CC BY
23А.М. БУШУЕВ доктор философских наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, профессор кафедры теории и социологии управления органами внутренних дел Академии управления МВД России
К.С. СЕРДОБИНЦЕВ кандидат философских наук, доцент, докторант кафедры теории и социологии управления органами внутренних дел Академии управления МВД России*
Идеология в системе взаимодействия государства и гражданского общества
Даже беглый взгляд на основные концепции идеологии позволяет сделать вывод о возрастании в ходе исторического развития теории идеологии, значимости социально-антропологических аспектов исследования проблемы1. Сегодня все более очевидно, что дальнейшее продуктивное развитие анализа идеологического феномена в социальной теории невозможно без прояснения того, как в действительности, реально существующие люди участвуют в процессе духовного производства, как и какие конкретные социально-практические действия индивидов опосредуют возобновление и изменение процесса общественного функционирования института идеологии. С другой стороны, концептуально важным становится вопрос о том, каким образом идеи помогают людям конструировать пространство их повседневного социального существования, как индивиды используют идеологию для ориентации в обществе.
Характеризуя состояние анализа идеологии в современной
* Бушуев Александр Максимович, Сердобинцев Кирилл Станиславович, е-таП: [email protected]
1 См., например: АрендтХ. Истоки тоталитаризма. М., 1996; Арон Р. Этапы развития социальной мысли. М., 1993; Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995; Гирц К. Идеология как культурная система // Новое литературное обозрение, 1998, № 29, с. 7-38; Яковлев М.В. Идеология. М., 1979.
отечественной науке в целом, приходится подчеркнуть, что эффективное развитие теории идеологии продолжает сдерживаться, по крайней мере, двумя группами факторов. Во-первых, теоретическая оценка идеологии в отечественной литературе в силу ее непреходящей политической значимости до сих пор проводится с партийно-классовых, а зачастую и с националистических позиций, что делает саму теорию идеологии крайне ангажированной. Это обстоятельство не может не сказаться на научной продуктивности исследований идеологии. Во-вторых, роль и механизмы действия идеологии в современном российском обществе уже сильно отличаются от советского периода и продолжают меняться, что не всегда возможно адекватно описать в рамках господствующей научно-исследовательской парадигмы. В статье анализируется роль советской идеологии в процессе модернизации российского общества в ХХ в.
Идеология есть способ социально-практического описания общества индустриальной современности. Существование идеологии в обществе «модерна» в значимой степени функционально. Прежде всего, любое социальное отношение приобретает законный, «естественный» характер, если оно «освящено» идеологически, т.е. не противоречит тому универсуму культурных смыслов и общественных ценностей, которые содержит в себе идеология. Таким образом, идеология выступает как легитимирующая социальный порядок духовная основа жизни общества «модерна». При этом, будучи формой описания находящейся в постоянном изменении общественной системы, она неизбежно приобретает повествовательный характер. Эти два свойства идеологии сближают её с мифологией и религией. Отличие же её состоит в абстрактном (формализованном) и рациональном (внешне) характере. Это означает, что у идеологии есть свои «производители-профессионалы». При этом принцип специализации распространяется и
на способы и пространство использования произведенных идеологи-
2
ческих продуктов: идеологические отношения обособляются в сферу политики, идеологии институционализируются в качестве рациональных политических доктрин. Однако специализированному характеру производства и «потребления» идеологии не противоречит принцип универсальности идеологических отношений. Сфера «использования» идеологий - политика - в обществе модерна должна быть доступна всем, хотя бы через посредников: партийных функционеров, парламентариев и т.д. В этом, в частности, и состоит социальный смысл либерального принципа всеобщего избирательного права.
Таким образом, в новоевропейском социуме идеология выступает в качестве мощного регулятора социальных отношений, косвенно (через совокупность наполняющих жизнь общества идеологизированных легитимирующих смыслов) или прямо (в сфере политики) опосредуя комплекс общественных взаимодействий. Являясь идеализированной формой представлений людей о процессах, происходящих в обществе, идеология сама становится катализатором изменений в общественной
л
практике «и может в известных пределах ее модифицировать»1.
Ряд исследователей называет легитимирующую идеологию в качестве одного из средств реализации (наряду с деньгами, государством, правовой системой, наукой и экспертным знанием) универсальной социальной связи в обществе (пост) индустриальной современности. Они подчеркивают особую значимость этих идеологий для конституирования и обеспечения продуктивной работы социальных институтов новоевропейского общества. По их мнению, идеологии следует рассматривать в качестве символических знаковых систем, функционирующих как абстрактные посредники между людьми (по принципу консолидации-конфронтации). Это позволяет определить идеологию как обладающую двойственной природой. С одной стороны,
1 Энгельс Ф. Письмо Конраду Шмидту от 27 октября 1890 года // Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 419.
социально-институционализированные идеологические отношения, локализованные в политическом субпространстве новоевропейского общества, носят политико-властный характер. При этом рационально-рефлексивный характер политических идеологий делает их в определенной степени автономными от социальных обстоятельств, их породивших. Однако их рационализм не должен вводить в заблуждение: как оказалось, идеологиям не в меньшей степени, чем мифу или религии свойственна иррациональность и трансцендентность базовых смыслов, наполненность символами и эмоциональность. И все же эти особенности не отменяют, а даже наоборот, усиливают социальную значимость политических идеологий. Действенность используемых идеологиями символов, актуальность содержащихся в них смыслов, ценностей и интенций приводит к тому, что идеологические отношения «прорываются» за рамки институционализированного пространства политики в повседневную человеческую жизнь, опосредуют формы практического социального взаимодействия людей. Таким образом, идеология постепенно становится самостоятельным источником и одновременно формой социальной власти.
Все вышеперечисленные особенности идеологии делают ее гибкой социальной подсистемой, обеспечивающей процесс «расширенного» воспроизводства новоевропейского общественного порядка. Это наиболее актуально для модернизирующихся обществ, представляющих собой социумы переходного - от традиции к «модерну» - типа. В данном случае социальное значение идеологий возрастает во много раз, поскольку именно они являются основными носителями тех социокультурных смыслов, ценностей и установок, на основе которых трансформируются прежние и формируются новые общественные институты, социальные связи и отношения модернизирующегося социума. История человеческой цивилизации не знала недостатка в разнообразии типов и форм модернизационного развития. И,
4
соответственно, в мире существовало и существует множество теорий модернизации (модернизационных, неомодернизационных,
л
постмодернизационных1 и т.д.), которые, становясь духовной основой практических социальных действий, неизбежно превращаются в модер-низационные идеологии. Зачастую эти идеологии приобретают весьма причудливый характер: в них вполне могут уживаться ценности модернизма и традиционного общества, универсалии либерализма и специфические черты национального мировоззрения.
Мы полагаем, что идеология - это универсальный социально-символический код общества «модерна» и она сыграла определяющую роль в конструировании советского социального мира как варианта модерна и советского человека как соответствующего ему антропологического типа. Этот процесс был обусловлен механизмом практического распредмечивания-опредмечивания советского идеологического дискурса, системы символов и социокультурных ценностей, которую он привносил в повседневную деятельность людей. Воспроизводство идеологии, советского социокультурного порядка и советского человека было обусловлено соединением идеологии с жизнью, превращением идеологии в социальную технологию, модификатор социальных практик различного характера (производственных, культурных, бытовых и т.д. и т.п.). Этот процесс был обусловлен постепенно происходящей габитуализацией (опривычиванием) системы определяемых советским идеологическим дискурсом социальных оценок и образцов поведения2.
В результате актуализации этих оценок и образцов в практике повседневного социального взаимодействия советское общество, идеология и человек не просто воспроизводились в прежнем виде, возникали общественные новации, «незапланированные социальные изобретения». Поэтому форма и содержание советской идеологии,
1 См.: Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997.
2 См.: Теория и жизненный мир человека / РАН. Институт философии; Отв. ред. В.Г. Федотова. М., 1995.
способы ее воспроизводства не определялись всецело только производителями идеологической «нормы», существование идеологии стало результатом консенсуса (в том числе и ненасильственного) различных социальных групп, образующих советский социум.
Это обстоятельство необходимо учитывать особенно сегодня, когда российские политики озабочены новой «национальной идеей». Проекты в основном умозрительны и акцентируются на социальной (партийной, религиозной, национальной) позиции авторов, а когда стараются учитывать полифоничность социальных интересов и форм существования различных групп, составляющих российское постсоветское общество, они реализуют в своих построениях этацентристский подход. Этацентризм, несомненно, является отголоском той эпохи, когда социально-политические науки были заняты теоретическим созерцанием (и легитимизацией) той роли, которую советское государство играло в становлении образа жизни людей.
Сегодня, когда роль государства в обществе очевидным образом изменилась, значительно возросла потребность в адекватном описании происходящих социальных процессов, назрела необходимость решительного обновления теоретических подходов к изучению явлений со-циоструктурообразующего характера. Сегодня очевидны основные социальные векторы, которые в будущем определят рождение духовной равнодействующей общества: формирование новой идеологии «сверху» (определение общих контуров социально-экономического, политического и культурного развития страны) неизбежно должно сочетаться с необходимостью внимания к ее формам, растущим «снизу», наиболее распространенным ценностям человеческой повседневности, общезначимым семейным и социально-групповым традициям.
В этой связи особую актуальность приобретают проблемы, связанные как с институционализацией гражданского общества, так и с
формированием новой модели взаимодействия институтов
6
гражданского общества с институтами государства и, в частности, с органами внутренних дел. Одной из ключевых является проблема оценки деятельности органов внутренних дел в контексте их взаимодействия с институтами гражданского общества.
Рассмотрение данной темы нередко начинают с постановки вопроса «Зачем нужны органы внутренних дел?». Ответ на такой вопрос даже с позиции здравого смысла очевиден - чтобы защищать граждан в рамках действующего правового поля. Исходя из такой посылки, мы можем считать критерием оценки деятельности органов внутренних дел мнение граждан об их работе. Но сколько людей, столько и мнений. Как быть в этой ситуации? Очевидно, что нужны опосредующие структуры, которые способны дать такую оценку более или менее объективно. Такими структурами могут быть институты гражданского общества. Однако единого представления о гражданском обществе, степени его развития в нашей стране и дальнейших перспективах нет.
«Любая теория демократии исходит из той или иной модели общества, но никто ещё не поставил вопроса о том, какой тип гражданского общества наиболее соответствует современному
л
демократическому государственному устройству»1. Другими словами, как соотносятся различные нормативные модели демократии (или различные проекты демократизации) со структурами, институтами и динамикой развития гражданского общества. Необходимо различать проблемы: проблему становления жизнеспособной рыночной экономики и проблему (проект) укрепления гражданского общества по отношению к государству и рыночным силам. «Но, как известно из истории стран Запада, стихийные силы капиталистической рыночной экономики способны являть собой не меньшую угрозу для социальной солидарности, социальной справедливости и даже для автономности различных сфер общества и социальной жизни, чем административная
1 Коэн Дж., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003, с. 5.
власть современного государства»'.
Мы полагаем, что только реконструкция понятия гражданского общества в рамках модели, состоящей из трёх элементов, позволит этому понятию адекватно воздействовать на процессы в условиях демократии и сохранять свой критический потенциал. Модель должна отделять гражданское общество как от государства, так и от экономических структур. Следует отличать гражданское общество от политического общества, являющегося сферой жизни партий, политических организаций и органов публичной политики, а также от экономического общества, состоящего из организаций, занятых производством и распределением.
Но без политического опосредования невозможно неопределённо долгое время сохранять целостность гражданского общества перед лицом государства. Такая модель содержит в себе предпосылку возврата к этатизму. Современное гражданское общество - это сфера социальной жизни, социальных взаимодействий, находящаяся между экономикой и государством. Оно состоит из добровольных объединений, социальных движений и различных форм публичной коммуникации, институционализируется и генерируется посредством законов. Самосозидание и институционализация составляют неотъемлемое условие воспроизводства гражданского общества. Гражданское общество - это одновременно и сеть институтов и продукт самоконструирования коллективных акторов.
Оно существует на определённой культурной основе в определённом культурном контексте, что и обусловливает возможность существования самых разных типов гражданского общества, обладающих различной степенью институциализации, демократичности, активности. И всё же преодоление экономизма и этатизма актуально
1 Там же, с. 7.
для нашей страны, хотя принять тезис Н.Д. Нечевиной «Гражданское общество должно получить приоритет перед государством»1 мы не можем. Антиномия - либо патернализм, социальная инженерия, восстановление авторитарных социально-политических форм организации, т.е. этатизм, либо свободный рынок, эгалитарные составляющие политической культуры, демократия - представляется искусственной.
Можно согласиться с тезисом одного из главных предшественников плюралистического подхода к анализу гражданского общества А. де Токвиля, утверждавшего, что без активного участия граждан в деятельности эгалитарных институтов, гражданских ассоциаций и других политически релевантных организаций невозможно обеспечить демократический характер политической культуры и социально-политических институтов2. «Согласно анализу плюралистов, глубоко структурированное гражданское общество со свойственными ему взаимопересекающимися расслоениями, взаимоналожениями членств в различных группах и высокой социальной мобильностью является неотъемлемым условием стабильного демократического государственного устройства, гарантией от постоянного преобладания одной из групп и возникновения фундаменталистских массовых
„ я
движений и антидемократических идеологий»3.
С этой позиции личность рассматривается не как социальный атом, не как элемент общины, а как член ассоциации. Ресурсы социальной интеграции подрываются чрезмерным вмешательством управленческого аппарата государства в социальную сферу. А состояние зависимости возникает, когда экономическая и политическая власть используется для поддержания «традиционной» иерархичности, патриархальности или механизмов исключения внутри институтов гражданского общества. Это
1 Нечевина Н.Д. Милиция общественной безопасности и гражданское общество: организационный аспект. М., 2003, с. 8.
2 См.: Токвиль А. Демократия в Америке. М., 1994; Ейчик С. Проблема социальной динамики в работах А. Токвиля // Социология и социальная антропология. СПб., 1997, с. 185-189.
3 Коэн Дж., Арато Э. Указ. соч., с. 40.
происходит в случае неисполнения следующего условия: достижения либерализма (правовой принцип), демократии (принцип участия и обсуждения) и правосудия (предварительное условие солидарности) должны, во-первых, защищаться и, во-вторых, дополняться новыми демократическими и эгалитарными формами ассоциаций в рамках гражданского общества»1.
Проблема заключается в том, что на Западе гражданское общество созревало и развивалось в условиях социальных «джунглей», а у нас социальная «пустыня». Там права и свободы завоёвывались снизу, а у нас дарованы сверху. В контексте такой ситуации права с лёгкостью отменяются - и не только в принципе, но и в политической практике, немыслимой без постоянной демонстрации отменяемости прав. Такой ситуации способствует, во-первых, бюрократическая тенденция государства, подавляющая многие стороны независимого гражданского общества. Во-вторых, экономика через свои централизованные структуры погружает все сферы социальной деятельности в единый поток экономической деятельности. В-третьих, любая автономная социальная солидарность рушится под влиянием административного проникновения в общество. Поэтому дальнейшая модернизация культуры и институтов гражданского общества есть единственно возможный способ достижения той автономии, самостоятельности и солидарности гражданского общества, которые необходимы для успешного развития страны. В основе должна быть идея защиты и самоорганизации жизни общества перед лицом государства.
Гражданское общество необходимо развивать и его развитие должно пониматься как защита не только от государства, но и от политики. В рамках предложенной модели следует переосмыслить границы, отделяющие государство от общества, чтобы получить меньшее по размерам, но более сильное государство, предназначенное
1 Там же, с. 46.
для не столь всеохватывающих, но зато гораздо более эффективных форм деятельности. Завершающим моментом становления развитого гражданского общества можно считать возможность появления (в соответствующей ситуации при необходимости) высокомобилизованной и концентрированной его формы, в период существования которой различные слои гражданского общества выработают единую коллективную идентичность. Причём такая форма должна вырасти из глубоко структурированного общества.
Роль государства должна заключаться в выработке стратегии социальных изменений, потому что гражданские ассоциации, социальные движения, низовые организации или даже средства коммуникации не могут подменить собой выдвижение политических элементов, способных мыслить стратегически. Одной из целей такой стратегии должно стать создание опосредований между частной сферой и государством. Органы внутренних дел могут способствовать развитию ситуации в нужном направлении. Для этого, на наш взгляд, следует сосредоточить работу территориальных (районных) органов полиции, прежде всего, на выполнении функций, свойственных милиции общественной безопасности, особое внимание при этом уделяя работе участковых уполномоченных. Одновременно освободив районные органы внутренних дел от части их сегодняшних задач, передав эти функции специализированным службам МВД. Такие меры помогут наладить более тесный контакт с населением, повернуть полицию «лицом» к народу, что будет способствовать преодолению существующей ныне отчуждённости. Органы внутренних дел будут владеть более полной «живой» информацией о ситуации на своей территории, проблемах и потребностях граждан. Большее внимание необходимо уделять и работе с органами местного самоуправления. Это позволит эффективнее, оперативнее реагировать на проблемы.
Отношение граждан (мониторинг такого отношения) к работе, прежде
11
всего, своих территориальных ОВД и является основным критерием оценки эффективности их деятельности.
Формирующиеся идеологии современной России будут, вероятно, иметь некоторые общие компоненты1. Во-первых, осознание факта ведущей роли экономики среди факторов, обусловливающих процесс социального развития; осознание общественного характера системы индустриального производства, фактического превращения общественного процесса производства в универсальную форму социальной связи. Во-вторых, признание факта зависимости развития производства от научно-технического прогресса, процесса распространения знаний в целом, общего развития культуры. В-третьих, вера в экономический, а на его основе и в социальный и в культурный прогресс, расцвет человеческой личности. В-четвёртых, мнение о прогрессивном характере процесса втягивания обществ с иным, нежели новоевропейский, типом социальной связи и принципами функционирования экономики в пространство индустриального производства. Значимость распространения научных, технологических, экономических, политических, культурных и иных знаний в процессе модернизации обществ незападного типа. В-пятых, осознание существенной роли опосредующих универсальные социальные связи новых социальных институтов: института политики как специфической подсистемы социальных отношений, арены борьбы между различными членами гражданского общества за свои экономические, социальные, культурные и прочие права и интересы; прослойки интеллектуалов - политиков и идеологов - профессиональных посредников между различными классами и социальными группами общества.
И всё же можно предположить, что этатизм, синкретизм будут играть существенную роль и формирование патриотизма может
1 См.: Смирнова Н.М. Социально-культурное многообразие в зеркале методологии // Общественные науки и современность, 1993, № 1, с. 78-87.
опираться на эти компоненты. Патриотическое сознание - не только как исконное чувство родины, но как совокупность интуиции, фольклорно-художественных образов, идей. Понятие родины сложилось в условиях цивилизации, во взаимодействии с другими ее понятиями, такими как государство, религия, культурно-историческая традиция. Вместе они образуют культурно-символический мир, к которому относятся также знаки государственно-патриотической символики: знамена, гербы, гимны и многое другое.
Бушуев А.М., Сердобинцев К.С. Идеология в системе взаимодействия государства и гражданского общества. Идеология рассматривается в статье в широком социально-гуманитарном аспекте как узаконивающая социальный порядок духовная основа жизни «общества модерна», имеющая повествовательный, а также формализованный и рациональный характер. В социуме идеология выступает в качестве мощного регулятора социальных отношений, косвенно или прямо опосредует комплекс общественных взаимодействий, становится катализатором изменений в общественной практике, рассматривается в качестве символических знаковых систем.
Ключевые слова: идеология, государство, взаимодействие, система, гражданское общество.
Bushuev A.M., Serdobintsev K.S. Ideology in system of interaction of the state and a civil society. The ideology is considered in article in wide socially-humanitarian aspect as a spiritual basis of a life legalising a social order of "a modernist style society", having narrative, and also the formalized and rational character. In society the ideology represents itself as a powerful regulator of social relations, indirectly or directly mediates a complex of public interactions, becomes the catalyst of changes in public practice, is considered as symbolical sign systems.
Key words: ideology, the state, interaction, system, civil society.
