статьи о таких преступлениях небольшой тяжести как побои (ч.1 ст.116 УК РФ) и угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ч.1 ст. 119 УК РФ). При этом предусматривалось, что уголовная ответственность за названные преступления сохранится при совершении их с квалифицирующими признаками.
К настоящему времени административная преюди-ция предусмотрена в двенадцати составах Особенной части УК РФ2. Из рассматриваемой главы это - ст. 1161 УК РФ «Нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию». Предлагаемая в проекте административная преюдиция в отношении ст.
2 Данные по состоянию на 29.03.2018 г.
119 УК РФ (Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью) была отвергнута законодателем.
Символично, что перечень составов в законопроекте 2009 года ни по одному из них не совпадает с тем, в который теперь входят составы с административной преюдицией. Это, скорее всего, свидетельствует о непродуманности и необоснованности их выбора. Каких либо веских аргументов в пользу первого или второго списка, а тем более научного обоснования в пояснительных записках не приводится.
Кроме этого отличия по элементам состава преступления по сравнению со ст. 116 УК РФ следует отметить отсутствие таких мотивов как хулиганские побуждения, а также политическая, идеологическая, расовая, национальная или религиозная ненависть или вражда либо ненависть или вражда в отношении какой-либо социальной группы. Таким образом, по этой статье теперь осуждаются лица, совершившие побои по мотивам личной неприязни, ненависти, мести, ревности, из-за семейного конфликта и т.п., в случае совершения преступления в течение года с момента исполнения административного наказания.
Статья явилась результатом частичной декриминализации побоев, что вызвало достаточно много возражений специалистов [7; 11; 15]. Высказываются сомнения в отсутствии общественной опасности побоев со ссылкой на насильственный характер преступления, наличие уголовно-правового запрета побоев в истории российского законодательства и многих зарубежных стран. Кроме того, в административном праве отсутствуют институты соучастия, неоконченного преступления, что поможет избежать ответственности организаторам, подстрекателям и пособникам побоев, лицам, чье посягательство было пресечено на стадии покушения. Исключение возможности проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий породит безнаказанность не пойманного на месте совершения побоев виновного.
Сторонники новации (административной преюдиции для побоев) приводят аргументы об упрощенном привлечении к ответственности, в результате чего в 2017 г. при резком снижении осужденных за побои к уголовному наказанию (более чем в 3 раза), число административно наказанных по вновь введенной статье 6.1.1 КоАП РФ почти в 20 раз превысило показатели осужденных по ст. 116 и 1161 УК РФ.
В данном случае наблюдается усиление неотвратимости ответственности, пусть и административной, тем более, что наказуемость таких побоев по меркам административного права достаточно суровая - административный штраф в размере от пяти тысяч до тридцати тысяч рублей, либо административный арест на срок от десяти до пятнадцати суток, либо обязательные работы на срок от шестидесяти до ста двадцати часов. Из 113377 лиц, подвергнутых административным наказаниям в 2017 г., штраф назначен 79 %, обязательные работы - 13%, административный арест - 8 % [21].
Субъективная сторона характеризуется прямым или косвенным умыслом.
Субъект - лицо, достигшее 16 лет.
ИСТЯЗАНИЕ (СТ. 117 УК РФ)
В 2017 году по ч.1 ст. 117 УК РФ осуждено 1226 чел. и по ч. 2 -447.
Объект истязания относится к числу дискуссионных вопросов. К классическому и традиционному пониманию в качестве основного объекта этого преступления
здоровья человека обычно добавляют как альтернативный объект телесную неприкосновенность, а также дополнительным объектом иногда считают честь и достоинство лица.
Это объясняется вариативностью деяний, составляющих объективную сторону истязания. Оно может характеризоваться:
- причинением физических страданий путем систематического нанесения побоев;
- причинением физических страданий иными насильственными действиями;
- причинением психических страданий иными насильственными действиями;
- совокупностью вышеназванных деяний.
Оно может осуществляться и путем бездействия (оставление беспомощного человека без воды, пищи, воздуха, сна, в темноте и т.п.).
Важной особенностью этого преступления является наличие истязания, содержанием которого являются не любые вышеназванные способы, а лишь те, которые носят характер мучений, дают ощущение подавленности, страдания, горя, страха, физической и (или) душевной боли и других подобных результатов воздействия на человека. В отличие от неоднократных побоев акты истязания соединены единым умыслом и восприятием потерпевшего, который на протяжении определенного времени непрерывно испытывает это негативное воздействие.
Традиционно систематичностью признается в теории и судебной практике три и более акта воздействия на протяжении времени, когда между первым и последним сохраняется уголовно-правовое значение (то есть не истекли сроки давности уголовного преследования) и ни один из них не стал предметом судебного разбирательства.
В качестве последствий исключается причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, возможно причинение легкого вреда здоровью. Поэтому состав ч.1 ст. 117 УК РФ относят к формально-материальным.
Часть 2 ст. 117 УК РФ содержит следующие квалифицирующие признаки:
а) в отношении двух или более лиц;
б) в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;
в) в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности;
г) в отношении заведомо несовершеннолетнего или лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного, а равно лица, похищенного либо захваченного в качестве заложника;
д) с применением пытки;
е) группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
ж) по найму;
з) по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
Содержание пунктов «а», «б», «е», «ж» и «з» были рассмотрены в связи с комментариями к ст. 111 УК РФ и в данном преступлении специфики не имеют.
Пункт «в» и «г» направлены на защиту наиболее уязвимых потерпевших - беременной женщины, несовершеннолетнего лица, лица, находящегося в беспомощном состоянии либо находящегося в любой зави-
симости от виновного, а также похищенного или взятого в заложники. Все эти обстоятельства вменяются в вину только в случае осведомленности о них потерпевшего.
В том случае, если виновный в истязании сам явился субъектом похищения или взятия в заложники истязаемого, ответственность наступает по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 117 и ст. 126 или 206 УК РФ.
Так, 3 декабря 2014 г. Железнодорожным районным судом г. Улан-Удэ (Республика Бурятия) была осуждена Митанова Д.В. по п. в» ч.2 ст. 126, п. «е» ч.2 ст. 117 УК РФ. Совместно с неустановленной следствием женщиной она напала на остановке общественного транспорта на потерпевшую В.М., высказала в ее адрес угрозу убийством. В результате совместных преступных действий по применению физического и психического воля В.М, к сопротивлению была подавлена. Преступницы остановили проезжавшую мимо неустановленную следствием автомашину, после чего Митанова с силой толкнула В.М.. двумя руками в правое плечо и приказала сесть в салон автомобиля. При этом во время следования Митанова с целью подавления возможного сопротивления В.М., а также пресечения попыток последней сообщить водителю автомашины о совершаемом в отношении нее преступлении, высказывала ей угрозы убийством, сопровождая их демонстрацией руки, сжатой в кулак. В.М., восприняв ранее высказанные в ее адрес угрозы убийством, реально, видя агрессивный настрой Митановой и ее соучастницы, напуганная их предшествовавшими преступными действиями, сопротивления не оказывала, попыток сообщить в совершаемом в отношении нее преступлении неустановленному следствием водителю автомобиля не предпринимала. Митанова совместно с соучастницей завезли потерпевшую в частный дом, где продолжили физическое и психическое насилие: нанесение ударов ногами по голове и телу, вырывание волос, отрезание волос ножом, толкание на железную батарею, срывание одежды, тушение сигарет о ладони потерпевшей. Подобные действия длились коло 13 часов. Затем Митанова, взяла в руки зарядное устройство от сотового телефона со шнуром и, накинув данный шнур на шею В., приказала последней встать на четвереньки и стала тянуть за два конца накинутый на шею В. шнур руками, заставляя В. М. передвигаться вслед за нею на коленях и избивая ее. После этого они насильно заперли В.М в подполе, где удерживали около 30 минут. Через полчаса, выпустив В.М. из подпола, продолжили избиение. Затем совместно с пришедшими мужчинами употребляли спиртное, заставляли В.М. также употреблять спиртное. Пользуясь тем, что женщины отвлеклись, потерпевшая упросила одного из мужчин выпустить ее.
В последующем проведенная судебно-медицинская экспертиза установила, что В.М. нанесены: закрытая черепно-мозговая травма в виде сотрясения головного мозга; кровоподтеки на лице; участка прореживания волос в теменной области справа и слева, лобной области с кровоизлияниями; кровоизлияние и разрывы на слизистой верхней губы; ссадины на шее; ушиб мягких тканей грудной клетки слева в виде ссадин и кровоподтека; ссадины и кровоподтеки на верхних конечностях; ссадины на задней поверхности брюшной стенки справа; ссадина и кровоподтек в поясничной области слева; кровоподтеки и ссадины на нижних конечностях; термический ожог 1 степени на ладонной поверхности правой кисти, по своим свойствам расце-
нивающиеся как телесные повреждения, причинившие легкий вред здоровью человека, по признаку кратковременного его расстройства не более 21 дня.
При назначении наказания Митановой Д.В. суд учел характер и степень общественной опасности совершенных ею преступлений, личность подсудимой, влияние назначенного наказания на исправление подсудимой и условия ее жизни, а так же смягчающие наказание обстоятельства, к которым суд отнес признание вины подсудимой, раскаяние в содеянном, наличие малолетнего ребенка, отсутствие судимости на момент совершения преступлений, положительные характеристики по месту жительства, молодой возраст подсудимой, активное способствование расследованию, выразившееся в изобличении других соучастников преступлений в ходе предварительного следствия. Совокупность приведенных обстоятельств в отношении подсудимой, в том числе, поведение виновной после совершения преступления и содействие изобличению других соучастников, по мнению суда, существенно уменьшила степень общественной опасности указанных преступлений. Кроме того суд не нашел в действиях подсудимой отягчающих обстоятельств (не приняв во внимание состояние опьянения). В связи с этим, суд на основании ст. 64 УК РФ признал данные обстоятельства исключительными и в соответствии с ч.1 ст.64 УК РФ посчитал возможным назначить Мита-новой Д.В. наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией указанных выше статей УК РФ, в виде четырех лет лишения свободы, а также применить отсрочку исполнения приговора до достижения ее ребенком 14 лет [20].
Не исключена ситуация, когда виновный в истязании совершает это преступление в отношении похищенного или взятого в заложники другими преступниками.
Неоднозначно комментируется в литературе термин «пытка». Ст. 117 УК РФ снабжена примечанием, которое относит к нему причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях. Указание на причинение физических или нравственных страданий ничего не добавляет к сущности истязания, далее следует открытый перечень целей истязания путем пытки:
- понуждение к даче показаний;
- понуждение к иным действиям, противоречащим воле человека;
- наказание;
- иные цели.
В отличие от Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания [17], где в определение пытки включено указание на специального субъекта -государственное должностное лицо или иное лицо, выступающее в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия, в отечественном законодательстве субъект этого преступления (как по первой, так и по второй части этой статьи) общий - вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. В связи с этим возникает проблема разграничения простого истязания и истязания с помощью пытки, так как пытка и истязание - понятия синонимичные, а какая-либо цель есть у любого истязателя.
В судебной практике крайне редко встречается квалификация истязания с применением пытки. Вероятно, пытка должна преследовать какую-то дополнительную
цель, связанную с желанием получить информацию или принудить к какому-либо действию.
Так, 22 июля 2010 г. судом Черлакского района Омской области за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116, ч.1 ст 119 и п. «д» ч.2 ст. 117 УК РФ, был осужден Берников, который применил пытку с целью заставить сожительницу признаться в супружеской неверности, для чего раскаленным паяльником причинил ей термические ожоги в области брови и глаза, а также на ноге. Когда паяльник остыл, он включил его в электросеть, угрожая, что вновь его применит и убьет ее и ребенка, если она не признается. После этого выхватил у нее годовалого ребенка и, удерживая на вису за ворот одежды, причинил ему повреждение в виде странгуляционной борозды в области шеи, не приведшее к вреду здоровью, но причинившее физическую боль[20].
Если в результате пытки причинен тяжкий или средней тяжести вред здоровью, то такое деяние следует квалифицировать по п. «б» ч.2 ст. 111 или п. «в» ч. 2 ст. 112 УК РФ по признаку особой жестокости.
Субъективная сторона предполагает прямой или косвенный умысел.
Субъект - лицо, достигшее 16 лет.
УГРОЗА УБИЙСТВОМ ИЛИ ПРИЧИНЕНИЕМ ТЯЖКОГО ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ (СТ. 119 УК РФ)
Это преступление - самое распространенное из группы преступлений против здоровья.
В 2017 году по ст. 119 УК РФ осуждено 24292 лица, из них к обязательным работам - 49%, к лишению свободы условно 21%, к реальному наказанию в виде лишения свободы - 15% , к ограничению свободы 13%, к иным наказаниям 2%. Почти столько же (около 23 тыс. лиц) освобождено от уголовной ответственности и наказания, большая часть которых (95%) по ст. 76 УК РФ в связи с примирением с потерпевшим.
Предупреждение этого преступления играет роль двойной превенции, так как нередко лица, чья угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью не была пресечена и не получила адекватной реакции со стороны органов правосудия, совершают более тяжкие преступления против жизни и здоровья личности. В связи с этим следует признать правильным отклонение законопроекта о декриминализации этого преступления[18].
Объектом этого преступления является психическое и психологическое благополучие, душевное спокойствие, так как сущностью угрозы является воздействие на психику человека, психическое насилие с целью создать обстановку страха, тревоги, подчинения. Только в этом смысле можно говорить о направленности этого деяния на здоровье человека. Фактическое наступление вреда здоровью влечет ответственность по иным статьям этой главы.
С объективной стороны состав этого преступления включает деяние в виде угрозы, выраженной любым способом. Многообразие способов угрозы побудило специалистов их классифицировать. Так, выделяют следующие виды угроз:
вербальную - передаваемую устно, письменно, в том числе посредством телефонной, телеграфной или факсимильной связи, электронной почты, сети Интернет;
инвариативную - вербальную угрозу, сопровождаемую демонстрацией оружия или имитацией его применения, а также предметов, используемых в качестве оружия;
конклюдентную - угрозу жестами, резкими движениями;
ситуационную - угрозу обстановкой совершения преступления;
комбинированную [5.С. 19-20]3.
Чаще всего угроза носит вербальный характер, подкрепленный демонстрацией оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ножа, топора, лопаты, тяжелой кухонной утвари). При этом суды нередко квалифицируют как угрозу и наносимые удары, сдавливание шеи, окунание лица под воду в том случае, если они не привели к наступлению реального физического вреда.
Так, Кудряков обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.119 УК РФ, за то что он, находясь в квартире своей сожительницы, в состоянии алкогольного опьянения, действуя умышленно, с целью оказания психического воздействия, направленного на запугивание своей сожительницы, подошел к ней на расстояние менее одного метра и, схватив двумя руками за шею, начал сдавливать свои пальцы рук на шее последней, тем самым, перекрыв ей доступ к кислороду, после чего высказал в ее адрес словесную угрозу убийством. В этот момент ей удалось вырваться и покинуть комнату указанной квартиры. Кудряков, продолжая свой преступный умысел, направленный на запугивание, прошел в коридор вышеуказанной квартиры, где находилась сожительница, подошел к последней на расстояние менее одного метра, после чего вновь стал ее душить и угрожать убийством.
В сложившейся обстановке действия Кудрякова и высказанные им угрозы убийством сожительница восприняла как реальную угрозу своей жизни и здоровью, опасаясь ее осуществления. Суд освободил Кудрякова от уголовной ответственности согласно ст. 76 УК РФ в связи с примирением с потерпевшей [22].
Такого рода примеры не являются исключением, более того, они превалируют в судебной практике и опровергают мнение тех правоведов, которые считают, что «от покушения или собственно убийства как высшей формы преступления угроза убийством отличается тем, что она не переходит грань физического воздействия» [2.С. 135-136].
Не исключена и ситуация, когда угрозы высказываются в письменной форме и доставляются адресату по почте, в том числе электронной, по социальным сетям Интернет, через посредников. Как реальные могут восприниматься и молчаливые угрозы, выражаемые жестами, созданием или использованием обстановки, свидетельствующей о надвигающейся опасности, имитацией наезда с помощью транспортного средства и т.п.
Закон требует, чтобы со стороны потерпевшего в результате таких действий создавалось опасение за свою жизнь или здоровье. Констатация этого - вопрос факта, подлежащего оценке судом. При этом более важно объективное установление реальности угрозы. Это основной составообразующий критерий криминальности этого деяния и одновременно оценочная категория, позволяющая многим виновным избежать уголовной ответственности. По данным криминологов, коэффициент латентности по самым заниженным оценкам равен 8,5 [16.С. 149], то есть на 10 выявленных фактов уголовно наказуемых угроз приходится 85
3 См.: Галюкова М.И. Особенности уголовной ответственности за угрозу убийством и причинением тяжкого вреда здоро-вью//Российский судья. 2010.№ 11. С. 19-20.
не выявленных и соответственно безнаказанных. Судебная практика показывает, что угрозы нередко предшествуют преступлениям против здоровья и жизни, даже в тех случаях, когда потерпевшие обращаются в правоохранительные органы, но сотрудники последних отказывают в принятии мер под предлогом отсутствия реальной общественной опасности, что впоследствии оказывается ошибочным.
Анализ уголовных дел по ст. 119 УК РФ показал, что в большинстве своем до судебного разбирательства доходят не словесные угрозы, а физическое воздействие, сопровождающее угрозы, фактически подлежащее квалификации в качестве побоев. Подобный выбор суда связан с тем, что законодатель, судя по санкции, оценивает угрозу как более тяжкое преступление, чем побои. Максимальное наказание за побои (с учетом квалифицирующих признаков) - два года лишения свободы, за угрозу - пять лет лишения свободы. В такой интерпретации словесная угроза не рассматривается как общественно опасное деяние и не пресекается, что позволяет виновному впоследствии осуществить свое намерение в отношении подавленного и запуганного потерпевшего. Оценка общественной опасности этих преступлений по УК РСФСР 1960 г. была иной. Угроза убийством, нанесением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества предусматривалась в главе о преступлениях против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения и каралась лишением свободы на срок до шести месяцев, или исправительными работами на срок до одного года, или общественным порицанием либо применением мер общественного воздействия. Умышленное легкое телесное повреждение или побои каралось более строго - лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок.
Практика частичной декриминализации побоев показала, что правоохранительные органы в двадцать раз чаще стали реагировать на факты побоев административным наказанием, которые они оценивает более адекватно, чем уголовное. Это позволяет предположить, что аналогичный угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью состав административного правонарушения мог бы восполнить образовавшийся фактический пробел и послужить реальной превенцией преступлений против жизни и здоровья. Среди специалистов есть и сторонники такого решения. Так, А.И. Борсов считает, что «введение в КоАП РФ ответственности за высказывание угроз физической расправой также положительно скажется на профилактике преступлений против личности» [3.С. 126].
Состав этого преступления в КоАП следовало бы сформулировать менее вариативно без ссылки на необходимость поиска оснований опасаться осуществления этой угрозы. Это исключит сомнения правоприменителя относительно серьезности угрозы. Пресечение подобных попыток запугивания и иного психического воздействия на потерпевшего без применения физической силы представляется вполне адекватным с помощью административного штрафа, обязательных работ или административного ареста, тем более, что в этой ситуации не встанет вопрос о примирении с потерпевшим как одном из вариантов безнаказанности.
Диспозиция нормы об административно наказуемой угрозе может быть сформулирована как «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью без применения физического насилия, если эти действия
не содержат уголовно наказуемого деяния». Одновременно следовало бы более определенно сформулировать ст. 119 УК РФ, уточнив критерии реальности угрозы, то есть ее общественной опасности и криминальности, например, если угроза сопровождается демонстрацией оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также направлена на малолетнего или иное лицо, находящееся в беспомощном состоянии и т.п.
В настоящее время не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 119 УК РФ, угрозы иного рода, не направленные на лишение жизни или причинение тяжкого вреда здоровью, например, угроза уничтожением имущества, разглашения нежелательных сведений и другой шантаж. По УК РСФСР 1960 г. по ст. 207 был наказуем более широкий круг угроз: убийством, нанесением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества, которые имели своим объектом более широкий круг общественных отношений, связанных с охраной общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. Впоследствии угрозы иного рода были декриминали-зированы.
При положительном решении вопроса о наличии реальной угрозы для потерпевшего возникает необходимость определить момент окончания преступления, а также отграничить это преступление от иных преступлений против жизни и здоровья.
Считается, что угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью окончена, когда о ней стало известно потерпевшему независимо от ее восприятия последним. Если этого по каким-либо причинам не произошло, следует говорить о покушении на это преступление.
Существенное отличие угрозы как формального состава от убийства и причинения вреда здоровью связано с отсутствием цели причинения смерти или тяжкого вреда здоровью. Как правило, доказательством этого служат факты, свидетельствующие о том, что у виновного была возможность причинить тяжкий физический вред, но он сознательно этого не сделал. При покушении на преступления, предусмотренные ст. 105 и 111 УК РФ, тяжкие последствия не наступают по независящим от воли виновного обстоятельствам.
В случае наступления последствий в виде смерти или причинения какого-либо вреда здоровью квалификация по ст. 119 УК РФ в принципе исключается. Хотя некоторые авторы допускают квалификацию как угрозу в случае причинения легкого вреда здоровью[14.С. 27].
Судебная практика рассмотрения уголовных дел по ст. 119 УК РФ не характеризуется единообразием. Как правило, при наступлении даже легкого вреда здоровью следует квалификация по ст. 115 УК РФ. Однако есть случаи привлечения к ответственности по совокупности ст. 119 и 115 УК РФ, даже когда ранение следует непосредственно за угрозой и направлено на одного потерпевшего.
Так, приговором мирового судьи судебного участка №3 Индустриального района г. Барнаула, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, Батажова признана виновной в том, что 23 мая 2017 года в период времени с 17 часов 30 минут до 18 часов 26 минут она взяла с кухонного стола нож и, направив острие ножа в область туловища потерпевшей, высказала словами угрозы убийством, тем самым создавая ситуацию, реально воспринимаемую потерпевшей, как опасную для жизни и здоровья последней. Кроме того, Батажова признана виновной в том,
что она в этот же промежуток времени умышленно нанесла ножом один удар в область левого бедра потерпевшей, причинив последней физическую боль и телесные повреждения, повлекшие легкий вред её здоровью, за что была осуждена по ч. 1 ст. 119 УК РФ к 6 месяцам ограничения свободы, по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 6 месяцам ограничения свободы. На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений ей окончательно назначено наказание в виде 10 месяцев ограничения свободы[20].
Такая квалификация представляется спорной, так как противоречит принципу «non bis in idem», или «никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление» (ч. 2 ст. 6 УК РФ). Представляется, что вменение нескольких статей может быть только в случаях наличия нескольких потерпевших, когда в отношении одних была угроза, а в отношении других - реальное физическое насилие, повлекшее уголовно наказуемые последствия, либо в иных ситуациях реальной совокупности.
По отношению к ст. 119 УК РФ как общей норме в УК РФ есть и специальные нормы, предусматривающие такой способ совершения преступления как угроза.
Угроза в специальных нормах отличается направленностью на различных представителей власти, связана с их обязанностями (ст. 318 УК РФ), имеет определенные цели (ст. 321 УК РФ), а также расширена до уничтожения или повреждения имущества (ст. 296 УК РФ). При конкуренции составов применяется специальная норма.
В тех преступлениях, где угроза является одним из способов совершения основного деяния, например, в разбое, изнасиловании или насильственных действиях сексуального характера, дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требуется (ч. 1 ст. 162; п. "б" ч. 2 ст. 131; п. "б" ч. 2 ст. 132 УК РФ). Если угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью была выражена после совершения иного преступления с той целью, например, чтобы потерпевшее лицо никому не сообщило о случившемся, такие деяния подлежат квалификации по совокупности основного деяния и угрозы, предусмотренной статьей 119 УК РФ [19].
Субъективная сторона угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью характеризуется умышленной виной в виде прямого умысла. Виновный сознает, что своими действиями выражает вышеназванную угрозу и желает, чтобы потерпевший воспринял ее как реальную.
Квалифицированный состав рассматриваемого деяния связан с наличием мотивов политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Какой-либо специфики проявления этих мотивов в данном преступлении по сравнению с другими деяниями против жизни и здоровья не имеется.
Субъект этого преступления общий - физическое вменяемое лицо, достигшее 16 лет.
ПРИНУЖДЕНИЕ К ИЗЪЯТИЮ ОРГАНОВ ИЛИ ТКАНЕЙ ЧЕЛОВЕКА ДЛЯ ТРАНСПЛАНТАЦИИ (СТ. 120 УК РФ)
Регламентация ст. 120 УК РФ как преступления связана с введением в действие УК РФ 1996 г., что объясняется активизацией трансплантологии в России и принятием Закона РФ от 22.12.1992 N 4180-1 (ред. от 23.05.2016) "О трансплантации органов и (или) тканей человека", который регулирует вопросы прижизненного донорства.
Использование органов умершего лица в основном не урегулировано российским законодательством. До сих пор не принят проект закона «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации (пересадке)», который был разработан на основе Конвенции Совета Европы по борьбе с торговлей человеческими органами, принятой Комитетом министров Совета Европы 9 июля 2014 г.
Общественная опасность его достаточно велика и имеет тенденцию к увеличению, так как многие вопросы трансплантологии, касающиеся также прижизненного донорства, не урегулированы названным законом и имеющиеся правовые пробелы и коллизии используются преступниками, в том числе занимающимися трансплантационным бизнесом. Количество нелегальных операций по трансплантации достигает 15-20 тыс. ежегодно Закона РФ от 22.12.1992 N 4180-1(ред. от 23.05.2016) "О трансплантации органов и (или) тканей человека [12]. Между тем, уголовных дел по ст. 120 УК РФ практически нет. Латентность таких преступлений связана со многими факторами, в числе которых и несовершенство законодательства, и высокоорганизованная сфера преступного бизнеса, связанная с обоюдовыгодными условиями, и трансграничный характер незаконных операций, осложняющий их отслеживание.
Видовым объектом данного преступления является жизнь и здоровье человека, а непосредственным -возможность свободно принимать решение по распоряжению прижизненным использованием своих органов и тканей.
Предметом преступления согласно ст. 2 вышеназванного закона являются легкое, почка, печень, костный мозг и другие органы и (или) ткани, перечень которых содержится в приложении к Приказу Министерства здравоохранения РФ и Российской академии наук от 4 июня 2015 г. N 306н/3 "Об утверждении перечня объектов трансплантации".
В статье 2 специально оговорено, что действие настоящего Закона не распространяется на органы, их части и ткани, имеющие отношение к процессу воспроизводства человека, включающие в себя репродуктивные ткани (яйцеклетку, сперму, яичники, яички или эмбрионы), а также на кровь и ее компоненты. В связи с этим в правовом пробеле оказываются важные и актуальные вопросы квалификации деяний, связанных с принуждением к изъятию органов, их частей и тканей, имеющих отношение к процессу воспроизводства человека, в том числе репродуктивных тканей (яйцеклетки, спермы, яичников, яичек или эмбрионов), так как они не могут быть объектом транспланталогии. Такого рода биоматериалы весьма востребованы в пластической хирургии, при осуществлении репродуктивных технологий и т.д. Отсутствие ответственности за подобные деяния породили весьма выгодную индустрию, в том числе криминальную, так как с ней непосредственным образом связаны ситуации похищения человека, его купли-продажи, принуждения к беременности, деторождению, аборту.
Потерпевшими от данного преступления являются живой человек, на чьи органы или ткани осуществляется посягательство, а также его родственники, медицинские работники и другие лица, от которых зависит согласие на трансплантацию органов и тканей. Родители или законные представители несовершеннолетнего или лица, признанные в установленном порядке недееспособными, на которых осуществляется воздействие с целью получения согласия на трансплантацию органов или тканей их детей или подопечных,
не могут быть потерпевшими от этого преступления, так как закон запрещает донорство лицам, не достигшим возраста 18 лет или недееспособным, поэтому их согласие не будет иметь юридического значения. Из этого правила есть одно исключение, касающееся пересадки костного мозга от несовершеннолетнего донора.
Принуждение к изъятию органов и тканей от умершего человека не образует состава преступления, предусмотренного ст. 120 УК РФ, так как не посягает на здоровье человека.
Кроме того в ст. 3 рассматриваемого закона речь идет об уголовной ответственности за принуждение любым лицом именно живого донора к согласию на изъятие у него органов и (или) тканей.
Объективная сторона преступления выражена в принуждении. Законодатель использует этот термин в четырнадцати статьях УК РФ. Во всех случаях речь идет о воздействии на человека теми или иными способами с целью заставить его что-либо сделать или воздержаться от чего-либо. Способы принуждения в ст. 120 УК РФ ограничены насилием, физическим либо психическим, т.е. угрозой применения физического насилия. Рамки физического насилия ограничиваются побоями, причинением легкого вреда здоровью, основными составами истязания, причинения средней тяжести вреда здоровью, угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, незаконного лишением свободы без квалифицирующих признаков, т.е. при наличии в этих статьях санкции, не превышающей санкции ст. 120 УК РФ . В случае совершения принуждения путем более серьезного насилия ответственность должна наступать по совокупности ст. 120 УК РФ и соответствующих преступлений против личности.
Иные варианты давления (обман, подкуп, уговоры, шантаж и т.п.) исключают уголовную ответственность. Те авторы, которые включают обман в перечень возможных способов принуждения [6. С.69-70], необоснованно расширяют объективную сторону рассматриваемого деяния.
Законом "О трансплантации органов и (или) тканей человека" оговорено, что купля-продажа органов и (или) тканей человека влечет уголовную ответственность (ст. 1).
Поскольку органы и ткани не могут быть товаром и предметом купли-продажи в случае ненасильственного склонения живого человека к их продаже, нельзя применить статью 163 УК РФ «Вымогательство» или 179 УК РФ «Принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения». Ст. 1271 УК РФ также не применима, так как в ней речь идет лишь о запрете торговли людьми, в том числе в качестве квалифицирующего признака указана цель изъятия у потерпевшего органов или тканей. Такое воздействие должно быть квалифицировано как приготовление к причинению тяжкого вреда здоровью.
Торговля органами умершего не подпадает ни под одну статью УК РФ, так как ст. 244 УК РФ можно применить лишь при наличии надругательства над телом умершего, которое не во всех случаях можно идентифицировать с торговлей органами.
Представляется, что запрет на незаконное изъятие органов и тканей человека (как при его жизни, так и после) в различных целях должен быть специально установлен законодателем. Такого рода предложения исходят как от юристов, так и от медицинских работников [8. С. 104; 9. С.110-111]. По такому пути, в частности, пошел законодатель Казахстана, установив в ст.
113 УК РК ответственность при совершении принуждения к изъятию органов или тканей человека для трансплантации либо иного использования.
Принуждение к изъятию органов или тканей для трансплантации считается оконченным с момента осуществления насилия или угрозы насилием с целью получить согласие на трансплантацию. Получение этого согласия находится за рамками состава и на квалификацию не влияет.
Субъективная сторона предполагает прямой умысел, когда виновный осознает, что насильственным способом принуждает потерпевшего дать согласие на изъятие органов и тканей у него или третьего лица, и желает совершить эти действия. В субъективную сторону также входит осознание цели изъятия органов или тканей - их трансплантация. Иные цели и мотивы (каннибализм, хулиганские, корыстные, научного эксперимента и др.) исключают квалификацию по этой статье.
Субъект этого преступления общий - вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
Квалифицированный состав связан со статусом потерпевшего. Беспомощное состояние потерпевшего раскрывается в п.7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», согласно которому беспомощное лицо характеризуется неспособностью в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному. К таким лицам судебная практика относит тяжелобольных, престарелых, малолетних детей, лиц, страдающих психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее. Употребленный законодателем термин «заведомость» указывает на осознание виновным того, что потерпевший находится в таком состоянии.
В материальной зависимости от виновного находятся потерпевшие, чье имущественное обеспечение полностью или частично лежит на виновном. Иная зависимость - это широкий круг отношений (между родственниками, супругами, учеником и учителем, подследственным и следователем, отношения подчиненности по службе или работе и т.п.).
Список литературы:
1. Багун Э.А. Здоровье человека как объект побоев и истязания // Труды Оренбургского института (филиала) Московской государственной юридической академии. 2013. № 18. С. 108-115.
2. Батыщева Е.В. Особенности привлечения лица к уголовной ответственности по ст. 119 УК РФ // Новая наука: Проблемы и перспективы. Стерлитамак. 2016. № 9 - 1. С. 133-137.
3. Борсов А.И. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью: актуальные проблемы, связанные с принятием решения о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела //Общество: политика, экономика, право. 2016. № 2. С. 125-127.
4. Вениаминов В.Г. Уголовная ответственность за побои и истязание. Дис... канд. юрид. наук. Саратов. 2005. 184 с.
5. Галюкова М.И. Особенности уголовной ответственности за угрозу убийством и причинением тяжкого вреда здоровью//Российский судья. 2010.№ 11. С. 19-22.
6. Глашев А.А. Медицинское право. Практическое руководство для юристов и медиков. М., 2004. 202 с.
7. Дмитренко А.П., Сарницкий С.Н. О социальной обусловленности частичной декриминализации побо-ев//Кубанское агенство судебной информации PRO-Sud-
123.ru: Юридический сетевой электронный научный журнал. 2017. № 2. С. 40-49.
8. Игнатиади А.С., Сидоренко Э.Л. Охрана репродуктивного здоровья в российском уголовном законодательстве: направления и перспективы развития.-Ставрополь: Сер-висшкола, 2005. 168 с.
9. Коваленко В.И., Серый Ф.Г. Криминологические и уголовно-правовые проблемы современной трансплантации органов и тканей человека// Общество и право. 2014. № 4 (50). С. 108-112.
10. Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М.Лебедев - 14 изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2014. 1077 с. (Автор главы Г.Н.Борзенков).
11. Косьяненко Е.В. Опасность декриминализации деяний, предусмотренных ст. 116 и 119 УК РФ// Вестник Алтайской академии экономики и права. 2016. № 1 (43). С. 43-46;
12. Невинная И. Россия поддержала ЕС в вопросе запрета «серой» трансплантологии // Российская газета. 2014. 18 июля. URL:www.rg.ru
13. Познышев С.В. Особенная часть русскаго уголовна-го права. Сравнительный очерк важнейших отделов особенной части стараго и новаго уложений. Изд.3-е исправленное и дополненное. М., 1912. С. 499.
14. Попов А.И. Квалификация угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью // Криминалистъ. 2017. № 1 (20). С. 25-28.
15. Рубцова А.С. Декриминализация побоев: к вопросу о защите телесной неприкосновенности лично-сти//Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы XIV Международной научно-практической конференции (26-27 января 2017 г.)- М., 2017. С. 328-331.
16. Теоретические основы исследования и анализа латентной преступности: монография / Под ред.: Инша-ков С.М. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2011. 839 с.
17. Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Принята резолюцией 39/46 Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1984 года. Интернет-ресурс: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions/torture.shtml (Дата обращения - 28 февраля 2018 г.)
18. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности»: проект федерального закона № 953398-6.
19. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2014 г. N 16 г. Москва "О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности". (Электронный ресурс). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
20. Росправосудие. Официальный сайт:
- Дело № 1-25/2017. http://sudact.ru/magistrate/ doc/ uU6Og146snL5
- Дело № 1-628/2014: http://sudact.ru/regular/doc/ 74IZwgzVJAr8/?
- Дело №10-33/2017:http://sudact.ru/regular/doc/ 3oMudmO1sVZw/
- Дело №1-24/2017: https://rospravosudie.com/court-cherlakskij-rajonnyj-sud-omskaya-oblast-s/act-457687324/
21. Судебный департамент при Верховном суде. Официальный сайт. http://www.cdep.ru/index.php?id=79 &item=4476 (Дата обращения 22.07.2018 г.)
22. Судебные и нормативные акты РФ — портал SudAct.ru. Постановление о прекращении уголовного дела № 1-60/17-2.
