CC BY
0УДК 32
Л.У. Звонарёва
доктор исторических наук, профессор, Университет мировых цивилизаций имени В.В. Жириновского, Москва
О.В. Звонарёв
кандидат исторических наук, доцент, Университет мировых цивилизаций имени В.В. Жириновского, Москва
ИНТЕРВЕНЦИЯ НА РУССКОМ СЕВЕРЕ В 1920 ГОДУ КАК СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ИСТОРИЧЕСКОГО РОМАНА П.Г. КРЕНЁВА «РАСШУМЕЛОСЬ БЕЛОЕ МОРЕ»)
L.U. Zvonareva
Doctor in. Historical Sciences, Professor, V.V. Zhirinovsky University of World Civilizations, Moscow
E-mail: lzvonareva@mail.ru O.V. Zvonarev
PhD in Historical Sciences, Assistant Professor, V.V. Zhirinovsky University of World Civilizations, Moscow
E-mail: donfeliz@yandex.ru
THE 1920 INTERVENTION IN THE RUSSIAN NORTH AS CLASH OF CIVILIZATIONS (BASED ON THE ANALYSIS OF PAVEL KRENEV'S HISTOROL NOVEL "STORMY THE WHITE SEA DID BECOME")
Аннотация. В статье анализируется интерпретация событий на русском Севере в 1920 г. автором романа «Расшумелось Белое море» интерпретирует. Авторы полагают, что П. Кренёв рассматривает приглашение тогдашнего большевистского правительства Советской России иностранным державам зайти на русский Север как предательство национальных интересов. Авторы полагают: в начале 1910-х гг. XX в. Россия попала в глубокий цивилизационный разлом, когда её бывшие и враги, и союзники, как это ни парадоксально, действовали в одном направлении, стремясь разграбить и, по возможности, максимально её ослабить. По мнению авторов, роман П. Кренева внесёт лепту в разворачивающуюся в настоящее время в российском обществе дискуссию по поводу того, в каком направлении должна развиваться наша страна. Тем более, что Россия вновь вступила в активную фазу цивилизационного конфликта с Западом теперь уже на Украине. Роман «Расшумелось Белое море», безусловно, послужит делу воспитания читателей всех возрастов в любви к своей стране, России, и всему Русскому миру в целом.
Ключевые слова: Павел Кренёв, Советская Россия, иностранная интервенция, Русский Север, русский мир.
Abstract. The article analyzes the interpretation of events in the Russian North in 1920 by the author of the novel «Stormy the White Sea did become». The authors believe that P. Krenev considers the invitation of the then Bolshevik government of Soviet Russia to foreign powers to enter the Russian North as a betrayal of national interests. The authors believe that in the early 1910s of the XX century Russia fell into a deep civilizational rift when its former enemies and allies, paradoxically, acted in the same direction, seeking to plunder and, if possible, weaken it as much as possible. According to the authors, P. Krenev's novel will contribute to the discussion currently unfolding in Russian society about the direction in which our country should develop. Moreover, Russia has once again entered an active phase of the civilizational conflict with the West, now in Ukraine. The novel «Stormy the White Sea did become» will certainly serve to educate readers of all ages in love for their country, Russia, and the entire Russian world as a whole.
Key words: Pavel Krenev, Soviet Russia, foreign intervention, Russian North, Russian world.
Столкновение цивилизаций как один из основных конфликтогенных факторов мирового развития лишь относительно недавно стало предметом широких дискуссий, в том числе и на мировом уровне. Формальная заслуга введения в научный оборот и систематического рассмотрения этой проблемы принадлежит, по всеобщему признанию, американскому социологу и политологу, автору концепции этнокультурного разделения цивилизаций С.Ф. Хантингтону, обнародованной им в статье «Столкновение цивилизаций?», опубликованной в 1993 году в журнале «Форин афферс», а затем в 1996 году в книге «Столкновение цивилизаций», неоднократно переиздававшейся за пределами США [9].
Однако он не был первопроходцем ци-вилизационного подхода к изучению истории. Первенство в постановке и изучении проблемы принадлежит отечественному учёному Николаю Яковлевичу Данилевскому, социологу, культурологу, публицисту и естествоиспытателю. Его считают одним из корифеев школы русской геополитики, идеологом панславизма, идеи которого, в частности, теория культурно-исторических типов, оказала заметное влияние на историософскую и культурологическую концепцию евразийства1. Наряду с О. Шпенглером Н.Я. Данилевский заслуженно считается основателем циви-лизационного подхода к истории.
Анализируя войны и конфликты в человеческой истории, представители западной и, прежде всего, англо-саксонской научной мысли, выделяют обычно такие знаковые события, как завоевания Александра Македонского; становление и раз-
витие цивилизации Древнего Рима; приведшее к созданию обширной империи, натиск гуннов и германцев под предводительством Аттилы, победы которых привели к падению Римской империи; победные походы Мухаммеда и его последователей (УП-УШ вв.), основавших Арабский халифат; создание Священной Римской империи германской нации в Европе; набеги викингов на Северную Европу и даже Северную Америку; организованные при поддержке Ватикана крестовые походы, причём не только на Ближний Восток, но и на северо-восток Европы, на земли восточных славян; и, наконец, Столетнюю войну между Англией и Францией. Обращает на себя внимание тот факт, что среди вышеупомянутых событий нет ни одного упоминания о России, вне зависимости от того, как называлась наша страна в тот или иной период её исторического существования.
Более того, западные элиты никогда не отличались дружелюбием по отношению к нашей стране, воспринимая Россию как экзистенциальную угрозу и потенциально враждебную цивилизацию. Этот подход преобладал всегда, даже несмотря на краткие, с исторической точки зрения, периоды совместной борьбы против общего врага. Наиболее хрестоматийный пример — это начало Холодной войны сразу после окончания Второй мировой войны по инициативе лидеров вчерашних союзников СССР, Великобритании и США, первым «аккордом» которой можно считать знаменитою фултонскую речь У. Черчилля.
Подобные парадоксальные, на первый взгляд, исторические феномены могут быть легко объяснены, если использовать
1 Идейное и общественно-политическое движение в среде русской эмиграции в 1920-1930-х гг. Датой его возникновения считается 1921, когда в Софии издали коллективную монографию П.Н. Савицкий, Н.С. Трубецкой, Г.В. Флоровский и П.П. Сувчинский «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев». Заметный вклад в разработку идеологии внесли Н.Н. Алексеев, Г.В. Вернадский. Л.П. Карсавин и др. Считая неизбежным воссоздание единого Российского государства, евразийцы выдвинули историософскую и культурологическую концепцию России-Евразии как самобытной цивилизации, соединившей в себе элементы Востока и Запада (под Евразией понималась срединная часть Европы и Азии, объединяющая три равнины: Восточно-Европейскую, ЗападноСибирскую и Туркестанскую), опираясь на идеи С.М. Соловьёва, А.П. Щапова и В.О. Ключевского о роли природно-географического фактора в русской истории, а также теорию культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского. В качестве основных аргументов, способствующих воссозданию единого Российского государства, его сторонники рассматривали уникальное ландшафтно-климати-ческое пространство России-Евразии, её особый этнокультурный ареал и доминирующую роль православия. Сторонником этой теории считал себя и Л.Н. Гумилёв. — Прим. авторов.
цивилизационный подход, предложенный Н.Я. Данилевским, который ещё в 1869 г. в основном труде своей жизни «Россия и Европа», анализируя Россию и Европу с точки зрения того, что они — различные, по его мысли, культурно-историческими типы, впервые со всей откровенностью заметил: «... при нашей уступке, что Россия если не прирожденная, то усыновленная Европа, мы приходим к тому заключению, что она — не только гигантски лишний, громадный исторический плеоназм, но даже положительное, весьма труднопреодолимое препятствие к развитию и распространению настоящей общечеловеческой, то есть европейской, или германо-романской цивилизации. Этого взгляда, собственно, и держится Европа относительно России. Этот взгляд, выраженный здесь только в несколько резкой форме, в сущности, очень распространен и между корифеями нашего общественного мнения и их просвещенными последователями. С такой точки зрения становится понятным (и не только понятным, а в некотором смысле законным и, пожалуй, благородным) сочувствие и стремление ко всему, что клонится к ослаблению русского начала по окраинам России, — к обособлению (даже насильственному) разных краев, в которых кроме русского существуют какие бы то ни было инородческие элементы, к покровительству, к усилению (даже искусственному) этих элементов и к доставлению им привилегированного положения в ущерб русскому. Если Русь в смысле самобытного славянского государства есть препятствие делу европеизма и гуманитарности, и если нельзя притом, к сожалению, обратить ее в tabula rasa для скорейшего развития на её месте истинной европейской культуры pour sang, то что же остается делать, как не ослаблять то народное начало, которое дает силу и крепость этому общественному и политическому организму? Это жертва на священный алтарь Европы и человечества» [1].
Не все современники Н.Я. Данилевского разделяли в то время его точку зрения, многие его критиковали. Парадоксально, что спустя почти 80 лет с его мнением, до известной степени, согласился один из наиболее заметных западных культу-
рологов и социологов, британский историк и философ истории Арнольд Джозеф Тойнби. В книге «Цивилизация перед судом истории» автор, рассуждая о причинах многовековой традиции неприятия «культурным» Западом России, написал: «...русские навлекли на себя враждебное отношение Запада из-за своей упрямой приверженности чуждой цивилизации, и вплоть до самой большевистской революции 1917 года этой русской «варварской отметиной» была Византийская цивилизация восточноправославного христианства. Русские приняли православие в конце X века, и нужно подчеркнуть, что это был осознанный выбор с их стороны. В качестве альтернативы они могли последовать примеру степных хазар, принявших в VIII веке иудаизм, или, скажем, волжских булгар, которые обратились к исламу в X веке. Несмотря на эти прецеденты, русские отчетливо сделали свой выбор, приняв восточноправославное христианство от Византии; а после захвата Константинополя турками в 1453 году и исчезновения последних остатков Восточной Римской империи Московское княжество, которое к тому времени стало оплотом борьбы русского православного христианства и против мусульман, и против католиков, застенчиво и без лишнего шума приняло на себя византийское наследие» [8].
С учётом вышеизложенного приобретают глубинный смысл все военные конфликты и войны, которые имели место между нашей страной и представителями западной цивилизации. Это, на наш взгляд, касается, прежде всего, всех наиболее заметных событий такого рода за последние двести лет существования России. Видимо, в том числе этим можно объяснить появление в русской и советской литературе такого направления, как военная проза. Среди наиболее заметных авторов, которые создавали подобные произведения, можно назвать М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого, В.М. Гар-шина в XIX в. Эта традиция была продолжена и в XX в. советскими писателями, такими как К.М. Симонов, А.Б. Чаковский, Ю.В. Бондарев, В.В. Быков, В.П. Астафьев и многими другими.
Эту славную традицию продолжает и наш современник Павел Кренёв в исто-
рическом романе «Расшумелось Белое море» [5]. Это не первая его «проба пера» в таком ответственном и чувствительном для российского народа жанре.
П. Кренёв стал известен широкому читателю благодаря его многочисленным сборникам рассказов и повестей, посвя-щённым жизни поморских деревень, в одной из которых — Лопшеньге Архангельской области — автор появился на свет и окончил восемь классов. Автор показывал читателю быт и обстановку деревни Русского Поморья [7], обсуждал проблемы нравственности, человеческих взаимоотношений и семейных ценностей, исподволь демонстрировал и важность экологических проблем, повествуя об отношениях человека и окружающей его дикой природы [6].
Поднимаемые автором проблемы и мастерское их раскрытие ставило новеллы Кренёва на одну ступень с наиболее яркими произведениями деревенского направления в русской литературе, зародившегося в 1950-х годах прошлого века усилиями таких корифеев, как Ф.А. Абрамов, В.И. Белов, В.Г. Распутин, В.М. Шукшин, В.П. Астафьев, Б.А. Можаев и др. А после 1991 г., после появления новой России «с падением цензуры в 1990-е годы появляется возможность открыто говорить о духовности, вере, нравственности в контексте православно-христианской традиции» [3].
Характерной чертой авторского стиля уже тогда являлся его язык, чудная, по его собственному определению, напевная поморская «говоря», которая придаёт уникальность и необыкновенную достоверность повествованию. Вспоминаются в этой связи слова М.А. Шолохова из его статьи «Сокровищница народной мудрости», вступления к изданию «Пословиц и поговорок русского народа» В.И. Даля, опубликованному в 1957 г., в которой советский классик отмечал: язык есть величайшее богатство народа, сохраняющий тысячелетиями накапливаемые несметные сокровища человеческой мысли и опыта, которые вечно живут в его слове [11].
Однако П.Г. Кренёв не ограничивался только деревенской прозой. Его перу принадлежит и такое пронзительное по нравственному накалу произведение, как по-
весть «Девятый» [4]. Его сюжет касался драматических событий, происходивших на территории одного из «осколков» бывшего СССР, образовавшегося после его развала. Драматизм сюжета уже тогда определялся не только описанием и анализом трагических событий, развернувшихся на фоне вооружённого противостояния, по сути гражданского конфликта, возникшего не без помощи западных «доброхотов», опосредованно вмешивавшихся в подобные столкновения на территории бывшего СССР, но и личной трагедией главного героя. Последний, выполняя задание командования, был вынужден вступить в военное противоборство и уничтожить снайпера-наёмника враждебной стороны, оказавшимся женщиной, с которой у него бурно развивались серьёзные отношения. И только обращение к традиционным ценностям вернуло главному герою покой, не залечив, однако, до конца душевные раны. Уже в этом произведении автор приоткрывал цивилизационные истоки трагических событий, которым была посвящена его повесть.
Новый роман П.Г. Кренёва продолжает эту традицию. С одной стороны, автор выступает как представитель деревенского направления, описывая обычаи и быт жителей поморских деревень. С другой, П.Г. Кренёв уделяет много внимания военной тематике, рассказывая об одном из малоизученных эпизодов Гражданской войны, а именно — интервенции на Севере. В этой связи роман приобретает художественно-документальное измерение, становясь историко-художественным исследованием одного из трагических эпизодов исторического бытия нашего Отечества. Критики, освещая его, отмечают: «соединение этих двух пластов — художественного и документального — даёт роману новое измерение: убедительная субъективность повествования подкрепляется объективными историческими фактами, создавая более объёмную картину» [2].
Значительная часть романа посвящена вдумчивому анализу событий, приведших к вторжению интервентов на русский Север, а также политике и преступлениям оккупантов на русской земле. Чего стоит только описание концентрационного лаге-
ря, организованного «цивилизованными» англичанами на острове Мудьюг!
Впервые, пожалуй, в отечественной истории автор подробно раскрывает то, каким образом иностранным державам, планировавшим послать войска для интервенции на русский Север, удалось придать своим действиям видимость законности. Автор на основе анализа ранее недоступных для исследования документов убедительно показал: легализация интервенции стала возможной при прямом попустительстве большевистского правительства. Непосредственным «агентом влияния» стал Л.Д. Троцкий, которому удалось пролоббировать эту идею как на уровне руководства тогдашней Советской республики, организовав встречу В.И. Ленина с американской правительственной делегацией, на которой было согласовано участие в интервенции в том числе и американских экспедиционных сил, так и на уровне местного, Мурманского совета депутатов, руководитель которого А. Юрьев активно поддерживал и содействовал воплощению в жизнь идеи Л.Д. Троцкого «интервенции по приглашению». [5, с. 33-42.]
Не оставил вниманием автор и другие знаковые события того времени, например, подписание «похабного» Брестского мира, а также причин, побудивших Ленина пойти на этот шаг. Для того, чтобы понять причины такого поведения лидера большевиков, автор, придерживаясь принципов историзма, подвергает пристальному рассмотрению некоторые предшествующие события российской истории, в которых принимали самое активное участие упомянутые личности.
Так, например, автор, в своё время работавший старшим научным сотрудником кафедры истории органов разведки и контрразведки Академии национальной безопасности России, нашёл документальные доказательства того, что Л.Д. Троцкий был представителем и куратором американских интересов в руководстве РСДРП(б) и затем в Советской России. Более того, именно ему должен был, по замыслу заокеанских кукловодов, передать власть, по завершении полномочий, глава Временного правительства А.П. Керенский, который, в своё время, был ими же внедрён на этот
пост. Однако Троцкий проиграл борьбу за власть В.И. Ленину, который представлял интересы кайзеровской Германии [5, с. 114-117].
На наш взгляд, одним из безусловных достоинств нового произведения П. Кре-нёва можно считать то, что он документально обосновал и логически объединил разрозненные, на первый взгляд, события того периода советской истории, документально показав, что уже в первом советском правительстве существовали две противоборствующие фракции, представлявшие интересы двух враждующих государств — Германии и США. Лидеры этих фракций, В.И. Ленин и Л.Г. Троцкий, вели ожесточённую борьбу за власть, которая, в конечном итоге, привела к преждевременной смерти обоих фигурантов. Автор, кстати, обращает особое внимание на то, что последних при этом не смущало и то, что «иностранные партнёры» рассматривали свой поход как вполне естественную миссию представителей «цивилизованного мира» в «логово варваров» с тем, чтобы забрать «своё» и «показать последним их место». Весьма характерные слова вложил автор в уста ещё одного исторического персонажа, адмирала флота короля Великобритании Георга V лорда Вилли Крейга, которому было поручено провести совещание руководства королевских ВМС и обрисовать задачи в будущем походе. Вот какие мысли высказал он подчинённым: «Существуют нации великие, как мы — англосаксы, и нации, униженные историей, всякие там славяне. Мы — великая английская нация, всегда были и всегда будем главными среди других, никчёмных наций. Мы видим сейчас, что один их таких ни на что не годных народов, а именно восточные славяне, так называемые русские, которые всегда были под нашей пятой, вдруг заподнимали свои узколобые головы и возомнили себя равными нам» [5, с. 80].
Известно, что любая информация считается подлинной только тогда, когда удаётся найти подтверждение ей из других независимых источников. Сведения о том, что В.И. Ленин был креатурой Германии, в своё время упоминалась в различных исследованиях, которые в период советской
власти, конечно же, объявлялись «клеветническими». Однако в начале 2000-х гг. в новой России увидела свет книга двух немецких исследователей, в которой авторы на основе исследования многочисленных документов из архивов Министерства иностранных дел, Генерального штаба и Центрального банка кайзеровской Германии убедительно доказали: германский Рейх финансировал подготовку большевиками Октябрьского переворота и после прихода их к власти продолжал эту практику. Так, по свидетельству авторов, 3 000 километровая поездка В.И. Ленина со товарищи из Цюриха в Петроград была организована Отделением ШЬ генерального штаба, и немецкий офицерский эскорт сопровождал большевиков на всём протяжении поездки вплоть до посадки оных на паромную переправу в Швецию [5, с. 96-99]. Более того, первый германский посол в Советской России граф В. фон Мирбах-Гарф отправил сразу же после прибытия на место службы пессимистический доклад о катастрофической ситуации в России и возможных в этой связи рисках для интересов Германии. В качестве одного из таковых он указывал возможность сближении большевиков со странами Антанты. Мирбах считал: необходимо обеспечивать ежемесячные дотации в размере 3 млн рейхсмарок, чтобы удержать это правительство у власти. Дальнейший анализ документов германского Министерства иностранных дел выявил динамику роста помощи в этих целях, которая достигала 40 млн рейхсмарок [5, с. 165-169].
Можно ещё долго приводить примеры такого рода, однако П.Г. Кренёв с добросовестностью тщательного исследователя убедительно доказывает читателям: лидеры большевиков, отрабатывая свои «тридцать серебряников», совершенно не заботились о судьбе России, но, напротив, воплощали, не всегда, может быть, и до конца, планы иностранных кукловодов. Кризисные тенденции развития России до начала Первой мировой войны усиливались не без помощи финансируемой из-за рубежа «пятой колонны», что привело, в конечном итоге, к свержению законной
власти в России и последующему Октябрьскому перевороту. С учётом этих обстоятельств можно смело заключить: наша страна попала в глубокий цивилизацион-ный разлом, когда её бывшие враги и союзники, как это ни парадоксально, действовали в одном направлении, стремясь разграбить и, по возможности, максимально её ослабить.
Обстоятельства, вскрывающиеся в последнее время, благодаря проводящимся исследованиям, как например, то, о котором упоминал П.Г. Кренёв на страницах романа, позволяют с уверенностью квалифицировать этот исторический период существования нашей страны как эпоху конфликта Русского мира и западной цивилизации, начавшегося со своего рода «цветных революций»2, финансировавшихся как Германией, так и США. Причём, зарубежные спонсоры постарались вернуть свои «инвестиции», о чём свидетельствуют и условия Брестского мира, заключённого большевиками с Германией, и откровенный грабёж национальных ресурсов и складских запасов, подробно описанных автором на страницах романа «Расшумелось Белое море».
Считается, что литература — отражение уровня нравственного развития общества, глубины осознания оным судеб Отечества, а также дискуссий по поводу возможных путей его развития. С нашей точки зрения, знаковым можно считать тот факт, что на фоне масштабной коммерциализации литературы в современной российской прозе появляются произведения такого масштаба, как последний роман П.Г. Кренёва. Эта книга, без сомнения, внесёт лепту в разворачивающуюся в настоящее время в российском обществе дискуссию по поводу того, в каком направлении должна дальше развиваться наша страна. Тем более, что Россия вновь вступила в активную фазу очередного ци-вилизационного конфликта с Западом, который своими действиями развязал гражданскую войну теперь уже на Украине, что не оставило России иного выбора, кроме как выступить с оружием в руках для того, чтобы защитить Русский мир вообще, и на-
2 Имеются ввиду Февральская и Октябрьская революции 1917 г. — Прим. авторов. 20 ВЕСТНИК УНИВЕРСИТЕТА МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ Том 15 № 2 (43) 2024
селение Юго-Востока Украины в частности, а также окончательно ликвидировать неофашистскую угрозу в лице нынешнего киевского режима, что в определённой степени поспособствует решению и геостратегических проблем развития нашего Отечества.
Поднимая традиционные вопросы Добра и Зла, причин цивилизационных конфликтов в отечественной истории, нравственного отношения к человеку и Природе, извечных духовных, моральных и семейных ценностей, творчество П.Г. Кренёва, без сомнения, ставит его на одну ступень с наиболее выдающимися персонами отечественной литературы XIX и XX вв. Нет сомнения в том, что роман «Расшумелось Белое море», безусловно, послужит делу воспитания читателей всех возрастов в любви к своей стране, России, и всему Русскому миру в целом.
Список литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа / сост. и коммент. Ю.А. Белова; отв. ред. О. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2008. — 816 с.
2. Ермакова А. На стороне народа // Литературная газета. — 2024. — 25 января.
3. КабылковаАА. Творчество В.Н. Крупина 2000-2010-х годов: аксиология, проблематика, образная система, жанровый диапазон: Монография. — Витебск: ВГУ имени П.М. Ма-шерова, 2022. — 118 с.
4. Кренёв П.Г. Девятый. Повесть. — М.: Издат. дом «Сказочная дорога», 2013. — 128 с.
5. Кренёв П.Г. Расшумелось Белое море: исторический роман. — М.: Проспект, 2024. — 432 с.
6. Кренёв П.Г. Светлый-пресветлый день. Рассказы и повести. — М.: У Никитских ворот, 2017. — 352 с.
7. Кренёв П.Г. Энциклопедия Русского Поморья в очерках и рассказах коренного помора. — М.: Проспект, 2023. — 632 с.
8. Тойнби АДж. Цивилизация перед судом истории. Мир и Запад. — М.: ACT: Астрель; Владимир: ВКТ, 2011. — 318, [2] с.
9. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / пер. с англ. Т. Велимеева. Ю. Новикова. — М: АСТ, 2003. — 603, [5] с.
10. Шиссер Г. Русская рулетка: нем. деньги для русской революции / Г Шиссер, Й. Тра-уптман; [пер. с нем. В.Ф. Дизендорфа]. — М.: Астрель; АСТ, 2004. — 254, [1] с.
11. Шолохов МА. Сокровищница народной мудрости // Даль В.И. Пословицы русского народа: Сборник В. Даля / предисл. М. Шолохова; вступ. статья В. Чичерова. — М.: Гослитиздат, 1957. — XXVIII, 991 с.
