Интонация как фактор регуляции речевого общения Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 81.34 ББК 88.53

ИНТОНАЦИЯ КАК ФАКТОР РЕГУЛЯЦИИ РЕЧЕВОГО ОБЩЕНИЯ

I О.А. Первезенцева

Аннотация. В статье делается попытка раскрыть и систематизировать комплекс фонетических средств, направленных на обеспечение эффективного взаимодействия участников дискурса. Проблема рассматривается в свете теории речевых актов и дискурс-анализа, что позволяет автору сделать вывод о важности интонационного оформления высказывания в достижении говорящим прагматической цели. Демонстрируется связь эффективности восприятия и контекстуальных / просодических ключей. На основании данных, полученных в ходе эксперимента, направленного на выявление особенностей воспри-ятияразличных коммуникативных типов предложения в условиях искусственного билингвизма, доказывается, что просодическая структура фразы является первичной формой восприятия высказывания как определенного коммуникативно-прагматического типа. Показано, что тренировка навыков восприятия функциональной нагрузки и эмоционально-модальных оттенков интонационных моделей на базе не только отдельных фраз, но и расширенного контекста, будет способствовать как развитию фонологического/интонационного слуха и формированию языковой компетенции, так и повышению эффектив-300 ности коммуникативного взаимодействия в целом.

Ключевые слова: интонация, просодия, просодические ключи, дискурс-анализ, теория речевых актов, коммуникативный треугольник, восприятие речи, регуляция речевого общения.

INTONATION AS A FACTOR OF THE REGULATION OF VERBAL COMMUNICATION

I O.A. Perevezentsevа

Abstract. The article addresses the problems of effective human communication and the role of phonetic means in achieving the pragmatic aim. The problem is considered from the point of view of the Theory of Speech Acts and discourse-analysis which allows the author to conclude that intonation and prosodic cues come first when processing and interpreting certain communicative-pragmatic types of utterances. The article demonstrates

how context can enhance our understanding of the role played by prosody in interactive discourse. Special focus is given to a range of prosodic parameters which are known to make meaningful contributions to discourse. Finally it is proposed that the prosodic shape of utterances primarily functions to guide the listener in how to proceed: how to access the relevant cognitive context within which to interpret the speaker's contribution, how to evaluate that contribution, and how to construct the interaction itself, to enable the communication to take place. It is shown that training of skills of perception of functional loading and emotional and modal shades of intonation models based on not only separate phrases, but also on an extended context, will contribute to both the development of phonologic/intonation hearing, formation of language competence and increasing of efficiency of communicative interaction in general.

Keywords: intonation, prosody, prosodic cues, discourse-analysis, theory of Speech Acts, communicative triangle, speech perception, regulation of human communication.

Для современной лингвистической науки характерен интерес к исследованию механизмов функционирования языка в речи, в частности, к условиям, определяющим адекватное восприятие и интерпретацию коммуникативной цели высказывания, иными словами обеспечивающим эффективность коммуникации.

Целью данной статьи является раскрытие роли фонетических средств, участвующих в регуляции общения и направленных на обеспечение эффективного взаимодействия участников дискурса.

Р. Якобсон включил в основные факторы общения следующие компоненты: само сообщение, адресант, адресат сообщения (последний может либо непосредственно участвовать в общении, либо прогнозироваться как получатель сообщения) и код, общий для коммуникантов [цит. по: 1]. В дальнейшем перечень этих факторов не раз модифицировался и расширялся. Например, Дж. Вуд

считает, что коммуникативный акт включает отправителя (адресанта, источник сообщения), получателя (адресата, реципиента), собственно сообщение с его языковым кодом, канал связи (посредник), обратную связь, коммуникативный контекст и помехи (шумы) [2].

М.Я. Блох вносит уточнение в определение факторов общения, рассматривая его в свете теории дикте-мы текста: «Обобщающим назначением диктемы является формирование речевой последовательности в контексте ситуации общения, то есть организация потенциально спонтанных изглашений в дискурсное, тематически осмысленное, выражение мыслей и чувств...» [3, с. 3-4]. М.Я. Блох подчеркивает, что важным свойством речи является ее адресация, требующая адаптации речи к адресату, что обеспечивает ее наиболее эффективное восприятие. Следовательно, весь процесс общения находится в постоянной динами-

301

302

ке поиска оптимальных средств выражения, которая получила название «регуляция общения».

Среди факторов регуляции общения основным М.Я. Блох называет цель высказывания, которая определяет коммуникативный тип предложения, рему и актуальное членение предложения [3]. О.С. Иссерс также близка эта точка зрения: «...имеет смысл разграничить два типа целей, которые отражают существенные мотивы человеческого поведения. Во-первых, это желание быть эффективным (то есть реализовать интенцию), во-вторых, — необходимость приспособиться к ситуации» [1, с. 58].

Принимая во внимание вышесказанное, актуальным для современных исследований представляется подход, сочетающий теорию речевых актов, центральное место в которой занимает прагматическая цель высказывания, и дискурс-анализ.

Современный дискурсивный анализ сконцентрирован на степени и характере влияния экстралингвистических факторов на формирование тех или иных языковых закономерностей, а его цель — дать ответ на вопрос, каким образом различные составляющие коммуникативного процесса отражаются на структурной организации дискурса и обуславливают выбор соответствующих языковых единиц.

По мнению большинства лингвистов, любое высказывание может иметь любую функцию в определенном контексте, и одной из нерешенных проблем лингвистики является определение взаимосвязей между формальными характеристиками высказывания и экстралингвистической ситуацией, благодаря которым воз-

можно его адекватное восприятие и интерпретация слушающим. Исследование роли фонетического оформления высказывания в процессе общения может внести весомый вклад в решение данной задачи.

Одним из компонентов языка и средств, позволяющих реализовать прагматический план высказывания, составляя в то же время неотъемлемую часть контекста, является интонация. Дж. Серль относит интонацию к лингвистическим факторам, играющим ведущую роль в правильной передаче говорящим и адекватном восприятии адресатом коммуникативной цели высказывания, и подчеркивает, что именно интонация является одним из показателей иллокутивной силы [4].

Интересно проследить роль интонации и в осуществлении перлоку-тивного акта, то есть с точки зрения результатов воздействия на получателя информации. Можно сравнительно точно определить иллокутивную силу высказывания, но о перло-кутивном эффекте часто можно говорить лишь предположительно в силу его зависимости от многих прагматических факторов. Иллокутивная сила высказывания и его перлоку-тивный эффект тесно связаны, но не имеют линейной зависимости, то есть высказывание, имеющее большую иллокутивную силу, может не достичь своей цели и иметь низкий перлокутивный эффект, если слушающий не «считал» передаваемую ему информацию, то есть произошел коммуникативный сбой, коммуникативная неудача. Что является причиной коммуникативных неудач?

Дж. Остин особо подчеркивает значение контекста в успешном осу-

ществлении речевого акта. Он считает, что значение речевого акта всегда стабильно и предсказуемо, в то время как результаты речевого воздействия, то есть перлокутивные эффекты, напротив, варьируются в зависимости от обстоятельств говорения, контекста и т.д. и не носят регулярного, предсказуемого характера [5].

Действительно, в течение разговора слушающий постоянно оценивает поступающую информацию одновременно на нескольких уровнях, интерпретируя, что было сказано, и генерируя ожидания того, что последует далее. Этот процесс регуляции общения всегда ситуативен, то есть зависит от определенного контекста. Он начинается с предположения, основанного на наших знаниях разговорной стратегии, которые включают в себя ожидания о возможных целях или результатах взаимодействия, о том, какая информация является значимой и каким образом она будет выделена, о релевантных аспектах межличностных отношений и о том, что принимается за норму поведения.

Очевидно, что слушающий использует некие опоры, которые направляют его внимание и облегчают понимание поступающей информации. Такие опоры зависят от контекста и часто называются контекстуальными сигналами / ключами. Опора на контекстуальные ключи играет важную роль как в процессе непосредственного восприятия акустического сигнала, так и в процессе интерпретации и понимания услышанного.

Для понимания того, как работают эти сигналы, Дж. Гумперц предлагает различать фон и передний план, то есть содержание централь-

ной закодированной пресуппозиции и периферийную информацию с наиболее слабыми ассоциативными связями, при этом форма информации переднего плана — лексико-синтак-сическая, а фона — просодия, кинеси-ка, частицы, артикли и т.д. Соответственно, когниции информации переднего плана — сознательные и заметные, а фона — бессознательные и незаметные. Автор поясняет, что передний план представляет собой сообщение, а фон — контекст [6].

С. Левинсон сравнивает контекстуальные ключи с узелками на носовом платке, которые вызывают в памяти слушающего фоновые знания, так что затем на них строятся соответствующие умозаключения.

В своей работе "Contextualizing Contextualization Cues" С. Левинсон выделяет следующие характеристики контекстуальных сигналов:

• тенденция к несегментируе-мым, просодическим, паралингви-стическим или кинесическим характеристикам;

• зависимость от контекста — на них невозможно ответить напрямую;

• непропозициональное содержание, например, риторическое, металингвистическое, социальное;

• тенденция вызывать холистические предположения (контекстуальные фреймы), которые затем играют роль при интерпретации (помогают выбрать референцию, проясняют риторическую структуру, указывают иллокутивную силу и т.д.);

• выведенное умозаключение из одних и тех же сигналов может быть разным в разных высказываниях [7, с. 31-39].

Таким образом, можно сделать вывод, что центральное место среди

303

304

контекстуальных ключей занимают просодические ключи.

Процесс интерпретации требует обращения не только к значениям, содержащимся непосредственно в тексте, но и к памяти, знаниям и чувственному опыту. Умозаключения слушающего нередко основываются на воспринятом им взаимодействии между многочисленными уровнями лингвистического сигнала. Разделяемые участниками беседы общие представления о том, каким образом интонационные группы, расположение ударения и мелодика взаимодействуют с грамматикой и лексикой, являются необходимым условием для адекватной интерпретации сообщений и эффективной коммуникации.

Представляется важным исследовать роль просодии в этом процессе умозаключений и проследить, каким образом просодия взаимодействует с другими уровнями языка для указания на тема-рематические связи и генерирования интерпретаций коммуникативного намерения. В первую очередь, исследователей интересуют вопросы, связанные с тем, на какую информацию, заложенную в просодии, опирается говорящий для передачи информации и каким образом слушающий интерпретирует получаемые просодические ключи и контролирует изменения стратегий, необходимых для поддержания беседы.

Наиболее важными физическими характеристиками интонации для анализа дискурса являются направление движения мелодии, высота терминального тона, удлинение последнего ударного слога во фразе, а также ритмическая организация

этих составляющих. Слушающий воспринимает эти сигналы и делает соответствующие выводы еще до окончания реплики.

Е. Щеглофф приводит примеры, доказывающие, что, несмотря на лек-сико-грамматическую структуру высказывания, интонация может менять его значение; кроме того, высказывание говорящего может быть связано не с предыдущей репликой, но с тем, что, по его мнению, находится в ментальной картине собеседника. Непрерывность и логика дискурса осуществляется в процессе демонстрации собеседниками своих умозаключений и перестройки ментальных представлений. Анализируя высокие уровни тона на ударных слогах, можно проследить, каким образом новая информация сопоставляется с предыдущим контекстом, а исследование низкого уровня высоты тона поможет выявить предположения говорящего о том, какую информацию он считает известной слушающему [цит. по: 8].

При исследовании восприятия иностранного акцента слушателями с разными национальными языками ученые пришли к выводу, что для разных языков существуют разные ключи, на которые слушающие опираются в процессе восприятия.

Данное предположение подтверждается исследованием Ф. Ли-бермана, который провел эксперимент с представителями различных языковых культур. В ответ на одинаковые стимулы американцы и шведы отнесли высказывания к разным коммуникативным типам предложения (повествование и вопрос), но при этом они верно определили направление тона (восходящий / нисходящий) [9].

Анализируя данную проблему, Филип Райли относит подобные праг-малингвистические ошибки к «дисфункции» в действии и результате дискурса и видит причину прагматических неудач в переносе лингвистической стратегии (навыков) с родного языка на изучаемый [10, с. 191].

Особенно часто такие прагма-лингвистические неудачи наблюдаются при реализации так называемых косвенных речевых актов, то есть речевых актов, иллокутивная цель которых присутствует имплицитно и выводится адресатом благодаря его коммуникативной компетенции, то есть косвенным путем. В этом случае наблюдается несоответствие формы и прямого содержания предложения (его локуции) коммуникативному типу соответствующего ему высказывания (то есть его иллокутивной цели). Косвенное значение при этом определяется прямым значением и контекстом, в котором употребляется данный речевой акт.

В этой связи интересно рассмотреть концепцию «коммуникативного треугольника», предлагаемую М.Я. Блохом. Автор делит коммуникативные типы предложений на кардинальные (повествовательный, побудительный и вопросительный) и промежуточные (повествовательно-вопросительный, повествовательно-побудительный, вопросительно-повествовательный, вопросительно-побудительный и побудительно-вопросительный и побудительно-повествовательный). Если кардинальные типы имеют вполне определенную грамматическую форму и соответствующую функцию в предложении, то промежуточные типы имеют одну из форм кардинальных типов, но вы-

полняют несколько иную функцию [3]. В этом плане данные промежуточные типы сопоставимы с косвенными речевыми актами. Можно предположить, что основным средством, помогающим промежуточным типам реализовать определенную функцию, является интонация.

Общеизвестно, что интонация выполняет несколько различных функций, в том числе грамматическую и эмоционально-модальную. Очевидно, что при оформлении кардинальных типов предложения на первый план выходит грамматическая функция, хотя большинство лингвистов согласны с тем, что нет прямого соответствия между грамматическим типом предложения и определенной интонационной структурой. При реализации промежуточных типов первостепенную важность приобретает эмоционально-модальная функция.

Анна Вичман отмечает, что при анализе эмоционально-модальной функции интонации специалисты, описывая речевое поведение говорящего, практически всегда делают это с точки зрения слушающего — интонация может быть настойчивой, твердой, снисходительной, высокомерной, сочувствующей и т.д. Иначе говоря, эти термины отражают интерпретацию слушающим того, что, по его мнению, хотел передать говорящий. При этом при интерпретации сообщения слушающий обычно принимает во внимание как лексическое и грамматическое наполнение фразы, ее просодическое оформление, так и контекст. Однако в настоящее время почти отсутствуют исследования, описывающие механизмы восприятия и интерпретации того, что действитель-

305

306

но хотел передать говорящий в своем сообщении [11].

Данное явление полезно исследовать в рамках теории дискурса, так как один из подходов к трактовке понятия «дискурс» предполагает изучение взаимодействия формы и функции.

Один из центральных вопросов прагматики — какие формы языка использовать, так как, как уже говорилось выше, разные контексты требуют разных форм. Все формы должны быть известны как говорящему, так и слушающему, а затем говорящий выбирает наиболее подходящую для данного контекста. Но если собеседники знают только одну форму, она будет для них (или кого-то одного) относительно нейтральной.

В ситуациях искусственного билингвизма (то есть при изучении иностранного языка) студентов обычно знакомят с базовыми интонационными моделями, которые они используют во всех контекстах. Но, как утверждает Т.М. Николаева, невозможно описывать и сопоставлять интонационные системы, игнорируя эмоциональную сферу, которая выражается просодическими средствами двойственным образом: одни универсальны для всех языков, другие — специфичны [12, с. 45]. Эта специфичность взаимодействует с универсальностью эмоционально-модальных смыслов, что является основой для межъязыковой интерференции как в области продуцирования высказывания, так и в области восприятия.

Проведенный нами эксперимент, направленный на выявление особенностей восприятия различных коммуникативных типов предложения, подтверждает данную гипотезу. В ка-

честве испытуемых (всего 63 человека) привлекались студенты 1-2 курсов факультета иностранных языков и магистранты первого года обучения факультета иностранных языков.

В экспериментальном исследовании использовались тестовые фразы с идентичной или схожей слоговой структурой, но квази-идентичным фонематическим составом. Таким образом, лексическое наполнение и грамматические структуры тестовых фраз не должны были оказывать сильное влияние или затруднять восприятие интонации. Тестовые фразы были начитаны в соответствующих диалогических контекстах.

Контекст, как и ожидалось, улучшает восприятие интонации большинства видов коммуникативно-прагматических высказываний, но в некоторых случаях оказывает отрицательное воздействие.

Самый большой процент правильных ответов (то есть правильного соотнесения тестовой фразы с соответствующим коммуникативно-прагматическим типом высказывания), как и предполагалось, наблюдался при восприятии законченного повествования, вне зависимости от способа предъявления фразы — в контексте или вне его.

Анализ результатов показал, что для испытуемых контекст оказался особенно важным для правильной интерпретации интонационной структуры специального вопроса и повелительного предложения (количество правильных ответов увеличилось в два раза).

Наибольшие затруднения вызвала идентификация интонации восклицательного предложения. При предъявлении тестовой фразы вне

контекста процент правильных ответов составил всего 4,5%. После прослушивания фразы в контексте идентификация несколько улучшилась, тем не менее процент правильных ответов остался достаточно низким.

Результаты убедительно показывают, что испытуемые плохо знакомы с интонацией восклицательного типа предложения, и лишь контекст помогает им соотнести услышанную интонацию с соответствующим коммуникативно-прагматическим типом высказывания, хотя значительно большая часть испытуемых (32% против 20% правильных ответов) и в этом случае идентифицировала данный тип неправильно.

Наличие контекста практически не повлияло на интерпретацию интонации законченного повествования. Тем не менее, у ряда испытуемых процент правильных ответов при предъявлении фразы вне контекста оказался незначительно выше, чем при предъявлении той же фразы в контексте.

Похожий результат наблюдался при предъявлении общего вопроса, трансформированного из повелительной структуры (побудительного вопроса, по терминологии М.Я. Блоха) [3]. В этом случае контекст уменьшил количество правильных ответов практически в два раза.

Очевидно, что если испытуемые сталкивались с трудностями при восприятии лексического состава и грамматической структуры предъявляемых фраз, они были вынуждены целиком полагаться на свои знания интонации данных коммуникативно-прагматических типов высказывания (либо интуицию) и испытывали, как можно предположить, силь-

ную интерференцию со стороны родного языка.

Результаты эксперимента подтверждают первоначальное предположение о том, что просодическая структура фразы является первичной формой восприятия высказывания как определенного коммуникативно-прагматического типа. Другими словами, участники эксперимента относили высказывания к определенному коммуникативному типу, опираясь на их просодическую форму, а не выполняемую в данном контексте функцию.

Существующие методики обучения иноязычному произношению и интонации в большинстве своем предполагают отработку соответствующих артикуляционных навыков и управления движением голоса, в то время как упражнения на аудирование аутентичной английской речи направлены в основном на понимание исключительно лексической стороны сообщения. Как представляется, тренировка навыков восприятия функциональной нагрузки и эмоционально-модальных оттенков интонационных моделей на базе не только отдельных фраз, но и расширенного контекста, будет способствовать как развитию фонологического / интонационного слуха и формированию языковой компетенции, так и повышению эффективности их коммуникативного взаимодействия в целом.

Сопоставительный анализ нейрофизиологических и психолингвистических исследований позволяет предположить, что темпоритмовые интонационно-голосовые модели речи, в которых говорящим закодирована определенная лингвистическая и па-ралингвистическая информация, яв-

307

308

ляются первичными опорными пунктами при распознавании слухового образа. По всей видимости, интона-ционно-ритмовая структура, подобно музыкальной фразе, попадает по прямому афферентному пути в правое полушарие и опознается раньше, чем происходит окончательная идентификация ее смыслового содержания в левом при динамическом взаимодействии обоих полушарий.

Вышесказанное убедительно доказывает, что осознание и оценка речевого образа говорящего опережает принятие решения в отношении полного смысла его высказывания. Отсюда очевидно большое значение просодических качеств речи при восприятии информации.

Таким образом, в настоящий момент одной из задач специалистов в области восприятия речи является объединение фактов, известных о слушающем, с фактами, известными о говорящем. Только в этом случае мы сможем понять, какую роль в регуляции общения играют просодические ключи, присутствующие в речи говорящего.

СПИСОК ИСТОЧНКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Иссерс, О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи [Текст] / О.С. Иссерс. - М.: Изд-во ЛКИ, 2008. -288 с.

2. Wood, Julia. Everyday encounters: An introduction to interpersonal communication [Text] / Julia Wood. - Belmont CA: Wadsworth publishing, 2015. - 432 p.

3. Блох, М.Я. Проблема регуляции речевого общения и коммуникативный треугольник [Текст] / М.Я. Блох // Актуальные проблемы английской лингвистики и лингводидактики: Сборник научных трудов. Вып. 6. - М.: «Прометей» МШ У, 2007. - С. 3-11.

4. Серль, Дж.Р. Косвенные речевые акты [Текст] / Дж.Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. - М., 1986. -С.195-222.

5. Остин, Дж.Л. Слово как действие [Текст] / Дж.Л. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. - М., 1986. -С. 22-129.

6. Gumperz, John J. Discourse Strategies [Text] / John J. Gumperz. - Cambridge: Cambridge University Press, 1982. - 240 p.

7. Levinson, Stephen C. Contextualizing Con-textualization Cues [Text] / Stephen C. Levinson // Language and interaction: Discussions with John J. Gumperz / Eds. S. Ee-rdmans, C. Prevignano, P. Thibault. - Amsterdam: John Benjamins, 2003. - P. 31-39.

8. Lieberman, Philip. Intonation, Perception, and Language [Text] / Philip Lieberman. - Massachusetts Institute of Technology, 1966. - 301 p.

9. Wennestrom, A. The music of everyday speech: prosody and discourse analysis [Text] / A. Wennestrom. - Oxford University Press, 2001. - 317 p.

10. Riley, Ph. Language, Culture and Identity [Text] / Ph. Riley. - Athenaeum Press Ltd., Gateshead, Tyne&Wear, 2007. - 266 p.

11. Wichmann, Anne. Attitudinal Intonation and the Inferential Process [Text] / Anne Wichmann // ISCA Archive http://www.isca-speech.org/archive, Aix-en-Provence, France, April 11-13, 2002.

12. Николаева, Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы [Текст] / Т.М. Николаева // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. - М.: Прогресс, 1978. - С. 5-39.

REFERENCES

1. Austin J.L., "Slovo kak deystvie", in: Novoe v zarubezhnoy lingvistike. Issue 1, Moscow, 1986, pp. 22-129. (in Russian)

2. Blokh M.Ya., "Problema regulyatsii re-chevogo obshcheniya i kommunikativnyi treugolnik", in: Aktualnye problemy angliys-koy lingvistiki i lingvodidaktiki, Collection of scientific papers, Issue 6, Moscow, Prome-tey, 2007, pp. 3-11. (in Russian)

3. Gumperz John J., Discourse Strategies, Cambridge, Cambridge University Press, 1982, 240 p.

4. Issers O. S., Kommunikativnye strategii i taktiki russkoy rechi, Moscow, 2008, 288 p. (in Russian)

5. Levinson Stephen C., "Contextualizing Con-textualization Cues", in: Language and interaction: Discussions with John J. Gumperz, Eds. S. Eerdmans, C. Prevignano, P. Thibault, Amsterdam, John Benjamins, 2003, pp. 31-39.

6. Lieberman Philip, Intonation, Perception, and Language, Massachusetts Institute of Technology, 1966, 301 p.

7. Nikolaeva T.M., "Lingvistika teksta. Sovre-mennoe sostoyanie i perspektivy", in: Novoe v zarubezhnoy lingvistike, Issue 8, Moscow, Progress, 1978, pp. 5-39. (in Russian)

8. Riley Ph., Language, Culture and Identity, Athenaeum Press Ltd., Gateshead, Tyne& Wear, 2007, 266 p.

9. Searle J.R., "Kosvennye rechevye akty", in: Novoe v zarubezhnoy lingvistike, Issue 17, Moscow, 1986, pp. 195-222. (in Russian)

10. Wennestrom A., The music of everyday speech: prosody and discourse analysis, Oxford University Press, 2001, 317 p.

11. Wichmann Anne, Attitudinal Intonation and the Inferential Process, ISCA Archive, available at: http://www.isca-speech.org/archive, Aix-en-Provence, France, April 11-13, 2002.

12. Wood Julia, Everyday encounters: An introduction to interpersonal communication, Belmont CA, Wadsworth publishing, 2015, 432 p.

Первезенцева Оксана Анатольевна, кандидат филологических наук, профессор, кафедра фонетики и лексики английского языка, Институт филологии и иностранных языков, Московский педагогический государственный университет, [email protected] Pervezentseva O.A., PhD in Philology, Professor, English Phonetics and Lexis Department, Institute of Philology and Foreign Languages, Moscow State University of Education, oa.pervezentseva@ mpgu.edu

309