CC BY
18УДК 620.9 (5-012) А.М. Мастепанов1
ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В ЭНЕРГЕТИКЕ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ И РОЛЬ ПРИРОДНОГО ГАЗА В ИХ РАЗВИТИИ
Аннотация. В статье дан краткий анализ энергообеспечения стран Северо-Восточной Азии и решения проблем энергетической безопасности региона в условиях новых вызовов. Показана роль природного газа в этих процессах, а также в решении экологических проблем и выполнении климатических обязательств. Рассмотрены результаты прошедшей в октябре 2018 г. в Санкт-Петербурге в рамках Петербургского международного газового форума XV конференции Форума стран Северо-Восточной Азии по природному газу и газопроводам - Northeast Asian Gas and Pipeline Forum (NAGPF).
Ключевые слова: Северо-Восточная Азия, Китай, Республика Корея, Россия, Япония, энергообеспечение, природный газ, энергетическое сотрудничество, климатическая политика, мировая энергетика, прогнозы и сценарии, ВИЭ, энергоэффективность.
A-М. Mastepanov2
INTEGRATION PROCESSES IN THE POWER INDUSTRY OF NORTHEAST ASIA AND THE ROLE OF NATURAL GAS IN THEIR DEVELOPMENT
Abstract. The article provides a brief review of energy security in Northeast Asia countries and solutions to energy security problems in the region against the background of new challenges. The role of natural gas in these processes, as well as in addressing environmental issues and meeting climate commitments, is shown. The paper reviews the results of the XV Conference of the Northeast Asian Gas and Pipeline Forum (NAGPF) held in October 2018 in St. Petersburg as part of the St. Petersburg International Gas Forum.
Keywords: Northeast Asia, China, Republic of Korea, Russia, Japan, energy supply, natural gas, energy cooperation, climate policy, world energy, forecasts and scenarios, RES, energy efficiency.
Введение
Северо-Восточная Азия (СВА) - один из крупнейших макрорегионов планеты, наиболее динамично развивающееся геополитическое пространство мира, куда последовательно смещается центр тяжести мировой экономики и политики и где во многом определяются пути и формы дальнейшего мирового развития. Поэтому процессы, протекающие в этом регионе, оказывают заметное влияние и на развитие мировой экономики и энергетики в целом.
Однако само понятие - СВА - до сих пор не устоялось. В геополитическом плане границы
этого региона не определены, поэтому состав и география Северо-Восточной Азии колеблются в зависимости от контекста анализа [1, 2]. В данной статье речь пойдет прежде всего о Востоке России, КНР, двух Кореях, Монголии и Японии. Территориально к СВА тяготеют Юго-Восточная, Южная и Центральная Азия, а также Европа и Северная Америка. Отметим также, что СВА - часть более глобального Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), а страны СВА входят в организацию Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) - рис. 1.
Особенностью современного этапа развития экономических систем большинства стран ре-
1 Алексей Михайлович Мастепанов - заместитель директора Института энергетической стратегии, д.э.н., академик РАЕН, профессор, e-mail: [email protected]
2 Alexey M. Mastepanov - Deputy Director of the Institute for Energy Strategy, Doctor of Economics, member of RAEN, Professor, e-mail: [email protected]
гиона является их высокая степень внутреннего неравновесия, неустойчивости, на фоне развивающихся процессов флуктуации3 внешней экономической среды (колебания цен на сырьевые товары, высокой волатильности на международном финансовом рынке - скачков процентных ставок и валютных курсов, изменения таможенной политики зарубежных партнеров и соотношения сил крупных центров мировой экономики и др.). Кроме того, на эти процессы оказывают свое влияние и глобальные флуктуации, в частности такие, как открытие новых источников энергетических ресурсов, глобальное потепление, демографические процессы и резкий рост социального неравенства, социальные революции и войны [5].
На фоне глобального сотрудничества Северо-Восточная Азия в рассматриваемых нами
границах выделяется двумя особенностями. Первая состоит в том, что в регион входят экономические и ресурсные страны-гиганты: Китай, Россия и Япония, на долю которых приходится более 22% населения Земли и более 25% производства ВВП (по ППС в долларах 2010 года). Вторая особенность заключается в том, что многосторонняя экономическая кооперация в нем практически отсутствует. Проявляется эта особенность в низкой доле внутренней торговли между крупнейшими странами региона, которая держится на уровне менее 20%. Для сравнения: в Евросоюзе и Североамерикан-кой зоне этот показатель близок к 50%.
Кроме того, Китай и Россия одновременно входят и в другие геополитические регионы -Юго-Восточную Азию и Европу, соответственно, со странами которых у них исторически сло-
Источник: [3].
Рис. 1. Северо-Восточная Азия на карте мира
3 Под термином «флуктуация» в данном случае понимается нестабильность, отклонение от состояния равновесия, нормы [4].
жились обширные экономические связи, а для Китая, Р. Кореи и Японии основными торговыми контрагентами являются США и ЕС [1].
Энергетическая ситуация в странах СВА и роль газа в ее развитии
В полной мере сказанное выше относится и к энергетике стран СВА, их обеспечению энергоресурсами. И хотя этот регион в целом является энергодостаточным, на уровне отдельных стран и регионов картина весьма разнообразная: одни из них, как, например, Восток России, энергоиз-
Основные показатели энергетического се
быточны, другие, особенно Япония и Р. Корея -энергодефицитны. Причем в силу исторических и геополитических причин СВА, как регион, и вывозит энергоресурсы за свои пределы, и импортирует их в огромном и все большем масштабе, что, в частности, обостряет и проблемы его энергетической безопасности. В табл. 1 приведены основные показатели энергетического сектора экономики этих государств в 2016-2017 годах.
Своеобразной энергетической особенностью региона СВА является и то, что внутрирегиональные перетоки топлива и энергии обеспечи-
Таблица 1
ора экономики стран СВА в 2016-2017 гг.
Показатели Россия Китай КНДР Р. Корея Монголия Япония
Численность населения*, млн чел. 144,3 1378,7 25,4 51,2 3,0 127,0
Производство ВВП по ППС*,
млрд долл. (в ценах 2010 г.) 3176,8 19450,4 101,9 1796,1 33,7 4759,8
Разведанные запасы нефти, млрд т 14,5 3,5 0,6-8,023 0 1,6** 0,006
Добыча нефти, млн т 554,4 191,5 - 0 1,17 0,2
Потребление нефти, млн т н.э. 153,0 608,4 0,63 129,3 1 47** 188,3
Разведанные запасы газа, трлн м3 35,3 5,5 - 0 04 0,025
Добыча газа, млрд м3 635,6 149,2 - 0,2 - 3,2
Потребление газа, млрд м3 424,8 240,4 - 49,4 - 117,1
Разведанные запасы угля, млрд т 160,4 138,8 0,6 (14,72-3) 0,32 2,52*** 0,35
Добыча угля, млн т н.э. 206,3 1747,2 14,313 0,7 30,3 0,8
Потребление угля, млн т н.э. 92,3 1892,6 86,3 120,5
Суммарное производство топлива и энергии*, млн т н.э. 1373,7 2360,5 21,3 51,4 20,8 35,4
Потребление первичных энергоресурсов*, всего, млн т н.э. 732,4 2958,0 8,8 282,4 5,0 425,6
Потребление первичных энергоресурсов на душу населения*, т н.э./чел. 5,07 2,15 0,35 5,51 1,64 3,35
Энергоемкость ВВП по ППС*, т н.э./тыс. долл. (в ценах 2010 г.) 0,23 0,15 0,09 0,16 0,15 0,09
Примечания: * - 2016 г.;
** - оценка Министерства минеральных ресурсов и энергетики Монголии; *** - по оценке Министерства минеральных ресурсов и энергетики Монголии общие разведанные запасы угля в стране составляют 162 млрд т; 0 - незначительны; 1 - млн т; 2 - ресурсы; 3 - оценка;
4 - кроме того, по оценкам, порядка 51 млрд м3 метана угольных пластов;
5 - кроме того, по оценкам, от 4 до 60 трлн м3 в виде газогидратов;
Разведанные запасы нефти, газа и угля даны по состоянию на конец 2017 г.
Источник: по данным МЭА, ВР, Министерства нефтяной промышленности КНДР, Institute for Energy Economics Japan, Korea Energy
Economics Institute, сайта globalfirepower и др.
вают незначительную часть его энергопотребления, поэтому энергетический ландшафт СВА сегодня представляет собой набор обособленных друг от друга рынков, которые мало взаимодействуют между собой [5].
Кроме того, регион СВА представляет собой практически безграничный рынок энергетических товаров и услуг. Поэтому, как мы уже отмечали [2, 6-8], трудно представить лучший пример потенциального международного взаимодополнения, особенно в сфере экономики и энергетики, чем в регионе СВА. Одни страны региона богаты энергетическими, минерально-сырьевыми и другими природными ресурсами, другие - обладают самыми передовыми технологиями, третьи - огромными трудовыми ресурсами. Однако потенциал подобного сотрудничества далек от эффективного использования. Внутрирегиональные перетоки топлива и энергии обеспечивают незначительную часть энергопотребления Северо-Восточной Азии, поэтому энергетический ландшафт СВА сегодня представляет собой набор обособленных друг от друга рынков, которые мало взаимодействуют между собой, и где нет речи о глубокой региональной кооперации.
Многие из направлений сотрудничества, хорошо зарекомендовавших себя в различных районах мира, здесь представлены слабо. В первую очередь это относится к формату многосторонних связей: не ведется многосторонний энергетический диалог, не проводятся энергетические саммиты. В СВА реализуются крупные
международные энергетические проекты, но их участниками являются, за исключением принимающей стороны, внерегиональные акторы -хозяйственные субъекты. В формате двусторонних связей положение, на первый взгляд, гораздо лучше. Энергетическое сотрудничество в той или иной мере охватывает все страны региона и базируется как на двусторонних межправительственных соглашениях, так и на многосторонних соглашениях о разделе продукции, а также на различных долгосрочных контрактах между хозяйственными субъектами стран СВА и третьих государств. Однако имеющийся потенциал двустороннего сотрудничества также используется далеко не в полной мере [2].
Важнейшим направлением энергетической политики большинства стран СВА является совершенствование сложившейся структуры энергопотребления, оценка современного состояния которого дана в табл. 2.
При всех отличиях этой структуры в разных странах это направление стало особенно актуальным в последнее десятилетие в силу целого ряда причин, в том числе:
• необходимости снижения зависимости азиатских экономик от импорта нефти у традиционных поставщиков из удаленных регионов. Нестабильность на Ближнем Востоке, взрывоопасная ситуация в Нигерии и Ливии, санкции в отношении Ирана придали особую значимость этой причине;
• необходимости реагирования на вызовы, с которыми сталкивается человечество
Таблица 2
Структура видимого потребления первичных энергоресурсов в странах СВА в 2015-2016 гг.
Показатели Россия Китай КНДР Р. Корея Монголия Япония
Суммарное потребление первичных энергоресурсов в 2016 г., млн т н.э. 732,4 2958,0 8,8 282,4 5,0 425,6
То же, в % 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0
в том числе:
уголь 16 65 69 31 63 27
нефть 20 18 8 36 28 41
газ 53 6 - 16 - 24
атомная энергия 7 2 - 13 - 1
ВИЭ 4 9 23 4 9 7
Источник: по данным МЭА, ВР, Министерства минеральных ресурсов и энергетики Монголии, Institute for Energy Economics Japan, Korea Energy Economics Institute, и др.
в связи с изменениями климата, достижением целей, установленных Парижским климатическим соглашением, формированием малоуглеродной энергетики; • необходимости оздоровления окружающей природной среды, сокращения вредных выбросов в атмосферу и улучшения качества воздушных бассейнов, использования экологически более чистых источников энергии. С осознанием всех этих проблем страны СВА столкнулись с задачей кардинального изменения парадигмы своих энергетических стратегий. Кроме того, это осознание привело к конкуренции и концентрации усилий для ускорения наступления эры высокоэффективной энергетики и новой возобновляемой энергетики. В этих условиях неизбежным становится процесс совершенствования «энергетического микса». В результате таких трансформаций страны ставят перед собой не одну, как это было ранее, а две стратегические энергетические цели: традиционную - обеспечение энергетической безопасности, и новую, направленную на сдерживание выбросов окислов углерода4.
В решении этих задач важнейшая роль отводится природному газу, поскольку в станах СВА хорошо понимают, что газ не только самое чистое ископаемое топливо, но и, несмотря на его углеводородную природу, относительно чистый источник энергии в плане эмиссии углекислого газа. Именно поэтому в среднесрочной перспективе широкое использование газа в качестве альтернативного варианта к малоуглеродной энергетике будущего - «переходного источника энергии» (bridging energy resource) - практически не имеет альтернативы. Более того, по мнению многих специалистов, странам СВА нельзя
Ожидаемый диапазон объемов пот!
упускать возможности, которые открываются перед регионом вследствие изменений на газовом рынке с началом экспорта США сжиженного сланцевого газа. И хотя нестабильность мирового газового рынка, наблюдающаяся после сланцевой революции, для стран СВА - это серьезный вызов, но в то же время она может стать и новой возможностью. В условиях формирования более низких цен на природный газ и больших поставок сланцевого газа, странам СВА можно выбирать между сланцевым газом, который будет поставляться из США, и традиционным природным газом из России, стремящейся завоевать статус крупного поставщика газа в СВА [9].
Естественно, что современная ситуация с использованием природного газа в странах СВА весьма различна (см. табл. 1). Так, в Японии и Р. Корея доля газа в суммарном энергопотреблении составляет, соответственно, 24% и 16% (в 2013 г. - более 23% и 20%), тогда как в Китае - всего 6%, а в КНДР и Монголии природного газа в энергобалансе страны просто нет.
Более того, анализ и страновых данных, и результатов исследований международных организаций свидетельствует о значительной неопределенности не только с объемами потребления газа в странах СВА в предстоящие годы, но и с тенденциями спроса на него в целом (табл. 3).
Общими основными факторами неопределенности с перспективной динамикой потребления газа в странах СВА являются:
• мировые цены на углеводородное сырье и издержки добычи нефти и газа как из традиционных, так и нетрадиционных источников, а также соотношение между ценами и издержками;
Таблица 3
>ления газа в странах СВА, млрд м3
Страны 2015 2016 2017 2018 2019 2020
факт прогноз
Китай 194,7 209,4 240,4 245-250 265-270 269-334 и до 420
Р. Корея 45,6 47,6 49,4 45-44 44-43 от 43-45 до 50-73
Япония 118,7 116,4 117,1 131-133 132-135 от 95-110 до 132-135
Источник: по официальным данным соответствующих стран, ВР и результатам оценок и прогнозов национальных компаний и международных аналитических и инвестиционно-финансовых структур.
4 Подробнее об этом см. [9].
• состояние деловой активности и темпы роста/падения экономического развития как самих этих стран, так и мировой экономики в целом;
• технологический прогресс в области использования возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и роста энергоэффективности;
• общее соотношение спроса/предложения на энергию;
• статус декарбонизации экономики и низкоуглеродной энергетики, а также правила реализации Парижского климатического соглашения ООН, которые должны быть выработаны в 2016-2018 гг. (Правила механизма устойчивого развития, Правила «по лесам», Правила отчетности и др.).
Кроме того, дополнительная неопределенность со спросом на природный газ в Японии связана со статусом и перспективами развития атомной энергетики5, в Китае - с экологическим фактором, а в Р. Корея - с развитием политической ситуации на Корейском полуострове [5].
Очередное широкое обсуждение всех этих проблем с участием специалистов большинства стран СВА состоялось 4-5 ноября 2018 г. в рамках VIII Петербургского международного газового форума на XV конференции Форума стран Северо-Восточной Азии по природному газу и газопроводам - Northeast Asian Gas and Pipeline -Forum (NAGPF).
NAGPF и его конференции
История Форума началась в 1995 г., когда по инициативе правительств и заинтересованных компаний Японии, Китая и Южной Кореи в Токио была проведена первая международная конференция по проблемам создания трансазиатской газопроводной сети. В качестве наблюдателей на эту конференцию были приглашены также представители профильных организаций из России, США, Великобритании и ряда других стран.
В 1997 г. был официально создан Форум стран Северо-Восточной Азии по природному газу и газопроводам - Northeast Asian Gas and Pipeline Forum в качестве постоянно действующей региональной организации. В 1999 г. в состав Форума официально вошла российская организация, а в 2000 г. - монгольская6.
Главная цель работы Форума - обсуждение стратегических проблем, связанных с развитием национальных и регионального рынков природного газа, формированием газопроводной сети в СВА, изучение перспектив и роли газа в национальных экономиках стран-участниц, оценка эффективности использования ими российского газа и поиск новых направлений использования газа как наиболее экологичного топлива.
За предыдущие годы Форум организовал 14 крупных международных конференций: в Токио (1995, 2002, 2009 гг.), Пекине (1996 г.), Сеуле (1997, 2005, 2015 гг.), Улан-Баторе (1998, 2011 гг.), Якутске (1999 г.), Иркутске (2000 г.), Шанхае (2004 г.), Новосибирске (2007 г.) и Чэнду (2013 г.).
Конференции Форума вызывают существенный интерес у специализированных региональных и международных организаций, энергетических компаний, банков, инвестиционных фондов. В работе конференций на регулярной основе принимают участие представители государственных органов (не только стран СВА, но и США, Канады, Великобритании, Франции), Европейской энергетической хартии, крупнейших мировых нефтяных и газовых компаний [10].
В каждой из стран - участниц Форума создана соответствующая структура, в состав которой входят национальные исследовательские центры, крупнейшие нефтегазовые компании и банковские структуры:
• в Китае - Китайский исследовательский центр проблем сотрудничества в сфере природного газа и газопроводов в Азии (Asia Gas & Pipeline Cooperation Research Center of China);
• в Р. Корея - Корейская ассоциация при-
5 Согласно Основному энергетическому плану 2014 г., рынок электроэнергии в Японии будет существенно дерегулирован, поэтому, по мнению японских специалистов, будущий статус ядерной энергии в условиях либерализованного рынка трудно прогнозировать [9].
6 В настоящее время членство Монголии в МЛОРБ по инициативе Монгольской стороны приостановлено.
родного газа и газопроводов в Азии (Korea Pan-Asia Natural Gas & Pipeline Association);
• в Монголии - Общество нефти и нефтепроводов Монголии;
• в Японии - Японский комитет по вопросам развития инфраструктуры и использования природного газа (Natural Gas Infrastructure Development and Utilization Committee of Japan - NIDUC-J).
В России в 2001 г. рядом сибирских научных организаций было создано Исследовательское общество по проблемам Трансазиатской газопроводной сети, которое в 2003 г. была переименовано в Исследовательское общество по проблемам формирования Трансазиатской газопроводной и нефтепроводной сетей - ТРАНСА-ЗИЯНЕФТЕГАЗ (перед иностранными партнерами выступает как ROSASIAGAS). Российские нефтегазовые компании и финансовые структуры в ROSASIAGAS не входят и до последнего времени в работе Форума участия практически не принимали, поскольку считают, что в «советниках» не нуждаются7.
Президент Northeast Asian Gas and Pipeline Forum избирается на два года на основе ротации (обычно им становится руководитель соответствующей национальной структуры Форума, ответственной за проведение очередной конференции). 14 ноября 2016 г. президентом Форума избран представитель России д.э.н., академик РАЕН А.М. Мастепанов.
Пятнадцатую международную конференцию Форума вначале намечалось провести в августе 2017 г. в Москве, однако в связи с высокой степенью неопределенности как на мировых нефтегазовых рынках, так и развития международных отношений, проведение конференции отложили на осень 2018 года.
XV конференция NAGPF и ее основные результаты
Работу конференции открыл президент NAGPF. В своей программной речи он сформулировал главную цель работы конференции и основную задачу Форума стран Северо-Вос-
7 Подробнее см. [10].
точной Азии по природному газу и газопроводам на современном этапе, а также определил стратегические задачи и направления не только деятельности NAGPF, но и развития всей газовой отрасли региона на предстоящие годы. В частности, он подчеркнул, что именно природный газ позволит странам СВА одновременно решить две основные стратегические задачи:
• обеспечить энергетическую безопасность как каждой из стран, так региона СевероВосточной Азии в целом;
• сдержать, а затем и снизить выбросы (эмиссию) углерода.
- В странах СВА есть все необходимые условия для того, чтобы этот регион стал самым динамично развивающимся газовым регионом мира. Но для того чтобы это случилось и природный газ занял должное место в энергообеспечении СВА, необходимо динамичное развитие регионального рынка газа путем развития газовой инфраструктуры региона и расширения энергетического сотрудничества. И, конечно же, нужны добрососедские партнерские отношения между странами СВА, так как вся история развития человечества свидетельствует, что без соответствующего доверия ни один крупный межгосударственный энергетический проект не может быть реализован. Достижение политического консенсуса и налаживание мирных процессов - обязательные условия построения регионального рынка энергоносителей. Доверие на международной арене является гарантией обеспечения устойчивого развития экономики и преодоления тех негативов, которые мы сегодня наблюдаем в виде протекционизма и ограничений в мировой торговле, введения различных санкций и других деструктивных действий, - отметил докладчик.
С приветствиями к участникам конференции выступили Лин Сяо (Ling Xiao) - вице-президент китайской компании PetroChina, Нобуо Та-нака (Nobuo Tanaka) - президент Комитета по вопросам развития инфраструктуры и использования природного газа Японии, бывший исполнительный директор МЭА; П.Н. Завальный - председатель Комитета по энергетике Государственной Думы РФ, президент Российского газового общества, Ли Чжон Хо (Lee Jong Ho)
- президент Корейской ассоциации природного газа и газопроводов в Азии.
В ходе двух пленарных сессий было заслушано 11 докладов, в которых был дан всесторонний анализ рынков газа в странах СВА, рассмотрены особенности и перспективы их развития в целях решения поставленных задач в области обеспечения энергобезопасности и экологической устойчивости национальных экономик. Кроме того, зарубежными специалистами были обозначены и новые элементы (цели и приоритеты) энергетической политики в своих странах:
• в Японии это «Policy target for 3E+S» (Safety, Energy security, Economic efficiency, and Environment) - безопасность энергетики как главный приоритет. Энергетическая безопасность, экономическая эффективность и экологичность;
• в Р. Корея - «Clean Energy, Nuclear Free Nation» - «Чистая энергия, безъядерная нация», подразумевающая: а) проведение экологически чистой энергетической политики и снижение выбросов пыли на 30% в результате вывода из эксплуатации старых угольных ТЭС, б) отказ от строительства новых АЭС и продления сроков эксплуатации действующих;
• в Китае - содействие экологически чистому развитию энергетики, в том числе всемерная господдержка газовой промышленности и газоснабжения как из мест-
ных ресурсов, так и путем формирования четырех стратегических коридоров для импорта газа в рамках китайской инициативы «Один пояс, один путь».
Еще 18 докладов о различных аспектах и проектах транспортировки природного газа в СВА (трубопроводных и СПГ), его переработки и использования было заслушано на секционных сессиях. Докладчики - специалисты ПАО «Газпром» и его дочерних структур, «Сахалин Энерджи», KOGAS, PetroChina, российских, китайских, корейских и японских компаний - производителей технологического оборудования для газовой отрасли, научных институтов и инжиниринговых компаний.
Анализ газового рынка Китая и перспективы его развития были рассмотрены в докладах Шань Вэйго (Shan Weiguo), начальника отдела НИИ экономики и технологий Китайской национальной нефтегазовой корпорации - КННК (ETRI CNPC), и Чжоу Шухуэй (Zhou Shuhui), заместителя директора Института планирования и инжиниринга компании PetroChina. Согласно их докладам, прирост потребления газа Китаем в 2017 г. был самым значительным за всю историю газопотребления страны. Однако цифры докладчики приводили разные. По данным Шань Вэйго, прирост потребления газа составил рекордные 34,5 млрд м3 (17% по отношению к предыдущему году), а само потребление достигло 235 млрд м3 (рис. 2). По данным Чжоу
Рис. 2. Потребление природного газа в Китае в 2000-2017 гг.
Шухуэй, потребление выросло на 32,8 млрд м3, достигнув 238,6 млрд м3. Соответственно, доля газа в суммарном потреблении первичных энергоресурсов в стране увеличилась до 7,3%.
За первые три квартала 2018 г. прирост потребления газа составил в годовом исчислении также 17%, то есть столько же, сколько и за весь предыдущий год. Быстрее всего потребление газа в 2017 г. росло в промышленности и электроэнергетике, а также домохозяйствами (рис. 3).
Китайская статистика в отдельную категорию выделяет так называемый «городской газ»
использование газа в городах на цели энергообеспечения домашних хозяйств и небольших коммерческих предприятий, централизованного и децентрализованного отопления, а также как моторного топлива для автотранспорта и на различные коммунальные услуги. Рост его потребления происходит в рамках реализации жесткой государственной политики по пресечению ухудшения качества воздуха и воды, а также по сдерживанию роста выбросов парниковых газов и решению задач по оздоровлению окружающей среды путем перехода от использования угля к природному газу.
В результате на «городской газ» приходится самая большая часть суммарного газопотребле-
ния страны, причем его доля непрерывно растет (2010 г. - 34%, 2017 г. - 39%, рис. 3).
Особенно быстро растет потребление природного газа как моторного топлива. Как отметил Чжоу Шухуэй, использование природного газа в Китае в этом качестве для автомобилей началось еще в начале 1960-х годов. Национальный план «Чистый автомобиль», принятый на 1999-2009 гг., был разработан в целях защиты окружающей среды и уменьшения затрат на топливо. Ускоренное использование природного газа в качестве моторного топлива предусматривалось и 12-м пятилетним планом. В результате к концу 2017 г. в Китае насчитывалось 5,37 млн автомобилей на природном газе, что составляет около 1,7% от их общего числа, а также около 8 тыс. газовых заправочных станций (АГЗС), из которых 3,1 тыс. - криоАЗС для заправки сжиженным природным газом. В числе приоритетов Китая и перевод на СПГ речных судов. В частности, Министерство транспорта в июле 2017 г. приняло план строительства в период до 2025 г. 74-х СПГ-станций в бассейне р. Янцзы и Большого канала Пекин-Ханчжоу, предусматривая перевести все суда в этих районах на СПГ.
Динамика потребления газа основными секторами экономики в 2016 и 2017 п.
Структура потреблении ra ta
Химическая
25.0 20.0 15.0 10.0 5.0 0.0 -5.0 -10.0
%
. 13.84
22.9%
14.2% I
10,
20.2%
2016
1.8°/Д
3.1t'Kip«])HCpi Cl И KU
ас
9.2% ■
Households Industry Чомомпяйетва
Power Chemical Generation -7.8%
Chemistry
262 m
Power Generatio n 427 fB'o
промышленность
млрд mj
Urban Gas 937 39S
1,1 с к I [> ihh с pie т il ка Промышленность
Химическая промышленность
2017
industrie I Fuel 760 32'*
Промышленность
76,0 млрд м'
«Городской I а» (включим домлшнне Х01ЯЙС1ВЯ, отопление. коммерческие предприятия, автотранспорт и коммунальные усл\| и)
93,7 млрд м
Источник: Zhou Shuhui, PetroChina Planning & Engineering Institute.
Рис. 3. Структура потребления газа в Китае
Источник: Shan Weiguo. ETRI CNPC.
Рис. 4. Прогноз потребления газа в Китае
Как отметил Шань Вэйго, Правительство Китая активно продвигает рост потребления газа. Только в последние годы соответствующие меры были заложены в Стратегический план действий в области развития энергетики, 13-й пятилетний план экономического и социального развития КНР на 2016-2020 гг. и План развития китайской энергетики на 13-ю пятилетку, принятый Госкомитетом по развитию и реформам и Государственным управлением энергетики КНР, План действий по борьбе с загрязнением воздуха для района Пекин - Тяньцзинь - Хэбэй 2017-2018 гг., План развития чистого отопления для Северного Китая на 2017-2021 гг., План «битвы за голубое небо» на 2018-2020 гг. и другие документы. Этим же целям отвечают и проводимые реформы в нефтегазовой отрасли. Указанными документами предусматривается доведение доли газа в суммарном энергопотреблении Китая до 8,3-10% в 2020 г. и до 15% в 2030 году.
Согласно прогнозам, озвученным Шань Вэй-го, к 2020 г. спрос на природный газ в Китае составит 321 млрд м3, а к 2023 г. - 385 млрд м3, а среднегодовые темпы роста за 2017-2023 гг. -8,5%. В течение 2018-2023 гг. наиболее высокими
темпами будет расти спрос на «городской газ» и газ в энергетике и промышленном секторе. В то же время именно в двух последних секторах кроется наибольшая неопределенность с масштабами дальнейшего газопотребления. Прогнозы объемов и структуры потребления газа в Китае на период до 2030 г. показаны на рис. 4. Соответствующие прогнозы на период до 2035 г. продемонстрировал и Чжоу Шухуэй (рис. 5). Однако разные структуры газопотребления в приводимых докладчиками слайдах затрудняют их прямое сравнение.
В своем выступлении Шань Вэйго подробно рассмотрел и источники покрытия перспективного спроса на газ в Китае - национальную добычу и импорт. Так, в 2017 г. суммарное производство газа в Китае составило 147,5 млрд м3, увеличившись по сравнению с предыдущим годом на 9,8%. Из этих объемов 131,9 млрд м3 (89,1%) составил природный газ из месторождений традиционного типа, 9,0 млрд м3 (6,1%) - сланцевый газ, 4,4 млрд м3 (3,0%) - метан угольных пластов и 2,2 млрд м3 (1,5%) - синтетический газ, полученный путем газификации угля.
Источник: Zhou Shuhui. PetroChina Planning & Engineering Institute.
Рис. 5. Прогноз структуры потребления газа в Китае на период до 2035 г.
За первые три квартала 2018 г. производство газа в стране составило 115,5 млрд м3, увеличившись в годовом исчислении еще на 6%. При этом импорт газа только за первые 7 месяцев 2018 г. составил 68,4 млрд м3, увеличившись по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 38%. Особенно быстро - на 54% - вырос импорт СПГ, составив 38 млрд м3. На 22,2% вырос за этот же период и импорт трубопроводного газа, составив 30,4 млрд м3. В результате во втором квартале 2018 г. зависимость страны от импортного газа достигла рекордных 47%.
В целях всемерного развития потребления газа в стране в 2017-2018 гг. продолжились либерализация оптовых цен на газ и рыночные реформы в области газотранспортных и газораспределительных систем, в результате чего снизились и розничные цены на газ. В ноябре 2016 г. начались торги природным газом на Шанхайской нефтегазовой бирже (объемы торгов в 2017 г. достигли 51,2 млрд м3, в том числе СПГ - 3,7 млрд м3), а в мае 2018 г. начались торги газом на второй национальной бирже в Чунцине. Для приспособления к сезонным пикам потребления газа большая работа начата по созданию системы подземных хранилищ газа и хранилищ СПГ на его приемных терминалах.
К 2023 г. производство газа в Китае планируется довести до 231,5 млрд м3, а к 2030 г. - до 340 млрд м3. При этом импорт газа намечено довести до 155,5 и 220 млрд м3, соответственно. Значительную часть углеводородов Китай импортирует в рамках международного сотрудничества - реализации нефтегазовых проектов в зарубежных странах. Некоторый анализ этого направления работы CNPC был сделан в выступлении Лю Линли (Liu Linley) из Китайского исследовательского центра проблем сотрудничества в сфере природного газа и газопроводов в Азии.
Однако, как особо подчеркнул Шань Вэйго, после 2023 г. рост импорта СПГ, как представляется, будет ограниченным в силу роста добычи своего, особенно сланцевого, газа. Прогноз объемов и структуры производства и импорта газа в Китае на период до 2030 г. показан на рис. 6.
Анализ различных аспектов развития газового рынка Республики Корея был представлен в докладах Пак Чин Хо (Park Jin Ho), сотрудника Института экономики энергетики Кореи (KEEI), и Лю Си Хо (Lyu Si Ho), старшего исследователя Корейской газовой корпорации (KOGAS - КО-ГАЗ). Природный газ занимает важное место в энергообеспечении Р. Корея (19% в 2013 г., 15,2%
Источник: Shan Weiguo. ETRICNPC.
Рис. 6. Долгосрочный прогноз покрытия спроса на природный газ в Китае
в 2015 г. и 15,7% в 2017 г.), но практически весь газ страна импортирует в виде СПГ, что оказывает свое существенное влияние и на масштабы его использования, которые подвержены значительным колебаниям.
Отмеченное выше увеличение доли СПГ в суммарном энергопотреблении страны за последние два года вызвано ростом спроса в обоих основных газопотребляющих секторах корейской экономики - энергетике (производство электроэнергии и тепла), на которую в 2017 г. пришлось 48,6% всего потребления газа, и городском хозяйстве (энергообеспечение домашних хозяйств и небольших коммерческих предприятий, автотранспорт и др. - 51,4%).
Правительство Р. Корея проводит реформу «долгосрочного энергетического ландшафта» в рамках провозглашенного «энергетического перехода» к малоуглеродной энергетике. Новая энергетическая политика, провозглашенная Президентом Р. Корея Мун Чжэ Ином сразу же после его инаугурации в мае 2017 г. («Clean Energy, Nuclear Free Nation»), направлена на
снижение зависимости от атомной энергии и угля в энергетическом секторе путем увеличения использования природного газа и возобновляемых источников. В соответствии с принятыми планами развития электроэнергетики и газоснабжения8 мощность газовых электростанций увеличится к 2030 г. до 47,5 ГВт (2017 г. - 37,4 ГВт), а доля выработки электроэнергии на СПГ в общем объеме ее производства возрастет с 16,9 до 18,8%9 (рис. 7).
8-м Базовым планом долгосрочного развития электроэнергетики, принятым 29 декабря 2017 г., внесены существенные коррективы в предыдущий, 7-й Базовый план, рассчитанный на 2015-2029 гг. (рис. 8). В соответствии с этим планом государственную поддержку получат, прежде всего, ВИЭ, хотя СПГ, по мнению корейских специалистов, как источник топлива с более низким уровнем выбросов также может на нее рассчитывать.
В апреле 2018 г. в Р. Корея был опубликован очередной, обновляемый раз в два года, Национальный план развития газоснабжения
8 8-м Базовым планом долгосрочного развития электроэнергетики (8th Basic Plan for Long-Term Electricity Supply and Demand 2017-2031) и 13-м Национальным планом развития газоснабжения (13th National Plan for Natural Gas Supply and Demand).
9 В конце 2018 г., по словам Пак Чин Хо, в стране будет опубликован 3-й Национальный энергетический план, который, возможно, уточнит эти цифры.
Источник: Park Jin Ho. KEEI.
Рис. 7. Структура производства электроэнергии и установленной мощности электростанций в Р. Корея в 2017 и 2030 гг.
Источник: Park Jin Ho. KEEI.
Рис. 8. Структура производства электроэнергии и установленной мощности электростанций в Р. Корея в соответствии с 7-м и 8-м Базовыми планами
(13-й план). Основными направлениями государственной политики в области импорта СПГ этот план провозглашает безопасность, диверсификацию источников импорта и готовность к внезапным изменениям на мировом рынке СПГ.
Большое внимание в 13-м плане уделяется также совершенствованию политики в отношении управления поставками и спросом газа. Это и совершенствование системы управления стабильным газоснабжением в целом, и повышения стабильности газоснабжения в зимний, пиковый, период, и развитие межправительственного и межфирменного сотрудничества в целях стабильного управления поставками путем обмена газом между Р. Кореей, Японией и Китаем. Предусматривается также усиление контроля деятельности импортеров СПГ и пересмотр правил управления поставками газа с усилением роли в этом процессе соответствующих государственных структур.
В соответствии с принятым 13-м планом общий спрос на газ в стране в первые годы снизится (с 36,5 млн т в 2018 г. до 34,1 млн т к 2024 г.), а затем начнет расти (до 40,5 млн т к 2031 г.). В целом же в период с 2018 по 2031 гг. среднегодовые темпы роста спроса на газ в
Р. Корея составят 0,81%. Сравнение этих цифр с аналогичными данными предыдущих прогнозов показано на рис. 9.
Самыми высокими темпами спрос на газ в прогнозируемом периоде будет расти в промышленности и городском хозяйстве (суммарно по этим двум направлениям на 1,24% ежегодно). Что касается электроэнергетики, то прогнозируется, что спрос на газ с ее стороны будет снижаться до 2024 г. в среднем на 4,0% в год, а после 2025 г. начнет расти в среднем на 4,1% в год. Именно эта динамика определяет и поведение прогнозируемого спроса на газ в стране в целом.
Прогнозируемая структура потребления природного газа в Р. Корея в соответствии с 13-м планом показана в табл. 4, а по данным Корейской газовой корпорации - на рис. 10.
Однако, как признают корейские специалисты, значительная часть прогнозируемых объемов импорта СПГ (свыше 55%) до настоящего времени не законтрактована.
В своих выступлениях корейские специалисты касались также вопросов дальнейшего развития экономического сотрудничества, в том числе с Россией, в целях стимулирования роста газопотребления в странах СВА и влияния
Источник: Park Jin Ho. KEEI.
Рис. 9. Прогнозы динамики спроса на природный газ в Р. Корея
Таблица 4
Структура потребления газа в Р. Корея в 2018-2031 гг., млн т
2018 2024 2031 Среднегодовые темпы роста, %
Домашние хозяйства и проч. 11,850 12,310 13,290 0,89
Промышленность 8,090 8,860 10,110 1,73
Электроэнергетика 16,520 12,940 17,090 0,26
Всего 36,460 34,110 40,490 0,81
Источник: Park Jin Ho, KEEI.
Источник: Lyu Si Ho, KOGAS.
Рис. 10. Прогноз структуры потребления СПГ в Р. Корея на 2018-2030 гг.
на этот рост «американской сланцевой революции», а также поставок сланцевого СПГ из США по новому Панамскому каналу. При этом особый акцент делался на то, что рост таких поставок будет способствовать не только дальнейшей диверсификации источников снабжения газом, но и приведет к усилению конкуренции между поставщиками природного газа в регион и вызовет снижение цен на импортируемый СПГ10.
Ожидаемые результаты воздействия роста экономического сотрудничества на развитие рынка природного газа в Северо-Восточной
Азии продемонстрировал в своем выступлении старший исследователь Корейской газовой корпорации (КОГАЗ) Хван Гван Су (Hwang Kwang Su) - рис. 11.
Вопросы развития экономического сотрудничества в регионе были затронуты и в выступлении президента Комитета по вопросам развития инфраструктуры и использования природного газа Японии, бывшего исполнительного директора МЭА Нобуо Танака (Nobuo Tanaka). Тана-ка обратил внимание участников конференции не только на возможности организации трубопроводных поставок природного газа из России
10 Отметим, что подобную позицию разделяют и многие японские специалисты.
Источник: Hwang Kwang Su, KOGAS.
Рис. 11. Сотрудничество - путь к потенциальному росту рынка природного газа в Северо-Восточной Азии
Примечание: газопровод проходит исключительно в прибрежных водах России и Японии за исключением участка ЬЫкап - Тотакотаь Источник: Nobuo Tanaka, NIDUC-J.
Рис. 12. Один из вариантов трассы возможного газопровода из России в Японию
мощностью 8 млрд м3 в год
в Японию11 (рис. 12), но и на те преимущества энергетической интеграции в регионе, которые связаны с возможным формированием так называемого Азиатского энергетического кольца12 (рис. 13).
С основными принципами корректировки долгосрочной энергетической политики Японии и ее целями, о которых уже было сказано выше, участников конференции ознакомил Тосихико Куросу (То8ЫЫко Киго8и), руководитель Московского офиса Японской национальной корпорации по нефти, газу и металлам (ЮОМЕС) - рис. 14.
Японские специалисты Нобуо Танака и Сигэ-ру Мураки (Shigeru МигаЫ, заместитель председателя Мирового энергетического совета - МИ-РЭС) в своих докладах заглянули и в более отдаленное энергетическое будущее СВА и нашей планеты в целом, рассказав о работах, которые ведутся в области водородной и аммиачной
энергетики. При этом было особо подчеркнуто, что эти работы открывают новые, значительно более масштабные возможности для энергетического сотрудничества в регионе.
По мнению Сигэру Мураки, подобное сотрудничество органически вытекает из особенностей XXI в. - великого энергетического перехода с тремя основными задачами (задачами 3D):
• D1 - декарбонизация: уголь, нефть ^ природный газ ^ возобновляемые источники энергии, водород, аммиак;
• D2 - децентрализация (Smart Energy Network): развитие распределенной энергетической системы с оптимальным использованием ТЭЦ на природном газе и возобновляемыми источниками энергии;
• D3 - цифровизация (Digitalization): AI, IOT, промышленность 4.0, общество 5.0, блокчейн.
Источник: Nobuo Tanaka со ссылкой на GEЮCO13.
Рис. 13. Общая схема возможных межгосударственных энергосистем в Азии
11 Эта тема получила свое развитие и в совместном докладе «Российский природный газ для Северо-Восточной Азии: возможен ли «Восточный поток»?», который представили секретарь-координатор РОСАЗИЯГАЗ А.Н. Калмычек и президент Gas Highway Japan Кэнго Асакура (Kengo Asacura).
12 Подробнее об этом проекте см., напр. [2].
13 GEIDCO - Global Energy Interconnection Development and Cooperation Organization - Организация по развитию и кооперации глобального энергетического объединения энергосистем. Неправительственная некоммерческая международная организация, образованная на добровольной основе заинтересованными предприятиями, организациями и физическими лицами, стремящимися к продвижению устойчивого развития мировой энергетики [11].
Источник: Toshihiko Kuro.su, JOGMEC.
Рис. 14. Основные цели новой энергетической политики Японии и изменения в структуре
ее энергопотребления
Свое видение обсуждаемых проблем и направлений энергетического сотрудничества в регионе высказали на пленарных заседаниях и российские специалисты:
• Т.И. Штилькинд, ФГБУ «РЭА» Минэнерго России, директор по вопросам сотрудничества с ЕС - «Трансформация мировых рынков природного газа: причины и следствия»;
• С.Л. Комлев, начальник управления ООО «Газпром экспорт» - «Перспективы спроса на СПГ в Китае как фактор влияния на глобальные газовые рынки»;
• Б.Г. Санеев, заместитель директора Института систем энергетики им. Л.А. Ме-лентьева СО РАН - «Смена парадигмы в энергетическом сотрудничестве России и стран СВА в условиях новых глобальных и региональных вызовов»;
• Л.В. Эдер, заместитель директора ИНГГ им. А.А. Трофимука СО РАН - «Развитие газотранспортной инфраструктуры на Востоке России в контексте развития рынков газа Северо-Восточной Азии».
Заключение
Предварительный анализ докладов и выступлений специалистов стран СВА, прозвучавших на XV конференции Форума стран Северо-Восточной Азии по природному газу и газопроводам, свидетельствует, что в этом регионе имеется достаточно значимый потенциал наращивания потребления природного газа, рассматриваемого здесь прежде всего с экологических позиций и как эффективное средство снижения выбросов парниковых газов (эмиссии СО2). В то же время за эти позиции природному газу предстоит серьезная борьба со стремительно дешевеющей электрогенерацией на базе возобновляемых источников энергии и АЭС, что вносит дополнительные неопределенности в прогнозируемые объемы газопотребления.
Кроме того, как подчеркивалось во многих выступлениях, для того чтобы природный газ занял должное место в энергообеспечении СВА необходимо динамичное развитие регионального рынка газа путем развития газовой инфраструктуры и расширения межстрановых связей,
необходимы также дальнейшая диверсификация источников импортного газа и создание региональных нефтегазовых бирж (хабов).
Тем не менее принципиальная возможность у российского газа завоевать рынки стран СВА в складывающихся условиях по-прежнему остается. Но для этого необходимо признать выс-
шим приоритетом энергетической политики России в части развития нефтегазовой отрасли создание отечественных и адаптирование зарубежных технологий, которые обеспечивают значительное снижение издержек производства по всей цепочке - добыча, подготовка, транспорт и распределение углеводородов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абукова Л.А., Дмитриевский А.Н., Масте-панов А.М. // Актуальные проблемы нефти и газа. 2017, вып. 3 (18). URL: http://oilgasjournal. ru/issue_18/abukova-dmitrievsky-mastepanov.pdf
2. Мастепанов А.М., Сумин А.М. Энергетическое сотрудничество и проблемы обеспечения энергетической безопасности в Северо-Восточной Азии: взгляд из России // Экологический вестник России. 2016, № 2, с. 16-21; № 3, с. 22-29.
3. Alexey Mastepanov. Energy cooperation and energy security in Northeast Asia: A View from Russia/ The Track-2 Meeting on Northeast Asian Cooperation, organized by the Ministry of Foreign Affairs, Government of Japan. Tokyo, the United Nations University, 24 July 2012.
4. Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М.: ЭКСМО, 2006. 669 с.
5. Мастепанов А.М. Азиатские энергетические флуктуации // Нефть России. 2016, № 3-4, с. 4-9.
6. Безопасность и сотрудничество в СевероВосточной Азии: совместный документ рос-
сийских и южнокорейских экспертов. РСМД, рабочая тетрадь №25/2015. М.: Спецкнига, 2015, 28 с.
7. Ресурсно-инновационное развитие России/ под. ред. А.М. Мастепанова и Н.И. Комкова, изд. 2-е, доп. М.: Институт компьютерных исследований, 2014. 744 с.
8. Энергопартнерство в Северо-Восточной Азии. О проекте российского трубопроводного газа в Республику Корея // НГ-ЭНЕРГИЯ, 12 февраля 2013 г., с. 11.
9. Мастепанов А.М. К вопросу о формировании внешней среды для перспективного развития мировой энергетики и ее нефтегазового сектора // Проблемы экономики и управления нефтегазовым комплексом. 2018, № 2, с. 5-15.
10. Мастепанов А.М. Проблемы и перспективы рынков газа стран Северо-Восточной Азии // Проблемы экономики и управления нефтегазовым комплексом. 2017, № 11, с. 5-6.
11. иЯЬ: http://www.geidco.org.
REFERENCES
1. Abukova L.A., Dmitrievsky A.N., Mastapanov A.M. // Actual problems of oil and gas. 2017, No. 3 (18). URL: http://oilgasjournal.ru/issue_18/abukova-dmitrievsky-mastepanov.pdf
2. Mastepanov A.M., Sumin A.M. Energy cooperation and challenges Energy Security in Northeast Asia: A View from Russia // Ecological Bulletin of Russia. 2016, No. 2, pp.16-21; No. 3, pp. 22-29.
3. Alexey Mastepanov. Energy cooperation in Northeast Asia: A View from Russia / The Track-2 Meeting on Northeast Asian Cooperation, organized
by the Ministry of Foreign Affairs, Government of Japan. Tokyo, the United Nations University, 24 July 2012.
4. Komlev N. G. Dictionary of foreign words. M. : EKSMO, 2006. 669 p.
5. Mastepanov A.M. Asian energy fluctuations // Oil of Russia. 2016, No. 3-4, pp. 4-9.
6. Security and Cooperation in Northeast Asia: A Joint Document Russian and South Korean experts. RIAC, workbook No. 25/2015. M .: Spetskniga, 2015, 28 p.
7. Resource-innovative development of Russia / ed. A.M. Mastepanov and N.I. Komkova, M.: Institute of Computer Science, 2014. 744 p.
8. Energy Partnership in Northeast Asia. About the Russian project pipeline gas to the Republic of Korea //NG-ENERGY, February 12, 2013, p. 11.
9. Mastepanov A.M. To the question of the formation of the external environment for the future
development of world energy and its oil and gas sector // Problems of the economy and management of oil and gas complex. 2018, No. 2, p. 5-15.
10. Mastepanov A.M. Problems and prospects of gas markets of the Northeast countries Asia // Problems of economics and management of the oil and gas complex. 2017, No. 11, p. 5-6.
11. URL: http://www.geidco.org
Поступила в редакцию 29.10.18 г
