CC BY
52
Доктор экономических наук, заведующий лабораторией экономической динамики и управления инновациями
НИЖЕГОРОДЦЕВ Роберт Михайлович
Институт проблем управления РАН
117997, РФ, г. Москва, ул. Профсоюзная, 65 Контактный телефон: (495) 334-93-09 e-mail: [email protected]
Импортозамещение институтов: ключевая задача обеспечения национальной безопасности
Рассматриваются направления, связанные с импортозамещением институтов в современной России, в частности в сферах экономической политики, технологической политики и некоторых других. Приводятся примеры, иллюстрирующие возможные драйверы этого процесса и ключевые барьеры, стоящие на его пути. Основные направления импортозамещения институтов - это политические институты и внешняя политика, финансовые институты и монетарная политика, институты управления наукой и образованием и технологическая политика, институты воспроизводства экономических знаний и экономическая политика. Обоснован вывод о том, что Россия стоит перед необходимостью импортозамещения ключевых институтов экономической политики, следование которым пагубно отражается на траекториях экономической динамики и отвечает национальным интересам не России, а ее глобальных конкурентов в мировом экономическом пространстве.
JEL classification: Е02, Р52, Н41
Ключевые слова: институт; импортозамещение; экономика России; экономическая политика; технологическая политика; национальная безопасность.
Проблема импортозамещения в России признается одной из ключевых. Это связано с так называемыми санкциями, под предлогом которых западные партнеры успешно уходят от выполнения обязательств, взятых на себя в рамках международных торговых соглашений, а также с необходимостью избавления от привязки к зарубежным центрам принятия решений, которые присваивают себе право диктовать другим странам условия их развития.
Поскольку перед Россией встала необходимость преодолеть привязку нашей экономики к зарубежным поставкам различных благ и услуг, то было бы логично обеспечить импортозамещение, в первую очередь, в той сфере, в которой наша зависимость от импорта наиболее очевидна.
С самого начала так называемых экономических реформ 1990-х годов Россия активно прибегала к импорту институтов, и на сегодняшний день мы не найдем, пожалуй, такой сферы, в которой экономика страны, равно как и общественная жизнь, не испы- д тывала бы решающего влияния импортных институтов. Речь идет как об институтах, ^ характеризующих организационную структуру социума (формальных и неформальных), так и об институтах в нортовском смысле - о рутинах, шаблонах поведения, при- | верженность которым обеспечивается наличием соответствующих регламентов и пра- ^ вил, также импортированных. й
Заметим, что США и их союзники по НАТО монополизировали право на создание з так называемых международных институтов, деятельность которых выстроена под ©
Введение
реальности «однополярного» мира. Собственно, это положение вещей на языке адептов США и их ближайших союзников и называется глобализацией.
В результате функционирования современных механизмов глобализации развитые страны «золотого миллиарда» потребляют львиную долю общественного богатства, создаваемого на территории Земного шара (от 75 до 95% всех вовлекаемых в оборот хозяйственных ресурсов - электроэнергии, нефти, железной руды, пресной воды и т. д.), а достойное существование обеспечивают едва лишь шестой части населения планеты. Поэтому система отношений, которую защитники интересов транснационального капитала называют обществом изобилия или обществом массового потребления, на самом деле оказывается обществом массового ограбления. Объектами ограбления в последнее время оказались в том числе так называемые постсоциалистические страны. Развал Совета экономической взаимопомощи, затем Советского Союза, готовящееся расчленение Российской Федерации являются звеньями одной цепи.
В тех случаях, когда решение экономических проблем мирным путем для транснационального капитала невозможно, в действие вступает военная мощь развитых стран, представляющих его интересы на мировой экономической и военно-политической арене. Поиск все новых объектов ограбления толкает мировой транснациональный капитал на военно-политические провокации и кровавые преступления, происходящие в разных частях Земного шара.
Совершающаяся на наших глазах последовательная ревизия итогов Второй мировой войны, ползучий реваншизм постепенно переходят в «горячую» фазу, перерастают в третью мировую войну, начало которой, вероятно, следует отсчитывать от бомбардировок территории Югославии и оккупации (до сих пор не завершенной) части территории Сербии натовскими войсками, приведшей к формированию марионеточного проамериканского анклава. Недавние события в Ираке, Ливии, Египте, Сирии, предшествовавшие им вторжения американских войск в Гренаду, Панаму и Сомали, «цветные революции» в Киргизии и Грузии, инспирированные западными социотехнологами, провалившийся мятеж в Узбекистане и недавний силовой захват власти в Киеве - яркое подтверждение серьезности намерений мирового капитала по перекройке современного мироустройства.
Должно ли утешать нас то обстоятельство, что перечисленные конфликты по своему характеру являются локальными? Вспомним, что и первые две мировые войны велись отнюдь не на всей территории Земного шара. Попытки представить вооруженное вторжение как результат внутренних конфликтов, начавшихся в ряде упомянутых стран, никого не должны вводить в заблуждение. Почти в любой стране часть населения приветствует приход оккупационных войск, которые не перестают от этого быть оккупантами. Другая часть населения при наличии определенных условий начинает борьбу за освобождение своей страны, национально-освободительное движение.
Жители Западной Европы в большинстве своем пребывают в плену двойных стандартов. Если война идет на территории их стран, то это мировая война, а если они ведут войну на территории другой страны, то это локальный конфликт. Такая вызывающая умиление классификация не позволила многим аналитикам вовремя увидеть простой факт: третья мировая война уже началась, и все, что нам остается - быть максимально готовыми к вступлению в нее в момент, когда это будет в наибольшей степени соответствовать национальным интересам страны.
Однако понимание этих национальных интересов у разных граждан России довольно сильно различается. Для одних будущее России связано с укреплением ее государственности. Другие убеждены в необходимости демонтажа национальной государственности в интересах транснационального капитала, в том, что национальное государство должно обслуживать интересы международных монополий, т. е. обеспечивать им доступ к ресурсам на своей территории и проводить в жизнь их интересы.
Это разделение не составляет российской специфики, оно присутствует в подавляющем большинстве стран мира. Но у нас в России тех, кто убежден в необходимости разрушения однополярного мира и приветствует подъем новых центров силы, возникающих на периферии мирового хозяйства, принято называть патриотами или государственниками, а тех, кто желает сохранения однополярного мирового порядка в интересах международных монополий по недоразумению называют либералами. На самом деле по целому ряду вопросов позиции так называемой либеральной части экономистов и политиков заключаются в необходимости обеспечить существенно более высокий уровень регламентации и централизации в принятии решений, нежели это предлагают государственники и сторонники «сильной руки». Для подтверждения этого тезиса достаточно вспомнить, что пагубные и абсурдные реформы отечественного образования, науки, здравоохранения, приведшие к недопустимо высокому уровню регламентации действий работников соответствующих отраслей, были инициированы именно представителями так называемого либерального блока в правительстве страны, тогда как государственники продолжают считать эту централизацию излишней и настаивают на реализации более мягких и более либеральных преобразований, нежели жесткие административные реформы, проводимые в жизнь представителями либерального крыла.
Для полноты картины заметим, что в каждом из двух упомянутых лагерей - патриотов и либералов - есть представители, придерживающиеся диаметрально противоположных социальных взглядов: от национал-консервативных и даже монархических до технократических.
Политические институты и внешняя политика
Период, который мы переживаем, сложен и интересен, хотя в некоторых моментах довольно предсказуем. Если брать глобальные аспекты, без деталей, то ситуация в принципе ясна. В мировом хозяйстве зреют новые центры силы, они борются за достойное место в мировом разделении труда и одним лишь фактом своего присутствия пытаются расшатать существующий мировой порядок, основанный на глобальном доминировании одной сверхдержавы. Закон неравномерности развития - это азбука мирохозяйственного анализа. Остается лишь применить инструментарий этого анализа к самим себе и на этой основе попытаться спрогнозировать возможные сценарии развития событий.
Тот период, который сейчас имеет место, является периодом разделения и поляризации сил. Одни силы пытаются расшатать и опрокинуть мировой порядок, и в этом стремлении они пока не очень успешны, другие всеми возможными способами пытаются этот порядок удержать, и у них это тоже плохо получается [16].
Война между ними неизбежна.
Внешние угрозы для России на сегодняшний день очевидны. США, выступающие основной ударной силой и орудием мирового транснационального капитала, готовятся к войне с Россией. Об этом открыто говорят многочисленные эксперты в разных частях Земного шара и призывают быть готовыми к началу открытых военных действий [5; 8]. Не случайно Барак Обама, выступая в конце мая 2014 г. в военной академии в Вест Пойнте, отметил, что США должны играть ведущую роль в мире, и основой этого лидерства всегда будут вооруженные силы [9].
В этом контексте весьма показательным является принятое в марте 2015 г. решение американского руководства нарастить в Европе потенциал тактического ядерного оружия. Предполагается оснастить истребители F-16 и Tornado ВВС пяти стран НАТО оборудованием, позволяющим применять ядерные бомбы B61-12. При этом пять стран, о которых идет речь, формально считаются сегодня неядерными - Бельгия, Нидерланды, Турция, Германия и Италия1. Переоборудование самолетов предполагается завер-
1 Запад готовится к войне с Россией // Военно-промышленный курьер. URL: http://vpk-news. ru/news/19567.
шить к 2018 г. Таким же оборудованием предполагается оснастить все поступающие на вооружение перспективные истребители Б-35. Решение о радикальном усилении потенциала тактического ядерного оружия в Европе - это признак начавшейся подготовки США к войне с Россией, поскольку тактическим ядерным оружием воевать в Европе больше не с кем.
Естественно, что наступлению «горячей» фазы военных действий должно предшествовать максимально возможное экономическое ослабление России и ее потенциальных союзников, к числу которых можно отнести некоторые страны, недовольные как военно-стратегическим господством США на мировой арене, так и инструментами, при помощи которых это господство поддерживается.
Параллельно с этой задачей ставится цель переустройства постсоциалистического, а затем и постсоветского пространства по американскому сценарию - окружение России недружественными ей проамериканскими марионеточными режимами. В 2008 г. в США был создан так называемый Гражданский корпус быстрого реагирования, предназначенный для организации «цветных» революций в странах бывшего СССР [15]. При отсутствии у России наступательной стратегии на постсоветском пространстве ей нечего противопоставить агрессивной стратегии США, направленной на организацию государственных переворотов в странах, дружественных по отношению к России.
Технология ведения войны изменилась: на первый план выходит не боевая составляющая, а манипулирование массовым сознанием. Поэтому работа американского корпуса быстрого реагирования, а также других неправительственных организаций США на постсоветском пространстве означает подготовку и организацию смены режимов вокруг России, а затем и в самой Российской Федерации, и факта наличия этой цели западные идеологи абсолютно не скрывают.
Если задачи экономического ослабления России и создания вокруг нее плотного кольца проамериканских режимов будут решены, за этим последуют масштабные провокации на территории России, направленные на ее расчленение [6] и на утрату суверенитета федеральной власти над рядом российских территорий, в числе которых, помимо Крыма, следует назвать некоторые районы Дальнего Востока и Сибири, Северного Кавказа, Арктики, а также Калининградскую область.
Борьба за обладание Арктикой в этом контексте имеет серьезную экономическую подоплеку. В недалеком будущем, согласно оценкам многочисленных экспертов, человечество столкнется с дефицитом пресной воды. Эта угроза не только становится предметом обсуждения ученых-футурологов, но и получила отражение в принятой 16 сентября 2014 г. новой стратегии национальной разведки США, которая характеризует взгляды авторитетных представителей спецслужб на основные вызовы и угрозы национальной безопасности страны на четырехлетнюю перспективу. В докладе ЦРУ прямо указывается, что недостаток пресной воды способен спровоцировать новые войны1.
Около 90% запасов пресной воды на планете Земля находятся в Арктике в виде льда. Предельная выгода от квазимонопольного обладания подобным ресурсом для многих стран чрезвычайно высока и способна перекрыть даже весьма значительные предельные издержки, которыми необходимо поступиться в борьбе за этот ресурс. Сегодня нужно понимать, что в сложившихся условиях России придется решать задачи мобилизационного характера в различных сферах жизни страны, как в экономической, так и в общественно-политической, а также в военно-стратегической [7].
Проявляемый разными странами интерес к ресурсам Арктики и Восточной Сибири усиливается происходящими на наших глазах (и ожидаемыми в дальнейшем) изменениями климата. Относительно быстрое таяние арктических льдов в перспективе делает
1 Доклад ЦРУ: войны ближайшего будущего будут за доступ к пресной воде. URL: http://www. versia.am/doklad-cru-vojny-blizhajshego -budushhego -budut-za- dostup-k-presnoj -vo de.
добычу энергоносителей в этих регионах более доступной и рентабельной, а также повышает эффективность использования Северного морского пути [4]. Использование морских транспортных путей в арктической зоне и освоение находящихся в ней биоресурсов способно обострить и без того острую борьбу за реализацию геополитических интересов ряда стран, нацеленных на освоение соответствующих территорий. На обострение этой борьбы указывают участившиеся провокации на территории российской части Арктики со стороны различных международных организаций, реализующих интересы США на мировой арене, и заявления отдельных представителей компрадорской российской науки о том, что Арктику необходимо отторгнуть от России, поставив под международный контроль1.
Активно выдвигаемые представителями интересов США лозунги о том, что ресурсы российского Севера, Арктики и Сибири не должны принадлежать одной только России, находят определенную поддержку у некоторых представителей либеральной общественности, молчаливо предполагающих, что разработка российских ресурсов американскими компаниями будет осуществляться «цивилизованным» образом на основе применения высоких технологий. На самом деле, даже если предположить, что чаяния этой группы людей осуществятся, то и в этом случае никакие американские технологии и высококвалифицированные работники на эту территорию не придут. Американские компании заселят соответствующие районы российского Севера китайцами, которые окажутся низкоквалифицированными наемными работниками и на основе уже имеющихся в этих регионах технологий будут осуществлять низкотехнологичное добывающее производство.
Таким образом, между китайскими работниками и региональной администрацией (может быть, даже формально российской) возникнет прослойка «эффективных менеджеров» из Америки, в интересах которых и будет осуществляться производство, что отнюдь не является необходимым условием внедрения высоких технологий в добывающие и обрабатывающие отрасли промышленности. Более того, недавно принятый пакет законов о территориях опережающего социально-экономического развития (ТОР)2 дает возможность быстро преодолеть дефицит живого труда в отдаленных и труднодоступных районах отдельных северных регионов, минуя барьеры на пути перетока трудовых ресурсов, возводимые не очень гибким в этих вопросах российским миграционным законодательством.
В связи с указанными изменениями геополитической обстановки разумно и правомерно рассматривать любые действия США и их партнеров по НАТО, направленные на ослабление экономики России, в том числе и так называемые санкции, не просто как предлог отказаться от выполнения отдельных обязательств, которые эти страны взяли на себя, в том числе по линии международных экономических организаций, но и как подготовку военного вторжения на территорию Российской Федерации и, следовательно, как разновидность наступательных вооружений3.
На взгляд автора, принципиальной ошибкой российской внешней политики последних 30 лет стал ее подчеркнуто оборонительный характер, и хотя есть объективные
1 Парламентарии и общественники призвали Медведева ответить за Арктику // Ридус. URL: http://www.ridus.ru/news/110987.
2 Федеральный закон от 29 декабря 2014 г. № 473-Ф3 «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (в ред. от 13 июля 2015 г.); Федеральный закон от 31 декабря 2014 г. № 519-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона „О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации"».
3 МИД РФ расценил санкции США как новый вид наступательного оружия // Интерфакс. URL: http://www.interfax.ru/russia/384051.
4 (66) 2016 ■HBHSBE
9
причины этого, осознание наличия этих причин не отменяет задачи исправления создавшейся ситуации. Вместо того, чтобы заниматься активным переустройством мирового экономического и политического пространства в соответствии со своими стратегическими целями и интересами, в первую очередь совершаются попытки застраховаться от возможных угроз. Однако в силу пассивной, инертной внешнеполитической доктрины именно это и не удается, и Россия до недавнего времени была вынуждена терять свои позиции во внешней политике одну за другой по целому ряду направлений.
Важнейшим фундаментом внешнеполитической доктрины России должен стать желательный для нее образ современного мироустройства, представление о том, «как должно быть», как должна выглядеть современная политическая и геостратегическая карта мира. На этом фундаменте должна базироваться, как сейчас модно говорить, дорожная карта, т. е. позитивная программа действий, последовательность определенных шагов по претворению в жизнь разработанной схемы устройства мирового порядка. Отсутствие этой позитивной программы действий чревато серьезными просчетами не только в политике, но и в военно-стратегических вопросах.
Российская внешняя политика начала подниматься с колен с присоединением Крыма в марте 2014 г., но, следует заметить, что нет достаточной активности и последовательности даже в вопросах декларации этого присоединения. Анализ экономического поведения российских фирм, выявляет их разделение на тех, кто, опасаясь так называемых санкций, отказывается работать с резидентами, зарегистрированными на территории Республики Крым, и тех, кому наличие этих санкций относительно безразлично. Аналогичное разделение имеется и среди физических лиц. Все общество разделилось на патриотов, компрадоров («пятую колонну») и двурушников, которые на вопрос о Крыме отвечают, что они не занимаются политикой и не обязаны в ней разбираться.
Между тем разумный ответ на составление так называемых санкционных списков заключается не в том, чтобы составлять симметричные списки и ограничивать контакты с наиболее одиозными фигурами западной политической элиты,а в том, чтобы проводить линию поведения (как в экономике, так и в политике), в силу которой в санкци-онные списки попало бы 80% населения страны.
Необходимо также активно поддерживать пророссийские настроения в странах Восточной Европы, оказывать реальную помощь народам бывшей юго-восточной Украины в их справедливой национально-освободительной борьбе против кровавой майдановской хунты, занимать активную позицию в разрешении целого ряда мировых проблем, вне зависимости от степени удаленности очагов этих проблем от государственных границ Российской Федерации.
Сегодня необходимо не просто осознать, что однополярному миру пришел конец, но и выразить этот конец в определенной альтернативной системе международных институтов. Целью такой деятельности должен стать подрыв монополии западных стран на формирование институтов, призванных решать спорные проблемы мировой политики и экономики.
В частности, нужно создать международный военно-политический трибунал, который был бы альтернативен Гаагскому трибуналу, давно уже обслуживающему исключительно интересы натовского блока и не признающему никакой иной истины, кроме диктуемой США и их союзниками. Верю, что настанет день, когда международный военный трибунал будет создан в Донецке - столице Новороссии, освобожденной от марионеточной проамериканской хунты, и именно там будут судить преступников против человечества, развязавших в XXI веке кровавые конфликты с тысячами жертв среди мирного населения и организовавших геноцид по признаку политических убеждений.
В рамках Шанхайской организации сотрудничества (или ЕАЭС, что менее предпочтительно) необходимо сформировать международный арбитражный суд (альтернатив-
ный Стокгольмскому), в котором должны рассматриваться вопросы приватизации, национализации, компенсаций при отчуждении собственности или ее разделе, соблюдения хозяйственных договоров, формирования справедливых цен и т. д.
Финансовые институты и монетарная политика
Современное состояние мировой динамики характеризуется существенным возрастанием рисков и угроз, вытекающих из характера и направленности происходящих на наших глазах неблагоприятных изменений [3]. Этот факт накладывает серьезный отпечаток на макроэкономическую политику отдельных стран, которые отличаются друг от друга по возможностям влияния на ход мировых событий и по задачам, решаемым на современном этапе развития мирового хозяйства.
В рамках общего тренда, диктуемого, в частности, переходом к эпохе господства информационных технологий, существует множество особенностей, отличающих траектории развития отдельных стран и регионов. Для одних стран стоит первоочередная задача удержать экономику на траектории стабильного, стагнационного роста и не допустить серьезных колебаний макродинамики. Другие страны исповедуют принципы догоняющего развития, и их задача заключается в обеспечении значительных темпов экономического роста. Таким образом, не очень осмысленным выглядит сопоставление разных стран по конкретным мерам макроэкономической политики, которые диктуются в значительной степени особенностями их развития, а не общемировыми трендами.
Кратко суммируя основные вызовы, с которыми столкнулась экономика современной России, можно выделить следующие их группы:
1. Состояние глобального технологического разрыва, перманентные технологические сдвиги на большинстве отраслевых рынков современного мирового хозяйства.
2. Кризисные явления в мировой динамике, связанные с нестабильностью мировой финансовой системы и зависимостью ее траекторий от интересов и поведения ограниченного количества глобальных игроков.
3. Неблагоприятные изменения внешнеэкономической конъюнктуры, связанные с введением ограничений (в мягких или жестких формах) против отдельных отраслей российской экономики, в том числе посредством давления со стороны международных экономических и финансовых организаций.
4. Углубляющаяся дифференциация социально-экономического развития российских регионов, расширение депрессивных территорий в условиях неблагоприятных изменений внешней среды (экономических и военно-политических).
В условиях нарастания внешних угроз единственный реальный путь развития производства и выхода на траекторию устойчивого экономического роста заключается в доступности долгосрочных кредитов, позволяющих преодолеть сложившийся в экономике дефицит ликвидности [17]. Вместо обеспечения этой доступности Центральный банк России поднимает ключевую ставку, вынуждая отечественные предприятия искать более дешевые кредиты за рубежом, что они и делали, наращивая частный внешний долг, до тех пор, пока у них была такая возможность.
В отсутствие доступа к внешним кредитам немыслимо высокая процентная ставка перемещает свободные средства на спекулятивные валютные рынки, чему в немалой степени способствует свободный курс рубля. Абсурдная политика таргетирования инфляции, направленная на стерилизацию якобы избыточной денежной массы, под видом борьбы с инфляцией приводит к удорожанию денег в экономике, что неминуемо порождает новые волны инфляции спроса [1; 2]. При этом Центральный банк России идет в фарватере монетарной политики Федеральной резервной системы, в интересах которой мировая prime rate может формироваться только в США, а условия внутреннего кредитования в других странах должны быть дороже и хуже.
Возникает естественный вопрос: зачем Российской Федерации эмиссионный банк, который работает как филиал международных финансовых институтов, проводя в жизнь диктуемую ими монетарную политику?
В монетарной системе нашей страны есть немало институтов, по которым необходимо предпринять срочные, экстренные меры в плане импортозамещения.
Вопрос о формировании национальной платежной системы, по-видимому, решен на уровне Президента РФ (уже даны соответствующие поручения), но для того, чтобы осознать необходимость его решения, нужно было пройти через блокировку карт международных платежных систем Visa и Mastercard.
Не приходится говорить и о деятельности так называемых независимых рейтинговых агентств, способных за два дня на пять позиций снизить кредитный рейтинг страны, с правительством которой Госдепу США не удалось договориться о размещении военной базы. В данный момент, в отсутствии какой-либо альтернативной информации об инвестиционном климате, это затрудняет доступ к дешевым кредитам для резидентов страны, подвергшейся обструкции со стороны натовского блока. Необходимо создавать альтернативные рейтинги, и это касается абсолютно всех сфер жизни - от инвестиционной привлекательности и оценки инвестиционного климата до качества высшего образования (так называемые рейтинги вузов, на правах рекламы обслуживающие интересы западных стран). Для этого нужны альтернативные рейтинговые агентства, применяющие справедливые, научно обоснованные методики рейтингования.
Институты воспроизводства научных знаний и технологическая политика
Серьезной проблемой для российской науки вот уже почти 20 лет является преклонение перед Западом, низкопоклонство, признание безоговорочными научными истинами концепций и доктрин, разрабатываемых учеными стран, входящих в блок НАТО. Чтобы решить эту проблему, нужно просто перестать оглядываться на Запад, тем более по тем направлениям, в которых мы находимся впереди.
Нужно прекратить обожествление зарубежных баз данных Scopus и Web of Science. Публикация в зарубежных журналах (даже с очень высоким импакт-фактором) - еще не критерий научной значимости работы, равно как и трудоустройство за рубежом не показатель высокой квалификации сотрудника.
Необходимо обеспечить совместное движение навстречу российских и западных научных школ, обмен информацией, в некоторых направлениях исследований совместные действия, но вместе с тем исключить возможность подавления российских научных традиций и отрицания наших достижений под надуманным предлогом, будто западная наука «более научна», а делающие ее ученые более профессиональны [13].
На самом деле приведенные аргументы должны были приниматься во внимание всегда, при любых политических и военно-стратегических условиях. Однако в сложившейся ситуации стремление любыми способами снабдить страны НАТО информацией о наших новейших и наиболее значимых разработках вызывает уже не просто недоумение, а необходимость задуматься над тем, с какими целями и в чьих интересах принимались соответствующие решения.
Тот же вопрос касается и стремления к попаданию отечественных вузов на высокие места рейтингов, составляемых зарубежными агентствами. Необходима разработка альтернативных (не по форме, а по существу) рейтингов высших учебных заведений, ориентированных на традиции высшего образования, сложившиеся в России.
Попутно заметим, что почти в каждой стране, где составляются рейтинги качества вузов, существует несколько конкурирующих между собой рейтинговых методик, и результаты их применения, разумеется, различны. Однако ни в одной стране мира наличие подобных рейтингов не является аргументом в пользу ликвидации учебных заведений. Скорее эти рейтинги выполняют навигационные функции, помогая потребителю
сориентироваться в непростом многообразии однотипных услуг, предоставляемых разными вузами.
Сейчас довольно бессмысленно обсуждать степень оптимальности пропорций, в которых Россия финансирует фундаментальную науку, прикладную науку и разработки, потому что эти пропорции сложились под влиянием лозунга встраивания российской науки в «мировые» исследовательские процессы. При этом под «миром» поборники данного лозунга понимают исключительно США и их партнеров по НАТО, поскольку львиная доля публикаций и патентов приходится именно на них. Иными словами, задача реформаторов отечественной науки заключается в том, чтобы Россия стала не только сырьевым, но и интеллектуальным придатком наиболее развитых стран мира, представляющих интересы транснационального капитала.
Решения, принятые по коренным вопросам научно-технической и инновационной политики Российской Федерации в течение последних 20 лет, направлены на привязку отечественной науки и высшей школы к зарубежным центрам принятия решений, без одобрения которых мы не в состоянии разрабатывать и проводить в жизнь самостоятельную научную и образовательную стратегию. Нет сомнений в том, что по данным вопросам в течение ближайших месяцев будут приняты радикальные решения.
Экономическая наука и экономическая политика
«Contemporary neoclassical economics is a shyence - shy of ideas, shy of proofs, shy of conclusions» - этой фразой автор начал одно из своих публичных выступлений, призванных обосновать ограниченность, узость и, в конечном счете, нереальность мира, представляемого современным неоклассическим синтезом.
В современном мировом хозяйстве все больше стран становятся жертвами непрофессиональной и абсурдной экономической политики, основанной не на реальных экономических законах, а на либеральных догмах, изобретенных теоретиками неоклассического синтеза. При этом засилие догматического либерализма столь велико, что многие из теоретических мифов, сильно осложняющих разработку экономической политики, даже не ставятся под сомнение.
В качестве классического, хрестоматийного примера такого рода укажем на пресловутую «невидимую руку» провидения, якобы устраивающую к лучшему экономическую жизнь макросистемы благодаря стремлению каждого к своей собственной выгоде. В реальной жизни каждые 7-8 лет, когда в экономике начинается промышленная рецессия, всевозможные «невидимые руки» и прочие части тела дают очевидные сбои, отказываясь устраивать к лучшему этот лучший из миров. Напротив, в эти периоды равнодействующая усилий отдельных частных лиц приводит к состоянию, наступления которого никто на самом деле не желал. Тем не менее из одного учебника в другой систематически тиражируется несостоятельный и абсурдный тезис о «невидимой руке», который выдается за вершину управленческой мудрости и дальновидности, основанной на мнимых возможностях саморегулирования современных экономических систем. По-видимому, экономисты-либералы, верящие в реальность придуманной ими «парадигмы равновесия», склонны считать, что каждый промышленный кризис - это результат заговора, который имеет целью дискредитировать невидимую руку провидения.
Нередко задается вопрос: есть ли альтернатива, другие подходы к этой проблеме? Автор считает: альтернатива вранью есть всегда, она заключается в том, чтобы сказать правду. Правда же состоит в том, что неоклассический «мэйнстрим» находится в глубоком, непреодолимом кризисе, знаменующем его полный разрыв с экономической реальностью. Мир отказывается развиваться в соответствии с надуманными ходульными схемами, которые изобрели догматики-либералы для того, чтобы им было удобнее и легче этим миром управлять.
В современной экономической науке (особенно в той ее части, которая в качестве основного инструмента исследования применяет количественные модели) распространен подход, основанный на так называемой парадигме равновесия. Исследователи нередко, не утруждая себя доказательствами, молчаливо принимают предпосылки, которые не имеют места в реальной жизни.
Наиболее популярными предпосылками такого рода являются следующие четыре, в совокупности характеризующие «парадигму равновесия», изобретенную догматическим либерализмом: изучаемые макросистемы равновесны (по Вальрасу или по Кейнсу); протекающие в них процессы линейны; их технологическая среда однородна по структуре и стабильна во времени; внешними воздействиями на эти макросистемы можно пренебречь (динамика их важнейших параметров практически изолирована от внешних влияний).
На самом деле ни одно из этих предположений в действительности не имеет места ни для одной из макросистем, реально существующих в жизни, а не обитающих на страницах учебных пособий. В итоге исследователи не заботятся о том, насколько формальная модель соответствует реальности, они упрощают задачу, чтобы им самим было легче ее решить. Для равновесных макросистем имеют место некоторые естественные законы сохранения, а линейные процессы существенно легче прогнозируются. Таким образом, исследуя макросистемы, существующие в действительности, ученые, как правило, вначале приписывают им некоторые «удобные» для исследования черты и свойства, затем строят модель и на ее основании делают определенные выводы. Однако при таком подходе остается открытым, собственно, главный вопрос: в каком смысле и в какой степени сделанные выводы можно отнести к реальной жизни.
Реальные макросистемы являются неравновесными. При этом состояния рецесси-онного и инфляционного разрывов чаще всего весьма устойчивы, в том смысле, что одна и та же макросистема способна находиться в определенном состоянии неравновесия в течение десятков лет, и в течение этого периода она не испытывает приписываемого ей авторами учебников «стремления» к равновесному состоянию [11]. Это значит, что в реальных макросистемах либо совокупный спрос обгоняет совокупное предложение (это инфляционный разрыв), либо, напротив, отстает от совокупного предложения (этот тип неравновесия называется рецессионным разрывом).
В том, что касается денежного рынка, то пусть не десятки лет, а годы, но все же макросистема способна устойчиво находиться в состоянии дефицита или избытка денежной массы: спрос на деньги стабильно превышает их предложение либо отстает от него (недостаточный или избыточный уровень монетизации экономики).
Циклические колебания, которые испытывает макросистема, также чаще всего представляют собой колебания вокруг определенного неравновесного состояния. Таким образом, ни один постулат «парадигмы равновесия» больше не работает.
Макроэкономическое неравновесие вообще неправомерно рассматривать как отклонение от состояния равновесия. Неравновесие макросистем является самостоятельным и притом весьма достойным предметом исследования.
Современные технологические сдвиги заставляют по-новому взглянуть на роль государства в экономике. Современное государство - это не «ночной сторож», занимающийся спецификацией и охраной правомочий. Это и организатор доступа к дефицитным ресурсам (в том числе к знаниям), и создатель «меню» институтов развития, на которые опираются частные агенты, и блюститель стандартов создаваемых благ и самих условий их создания, и стимулятор освоения и диффузии новых технологий.
Высокотехнологичная экономика не может управляться на основе тех же принципов и тех же механизмов, с помощью которых управляется низкотехнологичная. Высокие технологии производства требуют наличия высоких управленческих технологий,
применение которых позволяет относительно быстро принимать неочевидные, небанальные решения.
Новая логика технологического развития требует радикальных изменений в механизмах государственного регулирования экономики, в частности коренных перемен в отношении к макроэкономическому планированию. Странам, стоящим на пороге модернизации, необходима разработка национальных инвестиционных программ, которые позволили бы аккумулировать инвестиционные ресурсы на ключевых направлениях технического развития и обеспечить модернизационный сдвиг. Реализация этих программ неизбежно потребует не только наличия системы среднесрочного (4-5-летнего) планирования макроэкономических систем, но и формирования системы долгосрочного программирования и прогнозирования. Если основу экономики составляют информационные технологии, а срок их жизненного цикла равен 50-55 годам, то правительству (так же, как и частным агентам) необходимо научиться смотреть вперед хотя бы на половину этого срока, в противном случае сама постановка вопроса о последствиях принимаемых инвестиционных решений, о сравнительной эффективности различных вариантов инвестиций лишается разумной опоры.
Ответом на это требование времени (в значительной мере стихийным) сегодня становится разработка долгосрочных макроэкономических программ и прогнозов в целом ряде развитых и быстро развивающихся стран. Необходимо поставить это прогнозирование на должный уровень, подразумевая при этом не только надлежащее качество прогнозов, но и систематический характер усилий в данной области. На сегодняшний день исследования в этой сфере чаще носят спорадический и во многом экспериментальный характер, заметно отставая от потребностей хозяйственной практики.
Один из важных уроков последнего мирового кризиса заключается в том, что либеральная модель управления экономикой обнаружила полное банкротство и практическую несостоятельность. Мировой кризис не просто создал предпосылку для глобальной ревизии целей и инструментов экономической политики. Мы являемся свидетелями заката целой эпохи - эпохи либерализма в экономической политике современного государства. Этот закат объективно обусловлен и необратим, он связан с глобальными технологическими сдвигами, происходящими в мировой экономике. Чем большую долю валового внутреннего продукта составляют информационные продукты, чем более интенсивно воздействие на макродинамику внешних эффектов по сравнению с прямыми коммерческими эффектами, тем меньше шансов, что механизмы саморегуляции приведут систему локальных рынков в равновесие. Изобилие внешних эффектов приводит к тому, что агенты на локальных рынках получают искаженные ценовые и прочие рыночные сигналы и потому не в состоянии на их основе принять решения, реализация которых уменьшала бы расхождение между спросом и предложением тех или иных благ. Следует признать, что сложившаяся реальность во многом обесценивает действия встроенных стабилизаторов макроэкономических систем.
Отдельного внимания заслуживают многочисленные мифы, укоренившиеся в современной монетарной теории и приводящие к критически важным заблуждениям в экономической политике. Разоблачению этих мифов посвящен ряд специальных исследований [10; 14].
Следует упомянуть и о целой коллекции недоразумений, основанных на рекомендациях международных экономических организаций развивать на территории России трудоемкие производства и тем самым использовать дешевизну труда в качестве конкурентного преимущества, тогда как на самом деле эта дешевизна является одним из ключевых барьеров на пути развития отечественной экономики [12].
Стоит ли и говорить о том, что страна стоит перед необходимостью импортоза-мещения ключевых институтов экономической политики, следование которым пагубно отражается на траекториях экономической динамики и отвечает национальным
интересам отнюдь не самой России, а ее глобальных конкурентов в мировом экономическом пространстве.
Заключение
Таким образом, в самых различных сферах общественного устройства современная Россия сталкивается с ключевой проблемой: дальнейшее развитие страны невозможно до тех пор, пока не преодолены импортированные нами шаблоны действий, институты, следование которым отражает интересы мирового транснационального капитала. Работу в направлении импортозамещения институтов следует проводить безотлагательно, осмысленно и системно, предпочитая быстроте проводимых преобразований их комплексность и последовательность.
Всевозможные «предостережения», а то и прямые ссылки на то, что усилия по им-портозамещению институтов не встретят понимания и поддержки в так называемом цивилизованном мире, не должны их останавливать. Если под «цивилизованным» миром понимать исключительно страны НАТО и их ближайших союзников, то было бы наивно рассчитывать на одобрение с их стороны шагов, направленных на усиление российской государственности, на укрепление геостратегических позиций России.
Тем не менее можно не сомневаться в том, что позиция России по формированию альтернативной системы институтов (как внутри нашей страны, так и в международном масштабе) получит поддержку многих стран «нецивилизованного» мира - Латинской Америки, Азии, Африки (за исключением, естественно, тех, которыми правят марионеточные проамериканские правители), поскольку многие из этих стран также имеют основания предъявить справедливые претензии к существующей международной институциональной модели принятия решений, выражающей реальности однопо-лярного мира.
По этим причинам непосредственной целью должно стать укрепление интеграционных объединений - ЕАЭС, ШОС, сближение позиций стран БРИКС по коренным вопросам глобальной экономики и политики.
Следует констатировать, что вера в конструктивный характер импортированных Россией институтов все еще, вопреки экономической (да и всякой прочей) логике, чрезвычайно велика, равно как и вера в благонамеренность импортеров этих институтов, до сих пор продолжающих обеспечивать соответствие поведения отечественных агентов импортированным нормам и шаблонам.
В связи с этим перед Россией встает насущная задача - обеспечить надежное и реальное импортозамещение в сфере институционального развития. В отсутствии решения этой задачи продолжится следовать траекториям, навязанным извне, ведущим общество в пропасть колонизации, подталкивающим страну к расчленению и упадку.
Источники
1. Глазьев С. Ю. О таргетировании инфляции // Вопросы экономики. 2015. № 9. С. 1-12.
2. Горидько Н. П. Факторы предложения денег и монетарная политика в стагнационной экономике // Друкеровский вестник. 2014. № 4. С. 114-124.
3. Горидько Н. П., Нижегородцев Р. М. Имитационное моделирование сценариев управления экономической динамикой в условиях нарастания внешних угроз // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2014. № 46. С. 48-59.
4. Диагностика и сценарный анализ угроз социально-экономическому развитию Арктической зоны Российской Федерации / В. Л. Шульц, В. В. Кульба, А. Б. Шелков, И. В. Чернов. М. : ИПУ РАН, 2012.
5. Загоровская К. Курс на третью мировую взят // ИноСМИ.ру. URL: http://www.in-osmi.ru/world/20120830/197487191.html.
6. Иванов А. Американские эксперты подробно расписали сценарий разрушения РФ // СвободнаяПресса. URL: http://svpressa.ru/politic/article/75650.
7. Иванченко П. Россия становится супердержавой // Росинфонет. URL: http://www. rosinfonet.ru/politics/139449.
8. Ивашкина Д. Журналист The Guardian: США толкают нас к новой мировой войне // Комсомольская правда. URL: http://www.kp.ru/online/news/1735332.
9. Лавров: Россию изолировать невозможно, это нереалистичная задача // Ново-сти@mail.ru. URL: http://news.mail.ru/politics/18371446/?frommail=1.
10. Нижегородцев Р. М. Мифы о современной инфляции и очертания монетарной политики // Вестник экономической интеграции. 2015. № 7-8. С. 5-18.
11. Нижегородцев Р. М. Неравновесная динамика макросистем и механизмы преодоления мирового кризиса. Новочеркасск : НОК, 2011.
12. Нижегородцев Р. М. Современная динамика рынка труда в России и барьеры на пути инновационного развития экономики // Russian Journal of Management. 2015. № 3. С. 213-219.
13. Нижегородцев Р. М. Стимулирование научных исследований и инноваций в России в условиях нарастания внешних угроз // Управление инновациями - 2014 : материалы Междунар. науч.-практ. конф. (17-19 ноября 2014 г.). Новочеркасск : ЮРГПУ (НПИ), 2014. С. 7-14.
14. Нижегородцев Р. М., Горидько Н. П., Шкодина И. В. Институциональные основы теории финансов: современные подходы. М. : ИНФРА-М, 2014.
15. Царегородцева И. США готовят вторжение на постсоветское пространство и в Россию // LADNO.ru. URL: http://ladno.ru/opinion/9682.html.
16. Nizhegorodtsev R. The Globe Split: A View of the Sustainable Disequilibrium Paradigm // Socrates Almanac. 'Prime Business Destinations - 2015'. Oxford, UK : Europe Business Assembly, 2015. P. 304-307.
17. Nizhegorodtsev R., Goridko N. The Impact of Money Supply on Economic Growth: Theory, Experience, Modelling // Handbook on the Economics, Finance and Management Outlooks. 2015. Vol. 3. P. 66-72. URL: http://www.pakinsight.com/ebooks/11-3rdICEF-M0-679-2015-(66-72).pdf.
***
Import Substitution of Institutions: A Crucial Task in Ensuring National Security
by Robert M. Nizhegorodtsev
The paper focuses on the issues related to import substitution of institutions in contemporary Russia, in particular, in the sphere of economic policy, technological policy and some others. Some examples are given to illustrate probable factors behind this process and key barriers, which can be encountered. The principal directions for import substitution of institutions include political institutions and foreign policy, financial institutions and monetary policy, science and education management institutions and technological policy, economic knowledge reproduction institutions and economic policy. The author grounds the conclusion that Russia faces the need to carry out import substitution of the key institutions of economic policy, which, being followed, adversely affect the trajectories of economic dynamics and serve not national interests, but the interests of Russia's global rivals in world economic space.
Keywords: institutions; import substitution; Russian economy; economic policy; technological policy; national security.
References:
1. Glazyev S. Yu. O targetirovanii inflyatsii [On inflation targeting]. Voprosy ekonomiki - The Issues of Economics, 2015, no. 9, pp. 1-12.
2. Goridko N. P. Faktory predlozheniya deneg i monetarnaya politika v stagnatsionnoy ekonomike [Factors of money supply and monetary policy in stagnating economy]. Drukerovskiy vestnik - Drucker's Bulletin, 2014, no. 4, pp. 114-124.
3. Goridko N. P., Nizhegorodtsev R. M. Imitatsionnoe modelirovanie stsenariev upravleniya eko-nomicheskoy dinamikoy v usloviyakh narastaniya vneshnikh ugroz [Simulation modeling of the scenarios of economic management dynamics under the conditions of growing external threats]. Natsionalnye interesy: prioritety i bezopasnost - National Interests: Priorities and Security, 2014, no. 46, pp. 48-59.
4. Shults V. L., Kulba V. V., Shelkov A. B., Chernov I. V. Diagnostika i stsenarnyy analiz ugroz sotsial'no-ekonomicheskomu razvitiyu Arkticheskoy zony Rossiyskoy Federatsii [Diagnosing and scenario analysis of the threats to socioeconomic development of the Arctic zone of the Russian Federation]. Moscow: Institute of Control Sciences of the Russian Academy of Sciences, 2012.
5. Zagorovskaya K. Kurs na tret'yu mirovuyu vzyat [The course towards the Third World War in taken]. Available at: http://www.inosmi.ru/world/20120830/197487191.html.
6. Ivanov A. Amerikanskie eksperty podrobno raspisali stsenariy razrusheniya RF [American experts detailed the scenario of Russia's destruction]. SvobodnayaPressa. Available at: http://svpressa.ru/politic/ article/75650.
7. Ivanchenko P. Rossiya stanovitsya superderzhavoy [Russia becomes a superpower]. Rosinfonet. Available at: http://www.rosinfonet.ru/politics/139449.
8. Ivashkina D. Zhurnalist The Guardian: SShA tolkayut nas k novoy mirovoy voyne [The Guardian's journalist: The USA push us to a new world war]. Komsomolskaya Pravda. Available at: http://www. kp.ru/online/news/1735332.
9. Lavrov: Rossiyu izolirovat' nevozmozhno, eto nerealistichnaya zadacha [Russia cannot be isolated, it is an unrealistic task]. [email protected]. Available at: http://news.mail.ru/politics/18371446/?frommail=1.
10. Nizhegorodtsev R. M. Mify o sovremennoy inflyatsii i ochertaniya monetarnoy politiki [The myths about modern inflation and shapes of montery policy]. Vestnik ekonomicheskoy integratsii - Economic Integration Bulletin, 2015, no. 7-8, pp. 5-18.
11. Nizhegorodtsev R. M. Neravnovesnaya dinamika makrosistem i mekhanizmy preodoleniya mi-rovogo krizisa [Non-equilibrium dynamics of macrosystems and mechanisms to overcome the global crisis]. Novocherkassk: NOK, 2011.
12. Nizhegorodtsev R. M. Sovremennaya dinamika rynka truda v Rossii i bar'ery na puti innovat-sionnogo razvitiya ekonomiki [Modern dynamics of labour market in Russia and barriers on way to an innovative path of economic development]. Rossiyskiy zhurnal menedzhmenta - Russian Journal of Management, 2015, no. 3, pp. 213-219.
13. Nizhegorodtsev R. M. Stimulirovanie nauchnykh issledovaniy i innovatsiy v Rossii v usloviyakh narastaniya vneshnikh ugroz [Promoting scientific research and innovations in Russia in conditions of increasing external threats]. Materialy Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii "Upravle-nie innovatsiyami - 2014" [Proc. Internat. Sci.-Prac. Conf. "Innovation management - 2014"]. Novocherkassk: Platov South-Russian State Polytechnic University, 2014. pp. 7-14.
14. Nizhegorodtsev R. M., Goridko N. P., Shkodina I. V. Institutsional'nye osnovy teorii finansov: sovremennyepodkhody [Institutional fundamentals of finance theory]. Moscow: INFRA-M, 2014.
15. Tsaregorodtseva I. SShA gotovyat vtorzhenie na postsovetskoe prostranstvo i v Rossiyu [The USE are preparing the invasion into Russia and post-soviet space]. LADNO.ru. Available at: http://ladno.ru/ opinion/9682.html.
16. Nizhegorodtsev R. The Globe Split: A View of the Sustainable Disequilibrium Paradigm. Socrates Almanac. 'Prime Business Destinations - 2015'. Oxford, UK: Europe Business Assembly, 2015. P. 304-307.
17. Nizhegorodtsev R., Goridko N. The Impact of Money Supply on Economic Growth: Theory, Experience, Modelling. Handbook on the Economics, Finance and Management Outlooks, 2015, Vol. 3, pp. 66-72. Available at: http://www.pakinsight.com/ebooks/11-3rdICEFMO-679-2015-(66-72).pdf.
Contact Info:
Robert M. Nizhegorodtsev, Dr. Sc. (Econ.), Institute of Control Sciences
Head of Economic Dynamics & Innovation of the Russian Academy of Sciences
Management Laboratory 65 Profsoyuznaya St., Moscow, Russia, 117997
Phone: (495) 334-93-09
e-mail: [email protected]
