CC BY
124
2006_ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА_Сер. 2, вып. 4
АРХЕОЛОГИЯ И ЭТНОГРАФИЯ
Г. В. Длужневская
ИМПЕРАТОРСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ НА СЛУЖБЕ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ
В начале 2009 г. исполнится 150 лет Императорской Археологической комиссии (ИАК), 80 лет - Российской академии истории материальной культуры, 50 лет - Институту археологии АН СССР, и тем не менее речь идет об одном и том же учреждении, несколько раз менявшим свое название и структуру - Институте истории материальной культуры РАН. Несмотря на многократные переименования, главной задачей учреждения всегда оставалось исследование археологических памятников.
К середине XIX в. создание государственного органа, призванного сосредоточить надзор и управление деятельностью археологических обществ и отдельных лиц, стало совершенно очевидным. В Николаеве, Феодосии, Одессе и Керчи были открыты археологические музеи; при Московском университете организовано Общество истории и древностей российских, обращавшее внимание главным образом на издание летописей и исторические исследования. Возникли общества в Прибалтике. С 1839 г. в Одессе существовало Императорское общество истории и древностей, с 1846 г. в Петербурге -Русское археологическое общество1.
До учреждения Археологической комиссии делались попытки осуществления научных мероприятий в государственных масштабах, инициатором которых выступил стоявший во главе Министерства внутренних дел, а позднее Министерства уделов Л. А. Перовский. Ему удалось создать небольшой коллектив сотрудников, состоявших на внештатных должностях при Министерстве внутренних дел (с 1853 г. - при Императорском кабинете), занимавшихся исключительно археологической деятельностью. По его же инициативе была разработана программа исследований античных городов и курганов Южной России. В 1843-1852 гг. на отпущенные правительством средства было осуществлено исследование золотоордынских памятников, в 1851-1855 гг. A.C. Уваров и П.С. Савельев произвели крупномасштабные раскопки могильников и поселений во Владимирской земле.
В 1856 г. руководство археологическими «розысканиями», перешедшими в ведение Министерства Императорского двора, было возложено на графа С.Г. Строганова, генерал-лейтенанта, члена Государственного совета, который сразу же приступил к разработке проекта учреждения комиссии и комплектования ее штатами. В январе 1858 г. на имя министра двора графа A.B. Адлерберга им была подана «Записка о современном положении археологических розысканий и предлагаемых в них изменениях»2, в кото-
© Г.В. Длужневская, 2006
рой был поставлен вопрос о необходимости безотлагательного создания государственного археологического органа и определения ежегодных средств для его работы, а также высказаны сомнения о необходимости включения в состав проектируемого археологического учреждения Римской комиссии, финансировавшейся Академией художеств, и, с точки зрения С.Г. Строганова, «с неопределенной археологической деятельностью».
2 (15) февраля 1859 г. Положение о создании Археологической комиссии было утверждено императором Александром II3. Первый параграф Положения гласил: «Императорская Археологическая комиссия состоит отдельным учреждением в Министерстве Императорского двора и имеет целию: 1) розыскание предметов древности, преимущественно относящихся к отечественной истории и жизни народов, обитавших некогда на пространстве, занимаемом ныне Россиею; 2) собрание сведений о находящихся в государстве как народных, так и других памятников древности; 3) ученую оценку открываемых древностей». Однако функция охраны памятников осталась в ведении Министерства внутренних дел, т.е. вне задач Археологической комиссии. Положением определялся крайне малочисленный штатный состав комиссии, возглавляемой председателем. Под ее руководство поступали Керченский музей древностей и Римская комиссия археологических розысканий. Кроме штатных сотрудников в комиссию входили почетные члены и члены-корреспонденты, содействующие «в достижении ее целей».
В разделе «Действия комиссии» определялся круг задач, поставленных перед государственным археологическим органом: «Для изыскания древностей Комиссия раскапывает древние курганы и производит земляные раскопки...» (§ 5), ей «предоставляется следить за всеми делающимися в государстве открытиями предметов древности...» (§ 6). «Комиссия, в мере средств своих, заботится, чтобы в том случае, когда настоит надобность уничтожить какой-либо остаток древности, как-то: памятник зодчества, курган, и проч., или произвести большие земляные работы на месте древнего города или замечательного урочища, которые находятся на землях казенных или общественных, приняты были, по возможности, нужные археологические меры и если при работах этих ожидаются важные археологические открытия, то чтобы к ним мог быть допущен ее чиновник» (§ 7). «Комиссия следит за земляными работами, предпринимаемыми в больших размерах, как, например: при проведении линий железных дорог, шоссе и проч., дабы, насколько окажется возможным, воспользоваться этими случаями для археологических открытий» (§ 8). Согласно Положению «уникальные находки должны были представляться комиссией на рассмотрение императора для их последующей передачи в Эрмитаж или в другие высочайше назначенные места». Штат Комиссии утверждался в количестве восьми человек (председатель, один старший и два младших члена, производитель дел, журналист, канцелярский чиновник и художник); кроме того, две единицы (директор и его помощник) предназначались для Керченского музея. На содержание штата комиссии и проведение археологических розысканий отпускались правительственные суммы в размере 17 704 руб/
С.Г. Строгановым также было выдвинуто предложение о создании архива Комиссии: «Археологическая комиссия хранит у себя все дела об археологических розыскани-ях и открытиях, равно как и принадлежащие к ним рисунки, планы и модели». В Комиссии следовало сосредоточить «все сведения о древних достопамятностях государства» (§13).
«Комплект» документов для хранения в архиве окончательно определился в 1870-е годы: по завершении раскопок следовало представить отчет, дневник с описанием работ, описи находок, рисунки с фиксацией памятника и находок и финансовую документацию, и к 1882 г. архив ИАК насчитывал более 500 дел5.
Уже первый период существования комиссии - «Строгановский» - был ознаменован активной и разносторонней деятельностью ее небольшого коллектива. С.Г. Строганов возглавлял комиссию с 1859 по 1882 г., ближайшим сотрудником, а позднее его помощником был В.Г. Тизенгаузен6. В этот период в деятельности ИАК активное участие принимал И.Е. Забелин, в 1859-1876 гг. состоявший ее старшим членом7.
В первые годы существования Археологической комиссии основные полевые работы проводились в южных районах России. Продолжались раскопки древней Керчи, изучение курганов на Таманском полуострове и на Кубани, хотя уже на следующий год после ее учреждения предпринимались попытки по расширению географических рамок исследований. Особое внимание было уделено проблеме выявления и охраны археологических объектов, осуществлению надзора в зонах разрушающихся памятников. В 1866 г. по инициативе ИАК Министерство внутренних дел разослало во все губернии России циркуляр о запрещении кладоискательских раскопок8.
В 1862 г. Археологическая комиссия обратилась в Центральный статистический комитет с просьбой о содействии в выявлении древностей, необходимых для составления археологической карты России. Специальная программа археологических изысканий базировалась на непосредственных контактах со статистическим управлением, и Комиссия вступила в переписку с губернскими статистическими комитетами. В 1862-1863 гг. были получены первые сведения об археологических и архитектурных объектах Вологодской, Воронежской, Вятской, Иркутской, Казанской, Калужской, Киевской, Ковенской, Костромской, Нижегородской и Тверской губерний9. В следующем году подобная информация поступила из Архангельской, Бессарабской, Витебской, Владимирской, Курской, Пензенской и Смоленской губерний10. Задача создания археологических карт, постановки на учет памятников истории и культуры являлась актуальной, как в период деятельности ИАК, так и ее приемников - Российской-Государственной Академии истории материальной культуры, Института истории материальной культуры АН СССР. Эта проблема остается чрезвычайно важной и по сей день.
Особое внимание Археологическая комиссия уделяла крупнейшим для того времени «новостроечным» работам - прокладке железнодорожных путей. «Теперь уже начались, земляные работы в огромных размерах по случаю проведения железных дорог, -писал С.Г. Строганов в записке A.B. Адлербергу, - всякие открытия при этих последних работах могут навсегда исчезать без следа, почему я и полагаю, что комиссия должна по мере средств своих обращать на них особенное внимание». Комиссия обратилась в Главное управление путей сообщения, Министерство путей сообщения, к начальникам железнодорожных дистанций, и, что еще важнее, поставила в известность железнодорожников разного ранга о том, что необходимы любые сведения как о направлениях будущих железнодорожных путей, так и о находках древностей в зонах строительства11. Сохранились документы, фиксирующие контроль Археологической комиссии над строящимися магистралями Одесса - Парканы, Мереда - Херсон, Самарканд - Андижан, Пермь -Котлас, Юго-Западной, Джанкойско-Феодосийской, Сибирской, Астраханской, Севе-ро-Кавказской12.
ИАК установила связи с находившимся в Санкт-Петербурге императорским Русским археологическим обществом (РАО), императорским Московским археологичес-
ким обществом (МАО) и Одесским обществом истории и древностей. Московское общество организовывало и проводило Всероссийские археологические съезды, собиравшие ученых, занимавшихся археологией, а также краеведов, проводивших археологические изыскания в провинции. Поддержка исследований в провинции осуществлялась через систему Губернских ученых архивных комиссий, при которых создавались музеи и выделялись средства на ведение раскопок и публикацию материалов. На местах существовали также различные общественные объединения (церковно-археологические общества, археологические кружки, общества любителей естествознания и антропологии и т.п.)13.
Комиссия под председательством С.Г. Строганова выпустила в свет 19 томов Отчетов ИАК и два выпуска Древностей Геродотовой Скифии. Контрольная деятельность ИАК наиболее всего выразилась в наблюдении за случайными археологическими находками, их приобретении и передаче в Эрмитаж и другие музеи.
С.Г. Строганов оставался на посту председателя Археологической комиссии до 1882 г. В отчете, составленном накануне его добровольной отставки в связи «с болезненным состоянием и летами», он, по сути, подвел итог деятельности Комиссии за два десятилетия ее существования. Он отметил, что ИАК произведено «изыскание древностей, относящихся к периоду процветания греческих колоний на нашем Черноморском побережье и ко времени обитания Новороссийского края различными скифскими племенами...». Основные раскопки были произведены на юге России: в Крыму, Екатеринославс-кой губернии и Кубанской области1,1.
По настоятельной рекомендации С.Г. Строганова новым председателем комиссии в 1882 г. был назначен A.A. Васильчиков, директор императорского Эрмитажа (с 1879 г.). Он являлся председателем комиссии до 1886 г. Этот период деятельности ИАК - «Ва-сильчиковский» - был кратковременным, и председатель в своей деятельности следовал, собственно, тому, что было начато при С.Г. Строганове. К 1880-м годам штат Археологической комиссии состоял из старшего члена В.Г. Тизенгаузена (с 1861 г.), младшего члена профессора Н.П. Кондакова (с 1876 г.), производителя дел и хранителя архива коллежского асессора Ил. Суслова (с 1865 г.), художника И.Н. Медведева (с 1859 г.) и сторожа Михайлова (с 1867 г.).
Существенные преобразования произошли при A.A. Бобринском, ставшем ее третьим и последним председателем (с 1886 г.). Этот период деятельности ИАК, длившийся до Октябрьского переворота 1917 г. и продолжавшийся в начале 1918 г., можно назвать «Бобринским». На посту председателя ИАК A.A. Бобринской отстаивал идею, что «мы не должны забывать, что конечная цель археологии ... цель христианская: принести пользу людям, научить их истине, направить их на путь возможного счастья в жизни»15.
В первую очередь он стал добиваться упрочения финансового положения Комиссии и увеличения ее штата. Через два года возросли средства на финансирование раскопок, так же как и средства, отпускавшиеся на издательскую деятельность. Комиссия продолжила издание ежегодных отчетов, научного журнала «Известия ИАК» с Прибавлениями и приступила к выпуску «Материалов по археологии России», в которых, например, были опубликованы «Сибирские древности» В.В. Радлова. В смете ИАК появилась статья «сверхсметные кредиты», что позволило расширить возможности Комиссии по приобретению древностей у частных лиц, крупных коллекционеров и на ярмарках. Иногда коллекция приобреталась целиком, иногда только отдельные вещи из собрания, предложенного к покупке. В ряде случаев владельцы коллекций оговарива-
ли, что вещи присланы в Комиссию для ознакомления, и просили после фотографирования возвратить их. Как и материалы из раскопок, наиболее ценные случайные находки (особенно так называемые предметы Восточного серебра) поступали в Императорский Эрмитаж и Исторический музей в Москве, другие возвращались владельцам или направлялись в местные музеи.
A.A. Бобринской, используя данное ему право «избирать из числа лиц, известных ему научными трудами по археологии, в звание сверхштатных членов Комиссии и членов-корреспондентов, что дало возможность привлечь к достижению научных целей Комиссии многих известных ученых, членов Археологических и других обществ и частных лиц, занимающихся серьезно научными трудами по археологии»1К, пригласил в ИАК профессора Д.Я. Самоквасова из Варшавского университета, преподавателя Ревельской гимназии К.Е. Думберга, преподавателя Вятской гимназии A.A. Спицына, помощника попечителя Казанского учебного округа В. В. Латышева, чиновника особых поручений при военном губернаторе Семиреченской области H.H. Пантусова, профессоров университета Св. Владимира в Киеве В. Б. Антоновича и Ю.А. Кулаковского и др. Сверхштатными сотрудниками ИАК и членами-корреспондентами в разные годы являлись историки И.Е. Забелин и Л.Э. Стефани, академик В.В. Радлов, профессор Санкт-Петербургского университета Н.И. Веселовский, генерал-майор А.Л. Бертье-Делагард, горный инженер И.А.Лопатин и др. К 1917 г. под руководством A.A. Бобринского в Комиссии работали также академик Н.Я. Марр, профессора Б. В. Фармаковский, Б.А. Тураев, М.И. Ростовцев и др.
Говоря о заслугах Бобринского как председателя ИАК следует отметить, что ему удалось упрочить финансовое положение Комиссии и ее штатного потенциала, добиться увеличения финансирования раскопочной деятельности Комиссии и увеличения средств на издание трудов. Новая статья расходов «сверхсметные кредиты» значительно расширила возможности Комиссии по приобретению древностей. В ИАК в звании сверхштатных членов Комиссии и членов-корреспондентов пришли работать исследователи, «известные...научными трудами по археологии»17.
Высочайшим повелением от 11 марта 1889 г. ИАК получила исключительное право проведения археологических раскопок на казенных и общественных землях. Отныне в ее обязанности был включен и контроль за земляными работами при постройке железных и шоссейных дорог. Министр двора граф В. Ф. Адленберг особо отметил это обстоятельство в письме к Главноуправляющему путями сообщения и публичными зданиями: «На Археологическую комиссию возлагается следить за всеми земляными работами, предпринимаемыми в больших размерах, дабы воспользоваться этими случаями, как средствами для археологических открытий, равно как и в случае сломки какого-либо остатка древности, как-то памятника зодчества, кургана и проч.»18. Кроме права выдачи разрешений на раскопки - Открытых листов, Комиссии вменялось в обязанность наблюдение за реставрацией монументальных памятников древнерусского зодчества. При Комиссии был учрежден Реставрационный отдел, в работе которого принимали участие архитекторы, художники, историки искусства и реставраторы.
В связи со значительным расширением археологических исследований в стране к началу XX в. Археологической комиссии становилось все труднее совмещать функции контрольного органа и научно-исследовательского и издательского центра. Исходя из этого сразу же после Февральской революции 1917 г., члены Комиссии решили организационно разделить Государственную комиссию по контролю за археологическими исследованиями и Научный центр, объединяющий специалистов, в работе которых архео-
логические материалы являлись основными источниками. Придание центру статуса Академии, по замыслу авторов проекта, делало это учреждение главным археологическим институтом страны, целью которого являлась разработка планомерных научных программ исследования археологических памятников России.
Архив документов ИАК сохранился в Научном архиве (НА) ИИМК РАН. И в том (рукописный архив - НА, РА), и в другом случае (фотоархив - НА, ФА) документы образуют ф. № 1. В фонде ИАК в Рукописном отделе ИИМК РАН - более 9300 дел, в делах зачастую хранятся фотографии, поступившие и в фотоотдел. К концу XX столетия ф. № 1 в фотоотделе НА ИИМК РАН объединил 100 006 ед. хр. - негативов, отпечатков и открыток, выполненных многими известными и малоизвестными фотографами-профессионалами, фотографами-любителями, исследователями - историками, археологами, историками искусства, востоковедами, архитекторами и др. в 1870-1917 гг.
Фотодокументы представляют снимки процесса изучения разнотипных археологических памятников во время полевых исследований сотрудников Археологической комиссии и местных археологов, предметов, обнаруженных во время раскопок, и случайных находок. Кроме того, в собрании представлены фотодокументы, отражающие процесс историко-культурных обследований и реставрации памятников архитектуры на территории Российской империи, и иллюстративный материал к археологическим изданиям19.
Съемка археологических находок до 1891 г. производилась фотографом М. Е. Романовичем у него в ателье, находившемся по адресу: Невский пр., д. 20. Снимки, датируемые 1891-1895 гг., выполнены членом Археологической комиссии В. Г.Дружининым. Негативы хранились у фотографов, фотографии - в кабинетах членов Археологической комиссии, а фотодокументы полевой съемки - у руководителей работ. Большая часть негативов 1896-1917 гг. выполнена фотографом ИАК И.Ф. Чистяковым в специально организованной и оборудованной фотолаборатории. По его инициативе были составлены ориентировочные описи на все сделанные им негативы. Более 20 000 негативов на стеклянных пластинах разного размера, хранившиеся в его частной квартире, поступили в Российскую государственную археологическую комиссию (РГАК) в ноябре 1918 г. 11 декабря 1918 г. передача их в Комиссию была оформлена записью в Инвентарной книге № 1. При фондообразовании, проведенном в фотоархиве Ленинградского отделения Института археологии АН СССР в 1961 г., документы Императорской Археологической комиссии были объединены в ф. № I20. В этот же фонд были включены и немногочисленные документы 1918-1919 гг., отложившиеся за время существования РГАК.
По заданиям Императорской Археологической комиссии полевые работы проводились в северных и западных областях Российской империи; в Карелии, Беларуси, Литве, Эстонии; в центральных губерниях: Московской, Тверской, Рязанской, Калужской, Костромской, Владимирской, Ярославской и Нижегородской; в восточных районах Европейской части империи: в Удмуртии, Башкирии, Татарстане; Пермской, Екатеринбургской, Самарской губерниях; в южных губерниях: Воронежской, Курской, Орловской, Саратовской, Ростовской и в Краснодарском крае. В Крыму раскопки проводились в Керчи, Херсонесе, Евпатории; на Украине - в Киевской, Харьковской и Ека-теринославской губерниях; на Северном Кавказе - в Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Дагестане; в Закавказье - в Азербайджане, Армении и Грузии. В данной
статье более подробно удастся остановиться только на археологических и историко-культурных исследованиях, проводившихся в Средней Азии и Сибири.
Работы в Средней Азии ограничены небольшим числом раскопок, начавшихся с 1884 г. Востоковед H.H. Пантусов провел исследования в Семиречье; в 1884 и 1885 гг. востоковед Н.И. Веселовский - археологические раскопки на городище Той-Тюбе Сыр-Дарьинской обл. и на Афрасиабе близ Самарканда. Было обнаружено много древних предметов, остатки строений и следы городского благоустройства21. В 1886-1887 гг. востоковед-исламовед И.П. Остроумов исследовал курганы близ Ташкента, а Н. Н. Пантусов - несторианские кладбища в Пишпеке и Токмаке Семиреченской обл., он еще раз вернется к исследованию этих памятников в 1892 г.22
Востоковед-иранист, профессор В.А. Жуковский совершил две поездки в Туркестан в 1890 и 1896 гг. для исследования древнего Мерва в Закаспийской области23. Он не был археологом и не ставил перед собой цель - производство раскопок, хотя и произвел небольшие работы, прорезав траншеей склон тепе Анау. В.А. Жуковский полагал, что «прежде следует позаботиться о том, что уцелело еще на поверхности, - уберечь и сохранить для науки развалины городов и памятников путем снятия рисунков, фотографий, бумажных оттисков с надписями на камнях, планов, сопровождая их простым, но добросовестным описанием и пояснениями»24.
В 1893-1894 гг. крупнейший востоковед, профессор В.В. Бартольд был командирован Санкт-Петербургским университетом в Среднюю Азию для исследования памятников древности, главным образом в Чуйской и Илийской долинах. Поручение такого же рода было получено и от Академии наук, вместе с ним был направлен художник С.М. Дудин. В 1894 г. в экспедиции участвовал поручик Е.П. Ковалев, член Таврической ученой архивной комиссии. Производство раскопок и каких-либо работ, требующих познаний в области археологии, не предполагалось. Задача заключалась в том, чтобы в дополнение к письменным известиям о прошлом Средней Азии собрать «сведения о следах, оставленных прежними обитателями ее и по возможности дать краткое описание развалин городов, укреплений и т.п.»25. Фотографий по этой поездке в архиве не сохранилось. Краткий отчет был опубликован незамедлительно, в 1894 г.26, а подробный - в 1897 г.27 Помимо четких описаний памятников, В.В. Бартольд приводит данные из известных ему арабских и китайских письменных источников и местные легенды. В ряде случаев он предположительно идентифицировал обнаруженные памятники с упомянутыми в письменных источниках.
В 1895-1896 гг. Н.И. Веселовский возглавил историко-архитектурную экспедицию, организованную с целью скорейшего и наиболее полного и детального описания памятников старины, которыми «так богат Туркестанский край» и которые находятся «в печальном положении», медленно разрушаясь от землетрясений, выветривания и выпадения изразцов. Многие постройки уже представляли собой развалины28. Работы, к которым были привлечены архитектор-академик П.П. Покрышкин и художник С. М. Дудин, были сосредоточены в мечетях Гур-Эмир и Биби-Ханым в Самарканде. В экспедиции принимали участие Н.И. Щербина-Крамаренко, A.B. Щусев, фотограф И.Ф. Чистяков и др.
В 1898-1899 гг. работы экспедиции были продолжены. В начале 1899 г. Археологическая комиссия сообщала, что «по изготовлению чертежей и рисунков самаркандских мечетей сделано следующее: вполне окончен альбом рисунков с мечети Гур-Эмир... сделаны обмеры и черновые чертежи, ныне изготовляющиеся набело, с соборной мечети Биби-Ханым, и эта работа к весне будущего года будет закончена; начаты работы по
изготовлению архитектурных чертежей мечети Шах-Зинда... Нынешним летом предвидится возможность окончить описание и этой мечети»29.
В 1905 г. был выпущен альбом, посвященный мавзолею Гури Эмир30. Этим изданием было положено «начало важнейшей задаче - сохранению памятников для нужд науки путем монографического исследования каждого из них»31. Многолетние работы историко-архитектурной экспедиции справедливо считаются началом систематического изучения памятников Самарканда, а направление исследований Археологической комиссии под руководством Н.И. Веселовского по отношению к самаркандским памятником - «на том этапе правильным»32.
В 1898 г. Н.И. Веселовский вместе с сотрудниками экспедиции побывал в Шах-рисябзе с целью визуального обследования дворца Ак-Сарай. Фотографии и негативы, сделанные во время поездки И.Ф. Чистяковым, сохранились в фотоархиве33.
Финский археолог А.О. Гейкель исследовал курганы у с. Дмитриевского Аулие-Атинского уезда Сыр-Дарьинской обл. в 1898 г., а в 1899 г. провел раскопки в долине р. Талас Аулие-Атинского уезда Сыр-Дарьинской обл. Находки хранятся в Гельсингфор-ском (Хельсинкском) музее, фотографии зарисовок находок - в фотоотделе34.
В 1898-1899 гг. H.H. Пантусов совершил поездку по Семиреченской области и прислал в ИАК фотографии мавзолеев Тоглук-Темир-ясина и Шир-Али-ясина в Кульд-же, а также снимки могил Чокана Валиханова близ Кунякузской станции Копальского уезда и Танека Дюсетова близ г. Копала, ряда других сооружений и наскальных изображений Келинчек-тас, Авлия-тас, из ущелья Терехты и местности близ р. Коксу. В г. Сер-гиополе он сфотографировал каменных «баб», установленных у домов станичного правителя, братьев С. и М. Черновых, А. Соколова, мещанина К. Чираджиева, у лавки на базаре35.
В самом начале XX в. по предложению академика В.В. Радлова С.М. Дудин разработал и осуществил программу экспедиции в Среднюю Азию, преследовавшую этнологические цели. Задача, которую поставил перед собой ученый-фотограф, заключалась в фотосъемке населенных пунктов Средней Азии, характерных построек, жилья, домашней утвари, национальных костюмов; требовалось также запечатлеть повседневную жизнь обитателей края, торговлю, религиозные обряды, обычаи, разнообразные ремесла, типы местного населения. Задача была сравнима, пожалуй, только с теми, которые были поставлены в 1871-1872 гг. перед составителями «Туркестанского альбома», но тогда под руководством востоковеда А.Л. Куна трудился целый штат фотографов, а сейчас это должен был сделать один человек. И С.М. Дудин справился с полученным заданием: им было сделано более 2000 снимков и собрана огромная вещевая коллекция, положившая начало среднеазиатскому собранию Российского этнографического музея.
Богатым на археологические изыскания в Средней Азии оказался 1904 год. Американская экспедиция профессора Р. Пампелли произвела раскопки на городище Гяур-Кала в Закаспийской обл. Находки поступили в Эрмитаж, а древности из раскопок в Анау: кремневые и каменные орудия и утварь, пращевые камни, игрушка-тележка - в Музей антропологии и этнографии36. Археологические раскопки проводились под руководством археолога Г. Шмидта37.
Туркестанский краевед A.A. Козырев и заведующей ирригацией Самаркандской области Н.П. Петровский исследовали курган в урочище Кара-Агач Акмолинской обл. Были обнаружены золотой венчик с привесками, стеклянный сосуд, глиняные «столбики», обитые золотым листом, украшенным камнями и зернью, такая же серьга и бусы.
A.A. Козырев продолжил исследование кургана на следующий год и обнаружил каменную статую «бабы, сидящей на корточках»38.
Академиком В.В. Бартольдом были проведены раскопки на Афрасиабе, по существу, они являлись продолжением раскопок Н.И. Веселовского 1885 г. и имели целью выяснить местоположение соборной мечети. По поручению Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии подготовительные работы были выполнены местными силами еще в 1903 г. В.В. Бартольд предполагал посвятить исследованиям три месяца: первый месяц - топографическому изучению Афрасиаба, второй - пробным раскопкам на этом городище, третий - изучению остальных городищ и памятников древности в пределах длинных стен, некогда окружавших город и его пригороды. Хотя программа была сокращена и раскопки проводились только с 17 июля по 13 августа, было обнаружено множество мелких предметов, в особенности фрагментов стеклянной посуды и жженого кирпича с синими и белыми изразцами. Была выявлена и многоступенчатая постройка из жженого кирпича на гипсовом цементе, по мнению
B.Л. Вяткина и А.Ю. Якубовского, являющаяся основанием минарета саманидской мечети39. Исследования, проведенные по вопросу о снабжении города водой, подтвердили предположение, основанное на изучении письменных источников.
Топографические и археологические изыскания были иллюстрированы 20 фотографическими снимками, выполненными по заказу В. В. Бартольда местным фотографом Б. Литвиновым. Эти фотоматериалы сохранились в фотоархиве ИИМК РАН'10. Раскопки В.В. Бартольда на Афрасиабе были продолжены самаркандским археологом В.Л. Вяткиным в 1905 г/1
«Для Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии С.М. Дудиным б' ти выполнены две командировки в Самарканд с целью подробной фотографической регистрации местных архитектурных памятников, в 1905 и 1908 гг.; фотографированию подлежали все архитектурные детали, в том числе изразцы и мозаики. Результатом этих работ было собрание превосходных снимков, давно оцененных по достоинству. Работы 1905 г. были посвящены мавзолеям Шах-и зинде, работы 1908 г. - большему числу построек»'12.
После поездки 1905 г. был издан «Каталог фотографических снимков с мавзолеев IIIax-и Зинда. Снимки исполнены художником С.М. Дудиным в течение лета 1905 г. по поручению Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии»'13. В брошюре перечислен 181 снимок. Фотографии были выставлены для обозрения в залах Императорской Академии наук. На негативах процарапаны «№» и инициалы «СД». Фотографии сооружений Шах-и Зинда'н были использованы реставраторами при работах на памятнике в годы после Великой Отечественной войны. В 1908 г. С.М. Дудин был в С марканде с архитектором К.К. Романовым и занимался фотофиксацией мавзолея I шрат-хана45.
В.Л. Вяткиным в ходе раскопок 1908-1909 гг. были обнаружены остатки самаркандской обсерватории Улугбека'16.
В Сибири археологические исследования разновременных памятников, материалы которых отложились в фонде Императорской Археологической комиссии, были осуществлены в Енисейской, Томской, Тобольской губерниях и в Забайкалье в 1883-1916 гг.
Среди материалов раскопок в фотоотделе НА ИИМК РАН наиболее представительны фотодокументы исследований публициста, археолога и этнографа A.B. Адриа-нова. Почти все они представляют съемку находок из Томского могильника (1887 и
1889 гг.); в Минусинском округе - курганов на Тагарском острове (до 1890 г.); на Татарском озере, в долине р. Тубы; близ с. Думная гора, у оз. Кызыл-Куль, у горы Самохвал, близ д. Малая Иня, в долине р. Уйбат; в котловине оз. Кызыл-Куль (1894-1897 гг.) -курганов у Абаканской управы, по р. Абакану, у горы Самохвал, на р. Чаатас (1898— 1899 гг.). В 1902 г. Адрианов работал у с. Чистоостровского Красноярского уезда, в 1903 г. - на могильнике близ улуса Саргова (находки, в том числе «чучело» из травы, кожи, ткани, волосы, часть костяка с сохранившимися кожей и мускулами, поступили в Исторический музей)'17. Кроме того, имеются материалы обследования в 1904 г. Боярской писаницы'18 и раскопок в 1901 г. на р. Майэмир на Алтае.
В 1915-1916 гг. A.B. Адрианов произвел первые квалифицированные раскопки в Урянхайском крае (совр. Республика Тыва). За два сезона он исследовал 60 разновременных памятников, в том числе 23 кургана, оставленных енисейскими кыргызами (IX-XII вв.). Кроме того, на плоту по Енисею Адрианов отправил в Минусинский музей несколько памятников рунической письменности. Оригиналы дневников и коллекция из 363 предметов хранятся в Музее археологии и этнографии Томского государственного университета, в Научном архиве ИИМК - снимки видов местности и находок'19.
Находки из раскопок этнографа В.И. Анучинау с. Сухобузимского Красноярского уезда (1903) переданы в Исторический музей30. Сохранились материалы из раскопок директора Красноярской учительской семинарии, краеведа-археолога И.Т. Савенкова в 1884-1886 гг. и в 1912 г. (курган у р. Бири)51, а также фотографии копий скальных рисунков, снятых им в Енисейской губернии в 1889-1901 гг. у д. Оглахты, Копены, Трифо-ново, Абаканской заставы52.
Фотодокументы исследований горного инженера И.П. Кузнецова-Красноярского в 1907, 1909-1912 гг. в Минусинском округе (виды лагеря, местностей, долин рек, плиточных могил и снимки находок) хранятся в фондах археолога A.A. Спицына и Русского археологического общества".
Археолог и этнограф Д.А. Клеменц в 1888-1889 гг. произвел раскопки в Ачинском округе (находки переданы в Эрмитаж и Исторический музей) и в 1890 г. - на Джа-тасском могильнике5'1.
В 1914 г. состоялась поездка чиновника Главного управления земледелия и землеустройства С.Р. Минцлова в Урянхайский край (фотографии каменных изваяний, могил со стояками, земляных курганов, наскальных рисунков и буддийской ниши в скале Чурумал-Бурханныг-Хая). 40 фотографий С.Р. Минцлова отложились в фотоархиве, в Разряде археологии и искусства Армении и Грузии55.
В Тобольской губернии в 1893-1894 гг. раскопки курганов осуществил финский археолог А.О. Гейкель50. В Томской губернии в 1895-1899 гг. С.М. Чугунов исследовал могильники в с. Спасском, Усть-Тартасский у с. Убинское и Тоянов городок и городище близ Томска. Часть материалов после рассмотрения в ИАКбыла передана на хранение в ГИМ57. В 1896 г. курганы на р. Убиенке исследовал Г.О. Оссовский. Найденное им бронзовое оружие и приобретенные там же изображение летящего журавля и ажурная пластина хранятся в ГИМ58.
Археолог, профессор С.К. Кузнецов в 1887 и 1889 гг. работал на Томском могильнике вместе с A.B. Адриановым; в 1891 г. он исследовал курганы на р. Яя и нашел медное оружие и бляхи со звериным орнаментом59, в 1896 г. - курганы близ Томска, во время которых обнаружил бронзовые фигурные пластины и бляху с тремя медвежьими голо-вамиг>0. В этом же году Н.Ф. Кащенко исследовал палеолитическую стоянку на берегу р. Томь близ Томска и сделал фотографии раскопанных площадок с костями мамонта61.
В Забайкалье в 1897, 1899 и 1900 гг. врач, антрополог и краевед, правитель дел Кяхтинского музея Ю.Д. Талько-Гринцевич обнаружил многочисленные могильники в долине р. Селенги и на ее притоках, часть которых он определил как памятники азиатских гуннов. В 1897 г. он исследовал Суджинский могильник в Троицкосавском округе Забайкальской области и нашел гуннские костяные и бронзовые изделия62. В последующие годы он продолжил изучение памятников в Верхнеудинском, Новоселенгинском и Троицкосавском округах Забайкальской области. Были найдены изделия из железа, бронзы и кости, в том числе прорезные бляхи со звериным орнаментом, бляхи с львиными головами и с грифоном, монеты, а также глиняные сосуды63.
Материалы раскопок 1913 г. этнографа и археолога, сотрудника МАЭ, позже профессора этнологии Иркутского университета Б.Э. Петри с многослойной стоянки Улан-Хада в бухте Мухорского залива оз. Байкал - фрагменты керамики и каменные орудия - хранятся в МАЭ64.
Таким образом, археологические и историко-культурные исследования в конце XIX - начале XX в. производили представители разных специальностей, столкнувшиеся с археологическими изысканиями «на практике»: отсюда, с одной стороны, происходит и несовершенство методики раскопок, и фиксации изученных объектов (графической и фотографической). В Средней Азии исследования производили востоковеды, выпускники факультета восточных языков Петербургского университета, обладавшие знанием языков и письменных источников, в Сибири в основном - представители местной интеллигенции. Авторы раскопок представляли материалы в Археологическую комиссию, и с момента поступления они хранились в архиве комиссии (ныне в фондах ИАК Научного архива ИИМК РАН). Добытые вещи, случайные находки и приобретения также поступали в ИАК, где их фотографировали, а затем либо возвращали владельцам, либо передавали на хранение в Эрмитаж, ГИМ и другие музеи.
Снимки реставрационных работ, проводившихся под наблюдением Императорской Археологической комиссии, представляют весьма многочисленный материал. Работы производились в губерниях Европейской части Российской империи; в восточных районах были осуществлены ремонтно-реставрационные работы в Казанском кремле и соборах Свияжска, в Донской области - в Старочеркасском соборе, в Кубанской области - в Сентинском монастыре; в Крыму в 1913-1915 гг. было произведено обследование Бахчисарайского дворца. Имеются материалы по генуэзским памятникам Феодосии, церковному зодчеству в Керчи и ханской мечети в Евпатории.
Работы, связанные с охраной памятников в Средней Азии, представлены сериями снимков из экспедиции Н.И. Веселовского в Самарканд, В.А. Жуковского в Туркмению (см. выше) и художника Л.Е. Дмитриева в 1890-х годах в Самарканд и Мерв. В Сибири производились работы по сохранению Якутского деревянного острога, башен в Илимске и ряда храмов в Тобольске и Тюмени.
Значительную часть фотографического фонда Императорской археологической комиссии составляют альбомы академика архитектуры П.П. Покрышкина, содержащие снимки, сделанные им в 1907-1917 гг. во время поездок по поручению комиссии в связи с реставрационными работами в разных областях России, в том числе в Средней Азии.
Имеется значительный материал по северному деревянному зодчеству: фотографии художников И.Я. Билибина (1904-1905), В.А. Плотникова (1907-1909) и архитектора Д.В. Милеева (1907). Снимки памятников центральных районов, в меньшей степе-
ни Крыма и Кавказа, сделаны известным русским фотографом И.Ф. Барщевским (1880-1890-е гг.). Архитектура Грузии и Армении представлена сериями снимков фотографов Д.И. Ермакова, М. Папазяна, О. Кюркчяна. Средняя Азия зафиксирована в снимках В.А-. Жуковского (1890, 1896), С.М. Дудина (1905), а также ряда других фотографов конца XIX - начала XX в.: Г.А. Пакратьева, В.Ф. Козловского, А.Г. Полякова, Д.И. Ермакова, Н.П. Петровского, сына знаменитого парижского фотографа П. Надара.
Зарубежный материал представлен фотографиями, привезенными из путешествий академиком Н.П. Кондаковым на Афон (1898) и в Македонию (1900), П.П. Покрышки-ным - в Месемврию (1900) и Сербию (1902). Имеются небольшая коллекция фотографий известных западноевропейских фотографов с памятников античности Греции и Италии, по искусству Италии эпохи Возрождения; серия снимков равеннской мозаики фотографа Риччи. Интересный материал поступил в фонд ИАК по Монголии, Китаю и Восточному Туркестану от Русской учено-торговой экспедиции в Китай в 1874-1875 гг. под руководством Ю.А. Сосновского (фотограф А.Н.Э. Боярский).
В целом, в фотоархиве на данный момент 77 фондов, объединяющих более 1 000 000 ед. хр. - негативов, фотографий и открыток. Тематика архива: археология бывших Российской империи и СССР и ряда зарубежных стран - Монголии, Чехии, Китая, Вьетнама, Индии, Египта, Франции, Германии, Венгрии - памятники от эпохи палеолита до ХУШ-Х1Х вв., антропология, этнография; гражданская, крепостная и церковная архитектура ХШ-ХХ вв., живопись и скульптура эпохи Возрождения и более позднего времени, прикладное искусство, эпиграфика, сфрагистика, палеография, геральдика и некоторые другие отрасли человеческих знаний. Фотодокументы архива ИИМК РАН, датируемые 1850-ми - 2005 гг., поистине являются национальным достоянием России.
Список сокращений
АК - Археологическая комиссия
ЗРАО - Записки Русского археологического общества
ед. хр. - единица хранения
ИАК - Императорская Археологическая комиссия
ИИМК РАН - Институт истории материальной культуры Российской академии наук
ИРСКА - Известия Русского комитета для изучения Средней Восточной Азии
МАО - Московское археологическое общество
МАР - Материалы по археологии России
НА ИИМК РАН - Научный архив Института истории материальной культуры Российской
академии наук
ОАК - Отчеты Археологической комиссии
обл. - область
РА - Российская археология
РАО - Императорское Русское археологическое общество
РГАК - Российская государственная археологическая комиссия
СА - Советская археология
ТОВЭ - Труды Отдела Востока Государственного Эрмитажа. Л.
У- - уезд
ФА - фотоархив
1 Жебелев С.А. Введение в археологию. Ч. I. История археологического знания. Пг., 1923. С. 102-107.
2 О назначении генерал-лейтенанта графа С.Г. Строганова заведывакнцим археологическими розыскапиями в России. НА ИИМК РАН, Рукописный архив (далее - РА). Ф. 14. Д. 1. Л. 1, 2, 10, 16, 27-33 об.
3 Полное собрание законов Российской империи. 1861. Т. 34. № 34109; Охрана памятников истории и культуры в России. XVIII - начало XX в. М„ 1978. С. 63-66.
Охрана памятников истории и культуры в России. XVIII - начало XX в. С. 67.
5 Васильева Р. В. Главное археологическое учреждение царской России: Императорская Археологическая комиссия. 1859-1917 гг. Заметки архивиста // Культурное наследие Российского государства. Вып. II. СПб., 2000. С. 177,182.
с Об увольнении графа С.Г. Строганова от должности председателя Археологической комиссии и о назначении вместо пего действительного статского советника A.A. Васильчикова // НА, РА. Ф. 1.1882. Д. 13. Л. 8.
7 О личном составе Археологической комиссии в 1859-1910 гг. // НА, РА. Ф. 1. 1860. Д. 7.
8 Об учреждении Императорской Археологической комиссии // НА, РА. Ф. 1. 1858. Д. 1. Л. 19.
9 О приглашении статистических комитетов к участию в исследовании и сохранении отечественных древностей//НА, РА. Ф. 1, 1862. Д. 27. Л. 1, 2, 9-11,54-89.
10 О сношениях Археологической комиссии с губернскими статистическими комитетами // НА, РА. Ф. 1. 1864. Д. 8. Л. 1-6, 12-16, 18-20.
11 О назначении генерал-лейтенанта графа С.Г. Строганова заведывающим археологическими розыскапиями в России // НА, РА. Ф. 14. Д. 1. Л. 20-22, 28, 99.
12 О представлении отчета по действиям Комиссии за 1861 г. // НА, РА. Ф. 1. 1862. Д. 12. Л. 6, 21, 102,122, 134, 148, 156-167; Пескарева K.M., Рябииии Е.А. Первое государственное учреждение отечественной археологии (к 125-летию создания Археологической комиссии) // CA. 1984. № 4. С. 299-307.
13 Васильева Р.В. Главное археологическое учреждение царской России...
м Там же. С. 179.
15 НА, РА. Ф. 25. Д. 39.
,с НА, РА. Ф. 1. Он. 1. 1900 г. Д. 174. Л. 4 об.-5.
17 НА, РА. Ф. 1. 1900 г. Д. 174. Л. 4 об.-5.
18 Хартаиович M.Ф. Гуманитарные научные учреждения Санкт-Петербурга XIX века. Исторические очерки. СПб., 2006. С. 111-112, 118.
1U ДевельТ.М. Обозрение коллекций собрания фотоархива Института истории материальной культуры им. Н.Я. Марра АН СССР // CA. T. XII. 1950. С. 289-336.
20 НА, ФА. Книга фондов фотоархива № 1.
21 Лупил Б.В. Средняя Азия в научном наследии отечественного востоковедения. Историографический очерк. Ташкент, 1979. С. 45, 51; Отчет Веселовского о работах 1884-1885 гг. // НА, РА. Ф. 1. Он. 1. Д. 20. Л. 38-50; ЗРАО. Новая серия. T. II. 1887. С. XCII-CIV.
22 Древности восточной части Евразии в материалах Научного архива Института истории материальной культуры РАН. СПб., 2005. С. 68-69.
23 Жуковский В.А. Древности Закаспийского края. Развалины Старого Мерва // MAP. № 16. СПб., 1894.
24 Там же. С. 199.
23 Бартольд В.В. Отчет о поездке в Среднюю Азию с научной целью 1893-1894 гг. // Соч. М., 1966. T. IV. С. 21-91.
20 Бартольд В.В. Отчет о поездке в Самарканд летом 1904 года командированного Русским Комитетом проф. В.В. Баргольда // Соч. М„ 1966. T. IV. С. 130-133.
27 Бартольд В.В. Поездка в Самарканд с археологической целыо // Соч. М„ 1966. T. IV. С. 139-140.
28 НА, РА. Ф. 1. Он. 1. Д. 69. Л. 5, 7, 12 и др.
29 НА, РА. Ф. 1.Д. 69. Ч. II. Л. 1.
30 Мечети Самарканда. Альбом архитектурных рисунков и чертежей. Вып. I. Мечеть Гур-Эмир. Изд. ИАК, СПб., 1905.
31 Якубовский А.Ю. Из истории археологического изучения Самарканда // ТОВЭ. 1940. T. II. С. 285-337.
32 Там же. С. 294-295.
33 НА, Фотоархив (далее - ФА), альбом Q135.
'м НА, ФА, негативы (далее - пег.) III 7290-7294.
35 НА, ФА, альбом Q439.
36 Там же. Her. II 27616, III 9574-9579.
37 Бартолъд B.B. Explorations in Turkestan. With an account of the Basin of Eastern Persia and Sistan. Expedition of 1903, under the Direction of Raphael Pumpclly // Соч. M„ 1966. Т. IV. C. 152-153.
38 НА, ФА, пег. II 27864-27866, 27491-27493, III 9331-9332.
30 ВяткииВ. Афрасиаб - городище былого Самарканда. Археологический очерк. Ташкент, 1927; Якубовский А.Ю. Из истории археологического изучения Самарканда // ТОВЭ. 1940. Т. II. С. 285-337.
4,1 НА, ФА, альбом 0.3519; Бартолъд В.В. 1) Отчет о поездке в Самарканд летом 1904 года командированного Русским Комитетом проф. В.В. Бартольда // Соч. М., 1966. Т. IV. С. 130-133; 2) Поездка в Самарканд с археологической целыо //Соч. М., 1966.Т. IV. С. 139-140; Длужиевская Г.В. Неопубликованные материалы археологического наследия В.В. Бартольда // Бартольдоиские чтения. 1987.4.8. М., 1987. С. 111-112.
41 НА, ФА, альбом Q 673/15; ВяткииВ. Отчет о раскопках на Афрасиабе в 1905 году // ИРСКЛА, № 8,
1908. С. 22-36.
42 Бартолъд В.В. Ближайшие задачи изучения Туркестана // Соч. М„ 1977. Т. IX. С. 773-778.
<3 Каталог фотографических снимков с мавзолеев Шах-Зинда. Снимки исполнены художником С.М. Дудипым в течение лета 1905 года по поручению Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии. СПб., 1906.
НА, ФА, альбомы 0.683, 0.683 а, Ь, с. 45 Там же, альбом Q 345.
wГлазенап С. Раскопки обсерватории Улуг-бека и Самарканде // ИАК. Прибавление к вып. 31. СПб.,
1909. С. 33-35.
■"Древности восточной части Евразии в материалах Научного архива Института истории материальной культуры РАН. С. 45-52.
™ Дэвлет М.А. Александр Васильевич Адрианов (к 150-лстию со дня рождения). Кемерово, 2004. С. 19. НА, РА. Ф. 42. Д. 259; НА, ФА, отпечатки (далее - отп.) 0.1775/17-36; КызласовЛ.Р. История Тувы в средние века. М„ 1969. С. 11-12.
50 Там же, пег. III 9168-9170.
51 Там же. Отп. Q 393/1-4, 0.983/26-28.
52 Там же, пег. III 8091-8095; Савенков И.Т. Памятники изобразительного искусства па Енисее. М„ 1910.
53 Там же, отп. 0.744/1-61, 70-76; Q 475/3-13.
54 Там же. Ф. 1, 1888 г. Д. 23; НА, ФА, нег. III 6936-6940; II 25742, 25743, 25745, отп. F 123/52-55.
55 Там же, альбом Q 635; Дэвлет М. А Александр Васильевич Адрианов (к 150-лстию со дня рождения). С. 53.
56 Там же. Отп. Q 452/1-3.
"Там же. Отп. Q643/14-16, Q642/8, Q647/20; пег. III 6934, 6935, 7184, 7092 и др.
58 Там же. Отп. Q. 643/12-13.
59 НА, РА. Ф. 1, 1889 г. Д. 62; НА, ФА, пег. IV 186-195.
00 НА, ФА, пег. II 25843-25844,1 20558-20561, отп. Q 440/7.
61 НА, ФА. Отп. 0.928/16-17.
62 НА, ФА, пег. III 7139-7141, отп. Q 643/3; Талько-Гриицевич Ю. Д . Население могил и кладбищ забайкальских. Верхпеудипск, 1928.
D НА, ФА, пег. II 26311-26316, III 7888-7889, 7711-7712; Талько-Гриицевич ЮД. Население могил и кладбищ забайкальских.
ы НА, ФА. Отп. 0.1110/46-68.
Статья поступила в редакцию 29 июня 2006 г.
