CC BY
23
Б.В. НОРИК1. ИДЕНТИЧНОСТНАЯ ВОЙНА ПРОТИВ ИСЛАМСКОЙ РЕСПУБЛИКИ ИРАН. (Обзор).
Аннотация. В обзоре рассматриваются публикации иранских авторов, посвященные анализу нового типа войны, развязанной против Ирана западными странами во главе с США. Осознание со стороны иранской политической элиты этой угрозы предполагает поиски эффективных способов противодействия ей. Основной из них - консолидация иранского общества, как внутри самой страны, так и за границей.
Ключевые слова: идентичностная война; Исламская Республика Иран; Ближний Восток.
B.V. NORICK. Identity war against the Islamic Republic of Iran (Review). DOI: 10.31249/rva/2021.01.04
Abstract. The review examines the publications of Iranian authors devoted to the analysis of a new type of war unleashed against Iran by Western countries led by the United States. Awareness on the part of the Iranian political elite of this threat presupposes a search for effective ways to counter it. The main one is the consolidation of Iranian society, both within the country itself and abroad.
Keywords: identity war; Islamic Republic of Iran; Near East.
Для цитирования: Норик Б.В. Идентичностная война против Исламской Республики Иран. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 19: Востоковедение и африканистика. - 2021. - № 1. - С. 106-112. DOI: 10.31249/rva/2021.01.04
1 Норик Борис Вячеславович - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела истории Востока Института востоковедения РАН, научный сотрудник Центра сравнительного изучения цивилизаций Института научной информации по общественным наукам РАН.
В своей статье специалист в области военных наук Фатхулла Калантари проецирует теорию идентичностных войн на кампанию, развернутую против Ирана западными странами во главе с США. Калантари полагает, что понятие «идентичность», несмотря на свою давнюю историю, не только не устарело, но трансформировалось и обрело новую жизнь: будущая вероятная война против Исламской Республики Иран (ИРИ), по его мнению, будет именно идентичностной. Калантари вынужден констатировать слабую изученность проблемы не только в Иране, но и в мировой науке в целом (при наличии значительной литературы, посвященной войнам будущего): так, он не находит четкого определения идентичностных войн в известной работе Дж. Тэйта «Идентичностные войны: Утопия есть Дистопия». Кроме того, отсутствуют попытки целенаправленного описания моделей идентичностной войны. Поэтому он поставил следующие задачи: на примере ИРИ представить модели идентичностной войны, предложить способы противодействия ей, а также впервые на внутреннем материале дать характеристику понятию «идентичностная война».
На протяжении тысячелетий в войнах побеждали те общества, которые оказывались способны, проанализировав потенциальные угрозы и собственные возможности, создать полную и точную картину современной им войны, а также определить вектор своего военно-технологического развития. Однако наряду с технологиями не менее важным компонентом устойчивости государства является идентичность, потеря которой ведет к сдаче страны противнику, одной из главных задач которого является лишение молодого поколения этого качества. Именно поэтому политический истэблишмент ИРИ уделяет особое внимание укреплению факторов, консолидирующих общество (делая особый акцент на приграничные зоны и иранцев, проживающих за границей).
Калантари выделяет 28 особенностей идентичностной войны, наиболее существенными из которых являются: развязывание войны народом или группой людей, атаки на святые места, преобладание интеллектуального соперничества над военно-техническим, отсутствие централизованного командования, ставка на высокоточное оружие с лазерной системой наведения, приоритет войск специального назначения с современным оснащением, использование интеллектуальных комплексов управления, отсутствие места
сражения в конкретных пространстве и времени (виртуализация поля битвы, имеющая целью введение противника в заблуждение), ведущая роль духовных ценностей, кратковременность, стремительность и масштабность операций, существенное влияние на ход войны общественного мнения.
Автор рассматривает цепочку понятий «национальная идентичность - этнос - этническая идентичность - социальная идентичность - этничность - идентичностная война». Он констатирует, что в рамках идентичностной войны (опирающейся на выявление предпочтений индивидуумов в контексте существующих религиозных, национальных и языковых расхождений) против ИРИ используются террористические группировки, а также прямая поддержка той или иной региональной / надрегиональной страны или коалиции, находящихся в зоне безопасности ИРИ. Процесс выглядит следующим образом. Микрокультуры, ощущая себя вытесняемыми титульной культурой, обращаются к спецслужбам стран-противников, дабы некая внешняя сила углубила имеющийся внутренний раскол в ее и своих собственных интересах. ЮжноАзиатский регион благодаря своей исторически сложившейся религиозной и этнической пестроте предоставляет мировым державам прекрасные возможности, играя на противоречиях, поддерживать здесь свои интересы. Ярким примером идентичностной войны Калантари называет ИГИЛ, по сути, представляющее собой политическое мировоззрение с салафитским оттенком. Затем он перечисляет факторы, демонстрирующие расхождение ИРИ и США во взглядах на вопросы безопасности в идентичностной сфере, а также создающие угрозы безопасности ИРИ. К числу этих факторов относятся тотальная враждебность Королевства Саудовская Аравия (КСА), антишиитская направленность в мусульманских странах (и большинства джихадистских группировок, действующих в Западной Азии), создание ваххабитского пояса вокруг ИРИ, обвинения ИРИ в поддержке терроризма, попытки посеять разногласия между ИРИ и рядом джихадистских группировок («Хамас» и «Братья мусульмане»), планы по разделению Ирака, Сирии и Йемена и созданию «Большого Ближнего Востока», военное присутствие в регионе США и других нерегиональных стран (возвращение Англии в регион Западной Азии), активизация деятельности террористических группировок в зоне безопасности ИРИ, прове-
дение многочисленных региональных контртеррористических учений (с участием нерегиональных стран).
На начальном этапе, соответствующем первым годам исламской революции, угрозы США в адрес ИРИ носили социальный характер. Постепенно они приняли политический оттенок. Второй этап характеризовался секьюритивными действиями: попытка организации заговора на базе ВВС ИРИ в Хамадане с целью совершения в стране военного переворота и свержения имама Хомейни («Заговор масок», «Заговор Ноже»); поддержка вооруженных группировок на периферии страны, а также организация поддержки консервативными арабскими странами иракской военной агрессии против Ирана. Третий этап ознаменовался переходом к психологической войне и санкционному давлению. На четвертом этапе угрозы США безопасности ИРИ приняли стратегический и идеологический характер. Переход противоречий между США и ИРИ в идентичностную сферу создает тотальную угрозу всей системе безопасности ИРИ.
На основании проведенных статистических исследований Калантари констатирует, что, по мнению большинства опрошенных экспертов, идентичностная война против ИРИ началась в интеллектуальной плоскости и пока еще не перешла в стадию полуклассической или классической. Наиболее популярными разновидностями идентичностной войны против ИРИ являются нетрадиционная, гибридная и пропагандистская, а наиболее распространенными видами противодействия - виртуальная, сетецентрическая и пропагандистская войны. По убеждению респондентов, если не преодолеть разногласия между мусульманскими странами, национально-религиозные конфликты будут продолжаться по всему региону, приведя, в конечном итоге, к изменению политических границ, в роли которых будут выступать религиозно-идеологические фронтиры. Это будет означать реализацию планов США по созданию нового миропорядка и «Большого Ближнего Востока». Несмотря на то что политическая карта региона пока не претерпела изменений, однако в геополитическом контексте можно наблюдать трансформацию структуры силы на надрегиональном (США -РФ), региональном (ключевые страны: ИРИ, КСА, Израиль) и субнациональном (периферийные страны: Ирак, Йемен, Сирия и др.) уровнях.
Наиболее серьезным вызовом безопасности ИРИ в регионе является политика КСА, противостояние с которым находится вне рамок простой геополитической борьбы за ограничение регионального влияния противника, поскольку саудиты придали ей национально-религиозный характер. При этом прямое военное столкновение окажется во вред обоим государствам и принесет ИРИ серьезные репутационные потери, так как саудовские короли являются хранителями главных мусульманских священных мест.
На надрегиональном уровне основной угрозой безопасности ИРИ является политика США, которые в рамках реализации плана по созданию «Большого Ближнего Востока» продолжают раскалывать регион с помощью разжигания национально-религиозных и идеологических войн. Одной из задач этой политики, ставящей своей целью переделку политической карты Западно-Азиатского региона, является ослабление влияния ислама и мягкой силы иранской исламской революции. Основными прокси-силами здесь выступают КСА и террористические организации (например, ИГИЛ). Для достижения выгодной ИРИ конфигурации ей необходимо проводить политику сдерживания КСА и Израиля, а также способствовать уменьшению присутствия США в регионе, трансформировав внутрицивилизационные войны в войны межцивилизацион-ные. Противостояние различных «исламских дискурсов» (чистый ислам Мухаммада, традиционный ислам, конфессиональный ислам, либеральный ислам, американский ислам) также играет против ИРИ и служит причиной возникновения идентичностных войн. Для нейтрализации этой угрозы Калантари предлагает следующее решение: равный диалог с КСА, пропаганда не конфессиональной, а обозначенной еще имамом Хомейни общеисламской религиозной конвергенции, предотвращающей трансформацию географических границ в идеологические, сближение с Россией как противницей идеологических войн, повышение боеспособности ВС ИРИ и оснащение их высокоточным оружием, а также проведение городских имитационных учений.
Идентичностная война против ИРИ ведется в религиозной, национальной, этнической и языковой сферах (на сегодняшний день преобладает религиозная сфера), имеет пять аспектов (культурный, экономический, политический, военный и географический; в настоящее время преобладают культурный и военный) и
реализуется на трех уровнях (тактический, оперативный и стратегический; на данном этапе формируется стратегический уровень). Калантари полагает, что в сложившейся ситуации ИРИ необходимо пересмотреть свои отношения с КСА, Египтом, Турцией, Афганистаном и Пакистаном (в рамках предпочтительной для Ирана модели «новой мусульманской цивилизации»). Поскольку идентичностная война эволюционирует от мягкой формы столкновения идентичностей к полномасштабным вооруженным конфликтам, ведущим к пересмотру политических границ (сегодня ряд государств региона обладает подобными предпосылками в силу слабости центрального правительства), ИРИ следует противодействовать развернутой против нее пропагандистской кампании, в противном случае последняя перейдет в стадию нетрадиционной гибридной войны.
На основании анкетного опроса Калантари приходит к следующим выводам.
1. С помощью проекта «Большого Ближнего Востока» США стремятся спровоцировать внутрицивилизационные войны между мусульманскими странами путем перманентного пересмотра аксиологических моделей, символов, памяти и традиций, составляющих наследие народов, проживающих в регионе.
2. Столкновение идентичностей в рамках борьбы исламских дискурсов выгодно США и наносит ущерб исламскому миру, поскольку провоцирует войны между суннитами и шиитами, а также между арабами и не-арабами, способствует росту числа террористических группировок, отодвигает на второй план палестинскую проблему, обеспечивает безопасность Израиля, способствует росту исламофобии и иранофобии, приводит к разделению мусульманских государств по этническому и конфессиональному принципам, препятствует реализации проекта «новой исламской цивилизации».
3. Если мусульманские страны не сумеют преодолеть разногласия в культурной сфере, политические границы превратятся в идентичностные, реализованные в форме исламских халифатов. Именно идентичностная война будет способствовать окончательной реализации проекта «Большого Ближнего Востока».
4. Идентичностные войны, движимые сухим фанатизмом и народной волей, относятся к категории самых опасных, так как их
начинают отдельные народы или группы, а затем в них вовлекаются целые государства, стремящиеся предотвратить агрессию против себя. Подобный сценарий может спровоцировать третью мировую войну. Не случайно в качестве эпиграфа, инкорпорированного во введение второй статьи, автор приводит отрывки двух аятов Корана, в которых говорится о том, что не Всевышний, но сами люди изменяют свою жизнь и что племенные различия были созданы для того, чтобы люди познавали друг друга (Коран 13:11; 49:13).
В заключение Калантари предлагает следующие способы противодействия идентичностной войне: 1) сдерживание национальных и религиозных противоречий, побуждение различных группировок к самореализации в существующих государственных границах, официальное осуждение международными организациями идентичностной войны как опасного явления; 2) движение мусульманских стран по пути религиозной конвергенции на основе общеисламской идентичности.
Список литературы
Фатхулла Калантари. Равешха-йе эджра-йе джанг-е ховейати алейх-е Джомхури-йе Эслами-йе Иран ва равешха-йе мокабеле ба ан // Моталеат-е бейн-е рештеи-йе данеш-е рахборди. - 1396/2017. - Т. 7:28. - С. 85-108. - Фарси.
Фатхулла Калантари. Муаллефеха ва пейамадха-йе джанг-е ховейати алейх-е Джомхури-йе эслами-йе Иран // Рахборд-е дафаи. - 1397/2018. - Т. 16, № 61. - С. 1-30. - Фарси.
