CC BY
24
2. Bobyreva E.V. Harakteristiki religioznogo diskursa. Lingua mobilis. 2009; № 3 (17).
3. Larousse dictionnaire du moyen. La Renaissance, 1992.
4. Larousse dictionnaire du francais classique, le XVII s, 1992.
5. Balashova E.Yu. Konceptual'noe pole lyubov' v religioznom hristianskom diskurse (na materiale teksta Evangeliya). Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. Iskusstvovedenie. 2013; № 4 (295); Vypusk 75: 16 - 20.
6. Zhukovskaya N.P. Bibleizmy francuzskogo yazyka. Zaimstvovaniya, frazeologizmy, citaty, personazhi, allyuzii. Opyt franko-russkogo kommentirovannogo slovarya terminov i vyrazhenij, imeyuschih biblejskij istochnik. Moskva: Pravoslavnyj Svyato-Tihonovskij gumanitarnyj universitet, 2006.
7. Novyj Zavet. loanna 1-e: 4: 8 - 10. Available at: https://azbyka.ru/biblia/71Jn.4Sc~r~h
8. Novyj Zavet. Evangelie ot loanna 14:1S. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Jn.14Sc~r~h
9. Vethij Zavet: Vtorozakonie б, 4 - S. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Deut.6Sr~c~h
10. Rmn - Grand Palas. Available at: http://www.panoramadelart.com/Vertus-theologales
11. Vethij Zavet. Pyatiknizhie Moiseya. Levit 19:18. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Lev.19Sc~r~h
12. Novyj Zavet. Evangelie ot loanna 1S: 12 - 13. Available at : https://azbyka.ru/biblia/7Jn.15Sc~r~h
13. Novyj Zavet. Evangelie po Matfeyu S: 44. Available at : https://azbyka.ru/biblia/7Mt.5Sr~c
14. Novyj Zavet. loanna 1-e: 2:10. Available at: https://azbyka.ru/biblia/71Jn.2Sr~c~h
15. Novyj Zavet. loanna 1-e: 4:21. Available at : https://azbyka.ru/biblia/71Jn.4Sc~r~h
16. Novyj Zavet. Petra 1-e: 1:22. Available at : https://azbyka.ru/biblia/71Pet1
17. Vethij Zavet: Vtorozakonie 10:19. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Deut.10Sr~c~h
18. Novyj Zavet. loanna 1-e: 3:1S - 17. Available at: https://azbyka.ru/biblia/71Jn.3Sc~r~h
19. Vethij Zavet. 2-ya kniga Ezdry 4:2S. Available at : https://azbyka.ru/biblia/72Ezr.4Sr~c~h~g
20. Novyj Zavet. Evangelie ot loanna 13:34. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Jn.13Sc~r~h
21. Novyj Zavet. K efesyanam: S:2S, 28-29, 33. Available at: https://azbyka.ru/biblia/7Eph.5Sc~r~h
22. Novyj Zavet. Apostola Pavla 1- e poslanie k korinfyanam 1-e 13:1 - 13. Available at: https://azbyka.ru/biblia/71Cor.13Sr~c
23. Stepanov Yu.S. Konstanty: Slovar'russkoj kul'tury. Moskva: Akademicheskij Proekt, 2004.
24. Le nouveau PETlT ROBERT, dictionnaire alphabetique et analogique de la langue française. Paris, 2004.
Статья поступила в редакцию 11.03.20
УДК 81.42:821.111
Epshtein O.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Orenburg State Pedagogical University (Orenburg, Russia), E-mail: olgangleter@gmail.com
Knyazeva V.A., student, Foreign Languages Department, Orenburg State Pedagogical University (Orenburg, Russia), E-mail: knveal@mail.ru
INDIVIDUAL AUTHOR'S CONCEPTUAL OPPOSITION "HOPE / DESPAIR" IN L. CHILD'S NOVEL "NOTHING TO LOSE". The article considers a problem of textual verbalization of the conceptual opposition "hope/despair' in an individual perspective of the author's worldview. The main attention is paid to the problem of the author's transfer of concepts into the space of a literary text, which suggests a shift in the approach to the interpretation of the term "concept" itself, as well as its content and functioning. The analysis of linguistic manifestation of the concepts "hope" and "despair" in Lee Child's worldview helps to establish that this binary opposition of concepts does not get textual representation of either conceptual signs or signs of its synonymic rows. The novel's author is recognized to intentionally deviate from the traditional conceptual representation in favour of contextual actualization. This makes it possible to isolate 6 groups of contextual signs of the concepts under consideration. As a result of the study, the authors come to the conclusion that the individual-author opposition of the concepts "hope/despair" organizes the space of the novel, defining the main plot vectors and the content-thematic structure.
Key words: conceptual opposition, individual author's concept, contextual sign of concept, author's worldview.
О.В. Эпштейн, канд. филол. наук, доц., Оренбургский государственный педагогический университет, г. Оренбург, E-mail: olgangleter@gmail.com
В.А. Князева, студентка, Оренбургский государственный педагогический университет, г. Оренбург, E-mail: knveal@mail.ru
ИНДИВИДУАЛЬНО-АВТОРСКАЯ КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ ОППОЗИЦИЯ «HOPE / DESPAIR» В РОМАНЕ Л. ЧАЙЛДА «НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ»
В данной статье рассматривается проблема текстовой вербализации оппозиции концептов «hope» и «despair» в индивидуальном ракурсе авторского мировоззрения. Основное внимание уделяется проблеме авторского переноса концептов в пространство художественного текста, что заставляет изменить подход к толкованию самого термина «концепт», его содержания и функционирования. На основании анализа способов лингвистического воплощения концептов «hope» и «despair» в авторской картине мира Ли Чайлда устанавливается, что эта бинарная оппозиция концептов не получает текстовой актуализации ни понятийных признаков, ни признаков своих синонимических рядов. Интенцией автора художественного произведения признается девиация от традиционного концептуального воплощения за счет актуализации концептов только через контекст. Это дает возможность вычленить 6 групп контекстуальных признаков рассматриваемых концептов. В результате проведенного исследования авторы приходят к выводу о том, что индивидуально-авторская оппозиция концептов «hope» и «despair» организует пространство художественного произведения, определяя основные векторы сюжета и содержательно-тематическую структуру романа.
Ключевые слова: концептуальная оппозиция, индивидуально-авторский концепт, контекстуальный признак концепта, авторская картина мира.
Динамичное развитие когнитивной лингвистики в последнее время обусловлено появлением новых подходов к интерпретации единиц отражения картины мира в сознании человека, т.е. концептов. Все существующие толкования рассматриваемого термина (лингвокогнитивное, лингвокультурное, психолингвистическое, семантическое, логическое и пр.) подчеркивают одну и ту же особенность понятия «концепт» - его прямую взаимосвязь с человеком. Антропоцентрический характер термина воплощается в его интерпретации как единицы познания мира и целостного образования, способного отражать человеческий опыт; как вариативного представления значения или индивидуального смысла; как парадигматической структуры, выводимой человеком из отношений, зафиксированных в тексте; как основной ячейки культуры в ментальном мире человека; наконец, как глобальной единицы структурированного знания человека. Человек при этом выполняет совокупность ролей: реципиент, носитель, интерпретатор, кодировщик, оценщик.
Перенос интерпретации концепта в поле художественного текста заставляет увидеть индивидуально-авторский подход не только к толкованию самого термина «концепт», но и к его непосредственному содержанию и функционированию. Возникающие в художественной картине мира индивидуальные концепты являются авторской формой восприятия мира, «своеобразной альтернативой
реальной действительности, являющейся результатом творческой деятельности писателя» [1, с. 178]. Вербальное представление автором того или иного концепта не является случайным, оно зависит от таких факторов, как биография, окружение, мировоззрение и даже настроение. Не последнюю роль может играть и намеренное изменение образа концепта для воплощения авторской задумки.
Изучение индивидуально-авторских концептов приобретет еще большую актуальность, если к интерпретации художественного текста применить малоизученный, но перспективный метод асимметрии концептов. Именно этот метод позволяет исследовать смысловую структуру концептуальных оппозиций.
Цель исследования заключается в выявлении особенностей языковой актуализации концептов «hope» и «despair» в художественном тексте.
Предметом изучения в данной статье является авторская реализация концептуальной оппозиции «hope / despair» в детективном романе Ли Чайлда «Нечего терять».
В исследовании выдвигается гипотеза: концептуальная оппозиция «hope» - «despair» в жанровом пространстве детектива-экшена выполняет одну из функций построения сюжета.
Материалом для исследования послужил роман Ли Чайлда, одного из лучших современных английских авторов, работающих в жанре детектива-экшена.
Главный герой романа - отставной майор военной полиции, не имеющий ни семьи, ни дома и ведущий кочевой образ жизни. Джек Ричер стал воплощением образа несгибаемого героя-детектива и практически культовой фигурой не только мира современной литературы, но и кинематографа. Его упоминает Стивен Кинг в своем романе «Под куполом», о нем снимают фильмы с голливудскими звездами в главных ролях. Сильный физически, метко стреляющий, обладающий феноменальными аналитическими способностями герой серии детективных романов в каждой книге становится свидетелем или участником трагедий, убийств и конфликтов. Отличительной чертой героя является его стремление быть не на стороне закона, а на стороне справедливости. Двенадцатый роман из серии о Джеке Ричере «Nothing to lose», или «Нечего терять» переносит героя в город Диспейр, главой которого является владелец завода по переработке металла Тарман. В результате конфликта с местной полицией Джек изгнан в соседний город Хоуп, по дороге в который он встречает офицера полиции Воэн. Вместе они берутся за расследование истинного положения дел в Диспейре.
Концептуальной оппозицией в широком понимании можно считать бинарную оппозицию концептов, находящихся между собой в отношениях противоположности. Такая оппозиция, как правило, характеризуется взаимообусловленностью, взаимоисключением и взаимополаганием противопоставляемых концептов [2, с. 6].
Концепты в основе оппозиции - это сложные когнитивные образования, получающие обозначение как «присвоение конкретному фрагменту действительности специального знака» [3, с. 15] и выражение как «совокупность языковых и неязыковых средств, прямо или косвенно иллюстрирующих, уточняющих и развивающих его содержание» [3, с. 15].
В авторской картине мира Ли Чайлда в узких рамках романа «Нечего терять» лексемы «hope» и «despair» выступают в качестве номинантов этих концептов лишь в названии городов Hope и Despair, между которыми перемещается главный герой романа, попадая в неприятности в городе Диспейр и спасающийся от них в городе Хоуп. Тем не менее, номинативные признаки концептов обычно вычленяются в результате анализа их словарных дефиниций и синонимов.
Так, лексикографический анализ дефиниций лексем «hope» и «despair» позволил выделить следующие понятийные признаки концептов: для «hope» это ожидание (32%), предмет желания (25%), желание (18%), вера (10,7%), шанс/ возможность (10,7%), причина/основание (3,6%); для «despair» - это отсутствие надежды/пустота (40%), бессилие/невозможность сделать что-либо, чтобы исправить ситуацию (20%), потеря надежды (26,6%), причина/основание (13,4%).
Понятийная часть структуры рассматриваемых концептов получает более четкие границы еще и за счет исследования их синонимических рядов, позволяющих провести анализ свойств сочетаемости изучаемых лексем, наличия и отсутствия родственных понятийных признаков в структурах концептов [4, с. 11]. Наиболее частотными значениями, в которых концепт «hope» сближается со своими синонимичными лексемами, являются: «желание» (desire, wish, craving, longing, ambition, fancy, yearning, hankering), «вера» (belief, faith, promise, conviction, trust, confidence, assumption), «ожидание» (expectation, expectancy, anticipation, dream, reverie), при полном отсутствии слов-синонимов, пересекающихся с «hope» по признаку «предмет желания».
Для концепта «despair» характерны значения: «отсутствие надежды/пустота» (discouragement, disheartenment, dispiritedness, gloom), «потеря надежды» (despond, despondence, despondency, forlornness, hopelessness), также при полном отсутствии синонимов, отвечающих признаку «предмет/основание».
Авторская репрезентация концептуальной оппозиции «hope / despair» в романе Ли Чайлда представляет особый интерес еще и потому, что рассматриваемые концепты не получают в текстовой материи произведения не только воплощения понятийных признаков, выявляемых посредством анализа дефиниций, но и актуализации признаков своих синонимических рядов. Авторская интерпретация концептов отвергает их экспликацию и полностью направлена на их импликацию, в условиях которой читателю приходится активировать концепты путем расшифровки тропов, анализа контекста и образа героев. Такое периферийное воплощение дает возможность очертить круг лишь контекстуальных признаков концептов, которые были разделены нами на 6 групп: 1) квантитативные; 2) пространственные; 3) темпоральные; 4) признаки живой природы; 5) предметные; 6) эмоциональные.
Говоря о квантитативных признаках рассматриваемых концептов, необходимо отметить, что их авторское воплощение в романе реализуется посредством числовых характеристик целостности, единичности, партитивности, размерности и упорядоченности. Все эти характеристики активируются многочисленными числительными, прилагательными и наречиями. Несмотря на то, что оба городка имеют в основном одинаковые размерные характеристики ("small town", "small police department", "small houses") и характеристики целостности ("all_the furniture and ail the structures were made out of pine), они резко отличаются отсутствием характеристик единичности и партитивности в Хоупе и их наличия в Диспейре ("Half the population works for him full time. The other half works for him pattime" [5]; "Ever been there? - Once. Just to take a look. And once was enough" [5]).
Пространственные признаки (характеристики ландшафта, строений, координат, границ и векторов движения) продолжают выстраивать концептуальную оппозицию. Так, городок Хоуп, олицетворяющий надежду, по форме напоминает пятно ("smudge"), очертания которого трудно определить, в то время как для го-
рода отчаяния Диспейра характерна четкая форма слезы ("teardrop-shaped'), что ассоциируется с унынием и потерей веры в себя. Рассматривая их очертания на электронной карте навигатора, протагонист Джек Ричер замечает другую картину: геометрическую, но все же равностороннюю четкость города надежды ("The shape was precisely rectangular, almost square") и клиновидную резкость линий города отчаяния ("Despair was shaped like a blunt wedge").
Ландшафтные характеристики городов также демонстрируют оппозицию. Прежде чем окунуть читателя в атмосферу полярности городов, автор дает подробное описание дороги, являющейся связующим звеном между ними. При этом ее нельзя назвать нейтральной территорией, поскольку именно здесь прослеживаются явные отличия одного города от другого. Для достижения данного эффекта автор обрисовывает такую, казалось бы, заурядную деталь, как качество дорожного покрытия. Для описания асфальта в Хоупе используются прилагательные "thick', "smooth", "velvet-smooth", "blacktop", для Диспейра - "rough", "lumpy, "dumped', "cheap", "hard', "sharp", "coarse". Даже местоположение гор относительно этих городов производит противоположное впечатление: "invitingly close" для Хоупа и "impossibly distant' для Диспейра. На трассе, соединяющей эти города, есть черная прорезиненная траншея, выступающая в роли самодельной границы ("An expansion joint. A boundary. A line"), пересекать которую могут только представители властей с разрешения администраций этих городов. Вектор будущности, свойственный концепту «hope», и впечатления от красоты ландшафта, наполненного цветом, светом, жизнью, со стороны городка Хоуп ("blue and massive and hazy, "a warm low smudge in the haze") резко обрываются, когда читателю открывается неприветливая ("unwelcoming") картина индустриального, серого, затянутого смогом, бесформенного отчаяния ("industrial in nature, hence the smog": "..flat and essentially featureless, dotted with pale bushes and dark rocks and pitted with wash holes and low ridges' [5]). Автор подводит промежуточный итог такой топографической оппозиции, используя экспрессивную комбинацию стилистических приемов параллелизма и антитезы: "Despair looked less pleasant than Hope. It looked cold, where Hope had looked warm gray, where Hope had been melloW [5].
Характеристики строений в рамках изучения пространственных признаков дескрипции концептов «hope» и «despair» отличаются оппозиционным характером. Описание домов и прилегающих к ним домовых территорий города Хоуп передает атмосферу уюта с помощью прилагательных "broad', "pleasant', "neat", "quiet': перечисления существительных для репрезентации небольших, но провинциально милых предметов "small yards", "picket fences", "mailboxes on poles". Даже старые, покосившиеся от времени административные здания производят на героя романа впечатление дружелюбия: "dull, worn, institutional, bureaucratic, but somewhat friendly" [5]. Город отчаяния Диспейр удостаивается противоположных описаний, в которых превалируют семы пустоты, старости, однообразности, скуки, жесткости: "empty, "silent", "dark', "deserted', "vacant', "abandoned', "ghostly", "old', "out of date", "worn", "rotten", "decayed', "sagged', "dusty, "dried', "plain", "severe", "unadorned', "hollow", "flat", "dull', "dour', "cheap", "uniform", "identical' и т.д. Архитектура города в целом является довольно хаотичной, что подчеркивают цепочки повторов, используемых автором для передачи неоднородности и дисгармонии: "Some were painted, some were stained wood. Some had garages, some didn't. Some had picket fences around their yards, some yards were open" [5]. Лунный свет не преображает город, наоборот, раскрывает его истинную натуру - скорчившееся, покинутое существо, образ которого проявляется в олицетворении: "It was just crouching there, silent and deserted and insignificant in the vastness" [5]. Впечатлению пустоты, заброшенности и ненужности Диспейра добавляет чрезмерное использование автором отрицательных местоимений "nobody", "no one", "nothing", отрицательного определяющего слова "no" и наречия "never" при описании пространственных характеристик.
Темпоральные признаки концептуальной оппозиции «hope / despair» в авторской интерпретации Ли Чайлда реализуются в описании времени суток, течении времени и погодных условий. Так, в городе надежды время всегда идёт на минуту раньше, чем в городе отчаяния, где оно будто тянется. Более того, события, разворачивающиеся по сюжетной линии в Хоупе, в основном происходят днем, а в Диспейр главный герой попадает в большинстве случаев в ночное время суток. Течение времени как один из темпоральных признаков концептов имеет линейную направленность, но в городе отчаяния эта линия готова оборваться, и это предсказание конца света получает визуальное воплощение в виде лозунгов на фасаде местной церкви: "Congregation of the End Times", "The Time Is at Hand',"The End Is Near'.
Погодные условия в Диспейре не могут радовать: воздух здесь спертый, пыльный, с запахом химических жидкостей и необработанной древесины ("still air", "the air smelled of boiled vegetables, creosote", "hot raw wood smelled of dust, dust and cabbage"): температурный режим всегда низкий ("the air was cool', "the temperature dropped like a stone"): природное освещение сильно хромает, видимость нарушается вследствие частого отсутствия солнца, затененности улиц и густого смога ("the sun was out', "clouds covered the moon and the stars", "the streets were in shadow", "the Rockies weren't visible at all'). Обратная картина предстает взору читателя в городке Хоуп, где воздух чист, полон природных и вкусных запахов ("smelled of oil and coffee and perfume", "the air smelled like rain was on the way"), небо ясно ("there was no cloud in the sky'), небесные светила дарят яркий свет ("Plenty of moon", "patches of distant starlight').
Признаки живой природы рассматриваемых концептов реализуются в романе через вегетативные и витальные характеристики. К вегетативным признакам можно отнести характеристики растительности, получающей описание в городах надежды и отчаяния. Количественный показатель таких характеристик невысок в обоих городах, тем не менее качественное отличие вегетативной среды Хоупа и Диспейра вносит свою лепту в выстраивание концептуальной оппозиции. Если растительность города надежды хоть и скудна, но всё же создает впечатление уюта, комфорта и естества ("the bushes and the shrubs were neatly pruned. Some of them had small flowers on their branches, all closed up for the night against the chill" [5]), то растительность города отчаяния практически отсутствует. На смену ей насыпан гравий, песок, под ногами встречаются то камни, то валуны, то ухабы и ямы ("pitted', "with humps and dips and rocks"; "sandy and tan"; "a section of lawn ... replaced by gravel'), изредка появляющаяся растительность как минимум непривлекательна, как максимум мертва ("stunted second-growth weeds"; "acres of beaten scrub"; "occasional scrubby bushes'; "not attractive picnic territory"; "occasional foot-high stumps").
Построению витальных признаков способствует развитие сюжетной линии романа, которая полностью ассоциирует Диспейр со смертью (несколько смертельных случаев на территории города) и болезнью (тяжелое состояние здоровья работников завода города), а Хоуп с жизнью (многие жители города не собираются из него уезжать, считая его комфортным местом для проживания).
Группа предметных признаков концептов совмещает в себе характеристики имущества и ресурсов, противопоставленных в авторском олицетворении надежды и отчаяния по размеру, форме, возрасту, вкусу, цвету, материалу. Так, например, такой важный атрибут жизни главного героя, как кофе, маниакальная любовь Ричера к которому прослеживается на протяжении всей серии романов Ли Чайлда, удостаивается в Диспейре звания лишь «сносного коммерческого продукта» - "a little weak, a little stewed, but at heart it was a decent commercial product' [5]. Отдельного внимания заслуживает описание посуды в местных кафе этих городов, ведь кочевой образ жизни главного героя романа вынуждает его в большинстве случаев питаться в общественных местах, где качество еды и уровень сервиса играют важную роль, привнося в его жизнь толику комфорта. Так, чашки в Диспейре слишком быстро остужают кофе, их неудобно держать в руках из-за неправильной формы, что получает стилистическое подтверждение в виде метафоры "porcelain monstrosity и анафоры "too wide, too shallow, too much mass". В городе надежды тоже есть кафе, где еду также нельзя назвать кулинарным шедевром ("ok", "fresh"), однако меню здесь отличается разнообразием, и форма чашек может быть признана почти идеальной - "still too thick at the rim, but much closer to the ideal' [5].
Библиографический список
Предметы антуража в городах надежды и отчаяния отличаются в рамках антитезы «care» vs «neglect» - «уход» против «запустения». Аккуратные, выстроенные в ряд, покрытые тканью предметы мебели и даже мельчайшие части построек в городе Хоуп ("tidy", "perfectly aligned', "covered with tweed fabric", "carefully applied', etc.) резко противопоставляются общей картине запустения и безразличия к предметам комфорта и первой необходимости в городе Диспейр. Самым частотным эпитетом, сопровождающим здесь состояние предметов, является слово "faded" - 'выцветший', целостность неприглядной картины создают такие характеристики, как "rotted", "sagged', "primitive", "dried', "split", "mundane", "shabby.
Шестой группой контекстуальных признаков концептуальной оппозиции в работе были выделены эмоциональные признаки. Экспрессивный компонент основных понятийных признаков концептов «hope» и «despair» сам по себе уже биполярен при положительных коннотациях у первого и отрицательных у второго. Эмоции и впечатления, которые читатель получает при восприятии этих концептов, формируются с помощью трансляции эмоциональных состояний действующих лиц романа. Город отчаяния сначала вызывает разочарование ("the whole place gave him the feel of an old Connecticut factory town, or the Cincinnati riverfront' [5]), затем жалость ("silent and deserted and insignificant"), в конце же, благодаря стараниям своих жителей, буквально вселяет страх и дикое желание сбежать из него ("with hate and rage and fear and angef [5]; "...people, yelling, stumbling, eyes wide, mouths open, faces contorted, weapons up" [5];"a writhing mob, a frantic screaming mass of humanity [5]; "the car settled back on its haunches, like prey ready to flee' [5]). В то же время город надежды неизменно спокоен, тих и безмятежен, что дарит ощущение безопасности ("the place looked calm and quiet and unchanged [5]'; "Hope seemed to be a safe enough place" [5]).
Подводя итог проведенному исследованию, необходимо отметить, что индивидуально-авторская концептуальная оппозиция «hope / despair» в романе Ли Чайлда «Нечего терять» организует пространство этого художественного произведения, определяя основные векторы сюжета и содержательно-тематическую структуру романа. Автор полностью игнорирует понятийные признаки концептов и их синонимических рядов, рисуя собственную картину этой оппозиции посредством только контекстуальных признаков концептов, что говорит о своеобразной форме девиации от традиционного концептуального воплощения внутри художественного произведения. Выделенные шесть групп контекстуальных признаков концептов становятся параметрами взаимообусловленности их оппозиции, доказывая интегральный признак парности концептов «hope» и «despair». Таким образом, полярные концепты способны не только привносить эстетическую значимость в повествование, но и формировать многомерное индивидуальное художественное пространство писателя.
1. Эпштейн О.В. Концептуальный мир А. Мердок в зеркале перевода. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016; № 6-2 (60): 177 - 179.
2. Невинская М.Д. Концептуальная оппозиция «народ - власть» в политическом дискурсе. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Волгоград, 2006.
3. Карасик В.И. Концепт как категория лингвокультурологии. Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2002; № 1 (01): 14 - 23.
4. Мошина Е.А. Сопоставительный анализ способов объективизации концептов Надежда и Hope в русской и английской языковых картинах мира. Автореферат диссертации . кандидата филологических наук. Волгоград, 2006.
5. Child L. Nothing to lose. Электронная библиотека RoyalLib.com. Available at: https://royallib.com/read/Child_Lee/Nothing_to_Lose.html
References
1. Epshtejn O.V. Konceptual'nyj mir A. Merdok v zerkale perevoda. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii ipraktiki. 2016; № 6-2 (60): 177 - 179.
2. Nevinskaya M.D. Konceptual'naya oppoziciya «narod- vlast'» vpoliticheskomdiskurse. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Volgograd, 2006.
3. Karasik V.I. Koncept kak kategoriya lingvokul'turologii. Izvestiya Volgogradskogo gosudarstvennogopedagogicheskogo universiteta. 2002; № 1 (01): 14 - 23.
4. Moshina E.A. Sopostavitel'nyj analiz sposobov ob'ekiivizacii konceptov Nadezhda i Hope v russkoj i anglijskoj yazykovyh kartinah mira. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Volgograd, 2006.
5. Child L. Nothing to lose. 'Elektronnaya biblioteka RoyalLib.com. Available at: https://royallib.com/read/Child_Lee/Nothing_to_Lose.html
Статья поступила в редакцию 08.03.20
УДК 070
Radzhabov Kh.M., MA student, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: radjabov82@gmail.com
Dzhabrailova M.I., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: radjabov@inbox.ru
CONFESSIONAL MASS MEDIA IN THE FORMATION AND DEVELOPMENT OF THE INFORMATION SOCIETY (ON THE EXAMPLE OF THE REPUBLIC OF DAGESTAN). The author analyzes the confessional mass media of the Republic of Dagestan and analyzes the content and their activity in the media space. The place and role of religious mass media in the formation and development of the information society and their impact on the religiosity of society. Coverage of the topic of interfaith relations in the religious media of the Republic of Dagestan and their role in patriotic education and ideological counteraction to extremism and terrorism and other antisocial phenomena. The article analyzes the confessional diversity of the Republic of Dagestan, shows the dynamics of changes in the number of religious organizations (mosques, Islamic universities, madrassas and maktabs) from 1996 to 2019. Special emphasis is placed on Islamic organizations of religious and educational significance and their impact on social and political life in the region. The development of religious education in Dagestan is presented, the ratio of levels and quality of spiritual education is described separately.
Key words: confessional media, information society, Islam, Christianity, Judaism.
Х.М. Раджабов, магистрант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: radjabov82@gmail.com
М.И. Джабраилоеа, канд. филол. наук, доц., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: radjabov@inbox.ru
