CC BY
77
УДК 342.951
Е.В. Кашкина
ИНДИВИДУАЛИЗАЦИЯ КАК ПРИОРИТЕТНЫМ ПРИНЦИП АДМИНИСТРАТИВНОГО НАДЗОРА ЗА ЛИЦАМИ, ОСВОБОЖДЕННЫМИ ИЗ МЕСТ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
INDIVIDUALIZATION AS A PRIORITY PRINCIPLE OF AN ADMINISTRATIVE SUPERVISION OF THE PERSONS RELEASED FROM PLACES OF DEPRIVATION OF LIBERTY
В статье анализируется законодательство, нормы которого свидетельствуют о наличии признаков индивидуального подхода к лицу, освобожденному из мест лишения свободы, при решении вопроса об административном надзоре, выборе административных ограничений и сроков надзора. Обосновывается необходимость законодательного закрепления принципа индивидуализации административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы, а также некоторых критериев, определяющих данный принцип.
Ключевые слова: административный надзор, поднадзорное лицо, административные ограничения, злостный нарушитель установленного порядка отбывания наказания, ресоциализация поднадзорного лица.
The article deals with the analysis of the legislation containing the signs of individual approach to the person released from places of deprivation of liberty in terms of choosing the administrative restrictions, administrative supervision and period of supervision. The necessity of the legitimization of individualization as a principle of administrative supervision of the persons released from places of deprivation of liberty is justified by the author. Some criteria for this principle are also considered in the present article.
Key words: administrative supervision, supervised person, administrative restrictions, malicious infringer of the established order of serving ofpunishment, resocialization of the supervised person.
Институт административного надзора в различных проявлениях (например, полицейский надзор) существовал во многих правовых системах задолго до его современного воплощения. Свое нормативное закрепление административный надзор как оформившийся институт получил в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. № 5364-У1 (далее Указ Президиума ВС СССР) [1]. Стоит отметить, что, несмотря на отсутствие в содержании указанного правового акта принципов рассматриваемого института, некоторые советские ученые, например А.С. Бонда-ренко, в своих исследованиях выделяли следующие принципы [2, С. 8]:
- социалистическая законность;
- социалистический гуманизм;
- сочетание убеждения и принуждения;
- участие общественности в осуществлении надзора;
- индивидуальный подход к поднадзорным;
- привлечение поднадзорных к общественно полезному труду;
- гласность административного надзора. Как утверждает А.Д. Никитин, некоторые из перечисленных принципов - общеправовые, а отдельные специальные принципы ныне неприменимы к административному надзору, которому свойственны или должны быть свойственны и иные специальные принципы. К ним должны быть отнесены следующие специальные принципы: криминологическая обоснованность, индивидуализация и дифференциация, экономия принудительных средств, гласность [3, С. 65].
Разделяя мнение А.Д. Никитина о необходимости разграничения принципов административного надзора, полагаем, что принцип индивидуализации для рассматриваемого института является основным принципом, идеей которого пронизан Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. № 64-ФЗ [4] (далее - ФЗ № 64). Анализируя положения ФЗ № 64, можно предположить, что принцип индивидуализации административного надзора характеризуется следующими составляющими:
1. Фактом установления, продления и досроч-
Кашкина Екатерина Валерьевна, кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры подготовки сотрудников полиции для подразделений по охране общественного порядка ВИПК МВД России e-mail: [email protected] © Кашкина Е.В., 2017
Статья получена: 17.06.2016. Статья принята к публикации: 07.02.2017. Статья опубликована онлайн: 20.03.2017.
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 1(27)2017
ного прекращения административного надзора.
2. Сроками административного надзора.
3. Административными ограничениями, устанавливаемыми судом в отношении поднадзорного лица.
4. Индивидуальной профилактической работой, проводимой органами внутренних дел с поднадзорным лицом.
Безусловно, принцип индивидуализации непосредственно связан с административными ограничениями, устанавливаемыми в отношении поднадзорного лица и закрепленными в ч. 1 ст. 4 ФЗ №64. Право выбора ограничений предоставляется исправительному учреждению и органу внутренних дел (ст. 271 КАС России), а право установления - суду, который при рассмотрении административного дела не связан с изложенным в исковом заявлении мнением истца о сроках и видах административных ограничений (п. 8 ст. 272 КАС России).
В силу того что законодательно не определены критерии, исходя из которых следует устанавливать те или иные ограничения (ст. 271 КАС России), можно лишь предположить, что их выбор как истцами, так и судом зависит от обстоятельств дела, отраженных в материалах и документах, предоставляемых истцами. Предпримем попытку разделить данные обстоятельства на несколько групп:
1. Сведения о личности поднадзорного лица, его здоровье, образе жизни и поведении, в том числе и в период отбывания наказания, семейном положении, иные сведения, характеризующие лицо и имеющие значение для рассмотрения дела.
2. Характер и степень опасности совершенного поднадзорным преступления, обстоятельства его совершения и иные сведения, имеющие значение для рассмотрения дела.
3. Сведения о трудоустройстве и иного вида деятельности, в том числе и обучении, временных рамках ежедневной трудовой занятости и/или обучения (график работы и/или учебы), удаленности места работы/учебы от постоянного места жительства (пребывания) поднадзорного лица.
4. Место постоянного жительства или пребывания поднадзорного лица, его удаленность от органа внутренних дел.
Перечисленные нами обстоятельства носят субъективный характер и не являются обязательными для принятия их в качестве каких-либо критериев.
Для полного раскрытия принципа индивидуализации административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы, необходимо обратить внимание на сам перечень административных ограничений. Анализ ФЗ № 64 и его сопоставление с ранее действовавшим Указом Президиума ВС СССР свидетельствует о дублиро-
вании указанных ограничений, которые, по нашему мнению, являются размытым и не несут в себе детализацию правоограничений, возлагаемых на поднадзорное лицо. Тем не менее, содержащееся в ст. 3 Указа Президиума ВС СССР требование о применении ограничений в зависимости от образа жизни, семейного положения, места работы и других обстоятельств, характеризующих личность поднадзорного, полностью компенсировало указанный выше недостаток в перечне ограничений. В действующем на сегодняшний день Федеральном законе № 64 подобное требование, как и сам принцип индивидуализации, отсутствует.
Нередко установленные законодателем административные ограничения вызывают немало споров и противоречий, что на практике приводит к казусным ситуациям.
Например, запрещение пребывания в определенных местах. К сожалению, законодатель не определяет, какие именно места запрещено посещать поднадзорному лицу. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 22 (далее Постановление Пленума ВС РФ) сказано о необходимости индивидуального подхода при выборе административных ограничений. Так, если лицо осуждалось за совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения или в период отбывания наказания подвергалось взысканиям за употребление алкогольных напитков в исправительном учреждении, целесообразно рассмотреть вопрос о применении административных ограничений, запрещающих его пребывание в местах общественного питания, где осуществляется продажа спиртных напитков [5]. Можно предположить, что в исковом заявлении должно быть указано:
- конкретные места, в которых запрещено пребывать поднадзорному лицу;
- границы места;
- время запрещения пребывания;
- наименование объекта (его адрес).
Подобное предложение выглядит абсурдным,
так как не представляется возможным описать все места, где запрещено пребывать поднадзорным лицам. Так, если административный надзор установлен в отношении лица, страдающего расстройством сексуального предпочтения (педофилией), необходимо перечислить все парки, сады, организации, детские площадки и иные места пребывания детей в том или ином населенном пункте, так как передвижение поднадзорного лица не ограничивается рамками административного участка. Указанный перечень будет довольно внушительных размеров, если говорить даже о малых населенных пунктах, а в случае крупных городов составить подобный перечень не представляется возможным.
Очевидно, что нельзя запретить или ограничить пребывание поднадзорного лица в местах, связанных с жизнедеятельностью граждан (лечебные организации, организации торговли, бытового обслуживания).
Запрещение посещения мест проведения массовых и иных мероприятий и участия в указанных мероприятиях. Отметим, что в Указе Президиума ВС СССР данное ограничение отсутствовало. По мнению А.И. Абатурова, проведение сравнительного анализа постпенитенциарного надзора в государствах - участниках СНГ показывает, что Россия пошла по пути ужесточения административного надзора в части увеличения количества ограничений и дополнительно включила запрещение поднадзорному посещать места проведения массовых и иных мероприятий и участвовать в них [6]. Рассматриваемое ограничение является следствием первого, при этом оно, на наш взгляд, представляется наиболее конкретизируемым. В том случае, если имеются основания полагать, что у поднадзорного возникнет возможность совершения преступлений и других правонарушений во время проведения массовых и иных мероприятий, исходя из характеристики его личности, наиболее эффективным с профилактической точки зрения является установление указанного ограничения.
При выборе такого ограничения, как запрещение пребывания вне жилого или иного помещения, являющегося местом жительства либо пребывания поднадзорного лица, в определенное время суток, необходимо учитывать:
- место и режим работы и/или учебы поднадзорного лица;
- время следования на работу и/или учебу и обратно к месту жительства.
Полагаем, что решать вопрос о выборе данного ограничения возможно лишь при установлении административного надзора по месту жительства поднадзорного лица. Считаем дискуссионным мнение А.Д. Никитина, утверждающего, что при установлении административного надзора судом по месту отбывания наказания, не видя осужденного, можно определить сферу возможной трудовой деятельности поднадзорного, как и дать точный прогноз относительно его дальнейшего поведения [3, С. 65]. Не отрицаем, что суд и исправительное учреждение обладают определенным объемом сведений для установления надзора судом по месту нахождения исправительного учреждения. Однако считаем, что более полной информацией о постпенитенциарных условиях нахождения поднадзорного, его социальной адаптации и иных факторах, определяющих его намерения совершать противоправные деяния, облада-
ют органы внутренних дел по месту жительства данного лица, что и является одним из основных условий выбора рассматриваемого ограничения.
В зависимости от образа жизни и поведения поднадзорного лица, соблюдения им административных ограничений законодатель предоставляет возможность корректировки установленных ограничений (ч. 3 ст. 4 ФЗ № 64).
Корректировке (продлению) подлежат и сроки административного надзора (ч. 2 ст. 5 ФЗ № 64), которые также свидетельствуют об индивидуальном подходе к поднадзорному лицу. Однако при анализе Федерального закона № 64 становится очевидным аналогичное административным ограничениям отсутствие каких-либо критериев, которыми должен руководствоваться суд при установлении сроков административного надзора. Законодатель в рассматриваемых положениях ФЗ № 64 закрепляет лишь перечень административных ограничений и временные рамки сроков, при этом не делает разграничений между злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания и лицами, в отношении которых административный надзор устанавливается по инициативе органов внутренних дел.
Говоря о личности поднадзорного лица, в частности о злостном нарушителе установленного порядка отбывания наказания, отметим, что им признается лицо, совершившее нарушения, предусмотренные частями первой и второй ст. 116 УИК России, при условии назначения ему взыскания. Согласно нормам УИК России, если в течение года со дня отбытия дисциплинарного взыскания осужденный не будет подвергнут новому взысканию, он считается не имеющим взыскания (ч. 8 ст. 117 УИК России). Однако формулировка п. 1 ч. 3 ст. 3 ФЗ № 64 позволяет устанавливать административный надзор при наличии самого факта признания лица злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, пренебрегая положением ч. 8 ст. 117 УИК России. Тем самым законодатель заранее предопределяет неспособность лица к исправлению и перевоспитанию, обязывая претерпевать ограничения конституционных прав и свобод.
Если мы обратим внимание на цель административного надзора, регламентированную указом Президиума ВС СССР, то ею являлось именно предупреждение преступлений и оказание на лиц, освобожденных из мест лишения свободы, необходимого воспитательного воздействия. Сегодня наиболее приоритетной будет являться цель ресо-циализация поднадзорного лица.
Если говорить о вопросе исправления (перевоспитания) поднадзорного лица, то само законодательство допускает данный факт, регламентируя
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 1(27)2017
в ч. 2 ст. 9 ФЗ № 64 досрочное прекращение административного надзора и снятие части административных ограничений. Помимо этого, можно отметить и стимулирование законодателем пра-вопослушного поведения поднадзорного лица, добросовестного соблюдения им ограничений и выполнения обязанностей, регламентированных законодательством. Иными словами, в Федеральном законе № 64 закрепляется право корректировки осуществления административного надзора и сопутствующих ему ограничений.
Доказательством наличия признаков индивидуализации является и проводимая органами внутренних дел профилактическая работа с поднадзорным лицом (п. 4 ч. 1 ст. 12 ФЗ № 64), механизм которой раскрывается в ведомственных актах, в частности в Положении об осуществлении административного надзора [7]. Представляется, что выбор профилактических мер, направленных на предотвращение повторных преступлений, должен зависеть от причин и условий, способствующих противоправному поведению поднадзорного лица, в составе которых Н.В. Темникова выделяет [8, С. 113]:
- причины экономического характера;
- социально-психологические причины;
- организационно-правовые причины и условия.
Индивидуальная профилактическая работа
должна быть направлена на устранение причин и условий, побуждающих поднадзорное лицо к совершению противоправных деяний. Однако административный надзор в той форме, в которой он существует на сегодняшний день, не способствует нейтрализации негативных причин и условий. На наш взгляд, он является неким сдерживающим фактором лишь на определенный законодателем срок. При таком одностороннем подходе, как справедливо отмечает Н.В. Темникова, эффективность административного надзора и достаточность временных ограничений вызывают сомнение [8, С. 142]. Существует необходимость в разработке комплекса мер и механизма их реализации, направленных на поддержку поднадзорных лиц со стороны государства, оказание содействия им в социальной адаптации к современным реалиям.
Обобщая вышесказанное, можно утверждать, что содержание принципа индивидуализации административного надзора вытекает из косвенных признаков, закрепленных в положениях ФЗ № 64, включающих совокупность ограничений, профилактических и иных мер сдерживающего характера, направленных на недопущение совершения лицом повторных преступлений.
На наш взгляд, необходимо внесение ряда изме-
нений в ФЗ № 64 для наиболее полного раскрытия принципа индивидуализации, содержание которого мы видим в следующем - это учет характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности лица, освобожденного из мест лишения свободы, его окружения, поведения и иных характеризующих обстоятельств, позволяющих посредством установления административного надзора осуществлять профилактическое воздействие на поднадзорное лицо с целью предупреждения повторных преступлений и реализации мер, направленных на ресоциализацию поднадзорного лица, стимулирование его к право-послушному поведению.
Заметим, что ни дублирование в ФЗ № 64 требования, ранее закрепленного в Указе Президиума ВС СССР, ни рекомендации в постановлении Пленума ВС РФ не позволят в полном объеме регулировать процесс осуществления административного надзора, а затронут лишь одну его составляющую - административные ограничения.
Таким образом, во избежание субъективного толкования норм Федерального закона от 6 апреля 2011 г. № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» предлагаем внести следующие изменения и дополнения в рассматриваемый нормативный акт:
- закрепить принцип индивидуализации административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы, раскрыв его содержание;
- дополнить цель административного надзора -оказывать помощь в ресоциализации (социальной адаптации) поднадзорного лица;
- более детально изложить административные ограничения;
- определить критерии выбора и установления административных ограничений, а также сроков административного надзора.
Помимо этого, предлагаем разработать и внедрить стратегию индивидуальной профилактической работы, исходя из личности поднадзорного лица, его социально-экономического статуса и иных характеризующих особенностей.
Указанные меры позволят оказать содействие в социальной адаптации и трудоустройстве поднадзорного лица, выработать методику проведения с ним индивидуальной профилактической работы, спрогнозировать противоправное поведение, что, как следствие, должно привести к сокращению числа рецидивной преступности, повышению чувства защищенности не только у правопослушных членов общества, но и у самих лиц, в отношении которых установлен административный надзор.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Об административном надзоре органов милиции за лицами, освобожденными из мест лишения свободы : указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. N 5364-VI [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения : 14.05.2016).
2. Бондаренко А. С. Административный надзор за освобожденными из ИТУ лицами и его эффективность (основные вопросы) : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1973. С. 29.
3. Никитин А. Д. Специальные принципы постпенитенциарного административного надзора // Вестник Томского государственного университета. Сер. : Право. 2014. №1 (11). С. 63-69.
4. Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы : Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. № 64-ФЗ [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения : 03.05.2016).
5. О применении судами законодательства при рассмотрении дел об административном надзоре : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 22 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения : 18.05.2016).
6. Абатуров А. И. Сравнительный анализ законодательств России и государств-участников СНГ в области постпенитенциарного надзора // Российский следователь. 2012. № 11. [Электронный ресурс] URL : http://www.center-bereg.ru/m923.html (дата обращения: 18.05.2016).
7. О порядке осуществления административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы : приказ МВД России от 8 июля 2011 г. № 818. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант» (дата обращения : 20.05.2016).
8. Темникова Н.В. Предупреждение преступлений поднадзорных лиц : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015. С. 204.
ИЗДАНИЯ КАЗАНСКОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА МВД РОССИИ
Панасик Н.В.
Тактико-специальная подготовка : курс лекций / Н.В. Панасик. - Казань : КЮИ МВД России, 2016. - 292 с.
В курсе лекций изложены теоретические понятия и даны практические рекомендации по разделам «Топографическая подготовка сотрудников ОВД» и «Действия сотрудников ОВД в чрезвычайных ситуациях мирного и военного времени», предусмотренные примерной программой учебной дисциплины «Тактико-специальная подготовка».
