CC BY
66
DOI 10.24411/2499-9679-2018-10048
УДК 81.27
Н. А. Карлик
https://orcid.org/0000-0002-3525-548X
Интертекстуальные связи романа А. Нотомб «Сладкая ностальгия»
Настоящая статья посвящена интертекстуальности как характеристике индивидуального стиля А. Нотомб. Интертекстуальность рассматривается с позиций лингвистики. Особое внимание уделяется исследованию интертекстуальности как элемента общей структуры художественного текста. Отмечается многообразие подходов к интерпретации данного явления. В статье анализируется роль интертекстуальных включений в романе «Сладкая ностальгия», определяются функции этих включений в его художественную структуру. Для обозначения всех интертекстуальных включений, значимых для языковой личности А. Нотомб, в статье используется термин «прецедентный текст». В процессе анализа примеров устанавливается, что интертекстуальность отсылает читателя к содержанию других произведений и используется в романе для привлечения внимания читателя. Автор подчеркивает в своих выводах, что один и тот же текст может вызвать у разных читателей разные ассоциации. На примере интертекстуального заглавия романа показаны варианты запуска ассоциативного механизма. Использование «чужого слова» в заглавии рассматривается как одна из черт текстов женской прозы. В традициях современной герменевтики интертекстуальность как средство отражения лингвокультурного сознания личности автор статьи связывает с гендерным аспектом. Помимо прецедентных текстов, с которыми роман имеет интертекстуальные связи, в статье уделяется внимание связям интердискурсивным, а именно, связям с сообщениями видеовербального характера. В ходе исследования интермедиальных связей романа показано, как диалогические отношения, в которые вступает текст, оказываются значимыми для понимания особенностей темпорального сознания автобиографической героини романа. Национальная специфика интертекстуальных и интермедиальных включений оказывается также значима для данного исследования, так как идостиль Нотомб формировался под влиянием двух разных традиций - японской и европейской - это нашло отражение в выборе и характере использования при построении текста «чужого слова».
Ключевые слова: интертекстуальность, роман, межтекстовые отношения, диалогичность текста, цитата, «чужое слово», функции интертекстуальности, интертекст, текст в тексте, «прецедентный текст», темпоральное сознание, гендер.
N. A. Karlik
Intertextual Links of A.Nothomb's Novel «Sweet Nostalgia»
The article is devoted to intertextuality as characteristics of A.Nothomb's style. Intertextuality is considered from the standpoint of linguistics. Special attention is paid to the research of intertextuality as an element of the general structure of the literary text. The diversity of various approaches is stressed. The role of intertextuality insertions in the novel «Sweet nostalgia» is analyzed. To denote all the intertextual inclusions that are significant for the language personality of A. Nothomb, the article uses the term «case law». The author defines the functions of these insertions in the general text structure. The analysis of the examples shows that intertextuality in the novel is used to attract readers' attention and to send the reader to the content of other texts. The author emphasizes in his findings that the same text can cause different associations for a different reader. On the example of the intertextual title of the novel, options for starting an associative mechanism are shown. The use of «someone else's word», in the title is regarded as one of the features of the texts of women's prose. In the traditions of modern hermeneutics, the intertextuality as a means of reflecting the linguistic and cultural consciousness of the individual is associated with the gender aspect. In addition to the precedent texts with which the novel has intertextual connections, the article focuses on interdiscursive communications, namely, links to video-verbal messages. In the course of the study of the intermedial connections of the novel, it is shown how the dialogical relations, in which the text enters, are significant for understanding the features of the temporal consciousness of the autobiographical heroine of the novel. The national specificity of intertextual and intermedial inclusions is also significant for this study, since Nothomb was formed under the influence of two different traditions - Japanese and European: this is reflected in the choice and nature of the use when constructing the text of «someone else's word».
Keywords: intertextuality, novel, intertextual relations, dialogue text, quote, «someone else's word», functions of intertextuality, intertext, text in text, «case text», temporal consciousness, gender.
Не только литературоведение, но и лингвистические разделы филологии на протяжении последних десятилетий активно исследуют феномен интертекстуально сти.
При том, что единый терминологический аппарат у исследователей данного феномена до сих пор не сформирован, в традициях родоначальников теории (Ю. Кристева, П. Тороп), под интер-
© Карлик Н. А., 2018
текстуальностью, как показывает анализ работ данной тематики, все понимают все-таки одно и то же - диалогические взаимодействия, в которые вступает тот или иной текст с другими текстами. По поводу того, как называть эти другие тексты, консенсус пока не достигнут. Наиболее распространенными являются термины «текст-источник» (А. А. Проскурина,
Е. П. Черногрудова), «текст-ассоциат» (А. А. Васильева), «текст-донор» (Ж. Деррида, Ю. А. Ко-кошко, Е. Л. Лысенкова), «предтекст» (И. П. Ильин, А. А. Журбин, А. В. Попова, Е. В. Чернявская), «претекст» (О. М. Гасникова, А. Г. Новикова, А. В. Щербакова), «опорный текст» (Н. В. Петрова, Н. А. Фатеева) [4].
В данной работе, где речь будет идти о межтекстовых взаимодействиях, мы будем использовать наиболее распространенный термин - «прецедентный текст». При этом сразу отметим, что будем обозначать этим термином не только интертекстуальные явления, которые включают тексты, имеющие хрестоматийный общеизвестный характер, но и другие «включения», значимые для языковой личности автора, роману которого посвящена данная статья, а именно для Амели Нотомб.
Вслед за Ю. Н. Карауловым, который ввел в научный обиход данный термин, долгое время под «прецедентным текстом» понимали текст, значимый для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, имеющий сверхличностный характер, то есть хорошо известный широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников, и, наконец, такой, обращение к которому возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности [8].
Впоследствии сторонники дифференцированного подхода к изучению прецедентных текстов дополнили исследования Ю. Н. Караулова существенными уточнениями, связанными с наличием зависимости прецедентных феноменов от уровня языковой личности. В частности, в работах Ю. Е. Прохорова можно найти четыре таких уровня прецедентности: автопрецедентный, соци-умно-прецедентный, национально-прецедентный и универсально-прецедентный [16].
Расширение значения термина «прецедентный текст», изначально заложенного Ю. Н. Карауло-вым, позволяет все интертекстуальные включения, в том числе значимые только для того или иного писателя и характеризующие только конкретный идиостиль, рассматривать в зоне преце-дентности.
В данной работе мы обратимся к творчеству Амели Нотомб, романы которой густо населены прецедентными текстами разных уровней. Ее индивидуальная интертекстуальная энциклопедия (термин из классификации Денисовой [4, с. 248]) состоит не только из классических текстов мировой литературы, но и текстов, значимых только для ее картины мира.
Текст автобиографического романа Амели Нотомб «Сладкая ностальгия» будет нас интересовать с точки зрения возможностей приема важных для его автора прецедентных включений. Кроме того, в ходе исследования мы попытаемся определить механизмы и способы интертекстуальных взаимодействий.
Роман А. Нотомб, как текст художественный, демонстрирует большое количество инородных «включений»: можно говорить о том, что интертекстуальность в данном случае является одной из важнейших стратегий текстопорождения, используемых данным автором. Среди общего количества отобранных нами примеров интертекстуальных взаимодействий основная масса случаев относится к синтагматическим видам, а именно: аллюзия, реминисценция, цитата и интекст-цитатное имя.
На первых же страницах романа читатель сталкивается с такими интекст-цитатными именами, как Токио, Мацуно, Ринри. Их использование носит в данном случае моделирующую функцию. Отсылая к текстам предшествующих романов, в которых действие происходит в Японии и в которых один из персонажей имеет процитированные имя и фамилию, Нотомб настраивает читателя на восприятие новых событий, происходящих в созданной ею модели окружающей действительности.
В других эпизодах романа интекст-цитатные имена выполняют уже другую функцию - оценочную. Например, в беседе героев о поэзии звучат имена, которых оказывается достаточно, чтобы дать характеристику героям, их называющим. Так, Ринри в качестве любимого автора называет Омара Хайяма, что повышает его оценку в глазах окружающих: его бывшая невеста Амели, услышав его выбор, сияет от гордости. Данный эпизод позволяет отметить и разные способы ввода интертекстуальных включений, которыми пользуется Нотомб. Если Омар Хайям «вошел» в текст репликой диалога, то атрибутивный текст Жерара де Нерваля - цитата из его «El Desdichado», как впрочем и само его имя собственное, были включены в состав внутреннего монолога героини.
Биография и творчество французского поэта Жерара де Нерваля становятся призмой, через которую Амели смотрит на свое настоящее и будущее. Через строки этого поэта, любимого с юности, она позиционирует себя. Ее реакция на поэтические строки оказывается более бурной, чем на воспоминания прошлого: «По независящим от меня причинам любое стихотворение этого поэта ворошит во мне что-то потаенное, и я плачу». Воспоминания о прошлом рождают ощущение сладкой ностальгии, Нирваль же поворачивает героиню к ее настоящему: «не-невеста», «несветлая», его строки звучат в ее голове во время встречи с бывшим женихом, она с трудом сдерживается, чтобы «не сказать, что я сумрачен, я вдов, я неутешен, у бывшей башни аквитанский князь...».
Это интертекстуальное включение открывает в романе и окно в гипотетическое будущее героини: «Я закончу свои дни, как Лабрюни повесившись в Париже на фонарном столбе». Биографию поэта Нотомб соотносит с перспективами развития собственной жизни: в настоящим момент проживая в Париже, она уверенно заявляет, что в будущем тоже хочет умереть там, выбрав тот же способ, что и ее любимы поэт, чтобы уйти в мир иной. Подчеркнем, что здесь Нотомб уже не использует псевдоним поэта - Нерваль: в контексте вечности, говоря о последних днях поэта, она называет его настоящим именем - Лабрюни.
Интертекстуальные включения наиболее частотны в сильных позициях, к каким, в частности, относятся названия произведений. Словосочетание «сладкая ностальгия» имеет слабую степень атрибутивности, и, если бы не эпизод, где его концептуализация в японском языковом сознании становится темой беседы героини и переводчицы, оно вряд ли бы для большинства читателей потянуло за собой какие-то ассоциативные связи с другими текстами. Тем не менее, на уровне парадигматики связь названия романа Нотомб с определенным претекстом существует. Когда героиня акцентирует внимание на неправильное определение ее эмоционального состояния, связанного с переживаниями по поводу детских лет, проведенных в Японии (вместо «нацукасии» - прилагательного, означающего «счастливую, сладкую ностальгию», переводчица использует прилагательное «ностальгический», лишенное положительной коннотации), она опирается в своей оценке на японский культурный контекст. Лингвокультурная специфика Амели не расшифровывается, но манифестируется: «нацукасии» «я считаю одним из
наиболее символических японских слов». Тем не менее, благодаря запускаемому инетертекстуаль-ному механизму, японская символика может быть воссоздана через подключаемые к данному интек-сту тексты-доноры. Автором одного из таких текстов, с которыми вступает в диалог «Счастливая ностальгия», является Кэндзабуро Оэ: один из его известнейших романов, как раз переведенный на французский, так и называется «Нацукасии тоси-э но тэгами» (яп. Ш^Ы^^Ю^-М). В русскоязычной литературе роман известен под названием «Письма былому», хотя более правильное -«Письма к милому прошлому» тоже использовалось в одном из переводов. Вероятно, Нотомб вдохновлялась при написании «Счастливой ностальгии» романом Кэндзабуро Оэ, написанном в 1987 году, и реплика о «нацукасии» стала неким реверансом в его сторону. Идея небытия, состояния вне времени, так называемого «всегда», противопоставленного «когда-то» - раньше, сейчас или в будущем, которая присутствует у Нотомб, в несколько другой вариации разрабатывалась Кэн-дзабуро Оэ: его темпоральное сознание рождает абстрактную модель вечного времени сна, в которой стерты границы между временными пластами и единство которой оказывается фундируемо пространством. Япония, которая у Нотомб стирает границы между настоящим, прошлым и будущим в жизни героини, можно сказать, является воплощением этой модели, только не во сне, а в реальном мире.
Следует отметить, что для современной герменевтики характерно связывать отражение лингво-культурного сознания языковой личности с ген-дерным аспектом [12]. Так исследователями было замечено, что данное проявление интертекстуальности, включение «чужого слова» в заголовок художественного текста, является характерной чертой текстов женской прозы. «Наличие «чужого текста» в заглавии [...] еще в большей степени подчеркивает интенцию автора выйти на уровень интертекстуального диалога, внести свою лепту в разработку общих проблем» [13, с. 76]. Помимо черт, связанных со спецификой дискурса женской прозы, в заглавии романа Нотомб, имеющем интертекстуальный знак, можно увидеть и дополнительный эффект образности и эмоциональности, который исследователи также связывают с использованием в художественных текстах «чужого слова»: именно оно позволяет привлечь внимание коммуникантов «к определенным моментам и смыслам высказывания» [6].
При том, что языковая игра с интертекстуаль-
ным знаком, использованным в заглавии, может быть доступна не всем - все-таки произведения Кэндзабуро Оэ не столь широко распространены за пределами Японии, реализация гедонистической функции в данном случае все равно будет реализована стопроцентно. Исследователи считают, что использование «чужого текста» в заголовках позволяет читателям, пытающимся «расшифровать цитату», испытать удовольствие «от решения «трудной» загадки» [11, с. 62]. В данном случае А. Нотомб подстраховалась, использовав интертекстуальный знак, включающий в свой состав определение, имеющее положительную коннотацию - «сладкая»: если интертекстуальной компетенции читателю не хватит, чтобы получить удовольствие от воссоздания логической связи между заглавием-цитатой и текстом романа, гедонистическая функция будет реализована за счет богатого ассоциативного потенциала прилагательного.
Если рассматривать интертекстуальность с позиции читателей, как это делает культурная семиотика, то запуск разных механизмов интерпретации заглавия романа выведет на разные «текстовые аллюзии, активизированные различными группами читателей» [21, а 814]. Как показывает лингвистический эксперимент, для большинства реципиентов разных возрастных групп «сладкая ностальгия» вызывает ассоциацию со «сладкой жизнью». Причем следует подчеркнуть, что в ряде случаев возникает и интердискурсивная связь, правда, уже не с Киндзабуро Оэ: в единичных случаях — с классикой итальянского кинематографа, в подавляющем большинстве - с современным сериалом.
Принцип организации материала, основанный на апелляции к разным по происхождению прецедентным текстам, объединенным общей темой, связан с использованием А. Нотомб «обзорной композиции». Этот термин В. Е. Евгеньева-Максимова используется современными исследователями как раз для описания построений, в которых организующим центром становится «единство идейно-тематического задания, проблематика, угол зрения, под которым и в соответствии с которым собирается и группируется материал» [7, с. 59]. Для большинства авторов произведений «обзорной композиции», использующих «чужое», объединяющим началом становится интерес к окружающей действительности в ее многообразных проявлениях. Для А. Нотомб, внешне следующей этой традиции, более близким становится опыт предшественников, использующих дополнительные интертекстуальные механизмы для более
детального изучения внутреннего мира человека, его мыслей, чувств, его веры и безверия [9].
Интертекстуальные связи объединяют «Сладкую ностальгию» и с другими прецедентными текстами. Так, например, в романе есть ссылки на два произведения, названия которых значимы для понимания особенностей темпорального сознания героини и ее сложных взаимоотношений с прошлым, с которым она и пытается разобраться в процессе создания текста.
В самом начале романа читатель натыкается на эпизод, который, на первый взгляд, мало связан с дальнейшим ходом повествования: после абзаца, в котором Нотомб определяет поездку в Японию как «спасение от многих вещей» и в котором сетует на свой рассудок, отказывающийся представить это ближайшее будущее, неожиданно идет пространный рассказ про бонсай.
Подаренное Амели растение решает умереть. Для героини бонсай является чем-то вроде символа существа, которое в прошлом пережило насилие, поэтому это желание, после перенесенных в прошлом страданий, она воспринимает с пониманием. Тем не менее, случается чудо и бонсай возрождается для новой жизни после того, как с него снимает заклятие мелкотравчатости ни много ни мало, как сам режиссер Скорсезе: растение после того, как посетило вместе с хозяйкой фильм «Хранитель времени», раздумало умирать. Эта история, никак не связанная ни с прошлым, ни с настоящим Нотомб и ее автобиографической героини, может быть интерпретирована только через внутреннюю связь с фильмом.
Эту связь правильнее будет определять как интердискурсивную, хотя и проявляющуюся, как это происходит чаще всего, по мнению исследователей, через интертекстуальные сигналы текста [19]. Понятие интердискурсивное оказывается более подходящим для определения данного явления, так как происходит «переключение» реципиента на другой тип восприятия. Учитывая тот факт, что интердискурсивность, как и интертекстуальность, исследователи могут трактовать по-разному, уточним, что для нас главный показатель, позволяющий отнести процесс именно к интердискурсу, -характер его протекания вне рамок взаимодействия функциональных стилей [6]. Эти процессы имеют, как правило, интермедиальный или мета-дискурсивный характер, как в данном случае, когда специфика диалога «Хранителя времени» со «Сладкой ностальгией» заключается в том, что текст вступает во взаимодействие с семиотически
сложным синкретичным видеовербальным сообщением.
Помимо великой силы искусства, способного производить терапевтический эффект, этот интермедиальный диалог позволяет увидеть и последствия врачевания другого лекаря - времени. Если с временем бережно обращаться, хранить его, не транжирить, то оно в благодарность может вернуть в прошлое, в котором произошли какие-то трагические событие, чтобы их пересмотреть, изменить, произвести новый отсчет событиям. Так «Хранитель времени» дал возможность бонсаю вернуться в прошлое, в котором растение пережило муки, чтобы его изменить. В итоге бонсай, хотя и остался тщедушным, после фильма стал иметь листья большие, как у баобаба. Можно предположить, что для Нотомб Япония тоже является неким «хранителем времени», в своих запасниках оставившим детство и молодость Амели, которые она хотела бы подкорректировать, чтобы тем самым изменить свое настоящее, получить для себя новые листья. Для этого она и отправляется в Японию. Для расширения возможностей интерпретации темпорального поведения героини А. Нотомб в «Сладкой ностальгии», как и в первых автобиографических романах, прибегает к возможностям интертекстуальности и интермеди-альности [5].
Второе произведение, название которого не упоминается, но вполне подходит для названия романа Нотомб, - это «В поисках утраченного времени». Название романа не упоминается, но упоминается автор, причем в том самом ключевом эпизоде, где дается объяснение названию произведения Нотомб. Обсуждая с переводчицей разницу между видами ностальгий, Амели задает ей вопрос о том, «является ли прустовская мадленка ностальгической или нацукасии». Переводчица, которая определила тоску Амели как ностальгическую, ее французскому собрату по перу в этом «японском» переживании не отказала. С некоторой долей нескрываемой зависти Нотомб замечает: «Выходит, Пруст - автор японский» [14, с. 75].
При том, что Прусту в романе отдано всего три строки, за ними скрывается очень важная для Но-томб тема, на которую она выводит читателя через упоминание его «мадленки». Интертекстуальный механизм здесь должен запустить ассоциативный ряд, который выстроит параллель: детство Пруста в Комбре - детство Амели в Японии. Правда, для русского читателя запуск этого механизма может происходить не так легко, как для французского читателя: крылатое выражение «мадленка Пру-
ста» во французском языке относится к тем устойчивым выражениям, декодирование которых ни у кого не вызывает проблем. Про «мадленку Пруста» говорят не только в том случае, когда что-то воссоздает вкус детства; эта метафора в принципе подходит для обозначения любой вещи, которая способствует воспоминаниям о счастливых моментах прошлого.
Важно, что печенка, которую в ложке с липовым чаем вкушает герой романа Пруста, воссоздает в памяти не реальное детство героя, а его идеальный образ. То есть память способна из утраченного прошлого выбрать то, что стоит сохранить. У Пруста так происходит обретение времени, переход из его измеряемого состояния в неизменяемое - вечное. Этот эффект знаком и Нотомб: вещественное, а также запахи и звуки способны напомнить о невещественном, то есть о том, что живо только в воспоминаниях.
«Мадленка Пруста» - интертекстуальное включение универсального характера, открытое для декодирования образованным читателям, независимо от того, представителями какой национальной культуры они являются. Такие включения не только не разрушают многокомпонентное образование «Сладкой ностальгии», но способствуют созданию его целостности. Благодаря использованию этого принципиально важного приема художественного смыслообразования из элементов разных текстов, вступающих друг с другом в диалогические отношения, вырастает новое художественное единство, которое вслед за Р. Бартом можно интерпретировать как классический интертекст: «другие тексты присутствуют в нем на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры». [1, с. 83].
Таким образом, для того чтобы «мадленка Пруста» была адекватно воспринята, читатель должен иметь соответствующий культурный код. Этот код должен быть усвоен им через другой текст, уже не А. Нотомб, а Пруста. Именно через дешифровку благодаря наличию соответствующего кода, полученного извне, и создается интертекстуальная связь[20, с. 1380-1396].
Нотомб, бельгийка по происхождению, активно вводит в контекст своих произведений не только универсальные прецедентные тексты, но и японские, так как годы детства, проведенные в Японии, сформировали ее картину мира, совмещающую европейские и восточные элементы [10]. Кроме того, в ее произведения включаются национальные европейские прецедентные тексты -
бельгийские и французские: обращение к ним связано с тем, что теперь Нотомб живет в Париже и пишет на французском языке. При этом для европейских читателей национальные японские прецедентные тексты ( если это, конечно, не универсальный уровень реминисценций таких классиков, как Мисима и Кобо Абэ) воспринимаются как тексты автопрецедентные, закрытые для декодирования. С такими же проблемами могут столкнуться и японские читатели, но уже в отношении интертекстуальных включений европейского происхождения. Таким образом, элементы автопрецедентного уровня имеют меньше шансов быть узнанными и декодированным реципиентами, так как определенные смысловые пласты, значимые для автора, могут не вызвать у читателей желаемых ассоциаций.
Библиографический список
1. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика [Текст] / Р. Барт. - М. : Прогресс, 1989. - 616 с.
2. Бобырева, Е. В., Карасик, В. И. Прецедентность религиозного дискурса / Е. В. Бобырева, В. И. Карасик [Текст] // Интертекстуальность и фигуры интертекста в дискурсах разных типов: коллективная монография. -М. : Флинта; Наука, 2014. - С. 255-279.
3. Воркачев, С. Г. Интертекстуальность, прецедентность и лингвокультурный концепт [Текст] / С. Г. Воркачев // Интертекстуальность и фигуры интертекста в дискурсах разных типов: коллективная монография. - М. : Флинта; Наука, 2014. - С. 52-70.
4. Денисова, Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод [Текст] / Г. В.Денисова. - М. : Азбуковник, 2003. - 298 с.
5. Залипаева, Ж. П. Этнокультурная специфика темпорального поведения в произведениях А. Нотомб (на материале романов «Страх и трепет» и «Токийская невеста») [Текст] / Ж. П. Залипаева // Вестник Брянского государственного университета. - № 4 (34). -2017. - С. 290-298.
6. Иерусалимская, А. О. Интертекстуальность vs интердискурсивность как сложившийся дискурс [Текст] / А. О.Иерусалимская // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. - 2016.
7. Кабаньян, Б. С. Лучинская, Е. Н. Интертекстуальность в общественно-политическом журнале / Б. С. Кабаньян, Е. Н. Лучинская // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. - 2012. - С. 206-211.
8. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность [Текст] / Ю. Н. Караулов. - 6-е изд. - М. : ЛКИ, 2007.
9. Карлик, Н. А. Интертекстуальные взаимодействия как основа построения рецептивных афористических циклов [Текст] / Н. А. Карлик // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Но-
вые гуманитарные исследования. - № 9 (29). - 2012. -С. 108-112.
10. Карлик, Н. А. Национальные особенности коммуникативного поведения (по романам Амели Нотомб) [Текст] / Н. А. Карлик // Актуальные проблемы гуманитарного знания в техническом вузе: Сборник научных трудов. - СПб. : Санкт-Петербургский горный университет. - С. 237-240.
11. Корнилова, Е. В. Способы трансформации цитат в заголовках современного медиатекста [Текст] // Актуальные проблемы гуманитарного знания в техническом вузе: сборник научных трудов. - СПб. : Санкт-Петербургский горный университет. - С. 61-65.
12. Лучинская, Е. Н., Хачмафова, З. Р. Интертекстуальность как отражение лингвокультурного сознания женской языковой личности [Текст] / Е. Н. Лучинская, З. Р. Хачмафова // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. -2012. - Вып. 2. - С. 324-332.
13. Мальченко, А. А. «Чужое слово» в заглавии художественного текста // Интертекстуальные связи в художественном тексте [Текст] / А. А. Мальченко. -СПб. : Образование, 1993. - С. 76-82.
14. Нотомб А. Счастливая ностальгия. Петронил-ла [Текст] / Амели Нотомб. - СПб. : Азбука, 2017. -288 с.
15. Петрова, Н. В. Эволюция понятия «прецедентный текст» [Текст] / Н. В. Петрова // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. - 2010. - Вып. 2 (10). - C. 176-183.
16. Прохоров, Ю. Е. Действительность. Текст. Дискурс [Текст] / Ю. Е. Прохоров. - М. : Флинта: Наука, 2004.
17. Старыгина, Н. Н. Циклизация в русской литературе XIX века и творчество Н. С. Лескова [Текст] / Н. Н. Старыгина // Модификации художественных форм в историко-литературном процессе: Сб. науч. тр. - Свердловск : Урал. ун-т, 1983. - С. 59-72.
18. Худолей, Н. В. Интертекстуальность и интертекст как феномены художественной коммуникации: теоретический аспект [Текст] / Н. В. Худолей // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - Тамбов : Грамота. - 2015. -№ 11. - Ч. 1. - С. 195-198.
19. Чернявская, В. Е. Текст в медиальном пространстве [Текст] / В. Е. Чернявская. - М. : URSS, 2017. - 232 с.
20. Culler, J. Presupposition and Intertextuality / J. Culler // MLN. - 1976. - Vol. 91. - № 6. - P. 13801396.
21. Orr, L. Intertextuality and the Cultural Text in Recent Semiotics / L.Orr // Coll. Engl. - 1986. -Vol. 48. - № 8. - P. 811-823.
Bibliograficheskij spisok
1. Bart, R. Izbrannye raboty. Semiotika. Pojetika [Tekst] / R. Bart. - M. : Progress, 1989. - 616 s.
2. Bobyreva, E. V., Karasik, V I. Precedentnost' religioznogo diskursa / E. V. Bobyreva, V I. Karasik [Tekst] // Intertekstual'nost' i figury interteksta v diskursah raznyh tipov: kollektivnaja monografija. - M. : Flinta; Nauka, 2014. - S. 255-279.
3. Vorkachev, S. G. Intertekstual'nost', precedentnost' i lingvokul'turnyj koncept [Tekst] / S. G. Vorkachev // Inter-tekstual'nost' i figury interteksta v diskursah raznyh tipov: kollektivnaja monografija. - M. : Flinta; Nauka, 2014. -S. 52-70.
4. Denisova, G. V V mire interteksta: jazyk, pamjat', perevod [Tekst] / G. VDenisova. - M. : Azbukovnik, 2003. - 298 s.
5. Zalipaeva, Zh. P. Jetnokul'turnaja specifika tem-poral'nogo povedenija v proizvedenijah A. Notomb (na ma-teriale romanov «Strah i trepet» i «Tokijskaja nevesta») [Tekst] / Zh. P. Zalipaeva // Vestnik Bijanskogo gosudar-stvennogo universiteta. - № 4 (34). - 2017. - S. 290-298.
6. Ierusalimskaja, A. O. Intertekstual'nost' vs inter-diskursivnost' kak slozhivshijsja diskurs [Tekst] / A. O.Ierusalimskaja // Vestnik Severnogo (Arktich-eskogo) federal'nogo universiteta. Cerija: Gumanitarnye i social'nye nauki. - 2016.
7. Kaban'jan, B. S. Luchinskaja, E. N. Intertekstual'nost' v obshhestvenno-politicheskom zhurnale / B. S. Kaban'jan, E. N. Luchinskaja // Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Serija 2: Filologija i iskusstvovedenie. - 2012. - S. 206-211.
8. Karaulov, Ju. N. Russkij jazyk i jazykovaja lich-nost' [Tekst] / Ju. N. Karaulov. - 6-e izd. - M. : LKI, 2007.
9. Karlik, N. A. Intertekstual'nye vzaimodejstvija kak osnova postroenija receptivnyh aforisticheskih ciklov [Tekst] / N. A. Karlik // Vestnik Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta. Serija: Novye gumanitarnye issle-dovanija. - № 9 (29). - 2012. - S. 108-112.
10. Karlik, N. A. Nacional'nye osobennosti kommu-nikativnogo povedenija (po romanam Ameli Notomb) [Tekst] / N. A. Karlik // Aktual'nye problemy gumanitar-nogo znanija v tehnicheskom vuze: Sbornik nauchnyh trudov. - SPb. : Sankt-Peterburgskij gornyj universitet. -S. 237-240.
11. Kornilova, E. V. Sposoby transformacii citat v zagolovkah sovremennogo mediateksta [Tekst] // Ak-tual'nye problemy gumanitarnogo znanija v tehnicheskom vuze: sbornik nauchnyh trudov. - SPb. : Sankt-Peterburgskij gornyj universitet. - S. 61-65.
12. Luchinskaja, E. N., Hachmafova, Z. R. Intertekstual'nost' kak otrazhenie lingvokul'turnogo soznanija zhenskoj jazykovoj lichnosti [Tekst] / E. N. Luchinskaja, Z. R. Hachmafova // Vestnik Ady-gejskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Filologija i iskusstvovedenie. - 2012. - Vyp. 2. - S. 324-332.
13. Mal'chenko, A. A. «Chuzhoe slovo» v zaglavii hudozhestvennogo teksta // Intertekstual'nye svjazi v hudozhestvennom tekste [Tekst] / A. A. Mal'chenko. -SPb. : Obrazovanie, 1993. - S. 76-82.
14. Notomb A. Schastlivaja nostal'gija. Petronilla [Tekst] / Ameli Notomb. - SPb. : Azbuka, 2017. - 288 s.
15. Petrova, N. V. Jevoljucija ponjatija «precedent-nyj tekst» [Tekst] / N. V Petrova // Vestnik Irkutskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. -2010. - Vyp. 2 (10). - C. 176-183.
16. Prohorov, Ju. E. Dejstvitel'nost'. Tekst. Diskurs [Tekst] / Ju. E. Prohorov. - M. : Flinta: Nauka, 2004.
17. Starygina, N. N. Ciklizacija v russkoj literature XIX veka i tvorchestvo N. S. Leskova [Tekst] / N. N. Starygina // Modifikacii hudozhestvennyh form v istoriko-literaturnom processe: Sb. nauch. tr. - Sverdlovsk : Ural. un-t, 1983. - S. 59-72.
18. Hudolej, N. V Intertekstual'nost' i intertekst kak fenomeny hudozhestvennoj kommunikacii: teoreticheskij aspekt [Tekst] / N. V Hudolej // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i juridicheskie nauki, kul'turologija i is-kusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. - Tambov : Gramota. - 2015. - № 11. - Ch. 1. - S. 195-198.
19. Chernjavskaja, V. E. Tekst v medial'nom pros-transtve [Tekst] / V. E. Chernjavskaja. - M. : URSS, 2017. - 232 s.
20. Culler, J. Presupposition and Intertextuality / J.Culler // MLN. - 1976. - Vol. 91. - № 6. - P. 13801396.
21. Orr, L. Intertextuality and the Cultural Text in Recent Semiotics / L.Orr // Coll. Engl. - 1986. -Vol. 48. - № 8. - P. 811-823.
Reference List
1. Bart R. Chosen works. Semiotics. Poetics / R. Bart. - M. : Progress, 1989. - 616 pages.
2. Bobyreva E. V, Karasik V. I. Precedence of a religious discourse / E. V. Bobyreva, V. I. Karasik // Inter-tekstualnost and figures of the intertext in discourses of different types: collective monograph. - M. : Flinta; Nau-ka, 2014. - Page 255-279.
3. Vorkachev S. G. Intertextuality, precedence and a linguocultural concept / S. G. Vorkachev // Intertextuality and figures of the intertext in discourses of different types: collective monograph. - M. : Flinta; Nauka, 2014. - Page 52-70.
4. Denisova G. V In the world of the intertext: language, memory, translation / G. V Denisova. - M. : Azbukovnik, 2003. - 298 pages.
5. Zalipaeva Zh. P. Ethnocultural specifics of temporal behavior in works by A. Nothomb (on material of novels «Fear and Awe» and «Tokyo Bride») / Zh. P. Zalipaeva // Bulletin of Bryansk State University. - No. 4 (34). -2017. - Page 290-298.
6. Erusalimskaya A. O. Intertextuality vs interdis-course as the developed discourse / A. O. Erusalimskaya // Bulletin of the Northern (Arctic) Federal University. Series: Humanitarian and Social Sciences. - 2016.
7. Kabanyan B. S. Luchinskaya E. N. Intertextuality in the social and political magazine / B. S. Kabanyan, E. N. Luchinskaya // Bulletin of Adygei State University. Series 2: Philology and art criticism. - 2012. - Page 206-
211.
8. Karaulov Yu. N. Russian and language personality / Yu. N. Karaulov. - бШ edition. - M. i LKI, 2007.
9. Karlik N. A. Intertextual interactions as basis of creation of receptive aphoristic cycles / N. A. Karlik // Bulletin of Oriol State University. Seriesi New humanitarian researches. - No. 9 (29). - 2012. -Page 108-112.
10. Karlik N. A. National peculiarities of communicative behavior (according to novels by Amelie Nothomb) / N. A. Karlik // Current problems of humanitarian knowledge in technical collegei Collection of scientific works. - SPb. i St. Petersburg Mining University. -Page 237-240.
11. Kornilov E. V Ways of transformation of quotes in headings of the modern media text // Current problems of humanitarian knowledge in technical collegei collection of scientific works. - SPb. i St. Petersburg Mining University. - Page б1-б5.
12. Luchinskaya E. N., Khachmafova Z. R. Intertextuality as reflection of linguocultural consciousness of the female language personality / E. N. Luchinskaya, Z. R. Khachmafova // Bulletin of Adygei State University. Series.i Philology and art criticism. - 2012. - Issue 2. - Page 324-332.
13. Malchenko A. A. «Other word» in the title of the art text // Intertextual communications in the art text / A. A. Malchenko. - SPb. i Obrazovanie, 1993. - Page 7б-82.
14. Nothomb A. Happy nostalgia. Petronilla / Amelie Nothomb. - SPb. : Azbuka, 2017. - 288 pages.
15. Petrova N. V. Evolution of the concept «case text» / N. V. Petrova // Bulletin of Irkutsk State Linguistic University. - 2010. - Issue 2 (10). - P. 176-183.
16. Prokhorov Yu. E. Reality. Text. Discourse / Yu. E. Prokhorov. - M. : Flinta: Nauka, 2004.
17. Starygina N. N. Cyclization in the Russian literature of the 19th century and N. S. Leskov / N. N. Starygin's creativity // Modifications of art forms in historic-literary process: Collection of scientific works. -Sverdlovsk : Ural University, 1983. - Page 59-72.
18. Khudoley N. V. Intertextuality and intertext as phenomena of art communication: theoretical aspect / N. V. Khudoley // Historical, philosophical, political and jurisprudence, cultural science and art criticism. Questions of the theory and practice. - Tambov : Gramota. -2015. - No. 11. - P.1. - Page 195-198.
19. Chernyavskaya V. E. The text in medial space / V. E. Chernyavskaya. - M. : URSS, 2017. - 232 pages.
20. Culler J. Presupposition and Intertextuality / J. Culler // MLN. - 1976. - Vol. 91. - № 6. - P. 13801396.
21. Orr L. Intertextuality and the Cultural Text in Recent Semiotics / L.Orr // Coll. Engl. - 1986. - Vol. 48. -№ 8. - P. 811-823.
Дата поступления статьи в редакцию: 13.04.2018 Дата принятия статьи к печати: 16.05.2018
