CC BY
114
УДК72:1 ПУЧКОВ М. В.
Интерфейсная модель архитектуры_______________________________
В статье рассмотрена проблема изучения архитектуры как «интерфейса» между культурой и человеком, между человеком и природой. Город, являясь системой, совмещающей в одном месте разнообразную деятельность большого количества людей, генерирует большое число субкультур, систем поведения и архитектурных пространств. Существуют взаимосвязи между морфологией городского текста и состоянием и поведением горожан, и их выявление может быть полезным для реконструкции городской ткани, городских общественных пространств.
Ключевые слова: город, архитектура, интерфейс, урбанизированная территория, моделирование, городское планирование, городское пространство, устойчивое развитие, социальная безопасность, городской масштаб.
PUCHKOV M.V.
INTERFACE MODEL OF ARCHITECTURE AND METHODS FOR THE FORMING OF MODERN URBAN SPACE
This article devoted to the architecture as “interface” between culture and the man, between men and nature Modem city consists ofdifferent urban territories and different human activities, and creates big quantity of subcultures and human abilities. There are interrelations between the morphology ofcity “text” and citizen’s behaviors. Theseprinciples of interrelations could be helpful in works with modern urban problems, modeling of urban tissue and city spaces.
Keywords: city, architecture, interface, urbanisation, modeling, urban planning, town space, sustainable development, social security, townscape.
Пучков
Максим Викторович
кандидат архитектуры, доцент УралГАХА E-mail:
maxpouthkov@mail.ru
Архитектура и строение городского пространства отражают стиль мышления своего времени. Когда оно меняется быстро, то ей приходится усваивать приемы, не существовавшие ранее. Это заставляет ее быть все более «интеллектуальной», «интегральной», вмещающей новейшие достижения современной науки и творческой мысли [1]. Архитектурное пространство и процессы его формирования невозможно рассматривать изолированно от общего социокультурного контекста, от системы культуры, от времени его создания. Когда человек впервые создал искусственную форму из естественного материала, вырезал из дерева идола или произвел какое-либо действие, изменившее окружающее пространство, то он создал культурный «артефакт», который имел значение в его системе ценностей и автоматически придавал значение всему окружающему его месту. В этом пространстве отныне совершались определенные действия, соответствующие его предназначению. Оно становилось встроенным в систему социальных ценностей и социальных действий [3].
Пространственный язык культуры является одним из ее полноправных языков, служащим для хранения и передачи информации о
природных и социальных особенностях жизни человека. В древних культурах, не имеющих письменности, архитектура как знаковая система имеет тесную связь с мифом, космогоническим текстом, устным рассказом, описывающим процесс творения мира [6]. Любое пространственное действие имело не только функциональный источник, но и знаковый, привносимый человеком в пространство, который обладал неким значением в системе ценностей человека. Еще М. Хайдеггером была отмечена связь архитектоники здания и архитектоники философского дискурса, сходство архитектуры и метафизики философского рассуждения, строящегося с помощью категорий языка. И такого рода взаимная конвертируемость философских категорий и архитектурных элементов служит основой создания проектной профессиональной мифологии. Примером может служить философия Фомы Аквинского, оказавшая влияние на геометрические структуры проектов Миса ван дер Роэ. Эта связь явилась основой многочисленных архитектурных теорий XX в.: модернизма (искавшего категории чистого языка архитектурных форм); постмодернизма; деконструктивизма, деструктурирующего архитектурное пространство и форму, хай-тека и эко-тека, подчеркивающих роль новых тех-
Рисунок 1. Стата центр - деконструктивное сооружение Ф. Гери как манифест сложности его функции (научно-лабораторный комплекс Массачусетского технологическогоуниверситета). Фото М. В. Пучкова
нологий в жизнедеятельности современного общества (рис. 1).
Коммуникация в культуре всегда направлена адресату на любом из уровней — простейшем сигнальном, знаковом или символическом. Архитектурное пространство всегда имеет план содержания, представленный посредством «планавыражения» [5]. На заре развития цивилизации пространственные переживания играли роль генератора мышления, переводя отношения между пространственными образами и формами реальности в категории языка [3]. С развитием цивилизации иконические и кинестетические пространственные переживания постепенно стали уступать место своим производным — лексическим системам, интерпретирующим реальность [3]. Человеку стало проще что-то передать через языковую систему. Лексический аспект отношений с пространством отразился и на «плане выражения» архитектурной формы, который в этом случае стал служить «экраном» появляющихся новых эстетических, художественных и функциональных смыслов культуры. Организация структуры этого экрана подчиняется синтаксическим принципам [5].
Архитектурное сооружение в глобальном, общем смысле представляет собой «интерфейс» между культурой и человеком, между людьми, между человеком и природой. Это понятие позволяет ответить одновременно на вопрос об эмоционально-образной и функциональной структуре архитектуры. Термин «интерфейс» обозначает систему, служащую для обмена информацией между несколькими системами (между объектом и субъектом, между субъектами). Наличие и использование интерфейса предполагает коммуникацию, функцию обмена сигналами или посыла сигналов от одной стороны к другой. В интерфейсе есть упорядоченность и есть значения этой упорядоченности, т. е. смысл сообщения, который интерфейс передает, хотя в передаче неизбежно возникает трансформация первичного смысла, искажения, «шум» значений, и первоначальные значения утрачиваются, стираются, заменяются [1].
С развитием цивилизации архитектурный интерфейс функционально усложняется. Структуру интерфейса можно назвать «текстовой», поскольку она подразумевает прочтение по законам собственной грамматики (набора правил прочтения). Архитектурный язык имеет общую с художественным языком специфику: он обращается в большей степени не к
аналитическому, а к эмоциональному разуму [2].
Интерфейсом можно назвать фасад архитектурного сооружения или его пространственную конфигурацию (поскольку они несут информацию
о структуре сооружения, обладают способностью создавать меняющиеся образы, отражающие поэтические значения формы). Интерфейс — это и функциональная структура здания (то, как оно отвечает особенностям рельефа, климата, социального использования пространства). Он существует в различных масштабах: интерфейс сооружения (граница между внутренним и внешним пространством); интерфейс городского пространства (граница между общественным и частным пространством, граница между внутренним и внешним, городской пейзаж) и т. д. Каждый элемент архитектурно-пространственного интерфейса имеет свой план содержания (поле
значений), пространственные язык и текст могут транслироваться в архитектурную форму: текст-манифест конструктивистов, использующий лозунги, или текст-эксперимент модернистов с новыми синтаксисом и семантикой в качестве концепций «переходили» в сферу реальной архитектурной практики [1].
В современной архитектурно-градостроительной практике смешение различных типов общественных пространств становится основой нормального функционирования современной городской жизни. Город, являясь системой, совмещающей в одном месте разнообразную деятельность большого количества людей, генерирует большое число субкультур, социальных групп, систем поведения (рис. 2). Существуют взаимосвязи между морфологией городского текста и состоянием и поведением горожан. Выявление типа этих взаимосвязей может быть
Рисунок 2. Район Лондона Кэмден Лок. Субкультурное пространство РисунокЗ. Рокфеллер Плаза
современного города. Фото М. В. Пучкова в Нью-Йорке. Фото М. В. Пучкова
полезным для реконструкции городской ткани, городских общественных пространств.
Существуют модели пространств, которые определяют модели поведения горожан, жителей, участвующих в «театре» городской жизни. Влияние архитектурного пространства на социальные процессы и поведение человека в городе в большой степени зависит от качества коммуникаций пространственных форм с человеком, степени взаимодействия человека с пространством. Это взаимодействие строится по критериям физического и эстетического комфорта.
Путь развития современной архитектуры без разрушения масштаба города и городской ткани лежит в большем разнообразии пространств, поиске функций «насыщенных жизнью» пространств. Не существует некоей абстрактной типологии знаков пространства, не связанных одновременно с эпохой, типом, функцией. Важнее определять общее направление развития потенциалов городских пространств и создавать связанные между собой пространства с разным функциональным и эстетическим потенциалом. Гармонизация существующего городского пространства возможна путем разработки форм, «включенных» в поведение городских «актеров», т. е. вступающих в семиотическую коммуникацию с горожанами.
Пространства, которые обладают определенными притягательными свойствами, моделируют последующее поведение горожан. Но впоследствии сами «актеры» создают новые модели поведения в пространстве, т. е. перестраивают функциональное и типологическое значение данного пространства, меняют его значение в структуре города (рис. 3). Таким образом, есть статические характе-
ристики пространства — свойства комфорта пребывания в нем, и есть социально-динамические характеристики — зависящие от популяции, социальных условий, от физического и эстетического изменения качества пространства. При отсутствии комфорта социальная динамика проявляется на «табула раза», а пространство как таковое становится нейтральным, некомфортным и «пустым» с точки зрения смыслов и культурных ценностей (рис. 4).
В пространстве города существуют фокусные зоны, которые привлекают большое количество городских «актеров». Общими качествами таких фокусных пространств являются:
♦ доступность (смежность с основными маршрутами движения горожан либо некое исключительное расположение);
♦ «оборудованность» (как минимум, присутствие травяного покрытия или городского оборудования);
♦ возможность наблюдения действия (важное, и возможно, даже важнейшее качество пространства, которое объединяет эти фокусные зоны, в остальном могущие сильно различаться) — движение людей, воды, автомобилей и т. д. (рис. 5). Многие исследования, в том числе
и проведенные в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге в 1999—2005 гг. фондом ИНТАС [1], отмечают отсутствие жесткой зависимости между качеством оборудования и обитаемостью пространства, т. е. между физическим комфортом пребывания и привлекательностью для городских «актеров». Фиксация взаимодействия между пространственными формами и человеком может происходить на основе следующей технологии работы с общественным пространством. Когда пространство исследуется как социальный феномен, первоначально не-
обходимо фиксировать все значимые природные и социальные явления, происходящие на данной территории, обладающей определенными физическими характеристиками. Затем производится анализ и делаются выводы о тех механизмах, которые организуют взаимодействия между людьми и урбанистическим пространством. Далее создаются инициативы, меняющие это пространство в нужную с точки зрения развития территории в комплексе города сторону.
При обследовании территории происходит фиксация всех параметров: физические параметры (изменяемые: климат, инсоляция, смена времени суток, освещение, уровень воды, почвы, грунты и неизменяемые: геология, рельеф, ландшафт, флора, колористика пейзажа, геометрия архитектуры, пластика архитектуры), социальные параметры (меняющиеся с течением краткого времени, несколько раз в сутки, и меняющиеся медленно: состав населения, стратификация, и т. д.; возрастной состав, количество, распределение, виды активности, одежда, трафик, группы, эмоциональное состояние) [5].
После анализа модели во времени, выявления пиков, экстремумов социальных действий на территории происходит сопоставление результатов композиционного и семиотического анализа, затем создание концепции интервенции на территорию: разработка композиции и архитектурнопланировочного решения, создание итоговой модели функционирования общественного пространства. Наряду с изучением морфологии существующей городской ткани, ее функциональных, конструктивных и эстетических критериев, необходимо подробно фиксировать саму городскую «жизнь», социальные процессы
Рисунок 4. Район Ла Дефанс в Париже. Современное пространство при всем богатстве технологических приемов еще не стало насыщенным и привлекательным с точки зрения истории и городских практик. Фото М. В. Пучкова
Рисунок 5. Городское пространство как «театр» взаимодействий: набережная в Шанхае. Фото М. В. Пучкова
в неотрывном контакте с архитектурной «оболочкой» [1].
Изучение городской территории без активного участия жителей провести невозможно. Те люди, которые «творят» свое социальное окружение, насыщают активностью архитектурные оболочки. Вопрос конверсии территорий сопровождается исследованиями качеств эстетического и физического комфорта для проживания, где такие свойства среды, как визуальный ландшафт и «дух места», не менее важны, чем конструктивные особенности зданий, качество материалов и критерии достаточной насыщенности инфраструктуры.
На этапе проектирования, который следует непосредственно за аналитическим этапом, а зачастую и параллельно ему, в работу включается местный социум. Эту работу трудно переоценить, ее результаты выражаются в максимальной адаптации рождающегося проектного решения к данному месту, времени и людям, которым предстоит обживать регенерируемое пространство, только они могут обратить внимание на решающие факторы создания качественной среды.
Хотя многим жителям города недоступно целостное видение всех урбанистических процессов, в нем протекающих, тем не менее, их видение города, суждение о своем пространстве в городе и о городе в целом чрезвычайно важны, и профессионалы-архитекторы обязаны изучать эти суждения.
Заключение
В современной архитектурно-градостроительной практике смешение различных типов общественных пространств становится основой нормального функционирования современной городской жизни, где каждая отдельная территория представляет собой только часть сложного многомерного организма города и региона.
Перемены городских обычаев и городской жизни в современную эпоху происходят быстро. Город, являясь системой, совмещающей в одном месте разнообразную деятельность большого количества людей, генерирует громадное число субкультур, социальных систем поведения, а объединяющим элементом этих групп служит общественное пространство как катализатор и основной механизм поддержания самой сущности города.
Моделирование реконструкции городских территорий, создания региональных центров-поселений на
основе моделей «интерфейсов» про- 3 странств, вписанное в схему стратегического развития города и региона, становится эффективным инструментом управления территориями.
С помощью систем создания «живых пространств» в современном городе может производиться адаптация общих концепций и их локализация в урбанизированной ткани и проектах застройки и реконструкции города.
Список использованной литературы
1 Пучков М. В. Архитектура в эпоху информационных технологий. Екатеринбург, 2006.
2 Тоффлер А. Футурошок. М., 1995.
Флоренский П. A. Simbolarium // Ученые записки ТГУ. Вып. 284. Труды по знаковым системам V. Тарту, 1971. С. 381-416.
4 Campus and the City - Urban Design for the Knowledge Society. Edited by Kirstin Hoeger and Kees Christiaanse. gta Verlag., 2009.
5 Levy A. Modelisation de la conception architecturale. Cours de la theorie architecturale - in eds.
6 Pellegrino P. La semiotique generative des espaces urbains // The man and the city: spaces, forms, meanings. Vol. I. Ekaterinburg, 1998.
