CC BY
54
ИННОВАЦИИ № 1 (147), 2011
ИННОВАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
КАК ФАКТОР СОЦИАЛЬНОЙ СТАБИЛЬНОСТИ
В. П. Соловьев
д. э. н., проф., заместитель директора Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г.М. Доброва НАН Украины, г. Киев
solovyov@nas.gov.ua
Рассмотрены особенности инновационной деятельности в контексте обеспечения социальной стабильности. Обсуждена роль институциональных структур управления экономическим развитием в становлении новой парадигмы эффективного рынка с учетом возрастающего влияния самоорганизации рыночных отношений на основе экономических кластеров.
Ключевые слова: инновационная деятельность; социальная стабильность; рынки инновационной продукции; система экономического управления; самоорганизация; кластеры.
Социальная стабильность в современном понимании представляет собой устойчивое состояние социальной системы, позволяющее ей эффективно функционировать и развиваться в условиях внешних и внутренних воздействий,
сохраняя свою структуру и основные качественные параметры. Механизмами, обеспечивающими социальную стабильность, являются социальные институты государства и гражданского обще-
ства1
1 http://www.glossaгy.ш/cgi-Ыn/gl_sch2xgi?RRu.ogr;tg9!xyghor;tuxy
Интуитивно ясно, что только в условиях социальной стабильности можно достичь необходимого уровня благосостояния граждан, обеспечить требуемые темпы экономического развития страны. К сожалению, данное определение мало что дает, в том случае, если мы хотели бы оценить конкретный уровень социальной стабильности в каком-то государстве или регионе, или хотя бы определить соответствующий рейтинг. Это связано с расплывчатостью параметров, формирующих социальную стабильность. Не очень ясно, что такое «устойчивое состояние» социальной системы, какие «внешние и внутренние воздействия» имеются в виду, что подразумевается под «эффективным функционированием и развитием», как представить «структуру» социальной системы, откуда можно узнать об исчерпывающем перечне ее «качественных параметров» и, тем более, о том, что принимать за норму этих параметров. Поэтому, наверное, трудно возложить ответственность за социальную стабильность на какие-то конкретные социальные институты государства и гражданского общества, а значит и определить, каковы конкретные функции «механизма», обеспечивающего социальную стабильность.
На модельном уровне задачу можно было бы упростить путем использования идеологии так называемого робастного управления2. Эта идеология представляет собой совокупность методов, целью которых является синтез регулятора, который обеспечивал бы, по крайней мере, приемлемое качество управления в том случае, если характеристики объекта управления отличаются от расчетных, или математическая модель этого объекта неизвестна. Имеются в виду минимаксные, порядковые и ранговые процедуры, которые могут быть применены, к примеру, для обеспечения необходимого запаса социальной стабильности.
Однако здесь есть еще одна трудность, связанная с изменчивостью во времени представлений о социальной стабильности. При этом в странах с разным уровнем социально-экономического развития, разними традициями и разными целевыми установками, обеспечение социальной стабильности основывается, хотя и на качественных, но, все-таки, на разных методологических подходах. Основу этих подходов можно найти в работах философов и социологов, которые довольно активно исследовали проблему социальной стабильности в Х1Х-ХХ столетьях. Представляется интересным проследить динамику развития их представлений о социальной стабильности во взаимосвязи с экономическими реалиями.
Первый период в развитии философско-социологических представлений о социальной стабильности можно отнести ко второй половине XIX века и началу XX века, то есть ко времени, когда основой теоретической экономики было представление о необходи-
мости достижения равновесия между производством и потреблением. На этом этапе стабильность общества воспринималась философами и социологами как некоторая равновесная целостность (Огюст Конт, Герберт Спенсер), то есть как взаимосвязанное, интегральное единство, стремящееся к гармонии, порядку, консенсусу, солидарности. Считалось, что стабильность противоположна изменчивости и поэтому постулировалось необходимость закрытости общественных структур как основной фактор достижения взвешенности и статической стабильности3.
В первой половине XX века стабильность стала рассматриваться как процесс установления соответствия между модернизацией социальных функций и изменением структуры общества, включая его институты. Это позволило соединить статические и динамические методы исследования социальных систем4.
Экономическая система в этот период стала рассматриваться как открыта система, которая, стремясь к равновесию, принципиально не может его достичь. Это позволило рассматривать в качестве источников существования и развития социальных систем не только внутренние ресурсы, но и потоки вещества, информации и энергии, которые поступают из внешнего мира. Внутренние ресурсы рассматриваются здесь как средство обеспечения взаимного обмена входов и выходов как между элементами системы (подсистемами), так и между системой и ее окружением. При этом стабильность фактически рассматривается как про-цесс5. Для этого периода характерно заимствование некоторых идей, которые раскрывают процесс стабилизации, у классической механики (Толкотт Парсонс). К числу таких заимствований относятся, в частности:
• принцип инерции (процесс действия будет продолжаться до тех пор, пока противоположно направленные мотивирующие силы не задержат или не отклонят его);
• принцип внутренней реакции (если в системе имеет место изменение направления действия, система стремиться воспрепятствовать этому с помощью внутренних изменений, которые сравнимы по мотивационной силе, но противоположны по направлению);
• принцип реакции на внешние усилия (любое изменение скорости процесса действия прямо пропорционально величине мотивационного усилия). Данные три «закона стабильности» очень напоминают три закона Ньютоновской механики.
В такой интерпретации условия достижения социальной стабильности сводятся к обеспечению устойчивости институционального комплекса, который должен характеризоваться стабильностью нормативных стандартов; симметрией между склонностью к действию и определенными социальным ожидани-
2 Статистические методы анализа информации в социологических исследованиях. М.: Наука, 1979. С. 178-194.
3 Савин СД. Политическая стабильность в изменяющемся обществе (Социологическая постановка проблемы) / Вестник Санкт-Петербургского университета, серия 6, СПб, 2000, № 22.
4 ПаутоваЛА. Комплексный подход к исследованию социального представления о стабильности / Социология: 4М, 2004, № 19. С. 32-65.
5 Парсонс Т. Система современных обществ / Пер. с англ. Л.А. Седова и А.Д. Ковалева. М.: Аспект-Персс, 1998.
ИННОВАЦИИ № 1 (147), 2011
ИННОВАЦИИ № 1 (147), 2011
ями; одинаковым и неискаженным определением всеми субъектами социальных отношений «ситуации».
В середине и особенно во второй половине XX века, идея социального равновесия стала рассматриваться как несовершенная и даже ошибочная. Рассматривая как основную движущую силу социальной стабильности не нормы и ценности, а интересы, не порядок, а отсутствие согласованности и конфликты, социологи пришли к выводу о позитивной и творческой, а не разрушающей функции конфликта в обществе. Насилие, разногласия, отклонения могут быть при определенных условиях основой интеграции системы, ее приспособления к среде, а также может быть инструментом формирования, стандартизации и поддержки социальной структуры. К этому периоду относится появление термина «креативное разрушение», которым Й. Шумпетер определил процессы трансформации, которые сопровождают радикальные инновации. Оказывается, что жизнь, используя инновации, борется с конфликтами ради обеспечения стабильности и одновременно эти конфликты постоянно воспроизводит6. Особенно выразительно это направление проблем социальной стабильности рассматривается в синергетике. Устойчивость и равновесие, вообще, оцениваются здесь как возможный тупик эволюции (И. Пригожин)7. В то же время неустойчивость может выступать условием стабильного и динамического развития (Е.Н. Князева, С.П. Курдю-мов)8.
Нововведения, направленные в большинстве своем на решение конкретных технологических, а иногда и социальных проблем с неизбежностью выступают источником нестабильности в ближайшем ареале их использования. Это связано с тем, что реализация главной целевой функции инноваций — повышения производительности труда, — непосредственно ведет к сокращению рабочих мест, а значит к повышению социальной напряженности. Кроме того, важно заметить, что инновационная продукция часто ведет себя на отраслевых рынках непредсказуемо9. А, именно, может существенно менять отношения между производителями и потребителями на смежных рынках, а не на том рынке, где действует «источник» этой продукции. Некоторые инновации могут способствовать появлению абсолютно новых отраслевых рынков. Однако все перечислены проблемы, которые на первый взгляд ухудшают условия стабильного социального развития, носят сугубо локальный характер. Что же касается проблем взаимодействия с окружающим миром, то, повышая информационное разнообразие производственных и организационных систем конкретных территорий, инновации способствуют более эффективному взаимодействию этих территорий с внешним миром.
В связи с ориентацией большинства стран мира на инновационное развитие экономики привело к тому, что философами, социологами и экономистами изменчивость технологических и организационных систем рассматривается как важный фактор экономического роста. Казалось бы, что инновации должны стать сердцевиной государственной политики большинства развитых стран в плане обеспечения социальной стабильности.
Однако, властные структуры, которые фактически отвечает за социальную стабильность, продолжают рассматривать социальную стабильность как статический процесс и не спешат сбалансировать социальные и технологические изменения в пространстве и во времени. В результате одним из нарастающих противоречий между антимонопольной политикой, которая концентрирует отношение власти к рынку, и современной экономической теорией, которая определяет практику формирования приоритетов взаимодействия хозяйствующих субъектов на отраслевых рынках, является усиливающееся влияние инновационных факторов, которые и определяют, по общему мнению, эффективность экономического развития. При этом базой формализации алгоритмов антимонопольного регулирования до сих пор является модель так называемой совершенной конкуренции, которую разработали в 1920-х годах экономисты-математики с целью формализации рыночных процессов и унификации различных теорий конкуренции, бытовавших в XIX столетии. В результате целью соперничества и предпринимательства при конкуренции стали считать стремление к равенству цены предельным издержкам. Как только конкуренцию начали определять в терминах структуры рынка, власть стала все активнее стремиться использовать методы антимонопольного регулирования как способа заставить мир бизнеса соответствовать именно их теории конкуренции.
Принимая во внимание, что в условиях инвестиционно-инновационной модели экономического развития желательно (а в некоторых случаях и обязательно) переходить на новые организационно-финансовые механизмы экономического регулирования, возникает задача модификации институциональной системы государственного управления. В развивающихся странах модификация этой институциональной системы происходит как бы самопроизвольно, вслед за достижением страной определенных экономических макропоказателей. Сложнее обстоит дело в странах с переходной экономикой, к которым относится Украина и все страны, входящие ранее в СССР, где институциональные системы были проблемно ориентированы на вполне определенную и, причем, достаточно единообразную схему управления экономикой. Здесь приходится решать двуединую задачу: обоснования
6 Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 128.
7 Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой: Пер. с англ. / Общ. ред. В.И. Аршинова, Ю.Л. Климон-товича и Ю.В. Сачкова. М.: Прогресс, 1986. 432 с.
8 Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным / Вопросы философии. № 12, 1992.
9 Соловьев В.П. Конкуренция в условиях инновационной модели развития экономики / Под науч. ред. доктора экономических наук Б.А. Малицкого. Киев: Феникс, 2006. С. 131-141.
принципов и направлений разрушения старой и возведения на этих руинах новой институциональной системы экономического управления. При этом приходится учитывать, во-первых, сопротивление старой системы и существенную неопределенность задач, которые должны решаться новой системой.
Первым делом здесь напрашивается вариант адаптации институциональной системы, хорошо зарекомендовавшей себя ранее где-то в другом месте. И прежде всего кажется, наиболее целесообразно воспринимать опыт развитых стран. Однако такой подход таит в себе непредсказуемые препятствия. Страны с развитой рыночной экономикой имеют разные системы рыночных институтов и поэтому, как говорится, есть из чего выбирать. Однако следует помнить, что каждая из систем складывалась под влиянием культуры и истории той или иной страны, поэтому при заимствовании возникает опасность возникновения институциональных конфликтов между укоренившимися и внедряемыми нормами10. Чаще всего институциональный конфликт приводит к появлению нежизнеспособных институтов. В ряде случаев появляются устойчивые, но неэффективные образования, которые по существу являются своеобразной формой институциональной ловушки.
Не исключено, что организационной инновацией, которая помогла бы решить эту проблему, могли бы стать так называемые кластеры, которые, кстати, позволяют экономике развиваться зарамками конкуренции по факторным издержкам. Следует отметить, что кластеры являются эффективным средством обеспечения социальной стабильности на региональном уровне. В понимании М.Портера, это «группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний и связанных с ними организаций, действующих в определенной сфере, характеризующихся общностью деятельности и взаимодополняющих друг друга»11. Важно, что кластеры возникают стихийно, самостоятельно «подстраиваются» как под вызовы, приходящие извне, так и под реально действующие национальные институциональные системы управ -ления. Исходя из этого, кластеры по своей природе не требуют для своего создания усилий со стороны властных структур. В то же время государство заинтересовано в появлении кластеров как некоторых корпоративных хозяйствующих структур, содействующих повышению конкурентоспособности экономики. Поэтому понятно стремление правительств содействовать появлению и развитию кластеров. Однако для этого в арсенале правительств должны появиться принципиально новые организационно-финансовые механизмы экономического регулирования.
Очевидно, что реализация правительством функций стимулирования развития и совершенствования кластеров даже при наличии соответствующих инс-
титуциональных элементов, может быть успешной только после того, как в стране будет «освоена» новая идеологию управления. «Освоена» означает имплицирована во все уровни управления и производства.
Одной из важных особенностей такой идеологии является то, что правительство должно ориентироваться на усиление и развитие, а также на совершенствование всех кластеров, а не только избранных. И, тем более, не тех, которые созданы по инициативе «сверху». А искушение централизованного создания если не кластеров, то кластероподобных структур (как это произошло, например, в Украине с технопарками) имеет место всегда.
Постановка задачи выявления кластеров, которые действуют и зарождаются на некоторой территории, возможна только при наличии соответствующего методического инструментария. Если есть кому и известно, как выявлять экономические кластеры на какой-то территории, можно развивать идею использования кластеров в качестве средства повышения социальной стабильности в условиях инвестиционно-инновационной модели экономического роста. При этом однако, следует учитывать, что активная инновационная деятельность представляет реальную опасность для существования большинства кластеров, а именно кластеров «классических», долго живущих.
Этот феномен связан с тем, что между участниками успешно функционирующих кластеров, как правило, имеет место сбалансированность технологических укладов, которые используются для ведения хозяйственной деятельности. Как известно, технологический уклад можно определить как крупный комплекс технологически сопряженных производств12. Принимая во внимание, что инновация в большинстве случаев действует локально, то есть вносит изменения в организацию и структуру производственного процесса конкретного предприятия, или, в лучшем случае, конкретной отрасли, технологическая сопряженность производств отдельных предприятий, входящих в кластер, с большой вероятностью будет нарушена, а кластер, скорее всего, прекратит свое существование. Отсюда напрашивается вывод о том, что в условиях инвестиционно-инновационной модели экономического роста, во-первых, важно выявлять кластеры, в которые входят предприятия, использующие наиболее передовые технологические уклады, а, во-вторых, активизация инновационной деятельности на определенной территории, несомненно, будет содействовать разрушению низкоукладных кластеров и возникновению кластеров высокоукладных. И первое, и второе, конечно же будет содействовать социальной стабильности на территории региона или государства.
Завершая краткий анализ влияния инновационной деятельности на социальную стабильность в со-
10 Полтерович В.М. На пути к новой теории реформ / Экономическая наука современной России, № 3, 1999. С. 32-48.
11 Портер М.Э. Конкуренция / Пер. с англ. М.: Издательский дом «Вильямс», 2005. С. 258.
12 Глазьев С.Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. М.: ВлаДар, 1993.
ИННОВАЦИИ № 1 (147), 2011
временном мире, хотелось бы еще раз отметить, что само понимание социальной стабильности в условиях глобализационных вызовов предполагает акцент внимания именно на те институциональные и структурные особенности экономических систем, которые позволяют выстраивать отношения между государством и первичными экономическими агентами не на основе реализации запланированных заранее взаимных обязательств, а, скорее, на основе самоорганиза-
ции субъектов хозяйственной деятельности. И поэтому, формируя экономическую политику, государство не должно игнорировать указанную способность к самоорганизации, а всячески стимулировать проявление такой способности или, по крайне мере, не препятствовать ей. Несоблюдение такого подхода с неизбежностью приведет к тому, что прогресс в экономике государства будет упущен и социальная стабильность в современном ее понимании — нарушена.
Innovation activity as a Factor of Social Stability
V. P. Soloviov, PhD, Professor The features of innovation activity in the context of ensuring social stability are considered. The role of institutional governance of economic development in the formation of a new paradigm of an efficient market is discussed. At the same time it is taking into account the growing influence of self-organization of market relations on the basis of the economical clusters.
Key words: innovation activity; social stability; markets of innovative products; the system of economic management; self-organization; clusters.
