CC BY
180
А. В. Соколов
ИНФОРМАТИЗАЦИЯ И ГУМАНИЗАЦИЯ КАК ОРИЕНТИРЫ БИБЛИОТЕЧНОЙ ПОЛИТИКИ
Впервые ставится задача осмысления понятий «информация» и «гуманизм» с библиотечной точки зрения и предлагается выход через них на уровень «библиотечной информатизации» и «библиотечного гуманизма». Рассматриваются взаимосвязи библиотековедения и информатики в области теории и прикладных исследований. Предлагается универсальное определение информации, охватывающее весь ее универсум. В пределах библиотечно-библиографической среды информация понимается как библиотечная метафора коммуникации. Выделены три версии социальной миссии библиотек (просветительская, советская, информационная) и сделан вывод, что гуманистическая миссия и библиотечный гуманизм неразрывно связаны друг с другом и предполагают друг друга. А также утверждается, что целевое назначение библиотек - гуманистическая миссия, а средство достижения цели - информационные функции. Затрагивается тема наиболее актуальных проблем современного библиотековедения и библиографоведения.
Ключевые слова: библиотечная информатизация, библиотечный гуманизм, социальная информатика, семантическая информатика, информация, информационные потребности, функции библиотек, миссии библиотек, гуманистическая миссия библиотек
It is for the first time that the task to comprehend the notions of “information” and “humanism” from the librarian point of view is done, and it is supposed to use them to interpret the level of “librarian informatization” and “librarian humanism”. The author considers interrelations of librarian science and informatics in the area of theory and applied researches. A universal definition of information, covering all its universum, is supposed. In the terms of librarian-bibliographic sphere, information is comprehended as librarian metaphor of communication. Three versions of social mission of libraries are marked (educating, soviet, informational), and the conclusion is made that the humanistic mission and librarian humanism are closely connected with each other and suppose each other. It is also stated that the objective destination of libraries is humanistic mission, and the means of reaching the aim are informational functions. The subject of the most actual problems of the modern librarian science and bibliographic science is concerned.
Keywords: librarian informatization, librarian humanism, social informatics, semantic informatics, information, informational demands, functions of libraries, missions of libraries, humanistic mission of libraries
Для того чтобы рассуждать по существу
об информатизации и гуманизации библиотек, нужно предварительно уточнить, что мы будем понимать под информацией и под гуманизмом. Причем уточнения не должны сводиться к цитированию определений, содержащихся в словарях и энциклопедиях. Нужно осмыслить эти понятия с библиотечной точки зрения и выйти на уровень «библиотечной информатизации» и «библиотечного гуманизма». Такая задача ставится впервые, тем не менее попытаемся найти ее решение. Предлагается следующий порядок действий:
1) рассмотреть проблему «Библиотековедение и информатика», чтобы понять направления межнаучного взаимодействия между ними;
2) уточнить сущность понятия информация, чтобы понять суть библиотечной информатизации;
3) проанализировать функции и миссии российских библиотек;
4) оценить потребность российского общества в гуманистической миссии библиотек;
5) осмыслить понятие библиотечный гуманизм и его связь с информатизацией.
7
1. Проблема «Библиотековедение и информатика»
Проблема соотношения библиотековедения и информационных теорий давно привлекает внимание библиотечной общественности. Ровно полвека назад Оган Степанович Чу-барьян выступил со статьей, озаглавленной «Библиотека и информация» [27, с. 3-12], где с позиции социалистического библиотековедения страстно критиковал американских коллег за еретическую утопию «библиотеки без книг». На моих глазах сменились три этапа в истории взаимоотношений библиотековедения и информатики: 1960-е гг. - этап автономии, когда органы информации и библиотеки рассматривались как разные социальные институты, созданные для удовлетворения различных потребностей общества, а библиотечно-библиографические дисциплины и информатика имели разные «конечные задачи», и поэтому «пути их неизбежно разойдутся» [15, с. 9-11]; в 1970-1980-е гг. восторжествовал этап взаимодействия в теории и на практике, когда было признано, что процесс развития библиотечно-библиографических и информационных наук «взаимосвязан и взаимозависим»; наконец, в наши дни речь идет об интеграции, точнее, информатизации библиотечного дела, библиотечной науки, библиотечного образования.
Мы являемся свидетелями экспансии информационного мировоззрения и информационных технологий во все сферы современной цивилизации, включая науку, образование, военное дело, религию. Поэтому не удивительно, что библиотеки стали трактоваться как информационные учреждения, книги как источники информации, библиотечные каталоги как информационно-поисковые системы, читатели как потребители информации, аннотирование и реферирование как переработка информации, библиографическое описание как библиографическая информация и т. д. Русская школьная библиотечная ассоциация установила, что школьная библиотека призвана выполнять информационную функцию, состоящую в «обес-
печении доступа к информации, удовлетворении информационных потребностей учащихся, учителей и других категорий работников общеобразовательных учреждений» [11, с. 8]. Более того, скрупулезные исследователи обнаружили информационную функцию в библиотеках Шумера, Древнего Египта и Древней Греции, где она реализовывалась в виде ведения каталогов, подготовки библиографических пособий и справочно-библиографического обслуживания [28, с. 59-63]. Итак, современная библиотечная теория утверждает, что всякая библиотека, являясь информационным центром, осуществляет информационное обслуживание (выполняет информационную функцию).
Можно ли сделать вывод, что агрессивная информатика уже интегрировала в свой состав библиотековедение и библиографоведение, как водоем интегрирует капли дождя? От этого вывода меня удерживают два обстоятельства. Во-первых, слишком много информатик, и неизвестно, с какой из них следует интегрироваться библиотековедению, во-вторых, необходимо уточнить базовое понятие информации, потому что оно слишком многолико и поэтому неоднозначно понятие информатизация библиотек. Начнем с системы информационных наук.
Система информационны наук. Информация является объектом изучения различных наук (теорий, дисциплин, концепций), по-разному себя именующих (чаще всего - информатика) и по-разному определяющих свой предмет и научно-исследовательские задачи. Все зависит от принятой степени (ступени) теоретического обобщения, которая детерминирует широту охвата информационной проблематики (исследовательскую панораму). Обнаруживаются пять иерархических уровней информационных дисциплин: 1) отраслевые прикладные науки; 2) межотраслевые метатеории, охватывающие несколько родственных отраслей;
3) комплексные дисциплины, интегрирующие научно-технические знания и практический технологический опыт; 4) глобальные мегатеории, охватывающие все информационные явления на Земле; 5) вселенские гигатеории, выхо-
8
дящие в галактические и сверхгалактические пространства. Библиотековедение является прикладной социально-коммуникационной наукой, и ее научными партнерами в иерархической системе информационных дисциплин могут быть отраслевые прикладные информатики, межотраслевые метатеории и комплексные дисциплины. Глобальные мегатеории и вселенские гигатеории слишком далеки от библиотековедческой проблематики.
На уровне отраслевых прикладных наук главным партнером библиотековедения была научная информатика, с 1960-х гг. развиваемая теоретиками ВИНИТИ [16]. Информатика была определена как общественная наука, изучающая структуру и общие свойства научной информации, а также закономерности научноинформационной деятельности, ее теорию, историю, методику и организацию. Будем называть эту науку «научной информатикой», чтобы отличить ее от других концепций информатики. Научная информация трактовалась уче-ными-информатиками как получаемая в процессе познания логическая информация, которая адекватно отображает явления и законы природы, общества и мышления и используется в общественно-исторической практике. Другие виды социальной информации - эстетическую, публицистическую, обыденную - научная информатика не включала в свой предмет изучения. Поэтому практическая методология научно-информационной деятельности, которая понималась как функционально специализированная разновидность научного труда, охотно заимствовалась научными и научнотехническими библиотеками, но потребностям общедоступных библиотек она не соответствовала. Зато информационное мировоззрение и информационная терминология воспринимались молодыми библиотековедами и библио-графоведами как символы научно-технической революции и широко использовались в их творчестве. Особенно привлекательными казались идеи автоматизации информационного поиска и аналитико-синтетической переработки научных документов (автоматизация индексирования, автоматизация реферирования, ма-
шинный перевод текстов). На мой взгляд, главные достижения научной информатики состояли в разработке теории информационнопоисковых систем, исследовании проблематики информационных потребностей и развитии информационного подхода к документальной коммуникации.
Научная информатика исторически была первой отечественной информационной наукой, ставшей первооткрывателем информационного цикла научных дисциплин. Началась своеобразная «эпидемия информатик». В литературе замелькали заглавия статей и книг: «математическая информатика», «безбумажная информатика», «патентная информатика», «музейная информатика», «экономическая
информатика», «финансовая информатика», «отраслевая информатика», «прикладная информатика», «статистическая информатика», «информатика управления», а также «инфор-матистика», «информантика», «информатори-ка», «информационная наука» (в единственном и множественном числе), «инфотроника», «информология», «информациология» и другие экзотические термины. Последующие «информатики» явно или неявно равнялись на эталонный образ первооткрывателя. Важно подчеркнуть, что научная информатика, несмотря на приверженность автоматизации информационных процессов, изначально осознавала себя в качестве общественной, а никак не технической или естественной науки. Очевидно, что хаотичное нагромождение информационных дисциплин нельзя назвать системным знанием, тем более, что строились они по общему шаблону и различались не методологическими основами, а отраслевой привязкой практических рекомендаций. Возникла идея выявить их инвариантную общность и представить ее в качестве «теории теорий», т. е. межотраслевой метатеории.
В начале 1970-х гг. кафедра информатики Ленинградского государственного института культуры (ЛГИК) выдвинула концепцию социальной информатики, которая мыслилась как обобщающая метатеория документальнокоммуникационных наук [18; 20; 21]. В состав
9
обобщаемых документально-коммуникационных наук включались библиотековедение, библиографоведение, книговедение, научная информатика и прочие прикладные конкретные дисциплины. Межнаучное взаимодействие между обобщающей метатеорией и обобщаемыми дисциплинами виделось во взаимном обмене научной информацией. Обобщающая теория использует научное содержание частных конкретных наук в качестве исходного материала для выявления общих закономерностей, а конкретные дисциплины применяют эти закономерности для углубления и обогащения своего содержания. Отношение «обобщающая теория - конкретная дисциплина» есть отношение взаимной зависимости. Оно предполагает самостоятельное существование и дальнейшее развитие обобщаемых учений (в противном случае обобщать будет нечего), а также посредничество метатеории во взаимодействии между конкретными дисциплинами. Метатеория генетически связана с обобщаемыми науками, является производной от них и может возникнуть только после того, как появится база для обобщающего мышления. Содержание социальной информатики представлялось в виде пяти разделов.
A. Феномен социальной информации: виды социальной информации и их общественные функции; содержательная структура и свойства сообщений (факты, концепции, их уровни и взаимосвязи); формальная структура сообщений (информация и метаинформация); информация и знак и др.
Б. Социальные информационные системы: их состав, виды, общественные функции, типовые структуры; принципы информационного обслуживания; критерии эффективности информационных систем; методологические основы проектирования информационных систем и др.
B. Элементы информационных систем: типизация потребителей и отправителей информации; классификация информационных сообщений и их носителей; информационные каналы и потоки; информационно-комму-
никационные службы и взаимодействие между ними; технические средства, обеспечивающие информационную коммуникацию.
Г. Процессы информационного обслуживания: документальное, фактографическое,
концептографическое обслуживание; общетеоретические и методологические основы отдельных операций информационного обслуживания, в том числе - аналитикосинтетической переработки, хранения, поиска и распространения информации; разработка проблем релевантности и пертинентности.
Д. Подсистема социально-коммуникационных наук: состав и структура подсистемы; обобщающая метатеория и ее функции; место социально-коммуникационной подсистемы в системе информационных наук.
Концепция социальной информатики не встретила понимания и поддержки. Напротив, она была подвергнута суровой критике как со стороны основоположников научной информатики, так и со стороны авторитетных библиотековедов, потому что обобщающая метатеория противоречила относительно устоявшейся концепции автономии информатики и библиотечно-библиографических дисциплин. Вопреки идеологам автономии, социальная информатика утверждала, что пути всех дисциплин социально-коммуникационного цикла «разойтись не могут», и рисовала непривычную картину межнаучного взаимодействия между библиотековедением и, как писали авторы, «библиотечной информатикой» [22].
Между тем в Академии наук СССР произошли знаменательные события. На своем общем собрании в марте 1983 г. Академия отказала в доверии взращенной в ее лоне научной информатике и отдала приоритет заимствованной из-за рубежа идее комплексной (компьютерной) информатики. В академической среде сложилось две трактовки информатики: во-первых, свойственное школе украинских кибернетиков В. М. Глушкова понимание информатики в качестве «комплексной научной и инженерной дисциплины, изучающей все аспекты разработки, проектирования, создания, оценки, функционирования машинизи-
10
рованных (основанных на ЭВМ) систем переработки информации, их применения и воздействия на различные области практики» [17]; во-вторых, трактовка информатики как науки о компьютерном моделировании. Сущность последней академик А. П. Ершов выразил следующими словами: «Как самостоятельная наука информатика вступает в права тогда, когда в рамках соответствующей частной теории строится информационная модель того или иного фрагмента действительности, -в информатике рассматриваются методологические принципы построения таких моделей и манипулирования ими» [8]. Практическая задача информатики виделась в информатизации страны путем внедрения компьютерной и телекоммуникационной техники во все отрасли народного хозяйства. Если теория компьютерной информатики не оказала никакого воздействия на библиотечно-библиографическую науку, то практика информатизации не прошла мимо библиотечного дела, а напротив, стала и до сих пор является актуальнейшей проблемой российских библиотек.
В XXI в. научная информатика продолжала свое развитие в качестве информационно-коммуникационной теории, и в 2006 г. Р. С. Гиляревский предложил следующую дефиницию: «Информатика - научная дисциплина о структуре, общих свойствах и закономерностях представления, передачи и получения информации, которая понимается как идеальная субстанция - смысл, интерпретация сообщения, заключенного в материальных данных» [9]. Эта дефиниция свидетельствует о перерастании научной информатики в семантическую информатику, объектом изучения которой является не только научная коммуникация, а все виды смысловой социальной коммуникации; предметом же - не только научная информация и научно-информационная деятельность, но и структура и свойства всех смысловых сообщений и закономерности их создания, движения в социальном времени и пространстве и понимания членами общества. Семантическая информатика мыслится как межнаучная теория, интегрирующая достиже-
ния многих научных дисциплин, так или иначе затрагивающих проблемы смысла, - от лингвистики и психологии до педагогики и искусственного интеллекта. Авторы концепции избегают слова метатеория, но фактически семантическая информатика в иерархии информационных дисциплин располагается на уровне метатеории, на том самом уровне, на который претендовала социальная информатика. Нет никаких принципиальных препятствий для развития интеграционного взаимодействия «обобщаемые дисциплины - обобщающая метатеория» между библиотечнобиблиографическими дисциплинами и семантической информатикой.
В итоге получается следующая картина взаимосвязи библиотековедения и информатики: в области теории - научно-интеграционное партнерство с семантической информатикой; в области прикладных исследований - осмысление достижений и перспектив информатизации библиотечно-библиографических процессов
методами компьютерной информатики. Теперь обратимся к сущности информации, так как в разных информатиках она понимается неоднозначно, несмотря на то, что имеется государственный стандарт ГОСТ 7.0-99, предписывающий трактовать информацию как «сведения, воспринимаемые человеком и (или) специальными устройствами как отражение фактов материального или духовного мира в процессе коммуникации» [5].
2. Сущность информации
В Федеральном законе «О библиотечном деле» (1994) библиотека трактуется как «информационное, культурное, образовательное учреждение» [26]. Однако культурная и образовательная деятельность представляют собой не что иное, как передачу социальной информации, т. е. являются информационной деятельностью. Поэтому современная библиотечная теория не без основания утверждает, что всякая библиотека есть информационный центр, занимающийся исключительно сбором, обработкой, хранением, поиском и распро-
11
странением информации, осуществляя информационное обслуживание (выполняя информационную функцию).
Возникает, однако, недоумение. Если информационная функция испокон века была и до сих пор остается необходимым функциональным свойством всякой библиотеки, то зачем настойчиво планировать информатизацию российских библиотек в XXI в.? В официально опубликованной «Концепции развития библиотечного дела в Российской Федерации до 2015 года» утверждается, что «информатизация библиотек является обязательным условием для обеспечения населения современными библиотечными услугами» и в качестве одной из главных проблем, беспокоящих Министерство культуры, названы «недостаточные темпы информатизации российских библиотек» [11]. Российская библиотечная ассоциация (РБА) в свою очередь выступила с «Манифестом об информатизации публичных библиотек», где в первых строках говорится: «Информатизация должна быть
признана и поддержана всеми органами государственного и местного управления как магистральное направление развития публичных библиотек на современном этапе» [12]. Зачем, спрашивается, информатизировать библиотечные учреждения, если они изначально, хотя и по умолчанию, являются информационными центрами? Причиной недоумения является неоднозначное понимание термина информация в библиотечно-информационной сфере. Попробуем уяснить загадочную сущность информации. Цитированное гостовское определение информации непродуктивно, по крайней мере с библиотечной точки зрения, по трем соображениям.
Первое: что такое «сведения, отражающие факты»? Очевидно, это достоверное, научно обоснованное знание, которое желательно хранить в библиотеках. Но что делать со сказками, поэзией, священными писаниями, которые никаких объективных фактов не отражают и которые сведениями не назовешь? Считать их дезинформацией, а не информацией? Но в этом случае документный фонд пуб-
личной библиотеки становится не столько информационным, сколько «дезинформационным» фондом. Уместно призадуматься и над таким вопросом: правомерно ли требовать от библиотекаря-библиографа, чтобы он предоставлял читателям исключительно информацию, «объективно отражающую факты материального или духовного мира»? Если да, то тогда он должен гарантировать истинность предоставляемых сведений, что заведомо невыполнимо. Чтобы преодолеть возникшие затруднения, нужно скорректировать гостовское определение: содержанием информации, с которой имеют дело библиотеки, являются не «сведения, отражающие факты материального или духовного мира», а социальные смыслы (знания, умения, эмоции, волевые воздействия, фантазии), выраженные коммуникабельными знаками. Информация этого типа именуется семантической (смысловой) информацией.
Второе. Практическая информатизация отдельных библиотек и региональных библиотечных сетей сводится к внедрению типовых информационных технологий (информатизация, компьютеризация, доступ в Интернет, электронная почта, ведение электронного каталога). Адаптация этих технологий к библиотечной среде обеспечивается инженерами, которые понимают информацию не как «отражение фактов материального или духовного мира», а как «рабочее тело» в виде машиночитаемых сигналов, которые можно генерировать, обрабатывать, хранить, передавать. Эти сигналы представляют собой машинную информацию, которая служит для того, чтобы автоматизировать рутинные технологические процессы, например, регистрацию выдачи и возврата литературы, получить дистанционный доступ к информационным ресурсам центральных, региональных, национальных библиотек, подключиться к системам корпоративной каталогизации, организовать сайт библиотеки, создать информационно-справочную службу, обеспечить сетевое взаимодействие библиотек и т. д. Машинная информация и семантическая информация являются разными типами информации и существенно отличаются друг от друга.
12
Третье. О необходимости уточнения понятия информации свидетельствуют такие дефиниции: информация - это «снятая неопределенность», «выбор одного варианта из нескольких возможных», «мера разнообразия», «мера сложности структур», «мера организации», «отраженное разнообразие», «основное содержание отображения» и т. п. И. М. Гуревич развивает концепцию физической информатики, где информация определяется как «устойчивая определенное время неоднородность» [6, с. 86]. На основе этого определения развивается «информационный подход к описанию Вселенной» и формулируется ряд фундаментальных закономерностей. Например, обнаружилось, что «объем информации в оптимальной черной дыре пропорционален квадрату минимального коэффициента, связывающего объем информации с массой в разных типах обычного вещества, и обратно пропорционален коэффициенту, связывающему объем информации с массой в черной дыре» [6, с. 219]. Пожалуй, наиболее экзотично определение информации, предложенное И. И. Юзвишиным в его концепции информациологии: «Информация -
всеобщая генеративная основа природы и общества; это универсальное начало всех начал; информация первична, материя вторична. Информация - безальтернативный первоисточник развития и благосостояния народов Мира» [29, с. 587]. Что есть «всеобщая генеративная основа природы и общества»? Что представляет собой первичное «начало всех начал», породившее материю? Как понимать «безальтернативный первоисточник развития и благосостояния народов Мира»? Ответ очевиден: это Бог! В Библии написано: в начале было Слово; в «евангелии от Юзвишина» написано: в начале была Информация.
Что в сущности представляет собой информация: вещь она, свойство или отношение? Если коммуникация - обмен информацией, то информация есть вещь (нельзя же обмениваться свойствами или отношениями); если книга - источник информации, то информация - свойство книги или в философском плане атрибут материи; если информация - мера
уменьшения неопределенности или способ измерения неоднородности распределения материи, то она есть отношение между знанием и незнанием. Затруднительно представить информацию одновременно и вещью, и свойством, и отношением. Затруднительно, но все-таки можно. Разрешите мне предложить универсальную дефиницию информации.
В своих предыдущих исследованиях, посвященных природе и сущности информации, я пришел к выводу, что информация в сущности есть средство выражения смыслов в форме коммуникабельных знаков [23, с. 261]. Это понимание соответствует прямому, узуальному значению (usual meaning) слова information в английском языке, откуда мы его заимствовали1. В английском языке information понимается как знание, полученное по коммуникационному каналу, познавательный смысл коммуникационного сообщения (knowledge communicated). Форма сообщения безразлична, важно, чтобы сообщение было информативно, т. е. было не бессмысленным, и смысл его выражался коммуникабельными (понятными реципиенту) знаками. Если же нет ситуации социальной коммуникации, нет передаваемых знаний (сведений) или коммуникабельных знаков, то феномен информации отсутствует, а термин «информация» употребляется не в прямом, а в переносном, метафорическом значении. Получается, что информации в узуальном значении соответствует лишь разновидность семантической информации, содержанием которой являются знания. Все другие типы и виды информации (биологическая, физическая, машинная, психологическая и пр.) суть метафоры узуального значения информации. Поскольку в научном дискурсе преобладает метафорическое употребление информационной терминологии, правомерно следующее универсальное определение, охватывающее весь универсум информации. Информация есть метафора, выра-
1 В лингвистике узуальным (основным) значением слова называется «значение устоявшееся, принятое в данном языке; значение, в котором слово обычно и естественно употребляется» [1, с. 164].
13
жающая смысл в форме коммуникабельных знаков. Поясню значение понятия метафора в этом определении.
Метафора представляет собой не только, как гласит «Литературная энциклопедия» (т. 7. 1934), художественно-литературный троп, «употребление слова в переносном значении; словосочетание, характеризующее данное явление путем перенесения на него признаков, присущих другому явлению (в силу того или иного сходства сближаемых явлений)» [13]. Например: «Пчела из кельи восковой летит за данью полевой» (А. Пушкин). Метафора понимается как «фундаментальное свойство языка, не менее фундаментальное, чем, например, оппозиция элементов языка» [24, с. 229]. В метафоре стали видеть ключ к пониманию основ мышления. В современной науке сложилась межотраслевая философско-филологическая теория метафоры, рассматривающая феномен метафоризации в когнитивном, логическом, лингвистическом, стилистическом аспектах. В эту теорию внесли свой вклад Э. Кассирер, Х. Ортега-и-Гассет, П. Рикёр, Р. Якобсон и другие выдающиеся ученые разных стран [25]. В современном гуманитарном знании отмечаются «явная экспансия метафоры в разных видах научного дискурса» и достижение некоторыми зрительными метафорами (отражение, образ, зеркало) значения универсалий культуры [14, с. 50]. Не без удивления я обнаружил, что в области информационно-коммуникативного дискурса экспансия метафоры «информация» достигла столь грандиозных масштабов, что информация приобрела статус общенаучной и даже философской категории. В самом деле, только метафорически можно утверждать, что информация - это не знания, умения, эмоции, волевые воздействия, фантазии, выраженные коммуникабельными знаками, не машиночитаемые данные, а «черная дыра», атрибут материи, «начало всех начал». Как произошла метафоризация информации?
Неисчерпаемым источником информационных метафор является информационный методологический подход, который получил широкое распространение в науке, да и в мас-
совом общественном сознании. Суть методологии состоит в том, что именуются информацией те объективные или субъективные явления, которые творчески мыслящим исследователям кажутся соответствующими их интуитивному представлению об информации. В естественных и общественных науках имеет место стихийное, т. е. неуправляемое и не регулируемое логико-лингвистическими нормами, «информационное» терминотворчество.
Болгарский академик Тодор Павлов еще в 1960-е гг. не без удивления заметил: «Физиологи, психологи, социологи, экономисты, технологи, генетики, языковеды, эстеты и другие ищут и находят информацию почти во всех органических, общественных и умственных процессах» [19, с. 16]. Точно сказано: «ищут и находят»! В результате появились десятки частнонаучных метафор информации, приспособленных к нуждам физиологии, психологии, социологии и других частных наук.
Важно подчеркнуть, что та или иная информационная сущность не открывалась заново учеными-новаторами, а информацией назывались уже известные вещи, свойства, процессы. Например, последователи великого физиолога И. П. Павлова стали именовать его знаменитые сигнальные системы, служившие для раскрытия механизма условных рефлексов, информационными системами. Как справедливо заметил Р. С. Гиляревский, «слово “информация” стало настолько модным, что многие явления и процессы в природе, обществе и мышлении при самой отдаленной схожести с информацией называются ее именем. А это в свою очередь порождает много заблуждений технократического толка» [3, с. 19].
Библиотечные теоретики в 80-е гг. XX в. овладели информационным подходом (роль лидера сыграл В. В. Скворцов), все библиотеки обрели статус информационного центра, выполняющего информационную функцию и удовлетворяющего информационные потребности своих пользователей. Библиотековедение заполонили метафоры, заимствованные из терминологии научной информатики. Каталоги и картотеки стали информационно-поисковыми
14
системами, библиотечно-библиографические классификации и списки предметных рубрик -информационно-поисковыми языками, книги -источниками информации, читатели - потребителями информации, библиографические описания - библиографической информацией и т. д. Библиотековедение предстало в новом облике, открылись новые методологическое горизонты, неизвестные ранее закономерности и межнаучные взаимосвязи. Было бы непростительным заблуждением думать, что информатизация библиотечного дела - это всего лишь маскарад с переодеванием. Есть большие плюсы, но есть и минусы. Во всякой информатизации присутствуют элементы маскарадности, потому что всякая метафора есть маска. Поэтому важно рассмотреть то содержание, которое скрыто под маской. Обратимся к примерам.
Мы уже задавались вопросом: зачем информатизировать библиотечные учреждения, если они изначально являются информационными центрами (см. выше)? Здесь происходит столкновение двух информационных метафор: библиотечной (всякая библиотека - информационно-коммуникационный центр) и технократической (только компьютер - источник информации). Информационная потребность в «Библиотечной энциклопедии» определяется как «необходимость в информации, требующая удовлетворения и обычно выражаемая в информационном запросе, одно из центральных понятий информатики» [4, с. 419-420]. Удовлетворение информационных потребностей объявляется «одной из важнейших социальных функций библиотек» [7, с. 5]. Библиотеки, библиографические службы, органы НТИ, ставящие своей конечной целью удовлетворение личных и общественных информационных потребностей, не могут достичь своей цели иначе, чем путем предоставления потребителям документов, содержащих запрошенные ими знания, художественные произведения, ценностные ориентации. Фактически они удовлетворяют познавательные, коммуникационные, эстетические, регуляционные потребности своих читателей, метафорически обозначая эту деятельность как «удовлетворе-
ние информационных потребностей». Следовательно, «информационная потребность» - это абстрактная метафора, обобщающая конкретные потребности людей в достоверных знаниях, художественных фантазиях, эмоциональных переживаниях, практических рекомендациях. Вывод напрашивается такой: стратегия и тактика библиотечно-библиографического обслуживания должны быть ориентированы не на абстрактные информационные потребности, а на конкретные потребности в смыслах, образующих содержание семантической информации.
В заключение приведу метафорическое определение информации:
О Информация, прекрасный псевдоним
Чего-то, что уму непостижимо.
В чем суть твоя? Ты пламя или дым?
А может быть, всего лишь тень от дыма?
Теперь скажу без метафор. Изначально существуют смыслы - это пламя духа. Коммуникация есть движение смыслов в форме коммуникабельных знаков - это дым от пламени духа. Люди, восприняв коммуникационные сообщения, называют их информацией и обретают не пламя, не дым, а только тень от дыма. Поэтому информация - метафора коммуникационных процессов, в том числе и библиотечно-библиографической коммуникации. Отсюда следует, что в пределах библиотечнобиблиографической сферы информация есть библиотечная метафора коммуникации. В ме-тафоризации такого рода заключается суть информатизации библиотековедческой и биб-лиографоведческой теории, в том числе суть информационной функции и миссии российских библиотек.
3. Функции и миссии российских библиотек
Библиотечная политика реализуется в социальных функциях и миссиях, которые предписывают библиотекам их учредители. В «Библиотечной энциклопедии» перечислены общие функции, соответствующие основным потребностям личности в библиотечном обслуживании, - мемориальная, просвети-
15
тельная (образовательная), информационная, социализирующая, и частные функции, связанные со специфическими потребностями и интересами личности - рекреационная (развлекательная, реабилитационная), гедонистическая, ценностно ориентирующая. Этот перечень страдает нелогичностью. Мемориальная, просветительная, образовательная, социализирующая, рекреационная и прочие функции удовлетворяются библиотеками путем хранения, обработки и предоставления информации, т. е. смыслов, выраженных коммуникабельными знаками. Поэтому все они представляют собой конкретные процессы библиотечно-библиографического обслужи-
вания. По аналогии можно подумать, что информационная функция заключается в выдаче информации с целью удовлетворения информационных потребностей. Однако возникает неувязка, поскольку выше было показано, что «информационная потребность» - это абстрактная метафора, обобщающая конкретные потребности людей в достоверных знаниях, художественных фантазиях, эмоциональных переживаниях, практических рекомендациях. Тогда «информационная функция» также должна быть абстрактной метафорой, обобщающей конкретные мемориальные, образовательные и прочие функции. Но в этом случае вследствие своей абстрактной природы она не может находиться в одном ряду с конкретными функциями. В итоге получаются два ряда соотношения «потребность - функция»: один конкретно-практический, другой абстрактно-метафорический (см. таблицу).
Познавательная ценность таблицы в том, что она показывает возможность двоякого
рассмотрения библиотеки: 1) в качестве абстрактно-метафорической модели - «информационный центр, выполняющий информационную функцию путем удовлетворения информационных потребностей»; 2) в качестве конкретного документально-коммуникационного центра, выполняющего широкий круг социальных функций, удовлетворяя многообразные духовные потребности членов общества. Некорректно смешивать эти две интерпретации. Поэтому информационная функция и информационная потребность не должны стоять в одном ряду с конкретными функциями библиотек и потребностями их пользователей.
Теперь обратимся к вопросу: в чем различие между функцией и миссией библиотечнобиблиографических учреждений? Функции выражают назначение этих учреждений - обслуживать познавательные, коммуникативные, эстетические, ценностно ориентационные потребности общества. Миссия же нацелена не на обслуживание, а на преобразование (совершенствование) общества в соответствии с принятой политикой. Именно в активной социально-преобразовательной направленности заключается специфика миссии, отличающая ее от социальных функций. Получается следующее определение: миссия библиотечно-библиографического социального института выражается в ценностно-целевой ориентации его функций. На основании исторического опыта можно выделить, по крайней мере, три версии социальной миссии библиотек: а) просветительская версия; б) советская; в) информационная версия, которая соответствует государственной политике информатизации библиотек, последовательно проводимой в нашей стране.
Уровень рассмотрения Потребность ^ функции
Конкретные понятия, отражающие реальное библиотечно-библиографическое обслуживание потребителей информации Познавательная потребность ^ образовательная функция Познавательная потребность ^ просветительная функция Коммуникационная потребность ^ мемориальная функция Коммуникационная потребность ^ социализирующая функция Эстетическая потребность ^ рекреационная функция Эстетическая потребность ^ образовательная функция Регуляционная потребность ^ ценностно ориентационная функция
Абстрактная метафора Информационная потребность ^ информационная функция
А. Просветительская версия - наследие эпохи Просвещения (XVIII в.), когда, по словам Б. Ф. Володина, «современники начали воспринимать библиотеку как одно из важнейших учреждений общества, как социальный институт, от организации работы и активности которого зависит уровень образованности граждан. Лучшими библиотеками этого времени становятся те, которые начинают ориентироваться на идеалы энциклопедической библиотеки» [2, с. 106]. Этим идеалам соответствовали универсальные научные библиотеки университетов и академий, придворные библиотеки просвещенных монархов и национальные библиотеки, которые символизировали становление централизованных национальных государств. Гуманистическая природа универсальных научных библиотек проявлялась в двух целевых установках: во-первых, служение разуму, просвещению и научному знанию, во-вторых, сбор и хранение культурных ценностей, воплощенных в книжных фондах. Девятнадцатый век характеризуется повсеместным ростом грамотности и культурного уровня населения (особенно в США и Великобритании). По инициативе интеллигенции происходило массовое образование общедоступных публичных, городских, народных (в России - уездных, губернских, земских, церковно-приходских) библиотек, создаваемых государством, общественными организациями, меценатами, церковью. В общедоступных и бесплатных библиотеках и читальнях воплотились бескорыстное человеколюбие, социальная ответственность и справедливость, гуманность и благоговение перед культурой, которые стали составной частью классического библиотечного мировоззрения и типичными качествами профессиональных библиотекарей. Просветительская версия представляет собой реализацию библиотечного гуманизма в условиях индустриальной цивилизации.
Б. Советская версия - пример не гуманистической, а квазигуманистической библиотечной миссии. Напомню решение Первого библиотечного съезда (июль 1924 г.): «Вся
масса библиотечных работников вместе со всей трудовой интеллигенцией твердо осознала значение Советской власти и Коммунистической партии в борьбе за массовую культуру и социальное раскрепощение трудящихся. Основную цель своей работы библиотечные работники видят в том, чтобы выковать из библиотеки орудие выработки коммунистического мировоззрения, чтобы превратить ее в очаг воспитания и просвещения в духе марксизма и ленинизма. Усилиями библиотечных работников библиотека должна стать активным борцом за очередные лозунги Советской власти, через нее трудящиеся должны приобщиться к текущим политическим, хозяйственным и культурным задачам строительства Советского Союза» [10, с. 196-197]. Квазигуманисти-ческая суть советской версии заключается в замене гуманистического принципа толерантности (гуманности, плюрализма, ненасилия) антигуманистической установкой «выковать из библиотеки орудие», «стать активным борцом за очередные лозунги» и т. д. В дальнейшем эта установка превратилась в официально закрепленную идейно-воспитательную (идеологическую) прикладную функцию советских библиотек.
В. Информационная версия, характерная для постсоветских библиотек, делает акцент на используемые информационно-коммуникационные средства. Признаются такие ценности, как разум, толерантность и плюрализм, особенно приветствуются интеллектуальная свобода и свобода самореализации. Вместе с тем отвергается альтруистический норматив, на котором настаивает просветительская версия, ибо считается, что бескорыстное человеколюбие, социальная справедливость и ответственность - старомодные ценности, неуместные в информационном обществе. В условиях современной России преобладает сервисная политика библиотечно-информационного обслуживания, рассчитаная на условия рыночной конкуренции, для нее главный императив - удовлетворение платежеспособного спроса читателей. Она представляет собой клиент-ориентированное обслуживание по
17
принципу «клиент всегда прав, поэтому недопустимо руководить его вкусами». В этом случае решительно отвергается нужда в какой-либо социально-педагогической миссии библиотек. Сервисная политика ориентируется на информационную функцию, понимаемую как комфортное информационное обслуживание клиентов по их запросам, и утверждает социальную нуль-миссию. Нуль-миссия вызывает озабоченность, поскольку означает отмирание библиотек в информационном обществе России XXI в. Почему?
4. Гуманистическая миссия библиотек
Россия тяжело больна. Ее недугам посвящен необозримый массив официальных, публицистических, политических, научных, философских, футурологических и прочих публикаций, в которых пестрят слова депопуляция, деградация, обнищание, деиндустриализация, дискредитация идей свободы и демократии, криминализация, коррупция, беззащитность, дестабилизация, бездуховность, обман, предательство, бесстыдство и другие, сравнительно недавно не отличавшиеся высокой частотностью в русском языке. Совесть, стыд, милосердие, альтруизм, интеллигентность - старомодны и неактуальны. Мы живем в обществе риска дегуманизации. Дегуманизация, т. е. утрата облика человеческого, не только отвратительна, но и опасна.
Дегуманизированная, одичавшая техногенная цивилизация нежизнеспособна, поэтому риск дегуманизации представляет собой прямую угрозу национальной безопасности. Главным противоречием техногенной цивилизации является несоответствие мощи техники и уровня социального гуманизма, ибо техногенное могущество нуждается в гуманистическом противовесе. Философ-антрополог Акоп Назаретян вывел закон техно-гуманитарного баланса: «Чем выше мощь производственных и боевых технологий, тем более совершенные механизмы сдерживания агрессии необходимы для сохранения общества». Вследствие этого закона гуманизм жизненно важен для
устойчивого развития техногенной цивилизации. Но гуманизация общества невозможна без мобилизации гуманистических ресурсов, сосредоточенных в национальном культурном наследии. Ядром этого наследия являются библиотечные фонды.
К сожалению, нашим законодателям невдомек, что только опираясь на гуманистические ресурсы книжности, можно преодолеть недуги дегуманизации и социальные пороки, включая алкоголизм, наркоманию, преступность. Они неспособны уразуметь, что в конечном счете для российской нации хороший библиотекарь или учитель важнее, чем хороший полицейский или чиновник. Не случайно же у нас нет ни федеральных законов, ни целевых программ, ни политических концепций, ни стратегических планов, где звучала бы обеспокоенность судьбами книги, чтения, российской книжной культуры. Напрашивается безрадостный вывод, что наши государственные мужи представляют будущую Россию как общество нечитающее и бескнижное, которому нужны информационные услуги, а никак не книжная культура, библиофильство, филология и прочие реликты книжности. Никому из них не приходит в голову задуматься над вопросом: если, как предусмотрено Государственной программой «Информационное общество (2011-2020)», будут оцифрованы фонды всех публичных библиотек, каждая библиотека обретет электронный каталог и безлимитный доступ в Интернет, то уменьшатся ли риски дегуманизации российского общества?
Тщательное осмысление проблемной ситуации показывает, что российскому библиотечно-библиографическому социальному институту, если он желает сохраниться в дегуманизированном информационном обществе, следует не игнорировать губительные процессы дегуманизации, а посвятить себя выполнению гуманистической социальной миссии. Суть этой миссии можно сформулировать так: гуманистическая миссия библиотек заключается в утверждении в общественном сознании гуманистических универсалий культуры и активном противостоянии всем проявлениям
18
дегуманизации общества. Библиотечная деятельность, нацеленная на выполнение гуманистической миссии, представляет собой библиотечный гуманизм. Таким образом, гуманистическая миссия и библиотечный гуманизм неразрывно связаны друг с другом и предполагают друг друга.
Гуманистическая библиотечная политика должна исходить из аксиомы, что библиотека не только и не столько информационная служба, сколько гуманистический центр книжной культуры и свободного общения людей. Библиотечный гуманизм можно представить в виде формулы, включающей пять универсалий культуры, осмысленных применительно к библиотечно-библиографическому социальному институту. Получается следующая формула: а) рационалистическую универсалию (разум, знание) в библиотеке представляют фонды и библиотечные работники, образующие гуманистические ресурсы библиотечного института; б) свобода самореализации воплощается в свободном доступе читателей к библиотечным фондам (отсутствие цензуры и каких-либо формальных ограничений); в) эстетическую универсалию представляют библиотечное пространство, включая архитектуру, дизайн, интерьеры, а также произведения письменности и печати как предметы искусства книги; г) аксиологическая универсалия сводится к культуроцентризму, в соответствии с которым библиотека служит для читателей центром книжности, информационной культуры и непосредственного общения; д) этическая универсалия реализуется в виде толерантного (доброжелательного) диалога работников библиотеки с читателями и коллегами.
Развернутая словесная формулировка понятия библиотечный гуманизм читается следующим образом: библиотечный гуманизм -такая система профессиональной библиотечной деятельности, когда библиотека представляет собой рационально и эстетически обоснованный социально-культурный центр гуманистической книжности со свободным доступом к его документным фондам локальных и удаленных пользователей и диалоговым
субъект-субъектным общением читателей и сотрудников библиотеки. Библиотечный гуманизм характеризует полноту осуществления гуманистической миссии в процессе библиотечной деятельности. Если реализуются все культурные универсалии, гуманистическая миссия осуществляется в полном объеме, если не все, то частично или не выполняется вообще.
Нынешнему поколению библиотечных работников досталась очень сложная и ответственная задача - решить, каким путем и в каком качестве российские библиотеки смогут войти в грядущее информационное общество? Возможны два пути: технократический и гуманистический. Технократический путь -превращение библиотек в информационные центры, обеспечивающие информационное обслуживание (сервис) государственных институтов, бизнеса, общественных организаций, отдельных граждан и реализующие социальную нуль-миссию. Технократический путь соблазнителен: он согласуется с государственной политикой, выраженной в долгосрочной Государственной программе «Информационное общество (2011-2020)». Однако следует понимать, что в конечном счете технократический путь приведет к тому, что библиотека перестанет быть центром книжности и непосредственного общения людей и превратится в информационный медиацентр без книг и без читателей. Информационный медиацентр без книг и без читателей - это раз-библиотеченный информаторий. Информационному обществу, несомненно, потребуются информатории, а вот дегуманизированные библиотеки, к тому же «разбиблиотеченные», вряд ли.
Гуманистический путь заключается в превращении библиотек в центры библиотечного гуманизма, выполняющие образовательные, ценностно ориентационные, моральноэтические, мемориальные, культурно-экологические функции гуманистической направленности. Этот путь труден, потому что библиотечный гуманизм ощущается библиотечными работниками на интуитивно-эмпирическом уровне, библиотечная школа не снабдила их
19
нужными знаниями и умениями, а наука не вооружила научно-методическими пособиями. К счастью, книги, как известно, облагораживают, поэтому большинство библиотечных работников - это стихийные гуманисты, подсознательно, явочным порядком практикующие гуманистические универсалии в своей деятельности. Следует признать, что мы, ученые-библиотековеды и библиотечные педагоги, находимся в долгу перед библиотекарями-гуманистами, авангардом библиотечной профессии, отважно и самоотверженно, зачастую подвижнически выполняющим свою миссию в неблагоприятной социальной среде.
5. Информатизация гуманизма и гуманизация информатизации
Реализовать библиотечный гуманизм в условиях техногенного информационного общества невозможно без обращения к информационно-коммуникационным технологиям, без использования Интернета и развития виртуального библиотечного пространства. Поэтому деятельность по информатизации (компьютеризации, интернетизации) библиотек полезна и даже необходима. Однако нужно понимать и отдавать себе отчет, что высокие информационные технологии и Интернет 2.0 являются самоцелью только для их производителей, которые получают баснословные прибыли на глобальном информационном рынке. Для потребителей же, в том числе и для библиотек, все продукты техносферы представляют собой средства, которые могут быть использованы для достижения разных целей. В настоящее время целью библиотечно-библиографической деятельности считается приоритетное выполнение прикладной информационной функции, т. е. оперативный, полный и точный (минимум информационного шума) ответ на поступивший информационный запрос, и здесь электронно-коммуникационные средства крайне желательны. Однако гуманистическая миссия библиотек в этом случае не выполняется, поскольку не используются библиотечные гуманистические ресурсы. Целью библиотечного
гуманизма является не столько информационное обслуживание читателей (информационное обслуживание в онлайновом режиме - банальный признак библиотечно-библиографического профессионализма), сколько уменьшение дегуманизации российского общества. Именно этой цели наши библиотеки должны служить всеми своими средствами.
Соотношение между идеей гуманизации общества и идеей его информатизации заключается в том, что гуманизация есть цель социальных преобразований, а информатизация -средство достижения этой цели. Поскольку цель и средство неразрывно связаны друг с другом, эти две идеи должны не конкурировать, а дополнять друг друга в стратегических программах развития российских библиотек. Информационные технологии должны служить библиотечному делу, а не библиотечное дело -информационным технологиям. Библиотечные работники обязаны удовлетворять информационные потребности homo informations, используя локальные и удаленные информационные ресурсы. Но главная и подлинная миссия библиотек заключается не в информационном обслуживании, а в спасении информационного общества от губительного недуга дегуманизации. Информатизация библиотек оправдает себя только в том случае, если она послужит для реализации гуманистической миссии. Поэтому не информационная функция, а гуманистическая миссия должна стать приоритетом наших библиотек.
Мы должны осознать, что библиотечнобиблиографический социальный институт будет нужен грядущему информационному обществу в той мере, в какой он сможет стать гуманистическим оплотом нации. Конечно, такая коренная социально-культурная трансформация не может произойти стихийно, явочным порядком. Особенно важной, даже ключевой задачей является гуманизация библиотечной школы, которая перестала быть библиотечной. Кроме того, необходима гуманизация библиотечного управления и библиотечного права, но, пожалуй, прежде всего -библиотековедения и библиографоведения,
20
которые исключили понятие гуманизм из своего лексикона.
Наиболее актуальными проблемами современного библиотековедения и библиографоведения являются, на мой взгляд, следующие: 1) библиотечный гуманизм и гуманистическая миссия библиотек в глобальной техногенной цивилизации; 2) книжная культура как гуманистический ресурс в эпоху технократической глобализации; 3) необходимость разработки гуманистических технологий библиотечного дела, в частности использование Интернета как канала глобальной гуманизации;
4) магия книжности: если под магией понимать неотразимое воздействие на человека таинственной (рационально необъяснимой) силы, то можно обнаружить магию книжности, так же как магию Интернета; 5) необходимость добиться достойного вознаграждения библиотечного труда. Профессиональный библиотекарь должен иметь жалование, не меньшее, чем клерк в Сбербанке России, а руководители крупных библиотек должны полу-
чать бонусы на уровне управляющих частными банками. Мы находимся в критическом положении: либо библиотечные работники будут избавлены от унизительной нищеты, либо к 2020 г. библиотечная профессия сойдет на нет. В последнем случае дегуманизация российского общества усилится еще больше, и чиновники, не желавшие платить достойную заработную плату учителям и библиотекарям, будут содержать дорогостоящих полицейских и частных охранников, чтобы защититься от воров в законе.
Глубинный смысл моего выступления состоит в следующем. Мы живем в обществе риска, а российская книжность находится в зоне повышенного риска. Следует признать, что никто не позаботится о библиотекарях, если они сами не докажут свое право на существование в грядущем информационном обществе. Главный аргумент в этом доказательстве: целевое назначение библиотек -гуманистическая миссия; средство достижения этой цели - информационные функции.
1. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. - Изд. 5-е. - М.: Либроком, 2010. - 576 с.
2. Володин, Б. Ф. Всемирная история библиотек: моногр. / Б. Ф. Володин. - СПб.: Профессия, 2002. - 200 с.
3. Гиляревский, Р. С. Информационная культура в высшей школе / Р. С. Гиляревский // НТИ. Сер. 1. -2007. - № 2. - С. 18-22.
4. Гиляревский, Р. С. Информационная потребность / Р. С. Гиляревский, Ю. А. Гриханов // Библиотечная энциклопедия. - М.: Пашков дом, 2007. - С. 419-420.
5. ГОСТ 7.0-99 СИБИД. Информационно-библиотечная деятельность, библиография. Термины и определения [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.gosthelp.ru/text/GOST7099SIBIDInformacionn.html.
6. Гуревич, И. М. Информация - всеобщее свойство материи: характеристики, оценки, ограничения, следствия / И. М. Гуревич, А. Д. Урсул. - М.: Либроком, 2013. - 310 с.
7. Дворкина, М. Я. Библиотечное обслуживание: новая реальность: лекции / М. Я. Дворкина. - М.: Изд-во МГУКИ: Профиздат, 2000. - 46 с.
8. Ершов, А. П. О предмете информатики / А. П. Ершов // Вестн. АН СССР. - М., 1984. - № 2.
9. Информатика как наука об информации: информационный, документальный, технологический, экономический, социальный и организационный аспекты / Р. С. Гиляревский, И. И. Родионов, Г. З. Залаев,
B. А. Цветкова, О. В. Барышева, А. А. Калин; под ред. Р. С. Гиляревского; авт.-сост. В. А. Цветкова. -М.: ФАИР-ПРЕСС, 2006. - 592 с.
10. История библиотечного дела в СССР. Документы и материалы. Ноябрь 1920-1929. - М., 1979. -
C. 196-197.
11. Концепция развития библиотечного дела в Российской Федерации до 2015 года: проект [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.ifap.ru/ofdocs/rus/libconc.pdf.
21
12. Манифест РБА об информатизации публичных библиотек [Электронный ресурс] / РБА. - Режим доступа: http://www.aonb.ru/doo/Manifest.pdf.
13. Метафора // Литературная энциклопедия: в 11 т. Т. 7 [Марлинский - Немецкая литература] / гл. ред. А. В. Луначарский. - М.: ОГИЗ РСФСР: Совет. энцикл., 1934.
14. Микешина, Л. А. Философия познания. Проблемы эпистемологии гуманитарного знания. - М.: Канон+: Реабилитация, 2009. - 560 с.
15. Михайлов, А. И. Взаимосвязь научной информации с библиотечным делом и библиографией /
A. И. Михайлов // Совет. библиография. - 1965. - № 2. - С. 9-11.
16. Михайлов, А. И. Основы информатики / А. И. Михайлов, А. И. Черный, Р. С. Гиляревский. - М.: Наука, 1968. - 756 с.
17. Михалевич, В. С. Информатика - новая область науки и практики / В. С. Михалевич, Ю. М. Каныгин,
B. И. Гриценко // Кибернетика. Становление информатики. - М.: Наука, 1986. - С. 31-32.
18. Основные проблемы информатики и библиотечно-библиографическая работа: учеб. пособие / под ред. А. В. Соколова. - Л.: ЛГИК, 1976. - 319 с.
19. Павлов, Т. Информация, отражение, творчество: пер. с болг. / Т. Павлов. - М., 1967. - С. 16.
20. По поводу концепции социальной информатики / М. К. Архипова, И. Е. Баренбаум, М. А. Брискман, М. П. Бронштейн и др. // Совет. библиография. - 1976. - № 1. - С. 36-40.
21. Соколов, А. В. Информатика в перспективе: к вопросу о классификации видов информации и системе наук коммуникационного цикла / А. В. Соколов, А. И. Манкевич // Науч.-техн. информация. Сер. 2. -1971. - № 10. - С. 5-9.
22. Соколов, А. В. Информатика для библиотекарей / А. В. Соколов, А. И. Манкевич // Библиотекарь. -1974. - № 9. - С. 58-61.
23. Соколов, А. В. Философия информации / А. В. Соколов. - СПб.: СПбГУКИ, 2010. - 368 с.
24. Степанов, Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю. С. Степанов. - М.: Либроком, 2010.
25. Теория метафоры: сб.: пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз. / общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Жу-ринской. - М.: Прогресс, 1990. - 512 с.
26. Федеральный закон «О библиотечном деле» от 29 дек. 1994 г. № 78-ФЗ (с изменениями на 3 июня 2009 г.) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.library.ru/1/act/doc.php?o_sec=127&o_doc=1062.
27. Чубарьян, О. С. Библиотека и информация / О. С. Чубарьян // Совет. библиография. - 1964. - № 4. -
C. 3-12.
28. Юдина, И. Г. Информационная функция библиотеки в теории и практике библиотечного дела / И. Г. Юдина // Библиосфера. - 2010. - № 3. - С. 59-63.
29. Юзвишин, И. И. Основы информациологии: учебник / И. И. Юзвишин. - М., 2001.
Сдано 2.04.2013
22
