CC BY
82
1УДК 37.014.15 ББК 74.03(2)
ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ КСЕНОФОБИЯ
В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЕ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА
А. В. Астахова
Аннотация. В статье рассмотрена идеологическая ксенофобия, спроецированная на образовательную систему советской эпохи. Проведенный анализ законодательных актов и научной литературы доказал существование феномена этнической и религиозной ксенофобии в системе школьного и вузовского образования; ксенофобия в образовательной политике советского периода протекала посредством идеологической идентификации «свои - чужие» в массовом сознании и борьбы с «врагом» как «социально чуждым элементом». Религиозная ксенофобия рассмотрена с позиций утверждения антицерковного законодательства и антирелигиозной пропаганды. Приведены отличительные характеристики и особенности разрушения систем традиционного мусульманского и еврейского образования. Особое внимание в работе уделено проблемам унификации и русификации образования. Автором рассмотрен механизм формирования латентной политики государственного антисемитизма.
Ключевые слова: идеологическая ксенофобия, религиозная ксенофобия, этническая ксенофобия, антисемитизм, унификация, русификация, враг, социально чуждый элемент.
IDEOLOGICAL XENOPHOBIA IN THE EDUCATIONAL SYSTEM OF THE SOVIET PERIOD
A. V. Astakhova
Abstract. The article considers the ideological xenophobia projected on the educational system of the Soviet era. The analysis of legislative acts and scientific literature proved the existence of the phenomenon of ethnic and religious xenophobia in schools and higher education; xenophobia in the educational policy of the Soviet period was characterized by ideological identification „friend-foe" in the mass consciousness and the struggle with the „enemy" as a „socially alien element". Religious xenophobia is considered from the approval of the anti-Catholic laws and anti-religious propaganda. The author gives distinctive characteristics and features of the destruction of traditional Muslim and Jewish education. Special attention is paid to the problems of unification and russification of education. The author considers the mechanism of forming latent state policy of anti-Semitism.
Keywords: ideological xenophobia, religious xenophobia, ethnic xenophobia, anti-Semitism, unification, russification, enemy, socially alien element.
С октября 1917 г. с преобразованием системы государственной власти изменялась и образовательная политика. Необходимым звеном формирования тоталитарного государства являлось создание институтов массовой политической социализации и воспитания.
В советскую эпоху формировался специфический набор стереотипов и фобий, обусловленных утверждением в обществе марксистско-ленинской или коммунистической идеологии, которая провозглашала определенные
ценностные ориентиры для новой идеологической идентификации индивидов. Отношения между либеральной и коммунистической идеологиями выстраивались посредством оппозиции «свои - чужие», «чужой» - это, прежде всего, идеологически «чужой», «враг», представитель либеральной идеологии [1]. «Враг» становился неизбежным атрибутом дихотомического представления реальности в тоталитарном обществе.
Идеологическая ксенофобия в советский период выступала доминирующим видом ксе-
нофобии, подчиняющим себе иные виды - религиозный, этнический, антисемитизм.
В образовательной системе советского периода идеологическая ксенофобия воплощалась в религиозной и этнической ксенофобии в школьной политике и высшем образовании.
Преобразование образовательной политики, в первую очередь, выразилось в утверждении антицерковного законодательства и антирелигиозной пропаганды.
Одним из первых в январе 1918 г. был опубликован Декрет СНК РСФСР «О свободе совести, церковных и религиозных обществах» (или «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»), в котором официально школа отделялась от церкви [2, с. 371]. Все школы, находившиеся в ведении церкви, передавались Народному комиссариату просвещения (НКП) РСФСР.
В школах не допускалось совершение религиозных обрядов и церемоний, помещение каких-либо религиозных изображений; школьные помещения освобождались от церквей [3]. Духовенство не допускалось к занятию должностей в школе [4].
Преподавание малолетним и несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях и школах каралось принудительными работами на срок до одного года [5, ст. 122].
Преподавание вероучения лицам, достигшим 18-летнего возраста, частным образом допускалось только дома, где преподавание не должно было проходить в форме групповых занятий [6].
Идентификация религии как вредной и опасной для подрастающего поколения и необходимость отделения религии от системы образования регламентировалось с помощью следующих идеологических ориентиров.
1. Борьба против религиозного образования идентифицировалась как классовая борьба. Провозглашалось раскрепощение трудящейся массы от духовного гнета [2, с. 331]. Контрреволюционная пропаганда под видом религиозной проповеди пресекалась (8-й съезд РКП(б), 1919 г.) [7, с. 450].
2. Считалось, что религиозные предрассудки формируются вследствие неграмотности населения. Их искоренение решалось через лик-
видацию неграмотности населения и школьное просвещение в духе научно-материалистического естествознания (10-й съезд РКП(б), 1921 г.) [7, с. 551]
3. Религия классифицировалась как пережиток капитализма в сознании и поведении людей. Данный тезис обусловил необходимость систематически вести широкую научно-атеистическую пропаганду, терпеливо разъяснять несостоятельность религиозных верований, возникших в прошлом, на почве придавленности людей стихийными силами природы и социальным гнетом, из-за незнания истинных причин природных и общественных явлений. При этом следовало опираться на достижения современной науки [8, с. 120-123].
В системе Наркомпроса РСФСР антирелигиозным воспитанием в школе занималась коллегия наркомата, общественные организации (ЦК работников просвещения, специальный Союз безбожников СССР, комсомольские и пионерские организации) [9].
Атеистическая пропаганда широко велась в сфере образования и воспитания. Среди создателей советской атеистической системы образования можно выделить Н. К. Крупскую, А. В. Луначарского, В. И. Ленина, Е. М. Ярославского и др. Они заложили основы антирелигиозного воспитания, осуществляли антирелигиозную политику, направленную на разоблачение классовой сущности религии, пробуждение в учащихся стремления к борьбе с религией и вооружение их для этой цели материалистическим мировоззрением.
В период утверждения советской власти основные гонения осуществлялись в отношении Русской православной церкви и исторически сложившейся с ней системой образования. В национальных районах России все еще сохранялись религиозные школы.
Отношение власти к исламу изначально было значительно более терпимым. Коммунистические руководители учитывали, что у мусульман самосознание личности начиналось с религиозной самоидентификации, значившей порой больше, чем этническая. На протяжении веков ислам был единственной системой, организующей просвещение и воспитание [10]. Принимая во внимание более раннее развитие исповедующих мусульманскую религию наро-
дов, а также их фанатизм, Президиумом ВЦИКа была дана директива - не препятствовать организации групповых занятий в мечетях или вне их для лиц, окончивших первую ступень единой трудовой школы (независимо от возраста) или достигших 14-летнего возраста [6].
Однако уже с конца 1920-х гг. была развернута масштабная антирелигиозная кампания, которая была унифицирована и направлена против всех конфессий. К этому периоду были выработаны постановления, запрещающие любые формы организации религиозного образования. Духовенство подверглось уголовному преследованию за активную образовательную деятельность [11, с. 14-15].
Идеологическая ксенофобия доминировала над религиозной, идеология советской власти, по сути, должна была заменить религиозное содержание обучения во всех учебных заведениях. Это отразилось в пересмотре и изменении учебных программ и предметов. В значительной степени изменения коснулись гуманитарных дисциплин - русского языка, литературы, истории, обществоведения [12].
С. П. Синельников рассматривает отношения Церкви и Советского государства как проблему взаимоотношения двух культур - религиозной и антирелигиозной. Уничтожение преподавания Закона Божия отрывало народ от Церкви сильнее, чем закрытие и разрушение храмов, поскольку внушало детям агрессивно безбожное мировоззрение; вместе с этим безвозвратно был утрачен образовательно-воспитательный потенциал православной педагогики, забывался церковнославянский язык, разрывалась связь с дореволюционной Россией [13].
Национальный вопрос в большевистской идеологии предполагалось решать с помощью подавления двух противоположных тенденций: великодержавного (великорусского) шовинизма и местного национализма (краткая история ВКП (б), 1938 г.) [14]. Изначально в образовательной политике был выбран курс на централизацию власти и подавления национального опыта воспитания и образования как пережитков буржуазного дореволюционного общества в пользу пролетарского интернационализма. При признании права наций на отделение и самоопределение не допускалась их национально-культурная автономия; школьное
образование должно было быть унифицировано и находиться в руках государства.
В образовательной политике, направленной на развитие и функционирование национальных школ в Советском Союзе, условно можно выделить два периода.
Для первого периода (1917 - первая половина 1930-х гг.) характерно автономное строительство и функционирование национальной школы. К 1934 г. на 104 языках страны создавались школьные учебники, разрабатывалась письменность, велось преподавание на родных языках в начальных школах и с содержанием образования на национально-культурной основе [15].
Второй период (начиная со второй половины 1930-х гг.) связан с унификацией системы образования через русификацию национальной школы. В настоящее время не имеет однозначной оценки вопрос унификации в образовательной политике, проводимой в сталинский период.
С одной стороны, русификация советской идеологии через школу происходила с целью поднятия советского патриотизма в предвоенные годы. В вышедшем в 1937 г. «Кратком курсе истории ВКП(б)» СССР рассматривался как достойный преемник Российской империи, расширение которой было благом для ее народов. В том же году торжественно отмечалась 125-я годовщина Бородинского сражения, со значительным размахом отмечалось 100-летие смерти А. С. Пушкина. Это означало официальное признание преемственности русской культуры, которую считал полностью своей и советский послереволюционный режим [16, с. 236-240].
С другой стороны, переход советской школьной системы на русскоязычную форму обучения привел к этнокультурной ассимиляции национальных меньшинств, изменениям в национально-культурной идентичности народов. Наряду с официальным признанием преемственности русской истории и русской культуры, в среде школьников происходил рост ксенофобии. После принятие закона «Об обязательном изучении русского языка в школах национальных республик и областей» (1938 г.) Н. К. Крупская в письме И. В. Сталину сообщала о росте так называемого «великорусского шовинизма»: «Считаю вредным введение препо-
давания письма и чтения на первом году обучения не только на материнском, но и на русском языке, считаю вредным введение единого букваря для всех народностей, букваря, переведенного с русского. <...> Среди ребят появилось ругательное слово "жид", малышка говорит: "Дедушка, я не хочу быть латышкой"» [17].
К середине 1980-х гг. от национальной школы осталось в основном лишь название: 53% нерусских детей в РСФСР посещали обычную русскую школу, остальные 47% обучались в национальной, где преподавалось (не считая языков национальных республик) 44 родных языка (при 120 этносах, населяющих РФ). Из них 26 языков существовало лишь как учебный предмет, а обучение той или иной длительности осуществлялось лишь на 18 языках, причем 11 языков использовались на протяжении всего 1-3 лет обучения, еще 3 языка - 4-х лет[18].
Синтетическим видом ксенофобии является антисемитизм (или юдофобия). А. И. Солженицын первые годы утверждения советской власти назвал периодом рассвета еврейского образования. В отличие от Имперской России в Советском Союзе снимались все ограничения в приеме в учебные заведения евреев. Евреев как «нацию, угнетенную при царском режиме», хоть и буржуазного происхождения, свободно принимали в вузы; еврею прощалось, что он «непролетарий» [19].
В то же время процесс насаждения большевистской идеологии в корне изменял и упразднял сложившуюся систему собственно еврейского образования. Перед Октябрьской революцией в России существовали светские школы на иврите, на идиш, а также традиционные хедеры. Из них только школа на идиш получила поддержку советских властей.
Светские школы на иврите официально были запрещены в Советской России еще в 1919 г., после гражданской войны в 1921 г. они повсеместно были закрыты. Причиной этого было отрицательное отношение властей к сионизму и религии. Немаловажную роль в борьбе с религиозным еврейским образованием сыграли еврейские коммунистические секции РКП(б) (Евсекции) [10]. В процессе унификации образования в конце 1937 - начале 1938 г. система еврейского образования в стране была также ликвидирована.
В работе «Государственный антисемитизм в СССР. От начала до кульминации, 1938-1953» на основе архивных и в основном впервые публикуемых документов показано, как в сталинском Советском Союзе шло формирование латентной политики государственного антисемитизма. Несмотря на 123-ю статью Сталинской конституции, провозглашавшую равноправие всех граждан СССР, независимо от национальности и расы, в системе высшего образования проводились антиеврейские чистки, определенный пик которых был достигнут в 1948-1953 гг.
Антиеврейские чистки в образовании касались в первую очередь управленческого звена; директора институтов и научно-исследовательских организаций еврейского происхождения постепенно снимались с занимаемых должностей и их заменяли русскими. По имеющимся архивным данным, национальная чистка коснулась кадров и студентов институтов: Мирового хозяйства и мировой политики АН СССР (1941), Московского государственного университета, юридического факультета МГУ
(1948), Московской консерватории (1950), Музыкально-педагогического института им. Гне-синых (1953), Институтов Академии наук СССР (Институты точной механики и вычислительной техники, химической физики, физических проблем, экономики, географии) (1950), Московского городского педагогического института им. Потемкина (1952).
В этот период закрывались: Московское еврейское театральное училище (1948), кабинет еврейской культуры Академии наук УССР
(1949), ликвидировались объединения еврейских писателей и альманахи на еврейском языке (1949) [20].
Евреи удалялись из системы управления образованием, преподавательского и студенческого состава с помощью закрытых инструкций, под предлогом сокращения штатов, отсутствия финансирования, обвинений в космополитизме, «буржуазном национализме». В официальных документах признавался факт «засоренности» или количественного преобладания евреев среди ученных Академии наук СССР (институты физики, механики, вычислительной техники и т. д.) и учащихся музыкальных учреждений (дело «молодых скрипачей»),
активно принимались решения такие перекосы устранять.
В сталинский период была введена негласная «процентная норма» при приеме в вузы евреев - неписаная, но действующая и живущая, - об этом знал каждый кадровик в любом учреждении.
В еврейской энциклопедии сообщается, что и после смерти И. В. Сталина в ряде вузов, учреждений культуры и науки сохранялась процентная норма, декретировавшаяся «закрытыми» инструкциями, а иногда и произволом местного руководства. Например, в математике усилиями академиков-антисемитов И. Виноградова, Л. Понтрягина и других в 1960-1980-х гг. из большинства научно-исследовательских институтов евреи были изгнаны, а на приемных экзаменах на математический факультет Московского университета была установлена жесткая конкурсная система: каждому абитуриенту-еврею давались задачи, которые заведомо не могли быть решены выпускниками средней школы [21].
Завершая настоящую часть исследования, мы можем сделать следующие выводы. Ксенофобия в образовательной политике советского периода протекала посредством идеологической идентификации «свои - чужие» и борьбы с «врагом» как «социально чуждым, вредным элементом». Враги менялись в зависимости от социально-политической обстановки и типом управления советского общества, борьба велась как открыто (образование на атеистической основе), так и негласно (национальные чистки в высшем образовании).
Первым идеологическим врагом в системе образования выступала «религия». Процесс отделения религии от школы с помощью утверждения антирелигиозного законодательства и антирелигиозной пропаганды проходил неравномерно в системе образования, связанной с РПЦ и в национальных районах Советской России, однако к концу 1920-х гг. с терпимостью было покончено, вся система образования была унифицирована и направлена против всех религий. Русификация национальной школы, начатая с 1930-х гг., привела к уничтожению системы национального образования.
Идеологическая ксенофобия доминировала в практике исключения тех или иных групп
из системы образования, в то же время под формулировкой «чуждый элемент, оторвавшийся безнадежно от союза» могли скрываться как евреи, так и любые другие народы, неугодные или потерявшие доверие советского правительства.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Шевченко О. М. Ксенофобия: сущность и виды в эпохи домодерна, модерна, позднего модерна: дис. ... д-ра филос. наук: 09.00.11.
- Ростов н/Д, 2014. - 410 с.: ил.
2. Декреты Советской власти. Т. 1. - М., 1957.
- 620 с.
3. Постановление НКЮ РСФСР о порядке проведения в жизнь декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 24 августа 1918 г., ст. 29.
4. Постановление (циркуляр) Наркомпроса РСФСР «О недопущении духовенства к занятию должностей в школе» от 3 марта 1919 г. (ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 698. Л. 72-72 об.)
5. Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г.
6. Гидулянов П. В. Отделение церкви от государства в С.С.С.Р.: полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Верхсуда Р.С.Ф.С.Р. и других Советских социалистических республик: У.С.С.Р., Б.С.С.Р., З.С.Ф.С.Р., Узбекской и Туркменской / под ред. П. А. Красикова. - Изд. 3-е, вновь переработанное и дополненное узаконениями и распоряжениями по 15 мая 1926 г.
- М.: Юриздат, 1926 (Тип. МКХ им. Ф. Я. Лаврова). - 712 с. - URL: http://dlib.rsl.ru/vie wer/01007498194#?page=188&view=Hst (дата обращения: 24.03.2017).
7. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций, пленумов ЦК, 1898-1925 гг. Т. 1. - 950 c.
8. Программа Коммунистической партии Советского Союза. Принята XXII съездом КПСС. - М.: Госполитиздат, 1961.
9. «Наркомпросу необходимо взять более решительный курс...»: Документы ГАРФ и РГАСПИ о введении антирелигиозного воспитания в советской школе в 1928-1929 гг.
- URL: http://www.alexanderyakovlev.org/ almanah/inside/almanah-intro/1004618 (дата обращения: 24.03.2017).
10. Слезин А. А. За «новую веру». Государственная политика в отношении религии и политический контроль среди молодежи. - М.: Академия Естествознания, 2009. - Гл. 1. -URL : http : //www. monographie s. ru/ru/book/sec tion?id=2383 (дата обращения: 24.03.2017).
11. Миннуллин И. Р. Политика советского государства по отношению к мусульманскому духовенству в Татарстане в 1920-1930-е годы: автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. - Казань, 2003.
12. Яшина М. А. Антирелигиозные образование и воспитание в СССР в 1920-е годы: уроки истории и современность // Вестн. Челябинского гос. пед. ун-та. - 2011. - № 3. - С. 201208.
13. Синельников С. П. Отмена православного образования в Советском государстве в 19171929 годах// Вестник церковной истории. -2013. - 24 апреля. - URL: http://www. sedmitza.ru/text/3612469.html (дата обращения: 24.03.2017).
14. История Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков). Краткий курс / под ред. комиссии ЦК ВКП(б). - М., 1938.
15. Габов П. В. Государственная политика и реалии развития коми национальной школы во второй половине XX века: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. - Сыктывкар, 2009. - 269 с.
16. Лебедев С. В. Слово и дело национальной России. Очерки истории русского патриотического движения / отв. ред. О. Платонов. -М.: Ин-т русской цивилизации, 2007.
17. Крупская Н. К. И. В. Сталину о росте шовинистических настроений среди школьников // Известия ЦК КПСС. - 1989. - № 3. -С. 179.
18. Кузьмин М. Н. Национальная школа России: традиции и современность в контексте модернизации // Труды института национальных проблем образования МО РФ. - Вып.1. - М., 1993. - C. 5-19.
19. Солженицын А. Двести лет вместе (17951995): в 2 т. Т. 2. - М.: Русский путь, 2002. -512 с.
20. Государственный антисемитизм в СССР. От начала до кульминации, 1938-1953 / под общ. ред. акад. А. Н. Яковлева; сост. Г. В. Костырченко. - М.: МФД: Материк, 2005. -592 с.
21. Образование еврейское // Электронная еврейская энциклопедия. - URL: http://www. eleven.co.il/article/13027#0602 (дата обращения: 24.03.2017).
REFERENCES
1. Shevchenko O. M. Ksenofobiya: sushchnost i vidy v epokhi domoderna, moderna, pozdnego moderna. ScD dissertation (Philosophy). Rostov-on-Don, 2014. 410 p.: il.
2. Dekrety Sovetskoy vlasti. Vol. 1. Moscow, 1957. 620 p.
3. Postanovlenie NKYu RSFSR o poryadke prove-deniya v zhizn dekreta "Ob otdelenii tserkvi ot gosudarstva i shkoly ot tserkvi" ot 24 Aug. 1918, art. 29.
4. Postanovlenie (tsirkulyar) Narkomprosa RSFSR "O nedopushchenii dukhovenstva k zanyat-iyu dolzhnostey v shkole" ot 3 Mar. 1919 (GARF. F. A-353. Op. 2. D. 698. L. 72-72 ob.)
5. Ugolovnyy kodeks RSFSR v redaktsii 1926.
6. Gidulyanov P. V. Otdelenie tserkvi ot gosudarstva v S.S.S.R. : polnyy sbornik dekretov, ve-domstvennykh rasporyazheniy i opredeleniy Verkhsuda R.S.F.S.R. i drugikh Sovetskikh sotsi-alisticheskikh respublik: U.S.S.R., B.S.S.R., Z.S.F.S.R., Uzbekskoy i Turkmenskoy. Moscow: Yurizdat, 1926 (Tip. MKKh im. F. Ya. Lavro-va). 712 p. Available at: http://dlib.rsl.ru/viewer /01007498194#?page=188&view=list (accessed: 24.03.2017).
7. KPSS v rezolyutsiyakh i resheniyakh syezdov, konferentsiy, plenumov TsK, 1898-1925. Vol. 1. 950 p.
8. Programma Kommunisticheskoy partii Sovetsk-ogo Soyuza. Prinyata XXII syezdom KPSS. Moscow: Gospolitizdat, 1961.
9. "Narkomprosu neobkhodimo vzyat bolee reshitelnyy kurs...": Dokumenty GARF i RGASPI o vvedenii antireligioznogo vospi-taniya v sovetskoy shkole v 1928-1929. Available at: http://www.alexanderyakovlev.org/al-manah/inside/almanah-intro/1004618 (accessed: 24.03.2017).
10. Slezin A. A. Za "novuyu veru". Gosudarstven-naya politika v otnoshenii religii i politicheskiy kontrol sredi molodezhi. Moscow: Akademiya Estestvoznaniya, 2009. Ch. 1. Available at: http://www.monographies.ru/ru/book/section ?id=2383 (accessed: 24.03.2017).
11. Minnullin I. R. Politika sovetskogo gosudarstva po otnosheniyu k musulmanskomu dukhoven-stvu v Tatarstane v 1920-1930-e gody. Extended abstract of PhD Dissertation (Hystory). Kazan, 2003.
12. Yashina M. A. Antireligioznye obrazovanie i vospitanie v SSSR v 1920-e gody: uroki istorii i sovremennost. Vestn. Chelyabinskogo gos. ped. un-ta. 2011, No. 3, pp. 201-208.
13. Sinelnikov S. P. Otmena pravoslavnogo obra-zovaniya v Sovetskom gosudarstve v 19171929 godakh. Vestnik tserkovnoy istorii. 2013, 24 Apr. Available at: http://www.sedmitza.ru/ text/3612469.html (accessed: 24.03.2017).
14. Istoriya Vsesoyuznoy Kommunisticheskoy Par-tii (bolshevikov). Kratkiy kurs, pod red. komis-sii TsK VKP(b). Moscow, 1938.
15. Gabov P. V. Gosudarstvennaya politika i realii razvitiya komi natsionalnoy shkoly vo vtoroy polovine XX veka. PhD Dissertation (Hystory). Syktyvkar, 2009. 269 p.
16. Lebedev S. V. Slovo i delo natsionalnoy Rossii. Ocherki istorii russkogo patrioticheskogo dviz-heniya. Moscow: In-t russkoy tsivilizatsii, 2007.
17. Krupskaya N. K. I. V. Stalinu o roste shovinis-ticheskikh nastroeniy sredi shkolnikov. Izvesti-ya TsK KPSS. 1989, No. 3, pp. 179.
18. Kuzmin M. N. Natsionalnaya shkola Rossii: tra-ditsii i sovremennost v kontekste modernizatsii. Trudy instituta natsionalnykh problem obra-zovaniyaMORF. Iss.1. Moscow, 1993. Pp. 5-19.
19. Solzhenitsyn A. Dvesti let vmeste (1795-1995): in 2 vol. Vol. 2. Moscow: Russkiy put, 2002. 512 p.
20. Yakovlev A. N. (ed.), Kostyrchenko G. V. (comp.) Gosudarstvennyy antisemitizm v SSSR. Ot nachala do kulminatsii, 1938-1953. Moscow: MFD: Materik, 2005. 592 p.
21. Obrazovanie evreyskoe. In: Elektronnaya evreyskaya entsiklopediya. Available at: http:// www.eleven.co.il/article/13027#0602 (accessed: 24.03.2017).
Астахова Анна Владимировна, аспирант Академии психологии и педагогики Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону e-mail: [email protected]
Astakhova Anna V., post-graduate student, Academy of psychology and pedagogy, Southern Federal University,
Rostov-on-Don
e-mail: [email protected]
