CC BY
47
-т
SCIENCE TIME
«ИНФОРМАЦИОННАЯ ГРАМОТНОСТЬ» КАК КУЛЬТУРООБРАЗУЮЩИЙ ФАКТОР СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА
Жукова Мария Вячеславовна, Уральский федеральный университет им. Б.Н. Ельцина, г. Екатеринбург
E-mail: ~h iikovamaria 7@gmail. com
Аннотация. В данной статье автор рассматривает категорию «информационной» грамотности в контексте современной культуры. Анализируется роль электронного текста в формировании социокультурных практик современности, его основные характеристики и перспективы.
Ключевые слова: гипертекст, интернет, информационная грамотность, информационная культура, электронный текст.
В современных условиях, когда многие области жизни подвергаются компьютеризации и диджитализации, социокультурная сфера неизбежно оказывается связанной с технологиями, господствующими в обществе, определяющими темпы и характер экономического развития, ход истории в целом. Среди технологий, которые изобретает и использует человечество, одна из ведущих ролей принадлежит информационным. То, как человек получает, трансформирует, передает и хранит информацию, влияет на специфику его мышления, на культурные практики, которым он следует, на поведенческие модели, которые выбирает.
Исследование взаимодействия информационной технологии и культуры провел во второй половине прошлого века Г.М. Маклюэн. Его работа «Галактика Гутенберга» [3] привлекла внимание научного сообщества и широкого круга читателей, обозначив сложную систему причинно-следственных связей, соединяющих материальный носитель текста и сам текст, акт коммуникации и её средства. Автор сосредоточил внимание на современных ему информационных технологиях, в том числе на СМИ (радио, телевидении, кино), но не затронул вопрос о влиянии новейших компьютерных средств коммуникации вроде интернет (они вошли в культуру несколько позже).
В действительности, электронные СМИ, использующие в качестве материальных носителей целые компьютерные сети, сегодня играют едва ли не
большую роль, чем традиционные радио и телевидение. Более того, интернет-культура оказывает непосредственное влияние на характер экономического развития, что подробно рассматривает в своих работах М. Кастельс [1]. Одна из ключевых составляющих любого персонального компьютера, а также «всемирной паутины» - это электронный текст. Электронный текст, являясь разновидностью письменного текста, обладает рядом специфических характеристик: интерактивностью, компактностью, легкой воспроизводимостью. Все это, а также устойчивая ассоциация феномена со стремительным техническим прогрессом последних десятилетий, подготавливает к его специфическому восприятию обществом. Электронный текст является сегодня примерно тем, чем когда-то были печатные книги для читателей манускриптов, -ключом к свободе мысли, слова, познания, но одновременно и угрозой для традиционных форм информационной культуры.
Изначально феномен электронного теста в его отношении к социокультурной сфере рассматривался не как проблема, но как великое достижение. Среди статей, появившихся в 80-90 годы прошлого столетия в США, как правило, превалирует оптимистическая точка зрения: электронный текст мыслится ключом, повернув который, человечество разом скинет оковы печатной культуры. Так, один из теоретиков новых текстовых форм, автор первого в мире компьютерного гиперромана «Полдень» Майкл Джойс в статье «Конец печатной культуры» [4] доказывает жизнеспособность и актуальность электронного текста в его взаимодействии с современной культурой и, в частности, с литературой.
Согласно его точке зрения, тиражируемая печать, линейный текст, книга-кодекс - все эти традиционные составляющие информационной культуры постепенно уходят в прошлое, теряют свою значимость. Как доказательство, М. Джойс приводит большие книжные распродажи, проводящиеся практически во всех крупных городах США: на них можно дешево приобрести книги, нереализованные магазинами или отданные частными лицами. М. Джойсу такие книжные ярмарки представляются чем-то пугающим: печатные издания беспорядочно раскиданы на столах, словно груды мертвых тел. Вдохновение авторов, труд издателей, переживания читателей, - все это оказывается ненужным, забытым. Но конец, как правило, является одновременно и началом чего-то нового, поэтому автор статьи полон оптимизма перед лицом тех открытий, которыми может обогатить культуру электронный текст.
Электронный текст и, как следствие, электронные книги, по мнению Джойса, открывают человечеству чтение таким, каким оно должно быть, помогают лучше проникнуться литературными произведениями, освобожденными от тесной материальной оболочки. Главная ценность новых форм, по мнению Джойса - это лёгкость, быстрота, точность, видимость,
разнообразие. В силу этих качеств, электронный текст становится одновременно и гипертекстом, что открывает огромные возможности. На критику в сторону электронного текста М.Джойс отвечает, что бороться против него, все равно, что пытаться мечом поразить поток воды.
Точка зрения Майкла Джойса отражает позицию многих исследователей конца 20 века, времени, когда электронный текст только начал входить в повседневную культуру. Но позднее всё явственнее стала звучать критика. В рассуждениях часто чувствовалась ностальгия по «уходящей» печатной культуре и скептицизм в отношении новых практик, обусловленных распространением электронного текста. Сторонники критического подхода замечают, что применение новых технологий разрушает традиционную структуру текста, лишает его целостности и содержательности, а вследствие этого наносит удар по литературе как искусству. Происходит это как раз за счет многоплановости феномена. Если раньше, в классических романах XIX века, авторы тщательно подбирали стилистические средства для передачи атмосферы произведения, характера персонажей, то теперь появилась возможность «внедрять» в текст визуальные элементы (вроде «смайликов»), обозначающие все оттенки чувств определенным набором символов. Да, в электронной среде возможен симбиоз текста, звука и изображения, но, по мысли критиков, это лишь отупляет сознание, превращая и автора, и читателей в «зомби», не способных к правильной и красивой человеческой речи. Электронный текст может вмещать в себя слишком много, именно поэтому он неизбежно упрощает и редуцирует свойства своих составных частей.
Второе и одно из наиболее частых обвинений: электронный текст, будучи чрезвычайно простым в обращении, приводит к информационной «замусоренности». Вместо «берегов света» и «потоков» свободно льющегося литературного текста или полезной информации (как об этом писал М.Джойс) [4] мы видим килобайты комментариев и обсуждений в социальных сетях. Зачастую такие тексты обладают низкой информационной и эстетической ценностью.
«Литература, отдавшаяся цифре как более надёжному хранилищу, чем лишённая государственного финансирования библиотека, впервые испытала неудобство в связи с тем, что её перспективное и весьма современное жилище оказалось помойкой» [2], говорит в своей статье Б. Кригер (один из критиков гипертекстуальной литературы и культуры сети в целом). Способность новых технологий максимально сближать письменный текст и визуальные образы, в том числе анимационные, придает информационному процессу эмоциональную интенсивность при сокращении использования литературных стилистических средств. Речь становится беднее, соответственно, объем качественных текстов сокращается. Но подобное обвинение сродни критике атомной бомбы, когда,
говоря о её разрушительной силе, забывают о позитивном потенциале атомной энергетики. Категоричной критике электронного текста всегда можно противопоставить реалии современной жизни, в которую тот вошел настолько прочно, что сами критики не в силах от него отказаться.
Недостатки, равно как и достоинства электронного текста зачастую преувеличивались исследователями в зависимости от их личных взглядов на проблему. Важно понять, что процесс, запущенный некогда появлением первых персональных компьютеров и «всемирной паутины» зашел уже достаточно далеко, чтобы возможность остановить его свелась к минимуму. А значит изучать феномен нужно не как потенциальную угрозу (или, напротив, благо) для человечества, но как наличествующую реальность. При таком подходе разумным представляется придерживаться «золотой середины» при изучении феномена. Как у всех социокультурных явлений, у него могут быть свои плюсы и минусы. Важно, видя первые, не забывать про последние: стремиться максимально использовать положительный потенциал и по возможности ограничивать негативное влияние. Ситуация осложняется тем, что электронный тест вошел в употребление совсем недавно. Техническая революция XX столетия значительно ускорила развитие коммуникационных технологий, что вызвало не только прогресс в прикладной науке, но и культурный кризис. Причина его, в том числе, кроется в несоответствии высоких темпов модернизации техники и более медленных изменений в общественном сознании. Переход из эры печатного текста в эру электронного осуществляется очень быстро: последний проникает в повседневную жизнь раньше, чем к нему формируется сознательное отношение. В свете этого становится актуальным разговор о распространении и поддержке электронной грамотности.
Система образования издавна направляла свои усилия на обучение работе с текстами. Сначала рукописными, затем печатными. Сегодня к этим традиционным формам прибавилась новая - электронная. Конечно, гибкость электронного текста, его способность подстраиваться равно и под автора, и под читателя на первый взгляд облегчает задачу. Многие школьники (да и взрослые люди) сегодня с большей охотой пользуются именно электронным текстом. Но привыкание к подобной «простоте» в обращении с информацией, часто приводит к негативным последствиям (о них писалось выше). Поэтому интересно знакомство с работами, анализирующими потенциал электронного текста в образовательном процессе: все они, так или иначе, задают вопрос: как с большей выгодой воспользоваться тем, что предлагает электронный текст, в выбранной сфере? И отвечают на него признанием необходимости первоначально привить обществу электронную грамотность.
В число первых, кто заговорил об этом, входит Дэвид Рейкинг. В одной из его статей под названием «Электронная грамотность» [5] последовательно
обосновывается необходимость профессионального подхода к обучению работе с электронным текстом. Взгляды автора на последний скорее оптимистичны, однако, в отличие от М.Джойса, он видит и потенциальную опасность. Он, например, замечает, что процесс чтения электронного текста может быть гораздо более «управляем» извне, чем раньше. С одной стороны, это значительно облегчает учебный процесс, ведь внимание очень удобно направлять в нужное русло с помощью многочисленных визуальных приемов и постановки гиперссылок. С другой - в глобальных масштабах и при низкой информационной грамотности людей электронный текст способен стать инструментом манипуляция. Особенно это опасно потому, что за его дружелюбной маской сложно обнаружить манипулятора. Так один человек или группа лиц (не важно, являются ли они авторами текстового ресурса или администраторами сайта, издателями компьютерных программ) могут по своему желанию ограничивать доступ к некоторым текстам или их фрагментам, они также могут различными путями получать доступ к «закрытым» текстам, информации о частных лицах, компаниях, государственных структурах.
Возможности манипуляции различными секторами киберпространства велики настолько, что возникла необходимость всерьез задуматься об информационной безопасности целых государств. Сегодня специальность «информационная безопасность» считается приоритетной во многих ВУЗах России и других стран. Но получение особых навыков в этой области остается прерогативой высшего образования, научно-технической элиты. Если же говорить об обществе в целом, то следует признать, что проблемам использования электронных ресурсов, в частности, текстовых, уделяется довольно мало внимания (особенно в их связи с культурой).
Между тем, в социокультурном измерении электронный текст может дать нам не только возможность усовершенствовать образовательный процесс (что хорошо видно хотя бы на примере проектов вроде LinguaLeo или busuu.com), но и привить обществу информационную грамотность настолько, чтобы она составила фундамент последующего творческого и социального развития личности человека в условиях современной культуры. Представляется, однако, что для достижения такой цели необходима более полная теоретическая база, рассматривающая в социокультурном измерении такие свойства электронного текста как:
- интерактивность - иллюзия «взаимодействия» неодушевленного текста и одушевленного читателя;
- мутабельность - гибкость электронного текста, простота в обращении, воспроизводимость, компактность;
- синкретичность - способность тесно взаимодействовать с изображением, звуком, видео;
- гипертекстуальность - свойство разных текстов устанавливать прямые связи друг с другом через сеть гиперссылок.
Исходя из понимания этих свойств, возможна конструктивная работа с электронным текстом, построение социологических прогнозов, касающихся будущего информационной культуры, а вместе с ней и культуры в целом.
Литература:
1. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура // М. Кастельс. - М. : ГУ ВШЭ, 2000. - 606 с.
2. Кригер, Б.Ю. Электронная деградация текста, или Путь развития разрушенного сознания // Библиотечное дело. - 2007. - № 4. [Электронный ресурс]. — URL: http://krigerworld.ucoz.ru/publ/19-1-0-90 (дата обращения: 18.12.2014)
3. Маклюэн, М. Галактика Гутенберга: сотворение человека печатной культуры. // М. Маклюэн. - К. : Ника-Центр, 2004. 432 с.
4. Joyce, M. The ends of print culture: notes toward an unwritten non-linear electronic text // M. Joyce / Postmodern Culture. - 1991. - №1. v.2. [Electronic Resource]. — URL: http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue.991/joyce.991 (address date: 18.12.2014)
5. Reinking, D. Electronic Literacy // D. Reinking / Content Literacy Information Consortium. - 1997 / Curry School of education. [Electronic Resource]. — URL: http://curry.virginia.edu/go/clic/nrrc/reinking.html (address date: 19.12.2014)
