CC BY
11
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
А.П. Лопухин
Игнатий Дёллингер в его борьбе за церковную правду (с 1861-1900 гг.)
Опубликовано:
Христианское чтение. 1902. № 11. С. 665-694.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
ИГНАТІЙ ДЕЛЛИНГЕРЪ
ВЪ ЕГО БОРЬБѢ ЗА ЦЕРКОВНУЮ ПРАВДУ
(съ 1861-1890 гг.)
V *).
Новыя разочарованія и огорченія.—Крупные литературные планы и упадокъ духа.—Новыя нападки со сторопы іезуитовъ.—Разладъ среди факультета.—Дѣло Няхлѳра какъ причина этого разлада.—Семинарскій вопросъ. -Семинарія или университетъ?—Рѣзвая критика Силлабуса.— Дальнѣшія заподозривавіа Деллингера въ Германіи.—Отголоски этихъ подозрѣній въ Англіи и походъ тамъ противъ „Дѳллингеро-вой школы“ Деллингеръ и Нюзѳй,—Виды на будущее.
ТТТОБЫ нѣсколько успокоиться и отдохнуть душой отъ лЯ пережитыхъ треволненій, Деллингеръ къ концу августа РфѴ того же года съѣздилъ въ Вѣну, куда сопровождалъ его j лордъ Актонъ, тоже находившійся въ удрученномъ со-I стояніи, такъ какъ подъ давленіемъ враждебпо настроенныхъ къ нему епископовъ Маннинга, Ворда и другихъ долженъ былъ даже прекратить на время свой журналъ «Отечеств. и Иностр. Обозрѣніе*. Вмѣстѣ съ отдыхомъ онъ хотѣлъ воспользоваться этимъ путешествіемъ и для собиранія нѣкоторыхъ церковно-историческихъ матеріаловъ для подготовлявшихся имъ новыхъ трудовъ. Къ несчастью, это путешествіе въ значительной степени было омрачено для него съ
1) См. октябрьскую книжку „Христіанскаго Чтенія“.
одной стороны печальнымъ извѣстіемъ, что его бывшіе друзья проф. Филиппсъ и Мей примкнули. въ Вюрцбургѣ къ ученикамъ іезуитовъ, а съ другой—неожиданною смертью его молодого друга и сотрудника, высокодоровитаго, проницательнаго и чрезвычайно остроумнаго Дѳйтингера, сконч. 6 сент., 49 лѣтъ отъ роду *). Для Деллингера эго была тѣмъ болѣе чувствительная утрата, что именно въ это время опъ болѣе, чѣмъ когда-либо чувствовалъ недостатокъ въ друзьяхъ. Къ счастью для него, острота этой скорби отчасти смягчилась тѣмъ, что онъ вновь занялся своими историческими работами. Въ это именно время онъ особенно занялся вопросомъ объ изданіи «всеобщей нѣмецкой біографіи», планъ котораго онъ предполагалъ расширить настолько, чтобы въ эту «біографію» вошли жизнеописанія знаменитостей не только собственно Баваріи, но и всей Германія. Къ сожалѣнію, исполненію этого предпріятія, въ которомъ ему выражалъ горячее сочувствіе даже знаменитый протестантскій историкъ Ранке, опять помѣшали ему надвигавшіяся на него со всѣхъ сторонъ бури. Нападенія на пего сдѣлались столь жестокими и заподозрѣ-ванія столь многочисленными, какъ это видно изъ его письма къ фрейлинъ Мюнихъ, почитательницѣ Дейтингера, что они совершенно измучили его и вновь привели въ уныніе. «Вы» прямо и чрезъ посредство другихъ выражали мнѣ, писалъ онъ ей, желаніе, чтобы я написалъ для «ВееобщеЙ Газеты» некрологъ о нашемъ преждевременно скончавшемся другѣ. Хотя теперь появилось ужо три или четыре некролога о Дейтингерѣ (а вскорѣ иоявится еще одинъ въ «Вѣпскомъ богословскомъ журналѣ»), но я все-таки охотно дослѣдовалъ бы вашему желанію и написалъ бы еще пятый некрологъ, чтобы засвидѣтельствовать о дружбѣ и глубокомъ почтеніи, даже восторженномъ удивленіи, которыми я проникнутъ въ отношеніи къ нему. Объ этомъ я передумывалъ въ течѳвіе цѣлыхъ недѣль, и если теперь нришелъ къ мысли, что лучше оставить это, то вы, надѣюсь, не найдете вполнѣ
х) Проф. М. Дейтѵнгеръ (Deutenger), какъ уже было замѣчено выше, ученикъ Шеллинга и Баадера, былъ въ сущности благочестивый, набожный католикъ; но за то, что онъ въ своей «Нравственной философіи» прямо высказывался противъ ыркнциповъ іезуитской морали, а въ своихъ «Grundlinien der posit. Philoeopie» шелъ противъ схояастицизма, іезуиты повели противъ него ожесточенную полемику и добились того, что оиъ вынужденъ бдаъ выдай въ отставку въ 1652 г.
несостоятельными тѣ основанія, которыя привели меня къ рѣшенію молчать. Вы, безъ сомнѣнія, сами знаете ивъ заявленій нашего общаго друга или, быть можетъ, и изъ другихъ источниконъ, что я уже въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ, а особенно со времени здѣшняго собранія ученыхъ, сдѣлался предметомъ ярыхъ нападокъ, постоянныхъ заподозрѣ-вапій. Мнѣ, кажется, теперь нельзя уже болѣе ничего печатать, такъ какъ сейчасъ же все будетъ перетолковано и объяснено въ самомъ худшемъ смыслѣ. На мепя жаловались даже въ Римъ: Ганебергъ и другіе, недавно возвратившіеся изъ Рима, могли бы много поразсказать о томъ, что тамъ разглагольствуютъ обо мнѣ, и какой худой славой пользуюсь я тамъ. Многіе изъ благорасположенныхъ ко мнѣ друзей совѣтовали мнѣ, чтобы я въ теченіе нѣкотораго времени держался въ сторонѣ и ііе выступалъ передъ публикой, пока нѣсколько не охладится возбужденіе и враждебное ко инѣ настроеніе. Я нахожу, что они правы, и на меня не замедлили бы ввовь напасть, подвергнуть доносамъ а очернить, если бы я теперь написалъ подобный некрологъ, который, даже если бы онъ появился анонимно, немедленно признали бы моимъ произведеніемъ. Въ то же время обсужденіе заслугъ Дейтингера, которое теперь какъ разъ соотвѣтствовало бы интересамъ времени, причемъ мнѣ по необходимости при« шлось бы упомянуть о вещахъ, которыя мнѣ именно и ставятъ въ укоръ,—такое обсужденіе, несомнѣнно,' опять раздуло бы противъ меня яркое пламя гпѣва и ярости, и даже могло бы случиться, что извѣстный многочисленный классъ лицъ, тѣхъ самыхъ, которыя, какъ вамъ извѣстно, враждовали и занодозрѣвали и нашего покойнаго друга, и которыя съ нѣкотораго времени сдѣлались еще сильнѣе, вообразилъ бы, что они затронуты здѣсь. Эти люди были въ состояніи устранить нашеію друга отъ ѳго любимой дѣятельности и сдѣлать напрасными всѣ мои старанія о его возстановленіи въ преподавательской должности. Они будутъ имѣть достаточно силы и для того, чтобы отравить, но крайней мѣрѣ, послѣдніе годы моей жизви и подготовить мнѣ всевозможныя огорченія и обиды. Вы понимаете, почему я предпочитаю на нѣкоторое время держаться въ сторонѣ и пе подливать еще масла въ огонь ненависти. Если вы сдѣлаете мнѣ упрекъ, что у меня не хватаетъ надлежащаго мужества, то противъ этого я не могу защищать себя, а могу только сказать: подумайте, что
уже насталъ вечеръ моей жизни, а съ нимъ и вечернее настроеніе: что мнѣ дорога и священна память нашего друга; что тѣ, которыхъ онъ удостоивалъ при жизни своей дружбы и благорасположенія, уже поэтому въ моихъ главахъ имѣютъ двойную цѣну, въ чемъ вы конечно согласитесь со мной» (отъ 19 октября 1864 г.).
Очевидно, Деллингеръ находился въ весьма угнетенномъ настроеніи, которое, къ сожалѣнію, нисколько не соотвѣтствовало обстоятельствамъ времени. Кто„ перестаетъ быть мели-томъ, тотъ становится ыаковадьнеіГ Правда, профГИнссенъ *) шасалтГему," по своемъ возвращеніи въ Римъ: «Въ Римѣ, какъ и можно было предполагать, все-таки васъ очень любятъ, и вы остаетесь тамъ primus doctor Germaniae (отъ 27 ноября). А Мермиллодъ, ѣздившій въ Римъ для полученія посвященія, разсказывалъ, будто, самъ папа сказалъ ему, что «Деллингера онъ очень уважаетъ, и возникшія недоразумѣнія исчезли бы сами собою, если бы онъ посѣтилъ его въ Римѣ, чего тогда ожидали съ радостью. Въ виду невѣжества французовъ, папа высоко цѣнитъ его, какъ перваго знатока исторіи церкви, хотя-де у него и нѣтъ добрыхъ преданій итальянскихъ школъ богословія. Онъ самъ охотно предложилъ бы ему работу, которая послужила бы ко благу церкви» (Актонъ, отъ 4 дек.). Но что пользы было во всемъ этомъ, когда противъ него завѣдомо шелъ столь вліятельный въ Римѣ кардиналъ Рейзахъ, «этотъ вожакъ іезуитской . партіи, величайшій противникъ нѣмецкаго богословія, университетовъ и богословскихъ факультетовъ», какъ характеризовалъ его Деллингеру Гаиебергь въ 1869 г., по' своемъ возвращеніи изъ Рима, и о которомъ кардиналъ Андреа разсказывалъ Актону: «У Деллингера
имѣется въ Римѣ одинъ очень злой врагъ, и это именно Рейзахъ. Когда онъ, Андреа, упомянулъ о Деллингерѣ въ одной конгрегаціи, какъ о величайшемъ изъ католическихъ богослововъ, то Рейзахъ вскипѣлъ отъ ярости а заявилъ, чтобы кардиналъ не смѣлъ напоминать ему объ имени Деллингера» (отъ 5 февр. 1865 г.). А рука-объ-руку съ Рей-захомъ шли іезуиты, которымъ было невыносимо, что Деллингеру приписывали столь высокое научное положеніе. Нужно было во что бы то ни стало уничтожить это мнѣніе. И вотъ
іезуиты и ихъ ученики подняли ожесточенный походъ противъ его «Папскихъ басень», чтобы не только заподозрѣть его въ неправовѣріи, но и выставить къ позорному столбу, какъ человѣка, неспособнаго и невѣжественнаго въ паукѣ. Вскорѣ послѣ извѣстной выходки патера Курчи касательно собранія ученыхъ, въ «Civilta Cattoliea» появилась переведенная и на нѣмецкій языкъ изданная въ Майнцѣ' статья противъ его изысканій о дарѣ Константина, въ которыхъ-де содержалось столь тяжкое и позорное обвиненіе противъ римской церкви, что нельзя было пройти ихъ молчаніемъ. Опро-вергнуть-де эти измышленія было тѣмъ легче, что по мѣстамъ у Деллингера не оказывалось-де «той твердости въ сужденіяхъ и того критическаго такта, безъ которыхъ ученость мало полезна къ выясненію историческихъ вопросовъ, особенно въ такой темной области. Поэтому-де, всѣ его предположенія, въ дѣйствительности совершенно не вѣрны и находятся въ противорѣчіи съ исторической истиной». Аргументація Деллингера сводится-де къ тому, что «папа, на котораго должно насть наибольшее подозрѣніе (въ подлогѣ), именно есть почитаемый церковью за святого Навелъ I». Мы предоставляемъ Деллингеру уничтожить то пятно, которое онъ, очевидно помимо собственнаго желанія, или даже самъ пе замѣчая того, наложилъ па чело одного изъ знаменитѣйшихъ и чистѣйшихъ папъ, какіе только были въ церкви». Совершенно ложно-де также и то, что подлогъ этотъ возникъ въ Римѣ; онъ могъ быть измышленъ только во Франціи, незадолго до Лже-Исидора. Въ сентябрѣ послѣдовала другая статья противъ «Папскихъ басень» подъ заглавіемъ; «Гонорій I»; причемъ почти одновременно съ этой статьей появилось и «Изслѣдованія къ вопросу о Гоноріѣ» нѣмецкаго іезуита ІНноемапа, а нѣсколько позже и книга ученика іезуитовъ Рейнердинга: «Къ вопросу о Гоноріѣ и Либеріѣ» (1865 и слѣд.). Съ какою неотступностью въ это время слѣдили за самимъ Деллингеромъ, видно изъ того, что когда въ мюнхенскомъ «Историческомъ Ежегодникѣ» *) появилось блестящее изслѣдованіе Деллингера о «Царствованіи Карла Великаго» 2) немедленно же въ журналахъ появилось три отзыва, всѣ направленные противъ Деллингера. Вообще въ это время по- * 9
*) Das historische Jahrbuch 1665.
9) Das Kaiserthnm Karls des Grossen.
лѳмика между противоположными направленіями разгорѣлась до необычайной степени, причемъ то и дѣло появлялись брошюры за и противъ Деллингера. Понятно, что это крайне волновало его, и у него по временамъ являлось желаніе ввязаться въ эту полемику, чтобы, какъ онъ однажды выразился проф. Фридриху, «исколотить этотъ сбродъ» ‘). Но онъ отказался отъ этой мысли, и порѣшилъ составить планъ для написанія «Исторіи церкви новѣйшаго времени» (приблизительно отъ ХШ вѣка или 1500 года), чтобы представить въ нѳй ходъ дѣлъ до настоящаго времени и тѣмъ самымъ косвенно оправдать занятое имъ положеніе. Между тѣмъ это молчаніе было крупной тактической ошибкой, — не въ томъ смыслѣ, чтобы эти нападки подрывали научность его историческихъ работъ: въ этомъ отношеніи онъ былъ слишкомъ недосягаемъ для іезуитовъ-полемистовъ, и его произведенія, въ то время какъ на іезуитскія сочиненія не обращаетъ болѣе вниманія пи одинъ паучпо-образованный человѣкъ, все еще сохраняютъ свою цѣнность въ исторической наукѣ; но потому, что въ церковныхъ кружкахъ онъ могъ производить впечао тлѣніе побитаго. Вѣдь у этихъ кружковъ имѣется совершепп-особый масштабъ, чѣмъ въ ученомъ мірѣ: кто молчитъ, тотъ-де сознается, что онъ не можетъ отвѣчать и «научно уничтоженъ». Въ крайнихъ случаяхъ Деллингеръ, по временамъ, давалъ частныя объясненія, съ цѣлью выяснить свое положеніе. Но, конечно, изъ этого было весьма мало пользы, какъ это видно изъ письма одного близкаго къ шпейерскому епископу лица: «Изъ того довѣрія, которымъ вы при послѣднемъ моемъ посѣщеніи почтили меня, я по мѣрѣ силъ стараюсь дѣлать употребленіе, но результаты моихъ стараиій оказываются ниже желанія моей признательности. Многіе упорно стараются видѣть въ «Одеонскихъ лекціяхъ» и «Папскихъ басняхъ» непочтительность къ св. престолу. Если бы вы предпринимали что-пибудь противъ этихъ нападокъ, то не всегда пришлось бы нѣмымъ выслушивать подобные укоры» (отъ І о іюля 1865 г.). А какихъ только укоровъ ее дѣлалось ему! Еще можно было счесть за благодушіе, когда епископъ Денкель аугсбургскій, сознательно или несознательно вторя іезуитамъ и ихъ ученикамъ, однажды сказалъ проф. Фридриху; «Дѳл- *)
*) „Mit einem solchen G-esindel herumzuschlagen“, какъ еще сильнѣе звучитъ эта фраза въ иодлншшкѣ.
лйнгеръ вѣдъ только историкъ, а не богословъ», — каковую фразу часто можно было слышать потомъ и отъ другихъ. Но вскорѣ дѣло приняло еще худшій оборотъ, и однажды прибывшій въ Мюнхенъ на засѣданіе парламента архіепископъ Дейвлсйнъ бамбергскій озадачилъ того же проф. Фридриха вопросомъ: «Не замѣтила ли вы въ Деллингерѣ чего-нибудь протестанствующэго? Многіе приписываютъ ему протестантскія воззрѣнія. Вѣритъ ли онъ въ пресуществленіе»? Хотя профессору и удалось успокоить' архіепископа ссылкой на его частыя встрѣчи съ Деллингеромъ и на его «Чтеніе о символикѣ», въ которомъ онъ подробно говоритъ о пресуществленіи, однако въ кружкахъ, изъ которыхъ архіепископъ почерпнулъ свои сомнѣнія, подозрѣніе продолжало существовать и развиваться.
Однимъ изъ самыхъ тяжкихъ подозрѣній, съ какими епископы, папр. епископъ пассаускій, выступали противъ Деллингера, было то, что Деллингеръ— франкмасонъ, а вѣдь въ глазахъ римскихъ католиковъ нѣтъ еще болѣе тяжкаго обвиненія. Іезуиты въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ почти въ каждомъ выпускѣ своей Civilta Cattolica печатали длинныя статьи о масонахъ, въ которыхъ они всѣ бѣдствія, постигающіе римскую церковь приписывали злобѣ масоновъ; и такъ какъ «добрая» печать не уставала повторять это, то паконецъ, мало-по-малу, стали вѣрить этому и въ болѣе широкихъ кругахъ. Деллингеръ, конечпо, смѣялся падъ этимъ и, шутя, однажды разсказалъ своимъ гостамъ: «Посмотрите вотъ на эту скатерть. Ею же былъ накрытъ этотъ столъ, когда у меня собралось нѣсколько высокихъ духовныхъ лицъ. Одно изъ нихъ признало, что въ скатерть вотканы масонскіе внаки, и затѣмъ стало распространять, что я навѣрно масонъ. И дѣйствительно, скатерть эта составляла принадлежность одной ложи; но мой отецъ добылъ ее еще въ Бамбергѣ, когда находившаяся тамъ ложа раззорилась и ея имущество продавалось -съ аукціона». Дѣло, однако, было гораздо серьезнѣе, чѣмъ думалъ Деллингеръ, и ниже будетъ показано, какъ этой жалкой клеветой беззастѣнчиво пользовались противъ него, какъ оружіемъ во время ватиканскаго собора іезуиты и ихъ приверженцы.
Всѣ эти интриги и клеветы имѣли своимъ результатомъ то, что среди епископовъ поднялись жалобы на упадокъ богословія въ Мюнхенѣ, гдѣ, по ихъ мнѣнію, вмѣсто настоящаго
богословія преподается какое-то сомнительное, отзывающееся масонствомъ; а другіе епископы, какъ ученикъ - іезуитовъ СенестреЗ регенсбургскій, а вскорѣ и архіепископъ Мель-херсъ кельнскій, пошли еще дальше и запретили своимъ студентамъ богословія посѣщать лекціи богословскаго факультета, вслѣдствіе чего, конечно, число слушателей Деллингера стало сильно падать, и аудиторія пустѣть. Къ несчастью, и среди самихъ профессоровъ факультета начались нелады. Въ это время вообще въ Мюнхенѣ высказывалось большое недовольство проповѣдничествомъ. Деллингеръ, съ цѣлью улучшенія проповѣдничества, задумалъ намѣсто освободившейся ка-оедры церковнаго права учредить каѳедру гомилетики, и предложилъ па нее своего друга Дейтингера, бывшаго въ то время упиверситетскимъ проповѣдникомъ. Но факультетъ нс оказалъ ему поддержки, и Деллингеръ былъ такъ огорченъ этимъ, что долго не могъ успокоиться, и всячески старался поправить дѣло. Не удался ему также и еще другой планъ. Видя, что положеніе Деллингера становится все болѣе и болѣе тяжелымъ, нѣкоторые друзья предложили ему основать собственный литературный органъ, которымъ бы онъ могъ свободно пользоваться для самозащиты отъ своихъ противниковъ. Эту мысль Деллингеръ уже хотѣлъ осуществить осенью 1864 г., но, не располагая достаточными для того средствами, хотѣлъ было привлечь къ участію въ журналѣ и весь факультетъ. Хотя дѣло долго не клеилось, однако, наконецъ удалось было провести его, причемъ Деллингеръ уже сдѣлалъ приглашеніе нѣкоторымъ лицамъ къ сотрудничеству. Вдругъ деканъ факультета Рейтмайеръ снялъ дѣло съ очереди вслѣдствіе, якобы, «обнаружившагося разлада», не извѣстивъ объ этомъ Деллингера ни устно, ни иисьменпо. Попятно, что Деллингеръ горько жаловался на Рѳйтмайѳра, заявляя, что «послѣдній относится къ нему съ крайнимъ недружелюбіемъ, такъ что у него уже явилась мысль, что Рейтмайеръ не прочь добиться его выхода въ отставку. Рейтмайеръ, конечно, опровергалъ это обвиненіе и, съ своей сторопы упрекалъ Деллингера въ неколлегіальности. Понятно, что при такихъ отношеніяхъ дѣло объ изданіи журнала не могло состояться, и въ факультетѣ долго не возстановлялось согласія, а когда Деллингеръ однажды и дѣйствительно съ горечью заявилъ, что подумываетъ оставить профессуру и посвятить себя литературнымъ работамъ, то Рейтмайеръ даже
поввдимому обрадовался этому и прямо высказывался предъ профессорами, и между прочимъ предъ проф. Фридрихомъ, что «если бы онъ сдѣлалъ такъ, то это послужило бы лишь ко благу факультета».
Эти печальные нелады еще болѣе усилились вслѣдствіе странныхъ поступковъ пользовавшагося покровительствомъ Деллингера приватъ-доцента Пихлера. Этотъ весьма даровитый и отличавшійся неутомимымъ трудолюбіемъ молодой ученый, былъ въ тоже время крайне безтактенъ въ своемъ поведеніи, беззастѣнчивъ въ выборѣ средствъ къ достиженію своихъ цѣлей, и постоянно злоупотреблялъ именемъ Деллингера, слишкомъ поздно понявшаго натуру этого человѣка. Между прочимъ онъ увѣрялъ всѣхъ и каждаго, что все, что онъ отдавалъ въ печать, будто бы предварительно прочитывалъ и одобрялъ Деллингеръ, хотя ничего подобнаго въ дѣйствительности не было. Но въ то же время всѣ свои упущенія по службі въ университетѣ и церкви безсовѣстно сваливалъ на Деллингера, будто онъ задерживалъ его, наваливая на него разныя порученія. Когда что-либо изъ этого доходило до слуха Деллингера, то ІІихлеръ обыкновенно умѣлъ представить ему дѣло въ благовидномъ свѣтѣ, умильно просилъ его «съ воздѣтыми руками, отъ глубины своего сердца, принять въ немъ участіе», и «съ полною надежды увѣренностью и дѣтскимъ довѣріемъ цѣловалъ ему руку». И, дѣйствительно, Деллингеръ многое прощалъ ему, и въ уваженіе къ его таланту и прилежанію бралъ его подъ свою защиту. Когда, иапр проф. Видеманнъ въ Вѣнѣ разсказалъ ему въ 1864 г., что Пихлеръ «подъ именемъ гофрата и сочлена академіи наукъ Гиллера помѣстилъ въ «Богословскомъ Литературномъ Листкѣ» рецензію на свою собственную «Исторію Протестантизма въ Восточной Церкви», и топ. же маневръ пытался продѣлать съ первымъ томомъ своей «Исторіи раздѣленія Церквей», то Деллингеръ сказалъ: «У г-на Пихлера многое можно извинять по его юношескому увлеченію», и просилъ Виде-манна не распространять слуха объ этомъ дальше. Въ началѣ зимняго семестра 1864—1865 гг,, факультетъ, или собственно Рейтмайѳръ, какъ деканъ, не безъ соглашенія съ епархіальною властью, нашелъ себя вынужденнымъ запретить Пихлеру чтеніе лекцій, вслѣдствіе, какъ сознается онъ самъ, «непристойной полемики передъ учениками, а также и въ виду перваго тома его «Исторіи раздѣленія Церквей». А когда послѣдняя
была занесёна въ «Индексъ запрещенныхъ книгъ», то Пих-леръ не преминулъ втянуть въ возникшія по этому поводу пререканія съ мюнхенскою епархіальною властью также и Деллингера. Между тѣмъ отношенія Деллингера къ архіепископу и епархіальной власти бши тогда уже и безъ того далеко не гладкими. Уже нѣсколько лѣтъ тону назадъ онъ навлекъ на себя немилость своей попыткой отмѣнить надгробныя рѣчи, на которыя слышалось много жалобъ, и даже шутокъ и насмѣшекъ. Но тутъ онъ наткнулся, на денежный пунктъ, такъ какъ эти рѣчи обыкновенно были крупнымъ источникомъ дохода «ораторовъ», а когда еще указалъ на нѣкоторыя нестроенія соб* ственно въ діоцезномъ управленіи, то раздраженіе противъ него еще болѣе усилилось, и на него стали смотрѣть, какъ на опаснаго вождя, такъ наз. «младо-мюнхенской школы» возбуждавшей недовѣріе и подозрѣніе своими «новшествами 1). Это недо-
*) Весьма характерное сообщеніе о тѣхъ отношеніяхъ, которыя существовали между іерархіей я профессорами богословскаго факультета въ Мюнхенѣ, дѣлаетъ проф. Фридрихъ. Мѣстный архіепископъ, при министрѣ Цвѳлѣ, на основаніи простой молвы и недовѣрія, не выслушавъ его предварительно, отклонилъ его назначеніе въ званіе экстраординарнаго профессора. Только уже со вступленіемъ въ министерство энергичнаго министра Коха, соборный капитулярій Рампъ долженъ былъ выслушать объясненіе обойденнаго кандидата «Преступленіе, которое а», говоритъ проф. Фридрихъ, «совершилъ въ глазахъ архіепископа, состояло въ томъ, что въ своеЙ докторской диссертаціи «Іоаннъ Бессель» и изобразилъ положеніе церковныхъ дѣлъ въ XT вѣкѣ, какъ оно представлялось современными источниками, а также и подписанными иниціалами I. F. статьями въ «Аугсбургской Всеобщей Газетѣ». Между нами произошло слѣдующее объясненіе. Я; «На самомъ дѣлѣ я ве Понимаю, что мнѣ дѣлать съ моимъ «Бесселемъ»; другіе, и даже многіе епископы горячо привѣтствовали меня, и не находили въ немъ ничего не-церковнаго»,—аричѳмъ я, предчувствуя, въ чемъ собственно дѣло, вынулъ изъ кармана нѣсколько писемъ.—Рампфъ: «Вы не должны принимать это слишкомъ тяжело; господинъ архіепископъ не читалъ ва-таго «Бесселя».—Я: «Какъ же онъ можетъ находить что либо прѳтяшеѳ ему тамъ»?—Рампфъ: «Вѣроятно, коѳ-кто изъ священниковъ читали его или слышали что-яибудь о немъ, и сообщили г-ну архіепископу».—Я: «Теперь я принадлежу къ діоцезному духовенству Мюнхена, и желалъ бы, чтобы ко мнѣ относились, какъ къ таковому. Если епархіальное управленіе, а также и самъ г-нъ архіепископъ, имѣетъ что-либо противъ меня, то я желаю, чтобы меня сначала выслушали, прежде чѣмъ произносить приговоръ надо мною».—Рампфъ: «Да и статьи, которыя вы написали во «Всеобщей Газетѣ», возбудили неудовольствіе».—Я: «Я паиисалъ статьи во «Всеобщей Газетѣ»!? Я никогда не писалъ ни одной строки въ пѳп»! — Рампфъ: «Но ваши статьи носатъ иниціалы вашего
вѣріе къ Деллингеру лежитъ л въ основѣ Пихлѳровскаго дѣла, такъ какъ при нѣкоторомъ довѣріи и дружелюбіи легко было бы устранить всякія въ этомъ отношеніи нѳдоразумѣнія. Деллингеръ, и самъ находившій въ книгѣ Пихлера нѣчто неудобопріемлемое, хотѣлъ все-таки избѣжать всякихъ споровъ изъ за этого, и послѣ того, какъ въ газетахъ былъ напечатанъ приговоръ о ней конгрегаціи индекса, продиктовалъ Пихлеру (который, именно по предложенію Деллингера, назначенъ былъ викаріеиъ при церкви св. Каэ-тана, хотя и не получилъ еще церковнаго рукоположенія), формулу подчиненія, которая уже на другой день была отослана къ архіепископу и гласила такъ: «Изъ оффиціальныхъ газетъ я только-что узналъ, что первый томъ моей «Исторіи раздѣленія Церквей» занесенъ въ римскій индексъ. Такъ какъ, насколько мнѣ извѣстно, по господствующему обычаю въ такихъ случаяхъ требуется отъ автора порицаемой книги выраженіе покорности, то спѣшу, дабы такою готовностью устранить всякое сомнѣніе въ моемъ послушаніи, представить вашему высокопреосвященству объясненіе, что я
имени I. Б\».—Я: «Это совершенно неосновательное предположеніе. Фрошаммѳръ имѣетъ подобные же иниціалы, какъ и а, н ему то именно и принадлежатъ эти статьи. Если бы г-нъ архіепископъ ,шш епархіальная власть сочли достойнымъ труда выслушать меня по этому дѣлу, то такое подозрѣніе противъ меня было бы невозможно. Поэтому, я долженъ повторить свое требованіе, чтобы епархіальная власть въ будущемъ сначала выслушивала мена, прежде чѣмъ бросать на меия подозрѣніе или даже осуждать».—Рампфъ: «Пе думайте, чтобы тутъ было что-нибудь злое..*; г-нъ архіепископъ хотѣлъ только обезпечить себя въ томъ, чтобы при епископской конференціи кто-нибудь изъ епископовъ ае сдѣлалъ ему укоровъ въ томъ, что онъ не воспрятстствовалъ вашему назначенію»' — Я! «Какой же епископъ могъ бы дѣлать ему укоръ»! — Рампфъ: «Ну, напр. архіепископъ бамбергскій».—Я: «Какъ? Бамбергскій архіепископъ»! Я могу доказать вамъ, на основаніи одного его письма, что доселѣ препятствовалъ моему назначенію только г-нъ архіепископъ мюнхенскій».—Рампфъ: «Это ошибка». Но я вынулъ письмо бамбергскаго архіепископа и показалъ Рампфу подчеркнутое имъ самимъ мѣсто, гдѣ прямо и нѳприкровенно высказывалось это. Тогда Рампфъ поспѣшилъ съ успокоиваюіцими словами отпустить меня... Но, уже будучи па порогѣ, я сказалъ ему: «Такимъ образомъ, г-нъ соборный капитулярій, еще разъ прошу васъ сообщить г-ну архіепископу и епархіальной власти, что въ будущемъ я требую, чтобы сначала выслушали меня,.прежде чѣмъ произносить надо мною приговоръ». Рампфъ. «Такъ и будетъ». Послѣ этого я назначенъ былъ экстраординарнымъ профессоромъ».
искренно и всецѣло подчиняюсь сдѣланному касательно коей книги распоряженію и содержащемуся въ этомъ мѣропріятіи приговору. Къ сему присоединяю дальнѣйшее объясненіе, что воспользуюсь ближайшимъ представившимся случаемъ, чтобы исправить тѣ погрѣшности моей книги, которыя я самъ уже открыто согналъ и которыя мнѣ будутъ указаны въ будущемъ». Мало того, чтобы возможно скорѣе уладитъ дѣло, Деллингеръ посовѣтовалъ Пихлѳру также немедленно отправить и къ самому папѣ на итальянскомъ языкѣ письмо, содержавшее, въ сущности, переводъ приведеннаго выше заявленія. Однако, вмѣсто того, чтобы воспользоваться этимъ примирительнымъ настроеніемъ, обѣщавшимъ скорое мирное улаженіѳ дѣла, недруги Деллингера je преминули распространить слухъ, что книга Пихлера ещё^рѣ^рТкописи была у Деллингера и Получила- отъ” него одобреній;"такъ что ¥р!і-говоръ конгрегаціи индекса долженъ пасть и на него. Дѣло приняло такой непріятный оборотъ, что Деллингеръ счелъ за необходимое лично объясниться по этому поводу съ архіепископомъ; но и личное объясненіе не привело ни къ чему, и эта исторія съ Пихлероыъ еще долго продолжала вносить раздраженіе между Деллингеромъ и богословскимъ факультетомъ университета, равно какъ и съ епархіальной властью. Къ сожалѣнію, Деллингеръ долго не разгадывалъ довольно низменной личности Пихлера и продолжалъ брать его подъ свою защиту, пока наконецъ самъ не убѣдился, что онъ не стоитъ этой защиты. Въ одномъ письмѣ къ Тиршу онъ писалъ о немъ: «Оправдается ли ваша надежда, что злополучный Пихлеръ вступитъ въ стадію, рвтзѵою (раскаяніе) для меня, на сколько я знаю этого человѣка, очень сомнительно, хотя я желалъ бы этого отъ всего сердца. Испытанія, которыя я перенесъ въ отношеніи его, были самыми печальными, какія только выпадали мнѣ на долю во всей моей жизни при обращеніи съ молодыми людьми. Никто еще никогда такъ не обманывалъ моего довѣрія и моихъ надеждъ» (отъ 25 марта 1873 г.). Какъ извѣстно, Ііихлеръ впослѣдствіи, разошед-шись съ мюнхенскимъ богословскимъ факультетомъ и не находя себѣ мѣста вообще за границей, перешелъ на службу въ Россію, гдѣ получилъ мѣсто библіотекаря при ИЛіератор-ской Публичной Библіотекѣ въ Петербургѣ, и тамъ, подъ вліяніемъ своей безграничной библіоманіи, уличенъ былъ въ систематическомъ расхищеніи книгъ этой библіотеки, за что
билъ присужденъ въ ссылкѣ въ Сибирь, гдѣ вскорѣ и кончилъ свое жалкое существованіе (f 1874 г.).
Между тѣмъ, крупные вопросы общественной и литературной жизни не переставали волновать Деллингера, и онъ особенно болѣлъ душой, когда видѣлъ, что всѣ его добрыя начинанія и стремленія тормазятся и подрываются іезуитской партіей, нашедшей себѣ поддержку въ нѣкоторыхъ универси-тетихъ. Такъ, когда въ Майнпѣ возникъ принпипіальный во-просъ, что лучше для преуспѣянія богословія, -діоцезныя ли епископскія сѳиинаріи, или факультеты при университетахъ, нужно ли пересадить богословіе изъ государственныхъ уни верситетовъ въ семинаріи, и для возстановленія католической науки основать особые католическіе университеты, то онъ не стерпѣлъ, чтобы не вмѣшаться въ этотъ важный споръ. Когда Виндишманъ на Фрѳйзѳнскомъ собраніи епископовъ (въ 1850 г.) рѣшительно ратовалъ за учрежденіе особыхъ богословскихъ заведеній, то уже и тогда онъ высказался противъ нихъ, такъ какъ они, по его мнѣнію ~~«повлекутъ за собою не только упадокъ богословскихъ факультетовъ при высшихъ школахъ, но и уничтоженіе католической науки и затѣмъ упадокъ самого католицизма въ Баваріи». Даже еще раньше—на общемъ собраніи въ Регенсбургѣ (въ 1849 г.) онъ возражалъ противъ предложенія основать католическіе университеты, какъ въ то время неисполнимаго и, поэтому, неблаговременнаго. Между тѣмъ, съ усиленіемъ новосхоластической іезуитской партіи, которая даже самый планъ пре-, подаванія въ богословскихъ факультетахъ объявляла проти-вокатолическинъ, протестантскимъ, стремленіе къ исключительно семинарскому воспитанію клира, поддерживаемое Римомъ, становилось все сильнѣе, и въ 1862 г. епископъ Вейссъ шпейерскій, первый задумалъ основать у себя богословскую семинарію, преподавателей для которой хотѣлъ назначать самъ, чтобы въ ней именно воспитывать свое діоцегное духовенство. Общее собраніе католическихъ союзовъ, однако, порѣшило приступить (въ сѳнт. 1862 г.) къ основанію въ Аахенѣ, подъ девизомъ: «Такъ хочетъ Богъ», свободнаго католическаго университета. Бп. Вейссъ, не получивъ отвѣта на свой докладъ по этому предмету королю Максимиліану П., почему-то надумалъ именнно въ Деллингерѣ найти поддержку своему плану, и отправилъ къ нему въ Мюнхенъ духовнаго совѣтника Молитора, чтобы между другими дѣлами «особенно
переговорить съ нямъ также и о преподаваніи богословскихъ наукъ, особенно въ мюнхенскомъ университетѣ (отъ 29 декабря 1863 г.). Точка зрѣнія Деллингера, была однако, совершенно иная, чѣмъ на какой стоялъ епископъ. Причину болѣе слабаго процвѣтанія католическаго богословія, по сравненію съ протестантскимъ, онъ видѣлъ, какъ однажды сообщилъ и проф. Фридриху, въ томъ, что профессора обыкновенно смотрятъ на свою преподавательскую должность только какъ на переходную ступень къ высшему положенію; а еп. Вейссъ хотѣлъ предоставлять богословскія профессуры именно такимъ лицамъ, которыя, преподавая богословіе, въ тоже время занимаютъ и другія должности, преимущественно — церковно-приходскія, или еще лучше—не имѣютъ опредѣленнаго положенія, такъ что епископъ во всякій моментъ могъ бы удалять ихъ. На такую комбинацію отнюдь не могъ и не хотѣлъ согласиться Деллингеръ. Тѣмъ не менѣе, въ Шпейерѣ порѣшилн пойти этимъ именно путемъ. Еп. Вейссъ сталъ назначать профессорами церковныхъ должностныхъ лицъ, съ сохраненіемъ за ними должностей; отложилъ предложеніе министра Коха устроить для него, какъ это было и въ другихъ діоцезахъ, особое богословское отдѣленіе въ университетахъ; и, ссылаясь на папское посланіе (отъ 18 авг. 1864 г.) къ баварскимъ епископамъ, требующее, въ силу тридентскаго собора, воспитанія клира въ семинаріяхъ, сообщилъ объ открытіи у себя семинаріи, осенью 1864 г. Такъ какъ епископъ стоялъ на своемъ, не обращая вниманія даже на угрозу употребить полицейскую власть, то разладъ между нимъ, поощряемымъ изъ Рима и со стороны нунція Гонеллы и правительствомъ усиливался все болѣе. Хотя Деллингеръ и не принималъ прямого участія въ этомъ дѣлѣ, однако враги не преминули повсюду разгласить, что это именно онъ виновникъ всей смуты, такъ какъ министерство Коха находится де подъ его сильнымъ вліяніемъ.
Въ общемъ, однако, взглядъ Деллингера на епископскія семинаріи былъ правильно понятъ. Его несочувствіѳ послѣднимъ сдѣлалось еще больше, когда (8 дек. 1864 г.) появились папская энциклика «(Quanta сига» и пресловутый «Сил-лабусъ» въ которомъ, по Civilta Cattolica, пе только осуждалась рѣчь Деллингера о «прошедшемъ и настоящемъ католическаго богословія», но и ясно излагались взгляды непогрѣшимаго Рима. Не могло болѣе подлежать никакому со-
мнѣнію, что богословскую молодежь хотѣли теперь всецѣло обучать новымъ схоластическимъ методамъ и пропитывать идеями Силлабуса, который немедленно со стороны Іезуитской партіи былъ объявленъ непогрѣшимымъ, вообще составляющимъ новую эру въ католицизмѣ. Цѣлый потопъ переводовъ съ объясненіями и безъ опыхъ, пастырскихъ посланій и брошюръ, ринулся на католическое населеніе Германіи, чтобы открыть этому «документу, столь неизмѣримаго значенія для всего христіанства, доступъ повсюду». Нѣмецкіе іезуиты объяснили Силлабусъ въ цѣломъ рядѣ выпусковъ своего журнала «Голосъ изъ Маріи Лаахъ»; іезуитъ Шрадеръ издалъ его для болѣе удобнаго употребленія въ рядѣ положеній, какъ нормъ' мыслей, словъ и дѣйствій всякаго правовѣрнаго католика, а проф. Гейерихъ прославлялъ его на общемъ собраніи въ Трирѣ (въ 1865 г.), при бурныхъ «браво» и столь же бурныхъ отвѣтахъ «hoch» въ честь папы ІІія IX, какъ «величайшее дѣло вѣка и, быть-можетъ, всѣхъ вѣковъ».
Отъ такого знатока церковной исторіи какъ Деллингеръ конечно также не ускользнуло аначеніе этого пресловутаго Силлабуса, но ему въ то же время были болѣе всякаго другого ясный послѣдствія, къ которымъ могъ повести такой документъ, въ случаѣ его широкаго распространенія. Именно поэтому онъ порѣшилъ, что нельзя долѣе молчать, и опять взялся за перо, чтобы, еще раяъ затрогивая еще не окончившійся шпейерскій споръ о семинаріяхъ, высказать свой взглядъ, что онъ и сдѣлалъ въ статьѣ: «Шпейерскій вопросъ о семинаріяхъ и Силлабусъ» (янв. 1861). Въ ней прежде всего излагается сйоръ епископа съ правительствомъ изъ га разногласія по этому вопросу, причемъ отмѣчается, что цѣль епископа состоитъ въ томъ, чтобы въ кое-какъ состряпанной захолустной школѣ, въ лучшемъ смыслѣ, собирать богословскихъ дил-летантовъ, у которыхъ не могло быть ни способности, ни охоты и стремленія къ болѣе глубокимъ научнымъ занятіямъ, или къ литературной дѣятельности. Если бы мысль шпейерскаго епископа нашла себѣ подражаніе въ Германіи, то и тутъ такъ же, какъ и въ Италіи, все дѣло въ этихъ семинаріяхъ ограничивалось бы схоластической догматикой, казуистикой для исповѣдальни и основанномъ на декреталіяхъ каноническимъ правомъ, и вообще не было бы и слѣда того, что нѣмцы называютъ наукой или научной разработкой предмета. Подобно тому, какъ 500—800 профессоровъ, преподаю-
щихъ теперь въ итальянскихъ и французскихъ семинаріяхъ, ничего не даютъ въ литературномъ отношеніи, кромѣ нѣсколькихъ темныхъ компиляцій и учебниковъ, не выходящихъ за стѣны школы, такъ то же самое непремѣнно случилось бы и въ Германіи. «Въ широкихъ кругахъ, конечно, не замѣтили, что нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ отношеніяхъ Рима къ нѣмецкой партіи, а вслѣдствіе этого и въ самомъ положеніи послѣдней многое измѣнилось. Многія причины содѣйствовали этому: въ новѣйшее время еще болѣе усилившееся отвращеніе итальянцевъ къ нѣмецкой національности и нѣмецкой наукѣ, которая южнымъ романцамъ и доселѣ непонятна и неудобоварима: возрастающее французское вліяніе въ Римѣ; вторженіе многочисленнаго, по іезуитскимъ началамъ воспитаннаго молодого духовенства въ Германіи; и, наконецъ по селеніе и быстрое распространеніе самихъ іезуитовъ въ нашей странѣ. Эти четыре причины заслуживаютъ того, чтобы разслѣдовать ихъ поближе». Сдѣлавъ это, онъ затѣмъ продолжаетъ: «Такимъ образомъ, нельзя отрицать, что положеніе католической Германіи существенно измѣнилось. Разладъ существуетъ между тѣми, которые въ другихъ отношеніяхъ стоятъ на общей почвѣ католическаго исповѣданія... Раньше можно было сказать, что названіе «ультрамоятанъ» есть только ненавистный маневръ тѣхъ, которымъ ненавистно самое исповѣданіе католической церкви, и. вслѣдствіе этого, относится ко всякому убѣжденному члену этой церкви. Теперь это стало иначе. Улътрамонтанизмъ не есть болѣе фикція, не призракъ, но реально и агрессивно наступающая сила, которая ведетъ войну со всѣми, не брезгуя въ церковномъ партійномъ задорѣ никакими оружіями... Недавняя энциклика (и приложенный къ ней Оиллабусъ) формулировалъ ѳя мысли и цѣли, и предлагается имъ, какъ символъ вѣры партіи и вѣроисповѣданіе... Безграничное господство Рима въ церкви и во всѣхъ связанныхъ съ церковью областяхъ жизни—вотъ идеалъ, желанная цѣль истыхъ ультрамоятанъ. Взлянемъ же ближе на этотъ документъ, который отселѣ будетъ служить правиломъ нашихъ ультрамоятанъ. Въ немъ содержится много положеній, при которыхъ нельвя понять, почему они заслужили особенное осужденіе, —положеній, которыя отрицаютъ всякую положительную религію или могли быть высказаны только вслѣдствіе такого отрицанія; торжественное отверженіе которыхъ съ помощью особаго манифеста граничить почти съ комизмомъ,
ш какъ съ подобной же торжественностью могли бы объявить ивъ Рима, что зѣ впадаютъ въ заблужденіе и ересь, кто вѣруютъ въ божество Юноны или Аполлона, или Магомета считаютъ за пророка. И рядомъ опять стоятъ положенія, которыя вошли въ сознаніе всѣхъ образованныхъ классовъ Европы, безъ различія вѣроисповѣданія; или положенія, которыя выражаютъ давно и всѣми признанные историческіе факты; или положенія, которыя, какъ увѣряютъ богослова, доселѣ безъ всякаго сомнѣнія были преподаваемы извѣстнѣйшими богословами. И всѣ эти ученія и утвержденія собраны въ пестромъ разнообразіи подъ общимъ предикатомъ крайней постыдности. Такъ, должны изумиться всѣ богословы, встрѣтивъ здѣсь осужденіе, какъ якобы заблужденія, того положенія, что и въ протестантизмѣ есть возможность угодить Богу. Если какое-либо положеніе доселѣ признавалось даже найбо-лѣе склонными къ догматическому ригоризму богословами, а въ Германіи, во всякомъ случаѣ, признавалось всѣми бевъ исключенія, такъ именно это положеніе. «Все это мы измѣнили», говорятъ теперь въ Римѣ. Однако, энциклика не только богословамъ подставляетъ зеркало, показывающее имъ, что они всѣ вообще и каждый въ отдѣльности доселѣ находились въ такомъ заблужденіи и ересяхъ. И юристамъ, и государственнымъ мужамъ, государямъ, чиновникамъ, преподавателямъ въ школахъ. членамъ городскихъ корпорацій, правителямъ, какъ и подчиненнымъ,—всѣмъ возвѣщаютъ игъ Рима, что они доселѣ ходили ложными, не христіанскими путями; что они, присваивая себѣ чужое владѣніе, дерзко вмѣшивались въ права церкви, и вообще имѣютъ совершенно нревратноѳ понятіе о церкви и объемѣ церковной власти... Вотъ нѣкоторые изъ тѣхъ ученій и принциповъ, которые энциклика открыла изумленному міру. Въ то же время вновь подтверждаются анаѳемы Григорія XVI противъ свободы совѣсти и свободы печати, дабы, насколько простираются власть и авторитетъ Рима, не осталось камня на камнѣ отъ правительственныхъ зданій теперешнихъ государствъ. Q все это такія вещи,'которыя «касаются дѣла Божія», а какъ говоритъ энциклика, «если вопросъ идетъ о дѣдѣ, то цари должны подчинить свою волю священникамъ. Да и благо человѣческаго общества, какъ доказывается, далѣе, равнымъ образомъ зависитъ отъ введенія и осуществленія этихъ положеній. Вотъ, слѣдовательно, тотъ жерновъ, который хотѣли бы
въ Римѣ повѣсить на шѳю католиковъ всѣхъ странъ... Этимъ положеніямъ будутъ учить въ будущемъ, будутъ прежде внѣдрять ихъ въ душу возрастающаго поколѣнія духовенства также и въ тѣхъ странахъ, въ которыхъ все существованіе католической церкви, ея свобода и твердость, единственно поко-ются на принципахъ, которые здѣсь клеймятся, какъ постыдное, пагубное заблужденіе,—на принципахъ, съ которыми должна стоять и падать религіозная свобода католиковъ. Чего, слѣдовательно, хотятъ въ Римѣ, это то, чтобы все духовенство съ ранней юности воспитывалось въ принципіальной враждѣ противъ всего соціальнаго порядка настоящаго времени, противъ всѣхъ, существующихъ въ Европѣ и Америкѣ государственныхъ учрежденій, и питалась бы молокомъ этого благочестиваго способа мышлевія». «Кратко, въ силу этого «изумительнаго документа, монархамъ, правительствамъ и народамъ» ничего не остается лучшаго и болѣе настоятельнаго, какъ ниспровергнуть свои правительственныя учрежденія, уничтожить свои своды законовъ, прервать ходъ развитія четырехъ столѣтій и опять установить состояніе и порядки ХГѴ* вѣка».
«Ультрамонтанизмъ есть, въ .сущности, папизмъ, и отъ этого у него зависитъ всѳ остальное. Онъ исходить изъ того, что папа во всѣхъ учительныхъ рѣшеніяхъ, не только по вопросамъ вѣры, но и въ нравственной области, объ отношеніяхъ религіи къ обществу, церкви къ государству, безусловно непогрѣшимъ, что, слѣдовательно, всякое такое рѣшеніе требуетъ безусловнаго, всецѣлаго подчиненія и принятія, вѣ словѣ и дѣлѣ, со стороны всѣхъ, какъ духовныхъ, такъ и мірянъ. Поэтому именно, для него церковь есть чисто монархическое учрежденіе не признающее и не терпящее никакихъ ограниченій. ІІапа долженъ быть безусловнымъ едино-властитѳлемъ; и всѣ, кромѣ него, суть только его уполномоченные слуги, въ сущности посредственно или непосредственно только исполнители его порученій, полномочія которыхъ онъ можетъ, по своой волѣ, ограничивать или отмѣнять... Римскіе обычаи, римскіе принципы—выше этого ультрамонтанизмъ не признаетъ ничего. Ультрамонтанъ нуждается въ особомъ бюро для церковныхъ запросовъ или, вѣрнѣе, въ постоянномъ оракулѣ, который давалъ бы нопогрѣшимое разрѣшеніе для всякаго сомнѣнія, для всякаго научнаго или практическаго затрудненія. Всего этого онъ ищетъ и находитъ въ Римѣ... Съ римскою непогрѣшимостью неразрывно связано
и притязаніе папъ раздавать царства, низлагать монарховъ и освобождать ихъ подданныхъ огь присяги вѣрноподданичества; и сани папы неоднократно провозглашали га догматъ вѣры, что это полномочіе принадлежитъ имъ въ силу предоставленнаго имъ «божественнаго права». Наши нѣмецкіе ультрамоя-таны, насколько возможно, приводятъ въ пользу этого ходячіе тексты и документы 1). И «Деллингеръ», прибавляетъ онъ къ этому, раньше тоже говорилъ о правахъ папъ и о принципахъ куріи болѣе какъ дѣлопроизводитель и слишкомъ мало, какъ историкъ. Но теперь онъ смотритъ иначе. «Булла объ евхаристіи», которая, правда, со времени Климента IV уже не объявляется болѣе ежегодно, но которая, какъ недавно сообщилъ Кретино-Жоли; въ римскихъ конгрегаціяхъ, все еще и теперь считается сохраняющею свое значеніе и кладется въ основу ихъ постановленій, не оставляетъ викагого сомнѣнія касательно того, что самыя притязанія на высшую мірскую власть еще не оставлены папами; что ихъ и теперь еще содержатъ въ запасѣ, чтобы выдвинуть ихъ при первомъ благопріятномъ случаѣ... Самая непогрѣшимость, которая принуждаетъ къ принятію папскаго полновластія также и въ мірскихъ дѣлахъ, недавно въ іезуитскомъ органѣ «Историкополитическіе Листки» была провозглашена, какъ положительный догматъ. Затѣмъ у ультрамонтановъ болѣе всего другого лежитъ на сердцѣ вопросъ объ Индексѣ,—стремленіе придать ему въ Германіи полное значеніе, а вмѣстѣ съ тѣмъ и нанести смертельный ударь ненавистной для нихъ, разрабатываемой научнымъ духомъ, католической литературѣ Надъ этимъ они работаютъ сплоченными силами. Отсюда ненависть противъ мюнхенскаго собранія ученыхъ; отсюда постыдно продиктованныя Римомъ условія, при которыхъ повтореніе подобнаго опыта хотѣли сдѣлать невозможнымъ; отсюда ХХІІ-й, для непосвященныхъ столь загадочный пунктъ Силлабуса, которымъ отвергается, какъ заблужденіе, то положеніе, что профессора и писатели связаны только опредѣленнымъ церковью* вѣроученіемъ, а во всемъ остальномъ, что не относится къ вѣрѣ, свободны. Еще худшаго можно ожидать отъ Индекса если его господство въ Германіи будетъ поставлено на твердую ногу... Уже а теперь епископъ (Мартинъ) падѳряборн-
*) Будду U и am Sanctum Бонифація ѴШ; подтвержденіе ѳя Львомъ V въ буддѣ Pastor Aetornus.
скій отъ 12 іюля торжественно объявилъ объ обязательной силѣ декретовъ Индекса, а само собою понятно, и правилъ (Индекса). Если этотъ примѣръ найдетъ всеобщее подраженіе, то нѣмецкая католическая литература въ непродолжительномъ времени уподобится усѣянному трупами полю, на которомъ царствуетъ полнѣйшая тишина. Но конечно, и тогда еще будутъ печататься проповѣди, молитвенники и схоластическіе, одобренные іезуитами трактаты. Этотъ именно орденъ усердно работаетъ въ Германіи въ тѣснѣйшемъ союзѣ съ своими учениками и единомышленниками изъ Вюрцбурга и Майнца, равно какъ и въ союэѣ съ обѣими нунціатурами въ пользу Индекса, причемъ іезуиты, конечно, борются за свои права: вѣдь въ ихъ именно рукахъ, при теперешнемъ глубокомъ упадкѣ остальныхъ, находящихся въ Римѣ монашескихъ корпорацій, фактически находится Индексъ, хотя дѣлопроизводство еще и ведется доминиканцами. Если имъ удастся достигнуть этой цѣли, то Индексъ сдѣлается дѣйственнымъ оружіемъ противъ нѣмецкихъ университетовъ, католическія составныя части которыхъ, само собою понятно, беэъ свободы литературнаго движенія не удержатся надолго. А когда состоялось бы такое выдѣленіе въ университетахъ, и особенно было бы достигнуто уничтоженіе богословскихъ факультетовъ, на мѣсто которыхъ выступили бы тогда діоцезныя шкоды, то іегуитско-ультрамон-танская партія отпраздновала бы это, какъ свою великую побѣду».
Какъ ясно уже и тогда Деллингеръ предвидѣлъ грядущія событія! Однако, ему пришлось, уже послѣ того, какъ онъ написалъ эту статью, пережить новое неожиданное разочарованіе. Католическіе органы, вслѣдствіе угрозы нунціатуры, уже давно были закрыты для него, а теперь, также ивъ страха передъ Римомъ, закрылась для него и либеральная пресса. Когда одинъ изъ его друзей, безъ сомнѣнія Губеръ, отправилъ въ редакцію «Аугсбургской Всеобщей Разѳты» анонимную статью, то редакторъ газеты Кольбъ, предполагая, что авторъ ея есть Фрошаммеръ, отвѣтилъ ему. что не можетъ принять подобной статьи: «мы должны быть осторожны, если не хотимъ, чтобы насъ запретили въ Римѣ»(18янв. 1865 г.). Поэтому, Деллингеръ съ огорченіемъ приложилъ . эту статью ко многимъ другимъ своимъ бумагамъ, изъ которыхъ она только уже послѣ его смерти извлечена была Рейшемъ на свѣтъ Божій въ его «Мелкихъ сочиненіяхъ».
До крайности огорченный этимъ, Деллингеръ опять за-* ключи лея въ самого себя и усердно работалъ, какъ овъ писалъ (отъ 13 марта) къ Оксенгему,—бывшему англиканскому священнику, нѣсколько лѣтъ проживавшему въ Мюнхенѣ и постоянно находившемуся въ общеніи съ Деллингеромъ, надъ своей «Церковной Исторіей» (отъ 1260—1314), и готовилъ 2^еизданіе^св0ёІГ книгігТХристіанство и Церковь во время ~ихъ основанія», которую Оксенгемъ въ то же время переводилъ на^ішглійскій языкъ. Но его молчаніе нисколько не по-Т?бгло: тайные доносы не прекращались. Такъ, одинъ изъ 36 западныхъ епископовъ, которые, по предложенію главной соборной коммисіи, приглашены были къ выработкѣ, объявленнаго Піемъ IX. отъ 8 дек. 1864 г., въ конгрегаціи обрядовъ, проекта собора, вѣроятно Сенѳстрѳй, писалъ: «Теперь уже очень мало такихъ, которые бы оспаривали эту прерогативу папы (т. е., непогрѣшимость), и они дѣлаютъ
это не столько по богословскимъ основаніямъ, сколько съ намѣреніемъ успѣшнѣе укрѣплять и отстаивать свободу науки. Съ этой цѣлью, въ новѣйшія времена, въ Мюнхенѣ, главномъ городѣ Баваріи, новидимому, образовалась школа богослововъ, которые во всѣхъ своихъ сочиненіяхъ, главнымъ образомъ, стараются эксплоатировать историческую область, съ пѣлыо унизить апостольскій престолъ, его авторитетъ, ею образъ правленія, подвергнуть его презрѣнію, а прежде всего поборать непогрѣшимость преемника ап. Петра, когда онъ учить ex cathedra. И когда проф. Фридрихъ (въ 1866 г.) хотѣлъ издать въ Вѣнѣ свою «Церковную исторію Германіи», то іезуитъ Шрадеръ предостерегалъ его отъ «Деллингеровой школы», и находилъ себѣ поддержку въ этомъ отношеніи даже въ самомъ Мювхенѣ.
Въ то же время доносчики усердно работали и въ Англіи. Отъ 26 февраля 1866 г. кард. Миннингъ писалъ папскому тайному каммергеру Тальботу: «Паттерсонъ также сообщаетъ мнѣ, что Деллингеръ пишетъ противъ прорегативы св. престола». А въ одной корреспонденціи « Tablet *а» изъ Рима писала, что «избранные въ Англіи члены парламента сэръ Джонъ Актонъ и сэръ Джонъ Симеонъ столь же мало являются представителями англійскаго католицизма, какъ Деллингеръ нѣмецкаго и Лаыеяне французскаго». А когда, въ томъ же году, появился сдѣланный Оксенгѳмомъ англійскій переводъ Деллингеровой книги «Христіанство и Церковь», и
посвященъ былъ Ныоману, то издаваемое въ то время обращенномъ въ католицизмъ Бардомъ «Дублинское Обозрѣніе» не замедлило заявить: «Мы не отрицаемъ, что всякую книгу Деллингера мы раскрываемъ съ предубѣжденіемъ, вѣрнѣе, утверждаемъ, что таково истинное настроеніе каждаго добраго католика». Самъ Ньюманъ даже испугался ѳтого, и «ничего столь не боялся, какъ того, чтобы не подумали, что онъ и Деллингеръ принадлежатъ одной и той же партіи въ церкви». А между тѣмъ объ этомъ уже прямо дѣлались намёки въ печати и напр. одинъ римскій корреспондентъ недвусмысленно писалъ въ въ «Еженедѣльномъ Вѣстникѣ» *): «Для тѣхъ, кто знаютъ господствующій въ Римѣ духъ, едва ли нужно говорить, что этотъ выдающійся мужъ (Ньюманъ) въ римскомъ мнѣніи уже не занимаетъ болѣе того высокаго мѣста, какое онъ занималъ раньше. Да это и не могло быть иначе..., послѣ того, какъ онъ допустилъ, чтобы его великое имя поставлено было въ связь съ именемъ одного изъ ожесточеннѣйшихъ враговъ Рима, въ посвященіи сдѣланнаго Оксенгѳ-момъ перевода Деллингеровой книги «Христіанство и Церковь». Теперь, когда церковь подвергается нападеніямъ со всѣхъ сторонъ и когда германизація является ея смертелъ-нѣйшею опасностью, даже простая тѣнь подозрѣнія въ этой германизаціи, даже если бы она въ дѣйствительности (чего дай Богъ!) была неосновательной, замѣтно должна подорвать довѣріе къ такому человѣку, какимъ бы великимъ и прославленнымъ католикомъ онъ ни являлся». Въ виду такого ожесточенія ультрамонтанъ, Деллингеръ, не желалъ подливать масла въ огонь, и когда одинъ изъ его почитателей хотѣлъ издать англійскій переводъ его рѣчи «О прошломъ и настоящемъ богословія», то онъ просилъ Оксѳнгѳна сказать или написать ему: «Пусть онъ не издаетъ перевода моей рѣчи,— по крайней мѣрѣ не теперь и не въ этой формѣ; тамошняя публика неправильно пойметъ многое изъ того, что было сказано лишь для нѣмецкихъ богогослововъ, и можетъ быть правильно понимаемо только ими. Актонъ также думаетъ, что появленіе подобной брошюры вызоветъ цѣлую бурю,—бурю, которая направилась бы противъ меня, тѣмъ болѣе, что я не въ состояніи былъ бы защищаться. Вдаваться въ споры подобнаго рода я безусловно не имѣю времени. Мистеръ Вордъ
*) Weekly Register ва апрѣль 1867.
вѳ замедлилъ бы именно теперь излить на меня всю свою ярость*.
Въ этомъ угнетенномъ положеніи Деллингеръ, по-истинѣ, чувствовалъ тѣмъ больше облегченія, когда отъ того и ли,другого изъ своихъ друзей, которымъ онъ жаловался на свое огорченіе, получалъ участливое слово, какъ напр. отъ Тей-нера *), который (отъ 19 марта 1865 г.) писалъ ему: «Я радуюсь, что и вы также признаете, что мой приговоръ объ іезуитахъ и ихъ дѣятельности справедливъ и при всемъ томъ вы давно уже не подвергалась отъ нихъ такому гонитѳльству per ignem et aquam, какъ я, и при томъ столь настойчиво въ теченіе столь многихъ лѣтъ. Помощь Божія и моя желѣзная твердость только и дали возможность мнѣ выдержать все это. Я не преклонюсь передъ ними. Іезуиты обманулись во мнѣ: онѣ думали, что я съ полной отвагой подниму брошенную ими перчатку вражды. Но я ненавижу лицемѣріе, злобу и вѣроломство, и не вхожу ни въ какія сношенія съ этими отвратительными факторами. Послѣдующее поколѣніе нѣкогда произнесетъ свой приговоръ надъ ними. При будущемъ свиданіи, не въ этомъ, а въ будущемъ году, если благоугодно будетъ Богу, мы, какъ я надѣюсь, лучше поймемъ другъ друга, чѣмъ это было въ 1857 г. Будьте и оставайтесь уверѣны въ томъ, что я повсюду, особенно въ высшихъ сферахъ, когда дѣло
]) Аві. Теѵнеръ—извѣстный либералъ, въ молодости ае мало погрѣшившій противъ Рима, во впослѣдствіи раскаявшійся и своею ревностью въ защитѣ прерогативъ и притязаній папства заслужившій большое довѣріе послѣдняго. Изъ его сочиненій особенно извѣстна написанная имъ но порученію папы «Исторія, понтификата Климента XIV» въ двухъ томахъ 1852 г. Но главной задачей своей жизни онъ считалъ продолженіе «Церковныхъ Анналовъ» Варонія (изъ котораго съ 1856 года рядомъ съ изданіемъ всего труда вышло три большихъ тома in folio), равно какъ и изданіе источниковъ для церковной исторіи различныхъ христіанскихъ народовъ, чему особенно содѣйствовало его положеніе въ качествѣ префекта Ватиканскаго архива. Іезуиты одв&ко не забыли его грѣховъ юности и имъ удалось своими махинаціями и интригами добиться того, что онъ потерялъ благоволеніе папы н былъ лишенъ своей должности,—и это просто за то, что онъ однажды позволилъ нѣкоторымъ оппозиціоннымъ епископамъ проникнуть въ секретное отдѣленіе архива. Хотя самый титулъ и жалованье, и даже квартира въ Ватиканѣ сохранены были за нимъ, но дверь, ведущая изъ его помѣщенія въ архивъ, была замуравлена. Запрещено было ему продолжать и начатое имъ изданіе актовъ тридѳнтскаго собора. Въ огорченіи онъ умеръ въ 1874 г.
гайдетъ о васъ, постоянно буду извлекать за васъ мечъ ивъ ноженъ».
Но клеветничество іезуитской партіи распространялось все шире, и увлекло за собою даже аристократическихъ дамъ католическаго Вѣроисповѣданія, когда дѣло зашло объ основаніи одного католическаго университета. Пана далъ свое благослове*-ніѳ этому предпріятію, множество нѣмецкихъ епископовъ безусловно выразило свое одобреніе, и составленный, подъ предсѣдательствомъ кардинала Гейсседя и епископовъ Кеттелера и Мартина, комитетъ принималъ всѣ усилія къ осуществленію дѣла. Самъ Деллингеръ былъ пе противъ этого предпріятія. Но вскорѣ онъ узналъ истинную тенденцію этого плана, и составленное извѣстной совращенной въ латинство графиней Ганъ-Ганъ въ Майнцѣ воззваніе исключительно знатныхъ дамъ къ основанію екатерининскаго союза въ маѣ 1865 года вполнѣ открыло ему глаза. ІІо сообщенію проф. Іорга, это воззваніе повергло его въ такое раздраженіе, что онъ уже не въ состояніи былъ болѣе спокойно разсуждать объ этомъ дѣлѣ; такъ что «когда одна дама, съ которой я приглашенъ былъ къ нему на обѣдъ, заговорила объ извѣстномъ воззваніи Ганъ-Ганъ, то онъ пришелъ въ такое раздраженіе, что, перегнувшись черезъ столъ, со сжатыми кулаками къ этой устрашенной, пришедшей въ ужасъ дамѣ, закричалъ: «Что вы имѣете противъ нашихъ университетовъ»? Свидѣтелями подобной же сцены были также профессора Филлипсъ изъ Вѣны и Мой изъ Иннсбрукка; пи тотъ, ни другой, уже не вступали послѣ этого въ его домъ». Многіе осуждали Деллингера га эту крайпною запальчивость. Но положеніе дѣла было таково, что надо было удивляться, если бы случилось иначе. Могъ ли онъ равнодушно слышать, когда въ воззваніи, подписанномъ тремя принцессами, четырьмя княгинями, тридцатью одной графиней и восемью баронессами, говорилось: «Христіанская семья вынуждена безпомощно и безотрадно видѣть, какъ ѳя сыновья изучаютъ богословіе, которое подвергаетъ сомнѣнію или презираетъ христіанскій догматъ», и когда епископы Кеттѳлеръ и Мартинъ, подписавъ присоединенный къ воззванію уставъ «Союза св. Екатерины», и центральный комитетъ, во главѣ котораго въ качествѣ президента стоялъ Филлинсъ, опубликованіемъ его въ своемъ «Собраніи документовъ касательно свободнаго католическаго университета» (1865 г.), тѣмъ самымъ выражалъ свое полное согласіе съ этинъ воззваніемъ?
Еще прискорбнѣе было для Деллингера, когда онъ видѣлъ, что, преслѣдуя его саиого, враги не пришшулн изливать свою ярость и на тѣлъ его немногихъ другей, которые въ эту тяжкую годину не боялись выражать ему свое сочувствіе. Такъ, особенную ярость изливали они на его друга Ганѳ-берга, и достигли того, что и въ Римѣ стали смотрѣть на послѣдняго, какъ на человѣка ненадежнаго и опаснаго, и всячески старались доказать ему это намѣреннымъ лишеніемъ его всякаго дальнѣйшаго движенія но службѣ. Когда возникъ вопросъ о замѣщеніи одной епископской каѳедры (въ Трирѣ), и на нее намѣчены были кандидатами Гогенлоэ, Ганебѳргъ и Пѳль-драмъ, то іезуитская партія приняла всѣ мѣры къ тому, чтобы устранить Ганѳберга; и даже когда самъ король Людовикъ II въ 1867 г. назначилъ его епископомъ эйхштедтскимъ, то раздраженный этимъ лапа открыто сказалъ одному отправлявшемуся въ Мюнхенъ бенедиктинцу въ присутствіи другихъ: «Скажите этому аббату,—я никогда не сдѣлаю его епископомъ*. При такихъ обстоятельствахъ понятно, что Деллингеръ съ радостыс привѣтствовалъ присланный ему Рейшемъ (отъ 2^Гшія 1865 г.) планъ задуманнаго имъ «Богословскаго Литературнаго Листка»1), какъ именно органа, въ которомъ бы онъ могъ отстаивать свое правое дѣло. Ояъ вполнѣ соглашался съ тѣмъ мнѣніемъ, что «строгой, чисто фактической критикой лучше всего можно обуздать все болѣе усилившееся теперь нахальство; если «Литературный Листокъ» будетъ исполнять свой долгъ, то онъ пріобрѣтетъ вліяніе на общественное мнѣніе въ богословскомъ мірѣ. Во всякомъ случаѣ, такой «Листокъ» будетъ единственнымъ средствомъ объединенія къ общему труду, а также даже «внѣшне признаваемой сплоченности тѣхъ, которые интересуются серьезной богословской наукой». И такъ какъ Рейшъ далѣе предлагалъ, что для этой цѣли осенью хорошо было бы собрать въ Бойнѣ для обсужденія этого дѣла нѣсколько ученыхъ, то Деллингеръ вполнѣ согласился и на это, замѣтивъ, однако, что Ганебергъ, который также готовъ былъ принимать участіе въ этомъ дѣлѣ, «настоятельно желалъ и ставилъ въ условіе, чтобы объявленіе объ имѣющей состояться конференціи црѳждѳ всего было сообщено мѣстному епископу, слѣдовательно, намѣстнику капи-
J) Этотъ «Thoolog. Literaturblatt», успѣшно державшій послѣ Ватиканскаго собора знамя староватопициема, существовалъ до 1878 г.
туда въ Кельнѣ. Мнѣ, думается, онъ правъ, потоку что если не сдѣлать этого, то со стороны противниковъ, несомнѣнно, не замедлятъ посыпаться укоры, что мы обошли требованіе папскаго посланія» (отъ 17 іюля). Такъ какъ въ Боннѣ согласились и на это условіе, и уже заявлены были многочисленныя согласія на участіе въ конферѳндіи, то Деллингеръ съ полною надеждою пошелъ навстрѣчу этому дѣлу, и жаловался только на крайне печальное положеніе занятое, тюбингенцами, которые упорно молчали о своемъ участіи въ совѣщаніяхъ. Но было бы еще печальнѣе, если бы и мы, другіе, удержаны были этимъ и позволили бы себѣ, пасть духомъ (отъ 27 іюля). Поэтому, вмѣсто того, чтобы ѣхать въ Австрію, гдѣ его ожидали въ аббатствѣ Мартинберга и въ архивѣ государственнаго министерства, чтобы произвести научныя изысканія касательно попытки къ возсоединенію католиковъ и протестантовъ въ Венгріи и Семиградіи, онъ въ сентябрѣ отправился въ Боннъ, чтобы принять участіе въ предположенномъ совѣщаніи. Это совѣщаніе и дѣйствительно привело къ изданію «Богословскаго Литературнаго Листка», въ которомъ обѣщалъ работать и Деллингеръ. За «по истинѣ пріятными днями, проведенными имъ въ Боннѣ»,' однако, уже въ половинѣ октября опять послѣдовали болѣе «мрачные дни», такъ какъ его другъ проф. Авликке тяжко больнымъ прибылъ въ его домъ, чтобы черезъ нѣсколько дней умереть на рукахъ Деллингера. Но вскорѣ затѣмъ онъ опять жаловался Рейшу: «Если я такъ долго не писалъ вамъ, то это потому, что заваленъ былъ работами, а затѣмъ также и потому, что мнѣ не хотѣлось являться къ вамъ съ пустымй руками, а между тѣмъ у меня не было ни времени, ни духовной свободы, чтобы послать вамъ статью. И теперь мое положеніе не лучше; во всякомъ случаѣ, мнѣ не остается иного выбора; я, по необходимости долженъ исполнять другія дѣла, и теперь ничего не могу предложить вамъ для «Литературнаго Листка». Если вы имѣете уже рецензента для книги Маурѳнбрехера («Карлъ V и нѣмецкіе протестанты»)* то это мнѣ пріятно. Если бы мнѣ пришлось обстоятельно писать объ этой книгѣ, то, быть можетъ, было бы лучше теперь и въ этомъ мѣстѣ еще не говорить о ней, такъ вюи> это вѣроятно, могло бы повредить успѣху еще столь нѣжнаго растеньица, какъ «Литературный Листокъ». Если найду время, то лучше предметомъ статьи я сдѣлалъ бы два французскихъ
произведенія, составляющія богатый вкладъ въ церковную исторію, именно, «Мемуары патера Ранена» *) въ трехъ томахъ, только что появившіеся,—а быть можетъ также и нѣсколько другихъ, вышедшихъ въ это время въ Парижѣ книжныхъ новостей. Но теперь именно это невозможно. Во всякомъ случаѣ, я радуюсь добрымъ успѣхамъ и богатому содержанію «Листка»... Дирингеръ слишкомъ осторожно и панегирически отнесся къ произведенію Рейнердинга, которое, однако, мнѣ кажется лишеннымъ всякаго научнаго содержанія и достоинства. Но, быть можетъ, благоразумно и благовременно относиться къ этой партіи возможно мягче, хотя бы уже для того, чтобы новый архіепископъ (Мельхерсъ съ 8 января 1866 г.), уши котораго, вѣроятно, по преимуществу открыты для сторонниковъ Рейпердинговаго направленія, не обидѣлся и не разозлился». Не будетъ ошибкой, если то, что онъ могъ бы высказать въ рецензіи на книгу Мауренбрехера, но чего, по его мнѣнію, лучше бы не говорить теперь и въ этомъ мѣстѣ, относилось къ книгѣ Пюзея: «Церковь Англіи, какъ часть единой святой каѳолической церкви Христовой и средство къ возстановленію видимаго единства. Иринаконъ»; потому что онъ «съ большимъ интересомъ слѣдилъ за его мнѣніями и за поднятымъ ею рѣшеніемъ вопроса», и полагалъ, что «вѣроятно, это поведетъ къ соглашенію между ІІюзеемъ, Кебломъ и Ньюманомъ, если только романтическая зилотская партія не испортитъ всего этого своимъ слѣпымъ и суровымъ вмѣшательствомъ. Мистеръ Вордъ и ему подобные, конечно, крайне желали бы этого» (къ Оксенгему, отъ 13 дек. 1865 г.). А Июзей въ своей книгѣ доказывалъ, что возсоединеніе католической церкви, римской, греческой и англійской церкви возможно, и послѣдняя, такъ какъ она, въ согласіи съ римской и греческой церковью, «вѣруетъ во все, во что вѣровала нераздѣленная церковь», по промышленію Божію, невидимому, предназначена къ тому, чтобы осуществить это возсоединеніе. «Ея 39 членовъ» не противорѣчатъ-де католическому ученію. Если англійская церковь учитъ, что есть только два таинства, то этимъ опа не отрицаетъ, что и другія божественныя установленія въ извѣстномъ смыслѣ также таинства, каналы благодати, видимые знаки невидимой благодати; только они не въ томъ же смыслѣ таинства, какъ
Memoiros du рёге ßapin, Г—Ш-. voll.
крещеніе и евхаристія... Ученія о власти папы и о Богоматери, конечно, должны подлежать ограниченію, и особенно нужно сожалѣть о возведеніи въ догматъ мнѣнія о непорочномъ зачатіи, которое служитъ новымъ препятствіемъ къ возсоединенію христіанства, новой причиной раздѣленія между римской и греческою церковью, и не разрѣшимымъ разногласіемъ между новѣйшей римской и древней церковью. Вполнѣ слѣдуетъ отвергнуть то, что говоритъ патеръ Фаберъ, будто «предстоитъ наступленіе великаго періода церкви, который будетъ періодомъ ІІресв. Маріи», Не менѣе должны быть отвергаемы теоріи, которыя развиваются новѣйшими богословами о непогрѣшимости папы и по поводу опубликованія Силлабуса, Деллингеръ немедленно же написалъ ІІюзѳю, который, по сообщенію Оксевгема, лѣтомъ 1866 г. хотѣлъ побывать въ Германіи. «Если вы сдѣлаете это, то, конечно, скоро посѣтите Мюнхенъ и остаповитесь у меня, гдѣ въ вашемъ распоряженіи будутъ двѣ комнаты, и мы можемъ тогда спокойно переговорить съ вами о тѣхъ предметахъ, которые лежатъ у васъ и у меня на сердцѣ. Читая вашъ «Ирини-конъ», я убѣдился, что внутрепно мы согласны въ нашихъ религіозныхъ убѣжденіяхъ, хотя внѣшне и принадлежимъ къ двумъ различнымъ церквамъ. Между нами не можетъ быть никакого разногласія во мнѣніи 1). О религіозномъ положеніи Германіи вообще никто, вѣроятно, не можетъ дать вамъ лучшаго поясненія, чѣмъ я. Если вы примете мое предложеніе, то окажете мнѣ великую радость.—О вашемъ превосходномъ «Ириниконѣ» я бы уже давно написалъ вамъ, если бы то, что я сказалъ бы о немъ, не слишкомъ было велико для одного письма (отъ 30 мая 1866 г.). А въ дополненіе къ этому онъ въ тотъ же день писалъ Оксенгему:... Ваше «письмо» 2) я прочелъ съ большимъ удовольствіемъ, однимъ духомъ; оно написано столь живо, столь краснорѣчиво и по мѣстамъ увлекательно, и, конечно, будетъ seasonable (сезоннымъ явленіемъ) въ Англіи. Но теперь остается еще сдѣлать болѣе важное и трудное, и привести догматическія доказательства * 3
‘) Эти послѣднія два предложенія были написаны Деллингеромъ по англійски. И въ другихъ мѣстахъ овъ также пересыпалъ свое письмо англійскими фразами.
3) Собственно статью ііюзея объ «Ириникопѣ, разсматриваемомъ въ отношеніи къ яаоолпчеекому единству». (Dr. Pusey Eirinicon, considered in relation to catholic unity),
что возсоединеніе возможно и необходимо чрезъ изъясненіе отдѣльныхъ ученій. Это было бы для васъ dignus vindice nodus. Для этого есть уже превосходныя предшествующія работы, напр. въ Англіи Considerationes Форбеса, книга Давенпорта (Сѳяъ-Клара); въ Германіи Considerationes controversia-rum Фабриція и др. Но что прежде всего нужно бы сдѣлать, это составить хорошо написанный, созданный на основѣ теперешняго состоянія богословія трудъ. Прежде всего, его могъ бы и долженъ написать Ньюманъ, но онъ едва ли сдѣлаетъ это, такъ какъ слишкомъ боится латинствующихъ зилотовъ (Ward, et hoc genus omne). А что, если бы вы сами посвятили этому дѣлу нѣсколько лѣтъ вашей жизни и вашихъ лучшихъ силъ? Вы вѣдь много моложе Ньюмана и, конечно, не столь щепетильны, какъ онъ. Это была бы услуга всему христіанскому міру.--Среди нѣмецкихъ епископовъ, которыхъ могъ бы. съ пользою посѣтить Пюзей, можно назвать, прожде всего епископа мюнстерскаго (Мюллера), быть можетъ, наиболѣе умнаго, а затѣмъ также снисходительнаго и толковаго князя-епископа бреславскаго, Форстера, и ІІельтрама, епископа трирскаго, если онъ поправится отъ своей болѣзни. На югѣ у епископовъ такому человѣку, какъ ІІюзей, нельзя многому научиться. И все-таки нелише было бы посѣтить архіепископа бамбергскаго (Дейнлейна). Я предполагаю, что Пюзей мимоѣздомъ сдѣлаетъ визитъ также и новому архіепископу кельнскому (Мельхѳрсу). Онъ очень благочестивый человѣкъ и былъ нѣкогда моимъ ученикомъ. Пюзей могъ бы затѣмъ прибыть въ Мюнхенъ и поселиться у меня... Если отчетъ о совѣщаніяхъ пятисотъ (касательно возсоединенія) напечатанъ, то, быть-можѳтъ, вы могли бы прислать его мнѣ; я очень интересуюсь имъ. Среди авторитетовъ, приводимыхъ вами въ вашемъ «Письмѣ», особенно хорошо было бы выдвинуть авторитетъ кардинала Диаенброка. князя-епископа брѳславльскаго. Этотъ превосходный человѣкъ, разсудительный, и съ уваженіемъ относящійся даже и къ протестантизму, насколько онъ правъ въ извѣстномъ отношеніи,—самый ученый прелатъ, какой только былъ въ нѣмецкой церкви въ новѣйшее время, въ своихъ пастырскихъ посланіяхъ, сборникъ которыхъ появился въ одномъ томикѣ, и въ своей перепискѣ съ протестантами (напр. Пасавантомъ) сдѣлалъ весьма замѣчательныя заявленія, которыми вы съ успѣхомъ могли бы воспользоваться. Если вы думаете еще при случаѣ воспользоваться всѣмъ этимъ,
то напишите мнѣ, и а вышлю вамъ эти два сочиненія. Ди-пенброкъ и будучи кардиналомъ, былъ также рѣшительнымъ противникомъ ультрамонтанства, какъ .показываютъ его письма».
Такимъ образомъ въ римско-католической части Германіи было еще не мало такихъ, которые не преклонили колѣнъ предъ всепожирающимъ вааломъ—папствомъ, и Деллингеръ всегда могъ разсчитывать хотя бы на нравственную поддержку съ ихъ стороны въ случаѣ крайней нужды. Но тѣмъ яростнѣе свирѣпствовали и бѣсновались слуги этого ваала—оо. іезуиты, которые замышляли для него одну непріятность за другою, чтобы только не давать ему покоя и наконецъ совершенно извести этого ненавистнаго имъ вождя «исторической школы» въ богословской наукѣ.
А. Л—нъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
