CC BY
22
Н.М.Заика
Институт лингвистических исследований РАН, 199053 г. Санкт-Петербург, Российская Федерация;
Санкт-Петербургский государственный университет, 199034 г. Санкт-Петербург, Российская Федерация;
Высшая школа экономики в Санкт-Петербурге, 190121, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация
Именная акцентуация старосулетинского диалекта баскского языка1
В статье описывается именная акцентуация старосулетинского диалекта баскского языка середины XIX в. на материале Евангелия Э. Инчауспе. Кроме ранее выделенных Х.И. Уальде акцентологических классов сильных и слабых (маркированных и немаркированных) морфем, выделяется новый класс морфем - экстраметрические. Выдвигаются гипотезы относительно происхождения сильных и экстраметрических морфем. Делается вывод о том, что каждый из этих классов может происходить из разных источников. Ключевые слова: баскский язык, фонология, ударение, сильные морфемы, слабые морфемы, экстраметрические морфемы
N.M. Zaika
Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, Saint Petersburg, 199053, Russian Federation;
Saint Petersburg State University,
Saint Petersburg, 199034, Russian Federation;
Higher School of Economics - Saint Petersburg, Saint Petersburg, 190121, Russian Federation
1 Автор хотел бы поблагодарить А.В. Андронова и Ю.К. Кузьменко за обсуждение материалов исследования и предоставление релевантной литературы, а также Н.В. Кузнецову и двух анонимных рецензентов за многочисленные рекомендации по улучшению статьи. Все недостатки статьи остаются на совести автора.
Accentuation of Nouns in Old Souletin Basque1
The accentual properties of the only accentuated text in Old Souletin, that is, the New Testament according to Matthew translated by Intxauspe, are analysed in this work. Two accentual classes of morphemes have been previously described in Souletin by Hualde: marked and unmarked. Following an examination of the accentual properties of the morphemes, a third accentual class of extrametrical morphemes is postulated in this paper. Another point analysed in the paper is the origin of accentual classes in Old Souletin, both marked and extrametrical morphemes being able to have different origins.
Key words: Basque, phonology, stress, marked morphemes, unmarked morphemes, extrametrical morphemes.
1.Введение
Задачей настоящего исследования является последовательное описание именной акцентуации одного из говоров старосулетинского диалекта баскского языка2. Несмотря на небольшую территорию распространения (ок. 20 000 км2) и количество носителей менее 1 млн, в баскском представлено разнообразие типов акцентуации. В некоторых диалектах имеется фиксированное ударение на первом, втором или предпоследнем слоге, для части диалектов характерно свободное ударение [НиаЫе, 1999]. Как современный сулетинский, так и старосулетинский диалект характеризуется ударением с кульминативной и дистинктивной функцией: каждое фонологическое слово характеризуется ровно одним ударением; имеются минимальные пары, которые отличаются лишь
1 I would like to thank Aleksey Anronov and Yury Kuzmenko for discussing the paper and useful references, as well as Natalia Kuznetsova and two anonymous reviewers for their valuable suggestions in improving the text. All errors in the paper are my own.
2 Баскский язык является изолятом, носители которого проживают на территории северо-востока Испании (большая часть) и юго-запада Франции (меньшая часть). Историческая провинция Суль, жители которой говорят на сулетинском (субероанском) диалекте, расположена во Французской Стране басков; она удалена от побережья Бискайского залива и граничит с Нижней Наваррой (другой исторической провинцией Французской Страны басков), Беарном (частью французской исторической провинции Гаскони, жители которой говорят на одном из говоров гасконского диалекта окситанского языка) и Верхней Наваррой (провинцией Испанской Страны басков). С административной точки зрения, Суль является частью французской провинции Атлантические Пиренеи региона Новая Аквитания. В баскский язык вошло большое число заимствований, преимущественно из латыни и романских языков, находящихся с ним в контакте. Для языка характерны базовый порядок слов SOV, наличие послелогов, полиперсональное спряжение, преимущественно аналитическое, богатая падежная система, включающая около 15 падежей.
местом ударения, ср. guizoйn-ec (человек-Екалжр1) 'человек' gшzoun-ëc (человек-Ека.рь) 'люди'. Ударение в современном сулетинском диалекте баскского языка, в отличие от старосулетинского, служило предметом подробного описания в ряде исследований ^аш^е, 1995; НиаЫе, 1997, 1999]. Иногда данные старосулетинского объединялись с данными современного сулетинского [РеШеп, 1998]2, что очевидно является неправомерным3. В описании сулетинского диалекта конца XIX в. Л. Жеза [Gëze, 1873] особенности акцентуации в некоторой степени отражены в парадигмах, однако они не могут рассматриваться как экономное описание акцентологических правил взаимодействия морфем. Таким образом, задача исследования представляется нам актуальной.
Маргинальное положение старосулетинского диалекта в акцентологических описаниях отчасти объясняется ограниченным количеством баскских акцентуированных памятников. Объектом нашего анализа является Евангелие от Матфея в переводе аббата Эмманюэля Инчауспе [ШсЬашре, 1856]. Данный текст является единственным акцентуированным памятником старосулетинского диалекта (ряд других произведений и переводов Инчауспе был опубликован в неакцентуированном виде) ^аш1Ме, НиаЫе, 1995, р. 178].
Несмотря на то, что акцентная модель сулетинского в общем является описанной, ряд задач, связанных с действием правил акцентуации, до сих пор требует решения [НиаЫе, 2006а, р. 170]4. По-видимому, сложность синхронной системы сулетинской акцентуации отчасти обусловлена тем фактом, что в акцентологическом отношении и старосуле-тинский диалект не представлял собой однородного явления. Например, акцентологическая система имени, восстанавливаемая по парадигмам, приведенным в сулетинской грамматике Л. Жеза [Gëze, 1873],
1 Сокращения: abl - аблатив; abs - абсолютив; agn - имя деятеля; all - аллатив; ALLLIM - аллатив границы; anim - одушевленность; сом - комитатив; comp - компаратив; DAT - датив; dest - дестинатив; erg - эргатив; gen - генитив; genl - генитив места; in - инес-сив; INDF - неопределенность; ins - инструменталис; ipfv - имперфектив; мот - мотиватив; part - партитив; pl - множественное число; rad - корень; rec - реципрок; sg - единственное число; sup - суперлатив; term - терминатив.
2 Система старобаскских диалектов в значительной степени отличается от современных баскских, что стало основанием для переработки диалектной карты второй половины XIX в. Л.Л. Бонапарта [Bonaparte, 1863] в работах К. Суасо [Zuazo, 2003, 2008].
3 Отметим, что современные говоры сулетинского диалекта, в значительной степени унаследовавшие состояние предшествующих эпох, отличаются крайним разнообразием и акцентологически варьируют от деревни к деревне [Hualde, 1999, р. 947].
4 Автор ссылается на следующие работы: [Larrasquet, 1934, 1939; Lafon, 1935; Michelena, 1958; Gaminde, 1995, 1998].
отличается от системы исследуемого нами памятника1 и заслуживает отдельного исследования, несмотря на то, что разница между изданиями Жеза и Инчауспе составляет лишь 17 лет.
В настоящей работе мы попытаемся описать акцентологическую систему старосулетинского диалекта памятника Инчауспе в терминах морфологической акцентологии. Морфемам, входящим в состав словоформы, приписываются определенные акцентологические характеристики и определяются правила их взаимодействия, в результате действия которых словоформа получает главное ударение [Дыбо, 2000, с. 11; Garde, 2006, р. 89].
Статья имеет следующую структуру. Во второй части приводится ряд методологических комментариев, связанных с исследованием. В третьей части мы дадим общие сведения о сулетинской акцентологии. В основной части описывается акцентологическая система имени в ста-росулетинском диалекте Инчауспе (отдельно рассматриваются имена и нефинитные формы глагола, описываются три акцентологических типа морфем, имеющихся в диалекте, и правила их взаимодействия) и выдвигаются гипотезы о генезисе системы. В заключении приводится алгоритм постановки ударений в старосулетинском диалекте Инчауспе и подводятся итоги исследования.
2. Методологические комментарии
В работе использовался метод сплошной выборки. Текст Евангелия был распознан и представлен в виде списка словоформ; повторяющиеся словоформы были удалены, однако квазиомонимы, отличающиеся лишь ударением, были оставлены. При составлении списка ошибки распознавания исправлялись вручную. Затем были созданы два списка: упорядоченный в прямом и обратном алфавитном порядке. Все морфемы проверялись на акцентологические свойства: корневые по прямому алфавитному списку (префиксальные морфемы в системе имени баскского языка единичны), суффиксальные - по обратному.
За пределами нашего рассмотрения остались финитные формы глагола, подавляющее большинство которых являются аналитическими и состоят из вспомогательного и основного глагола (нефинитной части). Как в старобаскском, так и в современном баскском языке глагол изменяется по наклонениям и временам, согласуется с абсолютивным, эргативным и дативным актантом и обладает категорией
1 Так, абсолютив множественного числа и терминатив единственного числа в тексте Инчауспе и грамматике Жеза имеют разную акцентуацию.
аллокутивности1. Таким образом, у вспомогательного глагола в баскском имеется несколько тысяч форм. У других финитных глаголов, имеющих синтетические формы (их насчитывается несколько десятков лексем), количество таких форм гораздо меньше - по несколько десятков на лексему. Поскольку система баскского глагола крайне сложна и набор морфем, входящий в глагольные словоформы, лишь в малой степени пересекается с морфемами, входящими в состав именных словоформ, наречий и других частей речи, глагольная акцентуация старосулетин-ского требует отдельного описания. В исследовании были проанализированы только нефинитные формы глагола: причастие и номинализация в падежных формах, а также проспективная форма (причастие будущего времени) и основа.
Для исследования именной акцентологии в баскском языке существенным является то, что падежные и числовые показатели оформляют всю именную группу, а не каждый его компонент ardoй-a (вино-за[лвз]) 'вино' vs аЫой Ьет-а (вино новое-8а[лв8]) 'новое вино').
Отметим, что в письменном тексте возможны ошибки акцентуации. Однако большой объем такого текста (около 17 000 словоформ) все же позволяет выявить основные статистические закономерности акцентуации исследуемого говора. Единичные иррегулярные формы мы в большинстве случаев считаем переводческими ошибками (хотя они могут объясняться и диалектной вариативностью). Надежность предположений относительно акцентуации морфем зависит и от того, какое количество морфов (вхождений в текст) конкретной морфемы нам встретилось в тексте (в ряде случаев вывод был сделан на материале лишь одного морфа).
Формы Евангелия Инчауспе приводятся в старой орфографии, отличной от орфографии современного баскского литературного языка (ешкага ЬаШа). Орфография текста в значительной степени основана на фонетическом принципе; в ряде случаев при существенном расхождении с данным принципом приводится восстанавливаемая нами фонологическая транскрипция. В качестве основных отступлений от фонетического принципа отметим, что графема и после g не произносится, диграф ои произносится как /и/, а графема и произносится как огубленный гласный переднего ряда верхнего подъема /у/ (данный факт неодно-^ кратно зафиксирован в грамматиках сулетинского). При ударении на /и/, обозначаемой диграфом ои, графический акцент, за редкими исключениями, ставится на втором компоненте диграфа, ср. ikhoйsi 'видеть'.
!о
<Х _
1 Грамматикализованное выражение пола собеседника, т.е. употребление различных глагольных форм в зависимости от пола собеседника, в низком регистре.
В таблице 1 мы приводим соответствия между графемами текста и соответствующими фонемами, основанные на описании [Inchauspe, 1856, р. iii-vi] (в ряде случаев, поскольку описания Инчауспе не отличаются точностью, мы обращались к описаниям [Larrasquet, 1934] и [Hualde, Ortiz de Urbina, 2003]).
Таблица 1
Соответствие графем и фонем в Евангелии Инчауспе
Графема или сочетание графем Фонематическая транскрипция
а /а/
au /аи/
b /Ь/ в начале слов и после /ш/, /п/; /р/ в остальных позициях
с /к/, употребляется перед графемами а, о, и и в конце слов
ch /Л7
d М/
e /е/ в конце слова под ударением, /е/ в остальных позициях
eu /еи/
f /£/
g /§/
gue, gui
h /Ь/
i /1/
J /з/
k /к/
kh /кЬ/
l /1/
ll /Ы
Rhema. Рема. 2017. № 3 Окончание таблицы 1
Графема или сочетание графем Фонематическая транскрипция
т /ш/
п /п/
п /р/
о /о/
ои /и/
Р /р/
рк /рЬ/
г /г/
гг /г/
s /§/
* /&/
г Л/
Л//
гк
гг /с/
гх /188/
и /у/
х Л§/
У между гласными /)/, между согласной и гласной /;/
х /¡з/
г /г/
* Для обозначения данного звука и звука Ш (см. в таблице) Инчауспе использует курсив в словах, напечатанных прямым шрифтом, и прямой шрифт в словах, напечатанных курсивом.
3. Традиционные описания сулетинской акцентологии
В традиционных описаниях отмечается, что ударные и безударные слоги в старосулетинском отличаются длительностью, интенсивностью и четкостью [Gëze, 1873; Larrasquet, 1932, р. 181]. Для настоящего описания нерелевантно, каким именно способом ударение выражается фонетически. Важен лишь сам факт противопоставления ударных слогов безударным. С диахронической точки зрения фонологически ударные слоги часто возникали в результате стяжения гласных [Ьайэп, 1999, р. 697]. Другим источником фонологического ударения были заимствования, что отмечено уже в [РеШеп, 1998, р. 463], где приведены примеры и из Инчауспе. Эти два процесса изменили акцентологическую модель сулетинского, в которой, судя по диалектным данным, исконно фиксированное ударение падало на предпоследний слог. Некоторое акцентологическое сходство с сулетинским диалектом наблюдается в северобискайском, распространенном в Испанской Стране басков. В этом диалекте имеются маркированные словоформы (преимущественно заимствования) и немаркированные. Бискайский отличается от суле-тинского тем, что в сулетинском немаркированные слова получают дефолтное ударение на предпоследний слог, а в бискайском ни один из слогов немаркированных словоформ просодически не выделяется [НиаЫе, 2008, р. 205].
Согласно описанию Х.И. Уальде1, в современном сулетинском морфемы делятся на маркированные и немаркированные (в иной терминологии акцентологически сильные и акцентологически слабые). При отсутствии акцентологически сильных морфем словесное ударение падает на предпоследний слог словоформы, ср. mithíl-a (слуга-8а[лвз]) 'слуга', тШП-а-еп (слуга-за-аЕк) 'слуги', при наличии хотя бы одной сильной морфемы - на нее (тШП-е^ 'слуга-рь-1ш') [НиаЫе, 1999, р. 979, 984]. Случаи конфликта нескольких сильных морфем в словоформе в исследовании Х.И. Уальде не анализируются2. Сходное описание представлено и в работе [НиаИе, 1997].
Деление баскских слов в некоторых диалектах на акцентно маркированные и немаркированные (получающие дефолтное ударение
1 Мы опускаем некоторые детали описания, касающиеся склонения именных групп на -a.
2 В итальянском языке, например, если в слове имеются две морфемы, на которых может стоять ударение (accentuables), оно падает на последнюю из них [Garde, 2006, р. 91]. В некоторых говорах бискайского диалекта баскского языка место ударения определяет первая акцентологически сильная морфема [Gaminde, 1999, с. 73].
в определенной позиции) было установлено уже в работе У. Джекобсе-на 1975 г. [цит. по: НиаШе, 2006а, р. 154]. Однако описание Джекобсе-на касается слов, а не морфем. Разделение на «лексически акцентуированные» и «лексически неакцентуированные» слова характерно и для одного из диалектов Испанской Страны басков, находящегося на противоположном конце баскского континуума - бискайского. По мнению Х.И. Уальде, такая акцентуация является наиболее архаичной для диалектов баскского [НиаЫе, 2008, р. 201]. В баскском языке акцентно маркированные корневые морфемы являются более редкими, чем немаркированные, ср. [1гш1гиц 2006, р. 2075] о говорах бискайского диалекта1, а также данные сулетинского диалекта в [НиаЫе, 1999].
Следует также отметить, что акцентологически немаркированные слова в баскскоязычной диалектологии могут пониматься двояко: либо как словоформы, получающие ударение лишь в изолированной или фокусной позиции (ср. [1гиПгип, 2006, с. 2075] для некоторых говоров бискайского диалекта), либо как словоформы, не имеющие акцентологически сильных морфем и получающие дефолтное ударение на предпоследний слог [НиаЫе, 1999, р. 978]. В нашем исследовании акцентологическая маркированность понимается во втором смысле.
Уже упомянутое нами исследование Ч. Пейена [РеШеп, 1998] опирается не на акцентологические свойства морфем, а на их реализацию. Словоформы, а часто и лексемы описываются как окситоны (имеющие ударение на последнем слоге), парокситоны (имеющие ударение на предпоследнем слоге), пропарокситоны (имеющие ударение на третий от конца слог). При этом здесь не учитываются отдельные просодические характеристики морфем. В результате описание не обладает достаточной предсказующей способностью: зная акцентуационные особенности одних словоформ лексемы, не всегда можно предсказать акцентуационные особенности остальных. Акцентуированные именные парадигмы сулетинского диалекта представлены в [Laггasquet, 1934], однако и по ним невозможно предсказать акцентуацию значительного числа форм, не представленных в приведенных парадигмах.
В нашем исследовании мы попытались проверить, действительно ли ш акцентная система, предложенная Х.И. Уальде, применима к описанию го старосулетинского диалекта.
о
_о -
сс 1 Как отмечает Х.И. Уальде, языки, в которых имеется класс слов, не обладающих соб-
ственным акцентом, можно расположить на шкале в зависимости от того, какое количество лексики этим свойством обладают [НиаШе, 2006Ь, р. 164].
4. Акцентологическая система
старосулетинского диалекта Инчауспе
4.1. Общие замечания
Для подсчета количества слогов было важно выделить сочетания гласных, являющиеся дифтонгами. Судя по данным баскского языка вообще (ср. [Larrasquet, 1934]) и текста Инчауспе в частности, это /ai/, /au/, /ei/, /eu/, /oi/, /ui/.
Рассмотрение подавляющего большинства словоформ памятника показывает, что немаркированной просодической моделью в старосу-летинском является ударение на предпоследнем слоге, как и в современном сулетинском диалекте в описании Х.И. Уальде [Hualde, 1999]. Отталкиваясь от данного предположения, мы делим морфемы на акцентологически сильные и слабые. Односложные словоформы получают ударение на единственный слог, ср. jân 'есть', hil 'умирать, 'убивать'.
Для определения акцентологического статуса морфем памятника особый интерес представляли слова, ударение в которых стояло не на предпоследнем слоге. Как правило, это был последний или третий от конца слог, хотя иногда ударение стояло еще дальше от конца слова, преимущественно в композитах1. Такие слова потенциально содержали хотя бы одну акцентологически сильную морфему, в состав которой и входил ударный слог. Как будет показано далее, в состав таких словоформ мог входить еще один класс морфем, акцентуационные особенности которых отличаются как от сильных, так и от слабых морфем. Естественным образом, и словоформы с ударением на предпоследнем слоге могли содержать акцентологически сильные морфемы.
Для того чтобы выявить акцентологический статус морфем, входящих в парокситоны, мы проводили сопоставление с другими словоформами, содержащими те же морфемы. Если данные морфемы в других словоформах получали ударение в позиции, отличной от парокситонной, они признавались акцентологически сильными (в статье они выделены жирным шрифтом, за исключением тех случаев, когда приводятся списки сильных морфем). Так, в словоформе Jésus (Иисус[лвз.1мэр]) 'Иисус' единственная материально выраженная морфема является акцентологически сильной, поскольку существует форма Jésus-ec (Иисус-ergIjndf]) 'Иисус'.
1 Текст содержит некоторое количество композитов, которые пишутся через дефис и содержат два корня. Как правило, композиты имеют два ударения, каждое из которых определяется общими для старосулетинского диалекта правилами. Кроме композитов в узком смысле слова, через дефис Инчауспе пишет некоторые аффиксы, имеющие самостоятельное ударение, например, -втах- с каузативным значением или в некоторых случаях ^ап-а - показатели аллатива (-а) одушевленных существительных (-gan-).
Когда ударение в морфеме во всех словоформах лексемы и ее производных падало на предпоследний слог и остальные морфемы были акцентологически слабыми, акцентологический статус морфемы не мог быть определен с точностью. В некоторых случаях акцентный статус морфемы все же мог быть предсказан с большой долей вероятности на основании других общих закономерностей акцентуации, например, на основании того, что морфемы, входящие в состав заимствованных топонимов и антропонимов, обычно являются акцентологически сильными.
Изучение акцентологических конфликтов в старосулетинском осложняется также тем фактом, что сильными корневыми морфемами зачастую являются заимствованные имена собственные (как правило, singularia tantum), а среди словоизменительных морфем акцентологически сильными являются преимущественно морфемы множественного числа.
Неопределенный показатель bat 'один', имеющий артиклевые свойства, является частью фонологического слова, если именная группа стоит в абсолютиве, ср. emazté bat (женщина один[дв8]) 'одна женщина', где обе морфемы являются слабыми. В косвенных падежах данный показатель является одновременно частью двух фонологических слов1, ср. группу [zahár [¡bát]i-í]¡ (старый один-dat.sg) 'одному старику', состоящую из трех слабых морфем, в которой как первое (zahar bat), так и второе (bati) просодическое слово получают дефолтное ударение на предпоследний слог2.
4.2. Акцентологические особенности имен
Поскольку акцентологически сильные морфемы в исследуемом диалекте представляют меньшинство, мы приведем их исчерпывающий список. Прочие морфемы текста являются либо акцентологически слабыми, либо, в редких случаях, их акцентологический статус по данным текста определить невозможно, либо входят в еще один класс морфем, описанный в разделе 4.5. Как уже упоминалось ранее, среди корневых морфем в список акцентологически сильных входят, прежде всего, заимствования. Отметим, что далеко не все заимствования содержат акцентологически сильные морфемы. Например, guthun 'письмо, писание' (из арабского), ainguru 'ангел', famatu 'известный' (из латыни или романских) в исследуемом памятнике являются слабыми. Среди имен
1 Фонологическое слово в старосулетинском характеризуется конститутивным ударением; акцентологические правила взаимодействия морфем также действуют в рамках фонологического слова. Выделению границ фонологического слова способствуют графические пробелы, хотя в некоторых случаях они не совпадают с границами.
2 Более подробно о фонологических свойствах показателя bat и о возможности трактовки пересечения фонологических (просодических) слов в баскском см. в [Заика, 2017].
с акцентологически сильными корнями выделяется большая группа имен собственных, включающая антропонимы и топонимы.
Антропонимы: Abél 'Авель', Abiás 'Авия', Abiúd 'Авиуд', Abrahám 'Авраам'1, Akház 'Ахаз', Akhím 'Ахим', Aminadáb 'Аминадав', Amón 'Амон', Andréu 'Андрей', Arám 'Арам', Archelaús 'Архелай', Asá 'Аса', Azór 'Азор', Barabbás (Barábbas) 'Варавва', Boóz 'Вооз', Dabít2 'Давид', Daniél 'Даниил', Eleazár 'Елеазар', Eliazím 'Елиаким', Eliúd 'Елиуд', Emmanuél 'Еммануил', Esrón 'Есром', Ezekhiás 'Езекия', Farés 'Фарес', Heródes 'Ирод', Herodiás 'Иродиада', Isaák 'Исаак', Jacób 'Иаков', Jekhoniás 'Иехония', Jesé 'Иессей', Jésus / Jésu-Kríst 'Иисус / Иисус Христос'3, Joathám 'Иоафам', Jonás 'Иона', Jorám 'Иорам', Josafát 'Иосафат', Joséf (Joséph) 'Иосиф'4, Josiás 'Иосия', Judá 'Иуда', Manasé 'Манассия', Mathán 'Матфан', Mathiú 'Матфей', Naasón 'Наассон', Noé 'Ной', Obéd 'Овид', Oziás 'Озия', Phetíri 'Петр', Pilátus(e) 'Пилат', Poúntzio-Piátus(e) 'Понтий Пилат', Rachél 'Рахиль', Roboám 'Ровоам', Sadók 'Садок', Salathiél 'Салафииль', Salmón 'Салмон', Salomón 'Соломон', Simoún 'Симон', Thadé 'Фаддей', Thomás 'Фома', Zabulón 'Завулон', Zará 'Зара', Zebedé 'Зеведей', Zesár 'Цезарь', Zorobabél 'Зоровавель'.
Корень имени собственного Satán 'сатана' также является акцентологически сильным.
Как видно из исключений, приведенных в сносках, практически во всех случаях, когда словесное ударение переносится с сильного корня на предпоследний дефолтный слог, оно по правилам должно было бы стоять на четвертом от конца слоге. Избегание ударения в данной позиции может объясняться контактным влиянием романских языков (гасконского и испанского), для которых ударение в данной позиции является крайне нетипичным.
Топонимы: Arimathéa 'Аримафея', Cafarnaúme 'Капернаум', Caná 'Кана', Corozaím 'Хоразин', Jordán 'Иордан', Judéa 'Иудея'5, Majedán 'Магдала', Nazaréth 'Назарет', Olibéta/Olivéta 'Елеон', Sidón 'Сидон', Sión 'Сион', Tír 'Тир', Zesaré-Filípe 'Кесария Филиппова'.
Топонимы также могут иметь вариативную акцентную характеристику корней, ср. Jerusaléme-ra (Иерусалим-[8а]льь) 'в Иерусалим', Jerusaléme-ric (Иерусалим-[за]лвь) vs Jerusalemé-ric (то же).
1 Ср. единичный случай Abrahame-tá-ric (Авраам-indf-abl) 'от Авраама'.
2 Ср. два исключения Dabite-tá-ra (Давид-indf-all) 'к Давиду', Dabite-tá-ric (Давид-indf-abl) 'от Давида'.
3 Ср. единичный случай Jesus-éki (Иисус-^ndf^om) 'c Иисусом' при существующей параллельной форме Jésus-eki.
4 Ср. единичный случай Josef-éki (Иосиф-^ndf^œm) 'c Иосифом'.
5 Ср. варианты Judéa-co (Иудея-[indf]genl) 'Иудеи' vs Judeá-co.
Далее приведем список заимствованных имен нарицательных: Alabastro 'алавастр', albarot 'волнение', aphez 'священник', atcheter 'врач', bake 'мир', bankier 'меняла', Bazco 'Пасха', bordalte 'хутор'1, debadio 'борьба', debru 'дьявол', diner 'динарий', Espiritu 'Дух', espounja 'губка', Farisien 'фарисей', fidel 'верный', izpiritu 'дух' (обычно злой), gorden 'тайный', frutu 'плод', hastio 'ненависть', jadanic 'уже'2, justo 'праведник', loria 'слава', leyal 'верный', membru 'член', lunatico 'лунатик', Maje 'волхв', pagano 'язычник', phacu 'плата', penitentzia 'покаяние', pitcher 'сосуд', platu 'блюдо', primu 'наследник', psalme 'псалом', publicano 'мытарь', Sadduzeen3 'саддукей', Saintu 'святой', soldado 'воин', talentu 'талант (монета)', templo 'храм', theyu 'нечистота', tresor 'сокровище', tribunale 'судейское место', trono 'трон', tcharpol 'тимьян', umil 'скромный'.
Отдельно приведем заимствованые из латыни и романских языков существительные на -io(ri)-, которые в баскском языке также получают маркированную акцентуацию: counparazione 'подобие', judizione 'суд', orazione 'молитва', tentazione 'искушение'.
Заимствованная лексема bekhator 'грешник' встретилась нам лишь дважды, оба раза в форме генитива множественного числа, показатель которого является сильной морфемой, и с разной акцентуацией: bekhator-en vs bekhator-en. Фонологический статус корня определить затруднительно, поскольку при наличии в слове двух акцентологически сильных морфем ударение может падать как на первую, так и на вторую из них (см. раздел 4.4).
Часть акцентологически сильных корней принадлежит к исконной лексике. Значительную долю соответствующей лексики представляют слова с ударением на дифтонгах или гласных дифтонгического происхождения. Приведем список данных лексем.
Arau 'дело'4, ardou 'вино'5, apairi 'ужин', bourhau 'богохульство', deus 'ничто', dohan 'даром', escun 'правая часть', eztey-ac 'свадьба (pluralia tantum)', gan (gain) 'верхняя часть', goi 'верхняя часть', harainti 'другая сторона' (< hara gainti 'туда сверху' [OEH]), heipe 'крытая галерея', Jinco 'Бог', Jaun-goico 'Бог' (букв. 'верхний господин'), mahan
1 Акцентная сила данной позиции также может объясняться происхождением из долгого гласного: bordalte < borda 'ферма' + aide 'место рядом' [OEH].
2 В [Auwera, 1998, с. 131] отмечается, что данное наречие происходит из романского элемента ja, ср. исп. ya 'уже', и баскского послелога danik 'начиная с'.
3 Ср., однако, Sadduzeen-etá-ric (саддукей-pl-abl) 'от саддукеев'.
4 Однако имеется лексема arauéra 'согласно (чему-л.)', исторически восходящая к алла-тивной форме (с соответствующей акцентологически слабой морфемой) от arau.
5 По всей вероятности, из *ardano, ср. [Trask, 2008, р. 102].
100
'стол', näusi 'хозяин', odey 'облако', sordei 'худший', soün 'тело', uhän 'волна', zihäur 'ты сам'.
Далее перечислим исконную лексику, не содержащую дифтонгов в ударном слоге акцентологически сильной морфемы.
Aldi 'раз', arte 'между', ärtio 'до', barne 'внутренняя часть', behärri 'ухо', ber 'тот же самый', bi 'два', deithör 'сожаление', eisker 'левая часть', ere 'тоже' (в составе bethiere 'всегда'), haxärre 'начало', hegätz 'крыша', hemeretzi 'девятнадцать', hersi 'узкий', houn 'этот', houn 'хороший', hour 'вода', lärru 'кожа', lö 'сон', lur 'земля,' noula 'как', noun 'где', nour 'кто', öro 'весь', ozen 'звонкий', tzär 'плохой', säri 'награда', zer 'что', zin 'клятва'.
Определение акцентной силы корня по данным памятника невозможно, когда имеется лишь два диагностических контекста, в одном из которых корень ведет себя как акцентологически сильный, а в другом - как акцентологически слабый. Перечислим эти корни: achöl 'беспокойство', ehi 'простой', jente-ozte 'толпа', mutu 'немой', nouiz 'когда', zäzpi 'семь', zuhän 'дерево'. Корни со значением lan 'работа' и beste 'другой' имеют более одного контекста, в котором выступают и как акцентологически сильные, и как слабые.
Перечислим также те акцентологически слабые морфемы, для которых встречаются единичные исключения, по-видимому, вызванные описками переводчика: bät 'один', egun 'день', erdi 'середина', eri 'больной', erregue 'царь', guti 'мало', hä-(la) 'тот', härri 'камень', herri 'место', libra-tu 'спасать', min 'боль', nigär 'плач', ouhoun 'вор', presoun 'узник'.
Рассмотрим теперь акцентологически сильные деривационные морфемы. На материале лишь одного Евангелия от Матфея представляется проблематичным охарактеризовать акцентуационную силу всех деривационных морфем, которых в баскском языке достаточно много. Значительное количество из них в тексте отсутствует, а для других не находится достаточного количества вхождений для характеристики всех морфов. В дальнейшем представляется целесообразным составить акцентологический словарь исследуемого Евангелия, в котором были бы перечислены все слабые морфемы, однако это не входит в задачи настоящего исследования ввиду того, что их количество значительно превышает количество сильных. Ниже перечислены только те деривационные морфемы, для которых акцентологически сильный характер по тексту Инчауспе устанавливается достоверно:
1) -zain- (-zan-; -tzain-) - субстантивный суффикс со значением 'следящий', ср. ar-tzain 'пастух' от ardi 'овца';
2) -târ-, -tiâr-, -iâr- - субстантивный суффикс со значением 'уроженец, имеющий отношение', ср. khorte-liâr 'участник собрания';
3) -cor - адъективирующий суффикс, ср. igaran-cor 'временный, проходящий' от igaran 'проходить';
4) -pé- - суффикс со значением 'под', ср. manuz-pé-co 'слуга' от лат. manus 'рука';
5) -bât— показатель некоторых разрядов местоимений, ср. zoum-bât 'сколько', hambât 'столько';
6) -tân - суффикс наречий образа действия, ср. ho-la-tân 'таким образом';
7) -(e)raz— каузативный суффикс, ср. erre-eraz-i-co (du) жечь-CAus-pfv-pros (aux) 'сожжет'.
Субстантивный суффикс -tarzun- ведет себя то как акцентологически сильный (handi-târzun-a-renl (большой-TARZUN-SG-GEN) 'величия', ezti-târzun-ez (кроткий-TARZUN-^NDF^NS) 'кротостью'), то как акцентологически слабый (gogor-tarzun-a-gâtic (гвердый-TARZUN-SG-MOT) 'из-за жестокосердия'). Акцентуация может быть разной даже в одном и том же морфемном контексте, ср. aberax-tarzun-én (богатый-TARZUN-GEN.PL) 'богатств', eri-tarzùn-en (большой-TARZUN-GEN.PL) 'болезней'. В последних примерах разница в акцентуации может объясняться как вариативной акцентологической силой корня, так и различными способами разрешения конфликта акцентологически сильных морфем (см. раздел 4.5). Обратим внимание на то, что ударение в акцентологически сильном суффиксе -tarzun- может падать как на первый, так и на второй слог.
С акцентологической точки зрения, словоизменительные морфемы в старосулетинском не отличаются от словообразовательных и делятся на те же акцентные классы. Акцентуация производных слов, так же как и акцентуация непроизводных, может быть предсказана из акцентных свойств морфем, входящих в его состав. Рассмотрим акцентологические сильные словоизменительные морфемы памятника.
1. -é- - показатель множественного числа в падежных формах с нелокативным значением. В частности, он используется в следующих сочетаниях морфем: -é-с (pl-erg), -é-z (pl-ins), - и в сочетаниях морфемах, в которых невозможно провести четкую границу между показателями: -ér (dat.pl), -én (gen.pl), -éngatic (mot.pl), -éntaco (dest.pl)2. Акцентологическая сила этого показателя объясняется тем фактом, что гласный
1 Здесь и далее подчеркнутые морфемы обладают особыми акцентологическими свойствам и рассматриваются в разделе 4.5.
2 Показатели двух последних падежей диахронически восходят к генитивному показателю с послелогом.
в нем является результатом стяжения двух гласных [Hualde, Ortiz de Urbina, 2003, р. 72]). Приведем примеры словоформ: dizipuli-e-c (уче-ник-pl-erg) 'ученики', guizoun-e-z (человек-PL-INS) 'о людях', zordun-er (должник-dat.pl) 'должникам', dizipuli-en (gen.pl) 'учеников', lagun-engatic (друг-MOT.PL) 'ради друзей', begi-entaco (глаз-DEST.PL) 'для глаз'.
2. -eta- - суффикс множественного числа в падежных формах с локативным значением. В частности, он используется в следующих сочетаниях морфем: -eta-co (pl-genl), -eta-ra (pl-all), -eta-rano (pl-alllim), -eta-ric (pl-abl), -eta-n (pl-in), ср. соответственно, zeli-eta-co (небо-PL-genl) 'небесный, находящийся на небесах', dizipuli-eta-ra (pl-all) 'к ученикам', zeli-eta-rano (небо-PL-ALLLiM) 'до небес', ogui-eta-ric (хлеб-PL-abl) 'от хлебов', bilkhur-eta-n (собрание-PL-iN) 'на собраниях'. Данный суффикс по происхождению является показателем множественности и этимологически не связан с суффиксом множественного числа -е-. Его акцентная сила не объясняется диахроническими причинами и, очевидно, связана с аналогическим выравниванием под влиянием указанного выше алломорфа множественного числа -e-.
3. -rat- и -(gan)-at - суффиксы терминатива у неодушевленных и одушевленных существительных соответственно, ср. etche-rat (дом-term) 'домой' и ene-gan-at (я-anim-term) 'ко мне'.
4. -а - один из алломорфов аллатива неопределенной формы, ср. houn-a 'вот, сюда'.
5. -ago- (-agou-) - показатель компаратива, ср. handi-agou-a (боль-Шой-COMP-SG^BS]) 'больший'.
6. -en- - показатель превосходной степени, ср. tchipi-en-a (маленький-sup-sg[abs]) 'мельчайший'.
По замечанию Ч. Пейена, ударение на третий от конца слог падает в ряде форм множественного числа, например, в формах с локативным значением: -eta(r)ik (pl.abl), -etaco (pl.genl) и '-etan (pl.in) [Peillen, 1998, р. 464]. В нашем тексте в инессиве множественного числа ударение падает не на третий, а на второй от конца слог, ср. eski-eta-n (рука-PL-iN) 'в руках', egun-eta-n (день-PL-iN) 'во дни'. Это подтверждает вывод о том, что морфема -eta- множественного числа в локативных падежах является акцентологически сильной. Показатель датива множественного числа -er Пейен называет квазиокситоном, поскольку он происходит из показателя -eri и окситоном стал в результате фонетического упрощения [Peillen, 1998, р. 464]. Однако есть основания считать, что его акцентуация связана не с этим фактором, поскольку и в других формах множественного числа показатель -e-, независимо от позиции, получает ударение и, следовательно, является акцентологически сильной морфемой.
Акцентуационные особенности именного словоизменения в старосу-летинском диалекте Инчауспе несколько отличаются от особенностей,
представленных в других описаниях сулетинского диалекта. Так, акцентуация в дативе множественного числа у существительных, основы которых оканчиваются на гласные -о, -и, -/, в текстах, анализируемых Пей-еном, имеют парокситонное ударение, ср. arrazй-er 'проблема-DAт.PL', etxekд-er 'домашний-DAT.PL', soldadй-er 'воин-DAT.PL' [РеШеп, 1998]. В отличие от этого, в исследуемом тексте такие существительные регулярно имеют окситонное ударение, ср. dizipuli-ër 'ученик-DAт.PL'.
4.3. Акцентологические особенности нефинитных форм глаголов
Далее мы рассмотрим акцентуацию нефинитных форм глагола. Среди них прежде всего выделяются те, которые входят в состав финитных аналитических форм:
- основа, использующаяся для образования косвенных наклонений1, ср. е^аг (принести);
- имперфективная форма, являющаяся по происхождению номинали-зацией в инессиве, употребляющаяся для образования хабитуаль-ных форм, ср. е^аг-е-п (принести-IPFv-ш) и имеющая алломорфы -1в(п)/-Ц- и ^е(п)/^-.
- перфективная форма, ср. еШагЫ (принести-PFv), имеющая алломорфы -0, -/, -п, -/и (-Йи, -й, -Ш)2;
- проспективная форма, образующаяся от перфективной, ср. еШагг4-со (принести-PFv-PRos), имеющая алломорфы -Ы и -(г)еп.
От перфективной и имперфективной формы с помощью именных суффиксов могут образовываться и другие нефинитные глагольные формы для обозначения различных вторичных предикаций, ср. е^аг-^-га3 (принести-IPFv-ALL) 'для того, чтобы принести', ¿ntzu-te-z (слушать-IPFV-INS) 'слушая'; егата-пчс (унести-PFv-PARт) 'унесенный', d¿i-thi-ac (звать-PFv-Aвs.PL) 'званые'. Однако подавляющее большинство нефинитных глагольных форм текста относятся к четырем входящим в состав аналитического глагола.
Поскольку нефинитные глагольные формы со слабыми корнями легче поддаются формальной классификации (хотя и имеющей свои исключения), чем именная лексика, мы приведем не только сильные, но и слабые корневые морфемы.
1 Для ряда лексем совпадает с перфективной формой.
2 Далее под алломорфом -Ы мы будем также понимать и его фонетические варианты
-Ли, -И, -Ш.
3 Об особенностях акцентуации данной формы со слабым корнем см. более подробно в разделе 4.5.
Глаголами со слабыми корнями в старосулетинском диалекте Инча-успе являются1:
- подавляющее большинство глаголов с многосложной основой на -tu (adorátu 'поклоняться', mintzátu 'разговаривать', aithórtu 'признаваться' и др.);
- практически все глаголы на -n (édan 'пить', edíren 'находить', égon 'быть', éman 'дать', eráman 'везти, нести', érran 'говорить', igáran 'длиться', ízan 'быть', joúan 'идти', úkhen 'иметь');
- глаголы на -i c двусложной основой (ehórtzi 'погребать', ekhárri 'приносить', ezári 'поместить'2, igórri 'послать', ikhoúsi 'видеть'3, ichoúri 'проливать');
- один глагол с нулевым перфективным суффиксом (ého 'убивать');
- два глагола, производных от -exi 'считать, принимать' (ihardéxi 'ответить', sinhéxi 'верить').
Глаголами с акцентологически сильными корнями являются:
- редкие заимствования на -tu (apháñ (apháintu) 'приготовить', ausártu 'осмелиться', dántzatu 'танцевать', júntatu 'объединяться', khaúsitu 'встречать', pháusatu 'опереть', sóltatu 'разрешать', trístetu 'опечалиться'4);
- небольшое количество исконной лексики на -tu (besárca-tu 'обнять', производное от beso 'рука', bihotztérritu 'огорчаться', производное от bihotz 'сердце', biláizi 'обнажить', ezcoúntu 'жениться', sóguin смотреть' (производное от so eguin 'взгляд делать'));
- односложные глаголы, чаще всего с фонемной структурой основы CVC, реже CVCC и VC (bíldu 'собирать'5, bóztu 'радоваться', déithu 'звать', gáiztu 'сердиться', gáldu 'губить', hártu 'брать', hási 'начинать', héltu 'приходить', hérxi 'связать', híl 'умирать, убивать', hóztu 'охладеть', jáixi 'спуститься', járri 'сидеть', moúztu 'рубить', phíztu 'воскресить', sárthu 'входить'6, sórthu 'рождаться' útzi 'оставлять'7);
- глаголы на -ki, восходящее к дативному показателю (egurúki 'ожидать', élkhi 'выходить'8, eráiki 'строить', hoúnki 'касаться', idéki 'открыть', idóki 'вытащить', jáiki 'подняться', jarráiki 'следовать');
1 Здесь и далее формы приводятся с перфективным суффиксом.
2 Имеется одиночная форма ézar-te-n (поместить-ipfv-in) 'в помещении'.
3 Ср. единичный случай ikhous-ti-á-ri (видеть-ipfv-sg-dat) 'видению' наряду с парал лельной формой ikhoús-ti-a-ri.
4 Ср. исключение triste-tú-ric (опечалиться-pvf-part) 'опечалившись'.
5 Ср. единичный случай bil-tzi-a-réki (собирать-ipfv-sg-rom) 'собирая'.
6 Ср. единичный случай sar-tzi-a-réki (входить-ipfv-sg-com) 'входя'.
7 Исключение sor-thi-én (рождаться-pfv-gen.pl) 'рожденных'.
8 Ср. единичные случаи elkhi-có (выходить-pros) 'для выхода', elkhi-tzi-a-réki (выходить ipfv-sg-com) 'выходя'.
- глаголы с архаическим префиксом -га-, изначально имевшим каузативное значение, но сохранившим его лишь в части лексем (erаntzun 'отвечать', erаunxi 'нападать', erаuzi 'разделить', irаtzi 'отказываться');
- большинство производных от -ех1 'считать, принимать' (ardi¿xi 'получить', gor¿xi 'прославлять', guti¿xi 'преуменьшать ценность', gaitz¿xi 'презирать', mir¿xi 'удивляться');
- ряд отдельных глаголов, не входящих в вышеупомянутые типы (egаrritu 'испытывать жажду', ¿ntzun 'слышать'1, егеп 'сеять'2, hаuxe 'нарушить', iharrаusi 'трясти', ir¿xi 'глотать', 1д^и 'связывать', luherrаstu 'пасть на землю' (< 1иг 'земля' + агга&'Ш 'заночевать') [ОЕН], оМагШ 'нападать').
Отметим, что, по данным исследования современного сулетинского диалекта, в формах глаголов с многосложной основой ударение является подвижным, а глаголы с односложной основой характеризуются постоянным ударением на корне ^атМе, 1995, р. 122-127]. Это хорошо согласуется с вышеописанными данными старосулетинского диалекта. Впрочем, как видно из нашего материала, это является скорее тенденцией, чем правилом.
Если для какой-либо лексемы в тексте встречались лишь словоформы с неконечным ударением, образованные от имперфективной формы (производные отjаlkhi 'выходить', hаutsi 'нарушить'), мы не могли сделать заключения об акцентологической силе корня, поскольку имперфективный показатель имеет особые акцентные характеристики, см. раздел 4.5.
4.4. Конфликт акцентологически сильных морфем
Рассмотрим теперь случаи, когда в одной словоформе имеется более чем одна сильная морфема. Прежде всего отметим определенную вариативность ударения в таких случаях: иногда ударение может падать как на первую, так и на вторую морфему, ср. Мжг-еп vs haurr-ën (ребенок-GEN.PL) 'детей'. В современных говорах сулетинского диалекта подобная вариативность является междиалектной ^ат1Ме, 1995, р. 119], но в исследуемом тексте она существует в рамках одного говора, хотя, вероятно, могла возникнуть и под влиянием соседних говоров.
Судя по данным исследуемого текста, одни акцентологически сильные морфемы оказываются сильнее других. Например, корни топонимов
1 Имеется, однако, исключение entzu-te-co (слышать-IPFV-GENL) 'чтобы услышать'.
2 Тот факт, что данный глагол, по происхождению на -п (< егв1п), попал, в отличие от других глаголов на -п, в группу с акцентологически сильными корнями, может объясняться тем, что последний гласный корня имеет дифтонгическое происхождение.
обычно являются акцентологически сильными морфемами (см. раздел 4.2). Однако во всех словоформах, содержащих сильные деривационные суффиксы -tar- со значением 'житель какого-л. места' и -tiar-(-liar-, -iar-) 'человек, имеющий отношение к чему-л.', ударение падает именно на них, а не на корневую морфему. Приведем примеры на -tar-: Sodoma-tarr-en (Содом-житель-GEN.PL) 'жителей Содома' (ср. Sodom-eta-n (Содом-pl-in) 'в Содоме'). Аналогично проявляет себя второй суффикс: существительное Jinco 'Бог' последовательно, в нескольких десятках словоформ, проявляет себя как имеющее акцентологически сильный корень. Единственным словом, в котором ударение падает на последующую морфему, является Jinco-tiar (бог-TIAR) 'служитель Бога'. Такие же особенности суффиксы проявляют и в сочетаниях с акцентологически сильным корнем заимствований, ср. bake 'мир' и bake-tiar (мир-TIAR) 'миротворец', eztey-ac (свадьба-abs.pl) 'свадьба' и eztei-liarr-en (свадьба-LIAR-GEN.PL) 'званных на свадьбу'). Предположить конфликт акцентологически сильных морфем мы можем и в следующих трех словоформах: Canaan-tar (Ханаан-житель) 'хананеянка', Gomorha-tarr-en (Гоморра-житель-GEN.PL) 'жителей Гоморры', Gerasen-tarr-en (Гергеса-житель-GEN.PL) 'жителей Гергеса', поскольку в норме топонимы заимствуются как сильные морфемы.
Суффикс множественного числа -e-, по данным текста, является более сильным, чем суффикс компаратива -ago-/-agou- (/agu/). Последний в иных контекстах ведет себя как акцентологически сильный, ср. handi-ago-ric (большой-mMP-PART) 'большего', handi-agou-a (боль-шой-rnMP-sG^Bs]) 'больший', gaistou-agou-ac (плохой-сомр-abs.pl) 'худшие', guehi-ago-cou-a (больше-rnMP-GENL-sG^Bs]) 'больший'. Однако в сочетании с -e- он ведет себя как слабый: vs handi-agou-ec (большой-comp-erg.pl) 'большие', aphal-agou-er (скромный-сомр-DAT.PL) 'более скромным', lehen-ago-cou-er (ранний-coMP-GENL-DAT.PL) 'древним'.
То же свойство характерно для морфемы, входящей в состав неопределенных местоимений -bait-. Даже если корень является акцентологически сильным, ср. nour 'кто' в nour-en-a (кто-gen-sg^bs]) 'чей', nour-gan-ic (кто-anim-abl) 'от кого', при появлении морфемы -bait- ударение перетягивается на нее: nour-bait (кто-bait) 'кто-то', nour-bait-ec (кто-БАГГ-ERG) 'кто-то'1.
Этим же свойством обладают терминативные суффиксы -rat и (-gan)-at, соответственно у неодушевленных и одушевленных существительных. Ср. Galilea-co (Галилея-GENL) 'галилейский', Galilea-coe-a-reki
1 Ср. исключение по^-рак-сои-ёг (когда-ВА1Т^ЕЖ-БАТ^) 'древним', вызванное появлением еще одной сильной дативной морфемы.
(Галилея-GENL-SG-COM) 'c (человеком) из Галилеи', Galilea-ra (Гали-лея-ALL)1 'в Галилею', Galilea-tic (Галилея-ABL) 'из Галилеи', но Galilea-rat (Галилея-TERM) 'в Галилею'; Egipta-tic (Египет-ABL) 'из Египта', но Egipta-rat (Египет-TERM) 'в Египет'; Herodes-ec (Ирод-ERG) 'Ирод', Herodes-en (Ирод-GEN) 'Ирода', Herodes-i (Ирод-DAT) 'Ироду', но Herodes-en-gan-at (Ирод-gen-anim-term) 'к Ироду', у которых, судя по данным косвенных падежей, где ударение падает не на предпоследний слог, корень является акцентологически сильным. У двух словоформ, для которых можно также предполагать сильный корень, поскольку они являются заимствованными топонимами, ударение также перетягивается на сильный терминативный показатель: Bethania-rat (Вифания-TERM), Bethleeme-rat (Вифлеем-TERM). Для топонима Babilone 'Вавилон' в тер-минативе встречаются две акцентуации: Babilone-rat и Babilöne-rat.
Рассмотренные выше примеры позволяют предположить, что ударение в исследуемом диалекте получает последняя акцентологически сильная морфема. Это является тенденцией, но не абсолютным правилом.
При сочетании двух акцентологически сильных словоизменительных морфем: суффикса -eta-, появляющегося в падежах с локативным значением, и терминативного -rat, - возможны варианты акцентуации. Чаще ударение здесь стоит на первой акцентологически сильной морфеме, ср. mendi-eta-rat (гора-PL-term), однако dizipuli-eta-rat (ученик-PL-TERM).
Акцентологически сильный показатель множественного числа -е-, как правило, получает ударение при акцентологически сильном корне, ср. Farisien (фарисей[Aвs.INDF]) 'фарисей', Farisien-en-a (фарисей-gen-sg[abs]) 'фарисейский' vs Farisien-ec (фарисей-ERG.PL) 'фарисеи', Farisien-er (фарисей-DAT.PL) 'фарисеям'; justou-ac (праведник-ABS.PL) 'праведники', justou-a-ren (праведник-SG-GEN) 'праведника' vs justou-ec (праведник-ERG.PL) 'праведники', justou-en (праведников-GEN.PL) 'праведников'2. Однако в более редких случаях обратная ситуация также возможна, ср. haurr-ec (ребенок-ERG.PL), haurr-en (ребенок-GEN.PL), haurr-er (ребенок-DAT.PL), haurr-ez (ребенок-INS.PL) vs haurr-en (ребенок-GEN.PL), haurr-er (ребенок-DAT.PL)3.
Акцентологически сильным является суффикс превосходной степени -en-, ср. guehi-en (много-sup) 'большинство/главный', tchipi-en (малень-кий-sup) 'самый маленький', handi-en (большой-SUP) 'самый большой'. Он также сильнее сильного показателя множественного числа -eta-,
108
1 В сулетинском диалекте имеются три падежа со значением движения к объекту: алла-тив, терминатив и аллатив границы. Первый из них обозначает движение с намерением остаться, второй - без намерения [1пЛашре, 1856., р. xix], третий - движение до объекта.
2 Встречается также форма }й^^и-еп.
3 Ср. также hdurr-eta-ric (ребенок-PL-ABL) 'от детей'.
но слабее сильного показателя множественного числа -е-, ср. guehi-ёп-е:а-п (много-зир^-вд) 'в большинстве случаев', guehi-ën-eta-ra (мно-го-sup-PL-ALL) 'к главным', guehi-ën-eta-ric (много-sup-PL-ABL) 'из главных', tchipi-ën-eta-ric (маленький-sup-PL-ABL) 'из малейших' vs guehi-en-ёс (много-8ир-ЕЕл^) 'главные', guehi-en-ër (много-8ир-ЕЕ^^) 'главным'.
Резюмируя вышесказанное, способы разрешения конфликта сильных морфем в диалекте текста можно описать следующим образом. Ударение получает последняя акцентологически сильная морфема, однако имеется несколько исключений, когда ударение приходится на предпоследнюю из таких морфем1.
4.5. Экстраметрические морфемы
При исследовании акцентуации текста выяснилось, что ряд словоформ, не имеющих ударения на предпоследний слог и, следовательно, предположительно содержащих акцентологически сильные морфемы, в действительности их не содержали. На основании регулярных закономерностей нами был выявлен еще один акцентологический класс морфем (мы будем выделять их подчеркиванием), ранее не описанный для сулетинского диалекта и пограничных с ним говоров.
Особенность данных морфем состоит в том, что, не имея собственного ударения, они фиксируют ударение на предшествующем им слоге. Это происходит, если за такой морфемой идет односложная слабая морфема. В данном случае ударение в словоформах падает не на предпоследний, а на третий от конца слог (baztërr-a-ren (угол-sG-GEN) 'угла', guizoйn-a-ri (человек-sG-DAт) 'человеку'). Однако если за такой морфемой следует более чем односложная слабая морфема, ударение в словоформе падает на предпоследний слог, ср. izen-a-gatic (имя-sG-мoт) 'ради имени'. Это, вероятно, объясняется тенденцией не ставить ударение дальше третьего от конца слога, которая могла возникнуть под влиянием романских языков (о той же тенденции свидетельствует акцентуация топонимов, ср. раздел 4.2). Как видно из вариативных форм suy-a-ldt vs &йу-а-Ш (огонь-sG-тERм) 'в огонь', при наличии в словоформе морфемы такого
1 Один из рецензентов справедливо замечает, что «в классической морфологической акцентологии в таких случаях принято постулировать различия акцентных маркировок, потому что смысл маркировок состоит в том, что все морфемы с одинаковой маркировкой ведут себя одинаково». К сожалению, невосполнимая недостаточность материала, с одной стороны, и вариативность некоторых форм, содержащих сильные морфемы, - с другой, не позволяют четко выделить подклассы сильных морфем, требующие различной акцентной маркировки. Единственным исключением мог бы стать показатель суперлатива -ёп-, систематически демонстрирующий большую акцентную силу, чем показатель множественного числа -ё:а-.
класса ударение может падать либо на корень, либо на акцентологически сильный аффикс, но не на рассматриваемую морфему. Назовем морфемы с вышеописанными свойствами экстраметрическими. В работе [Заика, 2017], в краткой характеристике старосулетинской фонологической системы, мы называли их преакцентными, однако затем отказались от этого термина, поскольку рассматриваемый акцентологический класс морфем в баскском языке не является сильным (в отличие, например, от понимания преакцентных морфем П. Гардом [Garde, 2015, с. 128]): в случае появления в словоформе сильной морфемы слева или справа от рассматриваемой ударение получает сильная морфема, а не слог, предшествующий рассматриваемой. Экстраметрическими такие морфемы можно считать, поскольку в некоторых контекстах (в случае, если гласная экстраметрической морфемы входит в состав предпоследнего слога) они ведут себя как акцентологический нуль1.
Х.И. Уальде объясняет ударение на третьем слоге от конца в дативе и генитиве не акцентологическими особенностями морфемы -а-, а тем, что следующие за ней падежные морфемы не входят в «акцентную единицу» [Hualde, 1997, с. 81]. Однако такая трактовка не может объяснить наличия и функционирования других экстраметрических морфем.
Кроме уже упомянутого показателя единственного числа определенного склонения -а-, в изучаемом диалекте экстраметрическими являются еще две морфемы. Это, во-первых, имперфективный показатель -fe-(-ft-)2, ср., например, форму ekhàr-te-ra (принести-IPFV-ALL) 'чтобы принести'. В других нефинитных формах, т.е. образованных от перфективного причастия и от собственно корня, акцентуационные особенности соответствуют общим правилам взаимодействия слабых морфем, ср. ekhârr-i (принести-PFV) 'принесенный', ekharr-i-co (принести-PFV-PROS) 'для принесения', ékhar (принести.RAD) 'принести'. Отметим, что алломорф имперфективного показателя -tze- является акцентологически слабой, а не экстраметрической морфемой, ср. handi-tzé-ra (увели-чить-ipfv-all) 'чтобы увеличить'.
В предшествующем описании Х.И. Уальде [Hualde, 1997, р. 83] не выделяются факторы, влияющие на ударение в нефинитных формах. Вместо этого разноместное ударение объясняется в терминах
ш
^ -
го 1 Как отмечает А.В. Андронов (личное сообщение) со ссылкой на [Garde, 2015,
с. 105-106], баскские экстраметрические морфемы по свойствам напоминают польские морфемы типа -ik-/-yk-, которые, оказываясь в предпоследнем слоге, сдвигают ударение на предшествующий.
2 Имеются единичные исключения из данной тенденции, ср. sinhex-té-ric (верить-ipfv-part) 'поверив'.
свободного варьирования. Так, например, утверждается, что среди нефинитных форм на и ^ет бывают парокситоны и пропарок-ситоны, и зависимость места ударения от класса глагола при этом не прослеживается.
Такими же акцентологическими свойствами обладает и деривационная морфема -¡е-/-Н- со значением имени деятеля, ср. формы errai-li-ac (гOBOрИTЬ-AGN-ABS.PL) 'говорящие', jakí-le-ren (ЗHаTЬ-AGN-GEN[INDF]) 'свидетеля'1.
Морфемы с подобными акцентологическими свойствами зафиксированы в другом диалекте баскского языка, бискайском, не находящемся в контакте с сулетинским [НиаИе, 1999, р. 952]. Насколько нам известно, морфемы с такими свойствами не были описаны для сулетинского диалекта, хотя Уальде отмечает особое поведение генитива и датива единственного числа2 [НиаИе, 1997, р. 81], где, согласно нашей трактовке, имеется экстраметрическая морфема.
Рассмотрим теперь правила взаимодействия двух экстраметрических морфем. Возможны сочетания либо показателя единственного числа определенного типа склонения -а- с имперфективным показателем -1в-/-Ц-, либо с показателем имени деятеля -1е-/-Ц-. При наличии в словоформе сильной морфемы ударение естественным образом падает на нее, ср. ëntzu-ti-a-ri (слушать-IPFv-sG-DAт) 'слушанию'. При отсутствии сильных морфем, если экстраметрические морфемы входят в состав последнего и предпоследного слогов, ударение падает на третий слог от конца: er¿i-li-a (сеять-AGN-sG[Aвs]) 'сеятель', ikhoйs-ti-a-c (видеть-IPFv-sG-ERG) 'зрелище'3. Если экстраметрические морфемы занимают неконечную позицию, то возможна вариативность акцентуации. Ударение занимает либо позицию, предшествующую левой экстраметрической морфеме, либо дефолтную позицию на втором слоге от конца, например, ikhous-и-й-п (видеть-IPFV-SG-DAт) 'видению' vs ikhoйs-ti-a-ri, iza-ti-a-ri (быть-IPFV-SG-DAт) 'бытию' vs iza-ti-a-gatic (быть-IPFV-SG-мoт) 'из-за бытия', егёи li-a-ren (сеять-AGN-sG-GEN) 'сеятеля' vs errai-li-a-ri (говорить-AGN-sG-DAт) 'говорящему'.
1 В формах с суффиксом множественного числа -е- и суффиксом деятеля -1в- ударение падает на суффикс множественного числа, что, вероятно связано со стяжением двух одинаковых гласных -е-, ср. entzu-l_erc < entzu-le-ëc (слушать-AGN-ERG.PL) 'слушатели'.
2 Особое («пропарокситонное») поведение генитива было отмечено и в [РеШеп, 1998, р. 464], но в исследуемом нами тексте и датив ведет себя схожим образом.
3 Исключения возможны при появлении суффикса -1в-, где ударение может падать на предпоследний слог egotch-ttra (разрушать-AGN-SG[ABS]) 'разрушитель' (это может происходить только в тех случаях, когда в корне нет дифтонгизации).
4.6. Реконструкция акцентной парадигмы имени
Проанализировав с акцентологической точки зрения различные типы морфем, резюмируем результаты нашего исследования и представим старосулетинскую именную парадигму.
В баскском языке склонение основ на гласную и на согласную незначительно различается, что обусловлено историческими чередованиями. В склонении имен на гласную при появлении суффикса, начинающегося на гласную, в интервокальной позиции появляется эпентетический -r-. В склонении имен на согласную при появлении суффикса, начинающегося на согласную, появляется эпентетический -e- (из данного правила имеются некоторые исключения). Однако с точки зрения акцентологии словоизменительные аффиксы ведут себя одинаково, поэтому мы не будем разделять склонения на гласный и на согласный.
У одушевленных именных групп в падежах с локативным значением может появляться показатель одушевленности -gan-. В современном бакском языке он является обязательным, а в старобаскском распределение показателей с данным суффиксом и без него описано лишь отчасти [Rijk, 2008, р. 61-62], поэтому этот вопрос выходит за рамки данного исследования. Он является слабым, и акцентологические свойства содержащих его словоформ предсказываются тривиальным образом по общим правилам.
Система локативных падежей отличается тем, что неопределенный тип склонения формально является более маркированным. Он содержит суффикс -ta-, тогда как единственное число определенного склонения маркируется нулем либо стандартным показателем -a-. В остальных же падежах формально немаркированным является неопределенное склонение. Топонимы и антропонимы (за исключением локативных падежей) склоняются по неопределенному типу.
Для того чтобы наглядно показать акцентную силу падежных и числовых суффиксов, мы выбрали существительные с акцентологически слабым корнем. В таблице 2, как и во всем тексте статьи, сильные морфемы выделены жирным шрифтом, слабые - обычным шрифтом (курсивом, как и все примеры), экстраметрические - подчеркиванием. Эпентетические гласные и согласные заключены в скобки. Акцентологический статус двусложных морфем, встречающихся только в абсолютном конце словоформы (-rano/-lano, -gatic, -taco, -(r)eki), установить затруднительно. Перетяжка с них ударений на сильные корни может объясняться как их слабостью, так и правилами разрешения конфликта ударений. Такие морфемы приводятся малыми прописными.
В таблице 2 мы приводим реально зафиксированные текстовые формы. Поэтому там, где это возможно, мы используем лексему guizoun ^§йп/ 'человек', а в других случаях приводятся словоформы других лексем с соответствующими падежными и числовыми суффиксами.
Таблица 2
Акцентуация имени в старосулетинском диалекте Инчауспе
Неопределенное склонение Единственное число Множественное число
Абсолютив guizoun guizoün-a guizoün-ac
Эргатив guizoün-(e)c guizoün-a-c guizoun-e-c
Датив guizoün-i guizoün-a-(r)i guizoun-er
Партитив guizoün-ic * *
Генитив hanitch-en guizoün-a-(r)en guizoun-en
Инструменталис nigärr-(e)z lagün-a-z guizoun-ez
Комитатив grn-(R)EKI umi-a-(R)EKi guizoun-eki
Мотиватив ene-oÄTic izen-a-GÄTic lagun-en-GATic
Пролатив** hi-re-TÄco begui-en-TACo
(Местный генитив)**** zelü-co zeli-eta-co
(Аблатив) hi-tä-ric guizoun-(e)tic, zelü-tic guizoun-eta-ric
(Инессив) zü-ta-n zeli-a-n guizoun-eta-n
(Аллатив) bate-tä-ra hobi-a-la dizipuli-eta-ra
(Терминатив) bate-ta-rät hiri-a-lät mendi-eta-rat, dizipuli-eta-rät
(Аллатив границы) bate-ta-RÄNO besti-a- LÄNO***** zeli-eta-RANo
* У партитива имеются лишь формы неопределенного типа склонения.
** Может считаться генитивно-послеложной формой.
*** Однозначные примеры в тексте отсутствуют.
**** В скобках выделены падежи с локативным значением: их морфологические особенности отличаются от прочих падежных форм.
***** Форма имеет основу beste-.
Из дестинативных форм на -tzat в тексте зафиксирована только одна -hanltch-en-tzat (большой-GEN.PL-DEsт) 'для больших'. Еще одна форма встречается в грамматическом описании, следующем за текстом: поип-COU-a-ren-tzat (кTO-GENL-SG-GEN-DEST) 'для которого?'. Судя по тому, что в первой форме имеется два ударения, дестинативный показатель в ней ведет себя не как аффикс или клитика, а как отдельное просодическое слово. С морфологической точки зрения в старосулетинском его можно считать послелогом, управляющим генитивом. Во второй же форме дестинативный показатель, по-видимому, является частью просодического слова. Ввиду отсутствия других примеров данного показателя в тексте невозможно сделать заключение о его акцентологическом статусе.
Показатель аллатива одушевленных существительных -gan- с падежными суффиксами часто получает самостоятельное ударение, преимущественно с именами собственными (Pilatusen-gan-a (Пилат-ANIм-ALL) 'к Пилату', Phetíri-gan-a (Петр-ANIM-ALL) 'к Петру', J¿susen-gan-a (Иисус-ANIм-ALL) 'к Иисусу'). При этом встречаются и формы, в которых он ведет себя как клитика (haren-gan-a (он-ANIм-ALL) 'к нему', alkhar-gan-a (REC-ANIM-ALL) 'друг к другу', houla-cou-д-gan-a (так-GENL-SG-ANIM-ALL) 'к такому'). Следует подчеркнуть, что мы имеем дело с письменным текстом, в котором могут быть отражены не все особенности произношения.
Морфонологические и акцентологические особенности имеют основы на гласный -о- /о/, который перед гласными, редуцируясь, переходит в гласный верхнего подъема -ой- /и/, и основы на -и- /у/, -е- /е/, переходящие в Л/. В ряде случаев перетяжка ударения на редуцированный или нередуцированный гласный того же качества возможна даже при акце-тологически слабой основе: emaztí-a-reki (женщина-sG-coм), nahí-д-reki (желание-sG-coм). Иногда это приводит к вариативности, ср. itchasoй-a-lat vs itchasou-д-Ш vs itchasoй-д-Ш (море-SG-TERм), iferní-д-lat vs iferni-д-Ш (ад-sG-TERм), urhen-tzí-a-lano vs urhen-tzi-a-lano (кончаться-IPFV-SG-ALLLIм), eguní-д-lano vs eguni-д-lano (день-SG-ALLLIм). Отметим, что вариативность в этом случае ограничена: экстарметрический суффикс -д- ударения получать не может.
Неоднократно было отмечено, что имена с основой на -о в суле-тинском диалекте ведут себя отлично от других имен не только мор-^ фонологически, но и акцентологически [НиаШе, 1997, р. 95]. Это проявляется в том, что происходит стяжание гласных и показатель един-
ГО '
ственного числа -а- на поверхностном уровне не появляется, ср. gulzoun £ vs guizoйna, но ата vs ата. В результате того, что последний гласный лексемы на -а определенного типа склонения исторически был дол-1 4 гим, в словоформе происходит переакцентуация. В акцентологически
слабых основах в единственном числе в таких случаях ударение падает на последний слог: ата. Особенностью рассматриваемого нами источника является тот факт, что если словоформа содержит акцентологически сильный корень, возможна вариативность акцентуации: ударение может падать как на корень, так и на -а-, ср. ekhi-jаikiguiatic vs ¿khi-jaikigшаtic.
4.7. Генезис старосулетинской акцентной системы
Отступление от дефолтной модели ударения, как уже было отмечено, наблюдается при наличии в словоформе акцентологически сильных или экстраметрических морфем. Рассмотрим происхождение каждого из указанных классов.
Мы уже упоминали два пути появления сильных морфем: стяжение гласных и заимствование с ударением языка-источника [ЬаРэп, 1999, р. 697; РеШеп, 1998, р. 463]. Однако, как было сказано, в исследуемом диалекте имеется еще один класс морфем, являющихся акцентологически сильными, - исконных глаголов, чаще всего с фонологической структурой корня CVC {Иаг-Ы 'брать', hël-tu 'приходить', gаl-du 'губить' и т.п.)1.
Выдвинем гипотезу, объясняющую акцентологические особенности таких корней в отличие от корней другой фонологической структуры. Корни данного типа являются одним из самых частотных классов корней с точки зрения встречаемости в текстах. По данным современного словаря баскского языка [МН, 2004], лексический состав которого близок старосулетинскому, из 21 глагола с наибольшей частотностью 5 имеют такую структуру корня (частотным словарем старосулетинского языка мы не располагаем). Однако в баскском языке (и в старосулетин-ском диалекте, в частности) существуют и другие типы глаголов, часто встречающиеся в текстах, например, глаголы на -п (8 лексем из первых 21), как правило, структуры еЛСУп ^ап 'быть', ¿gon 'быть', етап 'дать' и др.), корни которых остались слабыми, или крайне продуктивный класс глаголов на -Ш с многосложными основами (mintzаtu 'говорить', ezagйtu 'знать'), подавляющее большинство корневых морфем которых также остались слабыми.
Как уже было упомянуто, практически все формы баскского глагола являются аналитическими и состоят из вспомогательного глагола и одной из нефинитных форм главного глагола: перфективной, имперфективной, проспективной формы или основы2. Исходя из того
1 Происхождение некоторых других, менее частотных сильных глагольных корней, д к сожалению, на настоящий момент остается необъясненным.
2 Нефинитные формы могут получать показатели склонения, являясь частью зависимой ос предикации, однако такие формы на порядок более редки по сравнению с их употреблени- (
ем в составе аналитических глагольных форм. 115
факта, что дефолтное ударение падало на предпоследний слог (или на единственный слог односложной словоформы), восстановим исходную акцентуацию четырех основных нефинитных форм для глаголов со структурой корня CVC, глаголов со структурой корня еЛСУп и глаголов на -и с многосложными основами (таблицы 3, 4).
Таблица 3
Восстанавливаемая система ударения для классов глаголов с высокой частотностью
sarthu 'входить' eman 'давать' mintzatu 'говорить'
Перфективная форма *sär-thu *ema-n *mintzä-tu
Имперфективная форма *sär-tze-n *emä-te-n *mintzä-tze-n
Основа *sär *eman *mintza
Проспективная форма *sar-thu-ren *emän-en *mintza-tu-ren
Одинаковой заливкой выделены формы с ударением на одной и той же фонеме.
Таблица 4
Текстовые формы для классов глаголов с высокой частотностью
sarthu 'входить' eman 'давать' mintzatu 'говорить'
Перфективная форма sär-thu ema-n mintzä-tu
Имперфективная форма sär-tze-n emä-te-n mintzä-tze-n
Основа sär eman mintza
Проспективная форма sär-thu-ren emän-en mintza-tu-ren
Одинаковой заливкой выделены формы с ударением на одной и той же фонеме в реконструируемых формах.
В группе глаголов со структурой корня CVC в трех основных формах из четырех (перфективной, имперфективной и основе) ударение ^ падает на корень, тогда как, например, в группе на -п ударение в двух самых распространенных формах - перфективной и имперфективной - не совпадает. В группе на -Ш не совпадает ударение в основе £ и перфективном причастии (в разных формах оно может падать на два разные слога основы или на суффикс). Таким образом, можно предпо-1 6 ложить, что корни фонологической структуры CVC стали сильными
в результате аналогического выравнивания, оснований для которого не было у других частотных классов глаголов.
Таким же образом несколько путей развития можно предположить для экстраметрических морфем. Диахронически появление данного класса морфем могло быть связано с дифтонгизацией гласного, предшествующего суффиксу, и закономерной оттяжкой ударения на дифтонг (еггт-Н-ас (говорить-AGN-Aвs.PL) 'говорящие'). Такая же дифтонгизация происходит и перед имперфективным суффиксом -¡в- с теми же акцентными свойствами. Однако в тексте акцентологические свойства суффиксов -¡в- и -¡в- проявляются даже в формах, в которых исходно дифтонгизации не было, ср. jа-¡i-ac (есть-AGN-Aвs.PL) 'едоки'. Таким образом, ударение, позиция которого была изначально обусловлена фонологическим фактором, морфонологизировалось и стало характеристикой акцентных свойств морфемы. Отметим, что те немногие формы, в которых суффикс -¡е- не ведет себя как экстраметрический, являются именно формами без дифтонгизации.
Происхождение акцентологических свойств показателя единственного числа -а-, вероятно, вызвано выравниванием ударения в парадигме, не связанным с дифтонгизацией. Продемонстрируем это, сравнив для этого восстанавливаемое дефолтное ударение в предпоследнем слоге и зафиксированное старосулетинское ударение в базовых падежах (таблица 5).
Таблица 5
Восстанавливаемое и текстовое ударение в единственном числе
Восстанавливаемое ударение Текстовые формы
Абсолютив *guizoйn-a ^§йпа/ guizoйn-a ^§йпа/
Эргатив *guizoйn-a-k ^§йпак/ guizoйn-a-k ^§йпак/
Датив *guizoun-а-ri ^§йпап/ guizoйn-a-ri ^§ипап/
Генитив *guizoun-а-ren ^§йпагеп/ guizoйn-a-ren ^§ипагеп/
Одинаковой заливкой выделены формы с ударением на одной и той же фонеме.
Отметим, что постоянное ударение в единственном (на корне) и множественном числе (на числовом суффиксе), характерно для говора ста-росулетинского диалекта, описанного в [Gëze, 1873]. Для него есть сильные основания предположить аналогическое выравнивание, т.к. в абсолютиве единственного числа нет исторических оснований для суффиксального ударения.
Вариативное ударение на четвертом от конца или предпоследнем слоге при появлении экстраметрической морфемы на третьем от конца слоге может быть связано с влиянием языков, находившихся в контакте с баскским и, в частности, старосулетинским. Источником ранних заимствований в старосулетинский является латынь, для которой характерно ударение на второй или третий слог от конца и в редких случаях - последний при невозможности его постановки на четвертый и далее слог от конца. Для испанского языка наиболее характерно ударение на предпоследний и последний слог, но ударение на третьем слоге от конца также является распространенным. Ударение в гаскон-ском языке1 падает на последний или предпоследний слог, однако в средние века могло падать и на третий слог от конца [Sichel-Bazin et al., 2015, р. 200]. Таким образом, данная вариативность ударения может быть описана в терминах конкурирующих мотиваций: с одной стороны, может реализоваться ударение на четвертом слоге с конца, предсказанное фонологическими правилами, а с другой стороны, поскольку данное место ударения крайне нетипично для фонологических систем рассматриваемого региона, внесших свой вклад в изменение просодической системы сулетинского, ударение может падать для наиболее характерный для них слог - предпоследний.
Аналогическое выравнивание могло сыграть роль и в становлении акцентологических свойств показателя множественного числа. Так, большая акцентологическая сила суффикса множественного числа -e-по сравнению с суффиксом -eta- может быть вызвана тем фактом, что первый из них стал сильным, возникнув на месте стяжения гласных. Второй же, по всей вероятности, стал сильным уже под влиянием аналогического выравнивания.
5. Выводы
Резюмируем результаты нашего исследования в виде алгоритма, позволяющего приписывать ударение словоформам текста, исходя из акцентологических характеристик морфем, входящих в их состав. Исключения из данного алгоритма наблюдаются, но они достаточно редки.
1. Словоформа может содержать одну или более морфем, входящих в три акцентологических класса морфем: слабые, сильные и экстраметрические. Экстраметрические морфемы, в отличие от сильных и слабых, не могут быть единственным акцентологическим типом морфем в слове. Акцентологическая характеристика морфемы является ее постоянным свойством и крайне редко подвержена варьированию.
1 В период, предшествующий созданию рассматриваемого памятника, влияние французского языка на баскский было более ограничено по сравнению с гасконским.
2. Словоформа, состоящая из единственного слога, получает ударение на этот слог.
3. Словоформа, состоящая из акцентологически слабых морфем, получает ударение на предпоследний слог.
4. При стыке двух морфем, первая из которых заканчивается, а вторая начинается на -a-, происходит стяжение гласных /а/ + /а/ > /а/, и результирующий гласный ведет себя как потенциально ударный гласный сильной морфемы.
5. Словоформа, в состав которой входят акцентологически сильные морфемы (наряду с акцентологически слабыми или экстарметрически-ми или без них), получает ударение на последней акцентологически сильной морфеме. Исключениями являются комбинации показателей суперлатива -en- и множественного числа -eta- (ударение получает первая из двух морфем), а также комбинация акцентологически сильного корня c показателем множественного числа и комбинация показателя множественного числа -eta- с показателем терминатива -rat (ударение может получать любая из сильных морфем).
6. При наличии в словоформе одной или нескольких экстраметрических морфем ударение падает на слог, стоящий перед первой из них.
7. Если в результате применения вышеперечисленных правил место ударения определяется как четвертый или далее слог от конца, возможна также и постановка ударения на второй слог от конца.
Как сильные, так и экстраметрические морфемы в старосулетинском могут иметь разное происхождение. Для сильных морфем можно предложить три разных источника возникновения (два были ранее предложены, один предложен нами). Для экстраметрических морфем можно предложить два разных происхождения (оба предложены нами). Как для сильных, так и для экстраметрических морфем в качестве одного из источников происхождения акцентологических свойств можно предположить аналогическое выравнивание.
Библиографический список / References
Гард, 2015 - Гард П. Ударение. СПб., 2015. [Gard P. Udarenie. [Accent]. St. Peterburg, 2015.]
Дыбо, 2000 - Дыбо В.А. Морфонологизированные парадигматические акцентные системы: Типология и генезис. Т. 1. М., 2000. [Dybo V.A. Morfonologizirovannye paradigmaticheskie aktsentnye sistemy: Tipologiya i genezis [Morphophonologised paradigmatic accentuation systems: typology and origin]. Vol. 1. Moscow, 2000.]
Заика, 2017 - Заика Н.М. Наложение просодических составляющих в старосулетинском диалекте баскского языка // Вопросы языкознания. 2017. № 2.
C. 96-108. [Zaika N.M. Overlap of prosodie constituents in Old Souletin Basque. Voprosy jazykoznanija. 2017. № 2. Pp. 96-108.]
Auwera, 1998 - Auwera J. van der. Phasal adverbials in the languages of Europe. Adverbial Constructions in the Languages of Europe. Auwera J. van der, Baoill D.Ó. (eds.). Berlin, New York, 1998. Pp. 25-146.
Bonaparte, 1869 - Bonaparte L.L. Carte des sept provinces basques. 1869.
Gaminde, 1995 - Gaminde I. Zubereraren azentuaz. Uztaro. 1995. № 3. Pp. 107-128.
Gaminde, 1998 - Gaminde I. Euskaldunen azentuak. Bilbao, 1998.
Gaminde, 1999 - Gaminde I. Bakioko azentuaz. Fontes Linguae Vasconum. 1999. Vol. 80. Pp. 73-94.
Gaminde, Hualde, 1995 - Gaminde I., Hualde J.I. Euskal azentu-ereduen atlase-rako: zenbait isoglosa. Anuario del Seminario de Filología Vasca Julio de Urquijo. 1995. Vol. XXIX-I. Pp. 175-197.
Garde, 2006 - Garde P. Accentuation et morphologie. Le mot. L'accent. La phrase. Paris, 2006. Pp. 85-93.
Gèze, 1873 - Gèze L. Éléments de grammaire basque, dialecte souletin; suivis d'un vocabulaire basque-français et français-basque. Bayonne, 1873.
Hualde, 1997 - Hualde J.I. Euskararen azentuerak. Donostia; Bilbo, 1997.
Hualde, 1999 - Hualde J.I. Basque accentuation. Word Prosodic Systems in the Languages of Europe. van der Hulst H. (ed.). Berlin, 1999. Pp. 947-993.
Hualde, 2006a - Hualde J.I. Estado actual en las investigaciones sobre la acentuación en lengua vasca. Oihenart. 2006. Vol. 21. Pp. 149-177.
Hualde, 2006b - Hualde J.I. Remarks on Word-Prosodic Typology. Proceedings of the Berkley Linguistic Society. 2006. Vol. 32. Pp. 157-174.
Hualde, 2008 - Hualde J.I. Acentuación y cronología relativa en la lengua vasca. Oihenart. 2008. Vol. 23. Pp. 199-217.
Hualde, Ortiz de Urbina, 2003 - A grammar of Basque. Hualde J.I., Ortiz de Urbina J. (eds.). Berlin, 2003.
Inchauspé, 1856 - Inchauspé E. Jesus-Kristen Ebanjelio Saintia. Zuberouco uscaralat utzuliric. Bayonne, 1856.
Irurtzun, 2006 - Irurtzun A. Stress on Accent; Errenteria Basque Revisited. 15th ICPhS. M.J. Solé, D. Recasens, J. Romero (eds.). Barcelona, 2006. Pp. 2075-2078.
Jacobsen, 1975 - Jacobsen W. Historical implications of the Western Basque tonal accent. Manuscrito. University of Nevada-Reno, 1975.
Lafon, 1999 - Lafon R. Observations sur la place de l'accent dans quelques formes basques des parlers souletins. Vasconiana [I^ER-11]. Bilbo, 1999. Pp. 697-703.
Larrasquet, 1932 - Larrasquet J. Phonétique du basque de Larrajá, (quartier de Barcus). La Revista Internacional de los Estudios Vascos. 1932. Vol. 23. Pp. 153-191.
Larrasquet, 1934 - Larrasquet J. Le basque souletin nord-oriental. Paris, 1934.
Larrasquet, 1939 - Larrasquet J. Le basque de la Basse-Soule orientale. (Collection Linguistique, 46). Paris, 1939.
MH, 2004 - Maiztasun hiztegia. Donostia, 2004.
Michelena, 1958 - Michelena L. Euskaltzaindian sartzerakoan Ormaetxea jaunak egindako itzaldia eta Mitxelena jaunaren erantzuna. Euskera (2a época) 1958. Vol. 3. Pp. 36-44.
OEH - Orotariko Euskal Hiztegia. URL: www.euskaltzaindia.eus/oeh.
Peillen, 1998 - Peillen Tx. Urrüstói, Atharrátze, Liginàga edo zubereraren egiazko doiñuez. Antoine d'Abbadie 1897-1997. Congrès International. (Hendaye, 1997). Donostia; Bilbao, 1998. Pp. 453-472.
Rijk, 2008 - Rijk R.P.G. de. Standard Basque: A progressive grammar. Cambridge, Mass., London, 2008.
Sichel-Bazin et al., 2015 - Sichel-Bazin R., Meisenburg T., Prieto P. Intonation phonology of Occitan: Towards a prosodic transcription system. Intonation in Romance. Frota S., Prieto P. (eds.). Oxford, 2015. Pp. 198-234.
Trask, 2008 - Trask R.L. Etymological Dictionary of Basque. University of Sussex, 2008.
Zuazo, 2003 - Zuazo K. Euskalkiak. Herriaren lekukoak. Donostia, 2003.
Zuazo, 2008 - Zuazo K. Euskalkiak. Euskararen dialektoak. Donostia, 2008.
Статья поступила в редакцию 23.05.2017 The article was received on 23.05.2017
Наталья Михайловна Заика - кандидат филологических наук; старший научный сотрудник Лаборатории типологического изучения языков, Институт лингвистических исследований РАН, г. Санкт-Петербург; старший преподаватель кафедры общего языкознания филологического факультета, Санкт-Петербургский государственный университет; доцент кафедры сравнительного литературоведения и лингвистики, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» в Санкт-Петербурге
Natalia M. Zaika - PhD in Philology; Senior Researcher of Laboratory of Linguistic Typology, Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, Saint Petersburg; Senior Lecturer of Department of General Linguistics, St. Petersburg State University; Senior Lecturer of Department of Comparative Literature and Linguistics, Higher School of Economics -Saint Petersburg, Russian Federation
E-mail: [email protected] [email protected]
