CC BY
76
г---
5
К 100-летию первой мировой войны
И.Ф. Герасимова
имперский пафос
в русской батальной лирике
начального периода первой мировой войны
в статье анализируются произведения батальной лирики начального периода первой мировой войны, отражающие проявления имперского сознания в творчестве различных русских авторов.
Ключевые слова: батальная лирика, первая мировая война, имперский пафос.
Начало Первой мировой войны ознаменовалось в русской батальной лирике усилением имперских мотивов. Они проявляются на различных уровнях художественной структуры поэтических произведений (тематическом, мотивном, идейном, в использовании различных образных средств - в частности, имперской символики и пр.), принадлежащих перу как известных авторов, так и тех, чьи стихотворения навсегда остались в рамках своего времени, на страницах многочисленных периодических изданий или сборников. На начальном этапе войны в русском обществе произошел всплеск патриотических настроений, усиленный появлением нескольких воззваний Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича (адресованного полякам [2, с. 2] и «освобождаемым русским братьям» [1, с. 24]), успешными наступлениями русских армий в Галиции в августе-сентябре 1914 г. и другими, не менее значимыми событиями. Это способствовало воскрешению идеи о панславянском единстве и особой роли России в деле объединения славян. При этом нередко порицались страны-отступницы от общеславянских интересов, например, Болгария, оказавшаяся волей своих правителей во враждебном лагере [5, с. 52-53; 9, с. 599; 13, с. 6]. Высказывались также мысли об укреплении позиций России на Ближнем Востоке, реставрировалась
К 100-летию первой мировой войны
тысячелетняя национально-историческая утопия о возвращении Царьгра-да [6, с. 47; 8, с. 2; 20, с. 24; 21, с. 89-90].
Не менее ярко проявился имперский пафос и в многочисленных поэтических откликах, связанных с переименованием столицы Российского государства. Ставшее возможным на волне усилившихся с началом официального вступления России в войну антигерманских настроений [18], оно произошло не без влияния инициативы «чешской колонии в Петербурге» [15, с. 2]. Авторы обращения «к русскому населению» при этом ссылались на «почин» «длинного ряда русских деятелей и мыслителей XVIII и начала XIX веков, которых коробило немецкое называние нашей столицы», а также тот факт, что «“Петроградом” же называют нашу столицу все южные и западные славяне, также червоноруссы» [Там же]. В соответствии с указом Николая II, Санкт-Петербург стал именоваться Петроградом 18 (31) августа 1914 г.
Многочисленными газетными публикациями изменение названия обосновывалось волей народа, подтверждалось действиями русских правителей (Екатерины Великой и Николая I), тем, «что наименование столицы Петроградом было распространено в обществе», частым употреблением его поэтами XVIII и XIX столетий [17, с. 23].
Неординарное событие стало темой многих лирических произведений. Так, А. Мейснер в стихотворении «Сонет Петрограду», как и многие его современники, выказывает удовлетворение произошедшим:
Не говори: «Что в имени!»... Оно Не только слуху легкая услада.
«Санкт-Петербург» забыть нам суждено Для милого родного Петрограда [14, с. 102].
Поэт не только отражает официальную позицию правительства и мнение значительной части русского общества, что запечатлено в том числе и в периодике тех лет, отмечавшей, что «известие о переименовании Петербурга в Петроград встречено всеми общественными слоями с огромным воодушевлением» [17, с. 23]. Мейснер по-своему обосновывает назревшую, по его мнению, необходимость перемен. В стихотворении он развивает весьма распространенную в те годы мысль о том, что война способна изменить старый мир к лучшему, и топонимическая русификация, таким образом, воспринимается им в духе веяний времени - как одна из явных его примет:
Всплыл, будто жемчуг, брошенный на дно...
Лишь новый звук... но общая отрада.
Осенний луч светлей глядит в окно,
И ожила гранитная громада... [14, с. 102].
Путем соположения старого и нового названия столицы автор объясняет свое положительное отношение к нововведению. Так, Петербург ассоциируется с негативными, по его мнению, явлениями общественной жизни, а Петроград - с надеждами на обновление:
О, город скуки, сплина и чинов,
Как ты воспрял!... [14, с. 102]
Кроме того, цитата из известного стихотворения А.С. Пушкина «Что в имени тебе моем?..» (1839 г.) вызывает аллюзию с пушкинским же: «Красуйся, град Петров...», что проясняет гражданскую позицию автора, для которого имя города, неразрывно связанное с царем-преобразователем и созидателем, неотрывно от современных поэту русофильских настроений.
То же подчеркивание значимости русского названия находим и в стихотворении М. Лозинского «Петроград». Для него «вечный город» -город русской славы и движения в неведомое:
Ты в ветре рвущемся встречаешь лет столетий,
Мой город, властелин неукротимых вод,
Фрегатом радостным отплывший на рассвете В моря без имени, в пустынный переход [12, с. 11].
Именно с личностью Петра I ассоциирует автор надежды на будущие победные свершения:
И мертвый, у руля твой кормчий неуклонный,
Пронизан счастием чудовищного сна,
Ведя свой верный путь в дали окровавленной,
Читает знаменья и видит письмена [Там же].
По сути, в этих строках поэт выражает мысли, характерные для многих в те годы. Например, известный «математик, физик, философ, публицист» Л.Е. Габрилович («литературный псевдоним Леонид Галич» [3, с. 326-327]) в литературном наброске «Санкт-Петербург - Петроград» писал: «В нынешнюю совершенно не “тихую”, совершенно не мечтательную годину самый фантастический город, конечно, окажется достойным своего создателя» [4, с. 4].
Обращает на себя внимание и стихотворение Б. Садовского «Перед германским посольством» [19, с. 13]. В нем с документальной точностью описывается пространство перед германским посольством, которое в те годы располагалось на Исаакиевской площади. Немаловажную роль играют в художественном замысле поэта три памятника: Петру I (Медный всадник) Э.-М. Фальконе, прадеду императора Николая II - Николаю I, выполненному по проекту О. Монферрана, и скульптурная группа берлинского мастера Э. Энке, украшавшая фасад германского посольства: «две мужские фигуры со щитами в руках ведут под узду двух коней.
ВЕСТНИК
МГГУ им. М.А. Шолохова
К 100-летию Первой мировой войны
Считается, что идея установки “укротителей коней” принадлежала самому кайзеру Вильгельму II» [10]. Упоминает поэт и разгром германского посольства 22 июля (4 августа) 1914 г. возмущенной толпой, сопровождаемый «демонтажем статуй и сбросом их в Мойку» [Там же]:
Когда же вспыхнул пыл военный В сердцах, как миллион огней,
Они низринулись мгновенно С надменной высоты своей.
Их нет... [19, с. 13].
Садовской запечатлевает в стихах действия манифестантов, усматривая в них проявление справедливого гнева народа, вынужденного вступить в войну.
Что касается упоминания в стихотворении двух других памятников -Николаю I и Петру Великому, - следует заметить, что только первый из них находился перед германским посольством. Однако автор абсолютно точен в изложении того факта, что они, разделенные Исаакиевским собором, установлены на одной оси [16]:
Царь-прадед в шишаке крылатом Как будто делал ратям смотр,
А там, налево, за Сенатом
Летел с рукой подъятой Петр... [19, с. 13]
Используя знание особенностей архитектурного ансамбля города, Садовской подчеркивает не только сиюминутное, олицетворяя врага с низверженными статуями, но и воспевает вечное величие России:
Лишь царский прадед мчится По-прежнему в сиянье лат.
По-прежнему Петра десница Благословляет Петроград.
Наш исполин, наш триумфатор,
Каким величьем блещет он!.. [Там же]
Образ Петра Великого, навеянный описанием памятника, дает автору основание вспомнить о былых победах русского оружия и подчеркнуть связь поколений. Не случайно финальные строки стихотворения обращены и к германскому императору Вильгельму II, которого Садовской призывает остановить кровопролитие развязанной им мировой войны: Останови коней, Тевтон! [Там же].
Однако русские поэты, как и русское общество в целом, не были едины в своем отношении к нововведениям. Так, Зинаида Гиппиус начинает стихотворение «Петроград» [7, с. 5-6], датированное 14 декабря 1914 г., риторическим вопросом:
Кто посягнул на детище Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя бы слово,
Смел изменить хотя б единый звук? [7, с. 5]
По мнению поэтессы, это
...Растерянная челядь,
что, властвуя, сама боится нас!
Все мечутся, да чьи-то ризы делят,
И все дрожат за свой последний час. [Там же]
«Весело-покорными» «предателями Петра» называет лирическая героиня таких людей и пытается определить источник содеянного:
Чему бездарное в нас сердце радо?
Славянщине убогой? Иль тому,
Что к «Петрограду» рифм гулящих стадо Крикливо льнет, как будто к своему? [7, с. 6]
Поэтесса неоднократно высказывалась за усиление ответственности художника в трагическое для России время: «Художник, идущий непременно навстречу толпе, перестает быть художником. Эти банальные истины совестно повторять, но слишком они сейчас забыты... Не суживаясь в злободневность, наша созидательная работа не может все равно быть вне своих времен, вне действительности; но глубина, а не поверхность действительности должна быть захвачена творчеством. Много дел несделанных, много слов несказанных. Война пройдет, но Россия останется. Война - великое дело, но Россия шире всякого одного дела, ей нужны совокупность и многообразие великих дел», - писала поэтесса в статье «Наши времена» [11, с. 11-12]. Именно такая позиция характерна и для анализируемого стихотворения. В финальных его строках Гиппиус призывает самого Петра I защитить свое детище и выражает уверенность в том, что настанет день, когда историческое название вновь вернется:
Восстанет он, все тот же бледный, юный,
Все тот же - в ризе девственных ночей,
Во влажном визге ветреных раздолий И в белоперистости вешних пург, -Созданье революционной воли -Прекрасно-страшный Петербург! [7, с. 6]
Разрушение вековых устоев, по мнению поэтессы, недопустимо.
Таким образом, следует заметить, что имперский пафос в русской лирике начального периода Первой мировой войны проявляется и в тех поэтических произведениях, главным героем которых являлся «град Петров». Различие авторских мнений относительно переименования Петер-
ВЕСТНИК
МГГУ им. М.А. Шолохова
К 100-летию первой мировой войны
бурга в Петроград отражает неоднородность восприятия данного факта тогдашним русским обществом. В подавляющем большинстве подобных стихотворений образ города сополагается с именем и славными деяниями «царя-триумфатора»: созидательными процессами, деятельностью по возвращению захваченных русских земель, незыблемой славой русского оружия. В сохранении славных традиций авторы - современники грозных событий Первой мировой войны - видят залог будущих побед России.
Библиографический список
1. Верховный Главнокомандующий Генерал-адъютант Николай. Русскому народу // Летопись войны 1914 года. № 1.
2. Воззвание Верховного Августейшего Главнокомандующего // Русские ведомости. 1914. 2 августа. № 177.
3. Габрилович Леонид Евгеньевич // Российское зарубежье во Франции: 1919-2000: Биографический словарь: В 3 т. / Под общ. ред. Л. Мнухина, М. Авриль, В. Лосской. М., 2008-2010. Т. 1.
4. Галич Л. Санкт-Петербург - Петроград. Набросок // Голос жизни. 1914. № 2.
5. Гиляровский В. Болгария // Гиляровский В. Грозный год: Стихотворения. М., 1916.
6. Гиляровский В. Грезы на Босфоре // Гиляровский В. Год войны: Думы и песни. М., 1915.
7. Гиппиус З.Н. Последние стихи. 1914-1918. Пг., 1918.
8. Городецкий С. Царьград // Биржевые ведомости (Утренний выпуск). 1914. 21 октября (3 ноября). № 14446.
9. Дмитриевская-Горбунова Е. Болгарии // Летопись войны 1914-15 гг. 1915. № 37. 2 мая.
10. Здание бывшего Германского посольства. ИRL: http://www.opeterburge.ru/ sight_705_898.html (дата обращения: 25.02.2014).
11. Крайний А. В наши времена // Голос жизни. 1914. № 4.
12. Лозинский М. Петроград // Аполлон. 1914. № 6-7.
13. Маковский С. Болгарам // Аполлон. 1914. № 6-7.
14. Мейснер А. Сонет Петрограду // Современная война в русской поэзии. Вып. 1-2 / Сост. Б. Глинский. Пг., 1915. Вып. 1.
15. Не Петербург, а Петроград // Биржевые ведомости. 1914. 31 июля (12 августа). № 14281.
16. Памятник Николаю Первому в Санкт-Петербурге. И^: http://s-pb.in/ ратуа1шМ/ратуа1шк-шкоЫу^ (дата обращения: 27.02.2014).
17. Переименование столицы // Вторая Отечественная война: Бесплатное приложение к журналу «Пробуждение». 1914. Вып. 2.
18. Розенталь Е.И. Переименование Петербурга в Петроград. ИRL: http://chron. eduhmao.ru/page_8_18_1.html (дата обращения: 29.02.2014).
19. Садовский Б. Перед германским посольством // Аполлон. 1914. № 6-7.
20. Сологуб Ф. Олегов щит // Сологуб Ф. Война. Стихи. Пг., 1915.
21. Сологуб Ф. У Босфора // Современная война в русской поэзии / Сост. Б. Глинский. Пг., 1915. Вып. 2. С. 89-90.
