CC BY-ND
17
40
ЗНиСО апрель №4 (229)
ИНТЕНСИВНОСТЬ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ КОММУНИКАЦИИ КАК ИНДИКАТОР КОРРУПЦИОННОЙ АКТИВНОСТИ ПАЦИЕНТОВ В СОВРЕМЕННОЙ ПАРАДИГМЕ ЗДОРОВЬЯ
И.А. Легков, И.Ю. Худоногов
THE INTENSITY OF INTERPERSONAL COMMUNICATION AS A CORRUPT ACTIVITY INDICATOR OF PATIENTS IN THE MODERN PARADIGM OF HEALTH
I.A. Legkov, I.J. Hudonogov
МУЗ «Городская больница № 1» г. Шахты Ростовской области
По нашим данным, частота коррупционных действий пациентов возрастает по мере увеличения коммуникативной активности, при этом среднегрупповой размер «благодарности» замкнутых респондентов в 5,2 раза ниже, чем у респондентов, имеющих более 10 близких друзей. Негативное отношение к коррупции в здравоохранении сформировано лишь у 5—33 % респондентов. Коммуникативный подход к изучению коррупционной активности пациентов при получении медицинских услуг позволяет выявлять механизмы реализации исследуемого медико-социального процесса и разрабатывать научно обоснованные системы мероприятий по дезактуализации указанного явления.
Ключевые слова: коммуникативная активность, частота коррупционных действий, мотиваторы страха.
According to our data, the frequency of corrupt acts of patients increases with their communicative activity. There is «gratitude»» size reduction in dissociable patients' group in 5.2 times lower than that of respondents with more than 10 close friends. Negative attitudes towards corruption in public health have been formed only 5—33 % of the respondents. Using the communicative approach to the study of corrupt activity in patients receiving medical care can identify mechanisms for the implementation of health and social study of the process and develop science-based system of measures to decontamination this phenomenon.
Keywords: communicative activity, the frequency of corrupt practices, motivators offear.
Несмотря на все трудности экономического и политического характера тоталитарной государственной машине Советского Союза достаточно успешно удавалось решать проблему коррупции. В России XXI в. указанное негативное явление внедрилось в деятельность практически всех социальных институтов. Особое место занимает среди них здравоохранение, от успешной деятельности которого зависит не только здоровье, но иногда и жизнь каждого из нас.
Являясь неотъемлемым элементом культуры и частью общественного сознания, социальный институт здравоохранения, отношение к нему и к собственному здоровью пациентов представляет собой целостную парадигму, сумму определенных понятий, играющих существенную роль в жизни людей [1; 2; 3]. Феномен наличия такой парадигмы обнаруживается в консолидирующих влияниях на общество, обеспечивающих преемственность и развитие последнего. Всеми членами сообщества, а, следовательно, и пациентами и медицинскими работниками принимаются и разделяются совокупности абстрактных представлений, определений и терминов, методологических и технических
предписаний и ценностных установок, обеспечивающих удовлетворение основополагающей потребности человека в здоровье и жизни.
Однако то, что наблюдается сегодня в российской парадигме здоровья, свидетельствует о формировании серьезных искажений в восприятии надлежащего и среди врачей и среди пациентов. Моральные и этические нормы профессионального поведения в области предоставления медицинских услуг превращаются в свою противоположность. В коммуникативной системе «пациент—медицинский работник» сегодня укрепился стереотип поведения, при котором не отблагодарить медицинского работника считается неприличным. В дополнение к деонтологи-ческим и этическим аспектам у проблемы медицинской коррупции существует и экономическая сторона. Из неофициальных выплат пациентов формируется значительный финансовый поток. Однако в научной литературе не доступна достоверная информация об обороте теневых средств в государственных (муниципальных) лечебно-профилактических учреждениях. В дополнение к вышесказанному следует заметить, что рассматри-
апрель №4 (229)
41
Таблица 1. Структура коммуникативной активности респондентов (в %)
Индикатор коммуникативной активности Р ±т
Я человек замкнутый, поэтому у меня вообще нет друзей (1 группа — 1 балл КА). 7,6 1,5
У меня есть 2—3 близких друга (2 группа — 2 балла КА). 36,4 2,7
Устойчивый круг моего общения — 7—10 человек (3 группа — 3 балла КА). 32,0 2,6
Не могу без общения прожить ни дня! Дружу с очень многими (4 группа — 4 балла КА). 24,0 2,4
Таблица 2. Интенсивность коррупционного потока, обеспечиваемого 1 пациентом (в среднем по выборке)
Индикатор коррупционного потока М ±т
Благодарность санитаркам (сумма в рублях) 738,2 95,4
Благодарность медсестрам (сумма в рублях) 1 130,5 114,3
Благодарность врачам (сумма в рублях) 2 857,9 209,3
По всем медработникам 4 726,6 256,8
ваемое явление имеет значительную социально-психологическую составляющую, надежная научная информация о которой также практически отсутствует.
Данное исследование было проведено для изучения медико-социальных особенностей коррупционной активности пациентов в группах с различной интенсивностью межличностной коммуникации.
Методологическая основа работы включала элементы контент-анализа, исторический, социологический и статистический методы, а также базировалась на подсчете коэффициентов ранговой корреляции (КРК) и ^критерия достоверности разности Стьюдента [5].
В ходе социологического опроса была получена информация о 316 респондентах (117 мужчин и 199 женщин), пациентах ГБ № 1 г. Шахты Ростовской области, БСМП № 2 г. Ростов-на-Дону и Клинической больницы № 1 Южного окружного медицинского центра Федерального медико-биологического агентства (КБ № 1 ФГБУЗ ЮОМЦ ФМБА России) г. Ростов-на-Дону.
Данные исследования свидетельствуют, что в структуре коммуникативной активности (КА) преобладают респонденты, чей круг общения состоит из 2—3 человек (36,2 % выборки). 2-е место (32,0 %) занимает группа респондентов, которые постоянно общаются с 7—10 близкими друзьями. 24,0 % выборки (3-я рейтинговая позиция) приходилось на общительных респондентов, которые поддерживают дружеские отношения с очень многими людьми. 7,6 % респондентов (4-е место рейтинга) — это закрытые для общения, одинокие люди. В соответствии с целями работы выборка была разделена на 4 группы, при этом номер группы совпадал с ранговым номером уровня КА (табл. 1).
Средний по выборке возраст респондентов составлял 50,5 ± 0,8 лет. Достоверных различий по возрасту в группах не выявлено.
Также не было выявлено достоверных различий в уровнях доходов респондентов исследуемых
групп. Вместе с тем, обеспеченность жилой площадью наиболее общительных респондентов почти в 2 раза выше, чем у одиноких участников опроса.
Сравнивая подушевой норматив Территориальной программы ОМС на одного застрахованного жителя Ростовской области (3 420 тыс. руб. 84 коп.) в 2011 г. и интенсивность средневы-борочной коррупционной ренты одного пролеченного стационарного больного (4 726 тыс. руб. 60 коп.), можно заключить, что теневой оборот средств в здравоохранении соизмерим с официальным (табл. 2) [4].
При ближайшем рассмотрении среднегруппо-вой интенсивности коррупционного потока было установлено, что он достоверно усиливается по мере увеличения коммуникативной активности (табл. 3).
Вместе с тем, проблемы коммуникативного плана возникают у наших пациентов в связи с возрастом, на что указывает инверсия КРК в возрастных группах старше 39 лет, и наступлением вынужденного гендерного одиночества, связанного с расторжением брака или смертью супруга, приводящих к неизбежному сужению круга общения.
Оценка профессиональной подготовки лечащего врача респондентами с различным уровнем коммуникативной активности по 5-балльной шкале не обнаружила достоверных различий и составила 4,2; 4,4; 4,6 и 4,5 баллов в 1-й, 2-й, 3-й и 4-й группах соответственно.
Значительный интерес представляют данные, характеризующие мнение респондентов относительно различного рода санкций, применяемых по отношению к медицинским работникам. Видят смысл в жестких мерах воздействия (мотиве страха) лишь 14—45 % пациентов в масштабах всей выборки. При этом, независимо от разновидности санкций, наибольшую склонность к наказаниям проявляют замкнутые респонденты (1-я группа) (табл. 4).
Выводы. Частота коррупционных действий пациентов возрастает по мере увеличения интенсивности межличностной коммуникации, при
42
ЗНиСО апрель №4 (229)
Таблица 3. Интенсивность коррупционного потока в группах с различным уровнем коммуникативной активности
Индикатор коррупционного потока 1-я группа 2-я группа 3-я группа 4-я группа КРК t-критерий разности М-М4
М ±m М ±m М ±m М ±m
Благодарность санитаркам (сумма в рублях) 50,0 14,4 777,8 150,5 325,0 44,8 443,8 35,7 0,31 10,2
Благодарность медсестрам (сумма в рублях) 250,0 72,2 1 315,0 286,0 1 616,7 194,5 600,0 43,7 0,28 4,1
Благодарность врачам (сумма в рублях) 500,0 144,3 2 860,0 563,5 4 333,3 331,0 3 150,1 444,3 0,76 5,7
Благодарность всем медработникам (сумма в рублях) 800,0 162,0 4 952,8 649,6 6 275,0 386,5 4 193,9 447,9 0,64 7,1
Таблица 4. Обоснованность наказания медицинских работников в конфликтной ситуации (по мнению респондентов с различным уровнем коммуникативной активности)
Индикатор санкции 1-я группа 2-я группа 3-я группа 4-я группа КРК t-критерий разности P —P А 1 4
P ±m P ±m P ±m P ±m
Дисциплинарные санкции 45,8 10,2 36,5 4,5 25,7 4,4 22,4 4,8 -0,98 2,1
Административные санкции 33,3 9,6 24,3 4,0 17,8 3,8 14,5 4,0 -0,98 1,8
Уголовные санкции 33,3 9,6 26,1 4,1 23,8 4,2 17,1 4,3 -0,98 1,5
этом среднегрупповой размер «благодарности» замкнутых респондентов в 5,2 раза ниже, чем у респондентов, имеющих более 10 близких друзей.
Считают, что медики достойны большего, чем официальная зарплата более половины респондентов из 4-й группы и только 16,7 % — из 1-й.
Негативное отношение к коррупции в здравоохранении (установка «Никаких подарков!!!») сформировано у 5 % (4-я группа) и 33 % (1-я группа) респондентов.
Коммуникативный подход к изучению коррупционной активности пациентов при получении медицинских услуг позволяет выявить механизмы реализации исследуемого медико-социального процесса, особенности протекания в различных возрастных и статусных группах респондентов, что, безусловно, облегчает социальное моделирование и прогнозирование соответствующих тенденций, а также позволяет разрабатывать научно обоснованные системы мероприятий по дезактуа-лизации указанного явления.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Кун Т Структура научных революций. М., 1975.
С. 262.
2. Быкова Е.С. Парадигмы здоровья в контексте философской антропологии. Автореф. ...дисс. к-та философских наук. Тула: ГОУ ВПО Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого. 2007. 26 с.
3. Климонова Е.С. Человек и его здоровье на пути к интегральной парадигме //Человек в третьем тысячелетии: Рабочие тетради гуманитарного семинара молодых ученых. Курск: Изд-во Курск. гос. ун-та, 2006. С. 77—83.
4. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// www.rostov-tfoms.ru/o-fonde/press-sluzhba/oms-v-smi/100-o-fonde/312-blagopriyatnaya-osnova
5. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// www.infamed.com/stat/s05.html
Контактная информация:
Худоногов Игорь Юрьевич, тел.: 8 (863) 250-41-99, e-mail: [email protected]
Contact Information: Hudonogov Igor, phone: 8 (863) 250-41-99, e-mail: [email protected]
