CC BY
256
УДК 211
ИНОСКАЗАНИЕ КАК ХАРАКТЕРНАЯ ОСОБЕННОСТЬ УЧЕНИЯ ДУХОВНЫХ ХРИСТИАН-МОЛОКАН1
© Алексей Сергеевич ЧЕРНОВ
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кафедра философии, аспирант, e-mail: [email protected]
Статья является продолжением анализа религиозно-философских взглядов духовных христиан, предпринятого автором в ряде раннее опубликованных работ. В статье речь пойдет о роли иносказания в учении духовных христиан - молокан.
Ключевые слова: Духовное христианство; религиозное сектантство; молокане; православие; духоборцы; история; философия; культура; протестантизм; догма; герменевтика; церковь.
«Изворачивание » или «духовное толкование»?
В данной статье речь пойдет о роли иносказания в учении духовных христиан-моло-кан. Восхищаясь самобытностью иносказательного метода молокан, исследователь фольклора русского сектантства лингвист С.Е. Никитина писала: «Ораторское искусство молокан, виртуозно использующих иносказание, сравнение и метафору, является ярким вариантом русской народной риторики и герменевтики, представленной, например, полемическими произведениями старообрядцев или вопросно-ответными псалмами духоборцев» [1]. Молокане, «каждый поступок которых определяется Библией» [2], часто прибегают к иносказательному толкованию для понимания священных текстов.
Иносказание - это «способ изображения одного явления под видом другого» [3, т. 2, с. 476]. Этот тип толкования уходит своими корнями в древнюю еврейскую традицию герменевтики библейских текстов. Так, философ Филон Александрийский часто использовал этот метод в своих толкованиях Писания. Развитие этого подхода к тексту в христианском толковании Библии связано с Александрийской богословской школой и, прежде всего, с деятельностью таких ее представителей, как Климент Александрийский и Ориген. Иносказательным подходом пользовался также Августин Блаженный.
1 Статья выполнена в рамках проекта «Нетрадиционные религиозные движения и системы традиционных ценностей: на примере Тамбовского региона» по федеральной целевой программе «Научные и научнопедагогические кадры инновационной России» на 2010-2013 гг.
Двух последних авторов читал и нередко цитировал в своих беседах известный по всему молоканскому Закавказью советской эпохи житель г. Цахкадзора Василий Алексеевич Тикунов. О нем с восхищением отзывался знаменитый математик и философ XX в. В. В. Налимов: «Я разговаривал с Василием Тикуновым, молоканином из Цахкад-зора: он знал Библию вдоль и поперек, она для него пронизана тысячами связующих нитей, взаимопроникающих смыслов, звучит для него, как симфония. К каждому слову, к каждому человеческому поступку он готов подобрать целый свод библейских толкований: они для него закон, правда, истина и жизнь. В семантическом поле Библии этот человек, плотник, чувствовал себя, как до-ма»2 [2]. Спустя несколько десятилетий почти то же написала о молоканском отношении к Библии С. Е. Никитина: «Как и представители других протестантских движений, молокане много усилий и времени уделяют толкованию Библии. Библия является не только основой их вероучения, но и своеобразной призмой, сквозь которую они воспринимают, интерпретируют и оценивают события своей повседневной жизни»3 [1].
2 Автор этой статьи был лично знаком с В.А. Ти-куновым в период с 2000 по 2005 гг. (до его смерти), у него собран большой архив аудиозаписей его толкований, которые еще ждут своего исследователя.
3 К слову сказать, Серафима Евгеньевна была лично знакома с В.А. Тикуновым, несколько раз предлагала ему составить книгу о нем по его воспоминаниям, но Тикунов почему-то не поддержал идею написания этой книги. После смерти Василия Алексеевича книгу о нем собирался написать его сын, Виктор Васильевич Тикунов, один из самых оригинальных молоканских апологетов нашего времени, похоже, вскоре он отложил эту идею. А зря...
Толкованию библейских текстов уделяется большое внимание в среде молокан. Здесь порой уживаются самые разнообразные, иногда даже взаимоисключающие взгляды. Ниже в данной статье мы рассмотрим примеры таких подходов. И все же, несмотря на пестроту взглядов, в отношении к библейским текстам есть у молокан одна общая черта - иносказательный метод толкования. Так, в статье молоканского журнала «Духовный христианин» за 1906 г. мы читаем: «Третий вопрос, который разрешает богословская молоканская наука толкования Ветхого Завета, есть вопрос о том, как нужно толковать Библию. Вы знаете, что русские баптисты толкуют Библию большею частью буквально и стараются убедить нас, что слова «крещение водою», например, нужно понимать и толковать буквально. Мы же, духовные христиане, применяем, как известно, к Священному Писанию метод духовного, аллегорического иносказательного толкования. Наука толкования Ветхого Завета решает этот вопрос и указывает, какие тексты и места в Библии нужно толковать духовно, иносказательно, и почему именно» [4, с. 38].
Рассмотрим в качестве примера толкование Василием Алексеевичем такого «трудного» места в Евангелии, как слова Иисуса Христа: «если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14:26). Толкование этого места Писания «открылось» Василию Алексеевичу во время его полемики с Виленом Георгиевичем - преподавателем атеизма в высших учебных заведениях. Атеист задал вопрос: как, мол, разрешить такое библейское противоречие, что, с одной стороны, «Бог есть любовь», а с другой - «если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, тот не может быть Моим учеником». Василий Алексеевич, со ссылками на Писание, объяснил, что в этом отрывке идет речь о домашних человека, о его доме. Под «домом» же здесь следует понимать тело человека. И вот в этом «доме» живут также и «домашние его». У «невозрожденного»1 человека, его «домашними» являются похоти,
1 «Невозрожденный», в понимании В.А. Тикуно-ва, - это человек неверующий, недуховный; человек, который не живет по закону Духа Святого.
пороки, страсти, вредные привычки, греховные наклонности, с которыми он так «сроднился», что жить без них уже не может. Эти «домашние» являются врагами человеку, по слову Христа: «И враги человеку - домашние его» (Мф. 10:36). Спаситель пришел «разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее» (Мф. 10:35). С «отцом», т. е. с диаволом, как и говорил Иисус фарисеям, что их отец - диавол (Ин. 8:44); с матерью, т. е. с блудным обществом, с блудным миром (1 Ин. 2:15), которое (общество) есть «Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откр. 17:5). Поэтому Христос всем желающим стать Его последователями указывает на их «домашних врагов», которых нужно возненавидеть, чтобы освободиться от них. А о «врагах» верующего человека написано в Библии, что «Враг преследует душу мою, втоптал в землю жизнь мою, принудил меня жить во тьме, как давно умерших. И уныл во мне дух мой, онемело во мне сердце мое» (Пс. 142)» [5, с. 22]. Василий Алексеевич поступил в этой ситуации в традициях молоканской полемики.
Почти по таким же принципам вели свои диспуты и молокане XIX в. Так, Н.И. Костомаров, описывая свои впечатления от встречи с одним саратовским молоканином, говорит, что «он знал множество текстов Св. Писания, умел чрезвычайно искусно и остроумно применять их, задавал противнику неразрешимые вопросы и ставил его в тупик, выводил из мнений своего соперника противоречия и бессмыслицу и, пророчески на него поглядывая, приводил в смущение, а если нападал на более крепкого и смышленого, то ловко изворачивался в куче сравнений, примеров, сопоставлений, противоположений» [6, с. 268]. Метод, который Костомаров назвал словом «изворачивание», молоканами понимается как «духовное толкование» библейских текстов.
Значение Библии для молокан
«Название «Духовные христиане» общеупотребительное; у них самих слово духовные, по их толкованию, значит то, что они принимают, во-первых, духовную благодать, а во-вторых, признают поклонение Богу духом и истиной, а не формою. Что касается до
первого, то их понятия разнятся от наших тем, что, по их мнению, действие благодати сообщается не посредством таинств и видимых знаков, а непосредственно» [6, с. 271], -эти слова русского историка Н. Костомарова верны лишь наполовину. Более точно было бы сказать: не посредством таинств и видимых знаков, но посредством слова (слова как «логоса», в противоположность знаку -«тропосу»).
Почти все молоканские понятия, как религиозные, так и бытовые, находят себе подтверждение в библейских текстах. В этом плане можно сказать, что молоканство безусловно библиоцентрично. Отношение к Библии было настолько трепетным, что во многих молоканских домах XIX в. в «красном углу», там, где у православных крестьян висели иконы, у молокан находилась Библия [7]. Молокане считают, что вне текстов Писания невозможно верное познание Бога. Наряду с природой и человеческим духом Библия была названа молоканским богословом XIX столетия Богданом Ивановым третьим источником богопознания. По его словам, Библия «вечно юная и неисчерпаемая», в ней молокане «видят всю глубину божественной премудрости и принимают ее, как непреложное руководство к богопознанию». Давая свою характеристику Богдану Иванову, Ф.В. Ливанов пишет, что «Богдан Иванович был ученый наставник молоканский, и видимо, обладал теологией... Огромная Библия в его руках перелистывалась, как азбука, так знаком был ему каждый лист священной книги» [8, с. 392].
У современных молокан Библия не в меньшем почете, чем у их предков. Так, Сергей Петрович Петров, тамбовский молоканин, пишет: «потому мы и придаем особое значение Писанию, Библии, что это - наиболее авторитетный источник, передающий нам Слово Божие. Да, возможно, мы неправильно называем Библию Словом Божиим, но более авторитетного источника, передающего нам Слово Божие, я не знаю» [9]. Слово Божие не сводится к библейским текстам, ибо Бог может говорить и в природе, и в духе человека, но текст Библии - «наиболее авторитетный источник». Такое отношение к Библии роднит молокан с лютеранами: «сообщение (или обещание) откровения -это не какое-то частичное или относительное
знание Бога; согласно лютеранскому вероучению, ни в каком ином духовном опыте человек не может надеяться знать Бога полнее, чем из слов Писания. Если для католиков (и для всякого рода спиритуалистов, в частности для пиетистов) речения Писания выступают как «символы», «знаки» реальности Бога, то для лютеран откровение приравнивается к воплощению Христа» [10, с. 65].
А вот слова Виктора Васильевича Тику-нова о его отношении к Библии: «Для духовного христианства ценность Писания заключалась в том, что она является носителем не только того, на что указали вы, но и носителем скрытой информации, она есть образ творения Божия, Божье иносказание и Божий язык, которым Бог творил человека. Ее ценность несравненно выше ценности любого другого человеческого носителя информации. Информационность Библии не только в том, кто и что в ней говорил, но в том, что в ней тайна Домостроительства Божия» [9]. Библия для молокан неизмеримо важна, но важна не как буквальная передача Божьей воли, но как собрание иносказаний, которые нуждаются в интерпретации, толковании для истинного их понимания. Важны не тексты, но смыслы, в них скрытые1. А для проникновения в эти смыслы нужно «духовное мышление», неотъемлемой частью которого является иносказательное толкование священных текстов. Постараемся ближе всмотреться в методу молоканской интерпретации Библии.
«Соображая духовное с духовным»
С.Е. Никитина пишет о молоканском подходе к Библии: «События же, изложенные в Библии, молокане понимают иносказательно: «Надо быть не букварем, а духарем», т. е. понимать изложенное в священной книге в духовном смысле. Многие библейские эпизоды предстают как вещные корреляты глубочайших духовных событий. Так, известный эпизод с превращением воды в вино
1 Хотя надо сказать, что в начале XX в. в журнале «Духовный христианин» публиковался ряд статей, призывающих пересмотреть «букву» Писания (пересмотреть тексты), сделать новые библейские переводы, соответствующие молоканскому пониманию, т. к. синодальный перевод якобы намеренно искажен православными переводчиками [4, с. 36]. Но эти тенденции не получили дальнейшего своего развития в молоканстве.
на браке в Кане Галилейской толкуется как замена закона Моисеева законом Христовым» [1]. Наиболее характерный пример молоканской интерпретации текстов - толкование книги «Песнь Песней» Соломона. выполненное молоканским мыслителем
Н.М. Анфимовым в начале XX в. Так, слова Соломона: «зубы твои - как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними» (Песнь Песней 4:2) интерпретируются следующим образом: «Зубами церкви называет пророков и апостолов, раздроблявших (Неем. 8:5-8), т. е. разъяснявших тайны Божии немощным в вере (Рим. 14:1), подобно тому, как мать раздробляет, разжевывает пищу для младенца (1 Кор. 3:1, Евр. 5:12-14), ибо как можно разуметь, если кто не наставит (Деян. 8:31). Апостолы эти и пророки были «выстрижены» от старой шерсти, т. е. «отложили прежний образ жизни ветхого человека и обновились духом ума» (Еф. 4:22-24), который обновляется по образу Создавшего его (Кол. 3:9,10,12) и были омыты в духовной купальне (Зах. 13:1, 1 Кор. 6:11), и убелены, как вымытая волной овца (Ис. 1:18)» [11, с. 40-41].
Этот аллегорический метод интерпретации роднит молокан с александрийской герменевтической школой [12, с. 363]. Так, иудейский философ I в. н. э. Филон Александрийский аллегорически понимает в Писании числа, имена, названия животных, птиц и предметов ветхозаветного богослужения и т. п. «В дальнейшем традиция аллегорического толкования Писания в эллинистическом иудаизме стала одним из факторов, повлиявших на развитие христианской Александрийской, а через нее и других богословских школ» [12, с. 366].
Своеобразный «уход» в иносказание используется молоканами для интерпретации библейских текстов, которые вступают в противоречие с их вероучением. К примеру, молокане не принимают восхваление Бога при помощи музыкальных инструментов. Но как быть с тем, что почти все псалмы были написаны для игры на том или ином музыкальном инструменте? Автору данной статьи вспоминается по этому поводу толкование В.А. Тикунова. На вопрос, почему молокане не исполняют псалмы на музыкальных инструментах, молоканский старец на память
привел слова ветхозаветного праведника Иова: «поникла во мне цитра моя»1 и пояснил, что все музыкальные инструменты сокрыты в душе человека, а потому духовный христианин не имеет надобности в «видимых» инструментах.
Этим же методом интерпретации пользовался христианский богослов V в. Августин Блаженный. Так, в его времена христиане Карфагена исполняли танцы на некоторых христианских праздничных бдениях. Руководство местной Церкви посчитало такие танцы пережитками язычества и вскоре отменило их. Христиане были опечалены. «Мы больше не празднуем бесовских игр», -говорит им Августин (события происходили в базилике мученика Киприана в Карфагене). Но как быть со словами Иисуса: «Мы пели вам, а вы не плясали», которые разрешают и даже настаивают на исполнении танцев? Выход из этого неловкого положения Августин находит в иносказательной интерпретации: «Поет Тот, Который повелевает, а танцует тот, кто слушает Его. Что же такое танец, если не следование музыке движениями тела? Наш танец - это изменение жизни. Мученик Киприан - наш предводитель в этом танце: он услышал то, что пел ему Бог, и принялся плясать - движениями не тела, а духа. Он приник к этому благому пению, новому пению, он прильнул к нему, полюбил его, он терпел, он боролся - и он победил!» [13, с. 72]. Может, поэтому Василий Алексеевич нередко ссылался на толкования Августина, потому что последний часто использовал в толковании метафорический подход.
Здесь стоит заметить, что молокане, в числе прочих представителей русского крестьянского религиозного разномыслия, совсем не уделяют внимания систематизации своих религиозных взглядов. Попытка понять мировоззрение русских религиозных сектантов, изучая их т. н. «догматы», изначально обречена на провал. Так, Н. Костомаров писал в статье, посвященной саратовским молоканам: «Наши секты более всего могут служить оправданием той мысли, что жизнь нашу изучать нужно не иначе, как усвоивши вполне тот взгляд на нее, какой соз-
1 Цитата была произнесена В.А. Тикуновым по памяти и не совсем точно. В тексте написано: «и цитра моя сделалась унылою, и свирель моя - голосом плачевным» (Иов 30:31).
дан самим народом, и проследить путь, каким у него укладываются представление о предметах. Народ перерабатывает на свой лад и то, что даже некогда было заимствовано от чужих, если только это заимствованное не питается новым наплывом чуждых понятий. Это следует иметь в виду при изучении наших сект; мало того, чтобы узнать догматы секты, иногда их узнать нет возможности потому, что их нет в народном сознании: они заменяются фактом; не жизненные отправления порождаются догматами, а существующие факты дают повод заключать о возможности догматов» [6, с. 265]. Эти же слова стоит относить и к молоканскому иносказанию. Иносказание - метод истолкования Библии, но не феномен религиозной жизни молокан. Когда же методом толкования пытаются объяснить религиозный опыт, «факт» по Костомарову, происходит несуразица. Так, В.В. Тикунов пишет на молоканском форуме: «То, что Библия наделила Бога антропоморфными чертами, нами понимается не как облачение Бога в человеческий образ (лик), что и делают буквенные христиане, а именно, как иносказание, как изречение сокровенного от создания мира образа небесного» [9].
Большинство молокан никогда не согласится с пониманием Христа в качестве иносказания, хотя выражены слова Тикунова в духе молоканской интерпретации Библии. Христос для молокан, как, впрочем, и для большинства христиан, - прежде всего живая конкретная личность, а не расплывчатое «изречение сокровенного от создания мира образа небесного».
«Тайное Евангелие» общих молокан
Своеобразным подходом к Библии отличались общие молокане. Представители этой ветви молоканства вообще отвергали Библию «как происходящую от языческих богов» [14, с. 15]! Такое далеко нелестное отношение к Писанию режет слух почти любого христианина, а уж тем более молоканина. Но если внимательнее присмотреться к аргументам «общих» молокан в этом вопросе, то мы увидим, что такие вот «крайние» взгляды «общих» являются вполне законным плодом молоканского религиозного мировосприятия. Попробуем разобраться.
В молоканском журнале «Духовный христианин» за 1907 г. была опубликована статья с любопытным название «Экспедиция для поисков за тайным «новым евангелием» [14, с. 11-17]. Один из авторов статьи А. Антонов «удостоился лет 15 тому назад» проживать среди общих молокан Закавказья. Он пишет: «В то время, как «постоянные» Духовные Христиане, или уклеинцы, лишь по неразумению называют себя «духовными», оставаясь и доныне самыми несчастными и жалкими рабами еврейской буквы и еврейских обрядов, старцы «общие» Духовные Христиане, подобно духоборам, решительно отвергли еврейскую букву, т. е. книги Ветхого и Нового Завета, и положили, таким образом, основание истинному не буквенному Духовному Христианству» [14, с. 11]. По мнению старцев, Библия «должна быть отвергнута потому, что она содержит лишь самые несовершенные и жалкие начатки истины и знания, ибо апостолы писали букву лишь несовершенным и неразвитым язычникам, а настоящих истинных, взросших духом христиан, они питали твердой пищей, т. е. высшими тайными премудрыми откровениями разума, которые остались незаписанными в букве» [14, с. 14].
Последнее утверждение о «незаписанном в букве», на первый взгляд, может натолкнуть на параллели с устным православным Преданием. Но это только на первый взгляд, действительно же параллелей с православием здесь нет. По мнению православия, устное апостольское предание передавалось от учителя к ученику, здесь необходимым условием выступает «человеческий фактор». Для молокан же «человеки» не играют особой роли: главное - голос Духа Святого, а «всякий человек - ложь» (Пс. 115:2). Православное предание и отвергается молоканами на том основании, что оно - «предание человеческое», тогда как Библия - слово Божие. А вот то, что роднит «общих» и «постоянных» молокан, несмотря на столь различные отношения к Библии, это - иносказание. «Старцы «общие» заявляют миру: «чтение Библии ведет к погибели» [14, с. 13]. Постоянные молокане обычно приводят слова апостола Павла: «Все Писание богодухно-венно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в пра-
ведности» (2 Тим. 3:16)'. Но и в своем отвержении Библии, и в своем принятии (а иногда и своеобразном обожествлении) ее молокане обращаются к иносказанию, как главному аргументу своих взглядов. Так, общие молокане отвергали Библию на базе иносказательного подхода: Библия должна быть отвергнута «как происходящая не от Иеговы, а от языческих богов по слову апостола Павла, который называет Ветхий Завет и законодательство Моисея Агарью и советует изгнать ее как рабу, язычницу, египтянку (Гал. 4:24-30)». Поэтому-то старцы «общие» и изгнали от себя Ветхий еврейский Завет и понимают все Пятикнижие Моисея иносказательно, как апостол Павел Агарь, даже отрицая существование личности Моисея и толкуя, что Моисей есть мысль, фараон - диавол, море - мир.» [14].
Иносказание - вот «тайное евангелие» молокан всех толков, как признающих Библию, так и отвергающих ее. По поводу же т. н. «тайного Евангелия» «общих» молокан у автора данной статьи на настоящее время нет серьезных документов, на основании которых можно было бы сделать те или иные выводы. Автор приведенной выше статьи А. Антонов пишет, что последователи «общих» молокан «ревниво оберегают свое евангелие от непосвященных» [14, с. 11] и прочесть ее в полном объеме автору данной статьи пока не довелось.
Символ и иносказание: различие православия и молоканства
В заключении хотелось бы сделать попытку на основании термина «иносказание» провести водораздел между молоканской и
1 Крайность взглядов общих в этом вопросе доходит до того, что они в своем отношении к Библии считают себя (а скорее всего, дают другим повод так себя считать) выше апостолов. Так, А. Антонов пишет: «Духоборы «поднялись даже выше Христа и Его апостолов, выше того Христа, который изображен в букве и разрешает людям убийство животных для употребления в пищу! Признаюсь откровенно, я преклоняюсь еще более перед старцами «общими» Духовными Христианами: дело, выполненное ими, по моему глубокому убеждению, тоже почти сверхъестественное явление среди остального буквенного и обрядового человечества. Как известно, они в своем тайном «новом евангелии» или в «завете Духа Святого», также как и духоборы, отвергли еврейскую букву ветхого и нового завета...» [14, с. 13].
православной герменевтикой. Молоканство -иносказательно, православие - символично. Именно иносказательный подход к Писанию позволил молоканам создать такую разнообразную традицию библейского толкования. (Как пишет лингвист Н.Д. Арутюнова: «Метафора не знает семантических ограничений. Выполняя в предложении характеризующую функцию, метафора может получить любое признаковое значение, начиная с образного (пока она сохраняет живую семантическую двуплановость) и кончая значением широкой сферы сочетаемости» [15, с. 24]) Но при этом в молоканстве практически полностью отсутствует учение о символе, столь хорошо разработанное в православном богословии. «Библейские символы - словесные, предметные и др. знаки, отражающие высшую духовную реальность. В сфере религии символ не есть отвлеченная идея или даже аллегория; он сам причастен той духовной реальности, которую отображает» [3, т. 3, с. 107].
Неприятие (а часто и просто непонимание) учения о символе привело молокан к отрицанию всей религиозной символики православной церкви. По словам А. Арутюновой: «В основе метафоры и символа лежит образ. Отправляясь от образа, метафора и символ «ведут» его в разных направлениях. В основе метафоры лежит категориальный сдвиг, заглушающий ее образность. В свою очередь этому способствует предикатная позиция, выдвигающая на первый план семантический, а не референтный аспект слова. Поэтому метафора делает ставку на значение, которое постепенно приобретает отчетливость и может войти в лексический фонд языка. В символе, для которого не характерно употребление в предикате, напротив, стабилизируется форма. Она становится проще и четче. Ее легко узнать. Метафора не просится на бумагу. Символ тяготеет к графическому изображению» [15, с. 22-23]. Причины отрицания молоканами церковного символизма лежат в сфере социальной, а отнюдь не религиозной. Вряд ли молокане вникали в тонкости древнего церковного учения о символе, разрабатывавшегося, к примеру, Дионисием Ареопагитом. Молокане вообще отрицательно относились к текстам патристи-ческой традиции, т. к. считали их «преданиями человеческими», в противоположность «божественной» Библии. Но духовные
христиане вполне могли прийти к выводу о бесполезности церковных символов в деле спасения, наблюдая за далеко не благочестивой жизнью православного большинства. Логика примерно такая: «Раз причащающиеся крестьяне пьянствуют и ведут «языческий» образ жизни, то нет никакого смысла в причащении». То же относится и к другим таинствам православной церкви. Это рационализаторство веры, в начале XIX в. так сильно выдвинувшее социально и морально молокан вперед, впоследствии сыграло с ними злую богословскую шутку. В XXI в. молоканское богословие не смогло продвинуться дальше богословия прохановского «Духовного христианина», издававшегося в начале XX в. Да и можно ли в принципе говорить о «молоканском богословии», когда само это слово имеет все тот же негативный оттенок в молоканской среде, наравне с иконами и православными символами? Для молокан, как и вообще для русского религиозного сектантства, главным является, по словам Н. Костомарова, факт религиозной жизни [6, с. 265], прежде всего нравственный факт, богословие же (понимаемое молоканами как теоретизация веры) - вторично. Понять молоканство можно только изнутри; тексты же, написанные носителями традиции, подчас только исказят это «внешнее» понимание - сами духовные христиане придают текстам малое значение. С беседы за чаем с носителем русской религиозной традиции и начинается изучение этой традиции. Для исследователя-религиоведа невосполнимой утратой является ежегодное уменьшение таких собеседников.
1. Никитина С.Е. Иносказание, сравнение и метафора как способы построения молоканского дискурса. URL: http://www.ruthenia.ru /folklore/LS_nikitina2.htm. Загл. с экрана.
2. Голованов В.Я. Разговоры с В.В. Налимовым.
URL: http://v-nalimov.ru/aboutvv/articles/4/.
Загл. с экрана.
3. Мень А. Библиологический словарь. М., 2002.
4. Молоканская богословская школа // Духовный христианин. 1906. № 2.
5. Тикунов В.А. Соображая духовное с духовным // Млечный путь. Слободка. 1998. № 4.
6. Костомаров Н.И. Собрание сочинений. Спб., 1904. Кн. 5. Т. 12.
7. Попов В.А. Стопы благовестника. СПб., 1996.
8. Ливанов Ф.В. Раскольники и острожники. Спб., 1868. Т. 1.
9. Официальный сайт постоянных духовных христиан-молокан в России. URL: http:// www.sdhm.ru/forum/topic_159/3. Загл. с экрана.
10. Исаев С.А. Теология смерти. Очерки протестантского модернизма. М., 1991.
11. Анфимов Н.М. Толкование на Песнь Песней, книгу Соломона сына Давидова царя Израиля. Тула, 2000.
12. Православная Энциклопедия / под ред. Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II. М., 2006. Т. 12.
13. РанерХ. Играющий человек. М., 2010.
14. Антонов А . Экспедиция для поисков за тайным «новым евангелием» // Духовный христианин. Спб., 1907. № 7.
15. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры: сборник / пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз.; вступ. ст. и сост. Н.Д. Арутюновой; общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М., 1990.
Поступила в редакцию 19.04.2012 г.
UDC 211
CIRCUMLOCUTION AS FEATURE OF STUDY OF SPIRITUAL CHRISTIANS-MOLOKANS Aleksey Sergeyevich CHERNOV, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Philosophy Department, Post-graduate Student, e-mail: [email protected]
The paper is a continuation of the analysis of religious and philosophical views of the Spiritual Christians, undertaken by the author in a number of previously published works. The article considers role of circumlocution in study of Spiritual Christians-Molokans.
Key words: Spiritual Christianity; religious sects; Molokans; Orthodoxy; Doukhobors; history; philosophy; culture; Protestantism; dogma; hermeneutics; church.
