CC BY
82
Марийский юридический вестник
Выпуск 2
вести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свобода выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». Это положение повторяется и в п. 1 ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Но если упомянутая выше Декларация, как и другие международные документы, разделяет религию и убеждения, декларируя при этом одинаковые для них права, то наш законодатель всю свободу совести свёл к свободе вероисповедания. В законе, который называется «О свободе совести и о религиозных объединениях» не говорится ни о каких свободах, кроме свободы вероисповедания. При этом упомянутое в законе всего один раз право не исповедать никакой религии и иметь иные убеждения наряду с правом исповедовать любую религию представлено как составная часть свободы вероисповедания. Но можно ли неисповедание никакой веры считать частью вероисповедания? Правомерно ли любые убеждения (в т.ч. атеистические) включать в состав вероисповедания?
Наш законодатель то ли постеснялся, то ли испугался включить в закон о свободе совести, о религии и церкви, об их правах и свободах вопрос о статусе атеизма, о правах альтернативных религии и церкви объединений. А ведь когда-то за свободу совести «не за страх, а за совесть» начал бороться именно атеизм.
Т.Ф. Тимофеева*
ИНСТИТУТ СУДЕБНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКОВ
К середине XIX века сформировались две системы судоустройства: одна господствовала во Франции, Англии, Бельгии, другая - в большинстве германских государств и Австрии. Двум резко отличавшимся формам судоустройства в западноевропейских государствах соответствовали два различных типа адвокатуры: англо-французская и австрогерманская.
Англо-французская система организации адвокатуры строилась на принципах относительной (в отличие от абсолютной) свободы профессии, сословной организации адвокатуры, отделения адвокатуры от су- * 104
Преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин Чувашского государственного университета им. И.Н.Ульянова.
104
2002
3. Вопросы теории и истории государства и права
дебного представительства, тесной связи адвокатуры с магистратурой и относительной безвозмездности труда судебного защитника.
Первый принцип говорил об определенном образовательном цензе для желающего стать адвокатом, несмотря на открытый доступ в адвокатуру. Второй выражал то, что адвокатура представляла собой самоуправляемую организацию, и только её член считался адвокатом. Третий представлял строгое организационное и законодательное разделение занимающихся адвокатской деятельностью и судебным представительством. Четвёртый - означал равный социальный и правовой уровень адвокатуры и судебной власти. Причем адвокаты имели преимущественное право на занятие судейских должностей. Пятый устанавливал, что оплата работы адвоката является даром благодарного клиента за участие в его деле. Гонорар выплачивался только после окончания дела, причем лично клиентом, а все предварительные сделки по поводу гонорара были запрещены.
Строгое отделение функций адвоката от обязанностей судебного представителя было выработано историческими условиями таких государств Европы, как Франция, Англия, Бельгия, Италия, Испания, в которых наряду с классом адвокатов (avocat, barrister, awocato, abogato) существовал институт судебных представителей, носящих звание поверенных (procureur, avoue, solicitor or attorney, procurador).
Вместе с тем институт судебного представительства и институт адвокатуры объединяло занятие судебной деятельностью. Когда судебное представительство сделалось профессиональным занятием особой категории лиц, произошло смешение функций адвокатов и поверенных. Например, французские и английские поверенные получили с течением времени право исполнять в определенных случаях обязанности адвокатов, а итальянские адвокаты могли заниматься судебным представительством.
Сословие адвокатов Англии и Франции сильно укрепилось в XIX веке. Адвокаты этих стран были окружены большим почетом и уважением. Вообще же этот век можно было без преувеличения назвать золотым веком адвокатуры, так как она была поднята на небывалую высоту.
Во Франции адвокатура считалась достоянием нации, французские короли считали услуги адвокатов необходимыми для пользы государства наравне с услугами армии. Девизом французских адвокатов были честность, бескорыстие и независимость. Независимость адвокатуры проявлялась в уважении к законам своей страны и к лицам, которым было доверено осуществление правосудия. Она была освобождена от судебного представительства. Адвокаты не отождествлялись с тяжущимися 105
105
Марийский юридический вестник
Выпуск 2
сторонами, а находились в таком же отношении к ним, как прокуроры к потерпевшим.
Наряду с сословием адвокатов существовал особый слой ходатаев и поверенных, которые не считались представителями тяжущихся сторон и не могли замещать их в процессе. Их деятельность ограничивалась подачей юридических советов и устной защитой на суде.
По мнению французского адвоката Леона Клери, дробление адвокатской деятельности на avoues и avocats было искусственным и не отвечало своему назначению90. Вместо дружной работы и общности взаимных интересов, avoues и avocats представляли два враждовавших лагеря конкурентов. По установившемуся обычаю, первоначальная постановка и направление процесса, мировое окончание дел, область юрисконсульства находилоись всецело в руках avoaes, которые, к сожалению, мало отвечали как в профессиональном, так и в нравственном отношении предъявляемым к ним требованиям. Они не несли на себе даже нравственной ответственности за исход процесса. Avoues образовывали собою вполне своеобразную касту дельцов, так как место работы доставалось им или по наследству, или за плату. Avoues являлись настоящими церберами, сторожившими входы храма правопорядка. Не стесненные никакими традициями, не признававшие никаких условных тонкостей, свободные от товарищеского суда чести, подчиненные исключительно формальному подбору тех судебных мест, при которых они состояли, они противопоставляли дисциплинированной адвокатской сдержанности ничем не стесняемую развязность. Настоящие же адвокаты (avocat du barreau, clu barreau), составлявшие независимое и свободное сословие публичных судебных ораторов, были лишены не только права оформления доверенностей, заключения договоров личного найма, но и были не в праве обсуждать размеры гонорара. Адвокаты защищали подсудимых, уже привлеченных в процесс, и, к сожалению, по закону и обычаю должны были заискивать перед тунеядными посредниками между обществом и адвокатом.
Во Франции отсутствовали враждебные столкновения между обвинителями и защитниками; в Англии адвокат был ближайшим советником судьи; в США между адвокатурой и магистратурой также присутствовали самые живые отношения.
По германской системе организация адвокатуры основывалась на принципах относительной свободы адвокатской профессии, сословной организации адвокатуры, совмещения адвокатской деятельности с пра- 106
90 Карабчевский Н.П. Около правосудия. Статьи, сообщения и судебные очерки. -СПб., 1902. - С. 5.
106
2002
3. Вопросы теории и истории государства и права
вовым представительством, отсутствия какой-либо связи адвокатуры с магистратурой, эквивалентной возмездности труда адвоката.
Первый и второй принципы англо-французской и германской систем совпадали. Третий означал отсутствие организационного деления между адвокатами и правовыми представителями, так как адвокаты соединяли в себе сущность и деятельность обоих этих субъектов. Четвертый принцип состоял в том, что адвокаты не имели никакого отношения к судебной власти, считались гораздо ниже ее, и редко кто из адвокатов мог стать судьей. Пятый принцип выражался в том, что гонорар за оказание адвокатом услуги был заработанным вознаграждением, а не даром благодарного клиента, он определялся заранее по соглашению сторон или твердой таксе.
Адвокатура в странах с германской системой права была не очень почетной профессией. Скорее всего, она походила на деятельность, осуществляемую более частным, чем организационным способом. Адвокаты этой системы уважались «не потому, что они адвокаты». Сословие адвокатов не проявляло никакого участия в юридической жизни Германии, а большинство адвокатов прозябало, едва имея возможность заработать на жизнь.
Подводя итоги, можно сказать, что в англо-французской системе адвокат - это правозаступник, юрисконсульт, осуществляющий устную защиту в суде. Место его работы - собственный кабинет и зал судебного заседания. Он - член коллегии адвокатов, коллеги своих товарищей, поддержку которых он ощущал постоянно, а ответственность перед ними считал своим долгом. Адвокат не занимался технической работой по составлению документов, не курьерствовал по судебным инстанциям и делам, он только давал советы и выступал в защиту прав в качестве их патрона. Адвокат имел в перспективе судебную или иную высокую государственную должность и считал недостойным вести речь о какой-либо оплате своего труда. Он был на высоте общественного престижа, причем такой, на какой находились судья или прокурор.
В германской системе адвокат - это не только юрист и оратор. Он действовал повсюду и по любому поводу: в суде, на аукционе, в нотариате, в полиции, в государственных инспекциях, на торгах, в управлении чужими делами и пр. Он занимался всем, за что предварительно согласились ему заплатить. Он юрист-ремесленник у клиента. Поэтому такого адвоката не могли избрать или назначить судьей. За его труд никто не платил больше положенной таксы. Хотя он и входил в организацию адвокатов, но он находился в числе себе подобных лиц, также не пользующихся особым уважением у народа. 107
107
Марийский юридический вестник
Выпуск 2
С другой стороны, во многих государствах институт судебного представительства был объединен с правозаступничеством в руках одного класса лиц. Так, в Германии было уничтожено различие между адвокатурой (Fursrecheramt, Advocatur) и судебным представительством (Anwalttschaft), в результате чего оба учреждения были преобразованы в одно (Rechtsanwalttschaft). Законодательство Австрии, Венгрии, Турции, Германии, Голландии, Швейцарии предусматривало аналогичное слияние.
Рассмотрев два мировых направления адвокатской системы, можно назвать основные причины этих различий. Они состояли не в различном социальном устройстве и в несходстве систем судоустройства и судопроизводства этих стран, а находились исключительно внутри организации адвокатуры. Напомним, что два первых принципа построения англо-французской и германской адвокатуры одинаковы. Поэтому причины различий систем находились в остальных трех принципах, а именно в следующем: там, где адвокатская деятельность была соединена с представительством, где адвокаты приравнивались к сфере обслуживания, там адвокатура быстро опустилась до уровня обычного ремесла. Это, например, произошло с адвокатурой германского типа. Англофранцузская же система адвокатуры, наоборот, расцвела.
Таким образом, ни относительная свобода профессии, ни сословная организация сами по себе не служили гарантиями против упадка адвокатуры. Лишь последовательное проведение в жизнь трех остальных принципов обеспечило поддержание адвокатуры на высоком общественном, нравственном и правовом уровнях.
С конца 50-х годов в Германии и Австрии наблюдалось движение в пользу реформы адвокатуры, лозунгом которого явилось провозглашение «свободы адвокатуры». Его участники видели корень зла в чиновничьем характере адвокатуры, с одной стороны, и в искусственном уменьшении числа поверенных, установленным комплектом, с другой. Сторонники реформы адвокатуры требовали признания адвокатуры свободной профессией, открытия доступа к ней всем, обладавшим необходимой подготовкой.
Сравнительное изучение становления института адвокатуры у разных народов и государств имеет большое научное значение. Оно, во-первых, дает возможность избежания ошибок, вскрытых опытом других народов, во-вторых, делает возможным заимствования, не противоречащие исторической и юридической жизни народа и соответствующие его основным взглядам на государственные учреждения и правовые институты. 108
108
4
ВОПРОСЫ ЧАСТНОГО ПРАВА РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
В.И.Романов*
ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ ОБЪЕКТАМ ЖИВОТНОГО МИРА И СРЕДЕ ИХ ОБИТАНИЯ
«...Нам нужно овладеть иным, более мудрым, может быть даже мистическим пониманием животного мира...Животные не являются ни нашими братьями, ни подчиненными, это другие народы, подобно нам пойманные в сети жизни и времени, товарищи в свершении земных трудов».
Генри Бестон,
американский писатель-натуралист* 91 92
Основным законодательным актом, регулирующим отношения в области охраны и использования животного мира, сохранения и восстановления среды его обитания является Федеральный закон «О живот-
92
ном мире», принятый Государственной Думой 22 марта 1995 года (в дальнейшем - Закон). Помимо этого, отношения в данной сфере регулируются иным законодательством России и субъектов Федерации. Правовое регулирование этих отношений согласно статье 72 Конституции РФ отнесено к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов.
Надо сказать, что субъекты Федерации активно пользуются своими правами в области охраны и использования животного мира, принимая по этим вопросам свои законы и другие нормативные акты: правила производства охоты, шкалы и таксы для исчисления размера взыскания за ущерб, причиненный государственному охотничьему фонду, размеры платы за пользование дикими животными по лицензии, правила спортивного и любительского рыболовства и другие.
Доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист РСФСР, заведующий кафедрой частного права России и зарубежных стран МарГУ.
91 Бестон Г. Домик на краю земли. - М.: Мысль, 1982.
92 СЗ РФ. - 1995. - № 17. - Ст. 1462.
109
