CC BY
35
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2017. №3(49)
УДК 811.161.1'374
ИГРОВАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ ДИСКУРСАХ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ В. В. НАБОКОВА, А. Е. КАРПОВА, А. Б. РОШАЛЯ)
© Динара Рахимова
GAME TERMINOLOGY IN FICTIONAL AND PROFESSIONAL DISCOURSE (BASED ON THE WORKS OF V. V. NABOKOV, E. KARPOV,
A. B. ROSHAL)
Dinara Rakhimova
The article analyzes the function of game terminology in fictional and professional discourse. The study is based on V. V. Nabokov's novel "The Defense" and the book by A. E. Karpov and A. B. Roshal "The Ninth Vertical". The purpose of the article is to reveal the features of uses and functions of game terminology in fictional and professional discourse.
In this work we used such methods of linguistic research as the statistical method, the component analysis, and the interpretative method.
This research enabled us to determine the differences in the use of chess terms in fictional 'and professional (chess) discourse.
The data from this study suggest that in spite of the fact that the main terms of professional chess sport are used in fictional texts, they have different functions. Thus, in fictional discourse, we noted the nominative, text-forming functions and the function of character drawing. In professional discourse chess terms are used only in the nominative function. Complex terms that require a more detailed study are not used in fictional discourse, while professional literature abounds in them. The unprepared reader cannot restore the meaning of these terms without special reference books and dictionaries. In fictional texts, we can find synonymous terms, while in professional texts synonyms are not allowed.
Keywords: Vladimir Nabokov, A. E. Karpov, game, chess, chess terminology, game terminology, discourse.
Статья посвящена анализу функционирования игровой терминологии в художественном и профессиональном дискурсах. Материалом для исследования послужили роман В. В. Набокова «Защита Лужина» и книга А. Е. Карпова и А. Б. Рошаля «Девятая вертикаль». Цель статьи - выявление особенностей использования и функциональных возможностей игровой терминологии в художественном и профессиональном дискурсах.
В работе были использованы такие методы лингвистического исследования, как метод сплошной выборки, лексикографического отбора, компонентного анализа, сравнительно-сопоставительный и интерпретационный методы.
В ходе исследования определены различия в употреблении шахматных терминов в художественном и профессиональном (шахматном) дискурсах.
Данные, полученные в ходе исследования, позволяют говорить о том, что, несмотря на то, что в художественном тексте используются основные термины, принятые в профессиональном шахматном спорте, функции у них разные. Так, в художественном дискурсе были отмечены номинативная, текстообразующая функции и функция характеристики персонажа. В профессиональном дискурсе шахматные термины используются лишь в номинативной функции. Сложные, требующие более детального изучения термины не затрагиваются в художественном дискурсе, тогда как профессиональная литература изобилует ими. Значение этих терминов неподготовленный читатель может восстановить только по специальным справочникам и словарям. В художественном тексте встречаются синонимичные термины, в тексте же профессиональном синонимы не допускаются.
Ключевые слова: В. В. Набоков, А. Е. Карпов, игра, шахматы, шахматная терминология, игровая терминология, дискурс.
Профессиональный дискурс как род институционального дискурса неоднократно становился объектом изучения в рамках одного из наиболее перспективных направлений современного языкознания - когнитивного терминоведения. Из-за соотнесенности с профессиональными сферами деятельности выделяется довольно много разновидностей этого типа дискурса. В нашем исследовании рассматривается такая разновидность профессионального дискурса, как шахматный. Следует отметить, что некоторые исследователи относят его к спортивному дискурсу. Но, поскольку спорт может быть профессиональным, включение шахматного дискурса в профессиональный вполне правомерно.
Художественный дискурс - явление более сложное. Несомненно, это понятие вбирает в себя все другие виды дискурса, но рассматривать художественный текст лишь как систему дискурсов было бы неверно. Мы не ставим перед собой задачу охарактеризовать понятие «художественный дискурс». Интерес для нас представляет воплощение профессионального (шахматного) дискурса в рамках художественного произведения.
Шахматный дискурс тесно связан с анализом шахматной партии, с конспектированием хода игры, с описанием процесса игры, игроков и шахматных фигур.
В романе В. В. Набокова «Защита Лужина» интерес представляет лингвистическое оформление шахматной игры. Так, в нем можно выделить заимствования, образующие тематическую группу шахматной терминологии. Это наименования отдельных фигур: король, королева (ферзь), конь, ладья (пушка, тура), офицер, пешка; названия стадий игры: дебют, эндшпиль.
Основной фигурой в шахматах считается король, поскольку невозможность защитить короля от атаки противника означает проигрыш. По мнению И. М. Линдера, «король - единственный из основных терминов, не связанный со временем проникновения шахмат в Древнюю Русь. До него был в ходу другой термин - „царь "» [Линдер, с. 41]. В. В. Набоков использует вариант «король»: Когда можно взять короля, это называется шах; когда ему некуда сунуться, это мат [Набоков, с. 127]; Ее фигуры сбивались в безобразную кучу, откуда вдруг выскакивал обнаженный беспомощный король [Там же, с. 133]. Данный термин повторяется в романе 10 раз. По всем правилам главная фигура должна была бы соотноситься с главным персонажем романа, но у В. Набокова это не происходит. Попытки Лужина стать королем тщетны. Автор подчеркивает это в следующем предложении: Болел он не в первый раз, и, восстановляя ощущение именно
этой болезни, он невольно вспоминал и другие, которыми его детство было полно, - и особенно отчетливо вспоминалось ему, как еще совсем маленьким, играя сам с собой, он все кутался в тигровый плед, одиноко изображая короля [Там же, с. 143]. Он изображал короля, притворялся, играл роль, но не являлся королем.
Следующей по старшинству является фигура королевы. Термин «королева» используется лишь дважды, и уже во втором контексте вводится его синоним «ферзь»: «Королева самая движущаяся», - сказал он с удовольствием и пальцем поправил фигуру, которая стояла не совсем посреди квадрата [Там же, с. 127]; Старик называл королеву ферзем, туру - ладьей и, сделав смертельный для противника ход, сразу брал его назад и, словно вскрывая механизм дорогого инструмента, показывал, как противник должен был сыграть, чтобы предотвратить беду [Там же, с. 133].
«По всей вероятности русский термин (ферзь) берет начало от слова „фарзин", что означает „умный, ученый человек, советник". <...> Славянам Киевской Руси трудно было осмыслить существование рядом с царем почти равной по рангу, а в то время и по силе фигуры. <...> Поэтому-то восточный термин и остался в данном случае без перевода, он без изменений был перенесен на русскую почву» [Линдер, с. 43]. Например: «Повторение любопытное, - думал Лужин. - Ферзь черных совершенно свободен» [Набоков, с. 247]; «Если так, то мат, а если так, то пропадает ваш ферзь», - и он, смутившись, взял ход обратно и задумался по-настоящему, наклоняя голову то влево, то вправо, медленно протягивая пальцы к ферзю и быстро отдирая их, как будто обжигаясь, а сын тем временем, спокойно, с несвойственной ему аккуратностью, убирал взятые фигуры в ящик [Там же, с. 139].
«Термин „ферзь " не употребляется ни в одной европейской стране, кроме России <.> Арабский термин „фирзан", малопонятный западноевропейским народам, был вскоре заменен новым названием, больше соответствовавшим строю их жизни, хотя и далеким по смыслу от фигуры восточной игры. То была новоявленная королева шахматной доски» [Линдер, с. 45]. Возможно, автор использует этот термин чаще (а именно в восьми контекстах), чтобы подчеркнуть происхождение главного персонажа, принадлежность его русской школе шахматной игры.
В книге «Девятая вертикаль» известный шахматист А. Е. Карпов так же использует термин «ферзь»: Когда я увидел, что гроссмейстер зевает ферзя, то обратился к мастеру, асси-
стенту Ботвинника, чтобы тот предложил сеансеру взять ход назад [Карпов, Рошаль, с. 20].
Иначе ситуация обстоит с термином «офицер». Этот термин не свойственен русскому языку. Более привычным для русского языка является термин «слон», но он не нашел отражения в романе. Да и термин «офицер», который, согласно И. М. Линдеру, сохранился лишь в болгарском языке [Линдер, с. 52], употреблен лишь в одном контексте, когда объясняется расстановка фигур на шахматной доске: «Сперва расставим фигуры, - начала тетя со вздохом. - Здесь белые, там черные. Король и королева рядышком. Вот это - офицеры. Это коньки. А это - пушки по краям...» [Набоков, с. 127].
Большим разнообразием синонимов обладает термин «ладья» (2 случая употребления). Он вступает в синонимические отношения с терминами «пушка» (2) и «тура» (3): Но тура оказалась синонимом пушки» [Там же, с. 127]; Старик называл королеву ферзем, туру - ладьей и, сделав смертельный для противника ход, сразу брал его назад, и, словно вскрывая механизм дорогого инструмента, показывал, как противник должен был сыграть, чтобы предотвратить беду [Там же, с. 133].
Ладья - это фигура, которая соответствует фигуре рух (из шатранджа), напоминавшей по форме лодку. Вероятно, поэтому восточные славяне назвали ее «ладьей», которая была у них средством передвижения. «В Западной Европе получила название башня» [Шахматы, с. 191].
Тура [фр. 1юиг<лат. 1ит8- башня] - устаревшее название ладьи в шахматах [Там же, с. 720].
А. Е. Карпов избегает синонимии, которая, как показали примеры, характерна для романа В. В. Набокова.
Термин «пушка» не отражен ни в одном словаре. Мы нашли упоминания его в китайском варианте шахмат, который называется «Семедо». Описание этой игры (на латыни) приведено в книге, изданной в 1694 г. в Оксфорде, Англия. Автор книги Томас Хайд, а называется она «Мандрагориас, или История Шахматных Игр» [Хайд].
Т. Хайд дает такое описание ходов этой фигуры: «котел, или пороховой костер, движется как ладья, а в случае тесноты - как ядра из бомбарды (старинной пушки)» [Там же]. Сходство в правилах движения этих фигур, в их количестве (по два у каждого игрока), в расположении фигур (по углам доски) могло привести к использованию этих терминов как синонимичных.
Самой минимальной силой обладает такая фигура, как пешка. Но, несмотря на это, термин «пешка» используется в романе в четырнадцати
контекстах: Худший ответ. Чигорин советует брать пешку [Набоков, с. 140]; Тут неприятности на полу так обнаглели, что Лужин невольно протянул руку, чтобы увести теневого короля из-под угрозы световой пешки [Там же, с. 182].
Эта фигура не относится в шахматах ни к тяжелым, ни к легким фигурам. Именно с них начинают ходить игроки. Пешка в шахматах - это минимальная боевая единица. По правилам шахматной игры пешки ходят и бьют на своем пути только вперед, не имея права сделать ни шагу назад. Возможно, поэтому возникло отождествление этой фигуры с пехотой на поле боя. «И восточные пиеда (таджикский), пиядах (персидский), пияда (азербайджанский), байдак (арабский), и заимствованные у арабов европейские peon (испанский), pedone (итальянский), pion (французский), pawn (английский), pesec (чешский) - все означали пешего солдата. Совершенно очевидно, что русский термин также должен был отразить самый распространенный род войска. И он нашел свое отражение в слове „пешка"» [Линдер, с. 52].
Основной фигурой в романе В. В. Набокова является конь, но в шахматной игре она не является таковой. Если все остальные термины выполняют лишь номинативную функцию, то термин «конь» выполняет и эмоционально-экспрессивную. Этот термин помогает в создании художественного образа главного героя: Он не видел тогда ни крутой гривы коня, ни лоснящихся головок пешек <...> [Набоков, с. 158]; Конь, конечно, погибал, но эта потеря вознаграждалась замысловатой атакой черных, и тут шансы были на их стороне [Там же, с. 175].
Интересно, что когда речь идет о Лужине в детстве, то и передается этот термин через детское восприятие, когда все осознается маленьким: «Сперва расставим фигуры, - начала тетя со вздохом. - Здесь белые, там черные. Король и королева рядышком. Вот это - офицеры. Это коньки. А это - пушки по краям...» [Там же, с. 127].
А. Е. Карпов использует те же термины, однако они употребляются только в прямом значении и не участвуют в создании какого-либо образа. Но следует отметить, что некоторая образность в книге все-таки присутствует. Например, при описании партий А. Е. Карпов использует неожиданные эпитеты. Не сумел, например, довести до победы технически выигранную позицию с Балашовым, где имел могучего коня против его плохого слона [Карпов, Рошаль, с. 35].
Беспредельное течение игры во времени ограничивается жестко регламентированным сроком. Игра, однажды начавшись, обязательно за-
вершается. Так, в шахматной игре были введены специальные «шахматные часы» для того, чтобы фиксировать время, затрачиваемое игроками на обдумывание ходов, и сигнализировать, когда у кого-то из игроков истечёт лимит времени, предоставленный ему по турнирным правилам: Он играл в Манчестере, где дряхлый чемпион Англии, после двух дней борьбы, форсировал ничью, в Амстердаме, где решающую партию проиграл, оттого что просрочил время, и противник, взволнованно крякнув, ударил по его часам <... > [Набоков, с. 160].
Однако в игре есть свое «внутреннее» время, которое определяет стадии игры. Но этот переход от одной стадии к другой не всегда можно однозначно определить. В шахматной терминологии для обозначения этих временных отрезков используются термины дебют, миттельшпиль и эндшпиль, которые можно условно соотнести с завязкой, кульминацией и развязкой в художественном произведении.
Дебют - «первая стадия партии, во время которой противники стремятся развить фигуры и создать предпосылки для последующих операций» [Шахматы, с. 449]: Жизнь с поспешным шелестом проходила мимо, и вдруг остановка, - заветный квадрат, этюды, дебюты, партии» [Набоков, с. 132].
Эндшпиль - «(с нем. конец игры) - третья, заключительная, стадия шахматной партии» [Шахматы, с. 535]. Этот термин встречается лишь один раз: Мы просто возьмем положение, на котором сегодня был прерван эндшпиль [Набоков, с. 178].
Термин «миттельшпиль» не нашел отражения в романе.
В профессиональной шахматной литературе используются такие термины как сицилианская защита, испанская партия и др.: Соперники никак не могли приспособиться к моему совсем небогатому дебютному репертуару - я играл главным образом уже вышедший тогда из моды закрытый вариант сицилианской защиты и испанскую партию» [Карпов, Рошаль, с. 29]. У непросвещенного читателя возникнут определенные трудности с этими терминами, а вот у шахматиста проблем не будет. В художественном тексте термины нужно было бы раскрыть, объяснить. Так, например, сицилианская защита - это дебют, который начинается ходами 1. е2 -е4, 2. с7 - с5. Закрытый вариант выглядит иначе: 1. е4 - с5 2. Кс3 - Кс6 3. §3. Но В. В. Набоков обходит такие сложности и использует только эпитеты: дебют громкий, знаменитый; защита острая, лучшая, ослепительная, разумная, очевидная: Все время, однако, то слабее, то резче,
проступали в этом сне тени его подлинной шахматной жизни, и она, наконец, прорвалась наружу, и уже была просто ночь в гостинице, шахматные мысли, шахматная бессонница, размышления над острой защитой, придуманной им против дебюта Турати [Набоков, с. 186]; Ту-рати, хотя и получил белые, однако не пустил в ход своего громкого дебюта, и защита, выработанная Лужиным, пропала даром [Там же, с. 188].
В описании процесса игры большое значение имеют термины, называющие игроков. В романе «Защита Лужина» используются две лексемы: игроки и противники: Этот игрок, представитель новейшего течения в шахматах, открывал партию фланговыми выступлениями [Там же, с. 161]; <...>Оба противника несколько раз повторили одни и те же два хода<...> [Там же, с. 189].
А. Е. Карпов использует лексемы сеансер, соперник, конкурент: Когда я увидел, что гроссмейстер зевает ферзя, то обратился к мастеру, ассистенту Ботвинника, чтобы тот предложил сеансеру взять ход назад [Карпов, Рошаль, с. 20]; Соперники никак не могли приспособиться к моему совсем небогатому дебютному репертуару <... > [Там же, с. 29]; Удачно сложился финиш полуфинала: сыграл вничью с шотландцем Мак-кеем, а все другие конкуренты «перерубились» между собой <... > [Там же, с. 35].
Сказанное позволяет заключить, что в художественном дискурсе шахматные термины используются для номинации и характеристики персонажа. В профессиональном дискурсе шахматные термины используются лишь в номинативной функции. В романе В. В. Набокова не затрагиваются сложные, требующие более детального изучения термины, а А. Е. Карпов в книге «Девятая вертикаль» довольно часто прибегает к профессиональной терминологии. В художественном тексте встречаются синонимичные термины, в тексте же профессиональном синонимы не допускаются.
Список литературы
Карпов А. Е., Рошаль А. Б. Девятая вертикаль. М.: Молодая гвардия, 1978. 303 с.
Линдер И. М. Шахматы на Руси. М.: Наука, 1975. 205 с.
Набоков В. В. Романы. Рассказы. М.: Дрофа: Вече, 2002. 480 с.
Хайд Т. Мандрагориас, или История Шахматных Игр. URL: http://www.openchess.ru (дата обращения: 07.03.2012).
Шахматы. Энциклопедический словарь / под ред. А. Е. Карпова. М.: Советская энциклопедия, 1990. 865 с.
References
Khaid, T. Mandragorias, ili Istoriia Shahmatnyh Igr [Mandragorias, or the History of the Chess Games]. URL: http://www.openchess.ru (accessed: 07.03.2012). (In Russian)
Karpov, A. E., Roshal', A. B. (1978). Deviataia vertikal' [The Ninth Vertical]. 303 p. Moscow, Molodaia gvardiia. (In Russian)
Linder, I. M. (1975). Shahmaty na Rusi [Chess in Russia]. 205 p. Moscow, Nauka. (In Russian)
Nabokov, V. V. (2002). Romany. Rasskazy [Novels. Short Stories]. 480 p. Moscow, Drofa: Veche. (In Russian)
Shahmaty. Entsiklopedicheskii slovar' (1990) [Chess. Encyclopedic Dictionary], pod red. A. E. Karpova. 865 p. Moscow, Sovetskaia entsiklopediia. (In Russian)
The article was submitted on 10.08.2017 Поступила в редакцию 10.08.2017
Рахимова Динара Ирековна,
кандидат филологических наук, доцент,
Казанский федеральный университет, 420008, Россия, Казань, Кремлевская, 18. dinara_dela@mail.ru
Rakhimova Dinara Irekovna,
Ph.D. in Philology, Associate Professor, Kazan Federal University, 18 Kremlyovskaya Str., Kazan, 420008, Russian Federation. dinara_dela@mail. ru
