CC BY
15
2 ' 2 0 22
опухоли женской репродуктивном системы
Оригинальные статьи tumors of female reproductive system Том 18 / Vol. 18
DOI: 10.17650/1994-4098-2022-18-2-29-39
[1
Иммунное опухолевое микроокружение и маркеры апоптоза при раке молочной железы у носительниц наследственных мутаций в гене BRCA1
А.И. Стукань1, 2, А.Ю. Горяинова1, 2, О.Ю. Чухрай1, С.Д. Максименко1, Е.Н. Имянитов3-5, С.В. Шаров1, 2, З.К. Хачмамук1
}ГБУЗ «Клинический онкологический диспансер № 1» Министерства здравоохранения Краснодарского края; Россия, 350040 Краснодар, ул. Димитрова, 146;
2ФГБОУ ВО «Кубанский государственный медицинский университет»; Россия, 350063 Краснодар, ул. Митрофана Седина, 4; 3ФГБУ«Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Петрова» Минздрава России; Россия, 197758Санкт-Петербург, пос. Песочный, ул. Ленинградская, 68;
4ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет» Минздрава России; Россия, 194100 Санкт-Петербург, ул. Литовская, 2;
5ФГБОУ ВО «Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова»; Россия, 191015Санкт-Петербург, ул. Кирочная, 41
Контакты: Анастасия Игоревна Стукань joiie86@bk.ru
Введение. Предполагается, что дефекты генов BRCA1/2 способствуют повышению мутационной нагрузки и высокой иммуногенности. Однако показано, что BRCA1/2-ассоциированный рак молочной железы (РМЖ) не относится к категории иммуноактивных опухолей. Эти опухоли имеют низкую экспрессию генов иммунного ответа и демонстрируют иммуносупрессивный тип микроокружения, что говорит о необходимости модулирования иммунного ответа и поддержания оптимального баланса CD4/CD8-T-лимфоцитов в опухоли. Кроме того, есть данные о наличии мутации ТР53 в этих опухолях и нарушении процесса клеточной гибели, что также может быть фактором резистентности к терапии.
Цель исследования - оценить характер иммунного опухолевого окружения и механизмы клеточной гибели у больных BRCA1-ассоциированным РМЖ.
Материалы и методы. В проспективное исследование включено 20 больных BRCA1-ассоциированным РМЖ. Мутации BRCA1/2 (185deLAG, 4153deLA, 53821^С, 38^е1£ТААА, 3875deLGTCT, 300Т>^ 2080deLA, BRCA26174deLT) определены методом полимеразной цепной реакции в реальном времени. Иммуногистохимическое исследование выполнялось на парафиновых срезах с использованием моноклональных антител к маркерам CD4+- и CD8+-T-лим- ^ фоцитов, макрофагов ^68, CD163), апоптоза (В^-2, р53), клеточной адгезии (Е-кадгерин, в-катенин). ет
Результаты. Высокое соотношение CD4/CD8, характеризующее иммуносупрессивное микроокружение, встречалось о в 75 % случаев. Тип мутации BRCA1 53821^С связан с высоким уровнем CD4+-T-лимфоцитов (р <0,05), степень ~ дифференцировки G2 - с низким соотношением CD4/CD8 (р = 0,039) и высоким уровнем CD163 (р = 0,02, АиС = 0,739); ^ Т1 коррелирует с высоким уровнем CD8+-Т-лимфоцитов (р = 0,038) и высоким уровнем CD163 (р = 0,033). Высокий показатель К1-67 связан с отсутствием экспрессии В^-2 (р = 0,04) и низким уровнем Е-кадгерина (р = 0,02). Отрицательная экспрессия В^-2 встречалась в 75 % случаев. Высокий уровень экспрессии р53 описан как основной тип экспрессии в этих опухолях и позволяет предположить нарушение механизма клеточной гибели у данных пациентов. Выводы. В опухоли больных РМЖ с наследственными мутациями в гене BRCA1 преобладает иммуносупрессивный тип микроокружения и выявлено нарушение механизма клеточной гибели. Основными направлениями будущей терапии этих опухолей могут выступать модификация иммунного микроокружения и активация механизмов клеточной гибели.
Ключевые слова: рак молочной железы, BRCA1-мутация, иммунное опухолевое микроокружение, апоптоз
Для цитирования: Стукань А.И., Горяинова А.Ю., Чухрай О.Ю. и др. Иммунное опухолевое микроокружение и маркеры апоптоза при раке молочной железы у носительниц наследственных мутаций в гене BRCA1. Опухоли женской репродуктивной системы 2022;18(2):29-39. Э01: 10.17650/1994-4098-2022-18-2-29-39
Е
<о
CT
о
о £ £ re
о S S
iz
Tumor immune microenvironment and apoptotic markers in breast cancer patients carrying BRCA1 gene mutations
A.I. Stukan1,2, A.Yu. Goryainova1,2, O. Yu. Chukhray1, S.D. Maksimenko1, E.N. Imyanitov3-5, S. V. Sharov1,2, Z.K. Khachmamuk1
1Clinical Oncology Dispensary No. 1, Ministry of Health of Krasnodar Region; 146 Dimitrova St., Krasnodar 350040, Russia; 2Kuban State Medical University; 4 Mitrofana Sedina St., Krasnodar 350063, Russia;
3N.N. Petrov Research Institute of Oncology, Ministry of Health of Russia; 68 Leningradskaya St., Pesochnyy Settlement, Saint Petersburg 197758, Russia;
4Saint Petersburg State Pediatric Medical University, Ministry of Health of Russia; 2 Litovskaya St., Saint Petersburg 194100, Russia 5I.I. Mechnikov North-Western State Medical University, Ministry of Health of Russia; 41 Kirochnaya St., Saint Petersburg 191015, Russia
Contacts: Anastasiya Igorevna Stukan joiie86@bk.ru
Background. It is suggested that defects in BRCA1/2 genes contribute to a high mutational load and high immunoge-nicity, which modulates immune microenvironment. At the same time, it was shown that BRCA1/2-associated breast cancer tumors do not belong to the category of immunoactive ones. These tumors have low expression of immune response genes and exhibit an immunosuppressive type of microenvironment. This indicates the need of antitumor immune response modulation and maintaining of the optimal balance of tumor CD4/CD8 T-lymphocytes ratio. In addition, there is evidence of the additional evaluation of TP53 mutation in these tumors and disruption of the cell death process, which can also be a factor of resistance to therapy, including PARP inhibitors, and serve as a therapeutic target. Materials and methods. The prospective study included 20 patients with BRCA1 -associated breast cancer. BRCA1/2 mutations (BRCA1 185delAG, 4153delA, 5382insC, 3819delGTAAA, 3875delGTCT, 300T>G, 2080delA, BRCA2 6174delT) were detected in by real-time polymerase chain reaction. Immunohistochemical study was performed on paraffin embedded tissue blocks by an automated method on a ThermoScentific immunohistotainer using monoclonal antibodies. The expression of markers of tumor-infiltrating CD4+ and CD8+ T-lymphocytes, markers of macrophages (CD68, CD163), apoptosis (Bcl-2, p53), cell adhesion markers (E-cadherin, в-catenin) in breast cancer in carriers of BRCA1 mutations was assessed.
Results. High CD4/CD8 ratio, which characterizes immunosuppressive microenvironment, occurred in 75 % of cases. BRCA15382insC mutation is associated with high level of CD4+ TILs (p <0.05), G2 is associated with a low CD4/CD8 ratio (p = 0.039) and a high level of CD163 (p = 0.02, AUC = 0.739); T1 correlates with high levels of CD8+ TILs (p = 0.038) and high levels of CD163 (p = 0.033). High Ki-67 is associated with a lack of Bcl-2 expression (p = 0.04) and a low level of E-cadherin (p = 0.02). Negative expression of Bcl-2 occurred in 75 % of cases. High level of p53 expression has been described as the main type of expression in these tumors, suggesting a combination of TB53 and BRCA1 mutations and a violation of cell death mechanism of in these tumors.
Conclusion. Breast cancer tumors of patients with hereditary mutations in BRCA1 gene demonstrate immunosuppressive type of microenvironment and a violation of the cell death mechanism. The main directions of future therapy of these tumors may include tumor immune microenvironment modification and activation of cell death mechanisms.
Key words: breast cancer, BRCA1 mutation, tumor immune microenvironment, apoptosis
For citation: Stukan A.I., Goryainova A.Yu., Chukhray O.Yu. et al. Tumor immune microenvironment and apoptotic markers in breast cancer patients carrying BRCA1 gene mutations. Opukholi zhenskoy reproduktivnoy systemy = Tumors of female reproductive system 2022;18(2):29-39. (In Russ.). DOI: 10.17650/1994-4098-2022-18-2-29-39
Введение дефицита гомологичной рекомбинации, чем мутация В литературе имеются сведения об особенностях BRCA2. При этом BRCA1- и BRCA2-мутированные опу-микроокружения опухолей при наличии мутаций в ге- холи демонстрируют различную экспрессию генов. нах BRCA1/2 у больных раком молочной железы Вероятно, и подходы к разработкам терапевтических (РМЖ), раком яичников и раком предстательной же- стратегий должны быть различными в зависимости лезы. Предполагается, что BRCA1- и BRCA2-мутации от типа мутаций. BRCA1-дефицитные опухоли харак-модулируют иммунное микроокружение ввиду высо- теризуются повышением регуляции генов, связанных кой мутационной нагрузки и, как следствие, высокой с эпителиально-мезенхимальным переходом. При опу-иммуногенности. Однако очевидно, что влияние гер- холях с герминальной мутацией BRCA2 повышена ре-минальных и соматических BRCA1/2-мутаций на па- гуляция генов, участвующих в трансдукции сигнала тогенетические аспекты опухолей различно. Изучение эпидермального фактора роста (HER2/neu) и в переопухолевого микроокружения этих опухолей является даче сигналов эстрогена. Кроме этого, влияние мута-основным предметом научных дискуссий с противо- ций BRCA1/2 на иммунное микроокружение при раке речивыми данными исследований. Показано, что му- может представлять собой еще одну потенциальную тации BRCA1 приводят к более высоким показателям терапевтическую мишень [1]. Главным образом, это
основано на том, что изменения в путях ответа на повреждение ДНК и высокая мутационная нагрузка могут свидетельствовать об эффективности ингибиторов контрольных точек иммунного ответа [2]. В исследовании B. Grandal и соавт. показан лучший ответ на неоадъювантную химиотерапию при BRCA-ассоцииро-ванном люминальном подтипе при наличии высокой лимфоцитарной инфильтрации [3]. I.M. H. Sonderstrup и соавт. при сравнении иммунной инфильтрации в первичной опухоли до лечения показали более высокий уровень опухоль-инфильтрирующих лимфоцитов (ОИЛ) в BRCAl-дефицитных опухолях по сравнению с BRCA^-дефицитными [4]. Особенности геномной нестабильности BRCA1/2-дефицитных опухолей, включая повышенную мутационную нагрузку, были отмечены в исследовании WX. Wen и соавт. При этом только BRCAl-дефицитные опухоли характеризовались повышенной экспрессией PD-L1 и PD-1 и высоким уровнем инфильтрирующих опухоль Т-лимфоцитов [5].
В исследованиях показано, что носительство мутаций BRCA1 может приводить к развитию РМЖ именно путем создания опухолевой ниши [6]. Так, потеря функции белка BRCA1 в эпителиальных клетках молочной железы может существенно повлиять на стро-мальные клетки, находящиеся в микроокружении опухоли, что, в свою очередь, повышает метастатический потенциал BRCA1 -дефицитных опухолевых клеток [7—9]. Установлено, что BRCAl-дефицитные клетки РМЖ могут трансформировать опухоль-ассоцииро-ванные фибробласты в измененный активированный фенотип, который авторы назвали метастаз-ассоции-рованными фибробластами. Впоследствии они способны индуцировать метастатические свойства клеток рака молочной железы [10, 11]. На основании многочисленных данных разделение тройного негативного РМЖ на 6 подтипов согласно профилю экспрессии генов имеет существенную клиническую значимость. Иммунный подтип (IM) характеризуется высокой экспрессией генов иммунного ответа, базально-подобный 1 (BL1) — экспрессией генов клеточной пролиферации и репарации ДНК. Базально-подобный 2 (BL2) тип имеет миоэпителиальное происхождение и отличается активацией сигнальных механизмов EGF, NGF, MET, Wnt/ß-catenin и IGFR1. Подтип люминальный андроген-рецепторный (LAR) отличается экспрессией рецепторов андрогена. Мезенхимальный (M) и мезен-химально-подобный (MSL) подтипы экспрессируют гены, вовлеченные в эпителиально-мезенхимальный переход. Больные с BL1-типом демонстрируют благоприятный прогноз, BL2-опухоли характеризует плохой прогноз. При этом показано, что опухоли с герминаль-ными BRCAl/2-мутациями не относятся к категории иммуноактивных опухолей РМЖ. Несмотря на высокую мутационную нагрузку, опухоли имеют низкую экспрессию генов иммунного ответа в микроокруже-
нии опухоли [1, 12, 13]. Однако из-за высокой мутационной нагрузки опухоли, связанные с терминальными мутациями BRCA1/2, все же считаются кандидатами для применения ингибиторов контрольных точек иммунного ответа, что является достаточно спорным ввиду вышеизложенных особенностей опухоли [14].
Значение маркеров опухоль-инфильтрирующих CD4+-, CD8+-Т-лимфоцитов и макрофагов в клиническом течении РМЖ. Изучение характера микроокружения опухоли больных РМЖ привело к пониманию важной роли опухоль-инфильтрирующих CD4+-и CD8+-Т-лимфоцитов в эффективном противоопухолевом ответе [11]. Показано, что опухоль-инфиль-трирующие Т-регуляторные клетки индуцируют иммуносупрессивное микроокружение опухоли, препятствуя эффективной противоопухолевой защите, что становится важным фактором в разработке имму-нотерапевтической стратегии при РМЖ [11, 15, 16]. Опухоль-инфильтрирующие CD8 + -T-лимфоциты и FoxP3+-T-лимфоциты являются важными предикторами и прогностическими факторами в лечении больных РМЖ [17—19]. В исследовании Y. Huang и со-авт. в качестве разделения уровня экспрессии выбраны медианы показателей. Выявлено, что при наличии высоких показателей CD4+-OKH (CD4+-T-лимфо-циты >16) повышаются риски летального исхода и ре-цидивирования заболевания. В случае выявления высокого уровня CD8+-Т-лимфоцитов (>13) наблюдалось снижение риска смерти и рецидива. Также существенным маркером риска позднего рецидива и летального исхода при РМЖ является отношение числа CD4+-Т-лимфоцитов к числу CD8+-Т-лимфоцитов. Больные с низким уровнем индекса CD4/CD8 (<1,2) имели низкий шанс смерти или рецидива в течение 5 лет наблюдения. При высоком соотношении CD4/CD8 (>1,2) отмечены низкие показатели общей и безрецидивной выживаемости. В мультивариантном анализе Кокса показатель опухоль-инфильтрирующих CD8+-T-лимфоцитов независимо влияет на общую и безрецидивную выживаемость [11]. На ранних стадиях ТЫ-клетки являются доминирующей популяцией СМ+-Т-лимфоцитов. На поздней стадии доминирующей популяцией становятся FoxP3+-Treg- и ТЫ7-лимфо-циты [11, 15—19]. Таким образом, вероятно, главная задача в модулировании противоопухолевого иммунного ответа при РМЖ состоит в увеличении количества CD8+-T-клеток и в поддержании оптимального баланса CD4/CD8 в опухолевом микроокружении. Эти показатели могут зависеть от активности опухоль-ас-социированных макрофагов (ОАМ), которые влияют на опухолевый рост и прогрессирование. М1-поляризо-ванные макрофаги характеризуются экспрессией CD68. М2-поляризованные макрофаги — экспрессией как CD68, так и CD163. Они промотируют опухолевый
о
о £ £
<о
о
о £ £ re
о S S re
рост и метастазирование путем высвобождения хемо-кинов. Прогностическое значение локализации и плотности CD68+- и CD163+-OAM при РМЖ не до конца ясно. При тройном негативном фенотипе показано отсутствие корреляции CD68+-OAM в опухолевой ст-роме и опухолевых очагах с общей и безрецидивной выживаемостью в одновариантном анализе. Высокая плотность CD68+-OAM в инвазивном РМЖ была ассоциирована с высокой васкуляризованностью и метастазами в лимфатические узлы, сниженными показателями общей и безрецидивной выживаемости [20]. Эти данные свидетельствуют о том, что CD68+-OAM индуцируют иммуносупрессивный тип ответа. Тем не менее, по другим данным, CD68+-OAM не коррелировали с клинико-патогистологическими характеристиками и общей и безрецидивной выживаемостью при трижды негативном РМЖ [21]. Однако следует понимать, что экспрессия CD68+ характерна для M1-и М2-подобных ОАМ. Вероятно, CD163 может выступать специфичным маркером М2-подобных ОАМ [22—25]. При тройном негативном РМЖ показана большая инфильтрация ОАМ, в особенности CD163+, в сравнении с другими типами РМЖ [20]. Тем не менее не выявлено прогностической значимости CD163+ ОАМ. M. Yang и соавт. показали, что повышенное количество CD^+^АМ в опухолевой строме коррелировало с неблагоприятными факторами прогноза и худшими показателями общей и безрецидивной выживаемости [21]. Вероятно, CD^+^АМ влияют на прогноз за счет не только модулирования иммунной реакции в опухолевой строме, но и прямого влияния ОАМ на опухолевые очаги. При этом установлено, что некоторые CD163+ клетки не окрашивались реактивом CD68. Это может быть обусловлено наличием иммуносупрессивных CD163-экспрессирующих мие-лоидных клеток [20].
Значение маркеров клеточной гибели Bcl-2 и р53 при РМЖ. Как известно, апоптоз в опухолевых клетках может быть индуцирован по внешнему и внутреннему путям. Fas-лиганд (FasL) и апоптоз-индуцирующий лиганд, асоциированный с фактором некроза опухоли (TRAIL), запускает механизм клеточной гибели по внешнему пути апоптоза, активируя каспазу 8 в опухолевой клетке. Цитотоксические препараты и лучевая терапия повреждают ДНК и митохондрии, что приводит к активации внутреннего пути апоптоза, ассоциированного с каспазой 9. Несмотря на многочисленность участников митохондриального пути апоптоза, семейство белков Bcl-2 играет ключевую роль в этом типе клеточной гибели. Семейство белков Bcl-2 включает Bcl-2, Bcl-XL, Bcl-w, Mcl-1, активация которых способна вызвать резистентность к химиотерапии. Экспрессия Bcl-2 зачастую ассоциирована с люми-нальными типами РМЖ, а его ингибирование повышает эффективность химиотерапевтических агентов
ввиду активации механизма гибели опухолевых клеток. Вследствие антиапоптотического действия Bcl-2 способен выступить мишенью таргетной терапии при трижды негативном РМЖ, при этом в случае Bcl-2-отри-цательного трижды негативного РМЖ показана эффективность доксорубицина [26]. В исследовании C.V. Nguyen и соавт. окрашивание p53 и Bcl-2 оценивалось по пропорции ядерного и/или цитоплазматиче-ского окрашивания положительных опухолевых клеток. Отсутствие окрашивания (0+) устанавливалось при 0+, слабоположительное — при окрашивании <10 % (1+), умеренно положительное — окрашивание 10—75 % ядер клеток (2+), положительное — при окрашивании >75 % клеток (3+). Окрашивание 0, 1+ признано отрицательным, 2+ и 3+ — положительным. Также в исследованиях оценивается комбинированный маркер p53-Bcl-2+, характеризующийся благоприятным прогнозом, p53+Bcl-2+ — промежуточным прогнозом, p53-Bcl-2— и p53+Bcl-2--плохим прогнозом. Экспрессия мутантного p53 может быть связана с потерей экспрессии Bcl-2 и повышением клеточной пролиферации. В исследованиях показана негативная прогностическая роль гиперэкспрессии белка р53, который ассоциирован с низкой степенью дифференцировки, отсутствием экспрессии рецепторов эстрогена, отсутствием ответа на химиотерапию, снижением показателей выживаемости [27]. В исследованиях обнаружено, что большинство опухолей при тройном негативном фенотипе РМЖ с мутацией BRCA1 также демонстрируют и наличие мутации TP53 [28]. При этом на мышиных моделях выявлено, что сочетание мутаций TP53 и BRCA1 приводит к образованию опухоли молочной железы с тройным негативным фенотипом [29]. Кроме того, маркер апоптоза p53 является одним из регуляторов опухолевого иммунного микроокружения. Про-грессирование опухолевого процесса ассоциировано с уклонением от иммунологического контроля и потерей функции белка «дикого типа» р53, что приводит к воспалительному микроокружению [30]. При этом именно двойственная роль мутированного р53 в индукции про- и противовоспалительного микроокружения представляет сложности иммунологической эрадикации опухолевых клеток. Возможно, этот процесс связан с различными туморогенными стадиями рака и, следовательно, с различными потребностями в определенном микроокружении с соотношением клеточных популяций для опухолевого прогрессиро-вания. Ввиду того, что основные стратегии терапии рака заключаются в снижении клеточной пролиферации и запуске программируемой клеточной гибели, это, вероятно, может быть применимо к BRCAl/2-де-фицитному РМЖ.
Цель исследования — оценить характер иммунного опухолевого окружения и механизмы клеточной гибели у больных BRCAl-ассоциированным РМЖ.
Материалы и методы
В проспективное исследование включено 20 пациентов — носителей мутаций гена BRCA1, наблюдавшихся с РМЖ в ГБУЗ «Клинический онкологический диспансер № 1» г. Краснодара с 2020 по 2021 г. с доступным нативным биопсийным или операционным гистологическим материалом для иммуногистохими-ческого исследования. Мутации BRCA1/2 в лейкоцитах периферической крови выявлялись методом полиме-разной цепной реакции в реальном времени. Детектировались 7 мутаций в гене BRCA1 (185delAG, 4153delA, 5382insC, 3819delGTAAA, 3875delGTCT, 300T>G, 2080delA) и 1 мутация в гене BRCA2 (6174delT).
Оценивалась экспрессия маркеров опухоль-ин-фильтрирующих CD4+- и CD8+-Т-лимфоцитов, маркеров макрофагов (CD68, CD163), апоптоза (Bcl-2, p53), маркеров клеточной адгезии (Е-кадгерин, р-катенин) при РМЖ у носителей мутаций BRCA1. На срезах с парафиновых блоков проводилось иммуногистохимиче-ское исследование. Согласно протоколу, вначале парафиновые срезы подвергались предварительному нагреву до 60 °С, далее происходило восстановление антигена при pH 8,0 в течение 20 мин при температуре 97 °С и охлаждение до 65 °С. Иммуногистохимическое исследование выполнялось на парафиновых срезах автоматизированным методом на иммуногистостей-нере ThermoScentific с использованием моноклональ-ных антител к рецепторам эстрогена (clone SP1, Novo-castra (Leica)), рецепторам прогестерона (clone 1E2, Novocastra (Leica)), HER2 (clone 4B5, Roche (Ventana)), Ki-67 (clone SP6 LabVision, 1:400), Е-кадгерину (clone SPM471 LabVision, 1:100), р-катенину (clone RB-9035-P LabVision, 1:100), р53 (clone 6066511 LabVision, 1:100), CD8 (clone, 1448 DBS, 1:100), CD4 (clone 4B12 Dako, 1:50), CD68 (clone KP1 DBS, 1:100), CD163 (clone10D6 DBS, 1:200), Bcl-2 (clone 6072851 Leica, 1:50), CD31 (clone JC70 CM, 1:50) и системы визуализации Histo-Fine Universal Immuno-peroxidase Polymer anti-Mouse and Rabbit.
Доля клеток с ядерным окрашиванием рецепторов эстрогена и прогестерона рассчитана из расчета положительности в 1 % опухолевых клеток. Статус экспрессии HER2/neu установлен на основании рекомендаций Американской коллегии патологоанатомов и Американского общества клинической онкологии: ОИЛ при окраске гематоксилином и эозином. Использовали 3 категории инфильтрации: низкую (ОИЛ 0—10 %), промежуточную (ОИЛ 11—49 %) и высокую (ОИЛ 50—100 %). К отрицательной экспрессии отнесен низкий уровень.
Индекс пролиферативной активности опухоли оценивали по экспрессии Ki-67. Низкий индекс про-лиферативной активности установлен при Ki-67 <30 %, высокий уровень — при Ki-67 >30 %. При изучении экспрессии маркера р53 окрашивание 0—25 % опухо-
левых клеток означало отрицательную экспрессию р53, >25 % — положительную экспрессию, в том числе 26—50 % — слабую экспрессию, 51—100 % — гиперэкспрессию р53.
Уровни экспрессии маркеров CD4+-Т-лимфоци-тов, CD8+-Т-лимфоцитов и соотношение CD4/CD8 были оценены согласно медианам значений в исследовании S. Tiainen и соавт. [24]. Маркеры макрофагов и миелоидных клеток CD68+, CD163+ оценены по медианам экспрессии, описанным в исследовании J. Blagih и соавт. [30]. На основании этих значений выполнено разделение на подгруппы в зависимости от высокого и низкого уровня экспрессии маркеров.
Статистический анализ выполнен с использованием статистического пакета IBM SPSS Statistics v. 22. Нормальность распределения непрерывных переменных оценена по критериям Шапиро—Уилка ввиду малой выборки. На этом основании применены описательные статистики, оценены средние величины со стандартной отклонения и медианы с интерквар-тильным размахом. Для независимых категориальных (бинарных) данных использованы таблицы сопряжения. Сравнительный анализ проводился с помощью точного теста Фишера. Различия считались значимыми прир <0,05. Проведен расчет относительного риска (ОР) возникновения исхода в зависимости от фактора риска и 95 % доверительных интервалов. При значении ОР >1 фактор расценивается как значительный, а ОР <1 указывает на защитную роль воздействующего фактора.
Результаты
Средний возраст больных РМЖ с мутацией BRCA1 составил 42 года. Обнаруженные типы мутаций: у 10 (50 %) больных выявлена мутация BRCA1 5382insC, у 3 (15 %) - BRCA1 300T>G, у 3 (15 %) - BRCA1 4153delA, у 2 (10 %) - BRCA1 3819delGTAAA, у 1 (5 %) -BRCA1 158delAG и у 1 (5 %) - BRCA1 3875delGTCT (рис. 1).
5382insC
300T>G
4153delA
3819delGTAAA
158delAG
3875delGTCT
CT
о
о £ £ re
Рис. 1. Тип мутации BRCA1 в исследовании Fig. 1. Type of BRCA1 mutation in the study
О 1
i 3
i0
Размер опухоли (Т) /
Tumor size (T) 1 - T0; 2 - T1; 3 - T2; 4 - T3
Метастазы в регионарные лимфатические узлы / Regional
lymph node metastases 1 - N0; 2 - N1; 3 - N2; 4 - N3
Суррогатный фенотип / Surrogate phenotype 1 - люминальный 2 -тройной негативный /
1 - luminal; 2 - triple negative
Рис. 2. Клинико-морфологические данные больных раком молочной железы с мутацией BRCA1 Fig. 2. Clinical and morphological characteristics of breast cancer patients with BRCA1 mutations
Степень дифференцировки/
Differentiation grade
Уровень инфильтрации опухоль-инфильтрирующих лимфоцитов /
Levels of tumor-infiltrating lymphocytes 1 - низкий; 2 - умеренный; 3 - высокий / 1 - low; 2 - moderate; 3 - high
0
3
4
15
i
4
11
1i
1i
10
14
13
5
9
V
5
0
1 - G,; 2 - G2; 3 - G3
Первичная распространенность Т1 выявлена в 5 (25 %) случаях, Т2 - в 12 (60 %), Т4 - у 3 (15 %) больных. Метастатическое поражение регионарных лимфатических узлов N1 выявлено у 2 (10 %) больных, N2 — у 4 (20 %) пациентов, отсутствие метастазов в лимфатических узлах (N0) установлено у 14 (70 %) пациентов. При гистологическом анализе умеренная степень дифференцировки обнаружена у 9 (45 %), низкая степень дифференцировки — у 11 (55 %) пациентов. Медиана уровня инфильтрации ОИЛ составила 7 % (диапазон 5—15 %). По уровню инфильтрации опухоли выделено 2 подтипа: отрицательный (1 балл) — у 13 (65 %) пациентов, положительный (2 и 3 балла) — у 7 (35 %). При иммуногистохимическом анализе тройной негативный суррогатный подтип выявлен у 12 (60 %) больных, люминальный А — у 3 (15 %), люминальный В — у 5 (25 %). Данные представлены на рис. 2. ^ Медиана показателя экспрессии рецепторов эстро-
0 гена составила 0 (0—60), показателя экспрессии рецеп-— торов прогестерона — 0 (5—15). Медиана индекса про-лиферативной активности (Ю-67) — 60 (11,25—77,5) %. Медиана показателя экспрессии маркера CD4+-Т-лимфоцитов составила 15 (6,25—33,75) %. Медиана экс-^ прессии маркера CD8+-Т-лимфоцитов — 20 (10—40) %. Медиана соотношения CD4+-/CD8+-Т-лимфоци-тов — 1 (0,6150—1,1575). Медиана показателя экспрессии я маркера макрофагов CD68 — 30 (11,25—60,00) %. Про-5 анализированы маркеры, участвующие в механизме 0 клеточной гибели: медиана показателя экспрессии ^ Вс1-2 составила 0 (0—70), медиана показателя экспрес-в сии р53 — 75 (0—100) %. При этом возможно разделить пациентов по группам в зависимости от экспрессии Вс1-2: отрицательная экспрессия у 13 (65 %) пациен-^ тов, положительная экспрессия Вс1-2 — у 7 (35 %).
Отрицательная экспрессия р53 выявлена у 9 (45 %), положительная — у 11 (55 %) больных. Медиана показателей маркеров клеточной адгезии (ядерная и/или цитоплазматическая локализация р-катенина) — 100 %, что может свидетельствовать об активации эпители-ально-мезенхимального перехода в опухоли при мутации ВЕСА1. Медиана показателя экспрессии Е-кадге-рина — 80 %. Данные представлены на рис. 3.
Установлено, что опухоли больных РМЖ с мутациями гена В&СА1 характеризуются низким уровнем ОИЛ, который выявлялся у 13 (65 %) пациентов, в то время как высокий уровень ОИЛ обнаружен у 7 (35 %) пациентов. Далее при анализе характера иммунного микроокружения в опухоли пациентов за точку разделения на группы выбраны медианы уровней экспрессии маркеров. Таким образом, высокий уровень CD4+-Т-лимфоцитов установлен у 9 (45 %), низкий — у 11 (55 %); высокий уровень CD8+-Т-лимфо-цитов — у 11 (55 %), низкий — у 9 (45 %) пациентов. При этом высокое соотношение CD4/CD8 было преобладающим в этих опухолях и встречалось в 15 (75 %) случаях, а низкое соотношение CD4/CD8 выявлено в 5 (25 %) случаях, что может свидетельствовать об иммуносупрессивном типе микроокружения. Отрицательная экспрессия Вс1-2 обнаружена у 15 (75 %), низкая — у 5 (25 %) больных. При этом высокий уровень экспрессии р53 выявлен у 11 (55 %), низкий — у 9(45 %) пациентов.
При изучении корреляции клинико-морфологи-ческих характеристик опухоли больных РМЖ с мутациями гена BRCA1 установлено отсутствие связи размера первичной опухоли (Т) с экспрессией Вс1-2, р53, CD4+-Т-лимфоцитами, соотношением CD4/ CD8 (р >0,05). Выявлена связь размера опухоли Т1 и низкой
TILs
p53, % Bcl-2, % B-catenin, % E-cadherin, % CD163, % CD68, % CD8+TILs, % CD4+TILs, % Ki-67
75-й процентиль / '5thpercentile
25-й процентиль / '5thpercentile
Медиана экспрессии маркера / Median of marker expression
20
40
100
120
Рис. 3. Медиана уровня опухоль-инфильтрирующих лимфоцитов (TILs) и экспрессии иммуногистохимических маркеров с интерквартильным размахом
Fig. 3. Median levels of tumor-infiltrating lymphocytes (TILs) and expression ofimmunohistochemical markers with their interquartile ranges
инфильтрации ОИЛ (р = 0,021; ОР 0,808; 95 % доверительный интервал (ДИ) 0,504—1,295), однако Т1 коррелирует с высоким уровнем экспрессии маркера CD8+-Т-лимфоцитов (р = 0,038; ОР 1,833; 95 % ДИ 1,069—3,144). Степень метастатического поражения лимфатических узлов не связана с указанными имму-ногистохимическими маркерами (р >0,05). Однако выявлена односторонняя связь тройного негативного фенотипа РМЖ с мутацией В&СА1 с отрицательной экспрессией Вс1-2 (р = 0,05; ОР 0,273; 95 % ДИ 0,0461,616) и высокой экспрессией р53 (р = 0,04; ОР 3; 95 % ДИ 0,865-10,407), что может свидетельствовать о мутации ТР53 и нарушении механизма клеточной гибели у этих пациентов. Суррогатный фенотип опухоли не связан с экспрессией маркеров CD4+-, CD8+-Т-лимфоцитов, соотношением CD4/CD8 и уровнем ОИЛ (р >0,05).
Тип мутации ВКСА1 5382^С в сравнении с другими представленными типами связан с высоким уровнем инфильтрации CD4+-Т-лимфоцитами (р = 0,043; ОР 1,5; 95 % ДИ 0,868-2,591), и не выявлено связи типа мутации с экспрессией маркеров Вс1-2, р53, CD8 + -Т-лимфоцитов, соотношением CD4 / CD8 и уровнем ОИЛ (р >0,05).
Умеренная степень дифференцировки связана с низким соотношением CD4/CD8 (р = 0,039; ОР 2,2; 95 % ДИ 1,152-4,203), что характеризует благоприятное течение заболевания. Однако степень дифферен-цировки не связана с маркерами Вс1-2, р53, уровнями CD4+-, CD8+-Т-лимфоцитов и ОИЛ (р >0,05).
Высокий индекс пролиферативной активности имеет достоверную одностороннюю связь с отсутствием экспрессии Вс1-2 (р = 0,04; ОР 1,833; 95 % ДИ 0,898-3,743) и не зависит от маркеров р53, CD4+-, CD8+-Т-лимфоцитов, соотношения CD4/CD8 и уровня ОИЛ (р >0,05).
Уровень экспрессии CD68 не коррелировал с экспрессией маркеров Вс1-2, р53, Е-кадгерина, СD4+-, CD8 + -Т-лимфоцитов, соотношением CD4 / CD8 и уровнем ОИЛ (р >0,05). Однако показана корреляция высокого уровня CD163 с низкой экспрессией Е-кад-герина (р = 0,02; ОР 3; 95 % ДИ 1,138-7,906). Данные иллюстрирует табл. 1.
Показатели экспрессии маркера ОАМ CD68 не коррелируют с размером опухоли, метастазами в лимфатические узлы, суррогатным типом опухоли, типом мутации BRCA1, степенью дифференцировки, уровнем пролиферативной активности (р >0,05). Однако уровень маркера CD163 более медианы в исследовании связан с малым размером опухоли (Т1) (р = 0,033; ОР 2; 95 % ДИ 1,076-3,717), умеренной степенью дифференцировки (р = 0,02; ОР 2,852; 95 % ДИ 1,022-7,959; АиС = 0,739) (табл. 2).
Обсуждение
В представленном исследовании с включением больных ВRCA1-ассоциированным РМЖ выявлено, что умеренная степень дифференцировки опухоли была связана с низким соотношением CD4/CD8 (р = 0,039) и высокой экспрессией маркера CD163 (р = 0,02,
о
о £ £
<о
Таблица 1. Корреляция клинико-морфологических параметров с иммуногистохимическими показателями больныхраком молочной железы с мутацией BRCA1, n
Table 1. Correlation between clinical/morphological characteristics and immunohistochemicalparameters of the tumor in breast cancer patients with BRCA1 mutations, n
CT
о
о £ £ re
Параметр Bcl-2 +/ -(5/15) p53 <50/>50 (9/11) Е-cadherin <80/>80 (5/15) TILs <10/>10 (13/7) CD4+ <16/>16 (11/9) CD8+ <13/>13 (9/11) CD4/CD8 <1,2/ >1,2 (15/5)
Размер опухоли:
Tumor size:
Т1 1/4 1/4 5/7 4/1 2/3 0/5 0/5
Т>2 4/11 8/7 0/8 9/6 9/6 9/6 5/10
р >0,05 p = 0,319 р = 0,05 р = 0,021 р = 0,617 р = 0,038 р = 0,266
Регионарные
лимфатические узлы:
Regional lymph nodes:
N0 4/10 6/8 9/3 11/3 9/5 7/7 3/11
N>1 1/5 3/3 5/3 2/4 2/4 2/4 2/4
р >0,05 р >0,05 р >0,05 p = 0,122 р >0,05 р = 0,642 р = 0,613
Иммуногистохими-
ческий тип:
Immunohistochemical type:
люминальный 4/4 6/2 4/8 5/3 5/3 4/4 2/6
luminal
трижды негативный 1/11 3/9 4/4 8/4 6/6 5/7 3/9
triple negative р = 0,048 р = 0,04 р >0,05 р >0,05 p = 0,670 р >0,05 р >0,05
Тип мутации BRCA1:
Type of BRCA1 mutation:
5382insC 2/8 4/6 6/6 6/4 1/9 5/5 2/8
другие 3/7 5/5 4/4 7/3 7/3 4/6 3/7
other р >0,05 р >0,05 р >0,05 р >0,05 р = 0,043 р >0,05 р >0,05
Степень
дифференцировки:
Differentiation grade:
g2 4/5 6/3 4/7 5/4 4/5 2/7 0/9
G3 1/10 3/8 3/5 8/3 7/4 7/4 5/6
р = 0,127 р = 0,175 р >0,05 р = 0,642 р = 0,653 р = 0,092 р = 0,039
Ki-67:
низкий 4/4 5/3 6/6 5/3 5/3 4/4 2/6
low
высокий 1/11 4/8 3/5 8/4 6/6 5/7 3/6
high р = 0,04 р = 0,362 р >0,05 р >0,05 p = 0,670 р >0,05 р >0,05
CD68:
<Ме 30 3/7 3/7 5/5 5/4 6/4 5/5 3/7
>Ме 30 2/8 6/4 7/3 8/3 5/5 4/6 2/8
р >0,05 р >0,05 p = 0,650 р >0,05 р >0,05 р >0,05 р >0,05
CD163:
<Ме 40 2/8 4/6 3/7 4/6 5/5 6/4 4/6
>Ме 40 3/7 5/5 9/1 5/5 6/4 3/7 1/9
р >0,05 р >0,05 р = 0,02 р >0,05 р >0,05 р = 0,37 р = 0,303
Примечание. TILs — опухоль-инфильтрирующие лимфоциты. Note. TILs — tumor-infiltrating lymphocytes.
о S S re
АиС = 0,739). Показано, что Т1 при BRCA1 -мутации коррелирует с высоким уровнем экспрессии маркера CD8+-Т-лимфоцитов (р = 0,038) и с высоким уровнем экспрессии маркера CD163 (р = 0,033).
Отрицательная экспрессия Вс1-2 также присуща BRCA1-мушрованным опухолям и встречалась в 75 % случаев. При этом высокий уровень экспрессии р53 описан как основной тип экспрессии в данных опухолях,
Таблица 2. Корреляция клинико-морфологических параметров с маркерами макрофагов в опухоли больных раком молочной железы с мутацией BRCA1
Table 2. Correlation between clinical/morphological characteristics and tumor macrophage markers in breast cancer patients with BRCA1 mutations, n
Параметр CD68 CD163
Parameter <30/>30 <40/>40
Размер опухоли:
Tumor size:
Т1 3/7 0/10
Т>2 2/8 5/5
р >0,05 p = 0,033, двусторонняя
p = 0.033, two-sided
Регионарные лим-
фатические узлы:
Regional lymph nodes:
N0 7/3 0/4
N>1 7/3 8/2
р >0,05 p = 0,628
Иммуногистохими-
ческий тип:
Immunohistochemical
type:
люминальный 4/6 3/7
luminal
трижды 4/6 5/5
негативный
triple negative p = 0,650 p = 0,650
Тип мутации BRCA1:
Type of BRCA1 mutation:
5382insC 5/5 3/7
другие 5/5 7/3
other р >0,05 p = 0,179
Степень дифферен-
цировки:
Differentiation grade:
g2 3/7 2/8
G3 6/4 7/3
p = 0,370 p = 0,035, односторонняя
p = 0.035, one-sided
Ki-67:
низкий 3/6 2/7
low
высокий 4/6 5/5
high р >0,05 p = 0,350
что позволяет предположить сочетание мутаций ТВ53 и BRCA1 и нарушение механизма клеточной гибели у этих пациентов. Высокий индекс пролиферативной активности имеет достоверную одностороннюю связь с отсутствием экспрессии Bcl-2 (р = 0,04) и низкой экспрессией Е-кадгерина (р = 0,02).
В исследовании выявленные особенности BRCA1-мутированных опухолей в некоторой степени согласуются с данными международных исследований. Тем не менее определенные результаты требуют уточнения ввиду необходимости большего числа наблюдений в выборке для подтверждения их достоверности.
Заключение
Представленные данные отчетливо свидетельствуют о том, что опухолевое микроокружение как характеристика опухоли в настоящее время признается важным участником канцерогенеза. Тем не менее остается немало вопросов о том, как участники формирования опухолевого микроокружения при герминальных BRCA1/BRCA2-мутациях в опухолях РМЖ приводят к развитию РМЖ. Результаты нескольких экспериментальных и доклинических данных свидетельствуют о необходимости не столько изучения эпителиальных клеток, сколько расширения концепции роли опухолевого микроокружения. Многочисленные данные говорят о том, что различия в клетках опухоли между BRCA1- и BRCA2-дефицитным РМЖ приводят к различиям в иммунном ландшафте, инфильтрации имму-нокомпетентными клетками и различным механизмам резистентности к терапии, что требует дальнейшего изучения в клинических исследованиях. Таким образом, следует осознать необходимость внедрения понятия «BRCAl/2-мутированное опухолевое микроокружение» и углубить понимание механизмов взаимодействия компонентов опухолевого микроокружения, которое промотирует развитие и прогрессирование РМЖ. Изучение механизмов формирования микроокружения опухоли может привести к разработке более эффективных стратегий терапии пациентов с РМЖ и герми-нальной мутацией BRCA1.
о
о £ £
<о
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Przybytkowski E., Davis T., Hosny A. et al. An immune-centric exploration
of BRCA1 and BRCA2 germline mutation related breast and ovarian cancers. BMC Cancer 2020;20:197. DOI: 10.1186/s12885-020-6605-1.
2. Nolan E., Savas P., Policheni A.N. et al. Combined immune checkpoint blockade as a therapeutic strategy for BRCA1-mutated breast cancer. Sci Transl
Med 2017;9. DOI: 10.1126/scitranslmed. aal4922.
. Grandal B., Evrevin C., Laas E. et al. Impact of BRCA mutation status on tumor infiltrating lymphocytes (TILs), response to treatment, and prognosis in breast cancer patients treated with neoadjuvant chemotherapy. Cancers 2020;12:3681. DOI: 10.3390/cancers12123681.
4. Sonderstrup I.M.H., Jensen M.B., Ejlertsen B. et al. Evaluation of tumor-infiltrating lymphocytes and association with prognosis in BRCA-mutated breast cancer. Acta Oncol 2019;58:363-70. DOI: 10.1080/0284186x.2018.1539239.
5. Wen W.X., Leong C.O. Association
of BRCA1- and BRCA2-deficiency with mutation burden, expression of PD-L1/ PD-1, immune infiltrates,
CT
о
о £ £ re
and T cell-inflamed signature in breast cancer. PLoS One 2019;14:e0215381. DOI: 10.1371/journal.pone.0215381.
6. Li C.M., Oren Y., Regev A., Brugge J.S. Abstract PR06: Contribution of mutant microenvironment to hereditary cancer: Single-cell gene expression profiling of a genetically engineered mouse model
of human hereditary BRCAl-related breast cancer. Cancer Res 2018;78:PR06. DOI: 10.1158/1538-7445. mousemodels17-pr06.
7. McCullough S.D., Hu Y., Li R. BRCA1 in initiation, invasion, and metastasis of breast cancer: A perspective
from the tumor microenvironment. In: Metastasis of Breast Cancer. Dordrecht: Springer, 2007. Pp. 31-46. DOI: 10.1007/978-1-4020-5867-7_3.
8. Ghosh S., Lu Y., Katz A. et al. Tumor suppressor BRCA1 inhibits a breast cancer-associated promoter of the aromatase gene (CYP19) in human adipose stromal cells. Am J Physiol Endocrinol Metab 2007;292:E246-E252.
DOI: 10.1152/ajpendo.00242.2006.
9. Weber F., Shen L., Fukino K. et al. Totalgenome analysis of BRCA1/2-related invasive carcinomas of the breast identifies tumor stroma as potential landscaper
for neoplastic initiation. Am J Hum Genet 2006;78:961-72. DOI: 10.1086/504090.
10. Hemalatha S.K., Sengodan S.K., Nadhan R. et al. BRCA1 defective breast cancer cells induce in vitro transformation of cancer associated fibroblasts (CAFs)
to metastasis associated fibroblasts (MAF). Sci Rep 2018;8:13903.
11. Huang Y., Ma C., Zhang Q. et al. CD4+ and CD8+ T cells have opposing roles
in breast cancer progression and outcome Oncotarget 2015;6:17462-78. DOI: 10.18632/oncotarget.3958.
12. Wang D.Y., Jiang Z., Ben-David Y. et al. Molecular stratification within triple-negative breast cancer subtypes.
Sci Rep 2019;9:19107.
DOI: 10.1038/s41598-019-55710-w.
13. Omarini C., Guaitoli G., Pipitone S. et al. Neoadjuvant treatments in triple-negative
breast cancer patients: where we are now and where we are going. Cancer Manag Res 2018;10:91-103. DOI: 10.2147/cmar.s146658.
14. Goodman A.M, Kato S., Bazhenova L. et al. Tumor mutational burden as an independent predictor of response
to immunotherapy in diverse cancers. Mol Cancer Ther 2017;16:2598-608. DOI: 10.1158/1535-7163.mct-17-0386.
15. Ye J., Livergood R.S., Peng G. The role and regulation of human Th17 cells
in tumor immunity. Am J Pathol
2013;182(1):10-20.
DOI: 10.1016/j.ajpath.2012.08.041.
16. Wilke C.M., Kryczek I., Wei S. et al. Th17 cells in cancer: help or hindrance? Carcinogenesis 2011;32:643-9.
DOI: 10.1093/carcin/bgr019.
17. Fridman W.H., Pages F., Sautes-Fridman C., Galon J. The immune contexture in human tumours: impact on clinical outcome. Nat Rev Cancer 2012;12:298-306. DOI: 10.1038/nrc3245.
18. Mahmoud S.M., Paish E.C., Powe D.G. et al. An evaluation of the clinical significance of FOXP3+ infiltrating cells in human breast cancer. Breast Cancer Res Treat 2011;127:99-108.
DOI: 10.1007/s10549-010-0987-8.
19. Mahmoud S.M., Paish E.C., Powe D.G. et al. Tumorinfiltrating CD8+ lymphocytes predict clinical outcome in breast cancer. J Clin Oncol 2011;29:1949-55.
DOI: 10.1200/jco.2010.30.5037.
20. Jamiyan T., Kuroda H., Yamaguchi R.
et al. CD68- and CD163-positive tumor-associated macrophages in triple negative cancer of the breast. Virch Arch 2020;477:767-75. DOI: 10.1007/s00428-020-02855-z.
21. Yang M., Li Z., Ren M. et al. Stromal infiltration of tumor-associated macrophages conferring poor prognosis of patients with basal-like breast carcinoma. J Cancer 2018;9:2308-16. DOI: 10.7150/jca.25155.
22. Ni C., Yang L., Xu Q. et al. CD68-and CD163-positive tumor infiltrating macrophages in non-metastatic breast
cancer: a retrospective study and meta-analysis. J Cancer 2019;10:4463-72. DOI: 10.7150/jca.33914.
23. Zhao X., Qu J., Sun Y. et al. Prognostic significance of tumorassociated macrophages in breast cancer: a meta-analysis of the literature. Oncotarget 2017;8:30576-86.
DOI: 10.18632/ oncotarget.15736.
24. Tiainen S., Tumelius R., Rilla K. et al. High numbers of macrophages, especially M2-like (CD163-positive), correlate with hyaluronan accumulation and poor outcome in breast cancer. Histopathology 2015;66:873-83. DOI: 10.1111/his.12607.
25. Sousa S., Brion R., Lintunen M. et al. Human breast cancer cells educate macrophages toward the M2 activation status. Breast Cancer Res 2015;17:101-10. DOI: 10.1186/s13058-015-0621-0.
26. Honma N., Horii R., Ito Y. et al. Differences in clinical importance of Bcl-2 in breast cancer according
to hormone receptors status or adjuvant endocrine therapy. BMC Cancer 2015;15:698.
DOI: 10.1186/s12885-015-1686-y.
27. Nguyen C.V., Nguyen Q.T., Vu H.T. Combined p53 and Bcl-2 immunopheno-types in prognosis of Vietnamese invasive breast carcinoma: a single institutional retrospective analysis. Technol Cancer Res Treat 2020;19:1533033820983081.
DOI: 10.1177/1533033820983081.
28. Liu X., Holstege H. van der Gulden H. et al. Somatic loss of BRCA1 and p53 in mice induces mammary tumors with features of human BRCAl-mutated basal-like breast cancer. Proc Natl Acad Sci USA 2007;104:12111-6.
DOI: 10.1073/pnas.0702969104.
29. Alexandrou S., George S.M., Ormandy C.J. et al. The proliferative and apoptotic landscape of basal-like breast cancer.
Int J Mol Sci 2019;20:667. DOI: 10.3390/ijms20030667.
30. Blagih J., Buck M.D., Vousden K.H. p53, cancer and the immune response.
J Cell Sci 2020;133:jcs237453. DOI: 10.1242/jcs.237453.
о S S re
Вклад авторов
А.И. Стукань: обзор публикаций по теме статьи, сбор данных для анализа, интерпретация результатов, написание текса; О.Ю. Чухрай, С.Д. Максименко: получение данных для анализа;
Е.Н. Имянитов: получение данных для анализа, критический анализ текста рукописи;
С.В. Шаров: сбор данных для анализа;
З.К. Хачмамук: обзор публикаций по теме статьи;
А.Ю. Горяинова: обзор литературы, интерпретация результатов.
Authors' contributions
A.I. Stukan: review of publications on the topic of the article, data collection for analysis, interpretation of the results, writing the article;
O.Yu. Chukhray, S.D. Maksimenko: obtaining data for analysis;
E.N. Imyanitov: obtaining data for analysis, critical analysis of the text of the article;
S.V. Sharov: data collection for analysis;
Z.K. Khachmamuk: a review of publications on the topic of the article; A.Yu. Goryainova: literature review, interpretation of the results.
ORCID авторов / ORCID of authors
А.И. Стукань / A.I. Stukan: https://orcid.org/0000-0002-0698-7710 О.Ю. Чухрай / O.Yu. Chukhray: https://orcid.org/0000-0003-3041-520X С.Д. Максименко / S.D. Maksimenko: https://orcid.org/0000-0003-2515-9125 Е.Н. Имянитов / E.N. Imyanitov: https://orcid.org/0000-0003-4529-7891 С.В. Шаров / S.V. Sharov: https://orcid.org/0000-0002-8715-2992 З.К. Хачмамук / Z.K. Khachmamuk: https://orcid.org/0000-0001-7745-4631 A.Ю. Горяинова / A.Yu. Goryainova: https://orcid.org/0000-0001-7127-7945
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Conflict of interest. The authors declare no conflict of interest.
Финансирование. Работа выполнена без спонсорской поддержки. Financing. The work was performed without external funding.
Соблюдение прав пациентов. Протокол исследования одобрен комитетом по биомедицинской этике ФГБОУ ВО «Кубанский государственный медицинский университет». Пациентки подписали информированное согласие на участие в исследовании.
Compliance with patient rights. The study protocol was approved by the Biomedical Ethics Committee of the Kuban State University. The patients signed an informed consent to participate in the study.
CT
о
о £ £ re
Статья поступила: 26.01.2022. Принята к публикации: 13.03.2022. Article submitted: 26.01.2022. Accepted for publication: 13.03.2022.
