CC BY
72
Остренко Е.А.
Аспирант, кафедра русского языка и общего языкознания Череповецкий государственный университет
ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫЕ СВЯЗИ В ПОЭЗИИ ВЕРЫ ПАВЛОВОЙ
В конце 20 века подход к словесному искусству изменился. К отражательной и эстетической функциям искусства добавилась моделирующая. Искусство, поэзия в том числе, стало рассматриваться как модель мироощущения и одновременно канал для передачи его от человека к человеку. В связи с этим представляет интерес изучение поэтического текста как дискурса, поскольку языковые особенности разнообразных художественных текстов описаны достаточно подробно, а дискурсивные еще предстоит исследовать.
Творчество Веры Павловой можно назвать очень малоизученным. Немногочисленные статьи о ней относятся в основном к области литературоведения. Назовем среди опубликованных статью в учебнике по современной русской литературе (1990-е гг. - начало 20 века) С.И. Тиминой, изданного в 2005 году [5], а также несколько статей в терминологическом словаре Сергея Чупринина «Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям» [6].
Интертекстуальные связи как компонент индивидуально-авторского дискурса не рассматриваются подробно как ни в одной из указанных работ, так и в каких-либо иных статьях, посвященных исследованию языковых особенностей поэзии Веры Павловой, что обусловливает новизну нашего исследования. Также наше исследование актуально в связи с повышенным интересом современного литературоведения и лингвистики к женским прозе и поэзии.
Исследование поэтического творчества любого автора невозможно вне рассмотрения его отнесенности к литературной традиции прошлого и к современным литературным течениям и направлениям. Каждый поэт, так или иначе, перерабатывает и переосмысляет то, что было сделано, написано до него, и то, что пишут авторы в современную ему эпоху.
Цель нашего исследования - выявить и проанализировать интертекстуальные связи в индивидуально-авторском дискурсе поэта Веры Павловой.
Существенный вклад в исследование явления интертекстуальности внесли работы известного отечественного ученого-филолога М.М.Бахтина, который развивает свою теорию "диалогизированного сознания", или диалогичности текстов, применительно к жанру романа. Бахтин исследует диалог в области слова, в котором воплощаются отношения сознаний в жизни, - роман изображает эти отношения сознаний, сам строится на них, уделяя особое внимание соотношению текста, языка и общества. И именно эти отношения между общественными и языковыми структурами реализуются в универсальном тексте, и поэтому мы можем рассматривать общество тоже как текст. Бахтин особо подчеркивает, что текст может пониматься в широком смысле как всякий связный знаковый комплекс, так что любое произведение искусства является текстом, и в узком смысле как словесный (вербальный) текст. В узком смысле текст, как известно, представляет собой высказывание, включенное в речевое общение. В то же время высказывание, с одной стороны, не существует автономно, оно всегда имеет адресата, т.е. предполагает понимание, а с другой, оно всегда обращено «не только к своему предмету, но и к прежним речам о нем» [1]. Соответственно вербальный текст связан с другими текстами диалогическими или смысловыми отношениями. Эти соотношения
проявляются при сопоставлении текстов, при этом необходима «хоть какая-нибудь смысловая конвергенция» между ними [1].
Ю. Кристева расширяет понятие диалогичности, разработанное М.Бахтиным, считая, что текст можно рассматривать как историко-культурную парадигму. Исследователь вводит понятие текста, согласно которому текст является "транссемиотичной вселенной, конгломератом всех смысловых систем, культурным художественным кодом" [2, 461]. В этом смысле интертекстуальность является сводом общих и частных свойств текстов, поэтому ее можно рассматривать как синоним понятия "текстуальность". Основная идея теории Ю.Кристевой сводится к тому, что текст - в процессе интертекстуализации - сам постоянно абсорбируется и трансформируется, создает и переосмысливает. Поэтому данный процесс является гарантией открытости текста. В результате интертекстуальность возводится к парадигме открытого и поливалентного текста [2].
Важным является понимание интертекста и интертекстуальности (метода интертекстуального анализа, интертекстуального прочтения произведения) у И. Смирнова. Интертестуальность - это свойство художественного произведения формировать свой собственный смысл (полностью или частично) посредством ссылки на другие тексты. Художественное произведение, по Смирнову, поддается как интер-, так и интратекстуальному прочтению.
Необходимо отметить, что Вера Павлова в своём поэтическом дискурсе активно использует различные типы интертекстуальных связей, привлекая не только литературный, но и культурно-исторический контекст, произведения разных видов искусств (музыка, живопись, скульптура, балет). После изучения и анализа стихотворений Веры Павловой из десяти поэтических сборников, вышедших в период с 1997 по 2007 год ("Небесное животное" (М., 1997), "Второй язык" (СПб., "Пушкинский фонд", 1998), "Линия отрыва"
(там же, 2000), "Четвертый сон" (М., "Захаров", 2000) ,"Интимный дневник отличницы" (2001),"Совершеннолетие" (М., 2004), «Ручная кладь» (М., 2006), «Письма в соседнюю комнату» (М., 2006), нами была создана классификация употребления «чужого слова» в поэзии Веры Павловой. В основу лёг принцип авторства и отнесённости к определённому тексту или к определённой исторической эпохе приведённой цитаты или прецедентного феномена: 1) библейские аллюзии 2) аллюзии, отсылающие к мифам Древнего Рима и Древней Греции 3) аллюзии и реминисценции, дающие отсылки к западноевропейской литературе 4) пушкинские контексты 5) ахматовские контексты 6) цветаевские контексты 7) прецедентные феномены из поэзии Серебряного Века. Предцедентные феномены из пушкинских текстов можно классифицировать по тематическому принципу, а также по принципу отнесённости к конкретному произведению А.С. Пушкина: 1) аллюзии, отсылающие к роману в стихах «Евгений Онегин» 2) философская лирика 3) тема поэта и поэзии 4) аллюзии, отсылающие к сказкам А.С. Пушкина 5) любовная лирика 6) «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина. Малочисленную группу составляют аллюзии и реминисценции, отсылающие нас к прозаическим текстам А.С. Пушкина - таких употреблений нами выявлено не более пяти.
Проанализируем один из текстов, который в каком-то смысле можно рассматривать как автоинтертекст, при этом в нем также присутствуют интертекстуальные элементы:
Танцевала Джульетту - теперь попляши Кормилицу. Пела Татьяну - теперь Ларину спой. Уступает место, а мог бы просто подвинуться мужчина в метро. Красивый. Немолодой. [3, 64]
Во-первых, а данном стихотворном тексте как интертекстуальные элементы присутствуют прецедентные имена из «энергетически сильных
текстов»: Джульетта и Кормилица из «Ромео и Джульетта» Шкспира и Татьяна и Ларина из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина. Помимо этого, данный текст включает в себя и отсылки к нелитературным интертекстуальным элементам - балету Прокофьева «Ромео и Джульетта» и оперы Чайковского «Евгений Онегин». Известно, что прецедентные имена, включенные в новый текст, несут за собой не конкретных персонажей произведений, а те образы и качества, которые за ними закрепились в сознании читателя. Так в анализируемом тексте Джульетта и Татьяна -олицетворения молодости женщины, а Кормилица и Ларина, мать Татьяны, символизируют женскую старость. Включение этих прецедентных имен в контексты одноименных балета и оперы дает возможность интерпретировать данный текст, как и предыдущий, в контексте понимания автором течения человеческой жизни. Автоинтертекстуальность здесь реализована также на лексическом уровне: в данном тесте автор использует те же лексемы, что и в первом проанализированном тексте, для художественной реализации темы течения жизни: существительное «место» и глагол «подвинуться». В связи с этим данный текст можно интерпретировать с позиции понимания глубокой личной трагедии и бескомпромиссности течения жизни и ее законов к человеку и конкретно к женщине.
Проанализируем наиболее интересный с точки зрения включения интертекста в авторский дискурс пример пересказа, связанного с архетипическими сюжетами:
Спящая красавица
Она спала среди цветов,
Под плеск любимых голосов.
Спала... И для нее одной
Снег рассыпался тишиной.
И, нежный сон ее щадя,
Тихонько пел орган дождя.
А тот, кто так ее любил,
Не целовал - и не будил.
[4, 9]
Легенда о Спящей красавице - архетипический сюжет европейского фольклора, неоднократно реализованный в художественной литературе разных стран (Ш. Перро, братья Гримм, В. А. Жуковский, А.С. Пушкин, Л. Чарская и др.). Для нас данный текст важен еще и потому, что, помимо интертекста «Спящей красавицы», здесь присутствует еще и автоинтертекст, отсылающий нас к тексту Веры Павловой «И долго буду тем любезна...», написанному в 1999 году (тогда как ее «Спящая красавица» была создана в 1983 г.), к анализу которого мы обратимся в разделе, посвященном пушкинским интертекстам. В данном тексте архетипический сюжет о Спящей красавице получает реализацию иную, чем читатель привык встречать в художественных реализациях. Традиционно Спящая красавица, околдованная злыми силами, обречена спасть, пока прекрасный принц не разбудит ее своим поцелуем. Но в тексте Павловой сон представляется как гармоничное состояние единения с природой, о чем свидетельствуют лексемы «цветы», «любимые», «плеск», «тишина», «нежный», «щадя», «тихонько», «орган». Истинная любовь в таком контексте понимается как невмешательство в состояние сна-гармонии и сна-покоя. Такая позиция автора еще будет нами исследоваться на примере стихотворения «И долго буду тем любезна.», где это будет связано с концепцией творчества.
Произведенный анализ позволяет сделать следующие выводы о функциях интертекстуальных связей в индивидуально-авторском дискурсе поэта Веры Павловой:
1) интертекстуальные связи являются значимым компонентом индивидуально-авторского дискурса поэта Веры Павловой;
2) интертекстуальные элементы в поэтическом тексте, являясь важнейшими структурно-композиционными элементами, существенно расширяют возможности его интерпретации, вводя его в широкий культурно-литературный контекст и выполняя конструктивную, текстопорождающую и смыслообразующую функции ;
3) интертекстуальные элементы в индивидуально-авторском дискурсе Веры Павловой, порождая конструкции «текст в тексте» и «текст о тексте», создают подобие тропеических отношений на уровне текста;
4) использование интертекстуальных элементов - одна из
основных языковых стратегий и тактик кодирования информации Веры Павловой как языковой личности, так как с их помощью передается эстетическая, смысловая и концептуальная информация;
5) все вышеперечисленные особенности использования
интертекстуальных элементов в индивидуально-авторском дискурсе Веры Павловой позволяют говорить о данном поэте как об элитарной языковой личности с особенной репрезентацией поэтического «я» посредством включения интертекстуальных элементов в свои поэтические тексты
Литература
1. Бахтин М.М. Собр. Соч. - М., 1996. - Т. 5: Работы 1940-1960 гг. - с. 159-206
2. Кристева Ю. Разрушение поэтики // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму. - М., 2000
3. Павлова В. Ручная кладь. - М., 2006.
4. Павлова В. Совершеннолетие. - М., 2002.
5. Тимина С.И., Васильев В.Е., Воронина О. Ю. и др. Современная русская литература (1990-е гг. - начало 21 в.). - СПб., 2005. - 352 с.
6. Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. - М., 2007. - 768 с.
